Без мата

Спустя несколько лет… Кто бы мог подумать, что те далеко идущие планы, которые с таким воодушевлением когда-то Чарли обсуждала с Аластором после Вознесения их третьего постояльца, воплотятся в жизнь? Нет, конечно, сама Магне на это и рассчитывала, а её друзья, то есть Аластор, Вегги и Даст, если не рассчитывали, то, как минимум, поддерживали девушку и делали всё, что было в их силах, чтобы Чарли хотя бы на маленький шажок или на пол такого шажочка приблизилась к своей мечте, но никто из постояльцев или посторонних и не думал, что когда-нибудь Хазбин перестанет быть отелем и станет целой сетью отелей. Девять корпусов, по три на каждый этап исправления, огромные массы клиентов, всеобщая популярность, регулярное Вознесение, постоянно кипящая работа и ни минуты покоя — такой была жизнь Чарли и её ближайшего окружения. Ко всему прочему она с Аластором продолжала помогать своему отцу разбирать безумные призывы, письма и различные послания. И если жизнь Чарли была бурлящим сумасшествием, то жизнь Аластора была и того круче. Несомненно, и Вегги, и Даст, который стал выполнять роль некого лазутчика, разведчика, информатора и временами искусителя ради проверки, помогали Магне не меньше, чем Радио Демон, тоже временами выбивались из сил, но вклад Аластора был действительно несравним, хотя никто этого чётко не понимал, а он не заострял внимание на этой, как ему казалось, мелочи. Когда только открылся второй корпус Хазбина, то самым сложным, как оказалось, было не найти место для здания, не построить само здание или купить уже имеющееся и даже не найти постояльцев — это всё было самым простым. Благодаря регулярной рекламе и поддержке со стороны Октавии, после сотого вознёсшегося ни у кого не осталось сомнений, что спастись — действительно возможно: сперва клиентов просто прибавилось, а потом, когда успех стал заметно прогрессировать, от желающих стать постояльцами отеля не было отбоя. В общем, самым проблемным в данной ситуации оказался поиск персонала. Горничные, бухгалтера, повара, бармены, разливающие исключительно соки и лимонады… Где их взять? Кто захочет работать в отеле исправления? И если для второго корпуса половину персонала общими усилиями компания друзей смогла с горем пополам найти, а недостающую половину Радио Демон восполнил своими тенями, которые стали функционировать на постоянной основе, работая день и ночь не покладая рук, и которые требовали огромной концентрации, вечного контроля и неимоверной затраты энергии и сил у Аластора, то вот когда открылся третий корпус и проблема повторилась, то всем персоналом оказались тени Радио Демона. Конечно, поиски персонала никогда не прекращались, объявления об этом постоянно висели на стенах отеля, на рандомных столбах, временами даже Аластор объявлял об этом в эфире, но результата — ноль. Если кто и приходил в отель, так только желающие исправиться. И нет ничего удивительного, что в итоге персоналом семи с половиной корпусов Хазбина оказались тени Аластора, что знатно трепало его и постоянно держало в ужасном напряжении. И каким бы сильным демоном не был мужчина, как бы здорово не умел надевать маски и скрывать свои эмоции, но реальность брала верх, правда вскрывалась. В конце концов, такая неимоверная нагрузка сказалась на поведении и самочувствии Аластора, что не могла не заметить Чарли. Сперва Радио Демон стал более рассеянным и утомляемым: он стал меньше закатывать вечеров танцев, стал раньше уходить спать, начал проводить в постели больше времени. Чарли переживала, но решила, что Аластор просто сильно устает, как и все другие, из-за резкого увеличения объёма работы. Следующим тревожным колокольчиком стало то, что Аластор начал засыпать почти что на любой поверхности. Мужчина мог спокойно задремать, разбираясь с бумаги, за столом или за барной стойкой, пытаясь взбодриться пятой кружкой кофе. Тогда-то Магне и заметила неладное, но каждый раз Аластор с широкой и весёлой улыбкой на устах уверял девушку, что всё в порядке, он просто ужасно устал и не выспался. Чарли хотелось спросить, что же именно происходит, но, боясь нарушить личные границы Радио Демона, она лишь хмурилась и встревоженно кусала губы, всегда заботливо укрывая Аластора пледом, когда находила его спящим за работой, пытаясь шуметь как можно тише: она не хотела тревожить его внезапный сон. Через год после открытия девятого корпуса Хазбина, выяснилось, что мечта Чарли оказалась достигнутой: за этот год на Небо было отправлено ровно столько демонов, что количество жертв Чистки было минимальным — по всему Аду было уничтожено менее тысячи демонов. Магне чувствовала, что через год-другой они смогут достичь того, чтобы отметка «убито во время Чистки» равнялась нулю. Но не бывает добра без худо: упиваясь своей радостью, Чарли не могла уделить должного внимания Аластору и понять, что же с ним не так. Несомненно, Радио Демон оставался всё тем же, что и раньше: он так же шутил, так же улыбался, так же язвил, раздражался шутками Даста и дразнил Вегги в ответ на её подколы. В Аласторе не стало меньше задора или желания устраивать как кровавые резни, так и красочные шоу, нет. Аластор был тем же Аластором, что и год, и три назад. Просто он стал более уставшим, временами чуть более тихим, засыпающим почти что всегда, когда его не заставляли бодрствовать разговорами или конкретными действиями, требующими скорости исполнения; он стал быстрее утомляться, дольше спать, больше времени проводить в одиночестве. И эти изменения заметила не только Магне, но и Вегги, в арсенале которой появилась новая категория ехидных шуточек о «стареешь, Радио Демон, да?». На что Аластор разражался агрессивными помехами и бесил Вегги, называя её «малюткой», «ребёночком» и «дитём малым». Естественно, Вегги в долгу не оставалась, и эти словесные споры могли бы длиться вечно, если бы Магне не разнимала своих друзей. В общем, никто не воспринимал постепенно повышающуюся утомляемость Аластора серьёзно: да и сам демон, казалось, тоже не придавал этому большого значения. Но так не могло длиться вечно: с каждым днём Аластор уставал сильнее, работал на износ, и в какой-то момент просто не выдержал. Это случилось в баре в первом и главном корпусе отеля. С утра пораньше Чарли беззаботно щебетала с Хаском, Даст пытался с ним заигрывать, а Вегги своими тумаками прерывала Энджела и спасала от его «посягательств» Хаска, которых и в помине не было. Аластор же собирался просто попить кофе, но исполнить задуманное он не успел. Лишь зайдя в бар и поздоровавшись со всеми, мило улыбнувшись Чарли, проигнорировав Даста и бросив колкую фразочку в сторону Вегги, Радио Демон не успел попросить Хаска сделать ему кофе: мужчина ощутил пронзительный удар по голове, который сковал всё его тело и на короткий миг погрузил в кромешную тьму. Благо, Аластор так же быстро смог и выбраться из неё, чтобы схватиться за спинку барного стула и не упасть на пол. Беззвучно издав вздох облегчения, Радио Демон поднялся, но за этим потрясением в виде неожиданного «почти обморока» последовало новое: на мужчину набросилась Магне. — Что такое?! — в ужасе, порождаемым безумным беспокойством, вопрошала девушка. — Что это было?! Ты в порядке?! — Да, да, — слегка недовольно из-за не проходящей усталости протянул Аластор и отодвинул девушку в сторону от себя. — Всё хорошо, милая. Магне скрестила руки и одарила Аластора недоверчивым взглядом. — Правда, всё хорошо, — невозмутимо повторил демон и потянулся рукой за стулом, на который хотел сперва облокотиться, а потом и сесть, но промахнулся: рука пролетела мимо, а равновесие было потеряно, и мужчина, комично взмахнув руками, грохнулся на пол. — Чёрт, — недовольно прошипел он. Несомненно, Вегги бы не упустила момента для остро́ты, но даже она сейчас почувствовала, что с Радио Демон что-то не так. Не только Хаск и Энджел, но и Вегги в немом удивлении смотрели на Аластора, не понимая, что с ним происходит. Лишь Чарли в этой ситуации оставалась не безмолвной: она моментально подскочила к Радио Демону и присела рядом с ним, спрашивая: — Не ушибся? Аластор мог бы заметить, как трепетно относится к нему Магне, как сильно она за него беспокоится, но сейчас Радио Демона это заботило не слишком сильно: он тонул в собственной усталости и ничего вокруг кроме неё просто не видел. — Нет, всё в порядке, — повторил мужчина, а Чарли неожиданно накинулась на него: она крепко схватила его и сообщила: — Ничего не в порядке! Раздевайся быстро! Замерев, по-оленьи глупо и удивленно Аластор уставился на девушку, а Чарли не стала дожидаться действий от мужчины: она потянулась к его бабочке, решив снять её первой. Окружающие с непониманием смотрели на происходящее, лишь догадываясь, ради каких целей Чарли пытается раздеть Аластора. Но как только до мужчины, пусть и с небольшим опозданием дошло, что делает Магне, он резко схватил девушку за запастье, останавливая её. Несколько секунд они молча боролись, и в итоге этого небольшого сражения Аластор смог отстранить от себя Чарли и подскочить, встать так, чтобы его и Магне разделял стул, не позволяющей девушке дотянуться до него. Но Чарли была упорной. Она попыталась нагнать Аластора, но и мужчина не отставал: так они пробежали несколько кругов вокруг стула, пока Радио Демон возмущённо говорил: — Зачем тебе это вообще? — А разве не очевидно? — буркнул себе под нос Хаск, но, кажется, его никто не услышал. — Чтобы поебаться… — Я же вижу, что у тебя не всё в порядке! Или даже всё не в порядке! — ответила Магне и сделала ещё одну тщетную попытку догнать Аластора. — Я знаю, что на прошлой неделе ты столкнулся с Воксом в ресторане. Вас видели! Наверняка, вы опять подрались и он тебя ранил. А ты ничего не говоришь, хотя тебе нужна помощь! — О, нет, нет, милая, дело вовсе не в этом, — возразил Радио Демон, приостановив своё движение вокруг стула. — Мы действительно видели друг друга, но мы не дрались. Если бы дрались, то твоему отцу пришлось бы нас разнимать. Да и ангельское оружие мы, как правило, друг против друга не используем. Так что всё в порядке… Пока Аластор говорил, Магне придумала хитрость. Она ловко вскочила на барный стул, желая через него перемахнуть, чтобы наконец-то поймать Аластора. Только вот Чарли немного не рассчитала и споткнулась, оказавшись на стуле, начала падать. Аластору пришлось ловить её на руки. — Надо быть осторожнее, дорогая. Ты в порядке? Магне недовольно фыркнула, и Радио Демон поставил её на пол, когда она заметила: — Со мной — всё окей, а вот с тобой — явно нет! Что происходит, Аластор? — Всё в порядке, дорогая, — в какой раз повторил мужчина, улыбаясь. — Правда, со мной всё хорошо. Просто я немного не выспался. — Точно? — с сомнением в голосе спросила Чарли. — В последнее время ты слишком часто не высыпаешься. — Точно, — на лице Аластора появилась непроницаемая улыбка. — Пожалуй, я вернусь к себе и ещё немного посплю, а то я ужасно рассеянный! Мужчина издал неестественные звуки, заменяющие смех, и прежде чем развернуться и исчезнуть, беззаботно сообщил, заметив беспокойство на лице Чарли: — Милая, улыбнись! От улыбки станет всем светлей! И Вегги я бы посоветовал то же самое! Магне сдержала тяжёлый вздох и всё же улыбнулась исключительно для того, чтобы порадовать Радио Демона, пусть её улыбка всё равно получилась не столько радостной, сколько печальной. А Вегги недовольно хмыкнула, нахмурилась, но ничего не ответила, ведь Радио Демон уже ушёл. Чарли, тяжело вздохнув, смотрела на закрывшуюся за ним дверь, и погружалась в тяжёлые думы. — Я за него начинаю беспокоиться, — заметила Вегги, и Энджел ахнул. Схватил девушку за плечи и встряхнул, возмущённо сообщая: — С какого хуя?! С каких пор тебя интересует этот клубничный сутенер?! Возмущение, смешанное с лёгкой злостью, обидой, досадой и разочарованием, с новой силой заклокотало в сердце парня, беспощадно разрывая его на куски. Даст мог бы гадать, что за странное чувство он испытывает, но в том не было надобности: вопреки здравому смыслу, он знал, что именно он чувствует к «мотыльку», в чьи сети попало его сердце, и потому он знал, что за вытекающее из этого чувство его сейчас одолевало — жгучая, невыносимая, безосновательная и немотивированная ревность. Вот что это было. А Вегги действительно беспокоилась за Радио Демона. В последнее время мужчина растерял свой задор, свой пыл и выводить его из себя стало уже не так уж и весело. Конечно, когда Аластор пребывал в таком состоянии, может быть, Вегги стоило посильнее надавить на определенные моменты и она бы добилась своего — заставила Радио Демона ругнуться матом, но ведь цель девушки была не в этом. Она хотела не просто заставить демона ругаться, она хотела этим самым сломать его. А как можно сломать того, кто и так уже сломан? В чём веселье ломать и без того разрушенный песочный замок, превратившийся в гору песка? Вегги было просто жизненно необходимо, чтобы прежний, более дерзкий, жизнерадостный и активный Радио Демон вернулся в её жизнь, чтобы она могла продолжить борьбу с ним. — Просто он стал слишком скучным, — холодно ответила Вегги и со специально напущенным отвращением, играющим роль защиты — защиты девушки от собственных чувств — небрежно скинула руки Даста с плеч. — Теперь его присутствие лишь нагоняет тоску. — С ним определенно что-то происходит, — заметила Чарли. — Но что? — Странно всё это, — продолжила Вегги. — Он стал так много спать. И эфиры устраивает реже. И сам ходит весь какой-то неестественно живой, словно бы варёный… — И сказал, что дело не в этом, — вторил Даст. — Значит, в чём-то в другом? Значит, у него не совсем всё в порядке? — А паучок дело говорит, — заметил Хаск. — О, чёрт! — воскликнула Магне и поинтересовалась. — Думаете, мне стоит немного надавить на него, чтобы выяснить правду? — Возможно, — уклончиво ответила Вегги, когда другие промолчали. Чарли села за барную стойку и стала задумчиво потягивать сок из трубочки, а её слова раздались эхом в помещении: — Возможно…

***

Чарли стояла напротив двери в комнату Аластора. Прошло несколько часов с того момента, как он отправился к себе вздремнуть. Девушка еле удерживала себя всё это время, чтобы не побежать к Радио Демону выяснять, что происходит. Но Чарли понимала, что он спит, и тревожить ей его не хотелось. Поэтому она ждала. Несколько часов. И сейчас, полагала Магне, он должен был уже давно проснуться. А это значит, что он должен быть сейчас в состоянии с ней обсудить ситуацию. Или он всё ещё спит? Чарли встряхнула головой, отгоняя от себя эту мысль. Нет, нет, Аластор отправился вздремнуть, а вздремнуть значит немного поспать. Совсем капельку. По крайней мере, определенно меньше нескольких долгих часов. Так что Магне опасаться нечего: Радио Демон точно уже проснулся. Глубоко вздохнув, Чарли собрала всю свою решимость в кучку, ещё раз мысленно прокрутила все заготовленные фразы и настойчиво постучала в дверь. В ответ — тишина. Подождав немного, девушка вновь постучала. И снова за дверью не послышалось никаких изменений — лишь звенящее безмолвие. Это начало напрягать Чарли, в её голову стали заползать совершенно нехорошие мысли. Вдруг с Аластором что-то случилось? Он без сознания? На грани смерти? Его украли? Покалечили? Пытают?! Убили?! В панике Чарли начала колотить кулачками о дверь, уже собираясь поднять крик и побежать за подмогой, но в этот самый момент дверь распахнулась и Магне чуть ли не упала на появившегося на пороге сонного Аластора в пижаме. — Чарли? — удивился Радио Демон, сдерживая зевок. — Что-то случилось? Из головы Магне вылетели все мысли, все подготовленные фразы, которыми она собиралась апеллировать, когда девушка увидела Аластора. В пижаме. Нет, конечно, было время, когда Аластор был прикован к постели из-за травмы и Чарли за ним ухаживала, но тогда Радио Демон был, как правило, в больничной одежде. Нет, конечно, Магне понимала, что как и у любого другого грешника у Аластора есть пижама. Но вопрос был в другом: какая пижама? Какая пижама может быть у такого могущественного демона, как Аластор? Из человеческой кожи? Из перетёртых человеческих костей? Из стонов грешников, хотя такая пижама была физически невозможной? На худой конец, его пижама должна быть с черепами и кровью или кишками. Или с радио. Словом, это должно было быть что-нибудь явно устрашающее и, несомненно, с кровавыми потёками — куда же без них? Но, нет: если и было в пижаме Аластора что-то устрашающее, то это целое ничего. Пижама была самой обычной: свободные штанишки и рубашка на пуговицах. Чёрные. В принципе, не удивительно. Удивительно другое: на пижаме были изображены котята, которые несмотря на свой неестественно красный цвет шерсти, выглядели ужасно мило. И именно это так сильно поразило Магне, ведь она знала: Аластор везде и во всём в собственном понимании старался соответствовать своему статусу грозного демона. И Магне также знала, что Радио Демон и не любил своё оленье воплощение именно за то, что считал его милым, недостаточно грозным. Но была ли это единственная причина? Не о том речь. — Эм… — растерянно протянула Чарли, не отводя глаз с котят на пижаме. — Я просто хотела поговорить. Эм… я тебя разбудила? — Немного, — признался Аластор и, проследив за взглядом Магне, спросил. — Что? Тебе чем-то не нравится пижама с котятами? Пижама с котятами — это классно! — Несомненно, — отчеканила Чарли и, наконец, оторвала взгляд от пижамы. — Значит, я тебя побеспокоила? Прости. Наверное, мне стоит попозже зайти? На секунду Аластор завис. Лёгкие, едва уловимые помехи и взгляд в никуда, в котором стал проявляться старый циферблат радио, ярко свидетельствовали о том, что мужчина задумался. Да, он сейчас ужасно хотел спать. Но такое состояние для него уже стало нормой. Да и Чарли его уже разбудила: если она уйдёт, а потом снова придёт, то высока вероятность того, что она опять его разбудит. Как ни крути, а проговорить лучше сейчас. — Нет, нет, проходи, располагайся, как тебе удобно, чувствуй себя, как дома! — резко «ожив», вскрикнул, тараторя и пропуская девушку в свой номер, Аластор и еле натянул на лицо улыбку. Сил не было не то, что на движения, но даже на банальное сокращение мускул на лице. — Так о чём ты хотела поговорить? Оказавшись внутри, девушка увидела диван, на которой села, жестом пригласив Аластора присесть рядом. Радио Демон повиновался, разве что сел не рядом, а на довольно-таки приличном расстоянии от девушки. Магне немного подвинулась к мужчине, но даже так они всё ещё оставались далеко друг от друга. — Я хотела поговорить, — сказала Чарли, пытаясь собрать мысли в кучу, но те словно растворились. — Я понял. О чём именно? Что-то произошло? Требуется моё участие? — Нет, нет, всё хорошо, я не по этому поводу пришла. Девушка замолкла, и Аластор вопросительно, даже заинтересованно уставился на неё, всё ещё выдавливая себе на лицо улыбку, которая в любой момент могла разбежаться по швам. А Чарли, собравшись с силами, уверенно, но ласково, сказала: — Я хотела поговорить о тебе, Аластор. О твоём состоянии. — Что? — только и выговорил мужчина, начиная нервничать, ведь в своих слабостях он признаваться не любил. — Обо мне? Но, милая, я совершенно не понимаю, что есть во мне такого особенного, о чём стоило бы гово… — Нет, Аластор, ты послушай меня. Я хочу знать правду. В последнее время ты стал… ты стал… ты стал другим. Я не хочу тебя обидеть или сказать, что ты изменился как личность: твой характер ни капли не поменялся, и именно поэтому я знаю, что даже если с тобой и происходит что-то плохое, если ты страдаешь или тебе больно, то ты ни за что об этом никому ничего не скажешь. Даже мне. Но я… нет, мы все — я, Энджел, Хаск, Ниффти, да, чёрт возьми, даже Вегги! — мы все видим, что с тобой что-то происходит. Ты стал засыпать на работе, ты в принципе стал спать ужасно много и при этом оставаться всё время сонным; ты стал реже устраивать эфиры. О вечеринках я вообще молчу: я даже не помню, когда последний раз ты устраивал песни и танцы. Ты словно… словно… Пока Магне говорила, она постепенно подбиралась всё ближе и ближе к Аластору, и вот она оказалась непосредственно прямо перед ним, что заметно напрягло Радио Демона. Он собирался подскочить с места, но Чарли схватила его за руки и усадила обратно. Заглядывая ему в глаза, она закончила: — …словно ты рассыпаешься. Аластор, я просто хочу знать правду, я хочу знать, что действительно происходит, в чём причина твоего такого странного состояния. Понимаешь? И если я могу помочь, я помогу. Ты же знаешь, мы друзья, я не буду над тобой смеяться или что-то в этом роде, если ты боишься такой хуйни. Что бы с тобой ни происходило, что бы тебя ни тревожило, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы тебе помочь! Наверное, лишь лёгкая усмешка, появившаяся из-за очередного проявления безграничной доброты Чарли, помогла Аластору не потерять улыбки. — Аластор, — продолжила Магне, — что происходит? Скажи. Если это секрет, я его никому не расскажу. Честное демоническое! Слова Магне пробудили в сердце Аластора что-то странное. Оно расцветало внутри демона мягко и нежно, но прокалывало своими острыми шипами мужчину насквозь, заставляя того сдерживать дрожь во всём теле и особенно сильно ощущать всё то, что в последнее время навалилось на плечи Аластора. Вся уверенность, вся устойчивость, которые помогали Аластору идти вперёд, перед Чарли рассыпались в прах. Её слова о поддержки как никогда раннее в этот тяжёлый физически и морально период растрогали Аластора, и длительная работа на износ ощутилась особенно остро, а нечто странное внутри уже разрослось, трещало и покалывало, желая вырваться наружу, разрывая мужчину на кусочки. Аластор просто сидел, ощущая неощутимое, смотрел на Магне, еле удерживая на лице то и дело норовящую сорваться в пропасть кривую улыбку, и уже начинал содрогаться всем телом. И пусть Аластор понимал, что с ним происходит прямо сейчас, но никак не хотел признавать этого, не хотел этому поддаваться. Но Чарли такой расклад явно не устраивал. Она подвинулась вплотную к демону и нежно обхватила его лицо руками, мягко говоря: — Нормально чувствовать другие эмоции, кроме радости, Аластор. Ты не обязан улыбаться всё время. — Это… это так странно, — тихо проговорил Аластор, опуская взгляд. — Со мной такое редко происходит. Я к этому не привык. — Но чувствовать — это нормально, — на лице Магне появилась печальная улыбка, и Чарли осторожно стёрла с лица мужчины слезу. — Я с тобой, я тебя не оставлю, всё будет хорошо. Расслабься. Ладно? Аластор не ответил, лишь тихо угукнул и позволил себе отпустить тиски, которыми сдерживал себя. Проблемы, естественно, сами собой от этого не решились, но небольшое облегчение Радио Демон испытывал: по крайней мере, он мог не сдерживать себя, что позволяло его эмоциям найти выход. Аластор не рыдал, не всхлипывал, хотя его плечи время от времени тряслись: мужчина сидел совершенно спокойно, ему не было ни больно, ни горько, ни обидно. Он просто устал — устал до слёз, которые тихо капали из его глаз и попадали ему на ладони, которые он подставил, чтобы к своему же удивлению ловить их. Но Чарли долго этому длиться не позволила. Она осторожно, но уверенно, забралась на колени к Аластору и крепко обняла его, притягивая к себе. — Наверное, мне не стоит настаивать, — прошептала Чарли, пока Радио Демон всё ещё прибывал в прострации не только от собственных слёз, но и от действий девушки, — ведь если ты захочешь, ты расскажешь, но я всё же буду настаивать, потому что считаю, что тебе сейчас нужна помощь и поддержка. Аластор, что с тобой происходит? Почему ты плачешь? У тебя что-то случилось? Что-то болит? Что? Несколько секунд Аластор сидел в полной растерянности, а потом издал глубокий вздох, расслабился и ласково обнял девушку в ответ, притягивая её ещё ближе к себе. Ещё никогда раннее мужчине так сильно не хотелось, чтобы чужое касание не прерывалось. Немного удивившись, ведь обычно Аластор ничего подобного не делал и все его прикосновения носили быстрее официальный, нежели эмоциональный характер, Чарли улыбнулась, понимая, что так или иначе, но она уже помогла демону. — Спасибо, — глухо прошептал он ей на ухо. — Пока что меня не за что благодарить, — ответила Чарли. — Я ещё ничего не сделала. — Ты уже многое сделала для меня. И никаких слов не хватит, чтобы выразить мою благодарность. Девушка нежно усмехнулась, замечая: — Спасибо, но кажется мне, что ты переводишь тему. Неужели так категорично не хочешь мне рассказывать, что с тобой происходит? — Просто… — Аластор подбирал наиболее подходящие слова, но этими словами оказались самые банальные, — просто я очень устал, милая. — Ты хочешь сказать, устал от отеля? — почти что в испуге воскликнула Магне. — Хочешь… уйти? — Нет, я просто устал. Эти все тени, это огромное количество теней, которые день и ночь работают в зданиях Хазбина и которые я всё время контролирую, ужасно меня выматывают. — И в этом вся причина твоей усталости? — Именно. Магне резко разорвала объятия и немного отпрянула от Аластора, чтобы видеть его лицо, но с его колен так и не слезла. — Почему ты мне сразу об этом не сказал?! — возмутилась девушка. — Я ведь даже и не знала, что это причиняет тебе столько дискомфорта! — Это не так уж и важно, милая, — усмехнулся мужчина. Его маленькая минута слабости уже кончилась: на лице не было ни следа от слёз; была лишь лёгкая улыбка. — Пустяки. — Это важно! — кипятилсь Магне. — Если это выматывает тебя настолько сильно, что ты всё время чувствуешь себя сонным и уставшим, если это заставляет тебя плакать, то это совсем не пустяки! Это очень важно, Аластор! — Я не придаю этому зна… — А я — придаю! — перебила мужчину Чарли. — Если тебе не важно, то важно мне! Сейчас же убирай все эти тени и иди в кровать отсыпаться! Чёрт возьми, только подумать, сколько времени ты страдал от этого! — Что?! Нет, нет, милая! Если я так сделаю, то работа почти что всех корпусов Хазбина остановится! — И чёрт с ними! — Но тогда твоя мечта, к которой мы так долго стремились и которую почти что достигли, может… — И чёрт с ней, Аластор! Слышишь?! Чёрт с ней! — завопила Чарли. — Чёрт с моей мечтой! Твоё самочувствие намного важнее! Неожиданно для самой себя Магне открыла маленькую истину: пусть её мечтой и был отель с искуплением грехов душ, но Аластор и то, что Чарли нашла в нём, было ей намного милее и дороже. Девушка бы променяла все свои успехи, весь отель на хорошее самочувствие Аластора; она бы отказалась от своей мечты, от самой затеи, лишь бы Радио Демон чувствовал себя хорошо. Но в глазах Аластора девушка прочитала сомнение. Мужчина был явно с ней не согласен, и Магне не понимала, почему. А ответ был просто: он чувствовал то же самое, только в обратную сторону. Он готов был сделать всё, готов был даже скучать и умирать от желания поспать, лишь бы Чарли была счастлива и довольна. Лишь бы она стала на шаг ближе к исполнению своей мечты. — Я настаиваю, — сказала Чарли. — И я тоже, — ответил Радио Демон. — Тогда… компромисс? — предложила Магне. — Давай найдём работников для корпусов отеля? — Мы пытались, — напомнил Аластор. — Никто не нашёлся. — Тогда… тогда… тогда… — Чарли нахмурились, в её голове шёл агрессивный мыслительный процесс. — Тогда мы их заставим! Вот что! Пусть демоны, которые находятся на последней стадии исправления, будут работать в том или ином корпусе персоналом. Это тебе вернёт нормальную жизнь и решит нам проблему с нехваткой персонала, и демонам как плюсик скорей всего зачтётся. Волонтёрская работа — это ведь хорошо, верно? — Хорошо, но вряд ли работа из-под палки будет считаться за волонтёрство. Да и я не уверен, что они будут добросовестно работать, — заметил Аластор. — Я сильно сомневаюсь… — Твои тени — лучшие, — перебила мужчину Чарли. — Я с этим и не спорю. Но ты не можешь больше так изводить себя. Я… я как принцесса тебе это запрещаю. — Справедливо, — буркнул себе под нос Аластор, а Чарли продолжила: — Так что работать будут они. Будут работать плохо — мы будем их ругать. Да и… мы же будем привлекать только тех, кто уже встал на путь исправления. Так что вряд ли они будут из ряда вон плохо исполнять поручения. — Мммм, — протянул мужчина. — Справедливо. — Вот и отлично! — Чарли радостно хлопнула в ладошки. — Тогда прямо сегодня этим и займусь. Чем быстрее, тем лучше! — Удивительно, что мы до этого раньше не додумались, — сказал Аластор, а когда заметил, что Чарли собралась вставать с него, чтобы, судя по всему, покинуть номер, он ловко обнял её за талию, притягивая обратно к себе и вырывая из неё лёгкий удивленный вздох. — Не торопись, — мужчина ласково улыбнулся. — Ты пришла ко мне в гости, а я тебя ничем не угостил. Может быть, хочешь чай? Или кофе? — А ты — хочешь? — Не отказался бы. — Тогда я могу сделать для нас обоих? — Пожалуйста. — Эммм… — Чарли опустила, а потом и подняла взгляд. — Аластор? — Да, милая? — Мне, несомненно, приятны твои объятия, но может быть, ты меня отпустишь? Я не смогу сделать ни кофе, ни чай ни тебе, ни себе, если ты меня продолжишь обнимать. Издав удивлённое «ой», Аластор разорвал крепкие объятия, сковывающие движения Чарли, и к собственному поражению для себя открыл, что ему нравится обнимать эту девушку. А Магне, нежно щёлкнув мужчину по носику, ловко подскочила и побежала к нему на кухню, попутно замечая: — Уверена, у тебя есть и «запрещёнка». И я её обязательно найду! Лучше сразу говори, что ты прячешь в своих шкафчиках. Шампанское? Вино? Коньяк? Водка? Впервые за весь разговор Аластор намеренно издал помехи, когда разразился лёгким смехом. — Нет, милая, у меня ничего такого нет! — А если найду? — раздался хитрый голос Чарли вместе с хлопаньем шкафчиков. — Не найдёшь, — весело отозвался Аластор. — А вот сейчас и проверим! Чарли говорила так уверенно, словно уже нашла запрятанный алкоголь. Но сколько бы она не рылась в кухонных шкафах, алкоголя нигде не было: лишь сок. Ей пришлось сдаться и с наигранной обидой, чтобы повеселить и себя, и Аластора, сделать кофе и выпить его в приятно компании Радио Демона. А после — вместе с ним отправиться распределять демонов на работу, чтобы спасти своего друга от вечной усталости.

***

— And if you could talk to me

(И если можешь поговорить со мной)

Tell me if it's so

(Скажи мне, если это так)

That all the good girls go to heaven

(Что все хорошие девочки попадают на небеса)

Well, heaven knows

(Ну, небеса-то знают)

Настроение было предательски хорошим. С мрачного неба, как и всегда, спадал аловатый свет, солнце отсутствовало над Пентаграмм-сити, а о Чистке думать пока что не приходилось — до неё было предостаточно времени, и — Люцифер был уверен — в этом году число убитых ангелами душ уменьшится ещё больше, а число прощённых — возрастёт, и всё благодаря его дочери. На самом деле, Люцифера не особо волновало состояние жителей Ада. Живы ли они, мертвы ли, страдают или радуются — это его не касалось. Это были их жизни, их души, и только им самим было решать, как распоряжаться дарованным. Кажется, думал Люцифер, по Плану он должен был быть ужасно озлобленным за Падение и срывать свой гнев на грешниках, мучая их из века в век, но… Но Люцифер не был озлобленным: его вполне устраивало расположение дел на настоящий момент. У него была жена и дочь, которые были главным в его жизни, и у них было всё, чтобы жить без забот — что ещё нужно для счастья? Да, атмосфера в Аду была не из самых приятных, а хорошую компанию найти было ещё сложнее, но, рассуждал Люцифер, разве на Небе иначе? Не бывает безгрешных людей: Наверху — скопление лицемеров, Внизу — содранные маски. И что хуже — большой вопрос.

— That without you is how I disappear

(Так без тебя я исчезаю)

And live my life alone, forever now

(Вечность я живу в одиночестве)

Люцифер не спеша прогуливался по своему особняку, направляясь в кабинет и насвистывая себе под нос заевшую в его голове песенку. Лилит ещё спала, дочь уже во всю работала — то ли управляла отелем, то ли разбирала отцовские бумаги — и лишь Люцифер пока что думал, чем сегодня занять себя. Раньше ему частенько приходилось вмешиваться в дела грешников, но с тех пор, как их количество стало уменьшаться, жизнь в Аду стала спокойнее. Люцифер слабо усмехнулся: люди — удивительные создания. Попали в Ад, устроили себе идентичную земной жизнь, пропитали её грехами, словом, устроили себе настоящую пытку и во всём теперь обвиняют Люцифера — он же всех в котлах варит! Нет, серьёзно, такое Люцифер делал всего однажды, и то, лишь с теми, кто его ужасно взбесил. Но не о том речь: к жизни грешников в Аду Люцифер совсем непричастен. Люди сами себе придумывают наказания и живут с ним, потому что иначе они не могу. Люди не могут не страдать, когда их рвёт на части: душа — от Неба, плоть — от Дьявола. И что здесь ещё поделаешь?

— And without you is how I disappear

(И без тебя я исчезаю)

Настроение было просто дьявольски хорошим. Все дорогие Люциферу были счастливы — и жена, и дочь, которая видела своё счастье в спасение грешников — и ничего лучшего этого безмятежного утра быть и не могло. Ничто не предвещало беды.

— Forever, forever now…

(Сейчас и навсегда…)

Но стоило Люциферу открыть дверь в свой кабинет, как слова, оставшись не произнесёнными, так и застыли у него на губах. В комнате стояла троица — его давние знакомые, видеть которых Падший не желал от слова совсем: там стояли

ангелы.