«Проникновенный звук»

Взлёт был столь стремительным, что он ничего сначала не понял, а когда понял, то было уже слишком высоко. Раненный змей запаниковал и отчаянно закрутился в прочных сетях, словно большая стрекоза в липкой паутине. Подлетая к порталу, драконы издавали победоносные вопли, а их наездники сохраняли ледяное спокойствие, которое ужасно раздражало. Эти люди вообще живые? Они хоть что-нибудь чувствуют? Как выяснилось позже, чувствуют. Растерянно держась за прочные сети, Седрик посмотрел на небо и его паника удвоилась: «К порталу подлетать нельзя! Стойте! Остановитесь!». Но его мысленные предупреждения никто не услышал. Пересечь временную завесу Кондракара драконам не удалось: их шарахнуло мощным разрядом энергетического тока. Ударило всех кроме «трофея», который, истекая кровью, беспомощно болтался в сетях. Потеряв сознание от оглушительной боли, чёрные ящеры и их безмятежные хозяева с грохотом упали на меридианскую землю. Приземление было резким и жестким. Хрупкие кости драконьих крыльев переломались и ящеры, протяжно заскулив, скончались. Войны Дагнара неподвижно лежали рядом с ними. Седрик ударился об твердую землю спиной. У него не получалось нормально вздохнуть, он жадно хватал ртом воздух, но ему было мало, будто что-то мешало кислороду свободно проникнуть в легкие. Он ровно так же не мог пошевелиться, ибо искалеченное змеиное тело сковывала неописуемая боль от любого движения. Голова болела и неистово кружилась, в ушах оглушительно звенело, нага тошнило. В глазах начало медленно темнеть. Раны на хвосте от укусов драконов кровоточили и ныли. Из последних сил Седрик заставил себя перевоплотиться в тело человека. Его оглушила тупая боль, но сделать это получилось. Он не чувствовал рук и ног и, ему казалось, что с левой стороны было сломано три ребра. Было так больно, что хотелось просто умереть. Закрыв глаза, змей провалился во мрак, ибо рассудок больше не мог выносить агонию мученической боли. Седрик лишь на минуту пришёл в себя, когда его доставили в замок. Он увидел расплывчатые силуэты девчонок-стражниц, они что-то ему говорили, но он их не слышал, ибо в ушах стоял сводящий с ума звон, а голова продолжала адски кружиться и раскалываться. Тело истекало кровью. Седрик вновь провалился в сон, но на этот раз глубже, дабы сохранить рассудок и заглушить боль. Лекари распороли одежду лорда и принялись бережно промывать его многочисленные кровавые раны. Некоторые пришлось зашивать. Придворные медики работали быстро, но успевали переговариваться между собой: — Хорошо, что лорд Седрик упал в обличии змея, ибо скелет оборотня намного прочнее, чем у человека. Он выжил благодаря этому. — Может всё-таки дать ему морфий? — Не стоит, он и без него ничего не чувствует, находясь вне сознания. — Нужны ещё бинты! — Захвати зелье для сращивания костей и воронку. — Пульс очень слабый… Закончив обрабатывать раны и перевязывать тело и голову Седрика бинтами, лекари влили в него знатное количество зелья для сращивания костей и аккуратно разместили в постели, чтобы ничего ему не мешало. На восстановление после таких серьезных ран всегда требуется время. А через одни сутки после сражения в своих покоях очнулся принц Фобос и придворные медики облегченно выдохнули. Эсканор чувствовал себя нездорово, даже ослаблено и ему рекомендовали постельный режим хотя бы ещё на несколько часов. Но разве космически-упрямый принц будет кого-то слушаться, особенно после нелегкого сообщения от сестры? Естественно, нет. Рявкнув, что с ним всё нормально, Фобос накинул на себя первую попавшуюся мантию и, кривясь от боли, вломился в комнату Седрика. Элион стояла позади, то и дело, покусывая от беспокойства губы и сжимая руки в кулачки. Вид безупречно истерзанного друга её брата провоцировал на безмолвный поток слёз. Фобоса же состояние Седрика повергло в ступор. Он несколько секунд смотрел на кровать, обрабатывая в голове картинку, а потом зыркнул на медиков. — Живой? — с голой надеждой спросил он у тощих мужчин. Прижавшись, плечом к плечу, лекари дружно закивали. — Да, Ваше Высочество, живой. Но в сознание не приходит. — А когда придёт? — М-мы точно не знаем, — забормотал первый лекарь, боясь, что ответ может не понравится принцу. — Он получил серьезные повреждения. Когда Стражницы принесли его в замок, то сказали, что видели, как он упал с большой высоты. Вероятно, его сильно контузило, а еще не исключено сотрясение. — Хотя он упал в облике змея, его череп всё же мог получить травму. Мы обработали все его раны и сделали так, чтобы он выпил лекарство. Теперь только время и специальный уход должны ему помочь, — добавил второй. Выслушав неутешительный прогноз, Фобос сухо приказал медикам уйти. В комнате осталась только Элион, которая молча наблюдала за братом. Фобос скользнул ближе к кровати, не сводя глаз со спокойного слегка бледного лица Седрика. И сердце у него больно сжалось. Седрик лежал с закрытыми глазами, едва заметно дышал, никак не реагируя на внешний мир, в котором находилось его израненное тело. Здоровой рукой Фобос коснулся его руки, что лежала поверх одеяла, пальцы оказались теплыми — это немного уняло волнение принца. Но на прикосновение Седрик никак не среагировал. Элион мужественно сдерживала подступающие слёзы. К горлу также подкатил ком, мешающий выдавить из себя хотя бы слова утешения. Забыв, что сестра тоже находится в комнате и стоит позади него, Фобос со свистом втянул в себя воздух и судорожно выдохнул через нос. К его физической боли прибавилась душевная. Мысли путались между собой, а истерзанный вид Седрика разбивал сердце. Буквально десять минут назад бывший князь Меридиана был осчастливлен тем, что снял с себя магические оковы и вернул силу, но эту радость ему теперь не с кем было разделить. Хотелось наорать на Седрика за его тягу вечно взваливать на себя слишком много, с чем он потом не в силах справиться в одиночку. Хотелось отчитать его за оплошность, за невнимательность и за веру в то, что он сильный и может самовольно назначить себе сложное дело. Змеиная бестолочь, забывающая досконально обдумывать свои ходы; по этой же причине Седрик редко выигрывал у Фобоса в шахматы. Эсканор продолжал молча смотреть на спящего блондина, огромная любовь к которому не давала ему сойти с ума от одиночества и оставаться собой. «Черт! Ну как же так?..» — обрывочно подумал он, крепче сжимая руку слуги. Элион знала, что без Седрика Фобос будет ужасно страдать. Брат просто не сможет жить, ведь Седрик — самое дорогое, что у него когда-либо было. Помимо принца, медики быстро привели в чувство ещё одного пострадавшего от рук Даграна: Сиона. У мальчика было множество синяков и ушибов. Переломы, к счастью, отсутствовали и в целом его состояние считали стабильным, да и сам он всячески отмахивался от тех, кто пытался ему помочь. Сион молил лишь об одном: ему очень хотелось увидеться с королевой. Оставив брата наедине с Седриком, Элион вышла за дверь, приказав страже охранять комнату. За спиной она услышала приятный тихий голос: — Королева Элион? — Ой! Здравствуй, Сион. Можно просто Элион, — вежливо произнесла девочка, посмотрев на юношу, на щеке у которого красовалось родимое пятно в виде цветка. — Как ты? — Спасибо, со мной всё хорошо. — Он лучезарно улыбнулся, но затем внезапно прогнулся в поясе и затараторил: — Я хотел попросить у вас прощение за весь ужас, который мы вам принесли! Я этого никак не хотел! Я пытался, я много раз пытался переубедить своего дядю, но он меня никогда не слушал. Мне так жаль, что из-за нас вы испытали столько боли и негатива! Я, как наследный принц, от имени всего Сириуса прошу у вас прошение! Я готов понести наказание за своего безумного родственника и за людей… — Сион… — позвала Элион, но мальчик так увлекся самопожертвованием, что не услышал её. — Которые нападали на вас. Однако они не ведали, что творили, ибо находились под гипнозом. — Сион! — Да? — Он посмотрел на Элион блестящими глазами цвета утреней морской волны. — Тебе не нужно извиняться, потому что ты ни в чем не виноват. Всё уже закончилось. Мир восстановлен! — Да? — повторил он, слега опешив от такого великодушия. — Единственное… Нам пришлось убить твоего дядю, чтобы спастись самим. — Я уверяю вас, никто не будет по нему скучать. — А как же ты? — Я всю жизнь его боялся. Ему ведь нужен был тот, над кем он мог безнаказанно издеваться. — Ах! — воскликнула Элион. — Поэтому я безумно вам благодарен, что вы избавили мой мир и Вселенную от такого зла. Скажите, м-м… — он замялся, немного покраснев. — Что? — Элион стало любопытно. — Могу ли я стать вашим другом? — спросил он, с надеждой посмотрев на красивую девочку. — Конечно! Я буду очень рада! — Правда? О, я так счастлив! — Мальчик вновь лучезарно улыбнулся. Его сине-неоновые пряди в белых волосах засветились от искренней радости, и это ошеломило Элион. — Как красиво! — воскликнула она, чуть ли не прыгая на месте. — Можно потрогать? — Угу, — разрешил Сион. Внутри у него всё приятно затрепыхалось, когда Элион подошла ближе (Сион был выше неё на несколько сантиметров), и осторожно взяла одну из сине-неоновых прядей в руку, чтобы рассмотреть и потрогать. Затем она хихикнула, украдкой поглядев Сиону в глаза. Пряди засветились сильнее, так как Раи плавал в эйфории от её эмоций. Это было светлое и тёплое добро, по которому он так истосковался! Они долго смотрели друг на друга и улыбались.

***

Время на Меридиане тянулось бесконечно долго. Так бывает, когда ты чего-то очень сильно ждешь, а оно всё никак не приходит к тебе. После боя прошло три дня. За это время драконы и их хозяева полностью очнулись от гипноза и молили о прощении, ссылаясь на коварного правителя, который забрал у них волю и превратил в бездушных рабов. Оказывается, до проклятия, которое постигло королевскую семью, народ Сириуса всегда жил свободно и счастливо. Теперь же с исчезновением Дагнара всё должно вернуться в прежнее русло. Забрав раненых, чужаки улетели обратно в свой мир и портал за ними закрылся. В свою очередь принц Сион решил задержаться на Меридиане (с ним остался его дракон и два телохранителя). Он мог открыть портал и вернуться домой в любое время, просто он этого пока не хотел. Сиону было так приятно общество королевы — именно о такой девушке он и мечтал! Подростки много говорили: Элион с удовольствием рассказывала о себе и о своей жизни, а Сион с упоением слушал, задавал вопросы и тоже что-нибудь ей рассказывал. С каждым днём они лучше друг друга узнавали и тесно привязывались. И в один день Сиону в голову пришла идея. Раи уже знал, что у Элион есть старший брат, грезящий о власти, но по древним законам Меридиане, не мог править королевством и страдал из-за этого. Сион же остался единственным живым представителем своего рода и, соответственно, был будущим королем Сириуса. Однако властвовать в своём мире он не хотел! Посоветовавшись с Элион, которой его идея показалась гениальной, но с другой стороны немного грустной, она пообещала, что Сион сможет поговорить с Фобос лично и всё с ним обсудить. Подойдя к массивным дверям, Сион вдруг вздрогнул и шарахнулся в сторону. Его лицо исказилось от муки, будто бы кто-то невидимый ударил его под дых. Элион тревожно на него посмотрела, подошла и обняла за руку. — Что такое? — Она заглянула Сиону в глаза. Королева уже была в курсе, что он с рождения обладает странной способностью: он может чувствовать эмоции других людей и улавливать их настроение словно антенна. И сейчас Сион ощутил мощную волну острой боли, которая начала распространяться за пределы комнаты. И человек, которому принадлежала эта страшная боль, сейчас неописуемо страдает. Он не кричит вслух, но его сердце тоскует и безутешно плачет по другу, который глубоко спит. — Элион, ты можешь сама сначала поговорить со своим братом? — Ладно. Тогда иди к Калебу, а мы скоро придём. — Она погладила его по плечу и подошла к дверям. За две недели спальня Седрика потерпела некоторые изменения. Почти всё пространство комнаты было заставлено зелёными растениями, что насыщали кислород свежестью, а опыляющая листья вода прохладой. Растений не было лишь на письменном столе. На красной скатерти рассыпалось много цветных склянок с резкими запахами, в ряд стояли бутылочки с лекарствами, раскрытые толстые книги с пожелтевшими страницами и подсвечник. Рядом с большой кроватью, в которой неподвижно спал Седрик, стояло резное кресло с высокой спинкой. Но в нём никто не сидел. В спальне Фобоса не оказалось, ибо он проветривался на балконе. Ещё один день приближался к концу. Оранжевое солнце клонилось к темному горизонту, украшая небо огненными разводами, что постепенно тускнели с каждой минутой. Они тускнели так же как попытки принца разбудить возлюбленного. Ничто не помогало: ни магия (хотя от неё пульс Седрика становился лучше), ни зелья, ни резкие запахи, ни молитвы. Ничего…       Казалось, принц уже перепробовал всё. Фобос терзался разными мыслями, что изнутри разрушали его веру в себя и свои силы. Он не мог спать, не мог есть. Его мучила мигрень, слабость и вид глубоко спящего друга. Седрик завис на границе между жизнью и смертью. Его сознание запечаталось, спасаясь от дикой боли. Но боли больше нет! Тело исцелено: кости срослись, раны затянулись. Но как теперь его разбудить, ведь он может умереть в любой момент, просто перестав дышать. Облокотившись на мраморные перила, Эсканор упер локти в камень и обхватил голову ладонями. Распущенные платиновые волосы колыхал приятный ветерок. Принц был одет в темные брюки, сапоги и удлиненную бардовую рубашку с широкими рукавами. Элион подошла вплотную и обняла брата за пояс, прижавшись щекой к его теплому боку. Нащупав под одеждой обтянутые кожей рёбра, сестра несильно разозлилась. — Фобос! — Что? — Голос у брата был пугающе тихий, и Элион обняла его крепче. — Фобос, милый, ну не мучай ты так себя. Я этого не вынесу! Он лишь пожал плечами, спрятав лицо в ладонях. — Слушай, помнишь мальчика по имени Сион? Мы с ним так прекрасно подружились, и, кажется, я ему нравлюсь… Так вот, он хочет с тобой поговорить. Пожалуйста, это важно! — Что может быть важнее, чем Седрик? — пробубнил Фобос. — Элион, для меня нет ничего страшнее, чем разлука с ним! — Я знаю. Ну, Фобос, всё будет хорошо. Рано или поздно он проснётся. Королева ласково взяла брата за кисти, чтобы он открыл лицо. Глаза у Фобоса немного покраснели, но влаги в них уже не было, зато было слишком много боли. Вздохнув, он выпрямился. — Ладно… О чем он хочет поговорить? — Сначала ужин! — потребовала девочка, всё еще обнимая брата за бока. — За ужином поговорите. Приведя себя в приличный вид, Фобос наклонился к спящему Седрику, чтобы нежно поцеловать его в лоб. Затем взяв сестру за руку, он пошел с ней в обедню. В стенах родного замка было по уютному тихо и спокойно. Горели факелы, пахло летним вечером. За шикарно-накрытым деревянным столом сидело четверо: Элион, Сион, Фобос и Калеб. Сначала беседа была примитивной, Сион сидел напротив Фобоса и ощущал некоторые вспышки его эмоций: от мужчины веяло холодной тоской. Раи решил, что нужно переходить к делу (дипломат, конечно, из него был средненький). Он рассказал Фобосу немного о своей планете, о людях, о культуре и традициях. Эсканор внимательно его слушал, по привычке хмуря светлые брови. — Я хочу отречься от престола, — наконец сообщил Сион, чувствуя дрожь в ногах. — Но для этого я должен найти преемника, того, кому смогу передам сердце Сириуса… И я хочу, чтобы это были вы. Фобос ошарашено пялился на мальчишку, потеряв на мгновение дар речи. — Мне ещё никто такого не предлагал, — проговорил он, придя в себя. — Ты когда с дракона падал, головой несильно ударился? — Фобос! — возмутилась Элион. Сион грустно улыбнулся: — Я понимаю, у вас сейчас есть заботы посерьезнее. И я бы не торопил вас с решением, но, мне кажется, что вы идеально для этого подходите. — Естественно, — согласился приободренный разговором Фобос. Ему нравится этот мальчишка. — Я не хочу править, — признался Сион. — Всё чего я хочу это остаться с Элион и быть рядом с ней. Всегда! И я уверен, что не пожалею о своем выборе. Но Сириусу нужен король и поэтому… Он приложил руку к груди, а когда убрал, то на его ладони замерцал небольшой фиолетово-желтый ромбик. Сион протянул сердце Сириуса Фобосу. — Ты станешь его новым правителем? — спросил он у Эсканора с большой надеждой.