Эскизы на тему...

      — Ух ты! Кру-у-уть! А это что? — Микеланджело от любопытства даже улёгся животом на рабочий стол Донателло. Рассматривал стопку распечатанных на бумаге круглых разноцветных орнаментов.       — Не тряси стол, пожалуйста, я сейчас пролью реагент, — тихо попросил Донателло, сосредоточенно отсчитывая капли, отправляемые в пробирку.       — Так ты скажешь, что это за кружочки? Ты зачем их столько напечатал? — Майки озорно улыбался. — Они тебя вдохновляют или это новый способ записи химических формул?       Донателло осторожно отложил реагенты, снял перчатки, поднял голову и неожиданно улыбнулся.       — Каждый раз, когда узнаю, что ты можешь произносить такие сложные словосочетания, как «химическая формула», диву даюсь!       — Не такой уж я тупой, — рассмеялся Майки. — А вот ты, похоже, оглох. Что это? — и он для верности потряс листочками перед носом Донателло.       Учёный проследил за листами и неожиданно перехватил их в воздухе. Аккуратно сложил и спрятал в стол. Нарочито медленно задвинул ящик. Придвинувшись почти вплотную к Микеланджело, прошептал:       — Не могу сказать. Это — страшная тайна.       — В смысле? — Майки улыбался, но уже не понимал, шутит брат и насколько сильно шутит. — Нет, подожди, я не понял! Ты чё… в секте, что ли?!       — Да нет. — Донателло не улыбался. Но взгляд — Микеланджело слишком хорошо знал этот взгляд. Когда не поймешь, что там делают черти в тихом омуте: водятся, что-то замышляют или просто картошку жарить собрались. А учёный между тем зашептал, — это не моя тайна. Была бы моя — я бы тебе рассказал, без вопросов! Но — не моя. Если я проговорюсь… я жизнью рискую, Майки.       — Жизнью? — Микеланджело усмехнулся, но уже не очень уверенно. — Из-за этих картинок, что ли?       — Да, — Донателло серьёзно кинул. — Не спрашивай. Не могу сказать.       — Так, подожди, — Майки сполз со стола на высокий стул на никелированной блестящей ноге, и пристально уставился на старшего брата. — Допустим, ты не можешь. Хорошо, согласен. Но если ты не скажешь, а я сам догадаюсь? Случайно? По незначительным деталям?       Донателло только молча покачал головой и попытался вернуться к работе, но Майки немедленно отобрал перчатки и пробирку.       — Не разлей!..       — Не отвлекайся! Итак. Эти листочки — это для кого-то дома, да? Такие штучки похожи на как их... манд…       Опасаясь, что слово у Майки с губ сорвётся не до конца цензурное, Донателло перебил:       — Мандалы.       — Да-да, оно самое. Значит, это для Леонардо! Всякие сакральные картинки — это для него. Угадал?       — Нет, Майки. Это не мандалы и не для Леонардо. Дай перчатки, пожалуйста, сохрани мою жизнь и здоровье и пойди займись чем-нибудь, — Донни глядел серьёзно, но в уголках глаз собрались смешливые морщинки.       — Это что, какие-то схемы? Для вязания? Мастер Сплинтер увлёкся макраме?       — Да нет же! Но… да, это — схема.       Микеланджело с минуту молча смотрел на учёного, понимая, что брата ситуация очень занимает и даже смешит. И он бы рад рассказать, но, видимо, обещал. Обещал не проговориться. Кому?       — Ты обещал не говорить об этом тому, кто это попросил? — Майки кивнул на ящик с листами.       — Да.       — Не говорить никому или только мне?       — Используй другое слово, — Донателло, облокотившись о стол, улыбнулся. — Не говорить никому или тра-та-та тебе.       Майки глядел на него, надеясь прочесть ответ во взгляде. Ничего не прочёл. Сообразить бы еще, что там по словам… Опустив глаза, задумчиво катал по столешнице карандаш. Донателло ждал с каким-то весёлым терпением, не требуя, чтобы его оставили в покое немедленно и выметались вон сию секунду.       — Не говорить никому или… Совсем никому? — Микеланджело взглянул на брата. Донателло покачал головой. — Да блин, я сейчас весь словарь переберу! Нарочно? Громко никому не говори? Особенно мне?       — Бинго!       — Что, серьезно?! — Майки рассмеялся. — Не говорить никому и особенно мне? Всё, я знаю! Я знаю, кто у тебя попросил эти кружочки! — мутант даже прихлопнул руками по столешнице, радуясь догадке. И тут же снова задумался. — А нафига? Ты знаешь?       — Да, — Донателло тоже рассмеялся. — И ты тоже можешь узнать. Уже без моей помощи. Только, — добавил он вслед Микеланджело, который бодро ринулся к двери, — сделай это тихо. Как можно тише.       — Тебе бы детективы писать, — кинул через плечо Майки. — Умеешь навертеть интриги, вот на ровном месте! — и у самого выхода из лаборатории обернулся. — А еще что-то он у тебя взял?       — Да. И не делай такое страдальческое лицо, так скажу. Краску. Краску по металлу.       Микеланджело остановился в гостиной, размышляя. Вариантов не много, особо никуда не денешься. Либо спальня, либо гараж. Раз краска по металлу, то гараж. Облизывает, небось, свой байк. И Майки на цыпочках прокрался к вотчине старшего темпераментного брата. В узкую щель приоткрытой двери Майки не сразу заметил хулигана. Двумя пальцами, осторожно, чтобы не скрипнула, приоткрыл створку.       Рафаэль сидел на полу, по-турецки подогнув под себя ноги. Держал в руках баночку с краской и тонкую кисть. Рядом лежала пара эскизов, таких же, как на столе у Донателло. Медленно, терпеливо хулиган переносил рисунок на бензобак своего мотоцикла и, кажется, ничего вокруг не видел и не слышал. Похоже, вообще выпал из реальности. Локтем оперся на собственное колено, чтобы не дрогнули пальцы, не смазался случайно уже нанесённый рисунок. Майки, открыв дверь ещё шире, засмотрелся. Роспись получалась очень красивая, и он понимал, что теперь байк Рафа, и без того заметный на городских улицах, будет еще ярче. Удивило, что у хулигана хватило выдержки так сидеть явно не один час и тыкать кисточкой, повторяя замысловатый орнамент. Внезапно Микеланджело понял, что он отчаянно разрывается между двумя желаниями. Одно было светлое, доброе, чистое. Открыть бы сейчас рот и честно, искренне похвалить работу брата. Восхититься. Потому что ведь правда красавчик! Упорный, аккуратный! Придумал, сделал! Сколько он тут уже сидит… Судя по трём чашкам из-под кофе, явно с утра никуда не выходил, то-то его Леонардо не дозвался на обед. В общем, стоило расщедриться на похвалу. И Микеланджело, несомненно, так бы и поступил, если бы не желание номер два. Младший мутант не удержался. Набрав в грудь побольше воздуха, рявкнул:       — Бу!!!       — Блять!..