***
— Мы должны ей сказать! — рыдала служанка, обнимая себя руками. Ларк опустился рядом на постель, зарываясь носом в её локоны. — Мы не можем. Не сейчас, — шептал эльф, целуя возлюбленную. — А если она нас увидит? Заметит что-то? — не унималась женщина, прижав ладошки ко щекам. Менестрель развернул Амаю к себе лицом, вцепившись в дрожащие плечи. — Ты можешь успокоиться? Прекращай! Увидит — расскажем, а пока не стоит. Мы единственные её друзья. Не хотелось бы, чтобы в такое время она чувствовала себя брошенной и ненужной, — Ларк быстро прижал женщину к себе, чмокнув в макушку. Хотела бы Амая сказать, что Лили считает менестреля далеко не другом, но данное слово нарушить не могла. Она надеялась, что королева не посмеет порушить то доверие, которое есть между ней и Ларком. Лилиан никогда не подвергнет любимого опасности. А самой сказать не хватало смелости. Ей самой было страшно разрушить ту идиллию, ставшую основой хрупких отношений. Может, действительно не стоило вмешиваться, когда королева в стальных руках супруга?***
Лилиан села в храме на первом ряду склонила голову, внимательно слушая проповедь архиепископа. Почему-то каждый раз при посещении святого места ей становилось легче — вдали от дум и напряжения, которые заполонили в последнее время всю её жизнь. В царстве Создателя, казалось, не было места постыдным мыслям. Всё чаще Лилиан мечтала, чтобы вместо супруга рядом с ней оказался бы другой мужчина — нежный и отзывчивый, тот, кто защищал бы её на протяжении всей жизни. Однако страх того, что Ларка могут казнить, пресекал любые действия. Поэтому Лилиан молилась. Ей было всё равно, кому: Матери-природе, Создателю или Анджелике. Лишь бы уберегли её душу и возлюбленного от беды. А ещё эльфийка благодарила Амаю за твёрдую руку и мягкую поддержку. Служанка всегда могла направить, подсказать в нужном направлении, когда мысли были в тумане. Горожане уже привыкли видеть правительницу на улицах города, почитали её, восхищались ей. Архиепископ Кирхенбаум почесал высокий лоб, опускаясь на скамью рядом с королевой. Мальчуган, всё это время крутившийся у колонн, также сел рядом с правительницей, внимательно наблюдая за задумчивой эльфийкой. — Дитя моё, молитва закончилась, — улыбнулся священник, касаясь девичьего плеча. Королева вздрогнула, заозиралась. Хлопнув глазами, она блаженно улыбнулась, перевела взгляд на мальчика, который неотрывно следил за ней. — Здравствуй, — поздоровалась Лили. Мальчуган улыбнулся широко, показав ряд неровных желтоватых зубов, кивнул. Тут Лили услышала звон браслетов, опустила взгляд... и скривилась. Мальчик, заметив недовольство госпожи, постарался спрятать ноги под лавку. — И вы держите невольников, ваше высокопреосвященство? — недовольство так и сквозило в вопросе. — Что вы, моя госпожа, я... Это мои слуги, — Кирхенбаум замахал руками, но опомнился, найдя нужный аргумент, — У меня им живётся лучше, чем было бы у многих. Королеву это не убедило. Она взяла мальчика на руки, посадила к себе на колени. Тело его было лёгким, даже учитывая то, что она сама была миниатюрной. Тряпьё на тощем теле свисало лохмотьями, кое-как прикрывая острые коленки. Богатый храм, о ремонте которого позаботилась Лили, слава Анджелике, мог бы быть домом многим бедным людям. — Эй, как тебя зовут? — королева прикоснулась к волосам мальчика. Они были светлые — скорее всего, он был улуанцем. — Он нем, моя королева, — виновато опустил голову священник. Лили ещё больше поразилась. Немой мальчик, ставший рабом. — Сколько ему? — уже раздражённо спросила королева. — Шесть, — совсем угрюмо ответил архиепископ. — Шесть лет. К двадцати его лодыжки будут стёрты до мяса, — королева недовольно цокнула языком. — Ключи! Кирхенбаум не стал спорить и принёс ключи. Королева не без труда отворила замок. Мальчик хлопал глазами, не веря тому, что произошло. — Надеть на него длинные штаны и не показывать шрамы. Вы меня поняли, ваше высокопреосвященство? — Лили встала с места, на прощание погладив мальчика по голове. Только она не знала, что это было последнее самоуправство, которое она себе позволила. Всему есть предел. Истраченное терпение короля, помноженное на немыслимое количество бесполезных попыток завести ребёнка в браке, привели к полному краху.***
Лилиан снова позвала Ларка в оранжерею — послушать любимые песни, почитать стихи. Амаю в этот вечер она видеть не хотела — совсем забылась, слушая голос, который уносил её в родные леса. Закончив играть, менестрель сел рядом с Лили. Женщина прикрыла глаза, опустила нежно голову на мужское плечо, водя рукой по крепкой груди. Сад обогатился новыми экзотическими видами цветов, радуя хозяйку пёстрыми соцветиями. Сегодня королева была в игривом настроении, желая быть хотя бы в такие времена немного свободнее, чем она себя чувствовала. Женщина вскочила на ноги, оперевшись о бёдра барда. Чмокнув его в нос, она отскочила на несколько шагов. — Догони! — босая королева побежала в сторону от Ларка. Он, вспомнив детские годы госпожи, со смехом последовал за ней. — Не поймаешь! — смеялась королева, перепрыгивая через куст. — Ты уже не такая маленькая, Лилиан, чтобы бегать, как заяц, — покачал головой менестрель, но игру принял. Он рысью скользнул под ветвями ивы, оказавшись в паре шагов от цветущих клумб. Потерял из виду добычу. Макушка королевы мелькнула меж кустов папоротника, и Ларк незамедлительно направился к ней. Лили хохотала в голос, смех её разносился по всей теплице, впитываясь в растения. — Тебя и раньше невозможно было поймать, — усмехнулся бард, вновь упустив королеву. — Не смеши, ты мне поддавался! — Лилиан метнулась к каменной дорожке, обогнув скамейку. — Всё же догадалась, да? — хмыкнул мужчина. Эльфийка снова убежала куда-то за деревья, виноградные лозы сомкнулись за ней, будто пряча в недрах сада. Тишина. Только шелест травы и листьев нарушал покой. — Лили? — шепнул Ларк. — Попался! — взвизгнула Лилиан, запрыгнув на спину менестреля, обхватив его ногами и руками. Не удержав равновесие, они повалились на траву, хихикая и по-дружески переругиваясь. Лилиан отползла от менестреля покрасневшая, поправляя выбившиеся локоны и смятое платье. Эльфы легли на спину, обратив взоры к небу. Там низко проносились птицы, едва не цепляя крыльями крышу теплицы, а серые облака сгущались, предвещая дождь. Лили позволила себе мечтать. Что было бы, если бы она не была принцессой? Вот о на бы повстречала Ларка, наслаждалась его музыкой и пекла бы ему пироги с вишней. Как бы ей хотелось вечерами позволить куда больше, чем то, что она делала сейчас. Ребячество — всё, что у них осталось. Быть для него маленькой Лили, той непоседой, бегающей босиком по мокрой траве. Всё ради того, чтобы получить хоть немного его внимания. Ларк же думал о том, чтобы Лилиан нашла своё счастье в правлении. Раз любовь пока обошла её стороной, пускай доброе сердце поможет ей не сгинуть во тьме. Сам он хотел бы жить вместе с любимой Амаей. Эльф хотел свою семью. Посвятить оставшиеся дни той, которая покорила его сердце. Когда милая состарится и покинет бренный мир, он уйдёт. Он будет бродить по миру, лелея воспоминания, изучая мир... конечно, если его госпожа позволит. Но рассказать о своих тайных мыслях Ларк боялся — он видел, как королева нуждается в заботливых руках и тёплом слове. Тем временем воздух накалялся, а тучи темнели, собираясь развернуться бурей над оранжереей королевы. Вёрджил принёс неутешительные новости королю. Последняя капля переполнила чашу самоконтроля, а удержать её было больше некому. Паула исчезла из королевства. Последний раз её видели направляющейся куда-то на северо-запад. Стеклянная дверь в оранжерею распахнулась, ударившись о стену. Осколки разлетелись по земле. Оглушительный грохот наполнил теплицу, унося из маленького рая умиротворение. Отряд солдат двинулся вглубь оранжереи, топча тяжёлыми сабатонами цветы. Лилиан, как только услышала грохот, выбежала навстречу нарушителям, желая высказать всё, что думает о тех, кто посмел ворваться в её сокровенное место. Ларк следовал за ней по пятам, всеми фибрами души ощущая приближающуюся катастрофу. Увидев супруга, Лили нахохлилась, поджала губы, раздувая ноздри, будто готовая вцепиться ногтями в его лицо. — Что вы себе позволяете?! — заверещала королева, с ужасом наблюдая, как кусты её любимого папоротника безбожно ломают. — Немедленно прекратите! — она взмахнула рукой, пытаясь спасти несчастные растения за стеной корней. Рандел обвёл суровым взглядом сад, презрительно ухмыльнулся, заметив менестреля. — И снова Адерин, — бросил король. — Исчезни! Сейчас же! — грозный крик Рандела заставил Лили вздрогнуть. Ларк на мгновение замялся, не зная, как правильно поступить. — Уходи, Ларк. — попросила Лилиан, нежно улыбнувшись. Бард беспрекословно послушался, всё же бросив на короля осуждающий взгляд. Рандел обнажил верхний ряд зубов. Дождь медленно забарабанил по крыше теплицы. Где-то вдалеке, за кольцом высоких стен дворца, засверкали молнии. Они испещряли трещинами тучи, пытаясь добраться до самой земли. Король завёл руку за спину, и ему передали мешок, ткань которого была пропитана кровью. Эльфийка вскрикнула, как только голова, вынутая из мешка, была брошена к её голым ступням. Лили узнала перекошенное в ужасе лицо обычного светловолосого мальчика, который с таким восторгом смотрел на неё в храме. Глаза, некогда живые и незамутнённые, сейчас были закатаны, подёрнутые пеленой смерти. Женщина не сдержала болезненного стона. Король наблюдал. Откинув мешок в сторону, он медленно приблизился к трясущейся супруге. Его рука почти ласково провела по её побелевшей щеке. — Лили... душа моя... — шёпот не предвещал ничего хорошего. — Меня короновали в семнадцать лет. Отец передал мне престол на смертном одре. Королевство, где предыдущий король ежедневно лично тренировал своих бойцов и армию. Сила и процветание! Каждый житель был в надёжных руках. И передав мне в руки власть, он передал и эту мощь. Понимаешь, Лилиан? Он передал мне силу, — Рандел обошел королеву со спины, резким движением притянул её к себе, властно положив руку ей на живот. — Год от года я укреплял свою власть, завоёвывал уважение, внушал страх как в своих людей, так и во врагов. Но... Создатель мне позавидовал, послал кару — засуху на эти земли. Солнце изменилось. Мы приносили жертвы, молились каждый день, но так ничего не изменилось. Я держался, ни разу жители Рокдена не смели усомниться во мне и моих действиях. Я решил, что нам нужны новые земли. Улуанцы были слабы, и теперь они принадлежат мне... Слышишь?! Мне! — закричал Рандел ей в ухо, заставив женщину зажмуриться. — Мало чем помогло, на самом деле — ресурсов оказалось недостаточно. А потом, как манна небесная — пришло спасение. Эльфы нуждались в силе. Вы нуждались в моей мощи. И я вам её дал. Но что получил взамен? Взбалмошную, слабую малявку! Да, урожай ты принесла... но и проблем не меньше! — он крепче прижал супругу к себе. Стражники тактично отвернулись. Эльфийка боялась даже пикнуть в сторону короля, внимательно слушая исповедь того, кого считала монстром. Она пыталась сохранить хладнокровие. Получалось слабо. — Я терпел, Лили. Каждую твою выходку я терпел. Хочешь оранжерею? Ты её получила! Оставить надоедливого барда? Так он рядышком, ежедневно услаждает твой взор. Ты хотела сделать рабыню служанкой? Так она омывает твои ноги. Но тебе всё мало, верно? Твоя жадность не знает границ, Лилиан. Ты покусилась на то, что принадлежит мне! На моё королевство! Лили резко вывернулась. Более она молчать не желала. Раз всё полыхает, то она подкинет дров в этот пожар. — Ты сам сделал меня своей женой! Я дала тебе то, что ты просил! — слёзы брызнули из глаз. Король удивлённо изогнул брови. Он не притворялся, он действительно был поражён. — Девочка, я выиграл тебя в битве под Белым замком, — Рандел даже не смог сдержать усмешку от такой наглости. — Твои родители лично передали тебя в мои руки. Они продали тебя. — Народ боится тебя! Рабы ненавидят! Тебя презирают! — не заострив внимания на последних словах короля, королева решила, что не отступит. Супруг потерял всякое уважение в её глазах, и ничто уже не могло его вернуть. — Страх заставляет людей подчиняться, — спокойно ответил Рандел. — Это не так! — выпятила грудь королева, сверкнув глазами. — Я каждый день делаю всё, чтобы ты родила мне наследника. Я прекрасно осведомлён о том, что твой организм здоров. Но ты не желаешь давать жизнь. Хотя... — король обвёл глазами сад, только сейчас заметив его масштаб. — Сил у тебя предостаточно. Если же в скором времени ты не подаришь мне наследника... Будь уверена, Лилиан, бард отправится в пустыню, а ты — в башню на севере Рокдена, на всю свою долгую жизнь! Оттуда ты прекрасно сможешь наполнять землю магией. А умереть я тебе не дам, уж поверь мне. Мне также не составит труда найти себе другую жену, способную на большее, чем ничтожная остроухая. — Ты не посмеешь! Брак был священен! Клятвы были принесены перед самим Богом! — королева ужаснулась тираде мужа, осела на землю. Лицо Рандела побагровело, превратилось в суровую маску. Дождь нещадно хлестал по стеклу, расползаясь мутными пятнами, заполняя ту бездну, что уже образовалась в душе королевы. Приговор был объявлен и обжалованию не подлежал. — Я есть Бог в этих землях, Лилиан! И мне хватит власти укротить тебя, а магию заковать в кандалы! — был ответ. Вульф развернулся, махнув рукой. — Гюнтер! Отряд солдат вошёл в сад, круша всё на своём пути, ломая ветви и топча цветы. Лили слышала отчаянный зов каждого растения, которое было изрублено мечами бравых воинов. — Посмеешь отдать Богу душу — Ларк лишится головы, — поставил точку Рандел, покинув разваливающийся райский уголок. Лилиан не слушала зова растений, она не чувствовала звона мечей и скрежета доспехов. Ей было плевать на грубые возгласы генерала Акста. В её глазах горел огонь. Плевала она на справедливость. Да пошла она к чёрту — славная покорность и гордость семьи Медерия! Лили поняла, что если она хочет выжить, нельзя больше уподобляться благородному отцу. Да простят её предки, но она не склонит голову. Никогда. Ни перед кем. Она станет Лесной волчицей и сумеет защитить то, что ей дорого. На следующий же день королева заперлась в своих покоях, не желая никого впускать. Только архиепископ, Ларк и Амая имели право посещать её величество. Рандел справедливо счёл выходку супруги новой истерикой. Карл по просьбе Лилиан молился в её покоях, прося святую Анджелику дать королеве сил родить дитя. Первосвященник полюбил госпожу, и желал ей только лучшего. Он уверял, что если с королём сердце молодой правительницы не связано, то своё дитя она будет любить бесконечно. Лили играла роль покорной супруги до последнего — родить от Рандела она бы не смогла, но перед людьми короля должна была выглядеть отчаянной. Лилиан не могла быть откровенной даже с Ларком. Хотя менестрель чувствовал, что что-то должно было произойти... Он не раз делился мыслями с Амаей, лёжа на кушетке в маленькой комнатке западного крыла. Возлюбленная мерно поглаживала его локоны. — Она сильная, Ларк. Она справится, — шептала улуанка, обвивая ногами мужчину. — Всё не так, милая. И я боюсь, — Ларк притянул женщину поближе к себе, зарываясь носом в её волосы. — Я мечтаю уехать с тобой отсюда. Стены дворца давят. Когда-нибудь мы уедем. Я построю дом, и буду петь свободно, не обременённый взором вельмож, моя радость. — Да, Ларк. Мы обязательно уедем. Обязательно, — мечтательно прикрыла глаза Амая. Лили стала тихой, словно не было того дня, когда она решила протянуть руку народу Рокдена. Даже Вёрджил высказал похвалу на одном из приёмов. — Королева стала таким прелестным кротким цветком, — кланялся казначей, целуя белую перчатку. Лилиан скромно опускала взгляд к ногам, выдавливая из себя улыбку. Ей было противно от самой себя, мерзко от этого окружения. Женщину воротило от одной мысли о довольном лице короля. Принимая просителей, она молчала, отдавая все полномочия мужу. И только Рандел имел право распоряжаться всем, что видел. Более королева не бывала в оранжерее — её уничтожили, лишив последнего оплота успокоения. Совсем без растений она жить не могла, и тайно оставила себе небольшой горшок в скрытой нише, где лелеяла самое прекрасное, по её мнению, растение — Cerbera Odollam. Холодало. Осень пришла в Рокден, окружая королевство трепетом. Магия окончательно укоренилась в почве. Теперь цветущая страна была оазисом юго-восточной части материка. Королева смогла насытить землю так, что каждый урожай обеспечивал все нужды королевства, и ещё оставалось на продажу в другие страны. Аристократы давно наполнили хранилища на зиму. В распахнутое окно проникал холодный ветер. Он трепал портьеры, раздувая их, словно паруса пиратского корабля. Лилиан уже ожидала его величество в спальне, обильно накрасив губы ягодным соком и надушившись недавно привезёнными из чужих стран духами. Одежду она скинула, зная, что супруг всё равно разорвёт её на части, не жалея дорогой ткани. Лилиан наслаждалась прохладой, что дарила спокойная осенняя ночь. Женщина взмахнула рукой, будто пытаясь уловить свет луны, хотя знала, что он недосягаем. — Решила всему королевству показать своё тело? — послышался низкий голос со спины. — Вы же любите мною хвастаться, — тихий ответ. Лилиан отошла от окна, повернувшись к супругу. Всё такой же могучий воин и завоеватель. Сколько уже он терзал её? Может быть, будь этот мужчина иным, она могла бы быть счастливой в браке? Но нет, её упрямство и вседозволенность и его грубость и жестокость мешали им быть вместе. Сейчас король, скинув с себя одежды, расположился на их супружеском, так ненавистном Лилиан, ложе. Мужчина жадно обвёл взглядом супругу. Она заметила — он вновь пьян. А это значит, что её мольбы быть нежным с ней вновь не будут услышаны. Она ненавидела его. Всей душой презирала. Этот шанс — единственный, второго не будет. Рандел сообщил ещё утром. Заявился к ней, сказал, что, если через три месяца она не объявит о своей беременности — он исполнит все свои угрозы. В какой-то момент Лили даже задумалась: «А что, если просто упросить Ларка возлечь со мной? Королю нужен ребёнок — так он его получит». Однако ей не хватило смелости. Не могла она так поступить с менестрелем. Да и король, получив своё, имел бы все возможности рано или поздно убрать с дороги помеху. А от мужа она не смогла бы родить. Лилиан не выносила его. Она поняла, что решилась на то, что никогда бы ранее не сделала... но иного выхода не было. Эльфийка расправила плечи, и грациозной походкой подошла к мужчине. Огладив твёрдые мускулы на руках, она улыбнулась, прикрыв глаза. Королева вела себя раскованнее обычного. Прикосновения заводили Чёрного Волка всё сильнее. Удерживать себя в узде он, как и всегда, не собирался. Лилиан, положив маленькие руки на его широкую грудь, покрытую курчавыми волосами, одним взглядом молила оставаться сверху. — Так надо... тебе же нужно дитя, твоё величество? — ногти впились в крепкие мужские бёдра, и король зарычал. Королева вздрогнула всем телом, уже сомневаясь в себе, боясь его рук, что властно сжали её ягодицы. — Наконец стала покладистой? — Рандел накрутил на кулак её локоны, приближая её лицо к своему. — Страх заставляет подчиняться, — коварно улыбнулась Лилиан, впиваясь поцелуем в рот короля, размазывая ягодный сок по его языку. Рандел подался вперёд, врываясь в женское лоно. Лилиан прикусила нижнюю губу мужа, сдерживая отчаянный стон боли. Она так и не привыкла к нему... ну, уже никогда и не привыкнет. Бёдрами насадилась на короля полностью, впилась ногтями в его плечи. В этот самый момент тело короля постепенно одеревенело, ослабло... Оторвавшись от губ мужа, королева злобно скривилась, не удержавшись, сплюнула в сторону, вытерев рот тыльной стороной ладони. Муж уже не мог ей ничего сказать — только сверлил полным праведной ненависти взглядом.Получилось.
Лили слезла с мужчины, встала рядом с постелью, оглядела его беспомощное тело, зная, что он ещё её слышит, но ничего сделать уже не сможет. — Столько веков мы, эльфы, были детьми Матери-природы и духов леса. Ты думал, мы цветочки выращиваем? — лицо королевы исказилось от неконтролируемой злобы. — О нет, мой дражайший супруг. Наши тела невосприимчивы к природным ядам, а вот ваши... — Лили демонстративно облизала губы с размазанным на них ягодным соком. — Как же я тебя ненавижу, Рандел! — королева от души ударила мужчину по лицу. Страх мешался с превосходством. Порой Лили казалось, что сейчас муж сбросит с себя оцепенение... и тогда ей не жить. Но он молчал, обжигая её лицо уничтожающим взглядом покрасневших глаз. Король уже ничего не мог почувствовать. Не мог навредить. Его сознание угасало, как медленно гаснет свеча. Он — воин и покровитель, завоеватель... а погиб от рук какой-то слабачки, которой мог одной рукой переломить хребет. Надо было не цацкаться с ней, не давать ограничивающих обещаний! Великий король понял это яснее, чем когда-либо... но поделать уже ничего не мог. — Знаешь, что самое лучшее? — Лилиан усмехнулась. — Яд не найдут. Ты умрёшь, как пьяница, ослабевший король! Глаза короля сверкнули в последний раз, и угасли уже навсегда. Проверив пульс, эльфийка поняла, что её супруг мёртв. «Не верю, я смогла! Ларк, я спасла нас всех!». Она несколько раз ещё подходила к бездыханному телу, даже трясла за плечи, желая убедиться. Он не двигался, не дышал. Ещё немного — и тело начнёт остывать. Лили ликовала и гордилась собой. Нужно было спешить. Взяв в руки простынь, дабы съёжиться с ней в углу широкого ложа, она набрала в лёгкие побольше воздуха, и завизжала что было сил: — Стража! Кто-нибудь! Королю плохо! Покои наполнились людьми, все переполошились, стали проверять комнату, окна, двери... Лили вела себя так, словно была ужасно напугана. — Он пришёл ко мне. А... Я... А потом он закряхтел и схватился за сердце! — плакала Лили, прикрываясь уголком простыни. — Он мёртв, — объявил лекарь, стиснув зубы от негодования. Несчастную королеву увели в другие покои, успокаивая, будто она и правда испытывала скорбь по умершему мужу. Тихая ночь наполнилась воем и рыданиями. Королевство переворачивалось с ног на голову. Растерянность и недоумение сквозили по замку. Искали виновного и желали покарать того, кто покусился на жизнь короля. Виновного не было. Остановка сердца — как и заключили позже лекари. Никаких следов яда или чего-то подобного найти не смогли. Все знали, что король довольно много выпил в ту ночь перед тем, как войти к королеве. Порешили на том, что дурной хмель пагубно подействовал на здоровье их правителя, а сердце, видимо, не выдержало супружеских утех. Рандел Вульф Третий умер в возрасте сорока трёх лет. Вёрджил был одним из тех, кто искренне оплакивал его величество. Гюнтер скорбно бродил по коридорам дворца, опасаясь того, что ждало Рокден впереди. Враги у королевства были... Не ожидать ли нападения с запада, если станет известно о смерти короля? Кто будет наследником? Ответ был, но для многих неутешительный. Лилиан была коронована как временная правительница королевства Рокден. Лилиан Вульф Первая. Лесная Волчица Каменного Государства.