***
Абрикосовые и сливовые сады простирались на мили вокруг ровными рядами. Сочные плоды поступали с плантаций близь города Фаго, что находился севернее столицы Рокдена. Солнечные зайчики скользнули по лицу юнца, что мирно дремал под одним из деревьев. В тёмных волосах застрял лист сливы, а тонкие пальцы сжимали потрёпанную и довольно ветхую книгу с изображением феникса. — Ноа! А ну, лентяй, поднимай свой тощий зад! — по бедру юноши не сильно, но довольно ощутимо прилетело носком сапога. Парень мгновенно открыл голубые глаза, встав на четвереньки, огляделся. Старший товарищ по сбору стоял над Ноа, сурово сдвинув кустистые брови. — Ты чего разлёгся?! — снова замахнулся парень. — Отвяжись, Габс! Я и пожаловаться могу! — обидевшись, буркнул Ноа, поднял с земли книгу и принялся бережно отряхивать. Товарищ недовольно цокнул языком. — Ты свою работу так и не сделал, а отдыхаешь тут, — старший бросил взгляд на пустую корзину. Заметив книгу, дюжий детина коротко посмеялся. — И чего смешного? — летт взял в руки корзину и с неохотой полез собирать плоды. — Да так... странный ты, — Габс пожал плечами и принялся за другое дерево. — Договаривай, раз начал, — Ноа ничуть не обиделся на заявление парня. Несколько плодов перезрели и лопнули, и поэтому Ноа, не задумываясь, отправил один в рот. Сладкий нектар побежал по горлу, и юнец расплылся в довольной улыбке. — Нет, чтоб за девками бегать или дело себе по руке найти, ты всё книжки читаешь и штуки свои мастеришь. Кому они вообще нужны? — Габс действительно был удивлён. — Читать бы научился — и понял, — Ноа поднял взгляд к небу, засмотревшись на облака. — Ты меня сейчас тупым, что ли, назвал?! — Габс набычился, сурово посмотрев на юнца. — Скорее, необразованным, мой друг, — Ноа задорно улыбнулся, увернувшись от полетевшей в него сливы. Из глубины сада парней окликнул старик Бак, и парни поднажали. Владевший плантацией барон долго не хотел свыкаться с законом эльфийской королевы... но против власти не попрёшь. Все, кто были против освобождения и пытались сопротивляться, были обвинены в измене. Без поддержки столицы и магии королевы земли снова могли стать непригодными для выращивания плодов, а это было не на руку вассалам. Были и те, кто пытался высказаться против, однако становилось даже страшно за свою жизнь, ибо особенно жестоких рабовладельцев могли и убить. Так что барон Валиан Мур не стал рисковать, летты и улуанцы получили возможность работать без страха получить плетью по спине. Но некоторые всё же ушли. Ноа был расстроен уходом семьи Риссы — милой девчушки, с которой они крепко подружились. Она была в числе тех, кто был решительно против того, чтобы находиться даже близко к границам Рокдена. Даже больше, Рисса считала, что у королевы не было никакого права сохранять за собой земли бывших государств. Ноа был с ней не согласен лишь потому, что сама королева освободила их от гнёта, и им выпала отличная возможность жить на плодородной земле. В итоге друзья сильно поссорились. Юноша мечтал осваивать науки. После появления возможности зарабатывать, мальчик начал откладывать понемногу. Он надеялся податься в столицу, чтобы иметь возможность посещать королевскую библиотеку. Его интересовали разного рода изобретения. Однако возможности применить теорию в полной мере на практике пока не было. Ноа делал лишь маленькие, практически ничего не значащие приборы. Только недавно он начал выстраивать систему полива садов. Хозяин был не против — пускай делает всё, что заблагорассудится, лишь бы не в убыток. Габс приложил ребро ладони ко лбу, пытаясь высмотреть, что находится вдалеке, и несказанно обрадовался, завидев Лизу — дочку старшего садовода. Лиза была увлечением Габса, но сама девушка никак не реагировала на ухаживания грузного парня. Габс тепло поприветствовал подругу, на его пухлых щеках проступил едва заметный румянец. — Папа сказал, что скоро обед, и можно будет передохнуть. А вы, я погляжу, опять дурака валяете, да? — девушка хитро сощурила зелёные глаза, мило улыбнувшись. — Ничего не валяем! Это всё Ноа! — Габс поднял свою корзину, которая была почти полной. — Габс, и не стыдно тебе, Ноа младше тебя, а ты всё сваливаешь на него, — Лиза сурово оглядела горе-ухажёра. Габс под взглядом хрупкой Лизы стушевался, плечи его опустились. — Да ладно, леди Лиза, Габс тут работал в поте лица, а я вот и правда слишком увлекся чтением, — Ноа подмигнул товарищу. — Какая я тебе леди, Ноа, — Лиза негромко засмеялась, а потом резко подняла указательный палец вверх, — О! Совсем забыла, папа недавно достал мне несколько книг. Могу тебе одолжить! Может, там что-то и по твоим штучкам найдется... — Это было бы здорово, — тут же оживился летт, и в его глазах зажёгся неподдельный интерес. — Я тоже хотел бы что-нибудь почитать, — словно невзначай бросил Габс. Однако Лиза и Ноа уже пошли между плодовых деревьев, шумно обсуждая последние новости. Девушка делилась рассказом о встрече с южными торговцами, а Ноа пытался объяснить свою идею про проведению водопровода. Габс хмуро следовал за товарищами, таща две корзины вместо одной своей. Обед выдался сытный. Работники больше не жаловались на голод — хватало всем. За большим столом сидели все желающие, остальные могли обедать и в другом месте. Вообще, на плантации каждому давали работу в равной доле. Женщин чаще отправляли на цветочные поля, мужчины пахали землю. Юноши и молодые девушки пригождались в сборе урожая. Завтрак, обед и ужин по расписанию. В каждой деревне были свои правила и устои, однако это было довольно удобно, и сплочённые селяне находили в коллективной работе лишь плюсы. Хотя в дне пути, в другой деревне, всё было наоборот: люди не особенно дружны, да и тамошний виконт был очень строг, и наказывал за провинности куда суровее, чем их барон. — Эй, а вы слышали, что недавно снова напали на выходящих из города? — прошептала Лиза, отставив ложку в сторону. Габс кивнул головой. — Без охраны аристократы и выехать не могут. Летты и улуанцы совсем голову потеряли... без обид, Ноа, — Лиза виновато отвела взгляд. Юнец покачал головой, понимая озабоченность подруги. Если раньше завоёванные народы легко контролировались, то сейчас бывшие рабы получали лишь предвзятое отношение и грубость. Но это лишь те, кто решил остаться в Рокдене. Благо, простые жители совершенно спокойно относились к иноземцам, как, впрочем, было и раньше. Тогда людей больше заботили свои проблемы, связанные с нехваткой ресурсов и голодом, а сейчас и жаловаться было не на что. Горожанам не было никакого дела до бывших рабов — их считали частью королевства. А крестьянам не было дела до высшего света — им бы себя прокормить, да о семье думать надо было. Габс, встряхнув головой, подсел ближе к Лизе, улыбнувшись так, будто съесть её хотел. Девушка вздрогнула. — Да какая разница, что там на дорогах. Торговцы и не такие байки сочинят, чтобы цену набить, — парень слегка откинулся назад, приобняв девушку. — Лиззи, ты же понимаешь, что чем сложнее дорога, тем дороже побрякушки. — А что, если всё совсем плохо? Папа говорит, что всё это ни к чему хорошему не приведёт. Но да, пока думать об этом бесполезно, какая разница... Ребята, давайте вечером лучше на речку сходим? — Лиза сверкнула по-кошачьи зелёными глазами, предвкушая шалость. Габс охотно поддержал идею, а вот Ноа покачал головой. — Без меня. Лучше Джоша возьмите, — Ноа бросил взгляд на скрюченного мальчика, который постоянно щурился из-за плохого зрения. Лиза откровенно негодовала, напрашиваясь пойти с ними хотя бы на пару часиков, а своим новым изобретением он мог заняться потом. Чтобы убедить мальчика, она даже пообещала подарить ему одну книгу. Ноа согласился. Хотя прекрасно представлял, что Габс будет вовсю красоваться перед Лизой, а его будет нещадно топить в речке. Ноа категорически не понимал методов Габса, да и плевать ему было на все эти амурные дела. Но ради книги потерпит. Матушка точно отпустит. Вечером народ устраивал посиделки у костров или походы в гости друг к другу с пряными пирогами или другими блюдами. Матушка после работы в поле тут же пошла к соседке сплетничать — как и предполагал Ноа, без проблем пустив его на речку. Сверчки устроили настоящий концерт, а кузнечики им подпевали. Прохладный вечерний ветер обдувал разгорячённое лицо при беге. Высокая трава щекотала худые ноги мальчишки. Ноа бежал к речке, уже слыша звонкий смех Лизы. — И как тебя отец-то с нами пустил? — прибежав на место встречи, дыхание слегка сбилось. — А я никогда не вру отцу. Да и вас он знает как облупленных, — пожала плечами девушка. Габс гордо вздёрнул подбородок Мысленно Ноа пожурил отца Лизы за такую халатность. Но да, от него ничего плохого ожидать не стоило, а Габс не посмеет — сам себя накажет, если заставит Лизу плакать. — Ну что? Наперегонки? — не дождавшись ответа, девушка сорвалась с места к воде, сбрасывая с себя верхнее платье. Габс побежал следующим, Ноа не стал возражать. Вода приятно окутала тело, охлаждая кожу. Всплеск и смех смешивались, а уже потемневшее небо словно слилось с водой. Последние лучи закатного солнца коснулись верхушек деревьев и утонули за горизонтом. Вдоволь накупавшись, ребята вылезли на берег, легли в траву, раскинув конечности. Как и ожидалось, Габс пытался утопить товарища, а вот Лиза выпросила несколько раз скинуть её в воду с его плеч. Конечно же, влюблённый Габс не смог отказать задорной девушке, и готов был хоть с рук её подбрасывать, хоть и так носить, как принцессу. Лиза прикрыла глаза, взяла товарищей за руки, мягко улыбнувшись. — Сейчас так хорошо... — радовалась она. На секунду ей вспомнилось, как когда-то они безрезультатно пытались вырастить на сухой земле хоть что-то, как соседи дрались за последний кусок хлеба. А сколько пришлось выдержать семье Ноа... Матушка мальчика не разгибала спины, и Лиза очень сочувствовала леттам, потерявшим дом и вынужденным горбатиться сверх нормы. Ноа, почувствовав, что девушка сильнее сжала его ладонь, грустно улыбнулся. Было тяжело, но теперь стало намного лучше. Хотя за пределами их славного мирка разбои стали проблемой. — Да, Лиза, сейчас хорошо, — согласился Ноа, сжав в ответ ладошку девушки. Та смущённо улыбнулась.***
Пару месяцев спустя Амая уже паниковала. Закрытое пространство давило и сковывало. Каждый раз ей казалось, что ещё немного — и ей наденут кандалы. Быть в неволе для неё намного страшнее всего того, что её могло бы ожидать. Единственное, что спасало девушку — мысль, что её возлюбленный вернётся к сроку. Королева ничего не успеет сделать, и тогда Ларк защитит её. Лилиан не посмеет убить служанку, пока в ней растёт жизнь эльфенита. Лишь бы бард успел... а там всё наладится. Лили придётся смириться с выбором друга раз и навсегда... Королева же считала совсем иначе, но с каждым днём волновалась всё больше. Письма от Ларка она получала лично, не давая Амае. Сколько заботы было в словах менестреля... Он рассказывал во всех подробностях о цитадели искусства — с такой заинтересованностью, что эльфийка могла представить, как он улыбается. А все уменьшительно-ласкательные и нежные слова, что были адресованы Амае, читала, скрипя зубами. Королева надеялась, что Ларк задержится, увлечётся новыми знаниями. Что не успеет к рождению ребёнка. Конечно, передавать письма адресату никто не намеревался. Лилиан подолгу сидела над ними, пытаясь корявыми буквами передать ответ, изображая почерк не совсем грамотной улуанки. Ларк вроде не заподозрил подмены, а эльфийка старалась обходить личные темы возлюбленных. Ей даже понравилась такая игра. Казалось, что менестрель отправляет письма лично ей, но пресловутое «Родная моя Амая» вставало поперёк горла королеве. Лили терпела и надеялась на благополучный исход — что рано или поздно пылкие слова будут адресованы ей, а пока потерпит. Не страшно. При этом государственные дела не ждали отлагательств. Белые Кирасы уже начинали формироваться. И чтобы окончательно всё было честно, Гюнтер Акст предложил устроить турнир. Таким образом можно было бы лично убедиться в силе и ловкости солдат. Победители награждались званием воинов королевской гвардии. Адам Бург поддержал идею, заодно пожелав поискать среди графов замену на его должность распорядителя двора. Две должности — почётно, конечно... но трудно. К тому же, кое-кто при дворе уже начинал считать, что Бургу перепало слишком уж много. Но он был готов и дальше нести свою службу в качестве королевского канцлера. Так что было решено устроить турнир в ближайшие три луны, чтобы все желающие успели подготовиться и добраться до столицы.***
Лили спустилась по скользким ступеням вниз, к темнице. Факелов здесь всегда было мало. Намеренно. Стражники, завидев королеву, тут же подобрались, почтительно склонили головы. Эльфийка легко качнула рукой, приказывая оставить её наедине с заключённой. Амая спала, и не слышала приближение к своей камере. Было заметно, что её лицо осунулось, приобрело резкие черты. Будто девушка постарела. Лилиан отворила камеру тихонько вошла внутрь. Обведя заключённую взглядом, остановилась на уже округлом животе. Эльфийка боязливо глянула на безмятежное лицо будущей матери и приложила ладошку к животу. Ничего. Плод был спокоен, будто дремал вместе с матерью. Эльфийская кровь чувствовала, что малыш жив и здоров. Душа спокойна и умиротворена. От тепла, разлившегося негой по телу, королева почти незаметно улыбнулась. Она уже любила этого ребёнка, пускай ещё совсем крошечного. Как только Лили почувствовала, что заключённая слабо зашевелилась — тут же покинула камеру, закрыв решётку. Амая открыла глаза увидела по другую сторону решётки Лили. Её лицо исказила гримаса ненависти. — Тебе всего хватает? Как твоё самочувствие? — приторно-доброжелательно поинтересовалась Лилиан. Амая молчала. Этот разговор был уже расписан по слогам. Каждый раз королева интересовалась самочувствием служанки, та просила освободить её, но в ответ слышала лишь твёрдое «Нет». Амая обречённо повернулась, подойдя к решётке. — Отдайте письма, — попросила она, держась за железные прутья. Лилиан обвела её отрешённым взглядом, на секунду задержав взгляд на уже показавшемся округлом животе. — Какие письма? — холодный ответ ничуть не напугал Амаю. — От Ларка. Я знаю, они у вас. Они нужны мне, — улуанка крепче вцепилась в прутья, просунув голову между ними. — Нет ничего для тебя, — Лилиан развернулась, желая уйти. Оставаться в таком мрачном и гадком месте становилось невозможным. Хотелось поскорее убраться отсюда, протянуть руки к солнцу, встречая его тепло. — Отдайте их! Или я... я что-нибудь сделаю с собой! — Амая сама ужаснулась тому, что сказала. Королева медленно развернулась, ощущая злобу, волной клокочущую внутри. Кулаки сами собой сжались. — Ну давай, мне будет даже проще. Даже врать ему не придётся. Скажу, что самоубилась, — королева ухмыльнулась, видя ужас на лице служанки. По её бледным щекам покатились слёзы, но Лилиан было плевать на всплеск эмоций беременной женщины. Хотя жалость пробивалась слабыми ростками в сердце, распространяя гиблые корни. Эльфийка глубоко вздохнула, и непроницаемая маска спала. — Даю тебе вариант, Амая. Ты родишь дитя, и тебя отправят в северную башню Рокдена. Ларк не будет знать о тебе, а ребенок останется во дворце. Ты умрёшь для них раз и навсегда... Но я сохраню тебе жизнь, — Лили сложила пальцы, смотря прямо в заплаканное лицо служанки. По бледному лицу Амаи пробежала судорога. — И всю жизнь провести в неволе?! Нет! Я не хочу! — завизжала улуанка, пытаясь выломать прутья решетки. — Я ни в чём не виновата перед вами! Ни в чём! Ларк вернётся и освободит меня! Он спасёт! И вы его никогда больше не увидите, ваше величество! Я ничего от него не утаю! — взвыла служанка, сильнее тряся ржавую решётку. Истерика накатывала новой волной, да так, что пришлось вызвать лекаря и в принудительном порядке заставить женщину выпить отвар. Лилиан ушла из подземелья в сильнейшем расстройстве. Она думала, что дала выбор и, похоже, Амая так и не поняла, в каком положении находится. Ничего. Она даст ей ещё один шанс. Люди способны отречься от любви, а вот эльфы — нет. Королева предполагала сделать ещё как минимум одну попытку. Ведь есть выход. В северной башне Амае будет уготована комната. Захочет — она ей предоставит любого другого мужчину, но допустить, чтобы она была рядом с Ларком, Лили просто не могла. Поэтому всё стоило тщательно продумать. А сейчас у неё уже не было времени на это. Стоило лично подписать все приглашения на турнир для вассалов короны. Это отличный шанс лично наладить связи и заручиться поддержкой. И снова предложения союза от соседних стран. Этого Лилиан категорически не хотела. Призрак Рандела всё ещё преследовал королеву по пятам, насмехаясь над любым её провалом или неудачей. Тем более, сейчас. На юге было неспокойно... Уже бежали слухи о том, что она лично избавилась от мужа, и присягать королеве-убийце никто не желал. Порой Лили и правда чувствовала, что не справится с тем грузом, который она возложила на плечи, но мысли о том, что это всё лишь во благо, поднимали боевой дух. Потерев лицо ладонями, эльфийка дёрнула ушами и направилась в свой сад, желая расслабиться, привести мысли в порядок. Тем более, что буквально недавно ей привезли семена ранее неизвестного растения. Поговаривали, что оно хищное и может охотиться на мелких грызунов. Королеву сей экземпляр невероятно заинтересовал.