***
Оказавшись наедине в своей комнате, Саске не знал, с чего начать разговор. Он поднял с футона красивую длинную коробку и протянул Сакуре. Повертев её в руках, она озадаченно спросила: ― Что там? ― Примерь, ― негромко ответил он и открыл дверь ванной комнаты. Сакура неуверенно зашла внутрь, а он присел на постели в ожидании её. Через несколько минут за стеной раздался крик, и из ванной выскочила Сакура. ― Что это такое?! ― дрожа от злости, вскрикнула она. ― Тише! Тебе совсем не нравится? ― Да как тебе в голову пришло дать мне это? ― Помнишь очаровательных зайчиков на твоей странице в сети? ― Не-ет, ― протянула она, мотая головой, ― я же теперь без отвращения не смогу на них глядеть. Саске поднялся и медленно подошёл к Сакуре. Коснувшись её щеки и заставив посмотреть на себя, он заглянул в искрящиеся глаза и продолжил: ― Неужели настолько плохо? ― Ну… Сакура стояла перед ним на носочках в милой голубой пижаме с пушистыми кроликами. Те весело и задорно скакали по кофте и свободным штанам, перепрыгивали друг через друга, а некоторые спаривались на залитой солнцем поляне. ― Я больше никогда это не надену, ― пробурчала она под нос, надув губы. ― Даже для меня? ― ехидно произнёс он. ― Подожди немного. Саске присел в центре комнаты и зажёг небольшой светильник, а затем выключил основной свет. Комната погрузилась в полутьму. Он снова встал около неё и протянул ей руку. ― Сакура, если ты не хочешь, я уйду. В доме полно свободных комнат. Она подала ему трясущуюся ладонь, молча согласившись, и Саске потянул её к постели. Откинув покрывало, он сказал ей лечь. Сакура заняла указанное место и, когда Саске лёг рядом, закутав их одеялом, повернулась к нему. ― Сакура. ― Саске заботливо прикоснулся к её скуле и тихо договорил: ― Пожалуйста, повернись ко мне спиной. ― Зачем? ― удивлённо спросила она, приподняв брови. ― Не бойся ― так надо. Недовольная просьбой Сакура отвернулась, сощурившись от неяркого света лампы, а Саске притянул её к себе за талию. ― Расслабься. Я знаю, это непросто, но доверься мне, ― прошептал он ей на ухо, ближе придвинувшись к ней. ― М-мг, ― она кивнула. Саске обхватил её ладонь и начал медленно массировать подушечки пальцев, изредка задевая их острыми когтями. Сакура сдавленно хихикнула, испугавшись щекотки. «Неужели она настолько чувствительная? Это может быть проблемой», ― стремительно пронеслось в его голове. Оставив ладонь, он перешёл к её запястью, плавно задирая рукав кофты. Лёгкими, нежными касаниями, словно пером, он вырисовывал на коже невидимые шедевры. Сердце Сакуры забилось чаще, и она нетерпеливо заёрзала на простыни. ― Расслабься, ― повторил он и крепко прижал к себе, оставляя ей всё меньше свободы. Осторожные мягкие движения сменили резкие и настойчивые прикосновения когтей. Сакура в первый раз дёрнулась, не в силах совладать с собой, и Саске мысленно пожелал себе терпения и спокойствия. Похоже, всё будет немного сложнее, чем казалось. Свободной рукой он аккуратно стал задирать её кофту и, дотронувшись до плоского живота, приподнял уголки губ. Положив ладонь на тёплую бархатистую кожу, Саске с удовольствием подумал, что скоро окажется в самом заветном для неё месте, оставив там частицу себя. Неожиданно для Сакуры он отстранился и провёл кончиком хвоста по линии её штанов. Она нервно задрожала, а когда Саске схватил её хвост и принялся гладить по шерсти, а иногда против, по ноге Сакуры пробежала судорога. Он ухмыльнулся маленькой победе и понадеялся, что та будет не последней. Шерсть на хвосте Сакуры была чуть вздыбленной и жестковатой на ощупь, однако более мягкой, чем у него. Саске приподнялся и, вытащив из-под Сакуры руку, просунул ту ей под голову. Теперь ему открылась её тонкая изящная шея. Без промедления он припал ней губами и почувствовал, как кровь бешено стучала по артериям и венам, разнося гормоны счастья и адреналин. Следующую печать губ он поставил ниже, и ещё, и ещё… Покрыв поцелуями шею, он повернул голову Сакуры, придерживая за подбородок. Её рот был приоткрыт, она часто дышала и периодически от наслаждения закатывала глаза. ― Сакура, ― приятным низким голосом прошептал он. ― Тебе нравится? ― М-м-м, ― неразборчиво промычала она в ответ. Усмехнувшись, Саске провёл указательным пальцем по её губам и стёр каплю слюны со щеки. Сакура находилась в его власти, но торопиться некуда ― впереди открывалась целая жизнь, наполненная приятным времяпрепровождением. И хотя Саске готов был плюнуть на все внутренние правила и установки и взять её немедленно, поразмыслив, сдержался ради чувств Сакуры и их общего будущего. Губами он оттянул нижнюю Сакуры и тут же отпустил ― на вкус она была ещё слаще, чем в его воображении. Кончиком языка Саске лизнул её и, не желая отстраняться, несильно прикусил. Придя в себя, Сакура округлила глаза, но не двинулась с места. Она обняла его, призывая не прекращать, и ближе притянула к себе. Почувствовав власть, Саске снова опустился к её бледной шее и хрупким плечам. На этот раз его поцелуи оказались более страстными и влажными: он приникал к шее и выступающим жилам, вбирал чувствительную кожу в рот и, насладившись, отпускал. У линии роста волос Сакура пахла лучше всего. Аромат, хотя и был чем-то приглушён, благоухал сильнее, чем в дневнике, и ощущался насыщеннее, чем на срезанных прядях. Саске размеренно пил, ловил на лету и растворялся в нём. Разум планомерно покидал его, а навязчивая мысль овладеть Сакурой отбрасывала остальные на задний план. Он водил носом, губами по её шее, но ему казалось, этого мало. Саске хотел поставить на этот пахучий след клеймо единственного нераздельного владельца ― своё… Приоткрыв рот, он примерился и впился резцами и клыками в её вытянутую шею. Сакура вскрикнула от боли, а из её глаз брызнули слёзы. ― Ш-ш-ш-ш. Прости, я не смог сдержаться, ― чуть слышно успокоил он, глядя в её покрасневшие глаза. На коже начали проявляться красно-розовые метки и следы его зубов, чему Саске был безразмерно рад. Она принадлежала ему, пусть и не окончательно, но с точки зрения посторонних альф он заявил на неё свои права. Теперь вероятность нападения на Сакуру снизилась до пары процентов, даже если его не будет рядом. Почти невесомо большим пальцем Саске стёр солёную влагу в уголках её глаз и вновь запечатлел невинный поцелуй на устах. ― Прости, ― в очередной раз повторил он и, встретившись с всепрощающим взглядом, нерезким движением пальцев приподнял её голову. Прикоснувшись губами к подбородку, Саске неторопливо начал спускаться ниже, оставляя мокрые следы так часто, как только мог. Достигнув края её воротника, он по-собственнически его оттянул и продолжил путь. В ложбинке между грудями Сакуры на цепочке висел маленький забавный кулон ― распускающийся цветок вишни. Коснувшись его шершавым языком, Саске услышал, как Сакура тихо всхлипнула. Лениво, никуда не торопясь, он взял бижутерию в рот и, встретившись взглядом с ней, стал посасывать её во рту, как леденец, перекатывать от одной щеки к другой, прикусывать и зажимать между губами. Серебристый кулон пах ею, а на вкус из-за капель пота на коже был чуть солоноватым. Заметив, что он вытворял с цветком, Сакура громко ахнула. ― Тоже хочешь? ― поинтересовался он, выпустив его изо рта. Дотронувшись языком до губ Сакуры, Саске решил её помучить. Он плавно очертил пересохшие уста и слизнул скопившуюся в уголках слюну ― та оказалась вязкой и на удивление сладковатой. Саске взял в рот её верхнюю губу, посасывал, оттягивал, покусывал и сминал, а затем отодвинулся и подул на неё. Губа немного припухла и заблестела в свете лампы. Сакура приоткрыла рот, ожидая дальнейшей ласки и позволяя проникнуть глубже, но он вновь повернул её на бок. У них ещё будет множество возможностей закончить начатое ― сейчас главное, чтобы она приняла и внутренне признала его. Он снова коснулся напряжённого живота, заставив Сакуру вздрогнуть, и двинулся выше. Задев чувствительный пупок, Саске обвёл его по краю и погрузил палец в маленькую ямку. От непривычных ощущений, с которыми не было сил бороться, она вытянула ноги и прогнулась в спине, будто кошка. Её лихорадило, как во время течки: кожа горела, дыхание, несмотря на попытки восстановить его, постоянно сбивалось, а гибкий хвост извивался как змея. Трясущейся рукой Сакура провела по его голове, пропустив между пальцев непослушные локоны, и притянула к себе, словно боясь, что он остановится и уйдёт. А другой ― прикоснулась к его ладони на животе, подтолкнув Саске продолжать. Желая ей угодить, он неспешно направился дальше, к часто вздымающейся, беззащитной от его ласк груди. На ощупь та оказалась мягкой и подтянутой, и, следуя своей природе, он тотчас несильно сжал её. Сакура протяжно застонала, едва не выдернув из его головы прядь волос. Саске оскалился и рыкнул: ― Тебе следует лучше контролировать свою силу и голос. ― И продолжил на полтона ниже: ― Ты же не хочешь, чтобы нас кто-нибудь услышал? ― Да, конечно, ― шепнула она на одном дыхании. ― Вот, умничка. Размеренно массируя грудь и слушая её тихие вздохи-всхлипывания, Саске почувствовал, как в ладонь стал упираться набухающий сосок. Захватив двумя пальцами, он слегка оттянул его, словно пружинку, а затем отпустил. Громко охнув, Сакура интуитивно сжала руку Саске, нарушив намеченные планы. ― Ты должна научиться сдерживаться и не мешать мне! Это нужно лишь для того, чтобы ты расслабилась, ― с укором отчитал он её. В ответ Сакура угукнула и ослабила хватку, но так и не отпустила запястье: то ли надеясь его контролировать, то ли опасаясь, что он всё прекратит. Вернувшись к затвердевшему соску, Саске не торопясь продолжил его покручивать, сначала в одну сторону, потом ― в противоположную. Сходя с ума от его действий, Сакура упорно не хотела оставаться на месте. Она отталкивала его и прижимала к себе, извивалась, подтягивала колени к животу, сворачиваясь в комок, и тут же выпрямлялась, словно натянутая струна, а все попытки её успокоить и удержать в одном положении методично проваливались. Но больше всего Саске раздражало, когда она начинала ёрзать на простыни. Движения её ягодиц возбуждали намного сильнее, чем остальные, но Сакура по наивности не замечала очевидной реакции на неё. Его член под слоем белья и штанов давно набух, и из него сочилась смазка. Саске неистово жаждал положить её на спину и, раздвинув ноги, комфортно устроиться между ними. Всем весом он лёг бы на неё, чтобы она не могла повернуться, и, подобно хищнику, укусил бы в шею, окончательно подчинив себе. Ей, конечно, это не понравится, но так требовала поступить сущность альфы: рывком сорвать с неё одежду, разорвать тонкое бельё и, высвободив член, резко войти в её текущее лоно. Картины этого действа друг за другом всплывали в сознании, снимая печати с животной сути и раззадоривая азарт самца в поре гона. Ему стоило огромных усилий совладать с собой и желаниями и не поддаться досягаемому искушению. Сакура пока не должна видеть его шкаф со скелетами и знать, что творилось у него голове. Она слишком добрая и невинная для этого ― всему своё время. Чтобы Сакура не обратила внимание на его эрекцию и не испугалась, её следовало отвлечь, и сознание срочно подкидывало одну идею за другой. Приподнявшись на локте, Саске коснулся её чуть прижатых волчьих ушей. Шерсть на них оказалась гладкой и бархатистой, и он с удовольствием принялся поглаживать их по самому краю. Сакура заскулила, как сытый довольный щенок, её уши навострились, а хвост игриво завилял. Саске был рад наблюдать столь очаровательную реакцию истинной омеги и в глубине души пожалел, что не встретился с ней раньше. Ни одна бета не способна так возбудить альфу лишь своим видом и инстинктивным поведением. Природа создала её идеальной, и ничто не смогло бы дополнить это великое творение. Слегка наклонившись к ней, Саске чуть слышно подул ей на ухо. Оно на мгновение дёрнулось, а шерсть встала дыбом. Улыбнувшись, он провёл по кромке языком, сорвав с губ Сакуры очередной стон. А когда он легко прикусил хрящ и снова сжал грудь, она протяжно промычала. Сакура полностью подчинилась ему, как самка ― самцу. Она не сопротивлялась и позволяла делать с собой что угодно. Саске внутренне ликовал. Конечно, это стоило большого труда, и любая бета давно бы сдалась ему, но это пройденный уровень. Куда интереснее и увлекательнее подчинять робкую, смиренную омегу, которая непонятным образом сводила его с ума. Почти незаметно для Сакуры Саске сложил её руки на груди и сжал запястья. Другой ладонью он медленно оттянул резинку её штанов и по кружевной ткани белья двинулся ниже. Не ожидая этого, Сакура вздрогнула. ― Ты мне доверяешь? ― Он понизил голос до шёпота. ― Саске? ― откровенно забеспокоилась она. ― Только да или нет? ― Да-а, ― робко вставила Сакура. ― Тогда совсем чуть-чуть раздвинь ноги. Немного неуверенно Сакура послушно выполнила просьбу, и пальцы Саске проникли дальше. К его радости, ткань трусиков промокла насквозь, и он по-хозяйски провёл по белью, восторгаясь своей работой. Несмотря на все внешние барьеры, Сакура не была каменной, и он возбуждал её, заставляя течь, как во время соития. Придерживая её руки, Саске коснулся внутренней стороны бедра. Нетронутая ни одним альфой кожа была тонкой и чувствительной, и Сакуру знобило от каждого касания. Он плавно подушечками пальцев исследовал неизвестную ранее территорию, удерживая Сакуру в удобном для него положении и стараясь продлить трепетный миг доминирования. От наслаждения она часто вздыхала, замирая, покусывала губы, закатывая глаза, и иногда царапала его ладонь когтями. Впрочем, это лишь пуще возбуждало Саске. Вернувшись к трусикам, он нащупал набухший выступающий клитор. Случайно задев его, Саске едва успел закрыть рот Сакуре ― и её сладостный крик утонул, не покинув груди. ― Сакура! ― зашипел он ей на ухо. ― Ты хочешь, чтобы сюда сбежались все родственники? Поверь, дедушке и бабушке это не понравится так, как тебе. ― Прости, я не ожидала… ― Вот, ― Саске приставил оголённое запястье к её рту. ― Кусай, если хочешь, только не кричи. Иначе все наши планы полетят коту под хвост. Сакура молча кивнула. Снова проведя по её животу, Саске ловко проскользнул под ткань штанов и задержался на увеличившемся клиторе. Он легонько коснулся его, и Сакура выгнулась, сжав зубы, чтобы не вскрикнуть от удовольствия. Обведя его по кругу, Саске принялся ласкать через бельё, но желание устранить всякую преграду на пути к сокровенному месту не оставляло его. Он терзал клитор сверху вниз и из стороны в сторону, прищипывал и зажимал меж пальцев, наблюдая красноречивую реакцию Сакуры. Она таяла в его руках и не хотела, чтобы он останавливался. Её сладкие губы были искусаны до тёмно-красных отметин, дыхание стало частым и шумным, а глаза молили продолжать. Трусики намокли ещё сильнее, и жажда проникнуть под них стала невыносимой. Он прокрался под кружево, как разбойник, и застал Сакуру врасплох. После первого прикосновения она укусила его кисть, сдавленно простонав. Нежный, шёлковый на ощупь клитор оказался намного чувствительнее, чем он предполагал. Его действия заставляли тело Сакуры трепетать, а ноги ― содрогаться в конвульсиях. Она металась и мешала ему, от чего Саске приходилось крепко прижимать Сакуру к себе. По участившему громкому дыханию, несдерживаемым всхлипам и потерянному взгляду он понял, что она близка. Окунув пальцы в выделяющуюся смазку, Саске ускорился. Его движения стали отрывистыми и беспорядочными, он хотел, чтобы она впервые испытала яркий оргазм рядом с ним и всю жизнь благодарила судьбу за это. После очередного касания она вздрогнула и замерла, с трудом выдохнув. Потерев клитор ещё пару секунд, он остановился и приложил ладонь к её лону…***
С самого первого прикосновения Саске Сакура потерялась в пространстве и времени. Она пыталась слушать его и подчиняться, но незнакомое с новыми ощущениями тело словно не принадлежало ей. Она старалась контролировать дыхание и сердцебиение, но те постоянно срывались на бешеный темп, клялась молчать, но едва не вскрикивала от наслаждения. Ей было хорошо, но от этого одновременно плохо. Она ругала себя, говоря, что недостойна Саске, что они не подходят друг другу, но тут же забывалась в его ласковых руках. Его действия и запах сводили с ума, заставляя подчиняться любому слову. Аромат возбуждающегося Саске становился отчётливее и окутывал её с макушки до кончиков пальцев, словно она была его собственностью. Постепенно Сакура привыкала к грубоватой коже ладоней, справлялась с эмоциями и успокаивалась, но как только он переходил к следующей запретной зоне, всё начиналось заново. Её разум не был готов к подобного рода ощущениям, и она пыталась сопротивляться неизвестности, отталкивая его. И наоборот ― организм требовал большего, и Сакура притягивала Саске, умоляя не прекращать. Она дико боялась, что он остановится и уйдёт, но Саске, как безумец, следовал своему замыслу, принося ей удовольствие. Когда он коснулся её губ, Сакура едва не умерла от счастья. Его были суховатыми, но требовательными и настойчивыми. С каждым поцелуем он словно покорял её, захватывал в ловчие сети и, как конкистадор, завоёвывал, размещая на необследованной территории флаги-метки. Она неустанно проигрывала в этой войне, несла потери в виде стонов и окончательно пала, поддавшись его азартности и напористости. Ему показалось, этого мало. Действия Саске походили на сладкие пытки, а мучения Сакуры вызывали у него ухмылку. Он пленял её шею, массировал грудь и перекатывал между пальцев сосок. Все логичные протесты, не покинув уст, разбивались в пух и прах ― Саске ощущал себя победителем. Её тело казалось чужим: она выгибалась ему навстречу, хотела прижаться сильнее, когда расстояния между ними не было вовсе, желала дотронуться до него и заглянуть в наглые, не знающие стыда глаза. Но что бы он ни делал, она ощущала неистовое блаженство и в глубине души жаждала проникновения. Пока Саске не коснулся её трусиков, она не замечала, насколько промокла. Сакура стыдилась этого, но реакция Саске говорила об обратном. Он был удовлетворён и радовался результату, оценивая его как собственник. Мысли Саске были не читаемы, но предположить, чего он хотел, не составляло труда. Когда Саске коснулся клитора, Сакура чуть не подпрыгнула на месте. Сначала она испытала нечто похожее на боль, но чувство кардинально изменилось, приобретя восторженную окраску. Она переживала ни с чем несравнимое удовлетворение. Пальцы Саске то ускорялись, то замедлялись ― тогда она интуитивно сжимала его руку, и он возвращался к прежнему темпу. По организму пульсирующими волнами начало растекаться тепло, но особый жар пылал внизу живота. Она чувствовала, что должно произойти что-то особенное, если он не устанет терзать её. Саске, видимо, тоже это понимал, убыстряясь. В одно мгновение всё остановилось: она вздрогнула, не осознавая, что произошло, а затем откинулась на Саске, испытав феерию эмоций. Этот яркий фейерверк нельзя было сравнить ни с чем, испытанным ранее. Агония чувств, непрекращающийся жар и нежные поглаживания Саске. Он угадал её состояние и осторожно поцеловал в висок, заключив в объятия. Через пару минут Саске освободил её из своего плена и вылез из-под одеяла. ― Куда ты? ― опомнившись, спросила она. ― В ванную… ― тихо ответил он. ― Если ты ещё не заметила ― я тоже возбуждён не меньше, чем ты. И мой орган требует немедленного удовлетворения, чего пока ты дать не можешь. ― Прости, ― сказала она, опустив глаза. ― Это не твоя вина, Сакура. Твоя невинность ― моя награда. Не знаю только, за какие заслуги, ― с иронией усмехнулся он. Саске присел рядом на футоне и мягко провёл по её волосам. ― Мы обязательно сделаем это, когда ты будешь готова. ― Саске поцеловал её в лоб и закончил: ― Обязательно… но не сегодня.