Другая вероятность прошлого

Солнце словно апельсиновая долька, взорвалось и затопило океан оранжево-красными красками, расплескав её и на лазурные небеса. Это был прекрасный день, подходящий к зениту. Конец всегда наступает, ведь как бы нам не хотелось, день должен кончится, чтобы начался новый, полный ожидания, надежды и веры. Ник зашел в комнату к Фешу, споткнувшись о лежащую на полу вещь, какую, мальчик разглядеть не успел, но это было что-то круглое и оно укатилось под незаправленную кровать. Друг сидел на подоконнике, бесстрашно свесив ноги в пустоту. Солнце позолотил его волосы и они стали отливать красным, таким же, как солнце, которое скоро скроется за бесконечной лентой моря. - Вот почему она меня так волнует? – спросил Драгоций неожиданно, и Лазарев догадался, что его появление явно не осталось незамеченным. Как и всегда. - Может, ты переживаешь, что с ней что-то случилось? - предположил Ник и сел рядом с другом. Нельзя было отрицать: вид отсюда открывался просто чудесный, что можно было часами неподвижно сидеть, наслаждаясь открывающимся видом. - Понимаешь, у меня такое ощущение… неправильности. Словно всё должно быть совсем не так и мы играем по ложному сценарию, который еще опасней, чем предыдущий. - Фэш… Василиса… - друг замялся, не зная, как правильно обрушить на мальчика эту плохую новость, несомненно подвергающую в ужас. - Что с ней?! – спросил часовщик с горящими глазами. Лазарев впервые видел у него такие глаза. Его словно подменили, он изменился, отчасти в лучшую сторону, в нём открылась мягкость и доброта, не проявляющаяся раньше так явно, но при этом он стал еще мрачнее и более отстранённым. - Она у Астрагора. *** Жизнь – это череда потерь и приобретений, веры и надежды, пустоты и боли. Мы идем с закрытыми глазами, не способные увидеть, что приготовил нам наш мир. Мы не знаем, что будет на следующем шаге всемирной головоломки жизни. Мы теряем, чтобы приобрести, и приобретаем, чтобы потерять. Ведь в нашем мире все имеет свою цену. Даже наша жизнь взята в кредит, и оплатой этой услуги будут препятствия, способные сталкивать нас с предначертанного пути. Ну а последним взносом будет отнятие нашей жизни, что старуха с косой с радостью сделает. Василиса хотела перепрыгнуть это препятствие, вставшее на её пути, но тогда она совершила бы ошибку, которую себе никогда бы не простила, даже если боль сейчас разрывает её на части, а пустота ядом разъедает в душе черную дыру, капля за каплей наполняющаяся пустотой. Рыжеволосая удивленно моргнула, когда заметила знакомые очертания дома. Её не волновало, что случайные свидетели могут увидеть в ночном блике мелькание ее кроваво-красных крыльев. Жить у любимой тренерши было хорошо, но она скучала по её матери, на которую она так похожа и которая заставляла чувствовать себя нужной. Девочка убрала крылья и быстрым шагом направилась домой. Можно было влететь через окно, но сейчас хотелось поразмять ноги, чтобы лечь спать и уснуть без сновидений. Не видеть осуждающих небесно-голубых глаз. Она вошла в душный подъезд, где желтый глаз лапочки подмигивал, а одинокая муха жужжала, стремясь на встречу солнцу, но ей мешала стеклянная преграда. «Вот и я так. Лечу навстречу собственному счастью, но постоянно натыкаюсь на стекло собственных предрассудков.» - уныло подумала девочка. Она так сильно погрузилась в собственные мысли, что не заметила темную фигуру, прислонившуюся к стене. Он подошел к рыжеволосой и ударил ее по голове. Ее тело обмякло и она упала на бетонный пол. - Я же говорил тебе, Огнева, мы ещё встретимся.