Потеряны во времени и друг в друге

Гермионе казалось, что время остановилось. Она совершенно потерялась в ощущениях. В себе. В нём. Грейнджер забыла как дышать, забыла, как жить дальше без такого тёплого ощущения, когда он так рядом. Она громко дышала, прижимая Драко ещё сильнее за тонкую ткань футболки. Малфой не мог быть таким идеальным. Но он был. Его идеальные руки скользнули вниз по её телу, позволяя приятным мурашкам охватить её всю. Он гладил грудь девушки, сжимал в порывах страсти, дразнил так отчётливо и приятно, что большего Гермиона и не могла желать. Хотя… желала. Его. Идеальные губы продолжали целовать, оставлять багровые отметины на мягкой коже. Она пахла мятой. Сладкой мятой. Для него в этот момент она была даже больше, чем просто Грейнджер. Это была Гермиона Грейнджер. Одновременно с этим он не узнавал в ней самовлюблённую девчонку… такую ненавистную для него. Вряд ли это всё ещё была она. Грейнджер почти захныкала, когда он снова поддался бёдрами прямо к ней. Одежда так мешала. Хотелось снять её. Гермиона тут же принялась за дело — её тонкие ладони обхватили футболку Малфоя, которая так чертовски раздражала всё это время. Драко лишь тихо усмехнулся, когда глаза девушки вновь стали изучать его полуобнажённое тело. Она так часто видела его без рубашки, но всё ещё не могла насладиться этим видом. Её руки стали медленно и нежно поглаживать его, отчего Малфой томно вздохнул, слишком сильно укусив девушку за губу. До крови укусив. — Блять. Прости, — тут же выругался он, слизывая с губы Гермионы пару горячих капель. Он не был уверен в том, что его силы воли хватит ещё хотя бы на минуту. В эту секунду Драко даже не мог вспомнить, когда в своей жизни хотел кого-то настолько сильно. Кажется, такого с ним не было. Лаская, поглаживая, заставляя каждому импульсу тела отдавать прямо в мозг, Малфой продолжил бродить ладонями по её искушённому телу. Желанному. Такому желанному, что в штанах уже давно не хватало места. Слишком давно. Драко потянулся вниз. Его губы скользили по её коже, оставляя поцелуи везде — от шеи к острым ключицам, ненадолго заостряя внимание на груди, позже переходя к плоскому животу и спускаясь ещё ниже. Их взгляды встретились — Гермионы сумасшедший, растерянный, но очень возбуждённый, а Малфоя… взгляд Малфоя нельзя было разобрать. Казалось, в нём было всё: вожделение, нежность, грубость, интерес, ярое желание и… и что-то ещё. Если Гермиона не понимала, почему чувствует все эти эмоции, то Драко знал. Малфой знал, почему выбрал её. Всем умом и сердцем, ради Мерлина, да. Он. Просто. Знал. Уже спустя минуту Грейнджер лежала без одежды, всё ещё с ненасытным взглядом наблюдая за всем, что делал Драко. Это было так важно. Запомнить каждую деталь. Всё, что он делает, всё, что говорит ей. Запомнить каждый беглый поцелуй по её коже, каждое движение руки, каждую ласку и каждый, абсолютно каждый взгляд. Гермиона не хотела думать о том, что уже завтра всё изменится. Она не хотела думать, что сейчас, возможно, они проводят последние совместные часы. Он убьёт её. Если сможет, — а он обязан, то убьёт. Это придавало такой… страсти, животного желания. Любая другая на месте Гермионы боялась бы. Любая другая, но не Грейнджер. Не рядом с ним. Единственное, чего она хотела — почувствовать это. Почувствовать его. И, надо же, волшебным образом Малфой хотел того же. Все его поцелуи были голодными. Жадными. Он так нуждался в этом. Также сильно, как и она. Драко смотрел на неё сверху. Ему чертовски нравилось видеть каждую её реакцию на все его ласки — Гермиона нервно кусала губы, громко вздыхала, закатывала и жмурила глаза, всё сильнее сдавливая его плечо. Она была сексуальной. Гермиона Грейнджер была слишком сексуальной сейчас. Если бы месяц назад Малфой знал, что именно это придёт ему в голову, то, наверное, сошёл бы с ума. В принципе, разницы не было. Он и так почти обезумел. Снова прижавшись к её шее, Драко вдохнул приятный аромат. Кожа Гермионы пахла мятой, будто была пропитана ею, будто бы внутри, вместо грязной крови, у неё рос кустарник свежей мяты. Малфой не удержался, вновь начиная целовать её кожу, почти кусая. Нет. Кусая. — Драко… Он впервые слышал своё имя таким голосом. Возбуждение действовало на Грейнджер удивительно — она почти хныкала от каждого поцелуя, от всего, что он делал с ней. Ей даже не было неловко. Она просто хотела поскорее почувствовать. Возможно, в последний раз в своей жизни. В первый и в последний. Почувствовать то, что не забудет. То, что будет вспоминать ровно в тот момент, когда палочка Драко будет направлена на неё. — Только не реви, пожалуйста, — издевательским тоном прохрипел Малфой, смотря на её сморщенное лицо. Гермиона мастерски скрывала эмоции. Она могла кусать губы и не замечать этого, но не издавала стонов. А так хотелось. Драко ужасно желал услышать это от неё. Но просить бы не стал. — Драко. Ты же… — Просто заткнись. Он не хотел разговоров. Он хотел её. Прямо сейчас. Быстро. Жёстко. Чтобы прекратить чувствовать всё это. Просто закончить и отложить на ненужную полку. В очередной раз потянувшись за поцелуем, Драко почувствовал, как ладонь Гермионы спускается всё ниже по его телу. Брюки были явно лишними среди них. Единственным, что мешало. Грейнджер просунула тонкую руку внутрь штанов. Уже в эту секунду Малфой сильно напрягся. Он с такой силой сжимал челюсть, что Гермиона не удержалась, потянувшись к нему. Лёгкий, слишком нежный поцелуй прямо в область скулы, щёк и чуть ниже челюсти, отдавался огнём по всему лицу. Это был просто детский поцелуй, но он поразил Драко ещё сильнее, чем все поцелуи до этого. Когда ладонь девушки начала поглаживать его, сжимая сильнее, требовательнее, Малфой понял, что не горит. Нет. Он уже давно сгорел. Всё было обречено. Они обречены ровно с самой первой пятницы. И теперь им суждено гореть в друг друге. — Г-Гермиона, — это слово слетело с его губ так брезгливо, неловко и как-то… незнакомо, что ли. Хотелось вечность слышать это. Всегда. — Я хочу тебя. Прямо сейчас. Ты слышишь меня? Г-р-е-й-н-д-ж-е-р... Ответом послужила её рука, пытающаяся быстро расстегнуть мешающий ремень. Малфой решил ей помочь. Он отстранился назад, привставая с кровати. Гермиона учащенно дышала, пытаясь привести себя в чувства. Собраться. Но не получалось. Она схватила палочку, лежавшую на тумбочке, в эту же секунду заставляя окно открыться. Им нужен был воздух. На двоих его просто не хватало. Драко делал всё так уверенно и ловко, что сомнений касательно его опыта не оставалось. Когда штаны были сняты, а Гермиона отводила взгляд куда-то на потолок, Малфой снова вернулся к ней. Тепло его тела казалось самым нужным ощущением в её жизни. Драко Малфой, Слизеринец, самый холодный человек, которого она знала, на ощупь был горячим. Какая ирония. Эта жизнь явно насмехалась над Гермионой — сомнений больше не было. — Я покажу тебе, что такое ненависть. Грейнджер… Гермиону рассмешила эта фраза. Они оба знали, что ненависть не течёт в их крови уже давно. Доказательством послужило ярое касание его губ к её. Когда терпение просто закончилось, кровь в жилах, казалось, застыла, а пульс его сердца отдавался прямо в её голове эхом, Грейнджер поняла, что ждать больше не может. Это было выше неё. — Давай, Драко. Давай. Пожалуйста. Мольба. Самая настоящая. Что в глазах, что в голосе. Малфой мягко поцеловал её в лоб, снова немного напрягаясь. В эту же секунду он сделал то, чего оба так яростно желали. Он опешил на пару мгновений, привыкая к ней, чувствуя, как волна жара и наслаждения накрывают его с головой. В следующую же секунду Драко начал двигаться. Внезапно. Резко. Его толчки были быстрыми и сильными, он всё сильнее погружался в неё, чувствуя, как пот собирался на лбу, сердце написало заявление и уволилось, покидая его, а всё тело пылало. Это было так охрененно. Слишком для того, чтобы быть правдой. Слишком даже для Грейнджер. Его глаза горели, а со рта вырвался томный вздох. Как же охуенно, мать твою. Мать твою. Мать твою. Жёстче. Быстрее. Да. Тогда его взгляд вернулся к ней. Глаза Гермионы были растерянными. В уголках скопились слёзы. Её тело было напряжено и слегка подрагивало. И до него дошло. — Мерлин, ты серьёзно?.. — оставив конец вопроса недосказанным, Драко внимательно всмотрелся в её лицо. Нервно сглотнув, Гермиона одобрительно кивнула. Блять. — Я… Я не знал. Прости. Устроившись немного поудобнее, Малфой снова погрузился в неё, но намного медленнее и аккуратнее. Чёрт. Он даже не думал о том, что она могла быть девственницей. Это просто… это просто не приходило в его голову. Но это же Грейнджер. От неё можно было ожидать чего-то подобного. Когда движения внутри неё стали нежными и аккуратными, Гермиона наконец-то выдохнула. Она немного расслабилась, позволяя Малфою делать всё, что он захочет. Совсем немного ей было некомфортно. Неприятно. Но это не было удивлением. Лёгкие поцелуи Драко по всему телу смягчали небольшую боль. Но больше всего она замечала его взгляды. Малфой кусал нижнюю губу, иногда прикрывая глаза от удовольствия. Он смотрел на неё так внимательно и задумчиво. Так, словно волновался. Гермиона тешила себя этими мыслями — а почему, собственно, нет? Если это её последняя ночь, а это почти очевидно, она вполне могла позволить себе думать о таком. Думать о них. Его толчки с каждым разом были всё менее сдержанными и резкими. Малфой без каких-либо сомнений сдерживал себя. Это было очевидно. — Драко, всё… хорошо, — еле слышно шептала она, поглаживая его по твёрдой спине. — Ты можешь… — Грейнджер, заткнись. Не заставляй меня закрывать твой рот чем-то другим. Драко Малфой не любил разговаривать в постели. Но ему слишком сильно нравилось, как её голос менялся, когда он втрахивал девушку в кровать. Гермиона Грейнджер любила его запах. — Ты приятно пахнешь, — вдруг вырвалось у неё, совершенно невзирая на все предупреждения Драко. — Ты тоже. Голос ровный и медленный, такой знакомый, но всё же в нём было напряжение. Гермиона не ожидала такого правдивого ответа от него, но от этих слов почувствовала ещё больший огонь внизу. Драко продолжал двигаться в ней, с каждым разом всё чётче, глубже, напряжённее. Так, как не занимался сексом ни с кем другим. Сейчас ему точно также хотелось запомнить. Каждый её сантиметр. Каждый вздох. Каждое кусание губы. Всё было перед ним. Вся Гермиона Грейнджер была перед ним и он мог делать с ней всё, что захотел бы. Мог продолжать её ненавидеть. А он вдыхал её аромат, наклоняясь ближе к ней, целуя в мягкие и желанные губы, чувствуя её горячее дыхание у своего уха. Гермиона тихо застонала, когда Драко сделал слишком резкий рывок, жёсткий, но такой желанный. Приятный. Малфой удовлетворённо улыбнулся, кусая девушку за мочку уха. По коже Грейнджер снова пробежались мурашки. Это так… возбуждало. Ужасно возбуждало. Если до этого она всегда волновалась о своём первом разе, боялась боли и неприязни, то сейчас у неё не было ничего подобного в мыслях. Драко делал всё так… так уверенно… внимательно... Он всматривался в каждую её реакцию, он смотрел за каждым её взглядом, каждым действием. Было так жарко. Открытое окно совсем не спасало. Кожа нуждалась в его касаниях. Гермиона нуждалась в этом. Драко, напрягая лицо, стал двигаться медленнее, заставляя каждый кусочек души с треском разбиваться о пол… заставляя тело гореть от вожделения, чувства переполняться, а саму Грейнджер выдыхать ему прямо в рот. Шептать его имя, словно мантру. Шептать снова и снова. Драко, Драко, Драко. Сжимать его плечо сильнее. Переплести их руки, чувствовать, как ком подходит к горлу, цунами захлёстывает изнутри, огонь сжигает последнюю частичку каких-либо ощущений, а голос срывается от того, что она, оказывается, кричит. Это произошло почти одновременно. Дыхание в унисон. Медленные, последние движения. Взрыв. Их взгляды были прикованы друг к другу ещё несколько минут. К глазам друг друга. Будто бы они разговаривали без слов. Будто бы могли что-то увидеть в них, узнать. И они, определённо, могли. — Спасибо, — это было единственное, что пришло ей в голову, что она осмелилась озвучить. «Спасибо»… Люди говорят такое друг другу после бурного секса? Наверное, нет. Или да. Гермиона не знала. — Чёрт, Грейнджер, тебя определённо нужно научить, как вести себя после секса, — издал смешок Малфой, наконец-то переваливаясь на вторую сторону кровати. Она лишь закатила глаза. Его рука пролезла под её голову. — Не хмыкай. Это было... неплохо, но твоё молчание явно нужно исправлять. Я думал, что в сексе ты болтаешь также, как и в жизни, — Драко снова усмехнулся. Он сделал задумчивый вид. — Ну, знаешь, кто-то втрахивает тебя в кровать, а ты такая: «О, а я сегодня выучила новое заклинание, помогающее обезвредить противника. Хочешь, покажу?» или типа того. Малфой улыбнулся, а Гермиона издала тихий смешок, смотря за его весёлым видом. Настроение Драко явно улучшилось после того, что они делали пару минут назад. Они. Они. Это слово слишком часто стало появляться в её голове. И оно был таким красивым. Гермиона думала, стоит ли ей уйти. Она не знала, хочет ли Драко снова спать с ней в одной постели. Собственно, Грейнджер определённо могла бы наплевать на это, но сейчас ей, почему-то, было слишком важно узнать. И решение было одним. Медленно отодвинув его руку, Гермиона встала с кровати. Она чувствовала, как всё тело не слушается её, а ноги, казалось, и вовсе были не её. Всё ещё было непривычно и жарко внизу живота, особенно от воспоминаний его томных поцелуев за ухом. Рука Малфоя поймала её в этот же момент. — И куда ты, нахрен, собралась? Грубый. Жёсткий. Как всегда. — Ты говорил, что любишь спать один у себя в комнате, — почти уверенно ответила та. Их взгляды ненадолго встретились. Он и вправду говорил ей это и отказываться от своих слов просто не мог. Гермиона с нахмуренным видом смотрела за ним, даже не зная, на что надеется. Что он попросит её остаться? Спать вместе с ним? Драко всматривался в её лицо секунду, не больше. Потом закивал, казалось, осознав что-то, и отпустил её руку. И она определённо была к этому готова. Грейнджер опускает взгляд, поднимает с пола свои вещи, молча выходя из комнаты. Дура. Он бы не оставил тебя у себя. И зачем тебе это? Ты его хотела — ты получила это. И он получил. Ноющее чувство в груди не прекращалось. Гермиона улеглась в холодную и чужую для неё постель, прежде накинув большую чёрную футболку на голое тело. Она закрыла глаза. Брови хмурились, а в горле застрял ком. И всё же, это было неприятно. Не то, чего она хотела. Не та реакция. — Потому что ты дура, Гермиона, — прошептала она себе, уткнувшись лицом в собственную подушку. Она скрутилась калачиком, тяжело дыша. Всего лишь секс. То, чего ты хотела. Прошло ещё пару минут прежде чем пол заскрипел. Гермиона подняла голову, замечая во тьме его силуэт. Драко молча закрыл за собой двери и улёгся с ней под одеяло. Прямо сзади. Он уверенно притянул тело Грейнджер к себе, прижимаясь всем телом к её спине. Она громко вздохнула, чувствуя мурашки, практически отдающиеся болью. — Я согласен, ты дура, Грейнджер. Но если эта ночь последняя для нас, то я готов спать с тобой в одной постели. Гермиона не смогла подавить широкой улыбки. Она устроилась немного поудобнее. Руки Драко легли на её талию и Грейнджер накрыла их своими ладонями, прижимаясь всем телом к нему. Ужасно хотелось спать. Одновременно с этим Гермиона боялась уснуть и проснуться в новом дне, который, скорее всего, станет для неё последним.