Потеряны во времени и друг в друге

Проблемы. Да что все знают о настоящих проблемах? О настоящей сложности жизни? Гермиона не могла вспомнить никого, кто стоял в её глазах также высоко, как Драко. Как то, через что ему теперь пришлось проходить. Он должен был принять серьёзное решение и выполнить поручение Тёмного Лорда, должен, вероятно, волноваться о здоровье своих родителей каждый, каждый прожитый день, а потом, конечно… совсем-совсем скоро, Малфою нужно будет встать на его сторону. Это то, во что Гермиона, наконец, смогла поверить, но принять и осознать… нет. Несмотря на всё перечисленное, его поведение всё ещё казалось слишком эгоистичным и глупым. Ничто из этого его не оправдывало. Ничто из того, через что он проходил, не могло оправдать его перед ней, потому что то, что ей пришлось услышать от него позавчера, в принципе нельзя было ничем оправдывать. Гермиона сидела на деревянном полу Астрономической башни, в её левой руке была зажата пачка каких-то сигарет, а сама девушка, вдыхая в себя прохладный воздух, ветер, раздувающий её пышные волосы, подносила сигарету к губам и делала маленькие затяжки. То, что Гермиона Грейнджер и вправду нарушала правила, отчуждённо сидя на полу Башни в двенадцать часов ночи и докуривая четвёртую сигарету, и вправду казалось чем-то слишком нереальным. Но даже синяя пачка, которую она забрала у магглорождённого пуффендуйца Джастина, постоянно курящего в коридорах, не могла быть существенным доказательством — наверное, Гермиона и сама не верила, что всё это и вправду происходит наяву. Она не знала причин, но сегодня вечером, почему-то, её терпению всё-таки пришёл конец. Грейнджер делала всё, чтобы не сорваться. Она попыталась провести свободное время с друзьями. Безрезультатно, кажется, потому что единственное, о чём они могли говорить — её измученный, даже в какой-то мере болезненный вид, мешки под глазами, бледная кожа, а также, по их словам: «Слишком усталый взгляд». Смешно. Сейчас, докуривая четвёртую сигарету с привкусом мяты, она и вправду смеялась над этим, потому что глупое предложение друзей пойти к мадам Помфри… действительно могло вызывать лишь смех, смех и ничего другого. Она чувствовала себя ужасно — вправду, и что тут скрывать, собственно? Но также Гермиона знала, что никакая медсестра ей не поможет. Это внутри. Внутри неё. И внутри него. Она попыталась перечитать любимую книгу — ту, которая всегда помогала поднять настроение и отвлечься от всего плохого. Итог? Простите, какой ещё итог, если все, абсолютно все буквы сливались, текст расплывался, а весь имеющийся смысл в нём просто пропадал? Она даже попыталась поспать… глупо, конечно. Потому что сны, казалось, уже вечность преследовавшие её, просто не собирались отступать — сейчас они становились всё реальнее и страшнее. Они изматывали её. С каждым разом, с каждой минутой, Гермиона замечала это всё больше. И, вот, она сидела на холодном полу, подмяв под себя колени и, наверное, так непривычно выдыхая обжигающий дым изо рта, пока на улице, в каких-то пару метрах от неё, снова шёл дождь. Он даже немного сочился сквозь крышу, мочил её и без того не особо красивые волосы. Гермиона думала обо всём том, что ей придётся сделать. Она вспоминала разговор с Дамблдором. Ей больше нечего было скрывать, поэтому Гермиона спросила напрямую интересующий её вопрос. Почему вы не помогаете Драко? Потому что, возможно, он был прав и вам, профессор, действительно плевать на судьбу ваших студентов? Потому что, вероятно, вам и вправду всё равно на испорченную жизнь Малфоя и, возможно, ещё кого-то, кого он должен был проклясть? Дамблдор впервые был откровенен. По крайней мере, ей так показалось. Он рассказал о том, зачем заставил их застрять во времени — тогда, ещё в самом начале, Альбус не особо-то разбрасывался объяснениями. Теперь Гермиона знала, что они застряли во времени только ради этого. Драко должен был понять за это время, что ему делать дальше. А ещё Дамблдор разговаривал с Люциусом Малфоем. Предлагая помощь, директор получил чёрствое слово «нет» и грубую усмешку. Против Малфоев не было ничего, что Дамблдор мог бы рассказать Министерству и этим же попросить какой-либо помощи. И того — снова ноль. Ах, да. Гермиона забыла ещё об одном. Целью Драко была именно она. Слишком очевидно для того, чтобы не догадаться об этом раньше, но, однако, слишком неприятно — Грейнджер до последнего откладывала это предположение и старалась не верить в него, но, конечно, это и было той самой правдой. Она всё ещё не знала, что именно Малфой должен был с ней сделать. Получить какую-то информацию? Проклясть? Лишить чего-то? А, может, убить? Нельзя было исключать ничего из этого, особенно, если учитывать его ответ на все её вопросы: «Мне надоел этот спектакль в любовь, Грейнджер», «Лишь деловые отношения, Грейнджер», «Делай выбор: мы просто не трогаем друг друга, либо… я могу продолжить пользоваться тобой», «Ты действительно думала, что я буду с тобой? С такой, как ты?». Этот чёртов сон, который Малфой потом вообще отрицал, засел в её голове, словно сумасшествие. И теперь она сидела здесь. Сидела и ждала его, потому что, после суток молчания, Гермиона поняла, что ей этого не хватает. Он мог бы прийти и снова сказать ей что-то по-типу «Эй, Грейнджер, ну что, влюбилась в такого, как я?», мог накричать или прогнать, мог просто постоять минуту и уйти… что угодно, потому что даже этого ей бы хватило, чтобы снова вздохнуть. Чтобы кислород, наконец, заполнил её лёгкие, потому что после их того совместного сна, где он, чёрт бы его побрал, снова стал вести себя, будто ни в чём ни бывало, Гермиона больше не могла вдыхать кислород без боли. — Где бы я ещё мог тебя встретить в час ночи? — даже с закрытыми глазами Гермиона знала, с каким выражением лица он стоял. — Грейнджер, сигареты? Серьёзно? Драко, подойдя ещё ближе, остановился прямо напротив неё, смотря с высоты вниз. Окинув удивлённым взглядом сначала девушку, опирающуюся о деревянную арку, а потом сигареты, лежащие вокруг неё, Малфой издал глухой смешок и почти сразу сел рядом. Гермиона тут же открыла глаза и повернула голову вправо — туда, где сидел парень, всё ещё не сводя с неё удивлённого взгляда. — Я ждала тебя, — честно призналась она, смотря ему прямо в глаза. — А я искал тебя. У меня есть новость, которая… я думаю, она заставит тебя снова вернуться. Грейнджер непонятливо нахмурилась, вновь притягивая сигарету к себе. Новая тяга. Глубокая, такая, что моментально захотелось выкашлять из себя эту дрянь. Слегка прокашлявшись, девушка выдохнула дым прямо ему в лицо, наконец говоря: — Куда вернуться? — Ко мне. То, что я расскажу тебе… ты поймёшь, что всё не так, как ты думаешь. Он вправду это сказал? Всматриваясь в его глаза пару секунд, Гермиона съежилась от холода, пронзившего от ветра и маленьких капель дождя. И Драко заметил это. Грейнджер даже хотела как-то прокомментировать его нахмуренный взгляд и то, что он сказал минуту ранее, но когда на её плечи легла его тёплая вязанная кофта, а сам Малфой, укутав вещь поближе к девушке, криво усмехнулся, слова резко пропали. Гермиона сжала зубы и пару раз прикрыла глаза, сдерживая внутри себя то, что рвалось наружу. — Будешь? — это казалось чем-то слишком смешным. Она и вправду предлагала Драко Малфою сигарету. Они и вправду сидели вместе на полу, так близко, что даже сквозь ткань его вязанной кофты, слишком отчётливо пахнущей им, Гермиона ощущала тепло, исходящее от его тела. Драко молча взял из пачки сигарету, зажигалку, и уже в следующее мгновение прижал пальцы к губам, затягиваясь. Он тихо выдохнул это из себя спустя пару секунд, повторяя эти движения ещё раз, ещё, ещё и ещё. Они сидели так минут двадцать, кажется, и когда даже Грейнджер отложила от себя сигареты, Малфой всё ещё продолжал, докуривая уже третью. Он потянулся за ещё одной, когда Гермиона зажала пачку в руке и снова на него посмотрела. — Всё? — её голос дрожал, а Драко, уверенно держа голову, продолжал смотреть ей в глаза. — Это вредно, помнишь? Малфой молчал с минуту, прежде чем, наконец, хоть что-то сказать. — Я хотел узнать, каково это. — Курить? — усмехнулась она, немного склоняя голову в его сторону. — Умирать, — тяжёлый шёпот, моментально вызвавший миллион мурашек по телу. Гермиона могла бы поклясться, что то, каким он был сегодня, почти что заставляло её верить во что-то хорошее. Он снова играл. Он снова делал это, в то время, как пару дней назад разговаривал совсем по-другому. Теперь же он сидел перед ней и говорил, что хотел побыть ею. Хотел узнать, каково это — умирать, так, как умирала она… не раз. Далеко не раз. Девушка мгновенно отвернулась в другую сторону, чаще вдыхая воздух. Просто дышать. Успокоиться. — Ты говорила с Дамблдором, что он в итоге тебе сказал? — Ничего, — тут же солгала она и это, кажется, даже не было слышно в её голосе. — Завтра мы выходим на отработку. — Я знаю, Малфой. — Нам нужно будет поговорить сегодня или завтра со Снейпом. Втроём. Как можно скорее. Ты могла бы… — запнувшись, Драко, нервно сглотнув, продолжал наблюдать за её реакцией, — могла бы не спать сегодня ночью? Хмыкнув, Гермиона снова нахмурилась, опять разворачиваясь в его сторону. Она отложила пачку с сигаретами на другую сторону, а сама, прижав тёплую кофту чуть ближе к себе, отодвинулась подальше, что, конечно, тут же заметил Драко. — Не понимаю, зачем нам разговаривать со Снейпом. Нам, — подчеркнула она, постоянно отводя взгляд. — Это важно. — Очень интересно, что именно ты называешь важным после всего, что успел наговорить мне, Драко, но я не хочу идти ни к какому Снейпу. Я не думаю, что это действительно нужно. — Это нужно, Грейнджер, хотя бы потому, что я, кажется, не так уж и часто прошу у тебя что-то, да? — в его голос снова вернулась капля чёрствости, но Малфой всё ещё выглядел почти полностью спокойным. Он глубоко вздохнул, на секунду зарывая руки в волосы, но, поймав её удивлённый взгляд, Драко почти сразу убрал их оттуда и уложил на её коленке. Гермиона еле заметно вздрогнула. — Послушай меня, ладно? То, что ты помнишь, на самом деле не правда. Мои слова… я… это не реально. Есть кое-что. Оно… путает нас с тобой. Нам нужно поговорить со Снейпом, если ты, Гермиона Грейнджер, не хочешь умереть. По её лицу, почему-то, расплылась улыбка, сразу перешедшая в грубый смех. — Снова? — издала смешок она, опрокидывая голову. — Ты имел ввиду, снова умереть? — Ладно, ты всё ещё невыносимая Грейнджер, хоть этому я могу порадоваться, — улыбка. Та же, как и в некоторых снах. Гермиона резко посерьёзнела. — Как там с твоим заданием, Драко? — вдруг спросила она, сама даже, кажется, не ожидая такого вопроса. Он глубоко задышал. Уголок его губ дёрнулся, Малфой открыл рот, решив что-то сказать, но… снова его закрыл. — Всё нормально, — после паузы прохрипел он, отводя взгляд. — Знаешь, «нормально» — это не отв… — Я не собираюсь говорить с тобой об этом, Грейнджер! — резко перебил её Драко, почему-то переходя на крик. — Рассказывая тебе об этом, я надеялся… нет, знаешь, я ни на что не надеялся, потому что ты не должна была этого узнать. Понимаешь, да? Я уверен, ты догадываешься. Ты же Гермиона Грейнджер. Догадайся же… догадалась, наверное? Не суть. Этого всего не должно было быть, а оно есть. Да ладно, к хуям, собственно, я решил забить на это, но ты задаёшь мне те вопросы, отвечать на которые я не имею ни малейшего желания, однако! Рычание. Такое знакомое. И глаза, глаза, снова наполненные неуверенностью, растерянностью, что ли. Гермиона прикусила нижнюю губу и изо всех сил старалась сдержать в себе это. Сочувствие. Она знала, что Драко не любит это, но всё-таки не смогла удержаться. Гермиона снова пододвинулась к нему и со звуком ломающихся под её весом сигарет, опустила голову на его плечо. Её руки обхватили его грудь, приобнимая и прижимая к себе. Малфой даже не сомневался. Какое-то мгновение, и он опустил подбородок на её голову, прикрывая глаза и также сильно прижимая девушку к себе. Деревянный пол промокал под теми каплями дождя, но даже на это было абсолютно всё равно в данный момент, потому что его прерывистое дыхание у её уха, заставляло почти рыдать ему в грудь, шепча: — Я помогу тебе. Ты же знаешь? Ты теперь не один. Мы придумаем что-то, Драко, — слишком пискляво, наверное, говорила она. — Мы вместе поможем тебе и твоей семье. Я обещаю, что буду рядом с тобой. — Не мне нужна помощь, Грейнджер. Они обнимались, почти лёжа на полу, шёпотом общаясь друг с другом, пока сильный дождь прямо за ними создавал звук, почти оглушающий их. И воздух, наконец, вернулся. — Всё хорошо. Всё будет хорошо, — повторяла она. А он молчал. Верил ли Драко её словам? Какая разница, если Гермиона, кажется, была уверена за них обоих? Они утыкались носами друг в друга, всего каких-то пару сантиметров до поцелуя, но он, кажется, просто не нужен был. Люди думают, что поцелуи помогают. Что только благодаря поцелуям и сексу можно сблизиться, ощущать друг друга, но Гермионе хватало его крепких рук, поглаживающих спину, а Малфою, кажется, ничего не нужно было, кроме её лица, прижавшегося к его груди. Пол, чуть дальше от них, громко заскрипел. Драко даже не открыл глаза, но острое ощущение чьего-то взгляда, буквально прожигающего спину, ощущалось почти физически. Только спустя минуту открыв их, Малфой проследовал за удивлённым взглядом Гермионы, наполовину разворачиваясь. Позади них, прямо у лестницы, стоял Поттер. Его рот был открыт, а брови нервно дёргались, пока сам парень, замерев на месте, снова и снова кидал неоднозначные взгляды в их сторону. Он осматривал Драко, всё ещё обнимавшего Гермиону, а потом, поворачиваясь, смотрел и на неё. Разочарованно. Малфой не разбирался в его эмоциях, но, вероятно, это было что-то слишком очевидное. — Гарри… — тихо прошептала девушка, убирая руки Драко с себя, пытаясь встать, но безуспешно — она была зажата его телом к полу. Поттер молчал ещё на протяжении минуты, пока Малфой, с совершенно безразличным лицом, продолжал смотреть за Мальчиком-Который-Сейчас-Разрыдается. — Снейп ищет вас по всей школе, — ровным голосом прохрипел он, а потом, в последний раз окинув Гермиону взглядом, быстро спустился по лестнице. Она хотела пойти за ним, но Драко не дал.

* * *

— Драко, — грубый голос мужчины, который, в свою очередь, повернулся в сторону зашедшего к нему в кабинет Малфоя. Однако, увидев за ним ещё одну фигуру, гораздо ниже и меньше, Снейп нахмурился, всматриваясь. — Мисс Грейнджер. Гермиона напряглась, когда рука Драко выскользнула из её ладони, но, вспомнив его предупреждения о том, что им не следует показывать их взаимоотношения, девушка немного расслабилась. Она чувствовала, как быстро билось её сердце. Грейнджер всё ещё не знала, зачем именно профессор решил вызвать их обоих в такое позднее время, заставлял Гарри искать их по всей школе и, к тому же, это что-то «должно было её вернуть», как говорил Малфой. — Я так и знал, что мистер Поттер найдёт вас первым, — обойдя их с правой стороны, Северус остановился у своего стола, всё ещё окидывая парочку слишком хмурым и недовольным взглядом. — Драко, я просил тебя прийти раньше. В чём проблема? — Я искал Грейнджер. — Видимо, найдя её, ты явно чем-то увлёкся, потому что сейчас два часа ночи и если кто-то ненароком увидит наше «собрание», мне самому придётся отвечать за это, — снова метнув прямо перед ними чёрной мантией, профессор облокотился о стол и опять поднял подбородок вверх. — Грейнджер знает о том, почему мы здесь? Ответом послужил неуверенный кивок, означающий одно чёткое слово — нет. — Вели-ко-лепно, — по слогам пробурчал он. Указав жестом и Гермионе, и Драко на свободные места, мужчина метнул быстрым взглядом к двери, удостоверившись, что она закрыта, а потом вновь посмотрел на них. — Драко, насчёт того, о чём мы говорили. Я изучил всё и теперь могу объяснить — это явление, называющееся… — Простите, а мне мог бы кто-нибудь объяснить, ради чего мы вообще здесь собрались? — подала голос Гермиона, с непониманием смотря то на тихого Малфоя, то на Снейпа. — Мы с профессором обсудили мою… и твою проблему насчёт снов, — заговорил Драко, сидящий недалеко от неё. — Если быть точнее, то он заметил наши с тобой симптомы — мешки под глазами, бледное лицо, а если короче — отсутствие жизненной энергии. Мне пришлось рассказать про сны, а потом, узнав это, профессор рассказал… одну теорию. — Какую ещё теорию? — Мисс Грейнджер, скажите, были ли у вас ощущения, будто рядом с вами, в вашем совместном сне, стоял не настоящий Драко? Было ли у неё такое ощущение? Да. Сотню раз — да, даже миллион. Это то, что сопровождало её долгие кошмары — Малфой стал вести себя странно и не слишком похоже на себя, но это было лишь в те сны, когда она ощущала себя измотанной и безжизненной. В такие разы они всегда ссорились, поэтому всё это было неудивительно. Драко всегда вёл себя непонятно во время ссор, а его действия никогда нельзя было предугадать, поэтому в подобные моменты всё вполне можно было списать на его неопределённое поведение. — Я буду считывать ваше молчание, как положительный ответ, — после недолгой паузы продолжил профессор, продолжая хмуриться так, как делал всегда, когда был недоволен. — Следующий вопрос: знакомо ли вам, Грейнджер, такое существо, как «Ликвен»? Ликвен. Определённо, что-то… знакомое, хоть и слишком отдалённо. — Да. Думаю, да, — немного подумав, ответила девушка. — Не хотите ли вы сказать, что… нет… это же невоз… — Ликвен — первоначально lossener, как словосочетание двух слов. Они знакомы вам, правда? — усмехнувшись, Снейп отошёл от стола и подошёл к ним. Тяжёлая тишина. — Loss и Energy, подразумевалось, как потеря энергии, то бишь жизненной энергии. Позже люди дали существу название «Ликвен». Существо, питающееся жизненной энергией, не подтверждено Министерством или любыми другими официальными источниками, но, однако, существует множество людей, готовых подтвердить его существование. Оно крайне опасно, неуловимо и, самое главное, совсем не изучено. По сей день Министерство не верит в это, ведь они глупые, никчёмные… — Я не верю. Нет. Если в мире и вправду есть существо, которое… может… превращаться в других людей, в кого угодно… на неопределённый срок… это перевернёт всё… — Я согласен, мисс Грейнджер, поэтому Министерство и не признаёт его. Я более чем уверен, что вы столкнулись именно с ним. Некоторое молчание, на протяжении которого Гермиона, окидывая совершенно удивлённым взглядом Драко, продолжала чувствовать каждое биение своего сердца, слишком отчётливо отдающееся по всему телу. Малфой не смотрел на неё, но его взгляды изредка косились по сторонам, так, чтобы Снейп не замечал. Если то, что они говорили, было правдой, то всё ещё более запутано, чем было до этого. Получается… все разы… все те разы, где Гермиона чувствовала это странное ощущение в груди, рядом с ней стоял не Драко. Не он говорил ей всего этого… и, тогда, наверное, он тоже видел её копии, а значит тоже слышал что-то неприятное от ненастоящей неё. — Когда ты догадался? — шёпотом спросила она. — Сегодня ночью опять видел тебя. Я спросил кое-что… и твой ответ заставил меня задуматься. Во сне ты сказала, что твоя мать сейчас здорова. — Что? Но… откуда ты… — Не суть, — тут же перебил он, ловя ещё более чёрствый взгляд Снейпа на себе. — Я сомневался, но когда ты упомянула, что ненавидишь… кое-что… я понял, что это не ты. Мне пришлось рассказать всё профессору. — Ненавижу, что? — Какая разница, Грейнджер? — В смысле, какая, прости? Вы утверждаете, что всё это время мы с тобой видели во снах не друг друга. Вот это да! И я хочу знать подробности, представляешь? Громкий звук, раздавшийся по всему кабинету, тут же привлёк внимание. Книга, упавшая на их парту с самого высока, тут же открылась на нужной странице. Их взору мгновенно представилась картинка — пугающее, просто жуткое существо среднего роста, с седыми и чёрными волосам на теле, лапами, прямо как у оборотня, огромными длинными когтями и вытянутым лицом с огромной челюстью. «Lossener — существо, которое никому не приходилось видеть в живую в настоящем обличье, однако существуют предположительные теории. Существо молчаливо и не издаёт никаких звуков, но оно, само по себе, может вызывать в вашей голове любые звуки — звук рычания, голос матери, пения птиц или звук дождя. Галлюцинации в реальной жизни, преследования во сне, но самый главный признак — Lossener превращается в любого близкого вам человека, заставляет вас ненавидеть его и именно от этой эмоции, от чувства ненависти, злости и обиды, питается жизненной энергией человека. Признаки — человек начинает чувствовать усталость, его преследуют кошмары, возможно, странные звуки в голове или вечная тревога, холод, пронзающий до костей, ощущение беспомощности и подчинение в некотором роде. Особенность — существо выбирает лишь близких вам людей, оно не может превратиться в едва знакомого вам человека, а до того, как сделает это, может наблюдать за вами от нескольких дней до целого года, так, чтобы узнать больше о привычках и поведении вашего партнёра, дабы потом, в будущем, хорошо его копировать. Воспоминания ему либо не властны, либо в очень маленькой степени. Его цель — ваша жизненная энергия, после некоторого времени её высасывания Lossener набирается сил и имеет их достаточно, чтобы совершить убийство». Всё ещё в изумлении прикрывая ладонью рот, Гермиона громко вздохнула и снова присела на место, чувствуя, как начинает кружиться голова. Чёрт. Это ещё серьёзнее, чем они предполагали. Ладно, их сон — всё вполне точно было из-за её воспоминаний, с которыми им ещё предстоит разобраться, возможно, к этому причастен камень. Задание Драко — немного более сложная ситуация, но даже там Грейнджер придумала пару пунктов плана. В их список проблем никак не вписывалось существо, медленно убивающее их и высасывающее всю энергию. — Я не поняла, так оно не во сне? Оно и в реальной жизни может быть? — наконец спросила Гермиона, боясь услышать ответ. — Да, но если оно начало в ваших снах и на протяжении долгого времени только там и было, то я более чем уверен, что в реальной жизни вам это не грозит, — серьёзным голосом ответил Снейп, убирая книгу. — Теперь вы понимаете, насколько всё серьёзно. Драко, вопрос о твоей миссии откладывается на следующий раз. У меня есть план. Очевидно, у вас нет своего, поэтому вам придётся мне поверить. — Конечно, профессор, мы верим вам, — кивнул тот. — Мисс Грейнджер? Недолгое, однако, слишком давящее молчание, на протяжении которого Гермиона даже сжала кулак, справляясь с этим неприятным ощущением от целых двух нетерпеливых взглядов. — Конечно, профессор, мы верим вам, — наконец повторила она слова Драко, откидываясь на спину стула и закрывая уставшие глаза. Шум дождя, громко ударявшего по стеклу окна, всё ещё не прекращался.