Стоило Гермионе открыть глаза, вновь ощущая приторный запах дождя, как она, не удержавшись даже на коленях, тут же упала прямо на траву. Сдавленный стон, нечаянно вышедший изо рта в этот момент, кажется, послужил знаком — Малфой заметил это и почти сразу оказался рядом. Грейнджер почувствовала, как слабеет её тело. Всё ещё лёжа на траве, она попыталась просунуть руки вперёд и, наконец, встать. Не получилось. Сильная рука, в миг поднявшая её, тут же принесла не очень приятное ощущение в плечах.
— Мать твою… Грейнджер… — как-то слишком не по-Малфоевски пробурчал он, помогая девушке встать на ноги. — Ты… можешь стоять?
— Д-да. Всё нормально, Драко.
— Нет, это не нормально.
— Это н-никак не относится к…
нему, — запнулась она, не решаясь произносить имя существа вслух. — Просто споткнулась.
— На коленях? Не еби мне мозг, Грейнджер, — снова закатив глаза, Драко, всё ещё придерживая её за талию и плечи, сделал шаг вперёд. — Идём.
К дому они дошли достаточно быстро и даже без приключений — внутри было как и всегда тепло, особенно если сравнивать с холодной улицей, которую Гермиона, кажется, просто стала ненавидеть. Малфой усадил её на диван так, словно девушка была без сознания или при смерти, уселся рядом и, сильно хмурясь, продолжил мотаться взглядом по комнате.
Они не должны были говорить вслух про что-либо, связанное с их планом, потому что то самое чёртово существо, возможно, могло оказаться в этот момент прямо рядом с ними. Услышать всё. Теперь они сидели в тишине и всё, что могли, так это слушать потрескивания из большого камина, редкие звуки грома и капания дождя по окну, а также, как считала Гермиона, слишком громкое дыхание Малфоя.
— Успокойся. Пожалуйста, — её голос немного дрожал, но, немного привстав с места, Грейнджер уже могла разговаривать вполне уверенно. — Мы должны найти камень, помнишь? У тебя есть предположения, где он может быть?
— Я не могу успокоиться хотя бы потому, что ты выглядишь так, словно не спала семеро суток.
— Сомнительный комплимент, не находишь? — усмехнувшись, Гермиона всё-таки встала с дивана, на удивление понимая, что головокружение почти прошло. — Видишь? У меня всё хорошо.
Он молчал минуты две, кажется, прежде чем тоже встать и подойти к ней чуть ближе, останавливаясь всего в каком-то метре от неё. И Драко всё ещё продолжал наблюдать за ней своим слишком хмурым взглядом.
— Малфой, всё правда в полном порядке. Я тут. Всё хорошо. Не веди себя, словно испуганная девочка. Мы должны найти камень и закончить с этими снами, помнишь, девчонка-Драки?
— Драки? — Гермиона не ожидала, но Драко, приподняв брови, резко рассмеялся. — Ты не придумала ничего более… эм… ладно,
всё, что угодно, будет «более».
— Ну вот. Человек, с которым я дружу, полный придурок!
—
Так мы дружим, Грейнджер?
Он всё ещё улыбался. Одна рука Малфоя просунулась между их телами и в какой-то момент легла прямо на её бёдра, в миг притягивая к себе. Он с игривостью и каким-то нездоровым интересом наблюдал за ней — каждый её взгляд, каждый вздох или закатывания глаз, облизывание губ или мурашки, он лично хотел увидеть.
Насладиться.
Гермиона Грейнджер была нежной. И грубой. Две противоположности — и, как иронично, прямо такие же, какими были и они сами. В ней умещалось всё. Она могла быть грубой и отталкивающей, могла говорить правду прямо в глаза и не смущаться, потому что это было то, какой её вырастили — настоящей. Несмотря на это, она стала вполне неплохо лгать, могла быть немного эгоистичной и
много, много, много непослушной, но даже такая Грейнджер всегда была собой. Драко, наверное, никогда не видел более настоящих и правдивых людей. Все, кого он знал, рано или поздно лгали. Скрывали что-то. Говорили о нём за его же спиной. И это было нормально, это было то, к чему он привык с самого детства и, как он полагал, даже не собирался отвыкать. Это обычная сущность человека, то, что скрывается в каждом. В каждом, кроме неё, потому что сейчас, смотря в её тёмные глаза, он мог бы поклясться собственной жизнью —
кто угодно, но не она.
— Я знаю, что иногда ты думаешь… что я играю с тобой, — Драко не знал, почему вдруг стал говорить, но этот момент, почему-то, показался ему самым подходящим для этого разговора, — Тебе кажется, что я постоянно меняюсь, лгу тебе или что-то не рассказываю. Что я полный кретин. Играюсь с тобой, а когда надоедает, отпускаю… а потом опять возвращаю. Я знаю, Гермиона, потому что я делал так и не раз, — он вдруг резко запнулся, пытаясь, наконец, сглотнуть слюну. Взгляд Грейнджер, прожигавший его в этот момент, заставил Драко нервничать. Он вздохнул и выровнял спину. — Но всё, блять, не так. Всё совсем не так, как тебе кажется.
Он чувствовал, как она напряглась.
—
И как же всё на самом деле? — аккуратно спросила она, немного склоняясь в его сторону.
Драко переместил руку с бёдер на талию, а девушка расположила обе руки на его плечах, заплетая их в замочек за его шеей.
— Я, нахуй, не знаю, — издал смешок он, приближаясь к её лицу. — Просто всё не так.
По-другому. Если бы я мог вообще объяснить то, что творится вообще сейчас… Ты и всё такое. Остальная херня. Я бы просто сказал «
по-другому». Это всё настолько выделяется красными красками из моей жизни, из всего, что было со мной раньше, к чему я привык за все года и чего придерживался половину своей жизни… настолько сильно, что иногда мне сносит крышу, но ничто из того, что я делаю, не совершается по причине какой-то игры или подобной хуйни. Это просто то, что, блять, снова не вписывается во всё, но одновременно с этим является тем, что мне слишком необходимо.
Недолгое молчание. Драко видел, как по лицу Гермионы медленно расплылась лёгкая улыбка.
— Ты, например, — как-то слишком неуверенно добавил он, потянувшись, наконец, за поцелуем.
— Какой-то ты слишком разговорчивый сегодня, — прошептала девушка прямо ему в губы, продолжая улыбаться.
— Просто хотел, чтобы ты знала всё это. Мне показалось, тебя это волнует.
— Конечно, меня волнует это, — мягким голосом продолжила она, наконец-то позволяя свершиться поцелую. Язык Драко томительно провёл по верхнему нёбу, а потом по нижнему, огонь, шедший от неё, почти сносил крышу. Она тоже накрыла его губы своими, проводя тёплым языком по ним и, снова усмехаясь, добавила прямо ему в рот: — Но говорить незачем. Я знаю всё это. Всё то, что ты мне сказал, Малфой.
Стоило Драко снова обхватить её руками и прижать к твёрдой спинке дивана, как Гермиона, почувствовав сотни мурашек за одно мгновение, поддалась ощущению и вновь поцеловала его в губы. Он целовался прекрасно.
Сотню раз. Миллион. Она готова была говорить об этом всю свою жизнь, потому что его никогда не станет мало, наверное. Малфой вжался в её тело бёдрами, позволяя снова прижаться к его паху и почувствовать то, чего он так хотел. Каждый раз Драко будто бы самоутверждался или гордился таким образом —
смотри, Грейнджер, ты желанна и я тоже желанный, смотри, что именно ты теряешь и каких оно размеров, потому что то, что тебя ждёт, определённо заставит тебя желать этого ещё сильнее.
— Нет, Драко, не тут…
— По-моему, у нас даже очень много времени, что считаешь?
— Я считаю, что ты как всегда решаешь всё сам…
Подхватив её за ноги, Малфой усадил девушку на спинку дивана и снова встал между её ног, продолжая целовать чувствительную кожу. Решив ответить ему тем же, Гермиона протянула ногу вверх настолько, чтобы дотронуться до его члена сквозь джинсы, в которых он был, так чётко и уверенно, чтобы он, наконец, тоже почувствовал хоть каплю её эмоций. Драко лишь томно выдохнул ей в шею, отчего по коже снова пробежалась дрожь, а потом, спускаясь к груди, проскользнул рукой между ними. Его ладонь сначала легла ей на живот. Гермиона сразу догадалась, что именно он хочет сделать, а потому попыталась её убрать, но уже было поздно — пальцы Малфоя опустились вниз и залезли к ней в штаны, начиная слишком, слишком,
чёрт бы подрал этого изверга, медленно гладить и массировать её. Громкий всхлип Грейнджер, кажется, добавил ему ещё большей уверенности — Драко второй рукой стал поглаживать её шею сзади, доставляя этим такое неземное удовольствие, что вдруг ноги задрожали и, не удержавшись на месте, Гермиона повалилась на диван.
— Пытаешься сбежать, Грейнджер? — издал смешок он, маленьким шагом обходя диван и снова подходя к ней.
Это уже было маленькой игрой, Гермиона поняла — ей срочно нужно что-то придумать, что-то, что позволит ей выиграть, потому что ещё одно касание его пальцев там… ещё один поцелуй в шею, и она точно не сможет. Это было просто принципиально. Наплевать на свои чувства и доказать, что она тоже может делать это — управлять ситуацией, так, как делал он почти всегда.
Они что, играли в кошки-мышки?
Потому что именно так ей и показалось, когда Малфой продолжал медленно надвигаться в её сторону, пока злорадная, просто невероятная самодовольная ухмылка красовалась на его лице. И Гермиона придумала. Она улыбнулась ему и присела на диван. В это же мгновение он сделал то же самое — мягкий диван заскрипел совсем рядом, а уже в следующее мгновение его губы снова накрыли её. Он не думал и даже не спрашивал её, Малфой просто повалил Грейнджер на диван и улёгся сверху, продолжая насиловать её губы желанным поцелуем, постоянно их оттягивая, а потом, улыбнувшись так, словно действительно что-то выигрывал, потянулся к её правому уху. Мокрый, горячий язык облизал мочку уха, вслед чему последовало несколько нежных, едва ощутимых и одновременно с этим просто невероятно острых поцелуев, от которых Гермиона действительно задрожала и перестать больше не могла.
Уши. Он всегда так любил её уши. Почему, спрашивается? Он не знал. Это было то, что, к сожалению или счастью, получалось как-то само.
— Я хочу другое, — тихо прошептала Грейнджер ему в шею, находя ладонями ширинку его джинсов. — Пожалуйста…
Сначала Драко не понял, что именно она имела в виду. Да и потом тоже не понял —
как это вообще возможно, когда она смотрела на него таким взглядом и даже не старалась объясниться? В его голове и так всё перемешалось. Это всё было «
недо» и «
слишком» одновременно.
Когда Гермиона заставила его сесть на диван, а сама встала, нагибаясь и снова кратко целуя его в губы, Малфой подумал, что она, скорее, сошла с ума, а не действительно предлагала ему это. И он сомневался — всё ещё. Это просто могло быть в его голове, к тому же…
— Сиди, Драко Малфой, иначе тебе не поздоровится! — приказным тоном прохрипела девушка, вдруг опускаясь перед ним на колени.
Ладно. Сомнений больше не было, но та резкая волна, что моментально охватила его после этого вида, почему-то начинала пугать. Драко не удержался и глубоко вздохнул, когда одна её ладонь легла на его ширинку, резко её расстёгивая. Это и вправду была Грейнджер? Может, перед ним то самое блядское существо, решившее…
что? На досуге сделать ему маленький минет?
Всё как-то слишком быстро происходило. В какой-то момент Малфой оказался без штанов, а Гермиона с блестящими глазами осматривала его член, всё ещё облизывая пересохшие губы, склоняясь к нему ещё не до конца. Драко не удержался и всё-таки нагнулся к ней, впиваясь в её губы с настырным поцелуем — всё, что он ощущал сейчас, определённо выходило за все возможные рамки. Даже зная, что она делает это только для того, чтобы выиграть их маленький…
что? Они даже не обменивались словами.
Просто выиграть. И Малфой вдруг понял, что ему плевать, потому что то, как медленно и нежно она провела горячей ладонью прямо по тонкой коже и венам, кажется, заставило его голову кружиться. Драко глубоко задышал и откинул голову назад, к спинке дивана, чувствуя, как её пальцы окружают его член и начинают двигаться быстрее, пока сам парень, не в состоянии найти удобного положения, просто продолжал сжимать челюсть и в каком-то изнеможении прикрывать глаза.
— О, блять, — продолжал он бурчать что-то совершенно неразборчивое, вновь вздыхая. — Грейнджер… Мать… твою…
Драко даже не успел открыть глаза, чтобы снова насладиться этой охуительной картиной, как вдруг её губы, накрывшие его, снова заставили грубо прорычать себе под нос и зарыть пальцы в её пышные волосы, пытаясь сдержать себя и не двигаться бёдрами ещё сильнее в её мокрый и горячий рот. Гермиона что-то прошептала и снова сделала это, но уже достаточно глубже. Потом снова и снова. Её язык, ласкавший, облизывавший, вновь и вновь заставлявший видеть перед глазами разноцветные пятна и чувствовать каждую каплю пота на спине, просто-напросто не позволял Малфою даже элементарно поднять голову.
Он слегка двинул бёдрами. Грейнджер последовала его такту. Вот, Драко всё-таки нашёл в себе силы и, наконец, посмотрел на неё.
Такая Гермиона Грейнджер была совсем другой. Он не знал, что именно так выбивало из колеи, но то, каким образом она делала всё это, то, как её колени были поджаты, а рот снова и снова обволакивал его, издавая острые звуки, почему-то, заставило Малфоя застыть от удивления. Он смотрел на Гермиону с пеленой перед глазами, пытаясь понять, почему чувствовал то, что не должен был. Неосознанно Драко стал сравнивать её с другими —
Пэнси, Элис, Шарлотта, Эмма и другие.
Мерзость.
А потом она подняла на него свой взгляд и легонько улыбнулась, продолжая всё это. Малфой, просто не в состоянии больше держать всё это в себе, за одно лишь мгновение поднял её и, почему-то, снова застыл, заглядывая ей в глаза.
— Что? — тихо прошептала она. — Я… я сделала что-то…
— Нет, — тут же ответил Драко, резко дёрнув головой. — Я просто не хочу этого. Чтобы ты вот так стояла передо мной. Это не для тебя.
Только не ты, ладно?
— Но… почему? Я… я…
Потому что, Гермиона Грейнджер, такой я сравниваю тебя с другими. Потому что такой ты напоминаешь мне их, а это последнее, чего бы я хотел — потерять всё это, всё то, что ощущаю рядом с тобой. Если я потеряю это, то всё снова станет бессмысленным, да даже эта чёртова жизнь.
Не желая объяснять ей, а точнее, просто не имея точных объяснений, Драко просто ответил поцелуем и, снова повалив её на диван, наконец-то стал снимать её штаны. Он отбросил все ненужные мысли от себя и снова целовал её шею. До тех пор, пока она, наконец, не успокоилась.
* * *
— Это всё бессмысленно. Я могла найти этот камень, где угодно, — в, казалось, сотый раз за минуту пожав плечами, сказала Гермиона.
Драко переступил новую огромную ветку и продолжил светить палочкой путь.
— А что мы можем? Я могу предположить, что ты нашла его где-то на пляже. Где же ещё?
— Ну да. Учитывая, что мне было восемь, я могла таскаться с ним ещё с родного города, об этом ты не подумал?
— Чтобы потом отдать его едва знакомому мальчишке? — Малфой усмехнулся, резко остановившись и начиная разуваться. — Вот тебе и ответ. Если бы камень был так любим для тебя, я не думаю, что ты бы отдала его мне в детстве.
Гермиона снова нахмурилась и посмотрела на него злым взглядом, но тоже остановилась и сняла ненужную обувь. Выйдя на такой уже знакомый пляж, они почти сразу снова двинулись к песку, где лежало много камней.
Грейнджер кинула туфли на песок и нагнулась, начиная рассматривать каждый камешек. Все были одинаковые, чёрт бы их побрал. Почти все. Отличались лишь размерами. Какие-то большие, какие-то средние или маленькие, но все они были похожими — один и тот же цвет, ничего отличающегося или чего-то такого. Вздохнув от подступающего раздражения, Гермиона развернулась и попыталась отыскать взглядом Драко. Малфой лежал на песке и смотрел на вспыхивающее небо, улыбаясь.
— Малфой? Ты не собираешься мне помогать, я так понимаю? — возмутилась она.
Он продолжил улыбаться.
— Драко Малфой, ты что, совсем страх потерял? — уже громче сказала девушка, быстрым шагом подходя к нему.
— Отнюдь, — усмехнулся тот.
— Ты придурок? — уголок её губ дёрнулся, Гермиона только успела снова открыть рот для того, чтобы снова сказать что-то, но Малфой неожиданно схватился за её ногу рукой и потянул на себя, заставляя девушку почти сразу упасть прямо на него. — Придурок! Больно же!
— Эх, Грейнджер, — эта странная улыбка уже действительно начинала ей надоедать. Драко притянул её к себе и уложил Гермиону прямо на своём теле. Они лежали так, как когда-то на пляже, где застряли… казалось… много-много лет назад. От этих мыслей девушка даже улыбнулась, — Нам не обязательно искать камень сейчас. Скоро приезжает моя мать. Она вернёт тебе воспоминания. Мы разберёмся не только со снами, но и моим заданием. Мы сделаем это, — добавил он, снова облизывая губы.
Гермиона улыбнулась ещё шире, заострив на этом внимание. Она легонько чмокнула его в губы и зарыла пальцы в его шелковистые платиновые волосы, которые некрасиво лежали на песке, а потом снова посмотрела в его яркие светящиеся глаза.
— Скоро всё изменится, Грейнджер. Скоро мы закончим всю эту херню.
— Да?
Разве ты не играл со мной всё это время? — вдруг усмехнулась она, медленно облизывая его губу.
Молния блеснула прямо над ними. Это означало лишь одно — времени у них крайне мало. Но так не хотелось вставать.
— Я никогда не играл с тобой, — начал он, отчего-то напрягая скулы. Гермиона провела по ним пальцем, чтобы он расслабился, продолжая его слушать. — Не смог бы.
Не потому что я плохой актёр, Грейнджер…
Его губы медленно накрыли её, а глаза тут же закрылись, пока обе его руки нежно коснулись её головы и щёк, казалось, желая всё ближе притянуть девушку к себе. Грейнджер перевернулась на бок и Малфой сделал то же самое, продолжая её целовать. Его язык сделал пару круговых оборотов вокруг её языка, прежде чем Драко, наконец, отпрянул от неё, глубоко дыша.
— Не потому что я плохой актёр, — снова повторил он, всматриваясь в её глаза. —
Просто потому, что это — слишком настоящая роль.
* * *
Гермиона часто моргала и продолжала идти мимо остальных людей, пока слова, которые она услышала от Полумны, всё ещё снова и снова воспроизводились у неё в голове. Девушка попыталась глубоко вздохнуть и немного уменьшить шаг, потому что перед глазами уже просто всё плыло, но то, что она узнала, просто не давало ей шанса на успокоение.
— Гермиона? Привет, я давно тебя не видела.
— Луна? Мерлин, выглядишь…
— Не особо. Я знаю. Если честно, ты тоже, но я не буду у тебя спрашивать. Ты не хочешь отвечать, я знаю это, — девушка пожала плечами и вдруг отвела взгляд, продолжая идти рядом с ней. — Ты виделась с Гарри?
С Гарри? Грейнджер совсем забыла о том, что случилось этой ночью. Чёрт. Рассказал ли он всем об этом? Нет. Конечно, нет, это же Гарри. Взгляд Лавгуд был расстроенным и немного обречённым — она выглядела так, словно долго плакала. Гермиона содрогнулась от мысли, что мог сделать Гарри после того, как увидел их с Малфоем. Ей обязательно нужно было с ним поговорить, но на самом деле Грейнджер просто боялась этого. Она слишком сильно боялась даже просто увидеть его, потому что то, каким взглядом он смотрел на неё этой ночью, и так всё показывало.
— Н-нет, не виделась, — после недолгой паузы ответила она.
— Гарри… он… немного…
Что? Гермиона почувствовала, как сердце колотится в груди. Гарри, что? Расстроен? Зол? Не в себе? Не пошёл на уроки? Не был на завтраке?
— Я не думаю, что есть смысл скрывать. Ты знала о нас, — знала? — Сегодня утром наши отношения окончились. Я предполагала это ранее, на самом деле. Он выглядел… огорчённым в последнее время.
Мерлин. Только не из-за неё. Нет. Гарри не мог бросить Полумну… Чёрт, Гермиона даже забыла, что они встречались. Теперь всё это путало ещё сильнее — он не только целовал её, будучи лучшим другом, но и делал это, состоя в отношениях с Лавгуд. И она тоже целовала его, состоя… нет.
— Луна, мне очень-очень жаль, правда, — хмурясь, начала Грейнджер, просто не зная, какие слова подобрать. — Он… то есть… он объяснил тебе что-то?
— Это было решение обоих, хоть инициатором был и он. Гарри сказал, что чувствует кое что к другой девушке.
— Мерлин… Полумна…
— Гермиона, я не буду ничего говорить про вас. Я знаю, что единственная девушка, с которой он в хороших отношениях — это ты, звёзды говорили мне об этом. Я просто беспокоюсь за него. Все замечают, что он чем-то очень обеспокоен сегодня. Я знаю, что это не из-за меня.
Нет.
Наконец, дойдя до нужного места, Гермиона сказала пароль и мгновенно перешла порог, осматриваясь. Гарри сидел на диване и что-то… читал.
Ну ничего себе. Услышав шаги, Поттер медленно поднял взгляд вверх, тут же встречаясь с рассеянным взглядом Грейнджер. Она глубоко вздохнула грудью. На секунду девушке даже показалось, что Гарри посмотрел за этим — его взгляд чётко опустился к её груди, когда та поднялась, но парень почти сразу дёрнул головой и посмотрел ей в глаза. Снова.
Ну же, говори ему что-то. Гарри, ты мой лучший друг и только так, я люблю тебя и не хочу терять. Гарри, Драко Малфой, как бы там не было, на самом деле не такой моральный ублюдок, каким ты его считаешь и считала я, если честно. Гарри, не спрашивай меня ни о чём, потому что ответов у меня нет. Гарри, прошу тебя, скажи, что ты любишь меня только так, как подругу или сестру, я обниму тебя, расскажу обо всём том, что происходит со мной в последнее время и, представь себе, всё наконец-то будет нормально… Гарри, я и Драко Малфой…
— Гарри… мы можем поговорить? — что ж, не совсем то, что хотелось, но вполне неплохо.
Он молча смотрел ей в глаза ещё пару мгновений перед тем, как громко захлопнуть книгу и отвернуться. По коже пробежались мурашки.
— Гарри, пожалуйста. Я же должна… объясниться…
— Нет, Гермиона, ты не обязана передо мной объясняться! — вдруг сказал он, поднимаясь. — Это не обязательно. Ничего не было.
Что-то внутри так болезненно тянуло, что захотелось зарыдать при виде его красных глаз. Грейнджер снова вздохнула и нахмурила брови, в попытке успокоиться и не заплакать. Она была рада, что все сейчас были заняты и в гостиной стояли они одни, потому что если бы этот разговор услышал и ещё кто-то…
— Пожалуйста. Я… мне очень жаль. Мне так сильно жаль, что я просто не знаю, что сказать, — она почти шептала, подходя к нему всё ближе. — Ты должен понять меня…
— Нет, Гермиона. Снова. Я тоже ничего не должен.
Он говорил спокойно, но, в последний раз посмотрев в её глаза, Поттер развернулся и вышел в коридор. Окаменев на месте, Гермиона простояла ещё пару секунд, прежде чем всё-таки выйти за ним и почти сразу догнать в коридоре.
— Прошу тебя! Я… я не могу сказать, что это было не то, что ты мог подумать… но… я… я просто ничего не знаю. Это всё ничего не значит. Гарри, я же всё ещё люблю тебя, — сказав это, Грейнджер остановила его, придерживая за плечо, продолжая метаться взглядом по коридору и собирать нужные слова. — Ты не можешь… всё это… чувствовать… Тебе кажется, что всё так… но ты можешь ошибаться. Это просто… просто такой период.
— Прости, что? Период?! По-твоему, я маленький мальчишка, не умеющий разбираться в самом себе?! — он почти кричал. Гермиона вздрогнула. — Не поверишь, Гермиона, но это не «период»! Мне жаль, что ты думаешь, будто я не могу разбираться в себе и своих чувствах, уж тем более мне жаль, если
ты… он… вообще всё это… я знаю, что для тебя это тоже может быть ошибкой. Я смогу понять это.
— Какая ошибка, Гарри? Ты про Драко? По-моему, это тебя совершенно не касается!
— Конечно, ты ведь предпочла Малфоя! Я даже не осуждаю тебя, я не говорю, что ты не права или что-то такое. Я просто не верю, что ты смеешь вот так думать… обо мне… обо всём, что я тогда сказал тебе…
На лице Гермионы появилась лёгкая ухмылка.
—
Ты ничего не сказал мне тогда, Гарри, — слишком извитым голосом прохрипела она. — Поцелуй — не разговор. Ты даже не объяснил ничего мне, а теперь устраиваешь это так, будто я и ты…
— О, поверь, я никогда не думал об этом всерьёз! Тебе нужно моё признание? Класс. Гермиона, класс, потому что я могу его тебе сказать, — Поттер резко замер, сумасшедшим взглядом всматриваясь в её глаза, пока Грейнджер хотела отступить назад и сказать хоть что-то…
«Не говори этого, Гарри, только не сейчас». Но он продолжил: — Мои чувства к тебе появились полгода назад. Или год. Или три. Или они были со мной все эти года. Я не знаю.
Девушка глубоко задышала, снова пытаясь сделать шаг назад, но Поттер вновь ступил к ней, не позволяя ей отдаляться. Гермиона осмотрелась и боялась вернуть свой взгляд к нему. Её руки дрожали.
— Прости меня… Гарри… я не знала… — вдруг начала всхлипывать она, не сумев всё-таки сдержать слёз. Грейнджер тут же приложила ладони к лицу, чтобы прикрыть свою слабость, но громкий всхлип, вышедший изо рта, всё снова испортил. Она чувствовала, как Гарри подошёл ещё ближе. — Я… я не могу тебе ничего сказать. Я и Драко… Ты… У тебя же Полумна, Гарри…
— Тебе не за что извиняться, Герм, — оказалось, что он стоял всего в считанных сантиметрах от неё, разговаривая почти шёпотом, — Ты бы не была с ним просто так… я… я просто думал об этом всю ночь. Я не знаю, что ты чувствуешь ко мне. И к нему тоже… Если я могу что-то просить у тебя, — он вдруг усмехнулся. — Я так глупо выгляжу! Если я вправду могу что-то попросить… Гермиона, просто скажи, что ты чувствуешь. Этого будет достаточно. Я готов на всё. Я готов принять.
Грейнджер снова громко всхлипнула, чувствуя, как пару слёз скатываются по лицу и падают вниз, к груди. В следующую минуту она ощущает, как Гарри убирает её же ладони с лица, прижимая их к себе, держа в своих руках и слишком, слишком близко дыша ей в лицо. Гермиона подняла свой взгляд на него и встретилась с обречённым, хмурым взглядом Поттера, снова вздрагивая. Её почти окутала истерика. Гарри любил её. Гарри Поттер любил её как минимум полгода, а она этого не знала. Он видел, как она обнималась и целовалась с Драко. Девушка даже поняла, что её совершенно не волнует, расскажет ли он кому-то — Гарри больно, это было чётко видно в его глазах, и то, что он вёл себя так спокойно, просто удивляло. Её друг чувствовал боль.
Из-за неё. Лучший, самый лучший друг.
Гарри.
— Не молчи же, — буквально умолял он, а потом, видимо, не сумев удержаться, резко потянулся к её лицу.
Поттер поцеловал её. Он всё ещё держал её за руки, всё ещё стоял рядом и даже не двигался, лишь его губы продолжили целовать её, обволакивая, заставляя рыдать ещё сильнее. Грейнджер почувствовала, как что-то внутри неё сжимается ещё с большей силой. Боль. Такая ужасная.
За него. За Гарри, которого ей теперь нужно было отстранить от себя и объяснить, сказать хоть что-то…
что?
Он сам отошёл от неё, как только почувствовал, что Гермиона рыдает ещё сильнее, дрожа. Это было ответом для него. То, что она не сумела сказать или даже сделать — уже во второй раз он целовал её и ровно во второй раз Грейнджер не могла сделать что-то с собой, но даже её поведение говорило само за себя.
Гермиона хотела что-то сказать. Прикоснувшись кончиком указательного пальца к губам, она потрогала их, пытаясь прийти в себя… и даже открыла рот, чтобы что-то сказать, но краем глаза заметила движение в коридоре и почти сразу развернулась. Мимо, заворачивая за угол, уходил Малфой вместе с какой-то женщиной, лицо которой Гермиона не успела рассмотреть, лишь светлые пряди волос. Драко заходил за угол, но в последний момент, разворачиваясь, их взгляды встретились — его брови были нахмурены, как и само лицо, а взгляд был даже немного…
унылый? Удивлённый?
И в этот момент Поттер развернулся, уходя в противоположную сторону. Он ожидал от неё любых слов, но Гермиона молчала. И сейчас у неё был выбор — пойти в одну сторону, куда ушёл Драко и всё объяснить ему, либо пойти в другую за Гарри и продолжить разговор, сказать хоть что-то, что могло бы всё разрешить. Грейнджер простояла на месте всего пару секунд, наконец делая первый шаг.
