Когда мир сходит с ума

Роад осторожно пригладила волосы Аллена, касаясь кончиками пальцев горячего лба. Она не знала, напрочь забыла, сколько могут находиться в отключке обычные люди. Когда Аллен потерял сознание, она была напугана, но Тики успокоил ее тем, что Аллен жив, наверное, переутомился или перенервничал. Она вспомнила, что Тики больше остальных контактировал с обычными людьми и решила положиться на него в этом вопросе. Вот только это было час назад, а Аллен все не приходил в себя. С ним точно что-то происходило. Не нужно быть Мудростью, чтобы догадаться. Да, она волновалась за него. Да, это было крайне необычно, потому что Нои обычно хотят убить экзорцистов. Хотя Аллена даже экзорцистом считать больше нельзя, скорее просто синхронизированным. Утечка из Ордена, к счастью, дала им с Тики понять, что Аллен официально объявлен виновным в сговоре с Семьей Ноя. Что само по себе было настолько нелепо, что заставило ее рыдать от смеха. Аллен не способен был предать Орден, ни за что и никогда. Он был настолько предан своим друзьям и идеалам, что Роад даже удивилась, узнав, что он решился на побег. Возможно, она недооценивала его. Может, он просто ценил свою жизнь больше, чем она все это время думала. В любом случае они потеряли возможность договориться с одним из экзорцистов. Даже если Аллен и поверил в их рассказ об истинной сущности Чистой Силы, он не мог больше сотрудничать с ними, чтобы предотвратить успех в поисках Сердца изнутри Ордена. Это если с ним еще все будет в порядке, если он выберется из этого странного, слишком долгого обморока. Она бросила мрачный взгляд на Тики. Тот подпирал стенку и посматривал на нее так, что ей иной раз становилось не по себе. Роад знала, что он питает какие-то нездоровые чувства к Аллену. Вот ирония. Ее и саму к нему тянуло, как магнитом, было в его личности что-то такое… Она потянулась к его лбу, но ее рука была резко перехвачена. – Какая милая забота, сестренка, – Роад похолодела. Этот голос она не могла не узнать. Аллен больше не был собой. Его кожа потемнела, глаза стали золотыми, как у нее самой, как у членов Семьи. – Неа, – пораженно вздохнула она. Судя по тому, как подобрался Тики, он тоже не рассчитывал на такой поворот событий. – Но как? – Хочешь все знать, Старшая, – поддразнил Неа. Роад создала свечи, моментально направляя их на него, но он только отмахнулся от иллюзии. – Мы в Ковчеге, это мое пространство. Не думай, что сможешь им повелевать. Конечно, не сможет. Ковчег был исключительным правом Неа. Поэтому им и пришлось создать новый. Ей уже тогда стоило задуматься, но они все предположили, что Неа передал бразды управления Кроссу. Никому не нравился рыжий проходимец, хотя больше всех его ненавидела, конечно, Страсть. Потом стало понятно, что Правом Исполнителя на самом деле владеет Аллен, но, похоже, они все ошибались. Неа своего никогда не отдавал, он просто сменил фасад, занял удобную личность. Должно быть, это случилось, когда Аллен был совсем еще ребенком. Вот в этом точно была злая ирония. Роад зло посмотрела на Неа и, не долго думая, влепила ему оглушительную пощечину. Странно, что он не остановил ее, хотя, судя по тому, как он перехватил ее руку раньше, вполне мог. Он приложил руку к пылающей щеке и усмехнулся. – Заслужил. Только Аллена жаль, он ведь не провинился. – Еще скажи, что вернешь ему контроль над его телом, – фыркнула Роад. Неа не ответил. Он только закрыл глаза, а в следующий миг кожа вернулась к обычному молочно-белому оттенку. Ресницы задрожали, и открывшиеся глаза были не золотыми, а уже хорошо знакомыми серыми. – Аллен, – Роад бросилась ему на шею раньше, чем он успел сказать хоть слово. Он не напрягся, когда она прикоснулась к нему, а наоборот приобнял в ответ. Не неловко, а скорее привычно, спокойно. Она настороженно подняла взгляд, но он неотрывно смотрел поверх ее плеча на все еще стоящего нерушимо Тики. Вдруг она поняла, что во время всей встречи с Неа Тики вообще никак не отреагировал на его появление. И слова не сказал, что было странно, потому что Тики было что сказать. В конце концов, это не ее Неа убил. Но Тики молчал, и теперь, когда они с Алленом устроили здесь загадочные гляделки, она еще больше хотела знать, что тут происходит. В голове вчерашнего экзорциста из Черного Ордена, примерного уничтожителя акума и ненавистника Семьи Ноя сидел их брат-предатель, вырезавший практически всю Семью. Другой ее брат на своего убийцу смотрел с мрачной решимостью и неодобрением, но не лез. Ситуация становилась все более странной. Чего Роад точно не ожидала, так это того, что Аллен улыбнется, скованно и как-то грустно и скажет: – Я тоже помню. Тики оттолкнулся от стены и вышел из комнаты. Роад очень редко видела его в таком настроении. Семейные узы вопили в ее подсознании, что ей необходимо пойти за ним, но она должна была узнать, понять. Да и как она сможет помочь Тики, если не будет знать причину его странного поведения. И тут она поняла, что хоть голос Аллена остался тем же, ее тон напоминал ей давно забытое ощущение понимания. Мягкие нотки, улыбка в каждом слове, каждом звуке. Она заглянула Аллену в глаза и увидела то, что отчаялась увидеть в принципе. – Аллен? – недоверчиво спросила она. – Я вернулся, Роад. Она еще крепче сжала его в объятиях. Аллен был не просто парнем, к которому ее тянуло магнитом, он был ее Алленом. Их Алленом. Самым близким другом Семьи, члены которой его сейчас даже не помнили. За исключением ее и Тики. Если бы только пробудился Мудрость, он бы помнил, потому что в памяти Мудрости хранятся все предыдущие поколения. Теперь она тоже будет ждать его пробуждения, но по совершенно другим причинам. Это заставило Роад вспомнить, что они пришли сюда не просто так. Граф, недовольный тем, что люди начали играть его игрушками, затевал великое проникновение в Черный Орден. Это было шансом показать Аллену истинную природу Чистой Силы, истинное лицо Ватикана и Черного Ордена. Только Аллен уже все знал. И Аллен будет ужасно недоволен, если во время представления, задуманного Тысячелетним, погибнут люди. Потому что Аллен всегда был таким человеколюбивым. Теперь, оглядываясь назад, Роад не могла понять, как она не узнала Аллена в мальчишке-экзорцисте, с таким рвением защищающим своих близких. Она бросила осторожный взгляд на левую руку, в которой сверкал зеленью кристалл Чистой Силы. Возможно, это – то, что заставило ее проглядеть ее самого близкого друга. Роад пока не понимала, зачем Аллену была Чистая Сила, но была уверена, что он привязал ее к себе не просто так. И почти уверена, что где-то в этом всем был замешан Неа. Вот оно, настоящее проклятие Семьи: не Чистая Сила, не приближающийся конец света и не сошедший с ума Граф. Нет, все беды были от Неа. Но Неа сейчас жил в сознании Аллена, и пока они не придумают, как разделить их, не могло быть и речи о мести. – Он зол на меня, – растерянно пробормотал Аллен. – Конечно, он зол! – вскипела Роад. – Неа убил его, а ты, видимо, поселил Неа в своей голове. – Потому что Неа – наш единственный шанс. Роад посмотрела на него, как на умалишенного. Неа? Единственный шанс? Похоже Аллен повредился умом от контакта Темной материи и Чистой Силы. – Не смотри на меня так, – он нахмурился, бросив взгляд на свою левую руку. – Мне нужен Тики здесь, не хочу объяснять дважды одно и то же, – Роад послушно слезла, давая Аллену возможность подняться. – И Роад, конечно я был зол на Неа за то, что он сделал. Но я не мог позволить ему пострадать. Тики они нашли в библиотеке. У Аллена были связаны с этим местом не самые приятные воспоминания. Он может и вспомнил, кем был на самом деле, но это не значило, что отношения с экзорциста и сотрудниками Черного Ордена вдруг стали ненастоящими, неважными. Роад это понимала. Аллен оказался в неоднозначной ситуации: он ни за что сознательно не причинил бы вреда своим друзьям, но теперь у него были друзья по обе стороны этой войны. Какими бы ни были цели Аллена, когда он привязывал к себе Чистую Силу, вряд ли он предполагал, что этим все обернется. Ему следовало помнить о коварной природе Чистой Силы, когда он затевал эти игры. С другой стороны, Роад знала Аллена, и он никогда не делал чего-нибудь без очень серьезной причины. Самое меньшее, что они могут сделать – выслушать его, а тогда уже решать. Тем более, не так давно Роад хотела найти Аллена, жалела о том, что его нет рядом, чтобы помочь. Теперь Аллен был, и он собирался рассказать что-то. Роад подозревала, что этот рассказ изменит все ее представление о прошедших годах. Да, Аллен и Неа были хорошими друзьями, они щелкнули, как две детальки одного целого. Пусть Роад была первой из Семьи, кто познакомился Алленом, пусть Неа появился позже, эти двое всегда были настолько близки, что это вызывало ревность у многих членов Семьи. Но все равно Роад не представляла себе, чтобы Аллен просто не обратил внимания на то, что сделал Неа, вот так взял и простил убийства почти всей Семьи. Аллен был человеколюбивым, но не всепрощающим. – Зачем ты пришел? – спросил Тики, не оборачиваясь. – Поговорить, – просто ответил Аллен. – О том, что Граф сошел с ума, и как ему помочь вспомнить. Вот это и было хорошей причиной. Если Аллен знал, как спасти Графа, они могли попытаться выиграть войну с Сердцем и избежать превращения мира в сплошное кладбище. Новостей лучше и представить нельзя было. По мере того, как Аллен рассказывал неизвестную им часть истории, мнение Роад изменилось. Они были в настолько сложной ситуации, что она с радостью отдала бы все, чтобы вернуться в состояние блаженного неведения. Когда Граф пропал, он не просто где-то бродил, он был разделен на две части: Ману и Неа. Братья, на самом деле – две половинки одного целого, спустя какое-то время вернулись в Семью. Но разделение не прошло без потерь, Граф забыл свою первоначальную цель, он помнил только, что хочет уничтожить Сердце Чистой Силы. Это хорошо соотносилось с тем, что знала Роад. Даже если отложить на потом тот момент, где Неа был частью Тысячелетнего. После возвращения Граф предпочитал называть себя Маной, а не Адамом, и он был словно помолодевшим. Если разделение превратило обе частички Графа в младенцев, это можно понять. А вскоре после возвращения начали создаваться первые акума. Конечно, и Ватикан начал напирать. Без оружия противостоять этим праведникам, которые научились в оружие превращать свою драгоценную Чистую Силу, было сложно. Поэтому Семья, никогда не бывшая самыми невинными овечками в истории, относительно легко приняла создание акума. Роад помнила, что Аллену это не понравилось. Он орал на Тысячелетнего, а потом ушел и хлопнул дверью. Неа пошел за ним. И вот теперь ей рассказали, что одна часть Графа вспомнила о своем плане, тогда как другая начала сеять хаос по миру, закрепляя за Тысячелетним и Семьей тот образ, который был выгодным Ватикану. Они превратились в злодеев, и Роад это не особо заботило бы, если бы это не усложняло ее жизнь. Безумие Неа на самом деле было отчаянной попыткой воссоединиться со своей утраченной половинкой. Аллен же подселил Неа в свое сознание потому, что позволь он Графу уничтожить часть себя, тот никогда бы не вернулся в норму. – Мы в дерьме, – прокомментировал ситуацию Тики, стоило Аллену закончить свой рассказ. Роад скривилась и бросила на него выразительный взгляд. – Что ты собираешься делать, Аллен? – спросила она вместо того, чтобы отвечать на реплики Тики. – Помогу Неа, – решительно ответил Аллен. – Иначе он опять выкинет что-то слишком деструктивное. Чистая Сила могла бы его еще сдерживать, но Тики так хотелось оторвать мне руку, а это повлекло за собой пробуждение Неа. Роад нахмурилась. – Значит, кристалл был для того, чтобы запечатать его в твоем сознании? Но это должна быть чистая агония. Годами быть неспособным пробудиться из-за постоянного влияния Чистой Силы. – Неа знал, на что шел, – строго ответил Аллен. – Кроме того, он заслужил немного мучений. – Значит, ты считаешь, что если он немного помучался, его нужно простить? – едко поинтересовался Тики. – Я считаю, что стоит сделать все возможное, чтобы выжить, – вскинулся Аллен. Тики смерил его оценивающим взглядом. – Ты изменился. Она почти ждала, что Аллен скажет что-то из разряда "ты тоже", но в нем всегда было больше такта, чем во всех ее родных. До этого странного омоложения, конечно. Ей стоило научиться помнить об этом. Роад чуть не треснулась головой о стену. Конечно, Аллен изменился. Он прожил новую жизнь с чистого листа, целая личность сформировалась без давления многолетнего опыта, в абсолютно новых условиях. Да, он обрел свои воспоминания, и Роад уже видела, как этот груз давил на Аллена. Но годы его жизни не могли стереться просто так. Пусть он и не хранил верность Черному Ордену и знал правду о Чистой Силе, этот Аллен не был ее Алленом. И никогда больше не станет, ведь ее Аллен исчез годы назад. Оставалось надеяться, что Тики тоже это поймет. Она знала: в прошлой жизни у них были другие отношения, такие близкие, что Роад порой было завидно. Нечасто кому-то из Семьи посчастливится найти человека, который будет принимать его таким, какой он есть. А даже те, кому повезло, испытают боль от расставания со своими избранниками, ведь человеческая жизнь хрупкая и быстротечная. Поэтому они разрывали связи со своими семьями после пробуждения. Роад была достаточно глупой, чтобы не понять этого сразу. Ей пришлось наблюдать, как ее любимая сестра стареет и умирает. И все равно она не смогла бросить ее. И даже после ее смерти продолжила присматривать за ее детьми, внуками. Сколько поколений уже сменилось? Роад научилась абстрагироваться. Опыт был горьким и болезненным, но она помнила, что когда-то была обычной девочкой. До того, как в двенадцать лет в ней пробудилась память Мечты Ноя. Аллен устало вздохнул и опустился в глубокое кресло. Роад присела на подлокотник, закинув ногу на ногу, и всем своим видом попыталась продемонстрировать Тики, что он неправ. Да, Неа был первоклассным мудаком, но это не значило, что Аллену стоило позволить умереть ему и всем надеждам на мирное будущее. – Пока мне придется побыть в Ковчеге. Поговорить с Неа, позволить моему прошлому и нынешнему ужиться в моей голове. Непросто, знаешь ли, обретать личность со всеми ее воспоминаниями, когда уже сформирована другая, и понимать, что обе они – ты. – Но я могу приходить к тебе? – спросила Роад, строя свою лучшую умоляющую мордашку. Аллен мягко улыбнулся. Как же она скучала по этой улыбке. – Возможно, позже. Прости, Роад. Столько всего в моей голове. Я помню тебя, но мне нужно прийти к согласию с собой. Ей было обидно, но все же она понимала. Так же было с Тики, когда он только пробудился. Он не хотел иметь ничего общего с Семьей, только вернуться к своей прежней жизни. В конце концов, он долгое время гулял со своими друзьями, пока не бросил их после той схватки в Ковчеге. – Конечно, – протянула она, пытаясь не выдавать свою обиду. Иногда Роад умела быть взрослой. – Спасибо, – Аллен прикрыл глаза, и вдруг на его лице расцвела совершенно дьявольская ухмылка. – Хотя я был бы не против найти Кросса. Мне есть что ему припомнить. А вот это уже был Аллен Уолкер, экзорцист, который умудрился обжулить Тики в карты, раздев того до белья. Роад долго ухохатывалась с этой истории. И она не завидовала Кроссу, потому что помнила, что Аллен умел быть изобретательным. Все же странно совмещать две личности даже в своей голове. Что тут должен Аллен переживать? Странно и так естественно, что она до сих пор не могла понять, как один осколок Чистой Силы мог так ее сбить. Теперь ей нужно было только втолковать Тики, что Аллен стал другим, и то нормально, и ему нужно дать время. Тики придется смириться, если он не хочет потерять Аллена навсегда, а он не хочет, Роад это знала. Она создала дверь, и Тики первым пошел в ее сторону. Упрямый идиот, мог бы хотя бы извиниться. Конечно, он обиделся, но ведь это не Аллен убил его. – Роад, – услышала вдруг она. Она обернулась и увидела знакомый взгляд серых глаз, такой проницательный, такой внимательный. – Вы же не просто так приходили. Под этим взглядом она не могла не сдаться. Слишком долго Роад прожила без своего друга, слишком соскучилась. Хотел Тики того или нет, им придется задержаться, пока она введет Аллена в курс дела.