Вспомни, и я спасу тебя

      Группа шла по темным коридорам, на стенах висели факелы с неровно горящим пламенем, бросающим смутные тени на шагающих людей во главе с Дином Томасом. Пахло сыростью и гнилью. Откуда-то раздавались хриплые стоны и крики. В череде нескончаемых звуков Гермиона смогла разобрать чье-то безумное бормотание. Внутри все съежилось еще сильней. Что ее ждет? Какой узник? По некоторым стенам стекала какая-то вязкая жидкость, и девушке, как и ее коллегам, хотелось верить, что это просто такая вода.       На какой-то краткий миг ей показалось, что все слова друзей были правдой, и ей действительно здесь не место, но Гермиона быстро смогла взять себя в руки. В конце концов, она справлялась и не с такими трудностями, а этим людям, годами живущим бок о бок с дементорами, очень нужна ее помощь. Да, все они отъявленные преступники и сюда попали неслучайно, но никто не заслуживает такой жизни, даже они, поэтому она очень хотела им помочь, хотя бы некоторым, с кем успеет поработать.       Дин оставил ее около специальной комнаты №2. Внутри было так же холодно и неуютно, как и в кабинете мистера Шфельца. Единственным источником света была старая лампа, стоявшая на небольшом столике посередине комнаты. Справа от нее, ближе к выходу стоял грубо сколоченный стул, предназначавшийся для заключенных, напротив него — большое кресло, на котором лежала меховая накидка, видимо для того, чтобы создать какой-то минимальный комфорт для психологов, не привыкших работать в таких условиях.       Гермиона опустилась в кресло и взглянула в маленькое окошко, где были видны высоко поднимающиеся волны буйного моря. До нее доносился вой холодного ветра, приносивший в комнату соленые брызги.       Сделав глубокий вдох, девушка достала из сумки записную книжку, и постаралась расположиться поудобнее и немного расслабиться. Что, впрочем, ей не удалось. Сердце бешено стучало внутри от волнения. Оглядевшись, она заметила рядом с креслом, на стене небольшую красную кнопку. Вдохнув еще раз соленый резкий запах моря, Гермиона нажала на нее и, вжавшись в кресло, стала ждать.       Прошло несколько минут, дверь открылась и двое мракоборцев в той же форме, что была на Дине, ввели пленного, держа его под руки. Опустив юношу на стул, они удалились, с лязгом закрыв за собой дверь. В замках не было необходимости — бежать было некуда.       Гермиона, стараясь не смотреть на своего подопечного, взяла тонкую папку, лежавшую на столе. Это было досье заключенного, приготовленное специально, чтобы облегчить знакомство психолога с его новым пациентом. Раскрыв ее, девушка почти испуганно посмотрела на фотографию во вложении, затем резко перевела взгляд на парня, сидевшего прямо пред ней. Грязные спутанные белесые волосы, осунувшееся лицо с резко выступающими скулами, бледные, почти бесцветные губы. Отсутствующий, ничего не видящий взгляд. На худое тело были надеты растянутые арестантские штаны и рубаха. Даже сквозь грубую ткань, неплотно прилегающую к телу, были заметны резко выступающие локти и плечи. Босые грязные ноги. Руки и стопы закованы в кандалы. Это все, что осталось от Драко Малфоя.       Нервно сглотнув, девушка спрашивала себя — почему ей дали именно его? В этой башне тысячи заключенных, почему именно он? Работать со знакомыми людьми всегда тяжело, а особенно тяжело работать с врагами, которые тебя даже за человека не считают. Секундный приступ гнева сменился состраданием к юноше, который похоже даже не понимал, что происходит. Ведь Гермиона сидела всего в двух метрах от него, она была в тени, но при желании ее ничего не стоило узнать. Однако на лице парня не было ни одной эмоции.       От этого девушке стало совсем не по себе. Она быстро перевела взгляд обратно на листы бумаги, закрепленные в папке. К фотографии заключенного прилагалась копия приговора и краткие сведения о семье и роде деятельности. Пробежав глазами по строчкам, Гермиона узнала, что после Войны Малфой был осужден за жестокое убийство четырех человек на 15 лет , из которых 5 уже отсидел.       Какой ужас.       Она, конечно же, помнила это событие, Рон тогда долго ходил по их небольшому лагерю и клялся, что убьет того, кто это сделал с каждой секундой распаляясь все больше. Среди погибших была их сокурсница. Никому тогда не пришло в голову, что виновник в смерти их друзей — Малфой. После Битвы за Хогвартс было так много погибших, что этот инцидент стерся из памяти. Но сейчас прошлое снова заявило о себе.       По спине Гермионы побежали мурашки, она сделала еще один глубокий вдох. Она теперь врач, и ее миссия — помочь этому человеку. Умерших не вернуть, а этого парня еще можно было возвратить к жизни, он уже достаточно расплатился за содеянное.       Где-то далеко раздался громкий металлический лязг дверей, это помогло девушке вернуться в реальность. Для начала надо попробовать его разговорить. По ничего не выражающему лицу Малфоя, она поняла, что работы у нее будет много.       На секунду Гермиона задумалась, как ей лучше к нему обратиться и, поняв, что не сможет его назвать «Драко», обратилась к нему по фамилии:       — Мистер Малфой, вы помните свое имя?       Никакой реакции, он даже не посмотрел в ее сторону. Девушка повторила вопрос чуть громче, но с более мягкой интонацией.       — Драко Малфой, — последовал ответ после минутной паузы. Голос был хриплый и, если бы Гермиона не прислушивалась к каждому звуку, она вполне могла не расслышать ответ, так тих был его голос.       — Вы знаете… — она хотела спросить о том, понимает ли он, где он находится, но передумала, решив, что это может негативно сказаться на их диалоге (если его таковым, конечно, можно назвать) — ведь именно Азкабан сделал его таким, — я хочу вам помочь, мистер Малфой, у вас есть желание со мной поговорить?       Сидевший узник не произнес ни слова, лишь слегка отрицательно помотал головой.       На секунду Гермиона задумалась, она никогда не работала с такими потерянными людьми и четкого плана как действовать у нее не было. Пробежав глазами по подготовленным записям в своей книжке, она решила применить технику, про которую профессор Брувье рассказывал им на лекциях в Академии. Девушке еще ни разу не приходилось ее применять, но сейчас, похоже был самый подходящий момент. Суть этого метода состояла в том, чтобы искусственно погрузить человека в его воспоминания — обычно это помогает разговориться и внушить некое подобие доверия между врачом и его пациентом. Сама по себе техника напоминала магловский гипноз, только здесь не нужен был третий предмет, чтобы погрузить человека в транс, достаточно установить контакт глаза в глаза.       Только в какие воспоминания его погрузить? Самым логичным и безмятежным временем в жизни этого парня, Гермиона посчитала воспоминания о детстве.       — Мистер Малфой, посмотрите на меня.       Драко все так же продолжал смотреть невидящим взглядом на лампу. Тогда девушка сама опустилась грудью на свои колени, чтобы поймать его взгляд.       — Мистер Малфой, посмотрите.       Исподлобья на нее посмотрели потускневшие серые глаза. Гермиона воспользовалась этим, хоть от этого пустого взгляда внутри все цепенело.       — Мистер Малфой, вспомните детство, вспомните, что вас тогда окружало, с кем вы дружили, вспомните вашу семью. Что для вас детство, Мистер Малфой?       От этого слова «детство» где-то в глубине серых потухших глаз, на самом дне так, что со стороны это было даже не заметно, зажегся крохотных слабый огонек.