И мы всё ещё в эфире

Пепельноволосый немного ошалев, что-то хмыкая себе под нос, тихо спросил какого-то чересчур возбудившегося Мэттью: — Только не говорите, что про моего «самого лучшего» партнёра в мире вы имели в виду... — он замялся, переводя свой взор на Ларссона, — его? Мэтт задористо кивнул, чувствуя нарастающее напряжение между ними. — А вы уже успели познакомиться? — всё так же улыбчиво произнёс нарцисс. — Да так, — выйдя из «ступора», сквозь зубы процедил норвежец, продолжая: — успели пересечься. Веснушчатый промолчал, понимая, что дальше продолжать докучать двоих своими бессмысленными вопросами – не лучшая затея. — Ну раз вы уже знакомы, то представлять вас не надо. Я успел всё быстро прояснить Томасу до твоего прихода, но повторю кое-какие важные детали. Мы дали Риджуэллу, так скажем, «испытательный» срок — недели две-три, а там посмотрим. Если он справится, то отныне он твой коллега на постоянной основе. Сейчас к вам присоединится звукорежиссёр Эдвард. И да, Торд, пожалуйста будь снисходителен к Томасу, — протараторил Харгривз, готовясь уже выбежать из кабинета, но недовольная речь Ларса заставила его притормозить. — Почему вы ему, как каждому новичку, не дадите вечернее шоу? Всегда так делали, а теперь-то что? — презрительно фыркнул рогатый. — Потому что с опытом, — неожиданно вставил своё слово Том, наблюдая как Торд мгновенно расплылся в ухмылке. Голубоглазый кивнул, указывая на правоту Риджа. — Вы выйдете в эфир через пять минут, советую вам приготовиться, — произнеся напоследок, веснушчатый вылетел пулей из кабинета, мчась куда-то по своим делам. Гитарист неспешно прошёл к своему месту, как и Ларс. Рогатый достал из своего портфеля несколько скрепленных листков бумаги, также замечая, что на его столе тоже присутствуют документы в мультифорах. Изучая их взглядом, он задористо хмыкнул. Пепельноволосый уже мысленно начал ликовать, что его не стали допрашивать… Рано порадовался. — «Ведущий на радио – самая отвратная работа из всех, что есть в этом уебанском мире. Я никогда не скачусь до твоего уровня, Ларссон», говорил он пять лет назад. М, Томас? Не твои ли это были словечки? — лукаво пролепетал рогатый, наслаждаясь потихоньку вскипавшим Риджуэллом, и надевая наушники, так же чуть пододвигая микрофон, он добавил: — Так неожиданно встретить тебя именно здесь, после стольких лет разлуки. Норвежец театрально смахнул слезинку. Черноглазый, будучи в наушниках, уже готов был высказать пару ласковых слов карамельноволосому, но не успел он опомниться, как в комнату за стеклом влетает тот самый Эдд, неловко улыбаясь, а за ним загорается красная лампочка над ведущими, оповещая, что те должны уже выйти в эфир. — Доброе утро, дорогие радиослушатели! Сейчас 7:25, и вы на волне 76.92 FM, а мы как всегда заряжаем вас своим жизнерадостным настроением, — слегка с акцентом, который предавал ему некий шарм, бодро и чётко проговорил Ларссон. — А у микрофона собственной персоной, как всегда я – Торд Ларссон и наш новый коллега – Томас Риджуэлл. Курильщик ожидал, что сейчас Том растеряется и промямлит что-то неясное, тем самым обеспечивая себе унизительный провал, но тот, выпрямляясь, звонко выговорил: — Спасибо, Ларссон. Сегодня у нас рубрика «Первый шаг», в которой вы успеете узнать: как не опозорить себя, и, возможно, свою вторую половинку на первом свидании, а также, где и как лучше его провести. — Чуть позже, ваш непревзойдённый личный гороскоп на целый день, а прямо сейчас – свежие вести! — добавил за ним «ошеломленный» Торд, выключая микрофон и снимая с себя аппаратуру, увидев, как красная лампа над ними погасла. После, они услышали записанную речь девушки, которая вещает о каких-то последних событиях. — Я поражен, Том! — с издевкой воскликнул сероглазый. — А я ожидал от тебя большего, ты же как никак, «любимый» радиоведущий Лондона, — сдерживаясь, дабы не перейти на нецензурную лексику, раздражённо пробубнил алкоголик. Эдвард же, после того, как те вышли из эфира, быстро куда-то выбежал из кабинета. — Ага, вот только если бы я знал, что теперь я буду работать с кем-то, да еще и с тобой, я бы хорошенько подготовился, — едко произнес Торд, добавляя: — Ты так и не ответил, почему решил внезапно связать свою жизнь с радио. Мне с удовольствием хотелось бы разузнать, откуда у тебя такой опыт. — N'est pas ton affaire. — Что? — Не твоё дело, говорю, — фыркая, сказал Томас сузив глаза. — Это французский, не так ли? — Поздравляю, у вас есть мозг. Ларссон нервозно цокнул, и увидев, вернувшегося звукорежиссера, снова надел на себя наушники, понимая что те выходят в эфир. Черноглазый повторил действия первого. — И снова здравствуй Лондон, поговорим о погоде. Сегодня средняя температура страны 14 градусов тепла, осадков не намечается. Хорошего тебе настроения, а у нас рубрика «Первый шаг» – Свидание, — высказался Торд.        Во время перерывов на песни они как ни странно вели себя тихо. Ларссон почему-то прекратил докапываться до второго, но а тот собственно и не лез к нему. Однако не мог же наш энергичный норвежец так просто отвязаться от «равнодушного» Риджуэлла?.. Обеденный перерыв близился к концу, а Томас даже не удосужился перекусить. Видимо, сегодня тот не особо был голоден, при том зная, что работать им еще примерно до шести. Риджуэлл спокойно сидел и дописывал некоторые сценарии, наслаждаясь на некий промежуток времени отсутствием Ларссона. Вдруг, дверь неспешно открылась, запуская внутрь Торда впридачу с Гулдом… Они выглядели так смешно, стоя рядом с друг другом. Норвежец был намного выше Эдварда, что первому приходилось наклоняться при разговоре. «Вот же сладкая парочка.. Когда они вообще уже успели познакомиться?» — ухмыляясь, уставше подумал про себя черноглазый. Рогатый прошел к их столу с Томасом, и заглядывая в свою сумку, он что-то судорожно стал в ней рыскать. — Привет, ты ведь Томас Риджуэлл, я прав? — успел услышать краем уха сероглазый, немного напрягаясь. Ридж одобрительно кивнул на его вопрос. Ему сейчас было как-то нехотя заводить с кем-то разговор, но чисто из-за вежливости он ответил ему. — Эдвард, верно? — Гулд, именно, — улыбчиво добавил Эдд, радуясь новому знакомству. Ну, не ребенок ли? Пока курильщик все еще копался в своей сумке, ища эту злосчастную папку, те успели неплохо так разговориться. Насколько Ларссон помнит Томаса, тот всегда неохотно общался с каким-либо человеком, заводившим с ним разговор. А сейчас он так непринужденно беседует с Гулдом, что сероглазый даже немного позавидовал... Но... Кому? Нет, курильщик знает конечно, на что способен этот общительный шатенчик, но чтобы вот так... Эх, ладно. В итоге найдя папку, он раздражительно вручил ее кареглазому, указывая на время, тем самым намекая на то, что обеденный перерыв подошел к концу. Шатен уныло кивнул, принимая в руки предмет, прошел в комнату за стеклом. Риджуэлл промолчал и немного прокашлялся, перед началом трансляции радиоэфира. Сероглазый хищно улыбнулся, бог знает, что замышляя. Хорошо, что Ридж этого не заметил.

Час спустя.

— Неподалёку открылся новый бар, — как бы ни на что не намекая, ухмыльнулся Ларссон, продолжив: — Не хочешь вечером в честь нашей нежданной встречи выпить и поговорить по душам? — Мечтай дальше, — саркастически посмеялся Томас. — Ребят... Вы все еще в эфире... — пробормотал Эдвард, давая знать тем обоим, в какой ситуации они оказались. Они забыли отключить свои микрофоны.