Подарок под дверью

Вергилий сидел на диване, закинув ногу на ногу, и уже в который раз перечитывал письмо. Внутри него бушевали чувства до того разные, что они вполне могли разорвать его на мелкие кусочки. Данте, который уже отчаялся выудить из брата ценную информацию, склонился над неподвижным закутанным ребёнком. Кажется, тот спал. Или умер. Данте вообще не знал, что делать дальше. — Верг, ты подозрительно долго молчишь. Может уже осчастливишь меня своим вниманием? — поинтересовался младший близнец, попутно тыкнув указательным пальцем ребёнку в лоб. Тот издал недовольный звук, похожий на пыхтение, но не проснулся. — Гляди. У него такое же недовольное лицо, стоит кому-то к нему прикоснуться. Тест на отцовство можно не делать. И пускай Данте имел ввиду привычную людям проверку, Вергилий же считал её абсолютной глупостью. Они с братом явно жили на разных волнах. Даже без пресловутого письма старший Спарда прекрасно знал, что за ребёнок лежал перед ним. Его демоническая сущность чувствовала родную кровь и утробно урчала. Временами демоны пожирали себе подобных. Плоть, наиболее близкая к их плоти, была более питательной и быстрее усваивалась, но Вергилий не был приверженцем подобной мерзости. Он просто знал, что это его сын. Хоть отцовство и стало для старшего близнеца неожиданным, он полностью осознал всю величину возложенной на него ответственности. — Хватит уже совать свои пальцы к моему ребёнку, Данте. Это тебе не игрушка, — недовольно рыкнул Вергилий. Ему не нравилось столь пренебрежительное отношение брата к настолько серьёзным вещам. — Если ты ничего не забыл в человеческих семейных узах, то этот мальчик — твой племянник. — Никогда не думал, что это так страшно звучит, — Данте наконец-то оставил карапуза в покое и плюхнулся на диван рядом с братом. Они оба смотрели на рабочий стол Данте, где лежал ребёнок, как два домашних кота на огромную уличную собаку. — Верг, мы в жопе. Что будем делать? Вергилий не ответил. В его голове судорожно крутились шестерёнки. Данте знал, что его братец сейчас разрабатывал детальный план. Проблема была в том, что ребёнок — это не противник на поле боя. — Нам нужна обучающая литература. — А так же памперсы, присыпки, детское питание, игрушки, коляска, кроватка, — Данте невольно прервался, заметив на себе удивлённый взгляд Вергилия. — Ты-то откуда это знаешь? — старший близнец даже не пытался скрыть всю степень своего изумления. Иногда Данте забывал, что его брат слишком долго жил вне социума, поэтому ничего не знал о, казалось, элементарных вещах. Охотник усмехнулся, по-дружески ткнув Вергилия локтем в живот. — Не переживай, папаша, мы ещё повоюем. Я сам схожу в магазин, а ты постарайся не убить нашего пацана.

***

Вергилий, словно статуя, сидел на диване. С момента ухода Данте прошло всего лишь полчаса, а старший близнец уже хотел, чтобы его вездесущий младший брат поскорее вернулся. Вергилий не считал себя трусом ( даже подобные мысли были для него оскорбительны), но сейчас он реально переживал. Когда ребёнок ворочался, старший Спарда аж подбирался, тайно надеясь, что мальчик не проснётся. Что делать с этим свёртком Вергилий не знал. Да, это его сын, а дальше-то что? Спустя несколько минут старший близнец решился осторожно приблизиться к столу. Он ступал тихо, как кошка, чтобы не потревожить сон ребёнка. Лицо малыша было умиротворённым. Он вообще был довольно спокойным и тихим. Вергилий знал, что дети часто плакали и на то у них было миллион разнообразных, порою совершенно абсурдных, причин. Малыш явно отличался от остальных. Он будто бы чувствовал, что был под надёжной защитой. Всматриваясь в его маленькое личико, Вергилий испытывал очень странные чувства. Он хотел защитить этого ребёнка от всех напастей, научить его управлять своей демонической силой, быть рядом с ним, стать сильнее, чтобы никто не сумел их разлучить. В один момент Вергилий испугался. Он никогда не думал, что способен настолько быстро привязаться к кому-то. Перед ним на столе лежал результат случайной страсти. Ребёнок, которого старший сын Спарды никогда бы не подумал завести. Он мог отказаться от него, отправить куда подальше, подбросить кому угодно, а затем забыть, как страшный сон. Но как бы сложилась тогда судьба этого ребёнка? Наверное, он вырос бы одиноким и потерянным, никому ненужным, без семьи, без друзей, без надежды на светлое будущее. Вергилий мало понимал в отцовстве, но он очень уж хорошо разбирался во всех лишениях и тяготах, которые выпадали на судьбу изгоя. Их с Данте отец, Спарда, хотел, чтобы жизнь сыновей была куда лучше, нежели его. К сожалению, всё сложилось совершенно иначе. Близнецы — это куча комплексов, детских травм и обид, скрытых за напускной бравадой и показательным равнодушием. Они сильны физически, однако каждый из них буквально склеивал себя по частям изнутри. Вергилий не хотел таких испытаний своему сыну. Пускай этот ребёнок будет лучшим из них. Самым счастливым. Самым сильным. Самым полноценным. Когда Данте наконец-то вернулся из магазина, он с удивлением обнаружил Вергилия, который укачивал на руках свою драгоценную ношу. Он улыбался. Данте настолько удивила эта картина, что он замер, позабыв все свои шуточки, которые генерировал по пути домой. Вергилий будто бы не заметил заминки брата. Он осторожно пригладил редкие светлые волосы сына и тихо произнёс: — Данте, познакомься. Это Неро. Охотник улыбнулся. — Добро пожаловать в семью, пацан.