Подарок под дверью

— Верг, ты идёшь на прогулку, а не на битву с демонами. Оставь Ямато дома, — Данте хотел бы посмеяться, если бы лицо Вергилия не предвещало ему все муки Ада. — Как я смогу защитить своего ребёнка без оружия? — рыкнул старший близнец, стараясь прожечь в младшем дыру вселенских масштабов. Данте выдохнул, осторожно подошёл ближе, боясь спугнуть брата резкими движениями, и положил ладонь на рукоять катаны Вергилия. Тот нахмурился, но не сдвинулся с места. Лишь смотрел своими глубокими холодными глазами, стараясь победить брата в этом неофициальном противостоянии. Данте не отступил. — Ты за секунду можешь призвать Ямато. — Это целая секунда. — Ну и? — Я могу не успеть. — Не успеть что? Вергилий хотел ответить, но не сумел. Лишь бросил полный переживания взгляд в сторону коляски, где спокойно сопел маленький карапуз. Неро явно не понимал, какую аномальную тревогу раз за разом испытывал его отец, если ненадолго отходил от своего драгоценного чада. Данте никогда не видел своего брата таким. Вергилий пропитался к Неро настолько сильной симпатией, что Данте оставалось лишь присвистывать каждый раз, когда он видел картину под названием «заботливый папочка». — Не успеть защитить его, — всё-таки сорвалось с губ старшего Спарды. Его пальцы сильнее сжали рукоять катаны. — Демоны чувствуют нас, Данте. Мы скрываем свои ауры, поэтому живём спокойно, но Неро так не умеет. Ты разве не чувствуешь? Данте вообще не заморачивался. Да, его племянник испускал какую-то странную энергию, чисто автоматически, но младший Спарда не придавал этому такого значения. Он ощущал внутри Неро демона только если намеренно обострял свои чувства. Видимо, Вергилий, из-за более близкого кровного родства, был более чувствителен. — Ну, есть что-то. Отдалённо, — нехотя согласился Данте, но не отступил. Он посмотрел Вергилию глаза в глаза. — Отзови Ямато. Я пойду с тобой. Вергилий фыркнул, будто бы такая альтернатива была не только неравноценной, но и смехотворной. Кончики его губ искривились в провокационной усмешке. Данте лишь выдохнул. В свободное от паранойи время его брат нарывался на драку. Охотник выдохнул, переместил свою руку с рукояти катаны на локоть брата и рывком прижал того к себе. Манёвр был довольно быстрым, поэтому находящийся в задумчивости Вергилий не сумел среагировать. Его уже обнимали сильные руки брата. Вергилий ощутил горячие губы Данте на своём виске. — Что ты делаешь? Старший был напряжённым, но не сопротивлялся, что уже вселяло надежду на компромисс. Данте не ответил. Он нежно зарылся в идеальную причёску брата, массируя кожу его головы. — Верг, так остро Неро ощущаешь только ты. Сейчас я едва ли чувствую его. Никакие демоны им не заинтересуются. Просто подумай, если бы Неро был так привлекателен для других, его бы утащили ещё тогда, когда он был...с той женщиной. Данте отстранился, заглянув брату в глаза. Тот всё ещё упрямился, но аргументы близнеца, в конце концов, возымели эффект. Ямато исчезла. — Отпусти меня, — спустя минуту напряжённого молчания отозвался Вергилий. — Ты всегда можешь отойти, — с улыбкой холенного кота отозвался Данте, продолжая мягко перебирать волосы брата между пальцами. — Нет. Ты отойдёшь сам. Младший Спарда вопросительно изогнул бровь. Он бы обязательно пошутил, но сейчас его близнец явно не пребывал в добродушном настроении — совсем недавно он принял точку зрения Данте, что испортило ему настроение. — Ладно-ладно, сдаюсь, — охотник в шутку поднял руки вверх и сделал шаг назад. Иногда неконтролируемое желание Вергилия переспорить и хоть в чём-то победить близнеца, даже в сущей мелочи, надо было уважить.

***

Прогулка протекала довольно напряжённо. Вергилий с подозрением смотрел на каждого встречного, одним своим видом обещая любому, кто решится приблизиться, жестокую расправу. Данте всегда знал, что его брат любил приукрасить и довести что-нибудь до абсурда, но сейчас он превзошёл сам себя. Внутри Вергилия долгое время была пустота. Он так отчаянно гнался за силой, что совсем позабыл, для чего она была нужна. Данте проделал воистину титаническую работу, показав брату все возможности спокойной (относительно) жизни. Охотник и сам не всегда понимал все тонкости человеческого социума, но он хотел дать Вергилию то, чего они оба были лишены так рано — семью. Появление Неро должно было сделать жизнь Вергилия лучше, но тот день за днём превращался в параноика. Раньше он боялся потерять Данте. Этот страх отпечатался в глубине его сознания. Вергилий долго пренебрегал им, отмахивался, словно не он раз за разом щадил близнеца, не сумев его убить. Теперь же, когда они стали жить вместе, страхи постепенно отступили. Вергилий был рядом и контролировал ситуацию, к тому же, Данте был далеко не беспомощным, чтобы легко умереть. Но Неро — это совсем другое дело. Он просто маленький ребёнок, которого близнецы поочерёдно кормили с бутылочки. Его защита и шанс на выживание в этом мире — отец и дядя. Сейчас малыш не интересен для демонов, но он вырастет. Успеет ли Вергилий обучить его? Сумеет ли Неро стать достаточно опытным, чтобы защитить себя самостоятельно? А вдруг его демоническая сила будет слишком мала? Вопросы разрывали Вергилия на части, поэтому он вздрогнул, когда ощутил ладонь Данте на своём плече. — Я отойду взять мороженое. Ты будешь? Старший Спарда с трудом оторвался от мыслей. Он бездумно шёл за Данте, поэтому не заметил, как они пришли в парк. — Тебе лишь бы есть, — фыркнул Вергилий, чтобы скрыть свою заминку. — Значит, обычный пломбир, — улыбнулся Данте, поцеловав брата в щеку. Вергилий демонстративно потёр место поцелуя ладонью. Данте усмехнулся и потопал к ларьку с мороженым, возвышаясь над шайкой детей, которые толпились у прилавка. Вергилий проводил его хмурым взглядом и устроился на ближайшей лавочке. Неро по-прежнему сладко спал в коляске. Этот малыш даже не представлял, что творилось в голове его отца. На другом конце лавочки разместилась женщина с коляской. Вергилий не придал её появлению особого значения. Она была всего лишь обычным человеком, следовательно, не представляла угрозы. Впрочем, эта женщина заставила-таки старшего сына Спарды напрячься — она решила с ним заговорить. — Какой милый ребёнок, — ласково улыбнулась женщина, чуть вытянув шею, чтобы лучше рассмотреть умилительного светловолосого малыша. — Да, милый, — с трудом выдавил из себя Вергилий, преодолев желание пересесть на другую лавочку. Желательно, чтобы она находилась в соседнем городе. Женщина же не ограничилась одним умилением. Она поправила одеяльце своему ребёнку и подарила Вергилию полную теплоты улыбку. — Это мальчик? А у меня девочка. Она точно вырастет красавицей. Старший близнец лишь кивнул, будто бы ему не было всё равно, кем вырастет совершенно чужой ему ребёнок. Только сейчас Вергилий заметил рядом с женщиной парнишку лет десяти. Он выглядел хмурым и терроризировал незнакомца таким недоброжелательным взглядом, будто бы тот мог забрать у него маму. Вергилий фыркнул. В этот момент как раз подоспел Данте с мороженым. — О, братишка, ты уже завёл себе новых друзей? — улыбнулся охотник, всучив недовольному брату его порцию пломбира. — Здравствуйте. Вас ещё не утомил мой братец? Старший близнец фыркнул. Кто ещё кого здесь утомил? Женщина улыбнулась. — О, нет-нет, это я скорее навязалась. Извините. Вергилий поймал на себе вопросительный взгляд брата, вновь посмотрел на улыбающуюся женщину, и тяжело выдохнул. В конце концов, она не сделала ему ничего плохого. Обычная человеческая женщина с двумя детьми. — Идём, сынок. Нам пора домой. Твою сестрёнку нужно покормить, — женщина пригладила каштановые волосы сына и поднялась. Тот вцепился в край её юбки, кинув на мужчин позади торжествующий взгляд. Кажется, парнишка выиграл в какой-то только ему известной битве. — Как зовут вашу дочь? — неожиданно вслед женщине спросил Вергилий. Она остановилась, бросила в сторону коляски взгляд, полной щемящей нежности, и наконец-то ответила: — Кирие. А это, — женщина обняла сына одной рукой, — Кредо. Повисла неловкая тишина. — А нашего пацана зовут Неро, — вовремя среагировал Данте, осознав, что брат исчерпал весь свой запас общительности, — приходите ещё. Будем дружить семьями. Тогда Данте с Вергилием ещё не знали: они никогда больше не встретят этой женщины. Она исчезнет из их жизни, как призрак, чего нельзя было сказать о её детях.