Зов Мобиуса

      - Тебе правда стало легче, дружище?       Они уже приличное время в полёте над морем, и Большой Южный остров уже на приличном расстоянии от них по правый бок. Соник внимательно смотрит в затылок друга и желает убедиться, что они с ребятами верно поняли его. Краем глаза пилот замечает чёрное небо на севере острова с кроткими алыми вспышками в этой черноте. Там, у подножья вулкана и на самой горе творится нечто жуткое, внушающее ужас. Небо там плотно затянуто чёрными грозовыми тучами, едва заметны мощные раскаты молний, но гром досюда не доходит. Небо над остальной частью острова затянуто серой непролазной пеленой. Да и в море не сказать, что ясно.       - Мне лучше, спасибо. Глянь на гору, Соник!       - Ого! – Соник прильнул к фюзеляжу и всмотрелся. – Что там происходит? Так темно и жутко.       - Полагаю, активность вулкана спровоцировала крупные пожары в лесах предгорья. Дождей будет недостаточно, чтобы затушить бушующую стихию.       - А что ещё понадобится для этого? – Соник знает, что Тэйлз понимает, о чём говорит.       - Низкая температура и отсутствие горящего материала. На высоте ещё сильные ветра раздувают пламя, а это очень пагубно. Гореть будет ещё долго.       - Сколько флики и животных погибнет… - От осознания последствий сердце прижалось к позвоночнику, а по коже прошёлся холодок. – Страшно представить.       Тэйлз хотел бы чего в утешение сказать, но ничего на ум не пришло. Зато впереди он обнаружил нечто очень тревожное. Вдалеке виднеется слабый чёрный силуэт острова Ангела на чёрном фоне. Похоже, грозовые облака собираются вокруг островов. И если над морем просто серо, уныло из-за пасмурной погоды, то хотя бы без осадков. Над островом Ангела же царит мощный грозовой фронт, сплошная стена из осадков отсюда видна как плотный тёмно-серый туман. Раз и сверкнёт молния, но раскаты грома далеко ещё, звук рассеивается и не тревожит слух лисёнка. Тэйлз вжался в кресло и напрягся, собираясь с духом.       - Соник, лучше держись! Мы войдём в грозовой фронт!       - Ты серьёзно?! – Обеспокоенный ёж подсаживается ближе к креслу пилота и впивается в него пальцами, с ужасом глядя вперёд. – Ты справишься с управлением?       - Сделаю всё возможное, чтобы не потерпеть крушение. Держись!       Вот слышатся дальние раскаты гроза, всё ярче сверкают молнии. Они уже близко, и резкий порыв ветра врезается в корпус, но Тэйлз не теряет управление самолётом и продолжает вести его напрямую к острову. Стена воды обкатывает их, шерсть мгновенно намокает и становится тяжелее. Глаза застилает так интенсивно, что мобиане едва различают что-либо на расстоянии протянутой лапы. Становится тяжело дышать, воздух перенасыщен влагой, от разницы в температуре воздуха и взмокшей шерсти сковывает холод. Холодный душ в полёте – не лучшие водные процедуры и не самые безопасные. Соник прижимается к сиденью пилота, наклонив вниз голову, и пытается глубже дышать, чтобы справиться с ужасом, что завладел им. В таком положении отлично слышится грохот напрягшегося мотора, но ежонок прижал уши к голове, ибо вода норовит и туда попасть. От крупных капель корпус поражает дробь, и тела тоже мелко дрожат. Встряхнув голову от воды, лисёнок высматривает место для посадки на острове, над которым теперь парит самолёт. Вдалеке сияет сквозь тьму непогоды Главный Изумруд, едва различается контур высоченной горы. Торнадо медленно снижает высоту. С бешено колотящимся сердцем в груди, максимально напрягшийся Прауэр ещё раз встряхивает голову и высматривает границу полей и джунглей. Ага, вон там есть какое-то просветление! Туда! Ещё немного снизил высоту. Соник ощущает малейший наклон корпуса, и вся эта ситуация переживается им крайне тяжело. К тому же ботинки их вымокли насквозь – салон наполняется водой так стремительно, что скоро будет полон воды по сиденья. Холодно! Ежонок крупно вздрогнул и сжался круче. Дробь в салоне ощущается сильнее – Торнадо явно не одобряет воду в салоне. Самолёт плавно идёт на посадку. Тэйлз стиснул зубы и вцепился в штурвал крепко до онемения пальцев, плавно натягивая на себя. Торнадо первые секунды не слушался, но после ушёл на посадку и коснулся шасси земли. Начало сильно трясти, самолёт пару раз подскочил, а после резко встал на месте. Лисёнок врезается в панель управления мордой и вскрикивает от боли, после чего с приложенной к носу лапой опирается на спинку кресла. Ежонок не слышит этого и продолжает сидеть в скрюченном положении с опорой на спинку впереди стоящего сидения. Холодно! Вздрагивает. Лисёнок отстёгивается, снимает ботинки с лап и разворачивается на сидении к другу. Прикосновение к вжавшимся в спинку пальцам, ежонок поднимает голову и заглядывает из-за спинки с недоумением. Жестом Тэйлз предлагает спуститься на крыло, что и делает сам. Усевшись на краю крыла, он освобождает от воды обувь и ставит рядом, а сам поднимается, чтобы отряхнуться. Соник повторяет за ним, только в разы медленней, холод и навалившаяся усталость сковывают движения. Теперь они оба на крыле, сидят без обуви и скукожились от холода, плечом к плечу. Зевается. Дрожь по всему телу. Клонит в сон с усталости после сильных переживаний и холода. Сквозь взмокшую шерсть они ощущают тепло друг друга, и от этого всяко спокойней. На устах лисёнка даже проглядывается слабая улыбка.       - Что нам теперь делать, Соник?       - Переждём ливень. В такую погоду мы не сможем ориентироваться на малознакомой местности. К тому же, - Опять зевается! – меня клонит в сон. А тебя?       Словно в подтверждение, лисёнок зевает в ладонь и хихикает. Ребята немного посмеялись и позабавились с этого, а после обратили взгляды вперёд. Сплошная стена воды, от которой веет холодом. Теперь дожди идут холодные, как было всегда во Влажный сезон. Земля перенасыщается влагой на будущее, и потому в воздухе уже витает аромат влажной земли.       - Мы вымокли и замёрзли, к тому же очень пасмурно. Клонит в сон со всего этого. Давай и правда отдохнём.       - Отдых после такого полёта очень уместен.       Они переглянулись и улыбнулись друг другу. Прижавшись друг к другу, ребята закрыли глаза и постарались расслабиться. Тепло, но они вздрагивают от неприятных телесных ощущений и морщатся. Тэйлз накрывает себя хвостами и довольствуется теплом от собственных хвостов, в то время, как Соник вынужден обнимать себя и скукоживаться, чтобы лучше согреть себя. Ежонок часто вздрагивает, дольше согревается, и лисёнок открывает один глаз, глядит на друга, после одним хвостом накрывает замёрзшего напарника. Теперь им обоим теплей. Теперь сон накатил мгновенно, и они провалились в сновидения, словно в развернувшуюся под лапами бездну.       Спустя время       Соник проснулся первым от того, что врезался в падении носом об жёсткую поверхность крыла. В лапах его хвост лисёнка, такой мягкий и пушистый, тёплый, словно подушка. Пробудившийся от такого неприятного столкновения ежонок не сразу сообразил и ещё пару секунд лежал с недоумённым взглядом, глядя сквозь слипшиеся глаза на рыжую шерсть перед мордой. Только после отпустил, пропустив из внимания болезненный возглас Прауэра, которого разбудила боль. Его хвост, понимаете ли, потянули! Как только тот высвободился, то тут же оказался за спиной и прижался ко второму хвосту. Их хозяин недовольно уставился на виновника, что вновь принимал сидячую позу. Они глянули друг на друга, а после осмотрелись. Интересно, сколько они спали? Ливень завершился, в воздухе парит сырость, сильно пахнет влажной землёй. Всё равно прохладно, и ребят берёт дрожь. Соник взял свои ботинки и осмотрел. Конечно, влажные, просохнут не скоро. Тэйлз же поднялся и заглянул в салон. Полно воды. Всё это надо каким-то образом вычерпать, пока не произошло замыкания. Но как? Вот ведь задачка! Есть ли чем черпать воду? Соник отставляет в сторону обувь и заглядывает в салон, неприятно удивляясь и морщась. Вода! Очень неприятные ощущения даже от мыслей о воде. Глянул на перчатки. Такие же сырые как ботинки. Снимает с лап. Тэйлз глянул на него с интересом и надумал провернуть это же со своими.       - Думаешь черпать воду?       - Верно, но вряд ли у нас найдётся что-то подходящее.       - Мы могли бы с разрешения Наклза позаимствовать что-нибудь. Твои мысли?       - Нам следует не попадать в поле зрения красных ехидн, Соник. Помнишь? Они настроены против других племён.       - Помню, дружище.       Он берёт перчатки в одну лапу, ставит её на пояс, а сам задумывается, приложив освободившуюся лапу к подбородку. Да, поза ожидания и задумчивости. Стучит лапой по крылу. Взгляд падает на когти, он выдохнул с удовлетворением. Ещё не отросли. Лисёнок протянул лапу, их взгляды встретились, и, словно считав по глазам, ежонок отдал перчатки. После в свободной лапе оказались и ботинки, Прауэр спрыгивает с крыла и сразу увязает в грязи под собственной тяжестью. Ух, по телу пробежали крупные мурашки, вздрогнул от ощущений. И холодней стало от соприкосновения с этой противной смесью земли и воды. Пришлось приспособиться, чтобы нажать кнопку и открыть багажник биплана. Дверца багажного отсека сдвинулась, и оттуда на лисёнка хлынул тяжёлый воздух. Шаг назад, после шаг вперёд, и в багажном отсеке теперь будут храниться обувь с перчатками. Взамен них из ячейки Тэйлз достал блокнот.       - Хорошая идея для хранения и просушки на время нашего отсутствия. Приятель.       - Спасибо.       - Слушай, - Он сел на краю крыла и наклонился вперёд, едва не нависая над другом, - мы не сможем передвигаться по земле, увязнем! Моя скорость в такую погоду бесполезна.       - Предлагаешь добираться до храма по воздуху? – Он глянул на друга и нажатием кнопки закрыл багажник.       - Верно. Дождь прошёл, для тебя будет безопасно. Я буду держать блокнот, а ты меня обеими лапами.       - Хорошо, я не против.       Лисёнок передаёт ему блокнот вместе с мешочком Колец Силы, поле чего двумя лапами подхватывает за запястье и поднимает в воздух в полёте. Они поднимаются на высоту крон деревьев и даже выше как только достигают джунглей. Под ними – непроглядные густые заросли, впереди – вершина храма Хаоса с алтарём и Главным Изумрудом, позади – одинокий биплан.       Сумеречно, небо затянуто серыми облаками, контуры размыты. Всё это не помеха для мобиан, чьё зрение острее и более приспособлено, чем зрение человека.       Раз, и желудок заурчал, смутив лисёнка неожиданным позывом. Ежонок глянул над собой и заметил неловкую улыбку друга. Он совсем забыл, что Тэйлз давно в последний раз принимал пищу. Оголодал, как слышно. Но где им на острове Ангела найти пищу, если не просить у знакомого ехидны? Вряд ли другие ехидны будут благосклонны к непрошенным гостям. Однако очень не желательно оставлять это дело – Тэйлза голодным. Надо придумать что-нибудь по мере возможностей.       Они пролетели джунгли без происшествий и теперь по указанию Соника плавно спускались на их окраине совсем недалеко от пирамидального храма. По другое его ребро лестница к алтарю и Наклзу, но ребята, как только спустились, так сразу направились в противоположном направлении. Ищут вход в храм. Из-за угла их встретили с десяток чао, взволнованно восклицающих. Кажется, они хотят что-то поведать им, но единицы мобиан понимают язык чао. Ребят тут же окружили. Сложилось впечатление, что чао ищут защиты и внимания к себе – подлетели вплотную. Одного из них Тэйлз берёт в лапы и обнимает с лёгким поглаживанием по затылку. Тут же шарик меняет форму на сердце и подпрыгивает на месте, тревожное восклицание прерывается.       - Они встревожены чем-то, - Соник поглаживает по очереди каждого напрашивающегося чао. – Тише, малыши. Вам ничто не угрожает.       - Они напоминают мне о Чизе и Крим, - Нежно шепчет лисёнок. – Если они последуют за нами, то нас заметят без проблем.       - Где-то рядом Сад Чао. Навестим после храма?       - Не возражаю, - Друзья улыбаются друг другу и отпускают чао.       Соник вкладывает блокнот в лапы друга и подмигивает для настроения. Через голову на плечо закидывается ремешок под мешочек с Кольцами. Как выясняется спустя всего минуту пути, чао собрались как раз около входа в пирамиду. Переглянувшись, напарники обменялись кивками и медленно вошли. Теперь чао молча наблюдали за ними снаружи.       Темно, только где-то в глубине какой-то неровный мигающий свет манит путников как мотыльков. Медленно, мягко ступая, дуэт движется к этому свету в полной тишине. Очень скоро широкий коридор переходит в просторное помещение с настенными рисунками и письмом. Замерев на месте, первые минуты друзья осматриваются и знакомятся с уже знакомым сюжетом. Да, ритуал жертвоприношения божеству Мобиуса. Безусловно, здесь есть отчётливые отличия: вместо Соляриса или Мефилеса таинственное мобианоподобное голубое существо с большими жёлтыми сетчатыми глазами и органами в прозрачной плоти. Верхние конечности походят на ласты, на голове три то ли рога, то ли нароста. Все мобиане вокруг него – красные ехидны. Не сразу Тэйлз замечает фон позади существа: Главный Изумруд среди столбов с семью Изумрудами Хаоса на вершинах. Прямо под существом на таинственном языке письмо с уже знакомыми символами. Тэйлз медленно, зачарованно глядя на фреску, подходит ближе, усаживается напротив и принимается вносить в блокнот. Соник подходит к нему и только сейчас осознаёт – комнату освещают кристаллы, освещающие Пайнц. Проходится вдоль стен и вдруг улавливает за одной из стен голоса. Медленно отходит к другу и заглядывает в блокнот. Тэйлз старается в точности воспроизвести письмо. Соник наклоняется к самому уху и шепчет:       - Дружище, мы тут не одни. Поспеши.       - Угу, - Слышится.       Вскоре лисёнок завершает и поднимается с холодного каменного пола. Именно сейчас их обнаруживают два красных ехидн с украшениями на шее и в иголках. В лапах их копья, которые теперь направлены в сторону чужеземцев. Соник и Тэйлз замирают в ожидании, но ехидны не спешат проходить вглубь, остановившись в проходе и тем самым закрыв путь для бегства. Вовсе не глупы. Соник касается ближайшей лапы друга и крепко хватает за запястье. Это сигнал, что вот-вот… Соник мгновенно набирает скорость и, растолкав препятствующих, выбегает с лисёнком на весу в коридор. Уже вне ограничивающих стен сохранить скорость не получается, лапы сразу увязают в земле, что вовсе останавливает ежонка. Однако тут же подключается сообразивший лисёнок и поднимает друга на высоту, свободной лапой прижимая к груди блокнот. Соник выдыхает с облегчением, но рано. Помимо чао снаружи обнаруживаются другие ехидны, прибывающие к храму для молитвы. Часть из них с копьями, которые пытаются в полёте задеть лисёнка с ежонком. Слышатся агрессивные выкрики, Тэйлз спешит улететь прочь, но это оказывается непросто. Держать Соника одной лапой тяжело – ощутимый перевес на бок, к тому же он оголодал и потому испытывает слабость в теле. Сил не хватает далеко отлететь, он до последнего сохраняет высоту. Силы заканчиваются, в затылок ударяет холод предобморочного состояния, и они вдвоём падают наземь с глухим шлепком. Пока Соник поднимается и восстанавливает дыхание после грубого падения на грудную клетку, их настигают ехидны. Местное племя окружает и наставляет на них копья, глядя со всей яростью и презрением. Соник встаёт на лапы и поднимает взгляд, после оборачивается на друга, который не в силах даже на локтях приподняться и тяжело дышит. Ежонок подбегает к нему и приподнимает, укладывает себе на грудь, направляет морду к себе.       - Тэйлз! Тэйлз! Дружище!       - Мне плохо… у меня нет сил… я очень голоден, Соник.       Осознание их тяжёлого положения настигает Соника, как настигла в своё время волна цунами Дельфиний остров. Ежонок с ужасом в глазах оглядывается. Без Тэйлза им не сбежать. Сонику не развить скорость, а Тэйлзу не подняться в воздух в таком состоянии. Ежонок заботливо и осторожно стряхивает с напарника грязь, обнимает, прижимает к себе и крепко сжимает глаза. Как же им быть? Из храма к нему подходит ехидна, главный жрец Приес, и выходит вперёд. По обратную от него сторону в круг входит Наклз и грозно глядит на Соника. Взгляды встречаются.       - Наклз, рад твоему приходу. Эти двое осквернили храм Хаосу своим проникновением! Доставь этих двух на алтарь храма в беззащитном состоянии. Они очень вовремя, - И он злорадно улыбнулся, но Соник не увидел этого, хотя на слух подметил твёрдость голоса под конец высказывания. – Скоро время молитвы, жертвоприношение будет очень уместно. С их помощью мы добьёмся благодати Хаоса и обеспечим безопасность своего клана.       Приес проходит мимо Соника и Наклза, уходит куда-то за спинами ехидн. Копья поднимаются, местные мобиане следуют за жрецом на молитву к алтарю. Что ж, остались Наклз и Соник с обессиленным Тэйлзом.       - Наклз, - Соник придаёт своему взгляду мягкость и благодарность, - я рад видеть тебя, дружище. Уверен, никто иной как ты нейтрализовал семь Изумрудов Хаоса и их влияние на живых мобиан. Они вернули свои тела благодаря тебе!       - Хватит! Я тебе не друг и никогда им не стану, ёжик, - Хранитель говорит на максимально басистом тоне и от этого казался грозным. – Вы двое осквернили нашу святыню, а твой друг вызвал катаклизмы по всей планете, что разбудило одно из божеств Мобиуса! – И с особой холодностью, безразличием к жизням. – Вам нет прощенья. Мы заберём ваши жизни взамен на прощение Хаоса.       Ехидна зашагал на ежонка, и тот плавно уложил друга на землю, а сам поднялся. Ладони сжались в кулаки, иглы засверкали голубыми неоновыми микро-молниями.       - Ты не притронешься к Тэйлзу, Наклз. Я тебе не позволю!       - Да? Вызов принят. Прощай, ёжик.       И в одном рывке они прыгнули друг другу навстречу с кулаками. Завязалась драка. То в воздухе сталкивались, то на земле. Удар за ударом. В морду, в грудь, по лапе! Дыхание сбивалось после удара, но никто не останавливался. Соник отпрыгивает назад после удара, мгновенно подцепляет из мешочка Кольцо Силы и тут же бросается в атаку с вращением. Тэйлз успевает лишь приподняться на локтях и окликнуть друга, как Наклз ловит противника, удерживает в ладонях, а после с силой врезает в землю. Дыхание тут же прерывается. Ежонок жёстко врезается спиной в землю, увязает в ней иголками и раскрывает пасть в ужасе. В голову словно врезается металлический стержень, а затылок ломит. Тэйлз ещё раз окликает друга и спешит подняться, но это ему не даётся. Ужас. Ужасно! Наблюдать, как твоего друга ровняют с землёй. Соник долго восстанавливает дыхание, а Наклз уже движется скалой на лисёнка. Глаза Прауэра дрожат, он раскрыл рот и пытается ползти назад.       - Наклз, не надо. Прошу. Отпусти нас. Мы не оскверняли! Мы исследовали! – На глазах наворачиваются слёзы, голос уходит в писк.       - Вы осквернили святыню моего клана! А ты… едва не обрёк Мобиус на гибель!       - Я… я! Да! Я… Прости!       Наклз не успевает протянуть к нему лапу, как вынужден в развороте поймать Соника в атаке. Опять вращение. Не удачно, всё повторяется, но… только теперь Наклз направляет Соника в Тэйлза. Округу оглашает крик боли. Ехидна довольно улыбается, наблюдая результат. Соник лежит поверх раненного Тэйлза, держась за голову, с тихим шипением. Голова кружится. Он медленно переворачивается на живот рядом с другом. Приподнимается на коленях и разворачивается к голове напарника, укладывает себе на коленки лисёнка. На глазах ежонка сверкают слёзы, губы растягиваются в оскале, в иглах играют молнии. Взгляд полыхающих голубым глаз встречается с сиреневыми глазами.       - Признаю, ты силён, Наклз, - Сквозь оскал произносит ежонок, голос его звучит низко. – Я проиграл тебе.       - Ещё бы! – Ехидна подошёл вплотную – Нас уже ждут.       - Прошу тебя, Наклз. Защити Тэйлза! Ладно я, но не допусти его смерти! Он мне очень дорог!       - Меня это не волнует.       В подтверждение он отталкивает от лисёнка ежонка, берёт в подмышки первого, а второго хватает за лапу. Взгляд ехидны касается брошенного в стороне блокнота. Соник тоже замечает его и свободной лапой подбирает. Ехидна не отбирает предмет и уводит их к лестнице. Лисёнок тяжело дышит с приоткрытыми глазами и тихо стонет, его старший напарник поглядывает на него с беспокойством.       - Соник… - Слышится едва-едва.       - Я что-нибудь придумаю, братишка. Держись.       Сил хватает лишь на ходьбу, лапы вязнут в грязи. Его тащат за собой по лестнице вверх, но ежонок прикладывает усилия, чтобы не отставать от ехидны. На лестнице собралась толпа из красных ехидн, все они стоят по краю и присматриваются к алтарю на вершине. Уже наверху вооружённые копьями ехидны принимают ежонка и крепко связывают лапы, чтобы тот не бежал. Блокнот вовремя оказывается в лапе Хранителя. После жертву толчками подводят ближе к непосредственно алтарю, у которого стоят нарядные жрицы. Главный Изумруд ярко сияет за их спинами. Наклз передаёт Тэйлза, а сам проходит к гигантскому камню. Лисёнка не связывают, а просто держат за локти на высоте груди.       - Наклз, - Приес оборачивается к Хранителю, - кто, по-твоему, из осквернителей достоин первым отдать свою жизнь Хаосу?       - Лисёнок. Главный Изумруд поведал мне, что именно он спровоцировал семь Изумрудов Хаоса и едва не обрёк Мобиус на гибель.       - Отлично. Поднесите лисёнка к алтарю!       - Не надо! Нет! Умоляю! – Вскричал Соник, но его кольнули в бок, чтобы отвлечь. – Я буду за место него!       - Нет! – В ответ послышался отчаянный крик лисёнка. – Соник, нет. Это сделал я! Это моя ответственность!       Его поднесли и поставили на колени к Приесу и Главному Изумруду. За жрецом стоит Хранитель, наблюдающий за этим действом с непроницаемым выражением. Ему действительно словно безразлична их судьба, что их принесут в жертву. Соник с мольбой не сводит взгляд с Наклза, но тот не отвечает на него. Сердце отзывается в ушах глухим стуком – ежонка охватывает паника, отчаяние. Его колотит, бросает то в жар, то в холод. Всё тело ломит. Реальность расплывается в слезах. Мобиан начинает биться в захвате, вырываться. Только тогда Наклз обращает на него внимание, подходит и кулаком врезает в живот, вызвав жуткие спазмы. Голос пропадает вместе с дыханием, пленник обмякает. Тогда Хранитель возвращается на своё место.       Начинается таинство ритуала с поднесения к Изумруду плодов фруктов, ягод, различных изделий. Приес достаёт ручной серп, заходит за спину Тэйлза. Главный Изумруд излучает обильный свет, переходящий из изумрудного в белый, и всем является из него то самое мифическое существо. Хаос. Оно стоит и смотрит на всех впереди стоящих своими неподвижными сетчатыми глазами. Слышится пение подлетающих к алтарю чао, что приветствуют своего покровителя и защитника. Соник немного оклемался и поднял голову, присмотрелся. Ехидны начинают молитвы, поют на старинном языке, падают в поклоне. Только Тэйлз и Соник в ужасе глядят на Хаос перед ними. Лисёнка сражает осознание скорой кончины, слёзы рекой текут по белым щекам. Всхлипывает.       - Прошу. Я не хочу. Не хочу умирать! Пожалуйста!       Приес прикладывает к его горлу серп и воспевает:       - О, Хаос! Прими в дар жертву в знак почтения! Пощади наш клан! Защити наш край!       Не успевает даже приступить на фоне крика Соника, как происходит совершенно неожиданное. Хаос в мгновение оказывается прямо напротив лисёнка, движением конечности отталкивает всех ехидн от него, касается плеча. Силы мгновенно возвращаются в тело Тэйлза, словно ничего не произошло, и он совершенно здоров. Высвобождается и поднимается во весь рост, столкнувшись взглядами с самим Хаосом. Существо заходит ему за спину и повторяет жест, вынуждает ехидн спуститься на землю. Те пугаются и бегут прочь в ужасе перед гневом Хаоса. Приес не сразу следует за остальными, недоумённо глядя на пленников, которые оказались освобождены. Верёвки на лапах ежонка разрезаются. Синий мобиан тут же оказывается около друга и прижимает к груди в стеснённых объятиях.       - Тэйлз! Братишка!       - Соник… задушишь ведь, - Хрипит зажатый и оказывается свободен.       Соник нервно смеётся, не в силах поверить в произошедшее. Их только что освободил и спас сам Хаос! Невероятно! Кто в такое поверит?! Наклз с недоумением наблюдает за происходящим, стараясь всеми мозговыми извилинами осознать его. Ехидны прогневали Хаос жертвоприношением?! Как такое возможно? Почему Хаос не принял жертву? Почему защитил её? Почему прогнал ехидн с алтаря? Из Главного Изумруда вылетает оранжевый огонёк и витает между Соником, Наклзом и Тэйлзом. Ребята изумлённо за ним следят, а Хаос уже возвращается к Главному Изумруду. Слышится голос от огонька:       - Не пугайтесь, друзья. Хаос не тронет вас!       Это существо встаёт к ним передом у Главного Изумруда и словно застывает статуей. Тэйлз внимательно рассматривает его, а Соник огонька. Хаос – одно из божеств Мобиуса, которому поклоняются издревле красные ехидны. Почему оно так сильно напоминает Тэйлзу чао? Кстати, о последних. Те продолжают петь на фоне и уже окружают своим вниманием своего покровителя. Тот смирно стоит, никак не реагирует на них.       - Что ты такое? – Слышится тихий вопрос Соника, обращённый к огоньку.       - Я дух-хранитель Главного Изумруда. Меня зовут Тикаль Екидна. Позвольте поведать вам историю Хаоса, друзья.       И в мгновение ока вся реальность оказывается охвачена ослепительно белым светом, который сменяется на уже знакомую Наклзу картину. Это всё также алтарь храма Хаосу, но реальность словно принадлежит иному времени, коим пропитана атмосфера. Под храмом виднеются множество построек, сейчас уже разрушенных и поросших деревьями, травами и цветами. Но всё внимание приковывают к себе сверкающие на вершинах колон семь Изумрудов Хаоса, между которыми летает множество чао. Одно из них проявляет особенно повышенный интерес к камням. Лапкой касается по очереди каждого Изумруда, излучающего чистое, полное благих чувств и помыслов, свечение. Камни от этого прикосновения сверкают ярче, словно огоньки зажигаются. Чао вылетает в центр, и на глазах у гостей из будущего охватывается свечением всех Изумрудов. Белый свет. На месте чао теперь стоит Хаос, к которому спешат подлететь другие чао. Существо обнимает и поглаживает своих младших собратьев, глаза его выражают любовь и заботу. На алтарь вбегают взволнованные свечением ехидны, среди которых Наклз в толпе замечает Тикаль. Все стоят с изумлением, и в какой-то миг, словно под общей волной, падают в поклоне. Поднявшаяся вслед за всеми Тикаль подходит к нему вплотную.       - Как тебя зовут?       Оно что-то отвечает ей, все слышат лишь искажённое слово. Хаос. Так и будут звать его более.       Ребят возвращает в реальность также через белое свечение. Огонёк всё также парит между ними, а Хаос стоит смирно. Как только они отходят от увиденного, то он медленно ступает назад и пропадает в свечении Главного Изумруда. Всех осеняет общий вывод: Хаос – не божество Мобиуса, а чао! Тайна раскрыта. Тэйлз хватается за голову.       - Хаос это искажённое прочтение «чао»! Вот почему они пишутся и произносятся столь похоже! Хаос – не божество, а эволюционировавший под влиянием Изумрудов Хаоса чао!       - Всё верно, Майлз Прауэр, - Такое обращение шокирует лисёнка, он уставился на огонёк. – Хаос никогда не было божеством. Но ехидны никогда не поверят тому, что Хаос – такое же чао.       Сонику не даёт покоя улизнувшая из внимания деталь. Что-то в той реальности, в которой они только что прибывали, вызвало у него недоумение. Какой-то детали не хватало. Точно!       - Погоди, Тикаль. Я заметил отсутствие Главного Изумруда. Вообще, когда это произошло?       - При моей жизни, - Это прозвучало столь обыденно, что ребята напряглись. – В древности относительно вашего времени. Тогда Главного Изумруда не существовало, он был создан позже с целью нейтрализовать семь Изумрудов в их пики активности. Совсем как недавно.       - Погодите-ка! – Тэйлз ударил себя в ладонь. – Если Хаос – не божество, а чао, тогда Изумруды Хаоса правильней называть Изумрудами Чао?!       Наступила неловкая пауза. Все переглядываются между собой.       - Нет. Изначально Изумруды назывались просто Изумрудами, до появления культа Хаоса. В мои годы жизни никто не называл их как сейчас. Я могу ещё кое-чем вам помочь.       Огонёк подлетел к Наклзу и прошёл сквозь блокнот в его лапе. Ехидна поднял предмет на уровне глаз, из него исходило лёгкое свечение, которое быстро угасло. Тэйлз с Соником подошли к Хранителю, тот вернул предмет, тут же раскрытый на страницах. Удивительно! Те самые таинственные письмена подсвечивались! Рядом с ребятами теперь парил огонёк.       - Я оставила эти надписи во всех четырёх храмах божествам Мобиуса на память о трагических событиях своей жизни. Это язык чао символами древнего языка мобиан. Прочитать их вам поможет тот, кто знает язык чао.       - У чао нет письменности, но есть язык, - Прошептал Тэйлз, вспоминая одну из давних бесед с Крим. – Значит, всё, что нам надо – попросить чао воспроизвести в устной речи?       - Верно, Майлз Прауэр. Желаю вам успехов, и до скорой встречи!       Огонёк словно схлопнулся у них перед носом. Соник с Тэйлзом изумлённо уставились друг на друга, а Наклз от озадаченности почесал затылок. Тишину прервало громкое урчание желудка. Напарники рассмеялись, а Наклз глянул им за спины на оставленные ехиднами плоды.       - Что ж, в таком случае вы можете съесть оставленное моими соплеменниками.       - Благодарю тебя, Наклз, - Судя по мягкости голоса, у Соника не осталось претензий к Хранителю. – Полагаю, тебя тоже шокировало то, что нам поведала Тикаль?       - Да. Я относительно недавно узнал, что моё племя продолжает следовать этим жутким традициям. Поскольку Хаос защитил вас, то вам прощено всё содеянное. Я более не держу на вас зла.       - Так держать, дружище, - Соник даже стукнул слегка кулачком в плечо. – Мы можем понять друг друга.       Тэйлз надумал последовать словам Наклза и уже отошёл к плодам, уселся и взялся поедать с жадностью, которой подивились даже эти двое. Алтарь огласил искренний смех. Наклза пробрало до слёз, и с облегчением он смахнул их с глаз. Теперь все сидели под Главным Изумрудом и дружно поедали плоды. В процессе Тэйлз поведал Наклзу о том, как при роботизации он переборол страх перед Изумрудом Хаоса, как спровоцировал его, и чем это в итоге обернулось. Ещё раз им напомнили об опасности использования Изумрудов и даже их сбора. В ответ те пожали плечиками и выразили пожелание однажды победить Доктора Эггмана, после чего зажить спокойно, не утруждая себя поисками мистических камней.