***
Впервые за пять дней Сморкала приходит к себе домой. В поместье пусто, ибо отец в «Кровавой долине», а Густав в школе. Заметно, как всё поменялось в доме: люстра не была позолоченной, ибо она у Сморкалы в комнате, везде всё какое-то бедное, неброское. Несмотря на то, что Слюнявый больше времени уделяет Густаву, о Сморкале он заботится больше всего, практически всё золото находится в общежитии у младшего Йоргенсона. Сморкала знает, что под поместьем есть небольшое помещение, где его отец хранит всякие реликвии и артефакты. В своё время Слюнявый был археологом, путешествовал и собирал диковинки со всех краёв страны. Алчность, что поделать. Но в большинстве своём все эти древности практически не имели исторической значимости. За исключением разве что Абгена. Его старший демон берёг как зеницу ока. Этот кинжал переходит из поколения в поколение вот уже седьмое столетие. И Сморкала собирается взять семейную, очень значимую реликвию и отдать демону гордыни, что хочет провести с ней какой-то эксперимент. Подобие душонки как-то предательски сжимается в тиски. А вдруг что произойдёт? Но он же пообещал Иккингу. И должен ему за очищение ауры. Раз дал слово — исполняй. Сморкала шумно вздыхает, быстро идёт в сторону небольшого коридора. На стене висит портрет, на котором изображены прапрадед и прапрабабушка Сморкалы — Хагрид и Бланка Йоргенсоны. Странно, почему именно за их портретом нарисована печать с порталом, ведущим в помещение внизу, но Сморкала привык не задумываться о таких мелочах. Ну есть и есть, чёрт с ним. Демон алчности накренил портрет влево и на стене высветилась ярким красным цветом полукруглая печать. Сморкала касается её рукой и тут же перемещается в обитель артефактов. Комната была небольшой, но вмещала в себя многое. Стоял один большой стеллаж с книгами, по всем сторонам стоят столы, где в хаотичном порядке лежали всякие вазы, чаши, рога, черепа, копыта, перстни. Но больше всего выделялся пьедестал со стеклянной коробочкой. Он стоял точно по середине, около стены. Внутри коробочки — небольшой кинжал с камнями и позолоченной рукояткой. Примечательным было то, что он был без чехла. Лезвие уже было с какими-то засечками, значит им пользовались ранее. Надпись на латыни еле заметно отблёскивала при свете небольшой люстры со свечами. Сморкала глубоко вздохнул, подошёл к артефакту и присмотрелся поближе. Отец никогда не разрешал ему подходить близко, тем более брать в руки. Говорил, что «это очень опасно, вдруг порежешься». Младший Йоргенсон огляделся, и увидел лежащую в сторонке белую простыню; порвал её на части. Парень аккуратно снимает стеклянный коробочек, ставит его на пол и берёт Абген в руки. Заматывает его тканью в несколько слоёв и ставит стекло на прежнее место. Кинжал быстро прячется в косуху и Сморкала спешно покидает помещение. Вернув всё на прежние места, Сморкала позвонит Иккингу, выходя из дома и идя в сторону общежития. — Алло? Икк, он у меня. Ты где? — Уже? Быстро ты… Я в библиотеке. А ты где? — Иду в общагу. — Лучше сверни в библиотеку. Только смотри, твой отец ещё в Академии. — Знаю, я кинжал тканью обернул. — Хорошо. Буду ждать.***
Астрид тем временем была у себя в комнате и отдыхала после очищения ауры. Она и не подозревала, что Иккинг собирается что-то делать буквально за её спиной. Но демонессу терзали мысли о том, что Иккинг теперь старается избегать её. — Иккинг, со мной всё будет в порядке… — Нет, Астрид. Не будет. Я отравляю тебя… Мне страшно за твоё здоровье и за жизнь в целом. Я что-нибудь придумаю, хорошо? А пока… Нам придётся побыть одним. Я всё улажу как можно быстрее. Иккинг на время поселился у Фобоса, он же тоже демон гордыни, вреда друг другу они не наносят. Астрид понимает, но ей всё равно обидно и грустно. Другие демонессы поддерживают её, всячески утешают и помогают, и она им благодарна. Но ей спокойней только с Иккингом рядом. Второй день они встречаются лишь в Академии и на кухне этажа. Немного разговаривают и расходятся. Когда Астрид собиралась на пробежку, она увидела Иккинга на кухне. Он сидел за какой-то книгой и неспешно листал страницы, грустно вглядывался в слова. — Ты чего тут так рано? — спрашивает шёпотом Астрид. Он поворачивает голову в её сторону и улыбается. — Читаю вот. Не спится совсем что-то, — хмыкает он, — А ты бегать, да? — Да… И воды набрать пришла. Демонесса подходит к кулеру и быстро набирает воды себе в бутылку. — Сегодня Сморкала должен проснуться ближе к полудню. Завтра будешь бегать не одна, — невзначай говорит Иккинг. — Хорошо… Эх, мне бы лучше чтобы ты ко мне вернулся, а не Сморкала. — Скучаешь? — Конечно. Но ты же беспокоишься. — Поверь, это всё для твоего блага. И это временная мера. Надеюсь, что скоро всё будет как прежде, — Иккинг улыбается, но заметно, что он грустен, даже подавлен. — Можно тебя хотя бы поцеловать? — Можно. Но только потом сходи к медбрату почистить ауру. Астрид спокойно подходит, жадно вцепляется в губы Иккинга, будто в последний раз. Он даже книгу опустил на стол. Ей стало чуточку легче. — Теперь беги. Скоро рассвет, — шепчет Иккинг, глядя ей в глаза. Астрид кивает со слабой улыбкой и уходит прочь. На глазах проступили жгучие слёзы.***
Иккинг спокойно сидел за столом и читал прежнюю книгу, когда Сморкала быстрой походкой заходит в библиотеку. — Чуть не попался, — вздыхает шумно Сморкала, доставая из косухи свёрток и тихо кладя его на стол перед Иккингом, — Абген, как просил. — С чехлом? — Без. Его нет с самого начала. — Понял… Я разверну? — Сморкала коротко кивает, Икк быстро разворачивает ткань, вздыхает от удивления, — О Люцифер… Это реально Абген. Как в книге, — Иккинг быстро переключается на книжку и листья зашелестели. Открывается большая страница с изображением кинжала. — А где ты нашёл инфу про Абген? — История демонов. Там вскользь сказано о реликвии Маммона, вот и заинтересовался. — Но ты же гордыня… — И что? Я про себя и себе подобных знаю до мельчайших подробностей. И вообще, я эксперимент проводить собрался. Абген у меня есть, благодаря тебе, и теперь я могу его осуществить. — А в чём он собственно заключается? — Сморкала быстро сворачивает кинжал обратно в ткань, Иккинг убирает его в свою сумку-бананку. — Прости, но я не могу тебе рассказать. Это лично моё дело. Без обид, — серьёзно говорит Иккинг, закрывая книгу, — Я буду тебе должен. — Нет, Иккинг, брат, ты очистил мою ауру, это я тебе должок вернул. Не надо мне ничего возвращать. — Ты уверен? — Да, Икк. Правда. — Как скажешь… Предлагаю разойтись по делам. Мне нужно заняться изучением… моего спасителя. — Спасителя? — напрягся Сморкала. — Да. Абген может помочь мне очиститься. Надеюсь это сработает. Ну, бывай. Иккинг встаёт с места и идёт к выходу из библиотеки. Он помахал Сморкале рукой с милой улыбкой и исчез за дверью…***
Иккинг не пришёл вечером в общежитие вовсе. Астрид очень сильно переживала, пыталась позвонить ему, но телефон был недоступен. Все демоны этажа сидели в лобби и пытались успокоить Астрид как могли. Сморкала приобнимал подругу, когда она плакала ему в косуху, сжимая в руках телефон. — Всё будет хорошо, Ас. Может быть он в лесу медитирует. — Он в это время не медитирует в лесу! — слова даются демонессе тяжело, ей было очень плохо морально, — Я знаю, что он не мог пойти туда в такое время! — А вдруг? Ему же тоже плохо… — Может в библиотеке? — спрашивает Фобос. — Она уже закрыта, — говорит Лаура, демонесса зависти, — Да даже если он и там был, его сто процентов оттуда выгнали… Ну, милая, не плачь, я уверена, с ним всё в порядке! Вдруг на этаж забегает какой-то вурдалак в спортивной форме. На его морде написано много эмоций, но явно выделялся лишь один: жуткий испуг. — В лесу… Какой-то парень… Ваш, может быть? — с паузами говорит он. — Что такое? — все демоны как по команде вскакивают с мест. Вурдалак забегал глазами и помотал головой. — Ножом себя пырнул… Я всем учителям сказал уже… Сморкала тут же округлил глаза. Нет, такого быть не может… Все демоны как один спешат спуститься и добежать до леса. Впереди всех демонов бежали Астрид, Сморкала и тот вурдалак.***
Вечер опустился на долину, когда посреди небольшой опушки упало бездыханное бледное тело. По правую сторону лежит тёмная книга, по левую — «спаситель». Трава вокруг тела почернела, сожглась сама по себе в форме пентаграммы. На груди — тёмно-красная с синеватым оттенком кровь… Сморкала ужаснулся, завидев вдалеке сначала отца, держащего в руках Абген. Он вертел его в грубых ладонях, внимательно осматривал. Тяжёлый взгляд падает на лежащее внизу тело, Слюнявый вздыхает и мотает головой. Демоны застывают в паре метров от тела, Астрид в ужасе падает на колени и рыдает что есть мочи, Сморкала — следом. Но он не плакал, нет. Демоны не плачут… — Сморкала, сынок, ты ничего не хочешь мне сказать? — спрашивает Слюнявый, покрутив Абген между пальцев. Сморкала молчит, не смеет проронить ни слова. «Надо было сказать всё Астрид… Зачем я отдал ему Абген? И что теперь подумают все?» — смутно думает Сморкала, опустив глаза вниз. Земля такая тёмная, холодная… — Я был должен… За ауру, — тихо говорит Сморкала, устремив испуганный и виноватый взгляд на отца. — Ты выкрал семейную реликвию, сын. Чёртов Абген. И отдал его ему, — указывает остриём кинжала на тело Слюнявый, — Он не говорил тебе, что хотел сделать? — Он сказал про «спасителя». Абген — его «спаситель». Старший демон вздыхает и опять мотает головой. Астрид ползёт к Иккингу на коленках и вновь плачет, судорожно хватается за его похолодевшее тело и кладёт на его грудь свою голову. — Зачем? Зачем, Иккинг? — шепчет она, задыхаясь. Слюнявый присаживается на колени перед телом и осматривает Иккинга. — Рано его хоронить, — делает он вывод, — Аура не потухла. Но тело холодное… Странно. — Он жив? — поднимает голову Астрид. Глаза красные, налились кровью. Демоны не плачут… — Я бы сказал, что ни там, ни тут. Будто между двух миров… Подай мне книгу, — просит Слюнявый, Астрид передаёт тёмную книгу демону. Тот вглядывается в открытые страницы, встаёт с места, всё смотря в книгу, — Ясно. Сморкала, помоги мне отнести его тело в святилище. — Да, отец, — смиренно кивает Сморкала, вставая с колен. — А вы, дорогие демоны, разошлись по комнатам и отдыхайте. Нечего тут глазеть. Вон, позаботьтесь о подружке гения… Успокойся, милая, слёзы потребляют много энергии… Астрид кое-как встаёт с колен, её подхватывают другие демоны и идут с ней в общежитие. Сморкала подходит ближе к Иккингу. — В следующий раз, сын, советуйся со мной. — Я поклялся никому не говорить. — Засунь свои клятвы знаешь куда? — серьёзно говорит демон, — Ты фактически помог ему самоубиться… Но я понял его. «Заложник рока». — Я не думал, что он так… — Что он этим хотел сделать? Заклинание как-то странно написано, не могу перевести его… Может Песочник сможет? А, он же немой… Не судьба. Ну, давай, бери его за верх, я за низ. Книга кладётся на само тело Иккинга; Сморкала берёт тело под руки, Слюнявый за ноги. Так отец и сын неспешно, вниз по склону, идут в сторону небольшого помещения, освещённого фонарями со свечами. Рядом с «Кровавой долиной» находилась небольшая часовенка, называемая святилищем. Здесь многие феи и ангелы восполняют свою энергию, молятся и читаю священные книги, чтобы излечить кого-то. На данный момент в святилище никого нет, но дверь открыта всегда. Демоны кладут Иккинга на каменный алтарь, окружённый зажжёнными свечами. Кто-то не потушил их, когда уходил. — Теперь нам пора, — Слюнявый собирается уходить. — Мы что, просто оставим его здесь? — Да. Святилище будет питать его энергией. Как правило… — Что? — Ничего, ничего, — приговаривает Слюнявый, стоя около двери и ожидая, когда его сын выйдет наконец из часовни. — Он же очнётся, пап? — с надеждой спрашивает Сморкала. Отец заметил в глазах сына боль и вселенскую грусть, но слёз не видно. — Ему самому решать, остаться там, или вернуться к нам, сынок, — отец кладёт на плечи сына свои руки, — Он сильный, прямо как и ты. — Он сказал мне… Что если я сделаю это… Мир этого не забудет. Одинокая слеза покатилась по щеке Сморкалы, правый глаз тут же залился кровью. — Так и сказал? Хм… Возможно, он и прав. Хотя, не мне судить. Ты больше меня знаешь, что с ним да как. Ну, иди к себе. Попробуй отоспаться. И Астрид успокой. Поговори с ней об этом, вам обоим станет легче. Ступай. Сморкала кивает и уходит прочь. Он оглядывается на святилище и на отца, стоящего около него…***
Сморкала лежал на своей кровати и пытался уснуть, но глаза предательски болели от залившей их крови. На часах уже час ночи, хотя он лёг почти в десять, но сон так и не шёл. В дверь неожиданно постучались. Сморкала спешит встать и открыть дверь. Перед ним стояла заплаканная, но более менее успокоившаяся Астрид. На ней — леопардовая водолазка Иккинга и его спортивные штаны. — Можно к тебе? — Конечно, проходи. Йоргенсон не стал включать свет. Он и так всё видел, как и Астрид. — Ты спал? — Не могу спать. Глаза болят невозможно, — признаётся демон, потирая ладонью правый глаз. — Тоже… плакал? — Угу. Как странно, мы же не умеем плакать, — усмехается он с горечью, присаживаясь на диван. Демонесса присаживается рядом, скрещивает ручки на груди, как бы приобнимая себя. — Знаешь, я так была зла на тебя… Но я поняла, что ты тоже не знал, — начинает она. — Прости. Я должен был сказать. Но поклялся, как дурак, что не скажу никому. Ради тебя же всё делается… Чувствую себя паршиво, — Сморкала шумно шмыгает носом, тоже скрещивает руки на груди, — Он сделал это из-за того, что я принёс этот чёртов Абген. Если бы не принёс, всё было бы иначе! — Может быть, не было другого выбора? — вдруг предполагает Астрид, глядя на друга. — Выбор есть всегда, Астрид! — А вдруг исключение из правила, Сморкала? — Может ты и права. Он мог убить нас всех и очистить себя. Но в итоге… Выбрал свою смерть. Они замолкли. Тишина стала какой-то звенящей и это начало пугать. — Он ничего тебе не говорил такого? — Он говорил, что если я принесу ему Абген, мир этого не забудет. Потом сказал про «спасителя», когда отдал ему кинжал. Мне ведь казалось это подозрительным, но я струсил спросить, никому не сказал про этот чёртов Абген… Я — виновник всего этого, Астрид. Сморкала почувствовал, как глаза вновь заболели. Слёзы полились сильными потоками, дышать стало практически невозможно. Астрид немного приобняла его сбоку, положила свою голову ему на плечо. — Мы справимся, Сморкала. И он тоже, я уверена, — шепчет она. Демон всё не унимался, кровь из глаз закапала на белую футболку. — Я знаю, Астрид. Мы сильные, — еле внятно бормочет он, поджимая губы и жмуря глаза. Спустя десять минут Сморкала и Астрид уснут. Их энергия была практически на нуле… А там, в святилище, на грани жизни и смерти, лежал Иккинг, пытающийся решить главную дилемму своей жизни…