Испорченный телефон

Для тех, кому еще не надоело, очередной кусочек перепутанных разговоров. На этот раз совсем крохотный. МАЧЕХА ЗОЛУШКИ И ФЕАНОР. - Это я, мачеха. - Чего звонишь-то? - Как ты нагло со мной разговариваешь! - А что же мне, целовать тебя в розовую попу? - Однако! Воли, как я погляжу, много забрала. Вернись домой только, все косы повыдеру. - А попробуй. - Чего пробовать-то? - Попробуй мне косы выдрать. Это даже интересно, как у тебя получится. - Ах ты...- реплика в сторону, - Знает, что лучше нее платьев никто не сошьет вот и наглеет. Ничего, после бала отыграюсь. - Чего ты там бубнишь, старая корова? - Ничего, тебе показалось. А что за грохот я слышу? Ты где? - В кузнице, где же мне еще быть. - А что ты там делаешь? - На пару с Атаринке мечи куем. - Куешь? Мечи? Ты и ковать умеешь? Впрочем, это можно было предвидеть, зная твои золотые руки. С кем, говоришь, куешь? - С Куруфинве, сыном моим. - У тебя есть взрослый сын? – Тихое обалдение. - А ты не знала? – Ехидный смех. – К твоему сведению, у меня семеро сыновей. И жена. - Семеро... сыновей... жена... у тебя... – Встрепенулась, строгим голосом. – Отец знает? - Иди-ка ты к Эсте полечись! Трубка кинута. ПЧЕЛКА МАЙЯ И ТИНГОЛ - Это я, Майя. Привет. - О! Моя обожаемая супруга! Вы ли это? - Я не выла... - Ты снова наказываешь меня своим презрением, Мелиан! - Миллион чего? - Снизойди ко мне, ведь я – твой обожаемый супруг! - Ты – мой супруг?! Какой супруг? Трутень что ли? - Снова трутень! Снова трутень! И так каждый день слышу укоры. Мол, под юбку жены спрятался, воевать не ходил, поясом жены отгородился.... Теперь еще и ты зовешь меня трутнем... - А... каким поясом? - Твоим, дорогая! Неужели не помнишь? - Извини, не припоминаю, чтобы моим поясом кто-то огораживался. – Майя теребит свой узенький поясок. - Ты не помнишь? Улетев от меня все перезабыла? - А... что я должна помнить? - Нашу долгую совместную жизнь в лесах Дориата. - Дари... чего? Вату? Зачем ее дарить? Кому? - Не издевайся над несчастным покинутым супругом хотя бы ради Лютиен. - Ради кого? - Нашей любимой дочери... - Но у меня нет дочерей. - Как ты и от нее отказываешься?! - Ну... нет... ну... может, я просто не заметила... – Майя, расстроенная плачущим голосом, не знает что сказать. - Ты хочешь сказать, что родила дочь и не заметила?! Довольно! Я больше не намерен слушать твои издевательства! Я все-таки король! Майя смотрит на пищащую трубку в изумлении и пытается вспомнить, кто из ее знакомых трутней звал себя королем. КРАСНАЯ ШАПОЧКА И САУРОН - Слушаю. - Волк, это ты? - Да,я. Чего надо? - Волчок, ты все еще сердишься на нас, что мы тебя победили? - А что мне, радоваться, что шкуру чуть не содрали? - Ну не содрали же... Я за ту историю извиниться хотела. Вот, прости, пожалуйста. - Извинилась? Пока. - Не клади трубку, пожалуйста. В конце концов ты и сам во многом виноват. - Ага, ага... - А зачем ты в бабушкину кровать залез? - Я?! В кровать твоей бабушки?! - Конечно, не притворяйся. Хотя, надо сказать, вид у тебя в чепчике и очках был преуморительный. И как я могла перепутать тебя со своей бабушкой? Не понимаю. - Ты?! Перепутала меня?! Со своей бабушкой?! Я был в чепчике и очках?! - Ну не я же... Ладно, дело прошлое. Кстати, а уши у тебя все-таки потрясающие. Саурон озадаченно ощупывает свое ухо. - Уши, как уши. - Не скажи. Огромные, заостренные... - Не такие уж и огромные. А заостренные... Так я не человек все-таки. Я же эльфа за пример брал, когда воплощался. - А ты эльфов видел? – От восторга Красная Шапочка хлопает в ладоши. - Да уж, нагляделся на эту братию по самые уши. Помню, поймали мы одного, с золотыми волосами... - Ой, я тоже хочу поймать эльфа с золотыми волосами! Саурон скептически хмыкает: - Хмм, да? И что ты с ним делать будешь? - Как что! Посажу в коробочку, положу в кармашек передника и отнесу домой. - Боюсь, коробочка великовата потребуется. - Ничего, у меня и большие есть. Из-под башмачков, например. - Ну ладно, предположим. Отнесешь ты его домой. А дальше что? - Как что? Он у меня на подоконнике жить будет. Я ему колыбельку смастерю. Столик, стульчик у куклы возьму. Медом буду кормить и цветочной пыльцой. Он будет порхать по нашему дому, а вечером – петь мне колыбельные. - Петь, это он может. Он однажды чуть меня не перепел. - Ой, Волчок! А ты петь умеешь?! Никогда бы не подумала! - Ну, не то, чтобы я любил это дело... Но при случае много кого перепеть могу. - Ой, Волчок, миленький, спой мне, пожалуйста! Трубка кинута. Саурон ворчит: «Идиотка, прям сейчас я ей Песнь Силы по телефону исполнять буду»! НАГ И СЭМ ГЕНДЖИ - Але! - Я – Наг! - Так оденься, я-то тут причем. Ну и времена настали: сидишь себе, чаек попиваешь, и вдруг звонит какой-то умник, чтобы сообщить, что он голый. - Я не голый. Я – Наг! - А чего так торжественно? Слэш со мной замутить хочешь? Не выйдет. У меня жена есть. Рози. И я ее очень люблю. - Нужна мне твоя жена! - Тебе еще и Рози понадобилась, бесстыдник? Групповуху устроить хочешь? Не, мужик, тут тебе не светит. - Я не мужик! - Мать моя женщина... Неужто трансвестит?! - Где свистит? Что свистит? Ничего не свистит. - А зачем звонишь? - Я – Наг и я страшен. Я хочу, чтобы ты проникся моим величием и впал в ужас! Я впрысну в тебя свой яд... Я обовью тебя кольцами и задушу... - Тут еще и БДСМ предполагается? Да ты просто жеребец какой-то. - Я не лошадь, я – змея. - В каком смысле, прошу прощения? - В самом что ни на есть прямом. У меня гибкое тело без ног и рук, хвост, немигающие глаза и ядовитые зубы. - Опаньки... – Сэм в полном обалдении, - Трансвестит-мутант хочет подписать меня с Рози на зоофильскую групповуху с элементами БДСМ... Полная пауза. Обе стороны осмысливают сказанное. Через пару минут оба ревут одним голосом: - Пошел ты на фиг, придурок сексуально озабоченный! Трубки кинуты одновременно с обоих сторон