my secret friend

Улицы быстро мелькают за окном машины, они кажутся мне знакомыми, но только я начинаю думать об этом… меня окатывает волна тупой и ноющей боли где-то в затылке. Я до крови прикусываю губу и зажмуриваюсь; где-то на дне коробки воспоминаний проскакивает сцена, как мы возвращаемся по этим улицам домой, вместе с Эзопом и Нортоном. Встряхиваю головой, делая вид что поправляю волосы, которые у меня неплохо отрасли за эти годы. Отец открывает двери моей новой комнаты и отдаёт ключ от нее. Дома я чувствую себя ужасно неловко, потому что даже не помню расположение комнат… наш дом был огромный, в моем распоряжении был целый этаж. — Мы переделали твою комнату, чтобы тебя не гложили воспоминания. Тебе стоит думать о том, что ты мой наследник, а не о муках прошлого. — Я знаю, отец. — Отлично, ужин в 5, не пропусти. Я киваю ему и скрываюсь за дверью своей новой комнаты. Огромные окна, с видом на сад, большая кровать в углу комнаты, которая полностью в теплых коричневых тонах, но довольно пустая и мне это не нравится, потому что в моей палате не было ничего кроме кровати и стола. Думаю, мне стоит завести блокнот, где я буду записывать всё, что хочу сделать. — Для начала мне нужна нормальная одежда, — говорю своему отражению в небольшом зеркале у кровати, — и к парикмахеру. Шум машин заставляет меня вздрогнуть и почувствовать себя вроде я в первые вошёл в цивилизацию. Людей на улице не так много, и я свободно шел, заглядывая на своё отражение в витринах. Мне вернули телефон, теперь я смогу слушать свою любимую музыку, стараясь выбирать самые громкие и тяжёлые песни, потому что я не хочу слушать гнетущую тишину и мерзкие повседневные звуки жизни вокруг, которые я научился отличать друг от друга. Войдя в магазин я осознал то, что потерял чувство собственного вкуса и стиля, я смотрел тупым взглядом на эти тонны одежды на стойках и манекенах, не понимая чего я хочу. Я примеряю темно-зеленый костюм, под пиджаком хлопковая кремового оттенка рубашка свободного кроя. Думаю купить пару костюмов будет отличной идеей, чтобы выглядеть прилично перед отцом…и мне самому начинает нравится деловой стиль, в этой одежде мне кажется, что я всё ещё ничего не упустил. И я беру его и ещё парочку, разных оттенков. Выбирая рубашки, мой взгляд падает на полосатые джемпера, от чего меня передёргивает. — Никогда больше не надену это, — тихо шепчу себе под нос и ухожу в противоположную сторону зала. Я выхожу из магазина с кучей пакетов, в кожаной косухе и темно-синих зауженных джинсах. Мне хотелось выглядеть немного моложе в повседневной жизни, хочется думать, что мне все ещё 24. Я знаю, что неподалёку салон Эзопа, но при мысли, что он может быть зол на меня или вовсе ненавидеть, я начинаю немного паниковать. В новом телефоне нет его номера, да и я не помню его контактов. Я сам не знаю хочу ли увидеть его, но не замечаю, как я уже стою у стеклянной двери его салона. Заглядывая внутрь я замечаю его, он кажется сменил цвет волос, и на его руках ещё больше татуировок… Мои руки толкают дверь, и вот я здесь, он и его напарник поворачиваются ко мне. Эзоп снимает маску и подходит ближе, замирая на пару секунд. — Боже блять, — парень крепко обнимает меня, мне кажется, что меня задушат, — ты помнишь меня, помнишь! — Эзоп, — я глажу его по спине и пытаюсь немного отстраниться, и он ослабляет хватку, — я не собирался забывать о тебе. — Твой отец сказал мне, что ты возможно забудешь некоторых людей из своей жизни, — грустно говорит он, но потом отстраняется и слегка улыбается, — я так рад, это правда ты, и... ты здесь. Паника отпускает меня, когда я понимаю что Карл вовсе не ненавидит меня, мне приятно осознавать, что у меня остался друг, с которым я смогу поговорить в ближайшем. — Я тоже рад что я здесь, хей, — я слегка тяну его за локоть, когда вижу, что он собирается заплакать, — это слезы радости, я надеюсь? — Прости, — Эзоп протирает глаза, — мы можем встретиться вечером? — Конечно, в нашем баре? — Да, в нём, — он ещё раз быстро обнимает меня, — прости, сегодня много работы, давай восемь? — Хорошо, до вечера. Эзоп кивает мне на прощание и я неспеша выхожу, попутно ставя будильник на семь вечера с заметкой «встретиться с Эзопом».. на всякий случай.

***

Я успеваю на ужин, папа успел съесть только половину порции. Только сейчас я начинаю замечать что… я составляю план ближайших действий, даже если это мелочи, так было всегда? Сейчас я должен вымыть руки, взять свою порцию и попытаться поговорить с отцом. Главное не быть резким… Чёрт, как же странно, делать что-то самому, чувствую себя ребёнком. Быстро мою руки и забираю с кухни свою порцию, которую немного громко ставлю на стол. — Приятного аппетита, — я осторожно сажусь напротив отца. — И тебе, Лука. Мы ужинаем в тишине, от которой у меня слегка начинают трястись руки. Кажется отец это замечает, и отстраняется от еды, чтобы налить себе бокал вина. — Может тоже выпьешь? — Да, не откажусь, — быстро говорю я и протягиваю ему свой бокал. — Как погулял? — Ты не поверишь, — стараюсь сделать будничный тон, — я ходил по магазинам и решил немного сменить стиль. — Ты меня пугаешь. — О нет, я купил пару костюмов, и те самые «приличные рубашки». — Ого, ты наконец-то начал разбираться в одежде? — В смысле начал, — обиженно надуваю губы. — Я помню то, как ты на выпускной пошёл в пижаме, знаешь, — отец говорит это с улыбкой. — Мне просто хотелось чтобы все запомнили, что я просыпал первые пары, — улыбаюсь ему я. Немного расслабившись после этого разговора, теперь я мог спокойно доесть свою порцию. Домашняя еда была такой вкусной, в ней чувствовалась забота, с которой это всё готовили; в нашем доме есть горничная, но готовит всегда только отец, потому что это его самое любимое занятие. Он тоже закончил трапезу, я вспомнил, что мне стоит предупредить его о том, что вечером я собираюсь уйти. — Папа, я вечером договорился встретится с Эзопом, думаю буду поздно. — Ты уверен что, — он ненадолго замолчал, сомневаясь в том что хотел сказать, но потом продолжил, — что ты уже готов с ним увидеться? — Вполне. Всё будет отлично, я уже виделся с ним сегодня. И… ты разговаривал с ним, когда…меня тут не было? — Он приходил, когда тебя забрали. — Почему ты сказал ему, что я могу его не помнить?.. Отец заметно занервничал, но смог сохранить спокойный тон: — Все могло случиться, ты был не в лучшем здравии. Ладно, хорошо погулять и… — И? — Давай только без «папа, у меня кажется передоз и мне страшно» в два часа ночи? — Постараюсь, — тихо хихикаю я.

***

— 300 грамм водки, — делаю заказ Деми. — Лу, надеюсь ты сейчас будешь пить не за все два года? — Нет, — улыбаюсь Эзопу, который смотрит на меня удивлёнными глазами, — я просто хочу расслабиться. — Ладно, я с тобой. Здесь очень уютно, играет живая музыка, наконец-то я не слышу эту душащую тишину. Я рассматриваю новые татуировки на руках Эзопа, пока он что-то рассказывает Деми. Я не замечаю как тянусь к одной из них, а потом вздрагиваю, понимая что в наглую держу его за руку. — Нравится? — Ага, — я отпускаю его руку и поворачиваюсь всем телом к нему, — слушай, я хотел спросить о Майке. — Он уехал в другую страну, насколько я знаю. — Ты давно разговаривал с ним? Он говорил что-то на счёт…меня? — Мы общались где-то около года, после того случая, Лука, не вздумай ничего писать ему. Просто не напоминай ему об этом тоже. — Он всё же ненавидит меня, — залпом запиваю эти слова. — Майк не ненавидит тебя, просто он тоже довольно болезненно перенёс это всё. Оказывается… в тот вечер Нортон признался ему. И это было взаимно. Я ударяю себя кулаком в висок, но Эзоп хватает меня за запястье, блокируя ещё один удар. У меня начинает болеть голова, но алкоголь немного приглушает это ощущение. — Лука, пожалуйста. — Прости, — я опускаю руку чтобы налить себе ещё, — мне немного сложно контролировать себя. — Стоит сменить тему. — Или перестать теребить больные яйца и немного потанцевать, — Деми подмигивает мне и убирает пустой графин из-под водки. — Думаешь я не стар для этого, — фыркаю ей. — Выглядишь так, вроде я должна спросить у тебя документы, прежде чем налить, — она уже тащит меня в сторону танцпола. — Я помню, что мне нравилась девушка… но я не помню её, только имя. — Трейси? — Ага, можешь рассказать о ней? — Она же тебя отшила, на выпускном. — О чёрт, я настолько плох? — Она подумала что ты совсем торчок, когда попросила передать соли за столом, а ты спросил «что прям здесь что ли». — Блять, — я громко смеюсь и обнимаю Деми, — кажется я упустил шанс на женитьбу. — Никогда не поздно выйти замуж, — она смеётся мне в плечо. — Тогда мой отец отправит меня обратно. Мы возвращаемся назад, к Эзопу, который выглядел скучающим. — Я кажется отвык находится в таких местах, у меня немного кружится голова, — жалуюсь Эзопу, — пошли ко мне.

***

Мы сидим у меня на балконе, он увлеченно рассматривает огни, виднеющиеся вдали. Я думаю о том, как тяжело было Майку, о том, что Нортон так и не узнал, что его любовь оказалась взаимной. Неприятное ощущение, я понимаю что трезвею слишком быстро… Я снова ощущаю себя большим глупым ребёнком, который наделал много глупостей. Я забываю о том, что нахожусь на балконе вместе с Эзопом, когда его прохладная рука гладит меня по щёке; и я поднимаю на него взгляд, но не спрашиваю о том, что мы тут делаем. — Ты же знаешь, что вечно винить себя не выход. — Думаю мне станет легче, если я извинюсь на его могиле. Но я не знаю, где она находится… ты помнишь, я не смог прийти на его похороны, — я просто решаю вести с ним диалог, возможно я вспомню весь вечер позже. — Я пойду с тобой, если пообещаешь, что только ты почувствуешь себя плохо, то сразу же скажешь мне об этом. Мы должны быть осторожными, ты все же только вернулся. Возможно, он не верит, что это лечится, и я понимаю его. Я не уверен, что галлюцинации не вернуться, но мне хочется верить в то, что я смогу начать жизнь сначала. Отец поможет мне занять себя работой, у меня все ещё есть Эзоп, которого я точно должен уберечь.

***

Вьющиеся красные розы крепко переплетают высокие ограждения, я поднимаю глаза в небо, которое над кладбищем, и сколько помню, над ним всегда темные и густые тучи. Здесь ужасно тихо и лишь вдали слышно ворон. Эзоп крепко держит меня за руку, я иду неспеша, оглядываясь на каждую могильную плиту, смотря на годы жизни. Для себя замечаю статистику, что чаще всего умирают молодыми… Мы останавливаемся, видимо пришли. Глубокий вдох, я нахожу в себе силы поднять глаза на могильную плиту перед собой. Темно-синий камень, на котором фото моего лучшего друга, Нортон на нём улыбается, и я знаю что это фото делал я, когда мы пришли из очередного похода. Я всхлипываю и падаю на колени, не заботясь, что у меня останутся синяки, все что я хочу сейчас, это обнимать часами этот памятник и кричать мольбы о прощении. Я кладу рядом огромный букет синих васильков, которые ты так любил. — Мне нравятся васильки, они простые, но изящные, — шепчет Нортон, когда мы лежим среди огромного поля этих васильков. — Мне не нравятся цветы, — отрываю один цветок и кидаю в него, — в них нет души. — В тебе тоже нет души, но я же тебя люблю, — смеётся он. Я не могу контролировать свои слёзы, от этого воспоминания ком в горле только сильнее начинает душить меня. Стараюсь глубоко дышать, чтобы хотя бы немного успокоиться, меня отвлекает прохлада мрамора, который я обнимаю. — П-прости меня, — у меня еле получается сказать это, мои губы дрожат, как при сильном морозе, но через время я все же нахожу силы говорить дальше, — я не злюсь на тебя за то, что ты мучил меня, приходя во сне и наяву. Я заслужил этого, заслужил… Я слышу как Эзоп тихо опускается рядом со мной и обнимает сзади, и я отстраняюсь от памятника, чтобы тоже обнять его. — Никто не заслуживает этого, — его голос тоже дрожит. Я поднимаюсь и тяну за собой Карла, он отряхивает моё пальто и кладет руку на плечо, но я отхожу, показывая что сейчас его черёд. Эзоп медленно подходит ближе к памятнику и тоже кладёт небольшой букет, его руки ужасно дрожат, он молчит. — Дай мне пару минут. — Хорошо, — тихо отвечаю я и недалеко отхожу от него. Мой взгляд падает на парня, которого я замечаю вдали, видимо, это могильщик. Наблюдаю за тем, как он быстро копает, агрессивно раскидывая небольшие грудки земли. «Это наверное очень тяжёлая работа, интересно, сколько могил за жизнь он выкопал…» Мои мысли быстро разлетаются, когда я чувствую как Эзоп тянет меня к выходу, и я молча иду за ним. — Ты как? — Все нормально, — я достаю сигарету и предлагаю ему, — думаю мне скоро станет лучше. — Тебя провести домой? — Нет, я думаю зайти к отцу, — быстро придумываю я. — Хорошо, звони мне в любое время, если захочешь поговорить. Мы обнимаемся на прощание, и я быстро ухожу домой. Я пытался сбежать, это оказалось тяжелее, чем я представлял себе. Я бегу так быстро и так неуклюже, задевая людей на своем пути. Мне нужно скорее в аптеку, кажется, я не смог себя обмануть, мне не удастся жить без этих горьких и противных таблеток, о которых я надеялся больше не вспоминать.