my secret friend

Сегодня довольно пасмурно и Эндрю выглядит довольным, я понимаю его, солнце слишком вредное для этой снежинки. По дороге к беседке, я думаю о том, что он самый странный человек в моей жизни, мы с ним знакомы чуть больше недели, практически ничего не зная о друг друге, но мне комфортно просто идти и молчать с ним? Эндрю всегда смотрит так, вроде сейчас ударит меня лопатой, но в итоге, он мило краснеет и говорит со мной. Интересно, он тоже думает что я странный? Эндрю встаёт на колени на лавочку, чтобы было лучше видно город внизу, я стою возле входа в беседку и закуриваю: — Эндрю, расскажи немного о себе, — я быстро прячу пачку и делаю затяжку, — мы так мало разговариваем, а я люблю поговорить. — Я люблю слушать орган на утренней службе, мне нравятся фиолетовые цветы и я… плохо вижу, — последние он сказал с особой грустью, — я почти ничего не вижу дальше двух метров. Этот город кажется красивым, но на самом деле я еле вижу его очертания. — Оу… но ты не носишь очки? Мальчик ничего не отвечает и полностью отворачивается от меня. — Хочешь я опишу тебе город внизу? А ты попробуй представить? — Да… Эндрю поворачивается и садится ровно, откидывает голову назад и закрывает глаза. — Этот город очень маленький, но если смотреть на карту, то достаточно ветвистый и его части разбросаны из-за реки. В этом городе много небольших мостов, и один из них видно отсюда, вечером он светится сотнями огней, которые отражаются в реке, под названием Иден. По вечерам бывает ужасно ветрено, Карлайл всегда тихий, в этой части города расположены жилые дома и куча набережных ресторанов. Если посмотреть левее, то можно увидеть старый-старый замок, который строился ещё при Вильгельме Втором. Отсюда немного видно крышу моего дома, она зелёного цвета, рядом школа, в которую я должен был ходить… И больницу, в которой я лежал. Она огромная и серая, что изнутри что снаружи. В городе много птиц, которые любят сидеть на крышах, иногда тебе не видно её цвет, потому что у них там массовая тусовка, ха-ха. — Этот замок…он огромный? — Совсем нет, но ему столько лет. Мы можем сходить к нему, если ты хочешь? — Хочу, но… — Но? — В другой раз. Я продолжаю описывать город, но перевожу взгляд на его лицо, пока он сидит с закрытыми глазами: его веки нервно подрагивают, Эндрю слегка закусывает губу, видимо, он слишком увлечён попыткой представить. Ветер скидывает пряди его волос на лицо и я осторожно убираю их, но мальчик кажется не замечает этого. Когда я заканчиваю, то присаживаюсь рядом, и он быстро открывает глаза. — Ты выглядишь бледным… — Эндрю обеспокоенно смотрит на меня, — ты говорил что лежал в больнице. Почему? — Всё хорошо, я просто плохо спал. А лежал в больнице потому что… я дурак, у меня даже справка есть. Мальчик кладет свою руку мне на лоб, тепло от кожаной перчатки согревает мою кожу, но я не понимаю что он хочет сказать мне этим жестом. — М? — Domine Iesu, dimitte nobis debita nostra, salva nos ab igne inferiori — Эндрю взял в другую руку свой нашейный крестик, судя по всему это была молитва, — perduc in caelum omnes animas, praesertim eas, quae misericordiae tuae maxime indigent. Amen. После окончания он встал чтобы коснуться лба своим крестиком и взял за руку. — Оу, что это было? — Я помолился за тебя, — неловко ответил он и отпустил мою руку, — тебе лучше? — Это так мило, мне стало лучше. Я лучезарно улыбаюсь ему и крепко обнимаю. Кажется, мой жест его напугал, потому что он начал дрожать, но не оттолкнул. Я знаю, что он ничего не может сделать, возможно, он догадывается, что я не похож на верующего, но… мне стало лучше от мысли, что этот мальчик попытался помочь мне по-своему. Отпускаю его, когда слышу голоса рядом — возле беседки верится парочка, которая начинает откровенно целоваться. — Зачем они это делают? — Тихо спрашивает Эндрю. — Потому любят друг друга… даже слишком.

***

Мне все же удалось уговорить его зайти ко мне в лабораторию, потому что на улице поднялся сильный ветер, а расходиться по домам не хотелось. Мы сидим и пьем чай, мальчик с интересом рассматривает мою кружку-хамелеон с изображением ракет, когда я налил в неё теплую воду. — Эндрю, что ты хочешь в подарок завтра? — В п-подарок?! — Ты говорил что у тебя «день рождения», — показываю это словосочетание в кавычках, — и он у тебя завтра? — Разве нужны подарки за то, что я родился?.. — Шутишь, конечно да! Эндрю задумывается, а когда опираюсь на спинку дивана сзади него, то мальчик медленно поворачивается и говорит почти заикаясь: — Лу-учше просто деньги. — Но это же не интересно, — фыркаю я и сажусь рядом, — хорошо, если тебе не хватает на что-то, то я подарю тебе деньги. Его красные глаза начинают светиться при упоминании денег и меня это немного пугает. Он замечает мой интерес и удивление в глазах и начинает засыпать меня неловкими извинениями. — Ты чего, малыш? — Я-я должен был ответить тебе, что ты ничего не должен. Не стоит, я не заслуживаю подарков. — Мне все равно что ты должен был ответить, но я собираюсь подарить тебе что-то в любом случае. Кроме денег, я хочу подарить тебе ещё кое-что…если ты согласишься завтра выйти со мной в город? — Я… — Я обижусь если ты откажешь мне, — я надуваю губы чтобы показать серьезные намерения, — очень сильно. — Ладно… Моя привычка к тактильному общению заводит меня в тупик, потому что я хочу потрогать его крестик, но мне ужасно неловко, вдруг это окажется очень личным, или я этим могу оскорбить его? Но была не была. — Я могу потрогать твой…крестик? — Чт… — Ладно, забудь. Эндрю снимает с шеи крест и протягивает его мне. Только сейчас я замечаю какие маленькие у него ладони… Я рассматриваю большой серебряный крестик, на котором сзади красуется надпись «Кресс». — Что это значит? — Указываю ему на надпись. — Это фамилия, которую мне дали в храме. Надеюсь я не забуду его фамилию, нужно записать в своём электроном дневнике. Точно, ещё я обещал ему, что сделаю перевязку на его лодыжке, рана ней всё ещё плохо затягивается. Когда я делаю это, то вспоминаю, как ненароком поцеловал его выше колена. Моя рука немного дрогнула, от этих мыслей, но я быстро заканчиваю перевязку и поднимаю голову, когда наши взгляды встречаются: — Так не туго, малыш? — Мне пора, — Эндрю резко встаёт и забирает свой крест со стола, быстро надевая на шею, — я помню дорогу назад, не стоит меня провожать. — Ты обиделся, эй? Если хочешь я не буду тебя так называть. — Нет, мне просто…пора. — Я могу тебя назвать ещё деткой, а? — Это ещё хуже! Он морщится и быстро скрывается за дверью. Я тоже одеваюсь и направляюсь к двери, но она сама раскрывается, светлая макушка выглядывает и Эндрю заглядывает внутрь. — Ты что-то забыл? — Да… сказать спасибо. Я звонко смеюсь с этого, а мальчик лишь громко хлопает дверью на прощание.