Младший брат

Тор торопливо шагал сквозь толпу придворных, бережно прижимая к груди спящего Бальдра. Дворец гудел, словно растревоженный улей - похищение мальчика и убийство двух женщин никого не оставило равнодушным, и потому во всех залах и переходах стояли невообразимый шум и суета. Однако, по мере продвижения Бога Грома с малышом на руках в сторону тронного зала, гул голосов стихал, асы расступались перед Громовержцем. На лицах их сначала отражались удивление и растерянность, а потом вслед Тору неслись радостные крики и хвалебные речи. От слов, возносивших его храбрость, сердце Бога Грома тоскливо сжималось, ведь всё это должно было быть адресовано не ему, а Локи. Локи, который добровольно отдался в руки злейшего врага, чтобы спасти жизнь маленькому мальчику. Как он там сейчас? Жив ли ещё? Что сделает с ним Бюллейст, одержимый жаждой мести? Тор тряхнул головой – надо вытаскивать Локи оттуда, и как можно скорее! Тут Бога Грома поразила ужасная догадка. Настолько нелепая и страшная, что он споткнулся и едва не выронил из рук свою драгоценную ношу. Как же он, Тор, найдёт дорогу в Йотунхейм? Без помощи отца он не сможет этого сделать! И Радужным мостом нельзя воспользоваться – в этом случае о его возвращении в Ледяное царство сразу станет известно врагу, а проникнуть в замок Бюллейста надо было незаметно и бесшумно. Тор едва не взвыл от отчаяния. Но тут он переступил через порог тронного зала, и мысли о спасении брата ненадолго отступили на задний план. Один, сидевший на троне и слушающий очередное донесение о результатах поисков похитителей, схватился за сердце, увидев вдруг старшего сына с малышом на руках. - Бальдр! – выдохнул он. Не без труда встав, Всеотец торопливо приблизился к Тору. Его дрожащие пальцы коснулись волос ребёнка. - Сынок, - прошептал он, и по морщинистой щеке скатилась слеза. – Мальчик мой! За спиной Бога Грома раздались быстрые лёгкие шаги, и в зал вбежала запыхавшаяся Фригг. На секунду остановившись в дверях, она ахнула и, протянув руки, кинулась к Тору. - Бальдр, сыночек… - приговаривала она, забирая спящего мальчика из его рук и прижимая к своей груди. – Мой малыш!.. Слёзы, не переставая, лились из прекрасных глаз Верховной Богини, но она, казалось, их даже не замечала. Ничего не видя вокруг себя, она развернулась, и с Бальдром на руках медленным шагом направилась к выходу. Фригг даже не поинтересовалась у Тора, как ему удалось найти и спасти мальчика, сейчас лишь одно имело значение – её сын жив и снова с ней. Один положил руку на плечо Громовержца. - Как тебе это удалось? – Всеотец не сразу смог справиться с нахлынувшими чувствами, голос его дрогнул. Тор замялся. - Пришлось «побеседовать» с послом из Йотунхейма, - опустив глаза, ответил он. – Я не сторонник подобных варварских методов, но Бальдр не должен был пострадать. И новой войны начинать не хотелось бы. Несколько секунд Один пристально всматривался в лицо сына, затем едва заметно улыбнулся. - Ты никогда не умел врать, - произнёс он. – Я хочу знать, что произошло на самом деле. И Тору ничего не оставалось, как поведать отцу о поступке Локи. За всё время, пока он говорил, Один не проронил ни слова, а когда Громовержец закончил, он так же молча повернулся к нему спиной и, ссутулившись, побрёл в сторону трона. Казалось, известие о том, что один из его сыновей, пусть и не родной, оказался в руках врага, окончательно лишило его сил, тяжким бременем легло на плечи. Глядя на отца, Тор поразился, как же тот стар. А ведь раньше он этого не замечал. Не дойдя до трона несколько шагов, Один вдруг остановился и стал оседать на пол, и Бог Грома едва успел подскочить к нему и подхватить под руки. Осторожно уложив Всеотца, он опустился рядом с ним на колени. - Нет, нет! – в отчаянии шептал Тор, сжимая сухую старческую ладонь. – Только не сейчас, отец! Мне нужна твоя помощь! Надо вызволять Локи, мы должны спасти его! Как мне это сделать? Отец?! Но глаза Одина были уже закрыты. Похищение младшего сына, угроза новой войны и самопожертвование Локи высосали из него остатки энергии. Тор, не смея поверить, что остался без единственной поддержки, на которую мог рассчитывать, ещё некоторое время сидел рядом с ним, пока набежавшие слуги не оттеснили его в сторону. Пока все суетились вокруг Всеотца, Бог Грома вышел из тронного зала, не зная, что же теперь ему делать. Локи очнулся от пробирающего его до самых костей холода. Голова гудела как после хмельного пира, руки-ноги затекли и отказывались слушаться, а под щекой было липко и мокро. Принц попробовал пошевелиться, и левое плечо тут же обожгло резкой болью. Не предпринимая больше никаких попыток сдвинуться с места, бывший маг замер и принялся восстанавливать в памяти события последней ночи. Однако всё, что ему удалось вспомнить, это копьё разъярённого Бюллейста, пронзившее тело, и ледяных великанов, которые тащили его, принца, куда-то в темноту. Локи силился вспомнить ещё хоть что-нибудь, но ничего не получилось. Перед глазами мелькали обрывки то ли видений, то ли воспоминаний, вплывали какие-то размытые образы, появлялись незнакомые лица, но понять, что же с ним произошло за последние несколько часов, Локи так и не смог. Скорчившись, бывший маг лежал на холодном полу, уткнувшись в лужицу собственной крови. Застонав, он открыл глаза и чуть приподнял голову. От этого, казалось бы, простого движения тьма, окутывавшая его, взорвалась разноцветными пятнами, а к горлу подкатила тошнота. Кое-как уняв рвотные позывы, принц приподнялся, стараясь не обращать внимания на сильную боль в плече. Кое-как ему удалось сесть и привалиться спиной к каменной стене. Его всего трясло, голова кружилась, зубы стучали от холода. Будь сейчас при нём его магия, он без труда справился бы с неприятными ощущениями, а теперь оставалось только терпеть. Как оказалось, глаза можно было и не открывать – такая вокруг стояла темень. Локи поднёс руку к самому лицу, но даже так не смог её разглядеть. С губ его сорвался нервный смешок. «Влип, так влип!» - подумал бывший маг, поёжившись от сырости. Однако отчаиваться было не в его характере – выход всё равно должен был быть, и он, Локи, обязательно его найдёт! Если только… Если только Бюллейст не прикончит его раньше. Подождав, пока стихнет головокружение и перед глазами перестанут мелькать разноцветные пятна, Локи, держась рукой за стену и постанывая от боли, поднялся на ноги. При этом его голова тут же упёрлась в потолок. Принцем овладело нехорошее предчувствие. Он вытянул перед собой руку, и его дрожащие пальцы упёрлись в противоположную стену, отвратительно влажную, холодную и шершавую. А невелика камера – голова касается потолка, а руки нельзя полностью в стороны развести! И темнота эта… Вроде глаза должны были уже привыкнуть и начать различать хоть что-то, но сколько бы Локи ни таращился во мрак перед собой, как бы широко ни распахивал глаза, ничего разглядеть он так и не смог. Он ошибся. Это не просто темница, как он думал раньше. И даже не тюремная камера. Это каменный мешок. Локи содрогнулся – он читал в книгах, что можно сотворить с пленником, попавшим в такую ловушку. Панику отодвигал только пробиравший до костей холод. Чтобы хоть как-то согреться, Локи присел на корточки и обхватил себя руками. Не помогло. Тогда он снова принялся шарить по стенам трясущимися пальцами, пытаясь найти хоть малейшую лазейку. О! Вот, кажется, и дверь! Локи налёг плечом – никакого результата, лишь снова разбередил рану. С таким же успехом можно было попытаться сдвинуть стены. Тогда он упёрся руками в потолок, словно желая выдавить его… И снова ничего. Принц ударил кулаком в стену, и резкая боль немного отрезвила его, прояснила начавшее было заплывать отчаянием сознание. Что ж, поделать он пока ничего не мог, а значит, оставалось только ждать, предоставив врагу право следующего хода. Локи упрямо тряхнул головой – рано или поздно за ним всё равно придут, либо чтобы отвести к владыке Ледяного царства, либо чтобы убить, и уж тогда-то он точно не оплошает, постарается ускользнуть. Правда, раненому, замёрзшему и лишённому магии, сделать это будет трудновато. Локи снова уселся на пол, поджав по себя ноги. Какая тишина… Ничего не видно и не слышно! Словно он одновременно лишился и слуха и зрения! Начала сказываться усталость, давала о себе знать и потеря крови. Глаза принца стали слипаться, голова клонилась всё ниже и ниже, и, зевнув, бывший маг улёгся на пол, сжавшись в комок. Всё равно вытянуться в полный рост в этой каморке не получится, да и холод по-прежнему донимал его. Надо хоть немного отдохнуть, восстановить силы, ведь неизвестно, какие ещё испытания подкинет ему следующий день. Так размышлял Локи, постепенно проваливаясь в сон. Однако отдых не принёс принцу должного облегчения – во сне его терзали жуткие видения. Он видел отчаянно кричавшего Бальдра, лицо которого было залито слезами, видел Фригг с прижатыми к груди руками - Верховная Богиня смотрела на Локи сочувствующим взглядом, а из-под её ладоней по белому платью медленно расползалось багровое пятно. Фригг укоряющее качала головой и что-то тихо говорила, но принц не смог разобрать ни единого слова. Потом перед мысленным взором бывшего мага завертелась вереница совсем уж непонятных видений – он видел Тора с перекошенным от ненависти лицом, видел мертвенно-бледного Бальдра с безжизненно запрокинутой головой, чью-то руку с занесённым кинжалом и алые брызги, окропившие стены… Дёрнувшись, Локи проснулся. Сколько времени он провёл вот так, утопая в липком кошмаре, принц не знал. Минуту? Час? Сутки? Вокруг по-прежнему царили мертвенный холод и давящая на уши тишина. Узник поёжился – всё тело онемело, а пальцы рук и вовсе потеряли чувствительность. Если и дальше так пойдёт, то он просто замёрзнет здесь насмерть! А может, именно этого и хотел Бюллейст? Бросить предателя в темницу и забыть о нём, пока пленник не сдохнет от переохлаждения или жажды! От этой мысли Локи стало совсем нехорошо. Чтобы хоть как-то размять затёкшие ноги, а заодно и немного согреться, принц не без труда поднялся с пола и в очередной раз принялся ощупывать стены. Но кроме найденных ранее едва заметных щелей, обозначающих дверь, ничего нового обнаружить не удалось. Сплошной камень. Стало ещё холодней, невероятную тишину нарушало лишь хриплое дыхание узника. Но вдруг Локи услышал странный звук – где-то внизу, под ногами бывшего мага, тихо-тихо зажурчала вода. Локи наклонился, вытянув руку, и его пальцы тут же почувствовали ледяную влагу, появившуюся на полу неизвестно откуда. Упав на колени, принц принялся жадно пить, зачёрпывая воду ладонями, но вдруг замер, насторожился. Если раньше вода едва покрывала холодные камни, то теперь рука принца погрузилась в неё по самое запястье. Локи вскочил на ноги – воды было уже по щиколотку, и её холод чувствовался даже сквозь толстую кожу сапог. Через пять минут вода поднялась до колен бывшего мага, потом достигла бёдер и продолжила прибывать, причём с каждой секундой всё быстрее. Так вот что задумал Бюллейст – утопить пленника в его тюрьме! Локи в панике метался между стен каменной ловушки, отчаянно колотил руками в стены и потолок, но никаких результатов его действия не приносили. А когда холод тисками сдавил его грудную клетку, он начал задыхаться, сердце билось всё чаще, казалось, ещё чуть-чуть, и оно просто не выдержит, разорвётся, устав бороться с неминуемой смертью. Вода достигла подбородка бывшего мага, но теперь её уровень поднимался гораздо медленнее, растягивая пытку и заставляя барахтающуюся жертву прочувствовать близость гибели каждой клеточкой тела. Локи задирал голову, стараясь держать лицо как можно выше, но очень скоро вода начала заливаться ему в уши, потом в рот и нос, и вот она полностью накрыла принца. Некоторое время Локи извивался всем телом, беспорядочно дёргая руками и ногами и сжигая остатки кислорода в груди. Страх захлебнуться заставил его задержать дыхание, но этого хватило меньше чем на минуту. Когда удушье стало невыносимым, Локи не выдержал и сделал глубокий вдох. Вода хлынула по дыхательным путям, лёгкие обожгло огнём, голова взорвалась невыносимой болью, и в следующий миг бывшим магом овладело абсолютное спокойствие. Он перестал дёргаться и замер, позволив сознанию соскользнуть в чёрную бездну. Как только принц перестал подавать признаки жизни, вода стала медленно спадать, пока безжизненное тело не оказалось на полу. Журчание стихло, и в камере снова воцарилась тишина, будто и не было несколько минут назад отчаянной борьбы за жизнь. Прошёл час, другой, а Локи так и лежал неподвижно, напоминая большую сломанную, никому не нужную куклу. Сознание возвращалось медленно. Локи чуть пошевелился и застонал – двигаться было тяжело. Глаза открывать не хотелось, да и сил на это практически не было, и потому бывший маг остался лежать неподвижно. Немного придя в себя, он прислушался к своим ощущениям. Странно, но ничего не болело… Ни раненое плечо, ни ушибленная голова. И одежда была абсолютно сухой. Локи сделал над собой усилие и поднял веки. Он был уже не в темнице. Тусклый серый свет пробивался из-за неплотно задёрнутой тяжёлой портьеры, прикрывавшей высокое узкое окно. И после тьмы, которая окружала принца в камере, этот свет показался ему невыносимо ярким, ослепляющим. Локи посмотрел вверх – высокий потолок над ним был испещрён надписями на непонятном языке, которые с трудом можно было различить в окутывающем бывшего мага полумраке. Принц лежал на спине и бездумно всматривался в непонятные руны, отчего-то показавшиеся ему смутно знакомыми. Где он? Как сюда попал? Это ведь не застенок, куда его швырнули по приказу Ледяного царя! Локи чуть повернул голову, чтобы осмотреться. Просторная комната, кое-какая грубая, словно высеченная из камня мебель, пара окон. Принц снова пошевелился – судя по всему, он лежал на широкой и довольно жёсткой кровати. Провёл ладонью по покрывалу – пальцы скользнули по мягкому меху. Тогда он поднял руку, просунул её под ворот рубахи и осторожно ощупал плечо. Раны не было. Не было даже шрама, кожа была гладкая, неповреждённая… В недоумении Локи ощупал и второе плечо – тоже ничего! - Очнулся? – раздался откуда-то сбоку глухой голос. – Долго же ты валялся без чувств, безумец! Локи подскочил и буквально скатился с кровати. У противоположной стены он увидел сидевшего в глубоком кресле Бюллейста – владыка Ледяного царства с интересом разглядывал бывшего мага, и в его красных глазах явно читалось любопытство. - Молчишь? – великан усмехнулся. – Язык проглотил? Локи попятился, стараясь встать так, чтоб между ним и Бюллейстом оказалась кровать, застеленная широким меховым покрывалом. Однако йотун нападать пока явно не собирался и по-прежнему сидел в кресле, лишь чуть подался вперёд, вперив в пленника горящий взгляд. - Пришёл убивать, - голос Локи задрожал от злости, - убивай! Хочешь отомстить – отомсти! Но не надо всех этих фокусов! – он развёл руки в стороны и окинул просторную комнату взглядом. – Я и сам когда-то был в этом силён! - Фокусы? – Бюллейст удивлённо поднял брови. – Ты о чём? Локи скривил губы в презрительной ухмылке. - Будто ты не понимаешь о чём! – с ненавистью выдохнул он. – Сначала ты заточил меня в камере, затем хотел утопить, но, видимо, не наигрался и решил мучить меня дальше?! На лице ледяного великана вновь отразилось удивление. Он нахмурился и покачал головой. - Безумие окончательно поглотило твой разум, брат, - низкий голос звучал спокойно, и принцу даже почудились нотки сочувствия. – Зачем мне сажать тебя в камеру? Зачем топить и мучить? Ты и так уже наказан достаточно! Ты валяешься здесь в бреду уже несколько дней! С тех самых пор, как Тор из Асгарда приволок тебя сюда закованного в кандалы! - Что? – бывший маг задохнулся от возмущения. – Что ты несёшь?! Я явился сюда сам! Пришёл обменять себя на Бальдра, которого похитили твои слуги! Ты хотел добраться до меня! Хотел отмстить! И вот я здесь! В полной твоей власти! Бюллейст опустил голову. - Ты совсем ничего не помнишь… - снова раздался его низкий голос. Йотун резко поднялся из своего кресла, и принц тут же сделал несколько шагов назад, упёршись спиной в стену. Великан медленно наступал на своего пленника, не сводя с него странного взгляда. – Выходит, я похитил члена царской семьи, поставил под угрозу мир между Асгардом и Йотунхеймом, и всё только ради того, чтобы отомстить тебе?! – Бюллейст расхохотался. – Да ты и впрямь безумен! – смех резко оборвался, и владыка Ледяного царства снова стал серьёзным. – А кто тогда убил царицу Фригг? Локи почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. - Что? – в ужасе прошептал он, не веря своим ушам. – Фригг мертва? - Да,- спокойно ответил Бюллейст. – Она погибла, защищая своего маленького сына! - Но как? – принц чувствовал, что его сердце вот-вот разорвётся от немыслимой боли. – Как это произошло?! Когда? Кто это сделал? – он сорвался на крик. – Кто?!! - Ты, - ответил йотун. – Ты убил её собственными руками. Сразу после того, как прикончил Бальдра.