Дневник путешествующего Рыцаря (оказавшегося на службе у Демона-дворецкого в поместье маленького Графа с самыми красивыми ногами)

      Когда я переступил порог, в глазах у меня на миг почернело: после ночной темноты освещение склепа показалось мне слишком ярким. Это место и в самом деле было увешано светильниками и изнутри оказалось куда просторнее, чем выглядело снаружи. Вдоль золоченых стен стояли люди во все тех же черных капюшонах, из-под которых не было видно их лиц. Как безмолвные статуи, они не двигались, сложив руки в молитве. Кажется, я попал на какой-то ритуал…       Я хотел пройти дальше, мимо них, к алтарю. Но тут меня одернул за рукав какой-то мужчина, то ли удивленно, то ли напуганно, так что я вздрогнул.       — Что вы здесь делаете, босс?! Вы же говорили, что сами не придете…       Смысл его слов медленно доходил до меня. И дошел. И стены затряслись…       Кажется, пришел в себя я от собственного вопля. Из темноты на меня смотрели отливающие красным глаза демона.       — Ас? — я почувствовал, как тонкие, прохладные пальцы сжали мою ладонь. — Ты чего?..       Меня же не переставая колотило, по бокам мерзко бежали капельки ледяного пота, а кожа на руках покрылась мурашками. Свободной рукой я схватился за лицо — за нос, готовясь почувствовать…       Но крови не было.       — Да что с тобой такое?! — Сиэль требовательно повернул мою голову к себе, так что я увидел его взволнованное лицо в полумраке кареты. Все тот же полумрак… все той же кареты, все той же поездки…       — Я… видел… — прошептал я, глянув на свою чистую руку, которую до этого по привычке прижимал к носу.       — Сон, — закончил за меня граф. — Просто сон.       — Правда?.. — я осторожно поднял на него взгляд, но Сиэль выглядел вполне серьезным. Чего и говорить, мне очень хотелось поверить его убедительности. — Я думал… Мне показалось, что это опять… этот приступ, или как его назвать…       — Нет, ты просто задремал. Эти твои «приступы» ни с чем не спутать… — он вздохнул, и я понял, что напугал и его. Может, и демона тоже… Тем не менее, Сиэль все еще держал в своих руках мою руку, и я сжал пальцы в ответ.       — Хорошо, господин. Вы правы. Тогда простите, если я…       — Что там было? — не дал мне закончить Сиэль. Он выглядел еще более напряженным, чем когда мы только покинули поместье.       — Нечто… очень страшное, — только и смог ответить я. Это ведь и в самом деле мой главный страх…       Так боюсь не помнить. Упустить что-то важное по незнанию… И одновременно боюсь вспоминать.       Но мы с господином уже это обсуждали. И пришли к выводу, что все-таки я слишком молод, чтобы быть причастным к тем страшным событиям шестилетней давности… Я не мог быть одним из мучителей моего возлюбленного. И уж тем более не мог за этим стоять. Просто не мог… Так ведь?..       Но Сиэль вдруг обвил мою шею, притягивая меня к себе. Я, все еще находясь в некой прострации, податливо склонился. Мальчик привлек меня к своему плечу и, продолжая обнимать, тихо проговорил:       — Не бойся.       Такие простые и, на первый взгляд, банальные слова… но из уст моего господина они прозвучали по-настоящему ободряюще. Ведь он никогда не говорит что-либо просто так. Каждая его фраза пропитана твердым знанием. Или верой… Но такой сильной верой, в которую поверишь и сам…       Я вдохнул запах моего возлюбленного, прижавшись носом к его шее, и мысленно согласился. Нервозность лишала меня сил, а ритмичное покачивание кареты убаюкивало. Поэтому я воспользовался благосклонностью хозяина и прикрыл глаза, позволив себе подремать еще немного, на этот раз в безопасности…       На место мы прибыли быстрее, чем мне хотелось бы. Я бы предпочел ехать и ехать так, слушая постукивание колес, до бесконечности…       Когда мы выгрузились из кареты, я накинул поверх своей одежды — «простой одежды», как обозвал ее граф, состоящей из дешевых брюк и рубашки с жилетом им под стать — уже хорошо знакомый мне плащ. Причем, не просто накинул, а тем самым хитрым круговым движением, которому научил меня господин. Сиэль же наблюдал за мной, тревожно сжав губы.       — Мы все время будем рядом, — словно для успокоения самого себя, проговорил мальчик. — И, если что-то пойдет не так… с тобой ничего не случится.       — Хорошо, мой господин. Спасибо, — я натянул капюшон и снова посмотрел на графа. Сиэль же оглянулся в сторону кладбищенских ворот. Вздохнул. Он тоже боялся. Не знаю, того ли, чего боюсь я… Боялся узнать правду, боялся снова ошибиться… или просто боялся за меня, во что мне очень хотелось верить, конечно же…       — Ладно, давай… иди, — он легонько коснулся моей руки. Я не стал оттягивать момент прощания, поэтому улыбнулся как можно непринужденнее и, кивнув Себастьяну, пошел по дороге к кладбищу.       Признаться, мне стало не по себе, стоило только отойти от кареты. Я давно не был совсем один в малоизвестном мне месте — настолько уже привык быть в безопасности, при моем графе… А особенно вот так — в темноте, поздним вечером, возле кладбища… В деревне в это время было как-то спокойнее. Наверно… Теперь мне уже трудно сказать. Мне кажется, тогда я был совсем другим человеком. По крайней мере, я не знал, сколько страха и ужаса творится в этом мире…       А теперь — я иду выслеживать вампира. Прекрасно…       На самом деле, на кладбище я почувствовал себя лучше, чем на дороге. Атмосфера там была спокойная, умиротворяющая. Словно покойники из-под земли показывали, как хорошо им там лежать в своих разлагающихся гробах… Ладно, это не самое удачное сравнение, соглашусь… Но я старался смотреть на дорожку под моими ногами. И прокручивал в голове свою поддельную биографию, чтобы не подпускать к себе лишние мысли.       Но вскоре я заметил черную фигуру, быстро идущую впереди меня. Прикинув, что бы предпринял тот, «другой я», «поддельный», я быстро побежал за человеком следом.       Кажется, мужчина перепугался не на шутку, потому что, заслышав мои шаги, зачем-то тоже побежал. Но потом возмущенно обернулся. Мне не показалось: на нем в самом деле был черный плащ. Значит, начиная с этого момента, я начинаю действовать. Сиэль говорил, что тут я могу позволить себе быть полным дураком… в рамках допустимого, естественно.       — Простите, вы же из Культа вампира, да? — тут же заговорил я, игнорируя угрожающе сдвинутые густые брови, из-под которых мужчина недовольно на меня смотрел. — Я уж и не думал, что смогу вас найти! Правда ведь вампиры настоящие, да? А мне в деревне никто не верил!..       — Цыц! Не ори! — одернул меня мужчина, тревожно оглядываясь. — Ты что, шел сюда в этом плаще?!       — Ну да… — я, признаться, немного опешил, вполне по-настоящему. К тому же, а вдруг он и есть тот самый он, которого мы ищем?..       — Никогда так больше не делай! Хочешь, чтобы кто-нибудь увидел?       — Но вы-то тоже в плаще, — осторожно заметил я, и бровастый насупился.       — Я надел его только что. Но за территорию в нем выходить нельзя!       — Понял, простите, больше не буду… — но мужчина уже отвернулся и продолжил свой путь, так что мне пришлось снова побежать за ним. — Так вы отведете меня туда, добрый господин? — и, подумав, добавил:       — Туда, к нему, да?..       — Да, да, только заткнись, не привлекай внимание!       Я заткнулся и, довольный собой, последовал за добрым господином. Хотя, если честно, меня немного обижает тот факт, что всех так раздражает моя «болтовня», и даже реакция на нее вечно одинаковая… «Заткнись» да «заткнись»…       Несмотря на сжирающее меня любопытство, задавать вопросы я не рискнул. Пусть бровастый просто приведет меня на место. «К нему», с которым я смогу поговорить. Кем бы этот «он» ни был… Но, по крайней мере, этот «он» точно существует в природе, что только что подтвердил мой спутник. Сиэль и тут не ошибся: в этой компашке точно есть главный, принимающий важные решения. И его-то мне и предстоит отыскать.       Мы добрались до Ливанского круга — того самого, возле которого вчера наблюдали за сектантами из-за укрытия. По дороге встретили еще одного паренька в черном, который молча примкнул к нам. Потом спустились вниз по лестнице, оказавшись в узком пространстве — этаком закругленном коридоре. Справа и слева от нас были двери, ведущие в плотно стоящие друг к другу склепы. На некоторых из них были выбиты таблички с фамилиями, на каких-то темнели статуи в виде грустных ангелов и странных факелов, перевернутых огнем вниз. Не очень удобно в применении, как мне кажется… Сверху же мрачно шелестели ветви мощного Ливанского кедра, растущего на крыше внутреннего круга.       Наша троица остановилась перед очередным склепом, ничем не отличающимся от других. Бровастый мужчина поднял руку и постучал. Видимо, это был пароль: два стука, затем один, потом снова два.       Мое сердце тревожно замерло: вот оно. Мой сон. Мой страх… Нет, это же был просто сон, Сиэль сам сказал, что я уснул… Сон, такой же сон, как миллион других, и ничего он не значит.       Но я вспомнил о том, что мой граф сейчас где-то рядом. И, возможно, даже наблюдает за мной. Он возложил на меня большие надежды, настоящую ответственность… Конечно же, я попросту не мог его подвести. Поэтому я расправил плечи и мужественно вошел в раскрывшуюся перед нами дверь…       Внутри оказалось достаточно тесно. Собственно, чего и было ожидать от склепа?.. Покойникам роскошь ни к чему. Освещена комнатка была одним факелом, встроенным в держатель у стены. В полумраке виднелись два каменных саркофага, справа и слева от входа, расположенные в нишах в таких же каменных стенах. Пока что мой сон не подтвердился…       На входе нас встретил человек в аналогичном облачении. Его капюшон, однако, был спущен, поэтому я разглядел в нем совсем молодого парня, возможно даже моего ровесника.       — Приветствую, приветствую, — коротко кивнул он моим безымянным спутникам, а потом перевел взгляд на меня самого. — А… вы кто?.. Он с вами? — парень глянул на сопроводившего меня бровастого. Но тот лишь скорчил крайне неприятную физиономию, будто за те десять минут пути я успел ему изрядно надоесть. Я же, решив и дальше играть отведенную мне роль, воодушевленно воскликнул:       — Нет, не с ним, я сам пришел! Я Альфред, можно просто Ал, я в город приехал две недели назад, меня взял в подмастерья столяр Томас. Так я как услышал, что тут настоящие вампиры есть — так и не могу перестать об этом думать! А я говорил, что они есть, да только мне не верил никто… Но теперь-то я знаю, что они есть, я тоже хочу увидеть вампира! Я вот только не стал чеснок с собой брать: не знаю, вы как-то защищаетесь, чтобы общаться с вампирами, или наоборот… Я даже не стал есть чесночный хлеб с утра…       — Я понял, понял, Ал, — тоже поспешил меня заткнуть парень с вежливой улыбкой. — Я Дуайт. И, да, ты пришел по адресу. Я скажу про тебя Бригсу, он уже где-то здесь…       — Правда? Спасибо! Ты мне только скажи, гранатовое ожерелье тут носить не стоит? Я с ним ходил на наше местное кладбище, в деревне, где я жил, там пытался найти вампира, но никак не получалось, а бабка сказала, что это верный способ…       — Нет, нет, ничего не нужно. Сейчас мы налаживаем связь с вампиром, ничего побочного использовать не стоит. Бригс это объяснит… Приветствую, — он поздоровался с очередным вошедшим. Сектанты в черных облачениях набивались в склеп точно в спичечный коробок, вставали плотными кучками и о чем-то перешептывались.       Я тоже притих, стоя рядом с Дуайтом, который тем же спокойным тоном приветствовал прибывающих культистов. Кажется, я был достаточно убедителен и сошел за болтливого дурачка-простачка… каким, как мне хочется верить, я не являюсь в самом деле. По крайней мере, этот Дуайт оставил меня в покое и позволил находиться здесь, в святая святых. Прислушаться к разговору других моих «коллег» у меня, правда, не получилось, да и сердце мое отплясывало такие бешеные ритмы, что я не знаю, как мне удавалось стоять на месте, а не нервно пританцовывать.       В своем инструктаже Сиэль также говорил, что «связующим звеном» может оказаться кто угодно. Как «официальный» лидер этой организации, так и самый неприметный ее член. Но пока мне было сложно сказать что-либо определенное, моим-то не натренированным взглядом. Люди как люди, только на голову немного «того», раз все здесь собрались…       Тут, после очередного характерного постукивания, в дверь вошел мужчина. Он ничем не отличался от прочих культистов, но мой знакомец Дуайт тут же обратился к нему:       — У нас новенький, мистер Бригс. Это Альфред…       — Можно просто «Ал», — тут же вставил я, радуясь возможности наконец не следить за языком и трепаться, по крайней мере, в пределах обусловленных с графом рамок.       — Да, Ал, — невозмутимо продолжил парень. — Он тоже интересуется вампирами и хочет вместе с нами перейти под покровительство Его Величества, Господина нашего…       Надо сказать, от такого заявления я немного опешил, но вида не подал. Мне как-то и одного Господина хватает… Но взгляд мужчины обратился ко мне: я буквально почувствовал, как его глаза скользят по мне с ног до головы, остро, совсем как нож проезжает по разделочной доске, оставляя на ней едва заметные следы.       — Ал, — он остановил взгляд темных глаз на моем лице. Сам же он был вполне себе обычным мужиком средних лет, с квадратным лицом и массивным носом. У меня, к сожалению, не было при себе перечня признаков предполагаемого злодея, с которым я мог бы свериться, поэтому мне пришлось натянуто улыбнуться и продолжить играть свою роль.       — Да. Мистер Бригс?..       — Верно. Откуда ты, Ал?       — Из деревни Лакок, в графстве Уилтшир. Я приехал в город учиться у столяра, меня взяли в подмастерья. Я…       — Оттуда до Лондона путь далек… Неужто в Чиппенхэме было не найти достойного учителя?       Надо сказать, я был несказанно благодарен своей памяти за то, что на этот раз она не сбоила. Поэтому небрежно фыркнул.       — Нет, туда брат мой поехал, я туда не хочу. Я думал податься в Бристоль, но Лондон… Это ведь Лондон! Сюда все хотят попасть!       — Кроме тех, кто здесь давно живет, — хмыкнул Бригс, не сводя с меня все того же пытливого взгляда. — А что твои родители? Приехали с тобой? Или живут с братом?       — Нееет, что вы, моя матушка никуда из деревни не уедет… Грег когда уехал, она еще тогда сказала, что никуда не переедет. У нее там хозяйство, а тут…       — Старикам сложно менять место, это точно, — добродушно кивнул мне мужчина. — Но, наверно, она будет переживать, если узнает, что ты влез в такое опасное дело. Или если твой учитель ей об этом расскажет…       — Да она не узнает, — тут же отмахнулся я. — Сам я ей не скажу, а учитель не скажет и подавно — ему-то я об этом не стану рассказывать. Сумасшедшим обзовет и дел не захочет иметь… Я в деревне друзьям про вампиров говорил, но они только пальцем у виска крутили, так что я больше никому об этом ни слова. Но я знал, что хоть здесь найду тех, кто меня поймет! Не могу поверить, что моя мечта осуществится! Не зря говорят, что Лондон — город возможностей, место, где…       — И правильно, Ал. Мы тоже всегда рады единомышленникам, — Бригс похлопал меня по плечу, призывая заткнуться. Он казался удовлетворенным моими незамысловатыми ответами. А я продолжал мысленно восхвалять графа за проведенный, столь тщательно продуманный инструктаж. Бригс же прошел мимо меня обратился к своей немногочисленной пастве, которую составляли всего семеро мужчин, включая Дуайта и меня.       — Сегодня Господин Наш снизойдет до нас и поведает нам свою волю. И мы исполним ее, дабы приблизить Царствие Его. Где под покровом ночи обретем мы богатство и долголетие….       — Во славу Господина Нашего, Кровавого Лорда, — глухим хором отозвались остальные чудаки. И от подлинной веры, пропитывающей их слова, мне сделалось по-настоящему жутко. «Секта». Точно секта… Но я терпеливо дослушал проповедь, которая оказалась не столь информативной, как мне хотелось бы. И, вслед за предводителем, вместе с его стадом покорно вышел из склепа.       В маленькой кучке капюшонов я вычислил Дуайта и постарался держаться поближе к нему. Возможно, он внушал мне некое доверие из-за близости по возрасту. Да и, как мне кажется, неспроста именно он встречал сектантов на входе. Он знает каждого в лицо. И заговорил со мной, тогда как остальным было, мягко говоря, плевать, что за новый нездоровый капюшон плетется вместе с ними…       В общем, этот парень мог владеть информацией. Но во время нашего пути я держал рот на замке, чтоб не вызывать подозрений, да и чтобы стараться запечатлеть каждую деталь. Мы поднялись по той же лестнице, по которой я спускался. И прибыли ровно к тому месту, где мы наблюдали ритуал фанатиков вчерашним вечером. Эта стабильность меня даже порадовала, и глаза сами собой метнулись к склепу, за котором мы тогда вели слежку. Мой граф на самом деле где-то здесь? Почему-то я совсем не чувствовал его присутствия. И от вглядывания в пустую темноту мне сделалось совсем одиноко, тоскливо, холодно на душе…       Но наше шествие чудиков в черных облачениях остановилось. Кажется, ориентиром им служила чья-то могила — на нее отчетливо глянул Бригс, словно убеждаясь, что мы на нужном месте. Один из капюшонов нес с собой лампу, и в ее слабом свете я сумел разглядеть «… Ван Валентайн», однако имя покойника слишком быстро скрылось в тени. Бригс же развернулся к Ливанскому кругу — тому самому дереву, по словам Себастьяна, Ливанскому кедру, растущему на крышах склепов, но теперь находящегося на одном уровне с нами.       Наш пастух же глянул на карманные часы, сунул их обратно под плащ, махнул рукой, так что мужик с лампой понятливо погасил свет, а сам торжественно объявил:       — Поприветствуем же Господина Нашего! Явим ему нашу веру!       — Да прибудет Господин Наш, Кровавый Лорд! — все тем же леденящим жилы хором отозвались овцы в капюшонах. И Бригс принялся произносить нараспев какие-то непонятные слова — бубнить ту самую плохую латынь, видимо. Я же тихонько шагнул к Дуайту и негромко, готовясь, что меня снова заткнут, шепнул ему:       — А… что происходит?..       — Там должен появиться Господин Вампир, — монотонно проговорил парень, указывая на дерево напротив. — Он приходит оттуда. И диктует нам свою волю.       — Правда? И о чем он говорит?       — О новой крови. Это же вампир. Тихо.       Тут и правда стало очень тихо. Все умолкли, только главарь продолжал бубнить. Я, разумеется, не разобрал ни слова, так что не смог запомнить совершенно ничего. Хотя, если уж даже демон не может понять смысла этого «призыва»… чего взять с меня, дурачка.       Потом заткнулся и Бригс, так что кладбище погрузилось в действительно могильную тишину. Остывающий летний воздух пах прохладой, влагой… и будто бы старыми костями. И гниющей плотью… Я покосился на землю: не удивился бы, если бы оттуда высунулась полусгнившая рука… Но тут же вернул взгляд обратно, на кедр, зловещий контур которого чернел впереди. Я вглядывался в темноту, но никакого вампира упорно не видел. Но, наверно, если бы он появился, мои новоиспеченные коллеги бы меня оповестили…       Постояв еще немного, Бригс снова махнул рукой. И, когда зажегся свет, опять уткнулся в свои часы. Потом повернулся к пастве.       — Час Вампира пробил. Но Господин наш снова не явился, — скорбно объявил он.       — Господину не нравятся наши дары… — удрученно протянул тонкоголосый пожилой мужичок.       — Или напротив, — предположил мой «знакомый», тот бровастый, которого я встретил первым. — Господина устроил наш прошлый дар, и сейчас он сыт.       — Или охотится самостоятельно, — вставил третий капюшон.       — Как бы то ни было, Господин Наш не забудет о своих верных слугах! — чуть ли не с благоговейными слезами в голосе заверил присутствующих Бригс. — Он лишь призывает нас к терпению, проверяя нашу преданность. Скоро он явится. И мы встретим его подобающе.       — Он не усомнится в нашей вере! — простонал кто-то. — Он не покинет нас, правда? — его голос дрогнул. — Слишком много пройдено. Мы пересекли точку невозврата… Если он бросит нас сейчас…       — Не нужно сомневаться в Господине Нашем, — Бригс подошел к отчаявшемуся человеку, опустил руку ему на плечо и направился вместе с ним в обратный путь, к лестнице, и черное стадо последовало за ним. — Он может испытывать нас, но ни за что не отвернется от преданных последователей…       Продолжения речей я не слышал, но мне и этого хватило. До склепа я шел с полным ощущением того, что я побывал на весьма странном театральном представлении. А, может, даже на цирковом… Люди действительно верят в то, что делают. Как бы дико это ни выглядело со стороны…       Наша компания вернулась в тот же склеп, где люди стали снимать и убирать свои плащи. Я, чтобы не выделяться, последовал их примеру. Странная это атрибутика, все-таки. Как мне казалось, плащи с капюшонами нужны для того, чтобы не рассекречивать свою личность. С другой стороны, в свете последних событий, человек в таком облачении за пределами кладбища привлечет к себе лишнее внимание… Да и на территории кладбища тоже. Зачем тогда нужны плащи? Для вампира, представителя «темных сил»? Чтоб продемонстрировать ему, что «наши души так же черны, как и плащи»? Я не понимаю…       Под мантиями же оказались вполне обычные мужчины, большинство — взрослые, даже средних лет. Одеты они были вполне прилично, что только подтверждало слова Сиэля. А говорил он, что к подобным «сектам» чаще всего примыкают именно люди состоятельные. В поисках еще большего богатства и власти. Или чего-то этакого, что нельзя купить за деньги. Бедняки же более материальны, и волнуют их такие же материальные вопросы. Они работают не покладая рук, чтоб прокормить себя и семью, а не шляются по ночам по кладбищам.       Я тоже снял плащ, долго думал, как нести его обратно, потом просто перекинул через плечо. Я нарочно медлил, пытаясь вслушаться в разговоры, но вампиропоклонники будто чуяли неладное и переставали шушукаться, стоило мне как бы невзначай шагнуть к ним поближе, чтобы поправить шнурки ботинок.       Тесное помещение быстро пустело, я тоже поспешил выйти вместе с последними двумя людьми. Одним из которых оказался Дуайт. Я притормозил, потому что парень, к моему удивлению, стал запирать склеп на ключ.       — Так это твой?.. — не удержался от вопроса я. Дуайт поднял голову.       — Да, он принадлежит моей семье. Там лежат мои бабушка и дедушка, — он убрал ключ, и мы вместе пошли к лестнице.       — А я думал, тут Бригс всем заправляет… — заметил я. — Он ведь собрал всех этих людей… — но осекся: нельзя, нельзя было говорить о таких вещах напрямую! В конце концов, я должен играть отведенную мне роль… Пришлось отодвинуть спешное любопытство подальше и заговорить с приливом энтузиазма. — А, вообще, это было так… невероятно! Аж дух перехватило, когда все говорили разом, когда Бригс читал молитву, и потом тоже… Я просто чувствую… что-то такое, этакое…        — Мы тоже это чувствуем, — Дуайт довольно кивнул, и я с облегчением убедился, что попал в точку. — Это единство. С Ним, с Господином Вампиром… Правда, в последние ночи он почему-то не появлялся…       — Но вы же видели его, да? Настоящего вампира? — не унимался я. — Я так надеялся, что тоже увижу его…       Но Дуайт поднял руку, призывая остановиться, что я и сделал. Мы снова стояли на месте проведения ритуала, и снова нас охватывала тяжелая, черная тишина.       — Он приходил. Видишь могилу? Здесь лежит Виктор Ван Валентайн. Три «V», понимаешь? Вот тут мы и увидели его впервые.       — В смысле, вампира?.. — мне нестерпимо захотелось отойти от надгробия подальше, на безопасное расстояние, желательно, за кладбищенские ворота. Точно вот-вот рука высунется… и схватит меня за ногу… — Это он и есть, хочешь сказать, этот Валентайн?..       — Не знаю. Но он появился тут. Мы шли так же, как идем сейчас… Я и… мой товарищ, мы после занятий в университете заходили сюда, была годовщина смерти моего деда… В общем, мы шли из склепа, поднялись по лестнице и вдруг увидели фигуру. Она стояла прямо тут, от нее исходило свечение. А вокруг все было словно в тумане. Мы просто замерли, не могли пошевелиться. А эта фигура взлетела. И улетела туда, к кедру. Понимаешь? Он парил в воздухе. Было темно, но у нас был с собой фонарь. Наверно, света он и испугался, потому что он улетел, когда заметил нас…       — Так, может, это был призрак? Почему именно вампир?.. — я обнаружил, что обнимаю себя руками, но менять позу не стал. Беседовать с незнакомцем о нечисти, поднимающейся из могил, стоя у этой самой могилы, ночью, посреди кладбища… Не самое приятное занятие, согласитесь…       — Во-первых, эти буквы «V». Во-вторых, той ночью мы видели кошмары. Одинаковые кошмары, в которых нас преследовали стаи летучих мышей и волков. А, как известно, вампиры могут управлять именно этими животными… А, в-третьих, так сказал Бригс.       Я был очень рад, когда Дуайт непринужденно пошел дальше, поэтому быстро последовал за ним с новым вопросом:       — А Бригс откуда об этом узнал? Он тоже видел вампира?       — Можно и так сказать. Мы с товарищем стали приходить на кладбище в последующие дни, чтобы отыскать этого вампира, но никак не могли его найти. Мы решили, что спятили, понимаешь? Как потом, однажды, к нам подошел Бригс. Тут рядом могила его маленькой дочки, — парень кивнул куда-то в темноту. — Оказывается, он видел нас во время наших поисков неоднократно. Он спросил нас, что мы делаем, мы рассказали… И тогда он сказал, что давно занимается изучением высших темных существ. И что вампир появляется в Час Вампира. То есть в 10:10 вечера. Когда стрелки на циферблате образуют букву «V», понимаешь?       — А почему именно вечером?.. 10:10 бывает и утром, — я на миг озадачился, но потом и сам осознал свой промах.       — Потому что вампир не может прийти днем. Он же сгорит на солнце, — даже в темноте я почувствовал в обращенном ко мне взгляде укоризну.       — Точно… Так и что было потом? Вы пришли в Час Вампира на это место?..       — Да. И мы увидели Его. И Бригс тоже был с нами. И он заговорил с вампиром, и вампир ответил ему.       — Как?.. Прям голосом?       — Это было похоже… на какой-то звук, не то на писк, не то на вой… Но Бригс понял его. Он проводил всякие древние ритуалы, призывал его… Он хотел заполучить силу вампира. Вернее… чтобы вампир с помощью этой силы воскресил его дочь. Даже если она сама станет вампиром… В общем, у каждого из нас было что-то, чего мы желали. Но вампир сказал нам, что нас слишком мало. Что его сила тоже слаба, как и наша вера. Тогда мы стали искать людей… И, когда нас было пятеро, вампир сказал, что примет нас под свое покровительство, если мы станем служить ему… В общем-то, так все оно и началось.       — То есть, все это движение пошло от вас троих? Бригс общается с вампиром, а ты предоставляешь ему ваш фамильный склеп…       — Да. Бригс направляет нас. Ты и сам видел: стоит с ним пообщаться, и все становится так понятно. Он знает, что делает. И с каждым разом Господин Наш все ближе, потому что наша вера крепчает, как и крепчает его сила…       — Это невероятно, — я заставил себя восторженно отреагировать на его не менее восторженную речь, но все же плавно вернул нить разговора обратно.       — А твой друг тоже один из этих людей? Он был сегодня?       — Нет, он больше не с нами. Он сказал, что все зашло слишком далеко, он испугался… Поэтому… он перестал приходить. Но Бригс сказал, что это нормально. Потому что не каждый способен вынести волю Нашего Господина. Для этого нужен стержень…       Да уж, «господины» — они такие… Хотя, мой господин наверняка бы оценил шутку про «стержень», который надо иметь, чтобы суметь управиться с кем-либо… Но кладбищенские ворота неминуемо приближались, что означало скорую разлуку с моим новым знакомцем. Шутки шутками, а вытянуть из него как можно больше информации мне было необходимо.        — А я и не знал, что вампир может быть «господином», — простодушно сказал я. — Я просто хотел увидеть вампира, просто хотел как-то… повзаимодействовать…       — Все высшие силы можно призвать с целью повелевания нами. А они за это нас вознаградят.       И снова эти сделки с демонами, куда ни плюнь…       — Цена, наверно, высока?..       — Не настолько, чтобы ее нельзя было заплатить.       — И чего же хочешь получить ты? — спросил я, надеясь, что это воспримут за простую искренность, а не за наглость. — Успешно окончить учебу? Завоевать сердце дамы?       — Все куда проще…       — Значит, деньги?       — Да. Деньги. У моего отца дела сейчас не очень, со смертью деда, который здесь и похоронен… В общем, чтобы его компания не разорилась, мне нужно выучиться и идти работать… Но так, с помощью Господина Вампира, явно получится быстрее.       — Ну да… — пожал плечами я. Насколько же отчаянными могут быть люди…       — А ты? — вдруг посмотрел на меня Дуайт. — Чего хочешь ты?       — В смысле?       — Чего попросишь у Господина, когда он явится?       — Я?.. Я… — за воротами уже виднелась дорога, но мои мысли впились в заданный вопрос так остервенело, словно я и в самом деле мог уповать на помощь какого-то потустороннего существа. — Я хочу спасти одного человека… Не знаю, поможет ли в этом Господин Вампир…       — Поможет! Обязательно поможет. Он может все. Он может дать тебе свою силу. Или может призвать животных — волков или же летучих мышей — чтобы они выступали на твоей стороне и побороли обидчиков. Он может помочь всем. И людям со слабым здоровьем, и людям в бедах… Это ведь нечеловеческая сила, которая прямо тут… Ты тоже скоро его увидишь, я уверен, что он покажется!       — Да… Я очень хочу его увидеть.       Но мы уже остановились у ворот.       — Тебе куда? — предупреждая аналогичный вопрос, поинтересовался я.       — Мне обратно, в сторону Лондона. А тебе туда же?       — Аа, нет, мне назад, в Хайгейт, — я, изобразив расстройство, с облегчением махнул рукой на дорогу. — Надеюсь, завтра мы увидим Нашего Господина.       — Я тоже. Ты обалдеешь, когда его увидишь, я тебе отвечаю! — даже в темноте я заметил, как Дуайт просиял. — Ладно, пока, Ал!        — Да, до завтра!       Обменявшись любезностями, мы разошлись в разные стороны.       Признаться, стоило мне остаться в одиночестве, меня начало трясти. Не от страха, а, скорее, от переизбытка адреналина, переполнившего меня и нашедшего выход только теперь. Я никак не мог поверить в то, что мне удалось провернуть. Да, к внедрению меня готовил граф, и слова мне писал он… но делал-то все я. Я, своими руками… События последнего часа стремительно проносились передо мной, я пытался мысленно их прокрутить, то испытывая неловкость, то, наоборот, гордость за свою находчивость.       Мысли затягивали меня как трясина. Тело же мое просто шло вперед. Не оборачиваясь, не останавливаясь, полностью доверившись моему господину. Кажется, я все-таки справился. И смог уйти. Без опасений, без подозрений, без проколов… И надеялся, что не упущу ни одной важной детали…       В общем, внутри меня крутилось такое торнадо мыслей и эмоций, что я не знаю, как меня им не сдуло куда-нибудь в канаву… Но вот сзади послышался стук колес и копыт, и у меня отлегло от сердца. Я остановился, и карета, доехав, притормозила возле меня. Дверь гостеприимно приоткрылась, и я, не дожидаясь другого приглашения, взобрался наверх.       — Добрый вечер, — с непринужденной улыбкой бросил я в полумрак, захлопнув за собой дверь. Как вдруг меня схватили за ворот, резко дернули… и я перепугался, что по-дурости влез не в тот экипаж… Но тут меня так же неожиданно обжег поцелуй, действительно пламенный поцелуй.       Эти губы я не мог спутать ни с чьими другими.       — Ох, граф, — только и выдохнул я, когда меня выпустили. — И я рад вас видеть.       Сиэль же уселся обратно на сидение, кажется, смутившись не меньше. Но подвинулся к окну и похлопал возле себя, обратив ко мне блестящий глаз.       — Да… Ну, рассказывай, давай.       Все произошло так быстро, что мир стремительно вращался вокруг меня и не думал останавливаться.       — Конечно. Я…       Я послушно присел. Глянул на Себастьяна на неизменном месте напротив нас. Глупо улыбнулся, наверно, сам себе, протер вспотевшие ладони об штанины.       Почему-то я был настолько растерян, что не мог ничего сказать. Не мог даже подумать о том, что мне следует сказать в первую очередь… Резкая смена обстановки выбила меня из и без того потерянной колеи.       И, не придумав ничего лучше, я подался к Сиэлю. Перехватил его внимательный взгляд и быстро, бездумно поцеловал его. Но почти сразу оторвался и виновато проговорил, пытаясь объясниться:       — Простите… Я просто в предыдущий раз нормально не ответил…       Граф пристально смотрел на меня, недовольно сдвинул тонкие брови.       — А теперь ты не дал ответить мне.       И притянул меня обратно за шею, возвращая мне мой запоздалый ответ…       На этот раз у меня в голове прояснилось. Все лишнее мигом выпорхнуло из нее. И вот я был тут. Здесь и сейчас. В теплом полумраке нашего экипажа. Обнимал моего драгоценного мальчика, чувствовал его руки, крепко обнимающие меня. Целовал его губы. Такие трепетные, живые, нежные…       В темноте устало вздохнул демон. Сиэль мягко чмокнул меня в щеку, но отстранился и несильно шлепнул меня по той же щеке, надменно улыбаясь.       — Ну все, достаточно. Рассказывай теперь, чего там было.       Я с обожанием глянул на мальчика и, наконец, успокоившись и придя в себя, смог заговорить:       — Так… Ну, для начала, все собираются в склепе, который принадлежит семье одного студента, Дуайта. Они с другом первыми увидели того вампира. И они стали пытаться увидеть его снова. Потом их заметил мужик, некий Бригс, приходивший на могилу дочери. Тот самый, который бубнил вчера, да и сегодня тоже… Он оказался знатоком по этим вампирам, он и возглавил их секту, набирая послушных служителей для их Господина Вампира. Который якобы снизойдет до них и одарит всем, чего они желают…       — Ну да, стандартная история… — заметил Сиэль, а Себастьян крайне небрежно фыркнул. — И что дальше? Дай угадаю: он единственный, кто говорит с вампиром, и тот излагает ему свою волю?       — Как-то так.       — Подумать только… — вздохнул граф. — Будто сектанты никогда не слышали о сектах. Как и герои страшных романов никогда не читали другие страшные романы…       — Люди… — на той же волне пренебрежительно вставил Себастьян, заслужив недовольный взгляд хозяина. Сиэль же кивнул мне:       — Ну-ну?       — Да… Этот Бригс хочет, чтобы вампир воскресил его дочку, не знаю, правда это или нет… Но, в общем, эти фанатики должны исполнять желания Господина Вампира, чтобы он исполнил их желания. Поэтому они призывают его, встречают там, у Ливанского круга, в «час вампира». Это 10.10 вечера, когда стрелки на циферблате напоминают «V».       — Интересно, — заметил Сиэль. — И как, ты видел вампира?       — Нет, господин, он не явился, как и прошлой ночью. Фанатики думают, что он испытывает их веру. Либо ему не понравилось их последнее жертвоприношение, либо, наоборот, понравилось, и ему нужно время, чтобы переварить…       — «Жертвоприношение». Да, тот убитый студент… — кивнул граф, но меня тут же пронзило холодком страшной догадки.       — Студент?.. Он был студентом?..       — Так сказал Гробовщик. А…       — Дуайт сказал, что его друг… тот, с которым они видели вампира впервые…       — …выбыл из секты? — предположил Сиэль, очевидно, тоже сопоставив эти два факта.       — Да, — я облизнул пересохшие губы. — Он сказал, что тот друг усомнился, сказал, что это слишком… и…       — И впал в немилость вампира. Или, скорее, вампирского чревовещателя, — мой господин хмыкнул и с довольной ухмылкой откинулся к спинке сидения.       — Думаете, они действительно убили его?       — Угу. Не убили, что ты. «Принесли в жертву». Во благо… общей цели. Напуганные люди сделают что угодно… Или же люди в отчаянии. Этому Дуайту ведь тоже что-то нужно от Господина Вампира, так? Наверно, это «что-то» куда важнее университетской дружбы.       Сиэль задумался, покачал головой, щелкнув языком.       — Не к добру это, Ас. Стоило студенту не угодить их главарю — и его песенка оказалась спета. Понимаешь?       — Если убитый студент действительно товарищ Дуайта… — мне все еще было трудно поверить, что тот юноша, так открыто говоривший со мной, способен на подобный ужас. — Значит, все слишком серьезно, так?       Я не мог подобрать нужных слов, но граф понял меня и без них. Просто со вздохом кивнул. И снова повернул ко мне голову:       — Ладно, что еще там было?       По дороге у меня в памяти всплывали и другие детали моего погружения в вампирскую секту, которыми я делился с моими слушателями. Сиэль не казался особенно удивленным подробностями. Думаю, он видел много подобных ситуаций за свою нелегкую жизнь…       Когда мы проехали большую часть пути, я почувствовал, что слишком сильно утомился. Словно непришедший вампир выкачал из меня все силы на расстоянии. Глаза слипались от монотонной поездки во мраке, и я с трудом противостоял им. Сиэль, однако, был слишком задумчив, чтобы спать. Он вдруг повернулся ко мне со странной улыбкой.       — А тебя, значит, можно поздравить с потерей шпионажной девственности?       Почему-то такая формулировка меня очень смутила, а демон только хихикнул в своей темноте.       — Эм… наверно… — но нашел в себе силы поддержать флирт. — Тоже благодаря вам, стоит заметить…       — Ну-ну. И за это тебе полагается награда, — граф приблизился, облизнул мое ухо влажным язычком, после чего легонько прикусил мочку. Я моментально воспылал, пробужденный этим горячим жестом внимания…. Но, конечно, награждать меня в карете, при наблюдающем демоне и, возможно, подслушивающем кучере, Сиэль не стал. Ограничил дело несколькими пылкими поцелуями, после которых обвил мою руку и крайне волнующе водил пальцами по моей ладони.       «Дома», — прочитал я выведенное его тонким пальчиком на моей руке послание. И улыбнулся, предвкушая. Если награда будет действительно соизмерима с моими стараниями… то мне крупно повезет.       Однако, когда мы подъезжали к дому, на меня навалилась такая чудовищная усталость, что я еле продрал глаза, когда нужно было вылезать на прохладный ночной воздух.       Смутно помню, как я добрался до нашей с графом спальни. Как и то, что было потом… Я чувствовал себя бесконечно пьяным. И это чувство усилилось, стоило моей голове опуститься на кровать… когда Сиэль повалил меня на нее и сам запрыгнул сверху.       — Какой же ты сонный, — мурлыкал он, ловко расстегивая пуговицы моей рубашки. Я бы, честно, был и рад быть не сонным, а в здравом и трезвом уме, чтобы оценить эту невероятную ситуацию по достоинству. Мальчик припал к моей шее, целуя так горячо, спускаясь вниз, на грудь, расстегивая рубашку все ниже, следуя за бегущими вперед руками… Но, увы, его ласки только успокаивали мое переутомленное тело, так что я с трудом боролся с закрывающимися глазами, которые даже начали болеть из-за моего сопротивления.       Сиэль же засмеялся. Его рука скользила по моему животу, потом легла на лицо.       — Так устал? Мм, лапка?       Я же смог только что-то промурлыкать в ответ. Услышал, как граф снова хохотнул. Потом почувствовал прикосновение к волосам. И от нежного движения пальцев мальчика улетел окончательно.       — Давай, ложись уже нормально…       Я кое-как понял, что от меня требуют. Сел, спихнул с ног туфли. Стянул брюки, которые оказались уже расстегнутыми. Чувствовал, что в это время с меня стаскивают рубашку. И, выбравшись из одежды, дополз до подушки. Плюхнулся на нее. И все исчезло.       Спал я совсем беспокойно. Постоянно видел что-то… что-то смутное, следящие за мной глаза, напрягающие своей пронзительностью, от которых я постоянно пытался спрятаться. Из-за чего ворочался, пробуждаясь и погружаясь обратно, все в тот же тягучий сон, который будто бы не позволял мне из себя выбраться.       Перекатился с одного бока на другой, на живот, снова… Понял, что нужно проснуться. Нужно, чтобы сбежать… Но уже снова был во тьме. И видел глаза в тумане, за надгробиями. Слышал вибрирующие эхом молитвы на латыни. И снова начинал крутиться, пытаясь убежать…       Вдруг почувствовал, как меня обвила теплая рука. И ощутил такой же теплый поцелуй в щеку.       С трудом приоткрыл глаз. Увидел ночную темноту. И почувствовал дыхание Сиэля на моем плече. И снова уплыл, больше не видя снов.       Утром же я проснулся раньше, чем открыл глаза. Потянулся, выгнулся, разминая одеревеневшее от «прекрасного» сна тело.       На мою грудь легла ладошка. И я приоткрыл глаза, встретившись взглядом с Сиэлем.       — Мур… — выдохнул я, переворачиваясь в более скромную позу, лицом к моему господину.       — Вот тебе и «мур», — Сиэль подобрался ко мне поближе, разглядывая меня как-то слишком серьезно. — Вот уж не думал, что тебя настолько измотает вчерашнее мероприятие.       Вспомнив о том, как чудесно я уснул, я со стыда закрыл лицо руками. И сделал вид, будто просто протираю глаза.       — Я тоже, мой господин, — признался я. — Простите, я не мог совладать с собой.       — Да ничего. Я просто не подумал… — он многозначительно повел плечами. — Хотел с тобой поиграть, в качестве поощрения.       — И, кажется, я проспал всю игру… — мне снова сделалось неловко. Сиэль же качнул головой с улыбкой, только вот улыбка вышла уж больно натянутой. Так что я заметил, как сильно граф напряжен. — Господин, но я буду счастлив поиграть с вами теперь. И сделать для вас что угодно, чтобы вас порадовать. Раз уж ночью я вас разочаровал…       Я взял его нежное личико обеими руками и дождался, когда Сиэль переведет взгляд с невидимой точки где-то за мной на мое лицо.       — Да… Да, Ас. Ничего… Нормально все. Мне просто вчера не спалось. И я не подумал, что ты можешь так устать…       — Наверно, стресс на всех действует по-разному. Вы не могли уснуть, а меня просто… вырубило, прощу прощения, — осторожно предположил я. Граф кивнул, сохраняя все то же тяжелое молчание. Я решительно не понимал, что с ним такое, и мягко чмокнул его в губы. — Что с вами, мой господин? Вы в порядке?       — Да, нормально. Ничего. Не выспался, наверно.       И снова эта странная улыбка. Не хочет говорить… Тогда я решил, что настойчивостью ответа добиться не смогу. Не дай бог, только на грубость нарвусь… Так что, куда лучшим вариантом мне показалось отвлечь мальчика от его дум. Я снова поцеловал его, на этот раз долго, вынуждая ответить. Полез языком в его ротик, так что Сиэль моментально ожил, застонал.       — Я очень хочу поиграть с вами, господин, — проговорил я и облизнул его щеку, заставив хихикнуть. — Чего бы вы хотели, мм?       Только вот я не подумал, что играть с господином, давая ему ремни, хлысты, да и просто позволяя приблизиться к телу, когда он в напряженном состоянии, может быть чревато…       — Прости, — снова прошептал Сиэль и уткнулся носом мне в спину.       Я молчал. Не поднимая головы от подушки, в которой смог спрятать парочку выскользнувших слезинок.       — Лапка, прости, я не хотел…       Он не хотел. На самом деле, не хотел. Я тоже это знал…       Но на этот раз я смог его остановить. Смог вывернуться, когда понял, что он пересек грань допустимого. Смог схватить его и со всей силы тряхнуть за плечи. Так что выражение лица его моментально поменялось, и в глазах появилась пугающая пустота.       — Я больше не буду, правда, — он поцеловал мое плечо, потерся об него.       Будет. Будет, и мы оба об этом знаем. Мое тело все еще ныло от слишком сильных ударов и попытки грубого вторжения. Но я понимал, что мальчик на самом деле этого не хотел. Как и понимал, что это не закончится, пока я не вытяну его из когтей кошмара, в котором он живет.       Но обида медленно уходила. Так что я выдохнул. И вновь ощутил в себе силы бороться за него. За его душу, которую я должен спасти. Ведь отказаться слишком просто. А я должен быть рядом. Не отпускать его, не дать ему упасть, как бы сильно он ни тянул меня вниз…       Придя в себя, я поднял руку, чтобы впустить мальчика в объятия. А он вдруг отшатнулся так, словно я хотел его ударить…       В образовавшейся тишине я обернулся. Сиэль застыл. Потерянно посмотрел мне в лицо долгим взглядом. И, поняв, чего я на самом деле хотел, прильнул ко мне. Подлез под мою руку, прижался к моей груди. И беспокойно заглянул мне в глаза.       — Прости меня, ладно?       — Ладно, — выдохнул я, все еще чувствуя неприятный осадок на душе. Как неприятно бывает идти в мокрой одежде после того, как закончился проливной дождь, под который ты попал. — Отшлепать вас просто надо хорошенько, и все пройдет.       Сиэль притих. Но, подумав, неуверенно проговорил:       — Ну… возможно. Только не сильно…       — А в чем тогда смысл, если не сильно? — я внимательно посмотрел на него. И заметил, как его лицо побледнело, а сам он съежился.       — Не надо, пожалуйста, — вдруг прошептал Сиэль так жалостливо, словно я уже собирался воплотить свою угрозу в реальность.       У меня сжалось сердце. Нет, с этим раненым мальчиком нужно быть предельно аккуратным. Чтобы не причинить ему еще больше вреда, а помочь излечиться.       — Да что вы? Я же шучу. Я не сделаю вам больно, — я почти искренне улыбнулся и погладил его по голове. Сиэль зажмурился, облегченно вздохнул, прижимаясь к моей ладони. Вид его неподдельной ласковости окончательно меня растрогал. Я погладил его пальцами по щечке и с беспокойством спросил:       — Что с вами такое? Не хотите рассказать?       — Мм? Ничего, Ас… Просто… Нет, я не хочу об этом, — и бросил на меня обжигающий взгляд. — Я тебя хочу.       — Ого… — заявление было смелым, весьма и весьма, так что я всерьез удивился. Я, на самом деле, и сам не возражал продолжить нашу игру. Поначалу ведь все было неплохо…       Граф тогда достал заготовленный со вчера хлыст, связал мне руки ремнем… Так мы уже делали. Но в предыдущие разы он сдерживался. Крепко держал в памяти то, что должен контролировать себя. А сегодня он был слишком рассеян. Думал о чем-то другом. И слишком заигрался. Слишком сильно ударил. Слишком приятным показался ему и мой вопль, и собственные ощущения власти. Не хочу думать, что в нем есть жестокость. Это просто травма, которая нуждается в лечении. Благо, ремни на моих руках были затянуты не слишком сильно. Мы это предусмотрели… Да, мы с самого начала убедились, что я могу снять их самостоятельно. Мы это проверили. Потому что оба знали, что случиться может что угодно. Мы оба знали о рисках и шли на это осознанно…       Я. Я знал, на что шел. И был готов к тому, что случилось. И справился с последствиями успешно.       Так что, некого было винить. Мое тело уже не болело, и конфликт был исчерпан. Сиэль вернулся в норму. И так и смотрел на меня, выжидая. И я хотел его. Конечно же, хотел.       — Ну и вот… — тут мальчик достаточно пошлым образом закинул на меня ногу. — Давай сделаем так, как делали у тебя. В смысле, ты это сделаешь… ну…       — О, правда? — поняв, я сразу подтянул его к себе, такого мягкого, покрасневшего от своего нескромного предложения. Спустил руки, взяв его за попку. Сиэль шумно выдохнул, ерзая, потом мокро поцеловал меня, сразу пустив в ход язык. Глянул на меня ясным, разномастными глазами, в которых светилось желание… и все та же просьба о прощении.       Так, значит, граф нашел универсальный способ загладить вину? Но я вспомнил о нашей с ним терапии.       Нельзя просто отодвинуть плохой опыт. Его нужно перекрыть хорошим.       — Там, на столике, — бросил Сиэль. Я понял его, дотянулся до смазки, но вручил баночку ему.       — Да, господин. Но сначала вы сделаете то, что начали. Но только правильно.       Сиэль недоуменно смотрел на меня, моргнул.       — Ас…       — Да. Возьмите меня. Так, как вы умеете… Как умеете только вы, — я воодушевленно взял его руки в свои, но Сиэль моего энтузиазма не разделял.       — Я… не хочу. Я опять могу сделать тебе больно…       — Нет, вы не сделаете. Вы сделаете все правильно. Господин, вы можете себе доверять. Я вам доверяю. На этот раз все будет хорошо. Пожалуйста.       Сиэль задумался. Все-таки сжал в руке смазку. Глянул на меня с сомнением. Я же перекатился на спину, выгнулся, потягиваясь, призывно глядя на него. Конечно, мне не шибко хотелось именно этого, учитывая то, что граф предложил мне в начале разговора… Но я не хотел, чтобы такой вид секса, когда он снизу, стал для Сиэля чем-то вроде наказания за плохое поведение и способом искупления. Он не должен бояться себя. И лишать себя удовольствия из-за своего страха.       Собравшись, граф все-таки приподнялся и перебрался за меня. Я же устроился в удобную позу и, подумав, предложил:       — А вы меня шлепните, мм?       — Я тебя уже шлепнул, — мрачно заметил Сиэль, и я услышал звук снятия крышки с заветной баночки.       — Ну, а вы шлепните еще разок. У вас получится, правда. Что бы там ни было до этого… Это же… касается только нас двоих. Только нас. Мы можем ошибаться, можем пробовать заново…       — Очень интересно наблюдать, как ты рассуждаешь задницей кверху…       — И я продолжу рассуждать, пока вы не отпустите себя. Господин, ну…       Я вздрогнул от хорошего, смачного шлепка. Приятного, стоит заметить, не выходящего за границы комфорта. И победно улыбнулся. Но тут же затих, сосредоточив все внимание на действиях Сиэля. Я был готов к тому, что мальчик, снова раззадорившись, может опять потерять над собой контроль. Но этого не произошло. И он вошел, очень медленно и нежно, как делал всегда. И я обмяк, впуская его в себя, глубже, интимнее… Я прямо-таки чувствовал его собранность, его силу воли, которой он прогнал свои тяжкие думы… И это было для меня самым важным.       В первый раз мысли взяли над ним контроль, так что он потерял самообладание. Теперь же, напротив, он победил самого себя и сделал все правильно.       Однако Сиэль быстро разогнался, особо не думая о разнообразии, и потом остановился, как мне показалось, на середине процесса.       — Нет, Ас, как-то не идет… — скорбно заметил он, хотя, по моим наблюдениям, все «шло» очень даже удачно.       — Почему? — я обернулся.       — Не знаю. Настроения как-то нет уже, — мальчик отодвинулся. — Я понял, чего ты хотел. Я в порядке, правда. Но давай лучше ты, — он выждал паузу. — Мне так хочется. Ладно?       — Конечно, мой сладкий господин, как вам угодно.       Это уже было совершенно другое дело. Правда сказать, весьма странно оказалось вот так вот меняться ролями в процессе… Но, тем не менее, я добился своей цели и успокоился. Поэтому, когда Сиэль улегся на бок, ко мне спиной, я смело прильнул к нему сзади.       — Так?       — Да. Так удобнее всего, — он прижался плотнее, и мне показалось, что я сплю. Все еще сплю… Поэтому смог так беспрепятственно скользнуть внутрь, в ожидающее меня плотное тепло. Услышать стон Сиэля, почувствовать его руку в своих волосах…       Я прижал его к себе, целуя, целуя… и любил его. Любил, любил…       — Я люблю вас, — не мог сдержаться я. — Люблю.       — Да, — шептал в ответ Сиэль. — Еще…       И я давал ему еще и еще. Растворялся в нем. И забывал все плохое. Всю боль, нанесенную им. И боль, причиненную мной.       О чем может быть речь, когда мы едины? Когда меня переполняют силы. Когда я знаю, что способен на все. Когда я с ним. Когда я так люблю его…       А Сиэль смотрел на меня. Уже куда реже, чем в прошлый раз. Позволяя себе наслаждаться процессом. Но все же смотрел. И улыбался. Мягко, так нежно… любовно.       Я спустил руку на его горячий орган, заставив мальчика прогнуться. Сам же двигался очень осторожно, чтобы ему было комфортно. Подлез под графа другой рукой, поглаживая его по груди. Сиэль же покорно лежал в моих руках, податливый, доверчивый. Наверно, ему тоже было важно иметь возможность кому-то отдаться, переложить инициативу с себя на надежного человека. Потому что его состояние было похоже на умиротворенную дремоту… Тем не менее, весьма активную и приятную дремоту, потому что после моих набравших темп манипуляций он с шумным выдохом кончил.       Я остановился, целуя его щечку.       — Как дела, граф? Закончим на этом? В прошлый раз вам было неприятно…       — Нет, давай дальше. До твоего конца… — он осекся. — Ой… Ну, в смысле…       Но я только рассмеялся на его оговорку.       — Да, господин, я вас понял. Боюсь, что так и будет. И я буду любить вас до моего конца…       Сиэль же на это ответил весьма кислым выражением мордочки. И я поспешил продолжить болтать, что хорошо умел:       — Можем тогда попробовать сменить позу, мм?       — Как? — Сиэль охнул, когда я извлекся из него. И перекатился на спину, наблюдая за мной.       — А вот так, — я взял свою подушку и подложил графу под попку. Сиэль, поняв меня, напряженно сжал челюсть. — Вам не нравится?       — Не знаю… Ладно, попробуем…       И, будто делая над собой усилие, он развел ноги, подпуская меня к себе. Я пристроил свой член ко входу, мягко вошел, после чего нагнулся над мальчиком. Он застыл, глядя на меня большими глазами. Я склонился ниже, опершись на локти, взял его личико в руки.       — Можете поднять ножки повыше, — предложил я, как мне сначала показалось, напрасно. Но Сиэль, моргнув, шевельнулся и обвил меня ногами. Приоткрыл рот, распахнул глаза, словно увидел меня впервые. Приподнял голову, и я, поняв, поцеловал его. И возобновил движение. Сиэль дышал мне в губы, потом обнял меня, вцепился в плечи. Я склонился еще ниже к нему, ближе, теплее. Прижавшись, слившись по-настоящему. Так, как я всегда мечтал.       Лицом к лицу, душа к душе, сердце к сердцу. Он обнимал меня, я обнимал его. А наши губы встречались. Так пламенно, но так естественно, как встретились и наши жизни.       Я целовал его лицо, снова и снова заглядывая в его бездонные глаза, светящиеся по-новому. Чем-то, во что мне трудно было поверить, а ему трудно было признать.       Наконец, из игры выбыл и я. И просто замер, лежа на нем сверху.       — Как вы, господин? — спустя паузу спросил я.       — Хорошо, — выдохнул мальчик, поглаживая меня по спине. — Это было хорошо… А ты не злишься?       — Что вы, мой сладкий граф? Я уже и забыл…       — Ну… вдруг… — он обнял меня покрепче и притих. И я довольно зажмурился, полностью соглашаясь с ним.       — Прекрасно.       — Да, — отозвался Сиэль с улыбкой в голосе, вспомнив наши вчерашние посиделки у пекарни. — Прекрасно…       — Ну… Тогда рассказывайте.       — Мм? Что?       — О чем вы думаете? Что вас беспокоит? И не надо отнекиваться, я вас насквозь вижу.       Он молчал, поэтому я приподнялся и перекатился на бок, не спуская с него глаз. Сиэль же нахмурился. И, наконец, признался:       — Я просто боюсь, что мы снова на ложном пути.       — Почему?       — Потому что так случалось слишком часто… Не знаю. Но теперь от чувства тревоги просто не отделаться. Даже если это и не так… Мне просто трудно поверить, что на этот раз мы можем не ошибиться. Потому что каждый раз — как последний. Каждое расследование кажется последним, и я вкладываю в него все силы… и все надежды… И сейчас все складывалось слишком гладко, а потом раз — и мы снова уперлись в стену…       — Неправда. Прогресс все равно есть. Постарайтесь набраться терпения, хорошо? За один вечер мы не могли раскрыть это дело. Сегодня поедем на кладбище снова. Может, я смогу что-то выведать…       — Ага, а вампир снова «не придет». Это больше похоже на какую-то дурацкую комедию. Будто нас водят за нос, и на самом деле никакого вампира нет…       — Или же у вампира аллергия на кого-то из нас, — попытался пошутить я. — На дурака с чердака и без души. Или на ворчливого маленького графа. Или на слишком идеального демона…       Тут Сиэль сел, глядя перед собой огромными глазами. Вдруг обхватил мое лицо и наградил меня звонким поцелуем.       — Умница!       — Эм…       — И как я сам не подумал… Себастьян не чувствовал присутствия другого демона. Но ведь и другой демон мог чувствовать присутствие Себастьяна! Обе прошлые ночи мы были на кладбище… Точно! Ас! Я все понял! За завтраком расскажу тебе и Себастьяну, пошли скорее… — он поднялся, но тут же поморщился и все с той же детской беспомощностью глянул на меня. — Только сначала помоги мне отмыться…       После завтрака, который мы провели втроем — я и Сиэль за едой, а демон за прислуживанием — я обратился к графу, который уже собирался уходить.       — Господин, прошу прощения, но могу я на время покинуть ваше общество? Мне нужно записать все, что произошло. Иначе, боюсь, память снова может сыграть со мной злую шутку. К тому же, может, я смогу вспомнить какие-то детали…       — Хорошо, — граф серьезно посмотрел на меня синим глазом. — Мне тоже нужно написать доклад для королевы, хотя докладывать пока особо не о чем… И еще у меня для тебя кое-что есть.       И вы даже не догадаетесь, что это.       Попробуете? Нет, ладно, не сможете!       На этом самом я пишу прямо сейчас… Да, это — пишущая машинка! Настоящая, «Ремингтон»! Оказывается, граф думал об этом уже несколько дней. Решил, что это чудо техники облегчит мне работу. И не ошибся. Мне потребовалось время, чтобы примерно запомнить расположение букв, но я приноровился достаточно быстро. И иногда даже совершенно не задумываюсь, а просто пишу… С бумагой я тоже разобрался, и процесс пошел… Теперь не нужно переживать о почерке! Я все еще использую черновики, но чистовик пишется намного быстрее…       Обожаю графа! Он умеет заботиться и быть внимательным. Что неожиданно. Но так приятно, просто до боли.       Все-таки, мы с ним не чужие люди. Ведь близость между нами не только в постели. Она теперь и где-то внутри. И с каждым днем мы словно плотнее друг к другу, ближе… И, кажется, мы даже любим друг друга…       Так я и сидел, и самозабвенно писал, пока не услышал шаги, извещающие о прибытии гостя. Весьма приятного гостя, надо сказать.       Сиэль вошел ко мне совершенно по-свойски… что, собственно, неудивительно, ведь чердак тоже часть его дома… Как вчера, за завтраком, Себастьян сообщил графу, что удивился, когда утром не обнаружил его в хозяйской спальне (ведь ночевал граф у меня). И спросил: «Вы снова были в загородной резиденции вашей загородной резиденции?». Мне понравился этот оборот. Кажется, и господину тоже…       Сам же господин, войдя, прошел мимо меня, забрался на мою кровать, выглянул в распахнутое окно, с которым нас связывало так много воспоминаний. И не без интереса спросил:       — Как тебе?       — Ох, граф, это восхитительно, — преисполненный восторгом отозвался я. — Спасибо за такой подарок.       — Заслужил, — Сиэль довольно улыбнулся, снова глядя в окно. — Тебе там еще много?..       — Закончу мысль, и я к вашим услугам, господин. Если вы не возражаете…       — Не возражаю, пиши. А я потом почитаю…       В тишине зазвучали постукивающие клавиши. Стучали так бодро, ритмично, что в моей голове стали отдаваться будто бы музыкой. Такой же энергичной, что пальцы летели вперед сами собой, словно танцуя. Танцуя… Я пытался сконцентрироваться на тексте, но мелодия так и несла меня, уносила за собой. И я знал ее. Знал эту песню. Учил на фортепиано…       Убедившись, что остальное я смогу восстановить с помощью черновика, я откинулся к спинке стула и повернул голову. Сиэль все так же смотрел в окно, абсолютно очаровательно стоя на коленках, склонившись. Совсем как тогда… Но, услышав меня, он оглянулся.       — Все?       — Да, господин. Только, знаете… у меня в голове крутится одна мелодия…       — Какая?       — Которую я точно знаю. Я бы попробовал ее наиграть, если у вас нет других планов…       — Идем! — Сиэль с воодушевлением слез с кровати и подошел ко мне. Я тоже поднялся, и на секунду мы остановились.       Мальчик взглянул на меня снизу-вверх. Вдруг улыбнулся, по-доброму, как-то по-детски. Подался вперед и обнял меня. Я тоже заулыбался, радуясь этому неожиданному проявлению нежности. Обвил мальчика руками в ответ. Но он быстро потерся носом об мою грудь и решительно направился к двери.       — Все, пойдем!       Усевшись за рояль, я демонстративно похрустел пальцами, так что Сиэль хихикнул, а потом провел ими по клавиатуре. Я помнил саму мелодию, но не мог уловить, с чего она начиналась. Мысленно отматывал ее на самое начало. Но это не помогало.       Тогда я обратился к «кошечной памяти». Раз я учил эту песню, то руки должны вспомнить свое положение. Я закрыл глаза, концентрируясь все на том же мотиве. Бездумно поднял руку, опустил… Нажал клавишу… Но это было не то. Что-то не то… Я надавил на другую, по соседству — и снова не то, хоть и очень близко. Левая рука тоже потянулась куда-то к басам, но без правой я просто не мог начать, попеременно тыкая то на первую, то на вторую клавишу и решительно ничего не понимая…       — Может до-диез? — вдруг предположил Сиэль, и я вопросительно глянул на него. — Ну, черненькая, между ними…       — А… точно.       Я сыграл до-диез. И, да, она оказалась ключом к разгадке… Потом — ре. Ре… «Черненькая». Ре-диез… На ми и фа-диез рука поплыла сама, к ней тут же подключилась и левая.       Но я замер. Прокрутил получившуюся мелодию в памяти. Начал заново… И пальцы понесли меня вперед.       Сиэль затаил дыхание. Мелодия была вполне себе обыкновенной, какие здесь я слышал часто. Плавная, закругляющаяся, переливчатая. Периодически я сбивался, но возвращался к началу. На самом рояле лежала моя нотная тетрадь, которую я предусмотрительно всегда держал под рукой, на случай внезапного просветления. Я собирался записать и это открытие, но сначала я должен был быть в нем точно уверен.       Когда же я в очередной раз замер в задумчивости, Сиэль все же тихонько спросил:       — И что это? Песня?       — Да. Песня, но слов я не знаю. Но я знаю… — ритм, быстрый ритм, как движение пальцев по кнопкам… но только… движение ног?.. — Кажется, это танец…       — Танец? Вообще-то, оно похоже на вальс, но вальс-то трехдольный, а это… — тут Сиэль придвинулся и сыграл начало моей мелодии, которое непостижимым мне образом умудрился запомнить. — А это четырехдольный…       — Э… допустим, — я виновато пожал плечами. — Может, это какой-то другой вальс? Правда, граф, под него танцуют, я это знаю. Мне кажется, я даже это видел…       — Верю. Может, это и не вальс… Играй дальше.       Я послушался, отыграл все с самого начала. И по продолжающей рождаться мелодии понял, что дальше будет проигрыш. А после проигрыша… припев. Тот самый припев, на ощущение которого меня и натолкнуло печатание на машинке…       Нога потянулась вперед, нащупала педаль. И я улыбнулся:       — Хорошо, что тут есть педаль. Я играл ее с педалью всего пару раз, в гостях, у меня-то дома нет педали…       — У кого в гостях?       — У… — но мой мозг все-таки почуял подвох, и зацепившееся воспоминание сорвалось с крючка. — В гостях… господи, у кого?.. Не помню, граф…       — Поразительно, — однако, отметил Сиэль. — И еще у тебя дома точно есть пишущая машинка.       — Правда?..       — Уверен. Для человека, впервые севшего за нее, ты печатал слишком быстро, я это заметил. И то, что сейчас ты вспоминаешь… Мне кажется, это благодаря именно ей.       — Кошечная память проснулась?       — Да. Мы снова ее разбудили. Значит, мы на правильном пути?       И только теперь я понял, что мальчик может быть прав.       — Да… Да, думаю, так и есть…       — Все, хорошо, — Сиэль поднял руки, словно осаживая самого себя — он взбодрился не на шутку. — У тебя есть машинка… а здесь есть педали, да. Играй дальше…       Но я, чтобы заново погрузиться в мелодию, заиграл ее сначала. Переход… И — педаль. Пальцы быстро стучат по нотам, а из недр тела рояля льется мощный поток, точно неудержимая река… Резко, глубоко, сильно, забираясь высоко… Потом ударяют басы — и снова история продолжается, летит ввысь… И после второго раската постепенно успокаивается, возвращаясь к привычному и размеренному куплету.       Я опустил руки, глядя сквозь открытую крышку рояля.       — И там дальше повторяется оно…       — Да пусть, — выдохнул не менее пораженный Сиэль. — Ас, это очень красиво. Что это?       — Не знаю… — в глазах темнело, сердце колотилось от восторга, от близости разгадки. Мелодия пела в моей голове. Но пела по-другому. Как-то иначе… — Кажется, эта песня хорошо звучит… как бы… скрипкой…       — Скрипкой?       — Да. Вы играете?       — Не особо… Но мой несостоявшийся учитель играет.       — Себастьян, что ли?..       — Ну да. Можно попросить его исполнить твою песню на скрипке. Да?       — Э… ну… — эта мысль показалась мне немного неловкой.       — Ты давай играй снова, а я ноты запишу, — вдруг заявил Сиэль. Но, видимо, смутился своей воодушевленной поспешности — не пристало, видимо, графам помогать своим лакеям записывать ноты — поэтому чуть покраснел и пояснил:       — Это чтоб ускорить процесс. И ты забыть можешь, и просидим в итоге до вечера… А я хочу разобраться в этом поскорее.       — Да, я понял, господин… Спасибо…       Я поразился его порыву, но вдвоем мы и в самом деле управились достаточно скоро. После чего Сиэль, несмотря на мои сомнения, позвал к нам Себастьяна…       — Танец. И играется на скрипке?.. — повторил демон, задумчиво потирая подбородок, глядя на наши свежие ноты.       — Да. Такой, быстрый танец, — пытался объяснить буквально на пальцах я. — Резко так… вот как и музыка… Так — пам, пам…       — Хм… — он все еще водил глазами по нотам, видимо, мысленно проигрывая мелодию. — Танец страсти…       — Да! — выпалил я. — Ты знаешь его?       — Нет.       Моя радость тут же разочарованно опала, но демон продолжал.       — Но я знаю нечто похожее, что совсем недавно появилось на границе Уругвая и Аргентины…       — Уругвай… — с сомнением покосился на меня Сиэль. — Что ты забыл в Уругвае?..       — Видимо, вас, — я пожал плечами, но Себастьян качнул головой.       — Вряд ли. Люди там живут совсем другие… Не такие, как наш доблестный Рыцарь.       — Ладно, допустим, — нетерпеливо кивнул господин. — Ты можешь узнать больше об этой музыке?       — Вампиры и уругвайские пляски… Как будет угодно вашей милости.       — А сейчас нам нужно вернуться к делу, — граф серьезно посмотрел на меня, призывая согласиться.       Но, когда демон откланялся и удалился, я не удержался от вопроса:       — Вы же сказали, он может сыграть…       — Отложим это на потом. Пусть сначала соберет информацию… — твердо заявил Сиэль, но, заметив непонимание на моем лице, пояснил:       — Мы не знаем, что это такое. А я не знаю, что может скрываться под твоей черепной коробкой. Поэтому мне боязно вытряхивать оттуда все разом. Пусть сначала Себастьян соберет информацию и меня успокоит…       — Боитесь, что я могу оказаться каннибалом из Африки? — засмеялся я и, достаточно вольно, легонько щипнул графа за бок, изображая нападение.       — Ай, — он хихикнул, дернувшись. — Уругвай, вообще-то, не в Африке… Но… ты меня понял, да? Лучше будет подождать. К тому же, сегодня вечером у нас планы. Мало ли, какой будет твоя реакция, если ты что-то вспомнишь…       — Хорошо, ваша милость. Как скажете, — сдался я. — Но позволите мне сыграть для вас еще разок?..       Следуя обновленному плану графа, до кладбища на этот раз я ехал один. Сиэль все продумал: нашего «вампира» могло смущать присутствие демона. Поэтому они с Себастьяном сегодня будут держаться на расстоянии… приглядывая за мной из самого Хайгейта. Уж не знаю, каким образом это может быть осуществимо… но я верю Сиэлю. И знаю, что он не бросит меня на произвол судьбы…       Идя по темному кладбищу, я и сам ощутил себя своего рода фанатиком. Моя вера в возлюбленного просто безгранична. И, наверно, отчасти фанатична… Но я ведь тоже важен для него. Я это чувствую. Может, он даже любит меня… ну или просто привязан предельно, до боли… Поэтому он не бросит меня, не покинет… И поэтому я могу верить его словам. И его поцелую, которым он меня проводил…             По пути я снова встретил в темноте кого-то из моих «коллег» и молча прилип к нему. Что, на самом деле, вышло удачно, потому что я напрочь забыл, в каком именно склепе был наш «штаб». Чувствовал же я себя куда увереннее, чем вчера. Хотя бы просто потому, что Дуайт, встречающий приходивших, узнал меня и улыбнулся.       — Привет, Ал! А Бригс сказал, что ты испугаешься и не придешь… Но я-то понял, что ты парень решительный!       Моя решительность же немного поджалась, когда я вспомнил о нашей с графом догадке. Человеческое жертвоприношение, убитый студент… и товарищ Дуайта, покинувший их культ… Почему-то мне все еще в это не верилось. Не было в этом пареньке жестокости. Хотя Сиэль говорит, что люди пойдут на самые бесчеловечные вещи, чтобы достичь своих целей… и говорит, что я слишком доверчив к незнакомцам. Слишком верю в добро, которого так мало в этом прогнившем мире…       Наконец, мы дождались и Бригса. Который, войдя, бросил взгляд на меня. И кивнул мне будто с почтением.       — Истинная вера — это проверка себя. Не каждый может ее пройти, — объявил он громко, во всеуслышание, но как бы обратившись ко мне. — А мы здесь, чтобы раз за разом доказывать преданность Господину Нашему! И твердость наших убеждений. Ведь Он все видит… — мужчина поднял голову к мрачному потолку склепа, видимо, подразумевая, что где-то там притаился этот их «великий господин». Другие сектанты тоже посмотрели вверх, согласно перешептываясь. Ну и я, с ними за компанию, чтоб не вызывать подозрений.       Картина вчерашней ночи повторилась в точности. Мы так же вышли и направились по ступеням наверх. Так же остановились у «могилы вампира», этого Виктора Ван Валентайна, совершенно не нарочитой… Свет погасили, и теперь, почти в кромешной тьме, мне сделалось немного не по себе. Вдобавок я вспомнил, что мой граф сейчас где-то далеко, и чувство покинутости начало заполнять мою душу, постепенно превращаясь в подобие страха… Но я успокоил себя мыслью, что совсем скоро, после окончания этого маскарада, я уйду с кладбища, там меня подберет карета…       Бригс снова начал свою речь на непонятном языке, и кладбище вокруг нас утонуло в мертвой тишине. Я поежился, кутаясь в полы плаща, поглядывая на застывших фанатиков. Которые так же, как и я, верно ждали своего господина… Может, в этом на самом деле куда больше смысла? Людям нужна вера. Нужно чувство поддержки… и надежды. В кого бы они ни верили…       Но тут по толпе прокатился общий громкий вздох. Я поднял голову на Ливанский круг… но не увидел даже очертания дерева, потому что оно погрязло в густом дыму. Первая возникшая у меня в голове мысль воскликнула, что кто-то поджег несчастный кедр… Но, судя по благоговейному причитанию сектантов… это было именно то, чего они ждали.       В дыму я разглядел силуэт. Сначала размытый, потом все более четкий… по мере того, как он приближался к нам. Сошел с круга, с крыш склепов… и продолжил двигаться прямо по воздуху.       Паства разом вздохнула, будто бы в ужасе. А Бригс продолжил свою речь с еще большим надрывом… Я же уставился на явление, не веря тому, что видел.       Эта фигура была похожа на человеческую, но вокруг ее силуэта дымкой вилось белое свечение. Она ровно шла по воздуху… направляясь прямиком к нам.       — Назад! — вдруг скомандовал Бригс, обернувшись. — Господин Наш изложит свою волю! Дайте ему путь!       Все единым строем отшатнулись, я тоже… попытался. Но вдруг понял, что не могу шевельнуться.       Не от страха. А просто не могу.       Ноги не двигались. Ничего не двигалось. Только грудь быстро вздымалась.             «Парализовало», — пронеслось в голове. Но челюсть тоже не двигалась, я не мог даже открыть рот…       Только смотрел на неминуемо приближающегося монстра, слыша, что фанатики уже отошли далеко назад. Но я никак не мог!       — Наш Господин сделал свой выбор! — торжественно вскричал Бригс. — Ибо видит он тех, кто пришел к нему с открытым сердцем! И видит тех, кто неверующий! Так пусть же свершится Его воля! Господин желает крови!       — Кровь! Кровь! — принялась скандировать паства, так что моя голова загудела от их голосов, вдруг сделавшихся абсолютно нечеловеческими.       Ко мне медленно подкрадывалось осознание. Как и шло ко мне неведомое существо, от которого даже на расстоянии веяло смертью.       Я смотрел на него. Смотрел, словно в кошмаре, надеясь проснуться. Я не чувствовал своего тела. Не чувствовал ни рук, ни ног. Точно стал деревом. И не мог убежать. Мог только смотреть.       На чудовище, которое приближалось. Которое ступило на землю, продолжая идти на меня. Я видел накинутую на него мантию, ее развевающиеся полы. И глаза, блестящие из-под черноты капюшона. Желтые глаза, совсем как волчьи. Хищные. Кровожадные.       Я хотел кричать. Но не мог открыть рот. Только почувствовал, как в глазах собрались слезы, делая картинку размытой.       Вампир обогнул последнее надгробие, разделяющее нас. Его пасть раскрылась. И я увидел клыки. Самые настоящие клыки. И приготовился почувствовать их на себе. С ужасом понимая, что уже не спасу Сиэля. Никогда…       Позади прогремел выстрел.       — Стоять! Полиция! Ни с места, господа!       Если бы я мог, то улыбнулся. А, может, даже хихикнул бы. От облегчения. Голос этого дьявольского «полицейского» я хорошо знал. Это означало одно. Я спасен. Моя вера меня спасла…       Я слышал, как Бригс крикнул что-то на все той же латыни. Я, конечно, не мог обернуться, чтобы посмотреть, что происходит, но и так все понял: сектанты буквально бросились врассыпную, тут же исчезая в темноте.       Пасть перед моим лицом захлопнулась, чудовище остановилось, будто бы в замешательстве.       — Себастьян, хватай его!       — Да, мой господин!       В ту же секунду вампир, окончательно отказавшись от идеи пожирать меня, взмыл в небо. А за ним, словно черная тень, помчался демон.       Меня же схватил за руку Сиэль.       — Ас! Ас, ты как?!       Видимо, вампир отвлекся на Себастьяна, и его чары спали. Потому что мои конечности начали покалывать, точно в них возвращалось кровообращение. Я пошатнулся, шагнул назад, но смог удержать равновесие: мое тело снова принадлежало мне.       И я, медленно вдохнув и выдохнув полной грудью, посмотрел на моего маленького графа, который все еще держал меня за руку, с беспокойством заглядывая мне в лицо.       — Я в порядке, — с трудом улыбнулся я, чувствуя, как моя челюсть дрожит. — Спасибо вам…       — Да ты что… — я разглядел на его личике подобие возмущения. Видимо, не нужно было мне благодарить его. — Будто могло быть иначе… — подтвердил мои мысли граф. — Ладно, что произошло?       — Не знаю, оно вышло оттуда, смотрело на меня… а меня просто парализовало. Я не мог отойти, я не чувствовал ног… — меня все еще колотило, и Сиэль крепче сжал мою руку.       — Ничего, ничего. Потом разберемся… — и поднял голову наверх. И я, решив отложить осознание произошедшего на неопределенный срок, последовал его примеру.       Мы смотрели на небо, которое показалось мне не черным, а кроваво-красным. И в нем, точно две огромные птицы, сцепились два существа. Глаза обоих горели. У одного — красным, у другого — желтым. Вниз, точно дождь, летели брызги крови.       А мы так и стояли задрав головы, держась за руки.       — Давайте убежим, — сам от себя не ожидав, предложил я. На это Сиэль только вздохнул.       — Они все тоже убежали.       — Надо их поймать? Я могу отвести вас в тот склеп…       — Нет. Нам нужен вампир, а не они. Предотвратить убийства — это главная цель. А если мы сможем поймать его живым…       — То получим информацию?       — Да.       — А мы… сможем «поймать его живым»?..       На это Сиэль неровно вздохнул. Сверху же гремел металл. Вампир размахивал каким-то кривым клинком, демон же ловко уворачивался от его атак, периодически отражая их каким-то оружием… кажется, вилками…       — Это что у него… в руках…       — Столовое серебро, — пояснил Сиэль.       — А это нормально?.. Ну…       — Это действительно то, что смущает тебя в данной ситуации?..       Слыша в голосе графа усмешку, я тоже хмыкнул. Действительно… Себастьян парировал новый выпад, нанес удар, снова лязгнуло встретившееся оружие. Я шагнул ближе к Сиэлю, прижавшись к нему боком. Мне было никак не понять, что все происходящее — реально. Я даже не мог трезво оценить уровень опасности, в которой мы находились. Лишь где-то издалека понимал, что наши жизни сейчас тоже на грани. Ведь мы — два человека, тут, на земле — целиком и полностью зависим от демона, бьющегося за нас в небе. И ведь если он не справится…       Вампир полоснул Себастьяна по плечу, окропив землю недалеко от нас новыми красными брызгами.       — Сильный, — скрипнул зубами Сиэль.       — Вампир-то?       — Ага… — но граф вдруг ухмыльнулся. — Но Себастьян сильнее. Только ему не говори…       — Конечно, — с облегченной улыбкой отозвался я. Нет, мальчик слишком хорошо знает своего демона. Слишком спокойно он наблюдает за битвой. Он знает, кто победит. Или, по крайней мере, верит. В своего ручного демона…       Но тут оба существа, сцепившись, стремительно полетели вниз.       — Бежим! — крикнул Сиэль, потянув меня за собой к месту предполагаемого падения.       Мы бежали, петляя между надгробий, тишину разрубали наши шуршащие быстрые шаги и громкое дыхание. Ночной воздух бил меня по лицу, могилы буквально выскакивали из-под ног.       Кто бы мог подумать, к чему все приведет… Бежим в ночи по кладбищу, в поисках убивающих друг друга демона и вампира… А изначально я всего лишь хотел стать любовником самого прекрасного графа… с самыми красивыми ногами…       Наконец, у саркофага, на крышке которого стояла статуя, скорбно склонившаяся над покойником, мы увидели двоих.       Себастьян, в слегка порванном и окровавленном костюме, крепко удерживал брыкающееся на земле существо.       Капюшон противника был откинут, и на нас смотрело бледное лицо, слишком женственное для мужского… хотя, сказать что-то однозначно в тот момент было трудно. Глаза горели желтизной, а волосы были длинными и, чему я совершенно не удивился, абсолютно белыми.       — Себастьян… что это? — спросил Сиэль, остановившись в растерянности. — Жнец?..       — Нет, ваша милость.       Тут демон сорвал с существа мантию, демонстрируя нам два белых обрубка, торчащих в районе лопаток «вампира».       — Это ангел.