Если бы ты не был болен

      Вечер выдался достаточно прохладным, даже учитывая то, что днём температура достигала рекордных для весны градусов. Центральный парк выглядел действительно волшебно, несмотря на свою популярность, тут было очень тихо и спокойно. Когда-то тут решили не вырубать бóльшую часть деревьев, а лишь поставили много-много лавочек со столиками, над которыми висели фонари. Такая атмосфера создавала чувство единения с природой. Джонхён уже минут двадцать шагал по бесконечной тропе и наслаждался запахом хвои. Найти здесь кого-то определённого и впрямь было трудно, парк скрепляли десятки, а может и сотни дорожек, тысячи поворотов и развилок. Пройдя ещё пару кварталов по городским меркам, он наконец нащупал взглядом тот самый силуэт, за которым и пришёл сюда. Не сбавляя шаг, он подошёл к скамейке со столиком, где сидел Ки и аккуратно опустился напротив парня. Тот даже головой не двинул, лишь чуть дёрнувшаяся скула создала эффект, что Кибому не понравилось то, что только что произошло. Джонхён не стал заострять на этом внимание и начал рассматривать книгу, что парень напротив читал. — Читать при тусклом свете не очень полезно для глаз, — старший заговорил неожиданно для себя. Руки Ки отпустили книгу, и она со звуком плюхнулась на стол, переворачивая страницы. Медленно подняв глаза, Джонхён почувствовал как что-то упало в его сердце тоже. Спокойный, даже холодный взгляд пронизывал его с головы до пят, будто обнажая всё изнутри, пробираясь по венам и достигая самого главного органа. Вот и запах хвои стал неприятно раздражать, вместо того, чтобы успокаивать. Дыхание парня стало настолько частым, что было желание открыть рот и как собака жадно глотать воздух, которого не хватало. Страх или вожделение? — Ты ведь учишься со мной в университете, — голос Кибома не звучал настолько же холодно, скольким было его выражение лица. — Д-да, — Джонхён потихоньку начал распутывать свой язык, ему даже показалось, что он вообще не сможет ничего произнести. — Как тебя зовут? — без особого интереса спросил младший, и вновь начал пролистывать книгу, ища страницу, на которой остановился. Ему уже было известно имя собеседника, но второму было вовсе необязательно знать об этом. — Джонхён. Ким Джонхён, а тебя? — Кибом, — найдя нужную страницу, парень будто вновь нырнул вглубь своего сознания и даже не собирался замечать ничего вокруг. Так это было сокращение, — мысленно Джонхён уже пообещал себе, что посмакует его имя чуть позже. Увидев, что собеседник не особо заинтересован в нём, парень решил достать телефон мелкого и покопаться там, пока не достигнет пика безразличия и не сделает уже этот чёртов снимок. Вся ситуация, если честно, завораживала Джонхёна, ведь улыбнись Кибом ему, парень был уверен, что самостоятельно он из парка бы не ушёл. А тут вроде и взглянул, вроде и сказал что-то, а сердце билось как бешеное, да и фотографирую было проще так сделать. Он поёрзал на скамейке и сел уже более уверенно, подняв немного телефон, парень открыл камеру и дрожащим пальцем нажал на кнопку снимок. Телефон Джонхёна был настолько старым, что в нём не было вспышки, поэтому парень даже и не подумал о том, что такая функция существует в новых моделях и иногда ее нужно выключать. Но было уже поздно. Три, а то и четыре быстрых щелчка мгновенно остановили момент, сохранив его в галерее и тут же одарили лицо обоих парней страхом от неожиданности. Теперь сердце Джонхёна точно было где-то глубоко под землёй, хотя через пару секунд его тело всё-таки отмерло и мозг начал придумывать оправдания. — Извини, я сл… — парень заметил, что взгляд Кибома всё ещё стеклянный. После первого сокращения мышц, безжизненные глаза на долю секунды прошлись по Джонхёну, а затем закатились наверх. Реакция не заставила себя ждать, старший тут же подскочил и успел поймать Ки до того, как он бы разбил лицо или голову об землю. — Чёрт, — парень потянулся за тем самым телефоном, что бросил на столе, пока уже неконтролируемое Кибомом тело содрогалось будто от удара током. Пока парень ждал ответа Скорой помощи, он взглянул на время. Сообщив в трубку все данные об их месте нахождения, Джонхёну нужно было как-то успокоить и себя. — Всё будет хорошо, — горячие пальцы прошлись по выступившим на шее Ки венам, — просто дождёмся врачей. Его дыхание немного восстановилось, он аккуратно держал Кибома, пока у того был приступ. Две минуты, — Джонхён уже считал секунды, зрелище было не из приятных, он даже подумал, что тоже останется в больнице и попросит успокоительного. Но зажмурив глаза, он почувствовал, что тело в его руках стало обмякать, — Две минуты сорок две секунды.

***

Вода в стакане расходилась плавными волнами и ударялась о пластмассовые стенки. Голова раскалывалась, то ли от пережитого стресса, то ли от стресса, который лишь предстояло перенести. Мысли как молекулы горстями собирались в голове, но выделить среди них хоть одну стоящую было сложно. Джонхён сидел рядом с палатой едва знакомому ему мальчишки, которого около часа назад собственноручно довёл до приступа, есть ли этому разумное объяснение? Каким должно быть оправдание? А может, сбежать? Нет, сбегать точно не было адекватным выходом, который мог совершить взрослый человек. Главное, что с Ки сейчас всё хорошо, ничего страшного же не произошло? Наконец, дверь поддалась слабому толчку, и Джонг осмелился взглянуть на пациента, что сидел на кровати. Только вот пациент намеренно отвернулся и, видимо, даже не собирался обратить внимание на уставший раскаивающийся взгляд посетителя. — Я не знал, что ты эпилептик, — Джонхён и вправду был измучен самим собой, поэтому хотел поскорее закончить с этим чувством вины. — Это делает твой поступок лишь глупее, — слабый голос разнёсся по палате, однако голова парня всё еще была повернута в противоположную от собеседника сторону. — Ты помнишь что произошло? — Я не сегодня заработал эпилепсию, — Кибом развернул голову и угол тела в сторону Джонхёна, — моя память всегда со мной. Старший не стал возражать или задавать какие-либо вопросы, ему просто было стыдно. — Если бы я знал, я бы точно так не поступил, — прошептал Джонхён. — Вопрос сейчас в том, зачем ты вообще меня фотографировал? Было видно нарастающее раздражение Кибома. Казалось, если Джонг сейчас не даст ему разумный точный ответ, он рискует вылететь из палаты с помощью чьего-то пинка. Или, как минимум, заработать себе где-нибудь синяк, если вдруг рука Ки окажется настолько же тяжелой, как и его взгляд в данную минуту. — Ты моё вдохновение, — неожиданные, глупые ответы уже стали для него нормой. Однако это полностью вывело из строя Ки, чей взгляд теперь больше походил на «Чего?» вместо привычного «Убью». — Я пишу песни и мне нужно вдохновение, я выбрал тебя. Неуверенная улыбка напротив лишь больше сбивала с толку, но Кибом так и не уловил связь между его вопросом и ответом Джонга, поэтому его голова наклонилась, ставя немой знак вопроса. — …тебя так сложно выловить, — каждое слово и впрямь давалось тяжело. — Я вижу тебя в университете, но это случается крайне редко, так что я решил сделать фото, чтобы постоянно видеть тебя перед собой. Либо у Ки начинался новый приступ, либо он действительно не до конца понимал, что здесь происходит. Весь рассказ звучал, по меньшей мере, дико, хотя для старшего это было всяко лучше, чем история «Мой брат хотел на тебя посмотреть». — И как я тебя вдохновляю? — Ты… — Джонхён посмотрел в глаза парню и слегка улыбнулся. Его больше не трясло, не окутывало чувством вины и страха. — Ты безумно красивый. Твой стиль в одежде потрясает, сам ты — статный парень, это не может не вызывать бурю эмоций, а это именно то, что мне нужно. В воздухе всё еще чувствовалась толика недопонимания, но в целом атмосфера стала благоприятнее. Их взгляды вновь соединились — один не знал, что ответить, а второй уже всё сказал. Рука Кибома вдруг поднялась, а пальцы воспроизвели жест прошения. Джонхён тут же вытащил злосчастный телефон из кармана и открыл галерею. Увидев своё смазанное фото, Ки поморщился — не хотелось бы ему, чтобы кого-то вдохновляло это, а учитывая события после, вряд ли это вообще могло кого-либо теперь вдохновить. — Дай мне свой номер, и я отправлю тебе нормальное фото, а это ты удалишь. Мобильник Джонга способен был лишь на СМС, поэтому он дал номер телефона Тэ и тут же получил в ответ красивое фото. Ки на нём не улыбался, но ему так очень даже шло. — Хочешь, я навещу тебя завтра? — оторвавшись от красивых глаз на экране, Джонхён перевёл взгляд на них же в реальной жизни. — Кто сказал, что я останусь в больнице? На самом деле Кибом лукавил. Конечно, при обычном приступе эпилепсии он бы не остался ни на день, но последнее время он подумывал об обследовании и смене препаратов, так как недуг часто заставал его врасплох. — И правда… Тогда не буду больше беспокоить, — с этими словами посетитель неуверенно закрыл за собой дверь и парень остался в палате один. Не первый год Ки живёт с этой болезнью, не первый год он её скрывает. Никогда не подгадаешь, в какой именно момент начнёт сводить тело, но привыкнуть можно. Волей случая Джонхён стал первым (не считая родственников) в окружении Кибома, кто узнал о его болезни. От этого становилось немного горько. В течение нескольких дней он будет проходить различные процедуры, но к нему опять никто не придёт. Родители в другом городе, но… Кибом поджал губы. Нечасто ему приходилось переступать через себя в этой жизни, наверное, поэтому он одинок. Но разок ведь можно забыть про гордость?

***

До дома Джонхён дошёл где-то к полуночи. — Голоден? — Тэ выглядел помятым, наверняка, уже нагрел своё место в кровати, но не встретить брата не мог. — Нет, спасибо. Джонхён протянул телефон брату, открывая сообщение с фотографией от неизвестного номера. — Красавчик! Парень улыбнулся тому, что хоть кто-то из его родственников одобрил его восприятие красоты, но тут же получил телефон в руки и непонимающе посмотрел в темноту. «Можешь прийти завтра, если всё ещё есть желание». Улыбка озарила лица обоих, хоть этого и не было видно. — Зря времени не теряешь, молодец. Спокойной ночи. — Я не… — замок на двери их комнаты издал характерный звук — …влюблён.