Интервью с вампиром

Прошло несколько дней, с того момента как написанное Элайджей письмо достигло адресата, и Майклосон начал всерьез волноваться о том, имела ли его затея смысл — за все это время Алекс ни разу не появилась в особняке Ортего, хотя от последнего писатель знал, что девушка довольно много проводит времени с отцом, избегая впрочем, ставших уже привычными ужинов. Казалось, теперь у него и вовсе не осталось шансов поговорить с ней, но вечером четверга, Ричард огорошил его неожиданной новостью. — Завтра в доме состоится небольшой прием. Деловая и не только, элита города, — мимолетом заметил он утром, когда они обсуждали некоторые аспекты биографии, над которой Элайджа по-прежнему продолжал работу, — мне хотелось бы, чтобы и ты присутствовал на нем. — Не уверен, что это уместно, — пожал плечами Майклсон, делая заметки на полях рукописи, — у меня мало знакомых из этой среды. — Не скромничай, — усмехнулся Ортего, внимательно глядя на увлеченного работой писателя, — твоя семья — одна из старейших в городе. — Это так, — согласился Элайджа, — но я мало вникал в бизнес отца, выбрав несколько иное… направление деятельности. К тому же, парочка презентаций окончательно отвратили меня от многолюдных компаний. Если Вы не против, я проведу вечер за рецензированием новых глав. — Жаль, — отозвался Ричард, слегка сводя брови, — Алекс наверняка огорчится. — Алекс? — почти против воли сорвалось с губ Майклсона. — Разумеется, — подтвердил Ортего, — это прием в ее честь, и думаю, ей было бы приятно видеть знакомые лица. Признаться, она тоже не в восторге от этих «смотрин», но мое положение требует определенной публичности. К счастью, Александра разделяет это мнение. К тому же, новые знакомства весьма поспособствуют ее карьере, если она, конечно, решит к ней вернуться. — Пожалуй, я смогу присоединиться к вам на час-другой, — медленно проговорил Элайджа, изо всех сил стараясь скрыть свою заинтересованность, — если это так важно для… Вашей семьи. — Важно, — кивнул Ричард, окидывая писателя теплым взглядом, — Алекс будет рада. «Мне бы эту уверенность» — подумал про себя Майклсон, с трудом сохраняя на лице равнодушное спокойствие. На следующий день Антуанетта с самого утра оккупировала гостиную, занимаясь расстановкой и рассадкой, вместе со стайкой официантов, по лицам которых было понятно, что работа с миссис Ортего удовольствие ниже среднего, Элайджу же вовсе не интересовал ни то, с кем он будет сидеть, ни банкетное меню, ни музыкальное сопровождение. Он думал лишь о том, как сделать так, чтобы среди этой пафосной компании у него появилась возможность поговорить с виновницей торжества наедине. Пока на ум ничего не приходило. Смирившись с этим, писатель решил действовать по обстоятельствам. Ближе к вечеру, в особняк стали стекаться гости, но Майклсон не спешил в наполненную людьми гостиную, наблюдая из окна своей спальни за парадным входом. Та, появление которой он ждал опаздывала, а Элайдже не хотелось тратить время на пустую болтовню с толстосумами или тем паче их женами, среди которых могли оказаться и поклонницы его творчества. Это было последним, что входило в его планы. Впрочем, минуту спустя, завязывая перед зеркалом новый галстук, Майклсон понял, что есть и более раздражающие факторы, чем навязанное общение с фанатками — вошедшая без стука Антуанетта, прижавшаяся к нему со спины, заставила Элайджу недовольно поджать губы. — Что ты здесь делаешь? — процедил он, отводя в сторону ее цепкие ладони, — я не звал тебя. — Иногда полезно проявить инициативу, — улыбнулась женщина, щуря темные глаза, — я была уверена, что мы поняли с тобой друг друга. — Я не понимаю, о чем ты, — нахмурился Майклсон, обводя томно вздыхающую собеседницу безразличным взглядом, — у нас не было общих интересов. — Был, — прикусила губу Антуанетта, игнорируя холод в голосе писателя, — но мы оказались по разные стороны баррикад. Хотя, я думаю, что такой умный мужчина как ты всегда найдет возможность исправить… ошибки, чтобы получить… приз. И ее ладонь недвусмысленно скользнула по его бедру, на что Элайджа только зло прищурился, качая головой. — Ты путаешь меня с Каслом, — отрезал он, глядя ей прямо в глаза, — и у меня нет никакого желания посвящать твоего мужа в то, что мне известно, но боюсь, что ты вынуждаешь меня сделать это. Теперь мы поняли друг друга? — Чего ты хочешь? — с придыхание отозвалась Антуанетта, обвивая руками мужскую шею. Элайджа отшатнулся, и, стиснув тонкие запястья, отодвинул ее от себя, словно не замечая злого и разочарованного выражения лица. В этот момент дверь в его комнату тихо скрипнула, и они оба застыли, резко поворачиваясь на звук, но на пороге никого не оказалось. — Я все сказал, — процедил Майклсон, хмуря брови, — твоя наглость и без того, переходит все границы. Уходи. Антуанетта явно хотела сказать что-то в ответ, но Элайджа, не стал дожидаться этого, подтолкнув ее к двери, тем самым показывая, что разговор окончен. Бросив на него последний злой взгляд она удалилась, громко хлопнув дверью, отчего Майклсон едва сдержал вздох облегчения. Еще раз взглянув в окно, он заметил, что лимузин Ортего стоит на своем привычном месте, а это значило, что Алекс уже в особняке. Пришла пора действовать. Спустившись в гостиную, Элайджа заметил ее сразу, и в этом не было ничего удивительного. Облаченная в длинное кремовое платье, с распушенными волосами, тяжелыми волнами опускающимися на точеные плечи, она была прекрасна, и так судя по всему думал не только Майклсон. Окружающие девушку мужчины ловили каждое ее слово, и писатель не сомневался в том, что виной тому было отнюдь не состояние Ортего, чьей наследницей она была теперь официально представлена. Алекс была красива. Слишком красива. И Элайджа не мог сдержать улыбки, жадно изучая ее, наслаждаясь каждым ее жестом, каждым взмахом ресниц, каждым изгибом стройной фигуры, как нельзя лучше подчеркнутой ее прекрасным нарядом. Стоящий рядом с Александрой Ортего заметил его, кивком приглашая подойти, и Майклсон устремился по лестнице вниз. Окружающие хозяина дома гости немного расступились, позволяя ему подойти ближе, и Элайджа широко улыбнулся, собираясь поздороваться с Алекс, но та окинула его таких взглядом, что слова застыли у писателя на языке. В темных глазах пылало презрение такой силы, что Майклсон невольно отпрянул, на миг застывая. — Добрый вечер, — хрипло проговорил он, но Александра не удостоила его ответом, и, прошептав что-то на ухо отцу, упорхнула. — Приветствую, — похлопал Элайджу по плечу Ричард, чтобы хоть как-то сгладить неловкость, — у Алекс появилось неотложное дело деликатного свойства, но она скоро вернется. Как насчет бурбона? — Он был бы весьма кстати, — кивнул писатель, глядя вслед убегающей девушке. Теперь, когда от его надежд поговорить с ней не осталось камня на камне, выпить было просто жизненно необходимо. Ортего провел его в сторону бара, указывая на богатый ассортимент напитков, и Майклсон тут же воспользовался предложением, выпив залпом первый рокс и совершенно не чувствуя вкуса. Дальше ситуация не улучшилась. Словно в тумане он разглядывал толпу гостей, но Алекс так больше не появилась, и, судя по ее поведению, именно его присутствие было тому причиной. Бессмысленные беседы, в отсутствие предмета его интереса, довольно скоро наскучили Элайдже, и он решил скрыться от назойливых собеседников в библиотеке. Однако, его желанию оказаться в одиночестве не суждено было осуществиться. В темной комнате, у пылающего камина стояла Алекс, которая, не заметив его прихода, любовалась огнем. Майклсон решительно направился в ее сторону. — Скучаешь? — проговорил он, склоняясь прямо к маленькому ушку, и девушка вздрогнула, резко оборачиваясь. — Явно не по тебе, — процедила она, буравя писателя злым взглядом, — избавь меня от своего общества! — Что случилось, Алекс? — проигнорировал ее порыв Элайджа, не отодвинувшись ни на миллиметр, — почему ты так зла на меня? — Еще спрашиваешь почему? — сузила глаза та, поджимая пухлые губы, — какой же ты мудак, Элайджа Майклсон! Мой отец считает тебя другом, а ты обжимаешься с его женой! На миг писатель онемел, но почти сразу на его лице отразилось понимание. Теперь было понятно, что тот дверной скрип ему не показался. — Так это ты заглядывала ко мне в спальню? — вскинул бровь он, — зачем, позволь узнать? — Я просто ошиблась дверью, — слегка покраснев, огрызнулась девушка, отчего на губах Элайджи мелькнула улыбка. — Не думаю, что ты ошиблась в этом, — покачал головой он, не сводя с журналистки пристального взгляда, — но кое в чем, ты действительно ошибаешься — меня не интересует Антуанетта, меня интересуешь только ты. — Неужели так деньги нужны? — словно не услышав его последних слов, прошипела Алекс, — решил соблазнить и меня и мачеху, подстраховаться со всех сторон? — Хватит меня оскорблять, Алекс, ты ничего не знаешь! — возмутился Майклсон. — Снова расскажешь, что Антуанетта сама на тебе повисла, как и Хейли? — скривилась девушка. — Какая же ты упрямая, — закатил глаза Элайджа, качая головой, — но я тоже. И прежде чем журналистка разразилась очередной тирадой, он накрыл ее приоткрытые губы своими, вовлекая ошеломленную девушку в страстный поцелуй.