***
Два силуэта, то ускоряясь до предела, то почти замирая на месте, стремятся к своей цели. Чем дальше, тем больше тревожится один из людей. Сила и интуиция в один голос шепчут. " Неправильно, не так, что-то впереди". Он замирает, рассматривая, перебирая нити возможности и вероятности. "Опасность, опасность, опасность". Звенят они. Он погружается в Силу глубже, пытаясь понять. "Поздно, поздно. Только один. Шанс для одного". Предупреждает она, кружа вокруг. — Энакин, сразу готовишь корабль к взлету. Я отвлекаю внимание и даю тебе время. — Что случилось? — Пока ничего, просто у меня плохое предчувствие. Если ситуация выходит из-под контроля, ты сразу взлетаешь. Не ждёшь меня. — Нет. — Да. Отрезанный от Силы, ты мне ничем не поможешь. — Нет! — взгляд пылает как солнца Татуина. — Я. Тебя. Больше. Никогда. Не оставлю! — и столько вложено в эти слова, что остается только порадоваться отсутствию связи с Силой. Иначе клятва была бы принята и зафиксирована. Теряя драгоценные мгновения, пытаешься найти выход. Взлетное поле? Площадка верхнего уровня? Ремонтный ангар? Нет. Сила однозначно дает понять: небольшой шанс есть только здесь и сейчас. Невеселый смешок. «Мастер, вы были бы довольны». Собраться, настроиться на бой, зная, что будет сложно. Но если есть хоть малейший шанс, он его не упустит. Ради Энакина. — Хорошо. План прежний. Я отвлекаю, ты готовишь корабль. Площадку охраняют дроидеки. Обычно две пары. — Четыре дроидеки? Мы не пройдем. Без сейберов нет шанса. — Шанс есть. В меня они не будут стрелять на поражение. Только из ошеломителей. Постарайся как можно быстрее разобраться с кораблём. — Мастер? — Эни, я всё расскажу, но сейчас у нас действительно нет времени. Готов? — Да.***
Стремительный рывок. Первая пара дроидек не успевает среагировать, как ее сносит «силовой толчок», впечатывая в стену. Частью сознания продолжаешь удерживать давление, заставляя истощаться энергетический щит и не давая воспользоваться оружием. Вторая пара рядом раскрывалась из конфигурации колесо, уже в процессе стреляя. Уйти с траектории выстрелов. «Удар Силы» начинает скручивать дроидов. Сочленения трещат, сминаясь. Обе пары ещё не обезврежены окончательно, но на какое-то время выведены из строя. — Энакин! Ученик мчится к ближайшему шаттлу. Опрокинутым дроидам ты перекрываешь линию стрельбы. Отклониться от луча. Усилить нажим на вторую пару. Металл с хрустом продолжает сминаться. Уйти от выстрелов. Додавить. Бесформенный комок падает на пол. Всей кожей чувствуешь – время заканчивается. И слышишь: — Корабль заблокирован, не могу открыть. Продолжая фиксировать дроидек, бежишь к шаттлу. Руки на люк. Сосредоточиться. Поймать нити электронного замка. Сила кричит «Время! Опасность! » — Мастер, я пока проверю второй. — Стой! – не успеваешь остановить, как всё происходит. Лёгкое «щёлк» открывшегося люка, ощущение закончившегося времени и вскрик Энакина. Секунда растягивается на многие часы. Поворачиваешься на крик, преодолевая сопротивление застывшего воздуха. Двухметровая металлическая фигура держит Энакина за шею. Руки ученика безуспешно пытаются отогнуть стальные пальцы, мешающие дышать. Звенит последняя секунда, когда можно нырнуть в шаттл, заблокировать люк и взлететь. Стрелять на поражение не будут. Ионные пушки, отключающие электронику, удалось заблокировать. Шанс уйти есть. Уйти одному. Без Энакина. Отходишь от люка. Время осыпается с хрустальным звоном, и секунда наконец заканчивается. Концентрируясь, наносишь «Силовой удар». Бесполезно. Сила обтекает дроида. Судя по отклику, на него не поскупились. В напылении на дюраний присутствуют, пусть и в небольшом количестве, бескар, фрик и кортозис. Воздействовать на самого дроида (откуда он такой взялся, не было на базе ничего даже отдаленно похожего) бесполезно. Но это не значит, что воздействие вообще невозможно. Быстро формируешь нити Силы, просовываешь их между горлом ученика и ладонью дроида и начинаешь осторожно расширять, давая возможность Энакину дышать, понимая, что это всё, что ты можешь сделать. Бластер бесполезен даже против дроидек. Этот монстр его вообще не почувствует. Силовые техники не действуют. Шанс мог дать сейбер. Покрытие брони дроида делает одиночный удар бесполезным. Только несколько последовательных ударов в одну точку способны преодолеть сопротивление. Но в этот раз достать световой меч не получилось. Он вообще сорвался раньше, узнав про Энакина. И теперь оставалось только ждать. Ожидание не продлилось долго. Буквально через несколько минут в сопровождении дроидов на площадку стремительно вышел Маркус Дуку. — Мастер Кеноби, вы опять хотели нас покинуть, — глубокий, бархатный баритон наполнен спокойствием. В нем нет раздражения, только легкая укоризна. И лишь обращение "мастер Кеноби" даёт понять его истинное отношение к происходящему. — Прошу меня простить. Но я и так слишком долго наслаждаюсь вашим гостеприимством, — лёгкий наклон головы признающего свою вину, выверенный до сантиметра. Такой же спокойный голос. Идеальная осанка. Полное впечатление великосветского раута. Картину портят тяжелое дыхание Скайуокера и его попытки вырваться из металлического захвата.***
Он давно смирился с тем, что его любви недостаточно, чтобы быть любимым в ответ. Вся его юность учила этому. Но меньше любить не стал. И даже жестокие слова ученика после первой резкой боли воспринял как нечто естественное, всё время боясь, что из-за своей молодости и неопытности не сможет стать хорошим наставником. И слова падавана концентрированным удобрением ложились на почву сомнений, буйным цветом проращивая неуверенность из щедро разбросанных Квай-Гоном зёрен. Поэтому, если Энакину для счастья нужен другой наставник, более опытный, тот, кого он, наконец, примет — это его право. А его обязанность как бывшего мастера — обеспечить это. Уйти из Храма было не сложно. После разрыва с падаваном, единственный, кто имел значение в нём — Квинлан. Но кто сказал, что они не смогут встречаться вне Ордена. Догмы и постулаты никогда не довлели над киффаром. И тот, кого он назвал другом, мог быть уверен — его всегда примут и никогда не осудят. Так что сейчас ему просто необходимо время, чтобы понять себя и решить, чем стоит заняться. Спокойствие, снизошедшее после принятия решения, так и не развеялось. Как будто легкая анестезия заморозила эмоции. Что было даже к лучшему. Пока он не мог отпустить их в Силу. В ближайших планах стояли тренировки. Он не собирался оставаться отрезанным от Силы. Мастера-джедай больше не было. Был удачливый наёмник Бен, образ, которого они придумывали вместе с Квинланом. Через три года после начала обучения Энакина Кеноби и Воса послали на совместную миссию. Оби-Вану приказали следить за лидером культа, Кадом Чаном, младшим братом Брука Чана. А так как Кад все ещё обвинял Кеноби в смерти брата, на Телос IV прибыли два наемника, иногда выполняющие задания от юстициаров, свободные охотники за головами. Дело вышло сложным. Против Када назрел заговор. Заговорщики специально обвиняли его в нарушении закона, и только дотошность Оби-Вана позволила доказать его невиновность. Выступая на слушании дела, Кеноби был вынужден назвать своё настоящее имя. И тогда Кад узнал, что своей свободой и добрым именем обязан тому, кого обвинял и ненавидел долгие годы. После освобождения Кад Брук пришел к Кеноби. Разговор о прошлом помог обоим. Одному — понять и простить за гибель брата. А второму, наконец, перестать винить в ней себя. Образ получился настолько удачным, что Кеноби часто пользовался им. Вот и сейчас в заранее подготовленной квартире на нижних уровнях отдыхал после удачного задания наёмник Бен. Два месяца напряженных тренировок дали свой результат. Барьер был сломлен. Сила, как верная подруга, отозвалась с радостью. Оби-Ван с восторгом окунулся в нее. Позволил наполнить свое тело до последней клетки. Шаг, рывок, удар, посыл Силы. Перекат, "толчок", подшаг. Прогнуться, заводя меч за спину, и тут же перейти в нижнюю стойку, одновременно послав волну силы. Тело перетекает из одного элемента тракатты в другой. Каждое движение рукой, каждый шаг направляет и насыщает Сила. Он часами восстанавливает форму, добиваясь идеального исполнения, когда движения становятся так же естественны, как дыхание. Когда над приемом не нужно раздумывать, когда тело не выполняет ката, а живёт в них. Стоило подумать о будущем. Время и деньги в наличии. Может, стоит заняться образованием? Два высших у него уже есть: дипломатия и психология. Возможно, стоит получить военное? Пойти к юстициарам? Или просто выбрать пару заданий для охотников за головами? Такое странное чувство, когда только ты сам решаешь, чем будешь заниматься. Когда планируешь свою жизнь, сообразуясь только со своими желаниями. Так необычно и так... правильно. Свобода и эйфория от единения с Силой кружили голову. Видения в кои-то веки не показывали опасности. Над душой не стоял Совет с вечным "мастер Кеноби, вы должны..." Даже не грызла тревога за бывшего ученика. Из всего Совета именно Ки Ади подходил на роль мастера идеально. Мягкий, со стальным стержнем, воспитавший уже трех падаванов. Он уже какое-то время был наставником Энакина. Так что бывший падаван был в надежных руках. И ты позволил себе расслабиться и просто жить одним днем. Послав несколько сообщений Квину, больше ни с кем не выходил на связь. Проблемы были временно забыты. Совершенно не хотелось возвращаться в реальность надвигающегося противостояния, политики и собственных проблем. Не подумав о том, что ты можешь игнорировать проблемы, но они не будут игнорировать тебя.***
Если бы за ним пришли Сев'ранс или Вентресс. Да даже обе. (В дальнейшем он смог оценить их потенциал.) Он бы справился. И с ними, и с наёмниками. Постоянными тренировками ему не только удалось вернуть пик своей формы на данный момент, но даже превзойти его. И смог бы не только отбиться, но и потрепать напавших. Но за ним пришел сам Дуку. Возможно, стоило бы гордиться тем, как высоко его оценили. Но, к сожалению, легче от этого не становилось. Он расслабился и позволил захватить себя врасплох. Да, бывшему одному из лучших мастеров-джедаев. Мастеру мечнику стиля Макаши, виртуозному пользователю Силы с огромным боевым опытом. Если бы граф поставил перед собой такую цель, ты был бы уже мертв. И не имеет значения, что Сила не показывала на опасность, что гроссмастер не хотел его убивать. Что он сам, увидев Маркуса, даже обрадовался и не имел ничего против разговора. Он расслабился. И выстрел из ошеломителя в ответ на протянутую руку стал закономерным итогом. И стоило поблагодарить Силу и гроссмастера за предоставленный опыт. После выстрела из бластера он бы не очнулся. А так оставался шанс на лучшее. И что в следующий раз,***
— Добрый вечер, мастер Кеноби, — рокочущий голос графа прошёлся по нервам. – Присаживайтесь. Бывший джедай, как хозяин дома, сидит во главе большого стола. Несмотря на размеры, накрыто всего на две персоны. Ваши места рядом. На секунду задержавшись, садишься на приготовленное место. Стол накрыт по всем правилам этикета. Белоснежные салфетки, воздушная прозрачность тарелок, блеск благородных металлов в столовых приборах. Изысканные блюда из натуральных продуктов. И вина, бутылки которых одним своим видом говорят о многолетней выдержке. Вы молчите, отдавая дань прекрасно приготовленному ужину. И всё это время ты чувствуешь интерес Дуку. Он внимательно изучает каждое твое движение. Анализирует каждый взгляд. Обращает внимание на изменение ритма дыхания. Ты наслаждаешься запечённым мясом, воздавая хвалу наставникам по этикету и десяткам дипломатических торжеств. Давно прошли те времена, когда пристальный взгляд мог смутить и заставить делать ошибки. И тоже молчишь, зная, в этой ситуации начать разговор значит проиграть. Сейчас ход за гроссмастером. Пользуешься случаем и не акцентируясь на этом, внимательно изучаешь хозяина дома. На твой взгляд граф выглядел великолепно: высокий рост, прекрасная фигура, выправка потомственного аристократа, приправленная вальяжностью сытого хищника, волосы, тронутые сединой, как легким инеем, всё замечающие, пронзительные глаза, волевое лицо. На стуле во главе стола он сидел, как на троне, чему не мешало отсутствие в пределах видимости подданных. Дуку всегда умел произвести совершенно особенное впечатление. Это ты помнил с первых встречи со своим гранд-мастером. И на всё это накладывалось давление Силы, которую он отпустил, стараясь тебя прощупать. Невероятный полный контроль над Силой и эмоциями, которым он обладал, даже будучи ситхом и используя Тёмную Сторону с её неукротимыми всплесками ярости, просто поражал и вызывал искреннее уважение несгибаемой силой воли. Пока ты изучаешь гроссмастера, он изучает тебя и явно приходит к каким-то выводам, которые не спешит озвучить. Лениво-оценивающий взгляд переведен на бокал вина, любуясь им на просвет. И такой же голос: — Ты ни о чем не хочешь спросить? — Нет, — искры в изменчивых глазах. — То, что, по-вашему, мне знать не нужно, вы не скажете, как бы я не просил. А то, что я должен знать, вы до меня донесете, даже если я не захочу слушать. — Приятно знать, что я в тебе не ошибся, — бокалы с вином салютуют друг другу. Вы молчите и наслаждаетесь терпко-сладким вкусом. — Я хочу, чтобы ты погостил у меня. — И как долго? — Пока не согласишься стать моим учеником. Лёгкий кивок на браслеты: — А это, по-видимому, чтобы лучше проникся ситуацией? — Это чтобы раньше времени не лишиться твоего общества. Но если дашь слово не пытаться бежать и снимешь щиты... — Нет. — резко прерываешь, даже не дослушав. Снять щиты, значит открыть свой разум для постороннего воздействия. Если есть у тебя больший кошмар, чем этот, то это только страх за Энакина. Позволить кому-то повлиять на саму суть, делающую тебя именно тем, кто ты есть. Это даже не страх. Это базовая установка. Нельзя дышать водой. У человека нет крыльев. Нельзя снимать щиты и открывать разум. — Боюсь, я должен отклонить ваше в высшей степени заманчивое предложение. — Значит, блокираторы я буду снимать во время наших тренировок. — Вы уверены, что они у нас будут? — Конечно.***
Совместные ужины стали постоянными. Если граф был свободен, то обедали тоже вместе. Часто присутствовали ученицы Дуку. За обедом разговоров почти не было. Его хозяева, поев, расходились по своим делам. А вот после ужина было время бесед. О политике вообще и Ордена в частности, о том, как больше развить и благоустроить Серенно, не нарушив экологию, о последних научных разработках и произведениях искусства, о премьере оперы и тактике и стратегии наземных диверсионных операций. И, конечно же, о Силе. И ты рад возможности наконец откровенно обсудить с понимающим человеком все проблемы, связанные с использованием Силы. С тем, как личное восприятие искажает отношение к ней и её использование. Как с течением времени всё больше приемов из арсенала джеда'йи были признаны ситхскими и запрещены к использованию. И разговор плавно переходит на мысли о Свете и Тьме. Джедаях и ситхах. Причем о ситхах Маркус говорит обобщенно. А ты пытаешься понять, к какому ордену он относится. Две ученицы и то, что, судя по обмолвкам, его учитель жив и знает о них, исключает Бейнитов с их кодексом двух. Только наивные обыватели могли думать, что на всю галактику только двое ситхов: учитель и ученик. Как будто кроме бейнитских голокронов других не существует. Последователи Нега Садоу, делавшего упор на алхимию преобразования. Кратов — лучших воинов. Марки Рагноса, Ревана, Малака, Нихилуса. Братство Тьмы Лорда Каана. И это только те, про кого он знает. А он сам не великий знаток истории ситхов и назвать все течения не сможет. И все они оставили благодарным потомкам наследие в виде голокронов, и часто даже с хранителями. И как не старался Орден не допустить их попадания в чужие руки, проконтролировать всё было физически невозможно. Просто бейниты были самыми известными по причине своей скандальности. Ученик должен убить учителя. Большую глупость представить сложно. Кто в здравом уме будет растить своего убийцу? Конечно, какие-то знания будут передаваться. Но явно не самые сокровенные. Так что у бейнитов линию продолжали не самые опытные и умелые, а самые хитрые и коварные. Те, кому удавалось подловить учителя. Сколько знаний было потеряно из-за дурацкого правила двух, сложно представить. И не нужно говорить, что это тёмные, ненужные знания злобных ситхов. Ненужных знаний не бывает. Как и не бывает тёмных знаний. Бывает такое их использование. Свет и Тьма — одно не может существовать без другого. Это и есть гармония равновесия. Но также есть чернота, отравляющая саму Силу. Извращающая её. Она ощущается гнилым, зловонным болотом, наполненным безумием, в котором и барахтаются падшие. И долг джедаев не уничтожать Тьму и ситхов, а бороться с истинным злом — чернотой. Чем и занимались до раскола джеда'йи. А сейчас, сейчас его взгляды чересчур революционны для ортодоксального Ордена. И именно бейнитов с их каннибальным правилом двух ты мог назвать извращением. Стоит только представить учителя, специально скрывающего от ученика жизненно важную информацию (жить-то всем хочется), чтобы в будущем не быть убитым этим же учеником, как сразу видишь нежизнеспособность данной системы. Скорее всего, изначально было как у джедаев. Один ученик в данный момент времени. А потом кто-то что-то напутал, не так понял или вообще переврал специально, и родилась феерическая глупость, в которую так удобно было поверить. Которая ограничивала количество ситхов в галактике таким красивым, удобным числом, давая возможность Ордену гордиться «окончательной» победой. Догордились. Пока не стало поздно, и даже сильнейший консул оправдывался тем, что «Тьма скрывает». Конечно, ситхов нет, а Тьма, она от сырости завелась, на ровном месте. Разрослась и заколосилась, и теперь скрывает будущее непроглядными зарослями.***
Во многом ваши с Маркусом взгляды совпадали. Но были и отличия. Причем кардинальные — отношение к Тёмной Стороне. При всём спокойном отношении к сторонам Силы принять Тёмную, воспользоваться ею для тебя было невозможно. Слишком хорошо помнилось яростное, застилающее глаза кровью, грохочущее барабаном пульса «Убить!» и потеря себя в сладком желании растерзать врага. Не просто убить, а насладиться его мучениями, его смертью. Пусть на ничтожно малое время, но это был не ты. Отрезвило понимание: стоит начать этим наслаждаться, и ты не сможешь остановиться, превратившись в хитрого, безумного, кровавого маньяка. Ярость, гнев, ненависть — поддаться им так легко. И в этом опасность. Ведь Тёмная сторона не требует ограничений. И стоит только сорваться один раз, потом всегда так просто будет найти себе оправдание. Раз за разом. Это именно то, на чём спотыкаются все падшие. Страх повторения этого, воспоминания о словах Квай-Гона «ты падёшь, это только вопрос времени» вызывали отрицание Тёмной стороны. Для тебя. К тому, что кто-то другой пользуется ею, ты относишься совершенно спокойно. Если этот кто-то не приносит кровавые жертвы, убивая разумных во славу её, то какая разница, питает молнию Силы Свет или Тьма. Ведь, вопреки мнению большинства, джедаи тоже могли её использовать. Молнии подпитывались эмоциями, и ситхам, безусловно, было легче — однако даже они должны были при этом контролировать эти эмоции, чтобы самим не потеряться в них. Как правило, джедаю требовался ещё больший контроль и сила воли — чтобы использовать эмоции и энергию, но так, чтобы при этом они не задевали его сущность и не подчиняли её. Что ещё раз доказывало — Сила едина. Тьма не существует без Света, а Свет без Тьмы. Разница только в том, из какого источника черпать её. По крайней мере, это было твоё мнение. Чувствуя внутреннее сопротивление, гроссмастер мягко переводил тему на новый закон, принятый в Сенате, или демонстрировал картину, недавно приобретённую на аукционе. Он не форсировал события, а мягко, шаг за шагом, каждый новый день старался продвинуться чуть дальше. Медленно, но неотвратимо разрушая стену твоего неприятия. Подтачивая её, как вода обтачивает прибрежную гальку. Как Дуку и обещал, он снимал блокираторы в тренировочном зале. И спарринги превращались в нечто нереальное. Они оба были в превосходной форме. Сила текла сквозь тела, расширяя границы восприятия. Они не смотрели на движения друг друга. Только в глаза. Читая каждое расширение или сужение зрачка, каждый взмах ресниц. Чувствуя ещё не обозначенное движение. Атака нарывалась на контратаку. Нападение наталкивалось на идеальную защиту. Это был не бой, а танец. Стремительный бросок друг к другу. Сшибка, разворот и отход, чтобы через мгновение, равное одному удару сердца, столкнуться вновь, замерев в оглушающей тишине. По-прежнему глаза в глаза.***
На побег Оби-Ван решился через три месяца. Это время понадобилось, чтобы гарантированно избавиться от блокираторов, взломать систему охраны и дождаться, пока Маркус покинет резиденцию. И не то что бы ему сильно этого хотелось или категорически не нравилась компания. Протест вызывало само ограничение свободы, то, что он не сам это выбрал. Слишком часто он был вынужден действовать так, как от него хотели. Уход из Храма сломал какие-то внутренние ограничители. И он был настроен в дальнейшем действовать, сообразуясь только со своими желаниями и убеждениями. Ему почти удалось. Но в таком деле как побег "почти" не считается. К сожалению, ему не удалось полностью отключить противовоздушную защиту поместья. К счастью, это удалось хоть частично. И вместо сотни ракет, гарантированно распыливших бы на атомы честно украденный истребитель, пришлось играть в догонялки всего с десятком. В моменты головокружительных виражей Кеноби чётко вспомнил, почему не любит летать. У него почти получилось. Он пропустил всего одну ракету. Но это было ровно на одну больше, чем нужно. Потом было неуправляемое падение, боль и три дня в бактокамере. Придя в себя настолько, чтобы чётко воспринимать окружающее, первое, что он увидел — усталые карие глаза. — Гроссмастер, — короткий поклон из полусидячего положения выглядел утонченно-вежливо, как на великосветском приеме. — О чём ты думал? – граф резко встал. – Возомнил себя бессмертным? Торопишься воссоединиться с Силой? Совсем голову потерял? Мне казалось, что ты умеешь думать и просчитывать риски! Он говорил, всё больше распаляясь, метаясь по комнате. В своих любимых тёмных одеждах, с накидкой, летящей на поворотах хвостом, с постепенно желтеющими в ярости глазами Маркус был так похож на разгневанного нексу, что ты не выдержал и улыбнулся. Он, увидев твою улыбку, остановился, как наткнувшись на стену. Несколько секунд вы смотрите друг на друга. Глаза в глаза. И видите там слишком много. Он выходит, бросив: – Отдыхай, потом поговорим. А ты пытаешься понять, почему не испытывал не то что страха, ожидая наказания за неудавшийся побег. Не было даже тревоги. Блокираторов на тебе пока ещё нет, и, пользуясь моментом, пытаешься в единении с Силой найти ответ на этот вопрос. И понимаешь. Ты впервые в жизни наслаждаешься общением на уровне мастер-ученик, когда можно задать любой вопрос, и тебе ответят. Когда в тебе заинтересованы, а успехами гордятся. Когда тревожатся не оттого, что ты чуть не сбежал, а потому что чуть не погиб. И замереть, пытаясь понять, что с этим делать.***
На следующий день вместо браслетов Оби-Ван получил ошейник новой конструкции, на взлом которого пришлось потратить неделю. Следующий побег был приурочен к прибытию на встречу с Дуку лидеров сепаратистов. Прибытие большого количества разумных кроме усиления охраны принесло неизбежный хаос, чем удалось воспользоваться. За две недели до побега выяснится тот факт, что в императив дроидов охраны он прописан как цель, в которую разрешается стрелять только из ошеломителей. Это можно было бы назвать удачей, так как такой выстрел более медленный, чем луч бластера, и уклоняться от него проще, что сильно увеличивает шансы на побег. Да и паралич обычно наносит гораздо меньший вред организму, чем дырка от бластера. Но так это обычно. А попадание под десяток одновременных выстрелов явно не прибавит здоровья. Пытаясь составить приемлемый план отхода, стараешься выяснить изменения в охранном режиме в связи со встречей. И нарываешься на одно из этих изменений. Дюжина замаскированных дроидек в спящем режиме необнаружима в Силе. Они активируются после нарушения периметра, и даже твоей реакции не хватает, чтобы уйти сразу от всех выстрелов. Это становится традицией. Снова первое, что видишь, придя в себя, — лицо Маркуса. Выражение, которое тебе не сразу удаётся расшифровать. Это ярость напополам со… страхом? Сильные ладони капканами ложатся на плечи. — Если! Ты! Так! Хочешь! Умереть! Скажи! Я тебя сам прибью, чтобы не мучился сам и не издевался над другими, – Каждое слово сопровождается встряхиванием. Так нексу треплет своих детенышей, наказывая их. Не понимая причины такой бурной реакции, вопросительно смотришь. — Великая Сила! Как ты дожил до своих лет, с такой регулярностью попадая во всякие переделки? Организм человека, даже если он джедай, не способен функционировать после попадания под такое количество выстрелов, — яростный рывок, и тебя прижимают к груди в крепком объятии. — У тебя просто остановилось сердце. Ты по-прежнему настроен на побег. И на третий день встречи, когда напряжение и параноидальный режим первых дней сходит на нет, заимствуешь один из прилетевших шаттлов. На этот раз удалось благополучно сесть на Лотал. И, оставив шаттл, пересесть на рейсовый корабль до Мандалора. На следующий день чувствуешь тревогу в Силе и желание убраться с корабля. Что, к сожалению, сделать было невозможно из-за нахождения в гипере. Напряжение всё нарастало, и Оби-Ван даже не удивился, почувствовав сладковатый запах снотворного газа из вентиляционного отверстия, и заблокированным дверям каюты. Очнувшись в знакомой комнате под внимательным взглядом золотых глаз, осталось только, пожав плечами, ответить на невысказанный вопрос: — Я должен был попытаться.***
Кеноби мог признаться себе: ему нравились их вечерние беседы с Дуку. Спарринги со спокойной, рассудительной Сев'ранс, которая, казалось, никогда не перестаёт анализировать. Язвительные пикировки с Вентресс, у которой за маской цинично-злобной стервы проглядывало лицо эмоционально нестабильного подростка с тяжёлой судьбой, наконец нашедшего свое место и отчаянно боящегося его потерять. Сев'ранс с Вентресс чем-то были похожи на них с Квином. Оби-Ван усмехнулся, подумав, что Асажж с Восом неплохо бы смотрелись вместе. Нравилось узнавать и обдумывать новую информацию, которую в Храме получить было невозможно. Но принять ограничение свободы он не мог. Как и не мог переступить через себя, склонившись перед Дуку, считая, что прийти к такому можно только осознанно, без влияния эмоций. И конечно, без какого-либо давления. Только полностью осознанный, свободный выбор. Блокираторы в свободный выбор никак не вписывались.***
Постоянные попытки разобраться в устройстве блокираторов дали свой результат. Теперь на открытие любой модификации тратилось всего несколько минут. Так что оставалось только выбрать удачное время. В один из вечеров Маркус объявил, что его присутствие требуется на другом участке. И какое-то время придётся провести на базе КНС. Оби-Вана одного никто оставлять не собирается, поэтому они летят все вместе. Кеноби только пожал плечами. База так база. Может, там сбежать будет проще. Он уже разобрался, почему его так быстро выследили на корабле. Незаметно расстегнув блокираторы и тщательно просканировав своё тело, обнаружил, что предусмотрительный граф ввел чип, по которому и отслеживал местоположение даже в случае побега. Оставалось только в последний момент сжечь его силовым импульсом. Перемещение на базу прошло под строгим конвоем. В сопровождении Маркуса и двух дроидек он был препровожден в каюту на борту корабля, где за разговорами они провели всё время полета. Освоившись на базе, Оби-Ван стал исследовать систему охраны и ждать удачного момента. Он не хотел спешить. Каждая неудачная попытка осложняла следующую. Режим охраны усложнялся, дыры в системе безопасности закрывались. Так что хотелось действовать наверняка. Но не даром говорят "Разумный предполагает, а Сила располагает". Несколько раз в день, незаметно расстегнув блокираторы, он сканировал базу и ближайшее пространство на случай неожиданных сюрпризов. И в одно из сканирований почувствовал приближение знакомой подписи в Силе, которой здесь никак не могло быть. В этот день на базе осталась только Танн, Дуку с утра отсутствовал. Асажж отбыла по поручению графа ещё несколько дней назад. И теперь, наблюдая посадку её корабля, и как из него на гравиносилках выносят бессознательного Скайуокера, Кеноби понял: времени на подготовку у него нет совсем.***
Дуку перевел взгляд на пытавшегося освободиться Скайуокера. — Как вам мое новое приобретение? Боевой дроид "Магнастраж", разработан компанией «Лаборатории Холован». Незаменим в качестве личной охраны. Вооружён электропосохом и обладает улучшенным интеллектом. Создан по принципу древних боевых дроидов Кратов. Практически не уступает джедаям в силе. Увидев это чудо робототехники на презентации, сразу подумал об одном непоседливом мастере, который всеми силами стремится покинуть моё общество, не считаясь с риском для жизни. И потребовал себе выставочный образец. — Ну что вы, граф, как истинный джедай, я всегда стараюсь минимизировать риск. — Да? Что-то не заметил. Ваши три дня в бактокамере прибавили мне седых волос. А попытка снова запустить сердце после того как кто-то подставился под дюжину выстрелов из ошеломителя одновременно до сих пор снится в кошмарах. Так что познакомьтесь с вашим личным сопровождением. И, как оказалось, озаботился я этим очень своевременно. Так что, хотя производство достаточно дорогостоящее, думаю заказать ещё пять, чтобы сформировать три боевые двойки. — Да, я уже оценил. Может, он теперь отпустит Энакина? — А зачем? — холодный взгляд перешёл на Кеноби. — У нас, кажется, был договор. Вы не связываетесь с мальчишкой, а я его не трогаю. И что же я вижу? Стоило только покинуть базу на несколько часов, как он тут как тут. — Маркус, — Оби-Ван подошел ближе. — Я не связывался с Энакином. Для меня его присутствие тут было такой же неожиданностью. Его привезла Асажж, и я сначала решил, что это ты нарушил условия и решил воздействовать на меня через Энакина. — А вы что скажете, молодой человек? – граф вернул своё внимание юному джедаю. – Только, ради Силы, не лгите. — Миссия по выяснению причин пропажи кораблей. Увидел шаттл КНС, хотел проследить, попался, – коротко ответил Энакин, прожигая Дуку взглядом. — Зачем ты похитил мастера и удерживаешь его тут? — Насколько я знаю, Оби-Ван уже не твой мастер. Да и сам ты сейчас не в том положении, чтобы задавать вопросы. Лучше обеспокойся своим будущим. Шпион джедаев мне тут совсем не нужен. Ценности для меня ты не представляешь. И пользы от тебя никакой. Вот и думай, что мне с тобой делать, — Дуку отвернулся от падавана, потеряв к нему интерес. — Отпусти его, – Кеноби подошёл совсем близко и поймал холодный взгляд. — Он не знает, где находится база. Его привезли сюда без сознания. Я ничего не говорил. Накачайте его опять снотворным и доставьте на любую планету. Он не сможет найти это место. — Я уже один раз отпустил. Второго не будет. — Что ты хочешь за то, чтобы отпустить его? — Помнится, кто-то был готов на обмен. Мастер на падавана, – в карих глазах появляются золотые искры. — Я и так у тебя. — Не полностью. Ты знаешь моё условие. Никаких больше побегов. И ты снимаешь все щиты, – золота в глазах всё больше. Оно закручивается спиралью, затягивая в свои глубины. — Нет! – твоё отрицание и крик Энакина сливаются вместе. — Это моё единственное условие. Или же придётся решать вопрос по-другому, – золото глаз пылает, завораживая. В голове тихо звенит безнадежность осознания того, что видимость выбора — это иллюзия. На самом деле выбора опять нет. — Решай, насколько он тебе дорог. Ты слышишь крик Энакина: — Мастер, не смей! Не надо! Видишь, как он бьётся в захвате дроида, которому стоит только сильнее сжать ладонь. И медленно опускаешься на колени, признавая поражение. Ладони Дуку ложатся на виски. — Щиты, Оби-Ван. И тогда его усыпят и отправят отсюда. Даю слово. С трудом подавляешь внутренний озноб и выравниваешь дыхание. — Я жду. И через силу, буквально ломая себя, убираешь все щиты, давая полный доступ к сознанию. И тут же чувствуешь постороннее присутствие. Лёгкое, ненавязчивое. Но тебе стоит огромных усилий сдержаться и не вытолкнуть его. Чужое сознание исследует твоё, проверяя все уголки, следя, чтобы не было закрытых зон. Искушение освободиться становится почти непреодолимым. Инстинкты буквально кричат сделать что-то, чтобы защититься. Тело сотрясает мелкая дрожь от борьбы с самим собой. Энакин кричит, но ты не разбираешь слов. Всё внимание сейчас сконцентрировано на одном. Удержаться и не опустить щиты. Последний раз твоё сознание было открытым в тринадцать лет. Потом щиты только укреплялись и совершенствовались. И было чем гордиться — даже Йода не мог обойти их. Ты научился держать их постоянно, без осознанного усилия. Более того, даже потеря сознания их не снимала. И сейчас отсутствие защиты приносит почти физическую боль. Занятый борьбой с инстинктами, с трудом улавливаешь: — Да, всё чисто. А теперь спи, мой апрентис, – подкреплённое силовым приказом. И сознание отключается. И уже не видишь, как Дуку подхватывает тебя, не давая упасть. Как, держа тебя на руках, он отдаёт приказ, и в буйствующего Энакина стреляют из ошеломителя, а потом вкалывают снотворное и уносят. Он очнётся там, где был захвачен — рядом со своим истребителем. Но ты этого не видишь.