Под контролем

      То ли от содеянного, то ли всё тот же анабиоз продолжал действовать, но Бетти спала той ночью как убитая. А на утро ее ждал сюрприз – миссис Грассо понуро сообщила, что синьор Джонс срочно уехал на пару дней. Можно было расслабиться. Этим Бетти и занималась следующие два дня – загорала (итальянское солнце и ветер, дующий с моря, ей определенно нравились больше американских), читала, спала, бродила по дому. Смотрела телевизор, правда, не сильно преуспела в этом – чтобы она не включила было на итальянском. Но длилось это ровно два дня.       Бетти проснулась, за окном уже брезжил новый день (складывалось впечатление, что здесь не бывает пасмурных дней – всегда светит солнце), потянулась, протянула руку за халатом, брошенным с вечера на кресло рядом, но… не нашла там его.       – В стирку забрали что ли… – вслух пробубнила Бетти, отбрасывая одеяло – спала она в нижнем белье, не имея пижамы или сорочки.       Заглянув в ванную, другого халата она тоже не обнаружила. А вот это начинало казаться странным. В этом доме прислуга оплошностей не допускала. Бетти зашла в гардеробную, чтобы взять что-то из вещей, привезенных с собой, но гардеробная встретила ее пустотой полок.       – Ах ты сукин сын… – догадалась о возвращении хозяина дома девушка, с грохотом захлопывая дверь.       Обуви Купер тоже не нашла. Топая босиком по холодному и намытому до блеска полу, девушка решительно направлялась в другое крыло этажа, размахивая руками, чтобы придать себе скорости. Нужную дверь она уже знала. Бетти толкнула ее, и она поддалась.       Спальная встретила ее мраком, хотя солнце на улице светило ярче обычного. Но внутрь солнечные лучи не впускали тяжелые темно-коричневые шторы, к которым не задумываясь ринулась девушка. Она рванула их в разные стороны, щурясь от яркого света, и тут же услышала движение за спиной.       На огромной кровати (даже больше, чем у нее) спал Джонс. Простынь прикрывала только нижнюю часть его. От света он заворочался, не понимая, что тревожит его сон. Бетти же, не церемонясь, нарочно громко топая и хлопая, распахивала одну за другой двери.       – Что за черт? – Джонс, видимо окончательно проснулся.       Не найдя еще входа в гардеробную, Бетти схватила с кресла рубашку, которую видимо скинул с себя Джагхед ложась спать, и надела на себя, и снова вернулась к поискам.       – Что ты здесь делаешь? – Джагхед теперь не только проснулся, но и увидел причину своего пробуждения, нехотя поднимаясь следом за ней. – Купер! Я с тобой, мать твою, говорю!       А Бетти тем временем нашла, что искала. Гардеробную самого Джагхеда Джонса. По одну сторону весели костюмы и рубашки, по другую полки с обувью разных цветов и форм, а впереди открытые ниши, заполненные стопками аккуратно сложенной одежды. Среди них Бетти и заметила, что ей было нужно. Не разбираясь, она взяла несколько футболок, и уже собралась уходить, когда повернувшись, налетела на голую мужскую грудь. Девушка в ужасе отпрянула назад, и взгляд неловко упал ниже пояса. Да Джонс был абсолютно голым! Она тут же отвела в сторону голову, якобы рассматривая лакированные ботинки.       – А казалась такой храброй, когда залетела в мою комнату, – Джагхеда веселила такая реакция. – Где же смелая Бетти Купер? Спряталась за румянцем?       Бетти не отвечала, продолжая смотреть на стеллаж с обувью, прижимая к себе почти украденные футболки. – Ты будто члена никогда не видела, – Джонс просто кайфовал от сложившейся ситуации, даже не пытаясь прикрыться. – Или такого никогда не видела?       – Не мог бы ты выпустить меня или хотя бы надеть трусы? – Бетти большого труда стоило посмотреть в глаза мужчине, и не опустить их ниже.       – Зачем? – игриво пожал плечами он. – Если бы ты была сговорчивее, то уже знала бы, что я сплю голым.       Джагхед даже не сдвинулся с места, загораживая собой весь проход, и демонстрируя свое превосходство, скрестил руки на груди.       – А теперь я повторю свой вопрос, – так и не дождавшись какого-либо ответа, заговорил Джонс: – какого черта ты здесь делаешь, что разбудила меня? Я приехал всего несколько часов назад.       – Приехал всего несколько часов как, но первым делом успел приказать забрать все мои вещи?! – взревела девушка – было смятение как рукой сняло.       – Ты так легко швырялась одеждой, коротую я купил тебе, что подумал, что тебе никакие вещи не нужны. И избавил тебя от них.       – Мне нужна одежда! Только не платья от Армани, костюмы от Дольче, мне нужная простая одежда! У меня всего два комплекта белья, а теперь вообще одно! – высказывала Бетти. – Но только ты слишком напыщенный, чтобы знать, что вообще мне нужно. Может, кто-то и был бы рад тем шмоткам, но не я. Мне нужны просто трусы, в конце концов! – удерживая футболки в руках, махала ими она. – Майки, пижама. А не платье за пять тысяч долларов, на которое даже смотреть дорого!       – То есть тебе просто не понравилось то, что я тебе купил? – совершенно спокойно, без издевки, спросил Джонс. – А ты мне просто об этом сказать не могла, не устраивая тот балаган?       – Как же ты далек от реальности… – укоризненно покачала головой Купер. – Ты пленил меня! Силком привез сюда, мне нельзя выходить за пределы дома, и где, по-твоему, я должна носить эти платья? Чтобы спуститься, поесть хлопьев на завтрак? Или спать в вечернем платье от Гуччи?       – Хорошо, мы съездим в магазин, и ты сама купишь то, что тебе нужно и нравится. Только после того, как дашь мне выспаться.       – Ты правда вывезешь меня в город? Ты сам? И по магазинам пойдешь со мной? – не поверила Бетти.       – Правда.       – Хорошо, – довольно улыбнулась девушка. – Но это, – она показала футболки в руках, – я возьму в качестве залога твоему обещанию. И если можно, давай поедем засветло. Я хотела бы увидеть город.       – Если обещаешь хорошо себя вести, мы можем даже прогуляться по нему.       Бетти не верила своим ушам. Но Джагхед говорил серьезно, в глазах не было ни грамма лукавства.       – Хорошо. Ты знаешь, где меня найти, – девушка аккуратно, чтобы не дай Бог коснуться, обогнула его, и протиснулась внутрь спальной. – Только мне придется ехать в твоей рубашке или футболке.       – Спроси у Аннализы, может, она не выбросила всё то, что ты скинула с балкона.       «Обязательно спрошу», – подумала про себя Бетти, выходя из спальной своего похитителя. Так и быть, она потерпит Гуччи на себе, пока не купит что-то попроще.       Джагхед выспался через три часа. Бетти сидела на кухне с Аделаидой, которая делала заготовки для ужина, когда вошел Джонс с просьбой подать ему в столовую обед.       – Мы выезжаем через полчаса, – он с ног до головы окинул фигуру девушки, скрытую под собственной футболкой. – Если не передумала, жду тебя в гостиной.       Как только мужчина скрылся в столовой, Бетти поднялась в комнату, где ее на кровати ждало одно из выбранных платьев, сохраненных Аннализой. Она выбрала максимально простое, но все равно статус чувствовался. Шею обхватывали ленты, завязанные сбоку в узел, а юбка свободными волнами не доходила до колен. Из прически была только расческа, проведенная по волосам, а что такое макияж Бетти уже начала забывать. Алехандро не догадался кинуть в сумку даже тюбик с кремом, не то что тушь. Бетти посмотрела на себя в зеркало, и с грустью признала, что немного макияжа не повредило бы – тогда, она была бы неотразима. Сунув ноги в туфли, заботливо припасенные Аннализой, Бетти спустилась вниз.       – Ты серьезно поедешь со мной? И будешь ходить по магазинам?       Джагхед ждал ее у входной двери. Он с жадностью осмотрел ее стройные ноги, выглядывающие из-под подола платья, и грудь, плотно обтянутую тканью.       – Почему бы и нет? Я за всю жизнь ни разу не ходил с девушкой по магазинам. Поехали, у меня еще дела вечером.       Они ехали в машине с одним шофером – Джино. Алехандро и еще один неизвестный Бетти охранник был в машине сопровождения. Выехав за ворота, девушка смогла увидеть Италию. Неаполь располагался в бухте Неаполитанского залива – части Тирренского моря. Это был чарующий кусочек рая, затерявшийся в итальянском «сапожке». Бетти как зачарованная припала к стеклу, стараясь запомнить эту потрясающую панораму, открывшуюся ее взору.       – Город расположен на западном склоне Везувия, – Джагхед подался ближе к ней, и ткнул пальце в пространство. – А вот и он.       Везувий – грозный, мощный, навевающий страх, трепет и одновременно благоговейное уважение возвышался совсем недалеко. Бетти никогда не задумывалась над тем, чтобы поехать в Италию, и знала об этой стране только общеизвестные вещи. Она знала, что там есть некий город Неаполь, где-то там же есть знаменитый вулкан, и вот она здесь – под ногами Неаполь, перед глазами Везувий. Она не знала до этого момента, что они настолько близки друг к другу.       – Ты привез меня к самому опасному вулкану на планете? – возмутилась Бетти, но этот вулкан-убийца снова и снова заставлял ее смотреть на себя.       – Он не опаснее тебя, – хмыкнул рядом Джагхед.       – Нет, я серьезно, – девушка развернулась лицом к Джонсу. – Тебе не страшно жить в такой близи от этого монстра? Кстати, сколько до него? Такое ощущение, он на расстоянии вытянутой руки.       – До Везувия около 15 километров. Последний раз он извергался в сорок четвертом году, и тогда уже обошлось без больших жертв. Дом здесь – не единственная моя недвижимость. Да, мне будет жаль попрощаться с этим местом, но не расстроюсь, если переберусь в Сорренто или на север, скажем, в Милан, – просто пожал плечами мужчина. – Везувий действительно живой – в самом прямом смысле этого слова, насколько оно применимо к подобным природным объектам. Над его кратером постоянно держится дымка из серных соединений. Если подойти ближе, под ногами чувствуется горячая почва. Периодически из его недр вырываются свежие лавовые потоки, смесь различных газов и водяной пар.       – А как же бизнес? Ты не боишься за него? – разговоры про вулкан были интересными, но Бетти хотелось понять и то, чем Джагхед занимается.       – Мой бизнес не завязан на Неаполе, Бетти. Он везде.       Джагхед этим кратким ответом дал понять, что разговор на эту тему закончен.       – Значит, Помпеи где-то рядом? – Бетти не прекращала вглядываться в пейзажи за окном.       – Рядом. Хотела бы побывать там? – догадался Джонс.       – Очень. Это очень страшно и интересно.       Джагхед что-то сказал Джино, и вскоре он припарковал машину возле большой площади.       – Пойдем, – сказал он уже Бетти, выбираясь из автомобиля. – Прогуляемся через Пьяцца-дель-Плебишито до Санты-Лючии. Посмотришь город как раз.       Пьяцца-дель-Плебишито представляла собой площадь, самую большую в Неаполе, в самом сердце города – по словам Джагхеда. Здесь обширное открытое пространство было заполнено важными зданиями и статуями, демонстрируя уникальный архитектурный облик города, вобравший в себя культурные традиции нескольких государств. Каких именно рассказывал ей Джонс, торопливо удаляясь с площади. Очарованная этой роскошью, чуждой Америке, Бетти даже не заметила, как мужчина взял ее за руку, и уверенно вел за собой, коротко рассказывая и показывая, что есть что. Они удалялись к западу от Пьяцца-дель-Плебишито – в район Санта-Лючия, район с множеством узких мощенных улиц, которые спускаются к морю с бесконечным числом магазинов, кафе, ресторанов.       – Этот район – кусок настоящего Неаполя и его атмосферы, – сказал Джагхед.       Бетти другими глазами смотрела на этого человека, влюбленного в свой город. И это поистине был ЕГО город, так похожий на него самого, с настоящим итальянским темпераментом, буйный, хаотичный, красочный. Узкие, немного грязные улицы и старые обшарпанные здания придавали ему атмосферу какой-то бесшабашности. Казалось, что этот город никогда не грустит. Здесь всегда шумно, весело, на улицах была слышна музыка и витали ароматы пиццы и кофе. А солнце и приятный бриз дополняли картину. Джагхед увлеченно рассказывал и показывал ей какие-то дома, рассказывая истории связанные с этим местом, а Бетти думала только о том, что этот мужчина, в чьей ладони покоилась ее рука, оказывается, умеет быть нормальным, а не заносчивым кретином.       Купер, вопреки всем устоявшимся стереотипам, была не из тех, кто любит ходить по магазинам и долго выбирать. Как только они зашли в первый магазин, она тут же, отказавшись от помощи консультанта, набрала себе простых вещей и направилась в примерочную.       – Из-за тебя теперь уволят продавца, – из-за шторы дал о себе знать Джагхед.       В голове Бетти не укладывалось, что этот человек ходит с ней по магазинам, и как покорный муж ждет у примерочной.       – Почему? – отозвалась девушка, сбрасывая шорты, и примеряя теперь легкие льняные брюки.       – Хозяин узнав, что я был в его магазине и отказался от услуг консультанта, наверняка расстроится.       – Можешь оставить ей процент от покупки в качестве благодарности. А ты что, знаком с владельцем?       – Я нет, но меня знают все в этом городе и за его пределами.       Бетти должна была признать его правоту, ведь еще на входе в магазин она обратила внимание на смену атмосферы с их приходом и растерянность персонала. Его действительно знали все.       – Ты никогда не принимаешь помощи, даже в выборе одежды? Не доверяешь? – снова подал голос Джагхед.       – Я просто привыкла решать сама за себя, – гордо сообщила Бетти, резко отодвигая штору, представая лицом к лицу мужчины.       – Решила? – Джонс с усмешкой кивнул на руки Бетти, увешанные новой одеждой.       – Да. И так как ты меня привез сюда буквально в одних трусах, позволю тебе за всё платить, – Бетти тряхнула волосами и проследовала в сторону кассы.       – Кстати, за трусами пойдем после вот этого магазина, – сообщил Джонс выйдя из магазина, беря направление в бутик, одного из известнейших домов моды.       – Ты опять за свое? – возмутилась Бетти, хватая его за руку, останавливая. – Мне не нужны эти дорогие вещи, чтобы сидеть за забором.       – Они нужны мне, – Джонс холодно посмотрел на нее. – Ты должна сейчас будешь выбрать самое лучшее платье, самое дорогое, чтобы быть самой красивой. Через несколько дней состоится важный вечер, и ты будешь меня сопровождать на нем. Моя женщина должна быть видна издалека.       – Могу пойти в халате. Уверена, в этом случае меня заметят все, – Бетти покорно пошла следом за мужчиной, в то время как охрана следовала за ними, неся пакеты с покупками.       – Как-нибудь в другой раз попробуем.       – Тогда взамен на это требую себе купальник. Раз я в Италии, то буду купаться и загорать каждый день, – смело заявила Бетти.       – Я уже говорил тебе, что ты можешь выбрать всё, что тебе нужно. И раз уж ты в Италии, и тем более Неаполе, ты обязана попробовать настоящее итальянское мороженое и пирожное «Вaba». Оно пропитано ромом и лимончеллой.       – Лимон-чего? – переспросила Бетти, заходя в бутик.       – Лимонным ликером. Как закончим с покупками, зайдем в ресторан и ты поймешь, о чем я.       – Если ты берешь меня куда-то на вечер, в списке магазинов, которые мы должны посетить, прибавляется еще один, – деловито сообщила Бетти, останавливаясь, так путь им перегородили две натужно улыбающиеся девушки-консультанты. – Мне нужна косметика.       – Будет тебе всё, что нужно.       Джагхед кивнул головой, движением руки разводя продавцов в стороны, давай Бетти проход. Он уже понял, что эта девушка всё привыкла делать сама.       В тот день Бетти почувствовала себя счастливым человеком. Куча покупок, сияющее солнце, национальный колорит, красивый древний город, умопомрачительное мороженое и пирожное, съеденные на открытой веранде одного из ресторанов Неаполя. Аппетит девушки только разгорелся, и она еще решилась на пиццу. И это была лучшая из всех тех, что она когда-то пробовала. И даже Джонс ее совершенно не раздражал. Сегодня он был достаточно милым, учтивым и разговорчивым. О реальности напоминали только два охранника, внимательно следящие за обстановкой из-за столика рядом.       А Джагхед смотрел на эту светящуюся изнутри девушку, и не видел в ней той грубой и гордой женщины, стоящей одной против всей несправедливости этого мира. Сейчас она, без грамма косметики, уже с приобретенным неаполитанским загаром, счастливо щурясь на солнце, запрокидывала голову каждый раз, когда сюда прорывался морской воздух. Она только хотела казаться сильной и независимой, как это принято в Америке, а сейчас под теплым итальянским солнцем эта оболочка расплавилась, представляя взору ее всё еще детское, наивное нутро. Она, как и все девочки, верит в любовь, хотя никогда не признается в этом из-за собственной гордости. Но Джагхеду и не нужно было ее признание – он и так всё видел.