– Фрея, ты доверяешь мне?
– Да, – прошептала Фрея, хотя казалось, что этот короткий слог даётся ей с физическим страданием.
После этого Мерлин больше не мог на неё смотреть. Он обернулся к кустам убедиться в том, что не ошибся, затем быстро, не давая себе времени передумать, подобрал один из тех кинжалов, которыми был усыпан берег после атаки Валаса, развернулся и глубоко вонзил его Фрее в живот.
Её тёплая кровь брызнула на его руку. Мерлин никогда не испытывал ощущения хуже. Со слезами на глазах он протараторил, как безумно сожалеет, и с ужасом понял, что Фрея не может ответить. Несмотря на весь кошмар ситуации, Мерлин сознавал, что сейчас у него нет времени уходить в себя. Он дёрнул голову в сторону кустов.
– ДАВАЙ, Артур!
К счастью, воин, подобный королю Камелота, не нуждался в более подробных инструкциях. С Экскалибуром в руке Артур яростно вылетел из кустов и ринулся прямо на Валаса. Мерлин увидел, что Гвейн, Леон и Элиан последовали тому же примеру, а в следующий миг чудесным образом рядом оказалась и Гвен. Она обошла арену боевых действий, маневрируя между деревьями, и добралась до Мерлина с Фреей.
– Ступай, Мерлин, – королева приняла друидку из рук волшебника, опустила её наземь и опустилась на колени рядом с ней.
– Гвен, – Мерлин чувствовал потребность объясниться, – мне пришлось это сделать, чтобы всё сработало, я…
– Я слышала, что он сказал, Мерлин, – взяв Фрею за руку, Гвен подняла взгляд на друга. –
Иди же!
И Мерлин оставил девушек, запретив себе оборачиваться на них. Он двинулся навстречу подступавшей армии Валаса, выставил перед собой ладони и, чтобы прикрыть рыцарей, принялся то отражать, то посылать по всему озеру точечно вспыхивающие мелкие заклятия. Артуру его помощь не требовалась. Сжимая Экскалибур в крепкой хватке, он как смерч сметал всё на своём пути и мог сразить даже Ши, осмелься они к нему подобраться. Однако те, зная о несокрушимости клинка, методично избегали Артура, предпочитая дразнить его с безопасного расстояния.
Валас, который вёл себя относительно тихо после того, как Артур со своим небольшим отрядом вымахнул из кустов, вновь обрёл временно потерянный дар речи и сразу издевательски бросил Мерлину:
– Ты готов зайти так далеко, Эмрис? Готов убить любимую ради шанса спасти её? Рискнёшь её жизнью?
– Лучше так, чем отдаться
тебе на милость, – выплюнул Мерлин и метнул в противника клубок огня.
Валас увильнул от удара:
– Эгоистичное заявление, Эмрис. Я думал, ты будешь уважать желания Фреи, а она, насколько мне известно, не просила тебя
убивать её.
Мерлин постарался подавить в себе содрогание, вызванное последней фразой.
– Я предупреждал тебя, Валас, что сделаю всё (всё, даже если встанет вопрос жизни и смерти), чтобы защитить дорогих мне людей от любой угрозы, от Ши, от
тебя. Это были не шутки.
– И всё же любопытно: кто расплатится жизнью за безопасность остальных? Возлюбленные определённо не должны страдать от жеста любви. Ты безрассуден и даже более бессердечен, чем я в твоём представлении.
– Возможно, безрассуден, но точно не бессердечен, и правда на моей стороне. – Следующие слова прорычал не Мерлин, но Эмрис: – Тебе не победить, Валас!
В этот миг в глазах злодея промелькнул настоящий страх.
Экскалибур с громким дребезгом настиг вражеские доспехи, напомнив обоим заклинателям о кипевшей вокруг битве. Гвейн и Леон вместе сражались с тучей Ши, те проворно уворачивались от их клинков. Элиан оправлялся от ранения в руку. Артур, ни на секунду не ослабляя пальцы на эфесе своего меча, осматривался в поисках смельчака для схватки. Валас застыл у самого края озера, оглядываясь на Артура и Экскалибур. Мерлин стиснул зубы: они обязаны были одержать верх.
Сосредоточив все свои энергетические ресурсы на магии, Мерлин замедлил ход времени силой мысли, и окружающая обстановка обрела размытые очертания. Он тут же нашёл взглядом Артура. Мерлин ещё ни разу не устанавливал телепатическую связь с королём. Оставалось надеяться только на то, что Артур не
слишком напугается, услышав у себя в голове чужой голос.
– Ши намерены заполучить Экскалибур, которым владели в прошлом. Он способен убить их, но они знают об этом; они избегают тебя. Валас по-прежнему смертен. Оставь Ши на рыцарей. Следи за ними, но будь готов атаковать Валаса по моей команде.
Обычный ритм течения времени медленно возобновился. Артур резко повернул шею к Мерлину и одарил его поражённым взглядом, но преодолев первый шок, кивнул другу и присоединился к противостоящим Ши рыцарям. Мерлин же вновь переключился на того Ши, что скрывался за личиной человека.
– Forbaerne!
Одного заклинания хватило, чтобы отвлечь Валаса от помощи сородичам, и в следующий миг Мерлину пришлось уклоняться от встречного потока искр. Нарочно уводя неприятеля в сторону от места основных боевых столкновений, Мерлин посылал чары за чарами, всё больше тесня и разъяряя Валаса.
Разгневанный колдун взревел:
– Камелот не должен был попасть под
твоё управление, Эмрис! Твой милый дом падёт пред нашим величием!
Моим величием! Величием, которое я отберу у тебя!
Валас поднял посох, и на Мерлина понеслась молния. Он уцелел только благодаря защите своей магии.
– Камелотом правит король былого и грядущего, – возразил Мерлин, – как тому и положено быть. Я страж королевства, и при моём неусыпном надзоре ты больше даже не взглянешь на эти земли.
Развернувшись зеркально Валасу, Мерлин скользнул глазами туда, где Гвен сжимала в руках Фрею. Королева вскинула к нему лицо с самым красноречивым выражением, и Мерлин конвульсивно сглотнул. Настал решающий момент.
– Ты прав, но тебе недолго осталось стоять на страже. – Валас в очередной раз взмахнул посохом и едва не попал в цель. – Я убью тебя, и тогда
твой надзор станет
моим.
– Нет, Валас, ты всё равно проиграешь. – Мерлину с большим трудом удавалось сохранять ровную интонацию. Он медленно сделал несколько шагов вбок, намеренно меняя своё положение в пространстве и вынуждая Валаса встать напротив. – Ты теряешь свою последнюю надежду и единственное орудие.
Неожиданно для Мерлина Валас улыбнулся:
– А ты теряешь её. Должен признать, созерцание твоих страданий делает вкус победы даже более упоительным, чем я ожидал.
Мерлин заскрежетал зубами, но сдержался от перехода в атаку. Валас бросил взгляд на Фрею, а затем – глумливо усмехнувшись – вновь на Мерлина:
– Как бы то ни было, полагаю, я быстро прикончу тебя.
Мерлин сделал едва уловимый выдох и постарался вспомнить, воскресить в себе каждую крупицу скорби, злости, разрывающих изнутри эмоций, которые годы назад позволили ему спасти жизнь Гаюсу. Он увидел, как Валас взметнул в воздух свой посох, и закрыл глаза.
– Ты тоже создание Старой Религии.
– Abas ocus bithe duthected bithlane.
– Ты овладел силой жизни и смерти.
– Меня прислали сюда, чтобы убить тебя.
– Я умираю, Мерлин.
– Я о тебе позабочусь.
– Обещаю.
Волшебник ощутил, как глубоко в груди занимается вихрь, вздымаясь из тех уголков души, что редко давали о себе знать. То была сила таких размаха и величия, что Мерлин удивился своей способности управлять ею. Первые мгновения она тихо собиралась на кончиках его пальцев, а потом Мерлин почувствовал сокрушительную мощь в своём полном распоряжении. Тогда он распахнул глаза и через канал ментальной связи неистово скомандовал:
«Пора, Артур!».
То, что произошло далее, было почти синхронным: Валас нанёс удар, король Камелота, развернувшись, рванул вперёд, Эмрис пригнулся и Экскалибур обрушился на свою цель с неестественно пронзительным звоном, сулившим триумф его обладателю.
Мерлин опустил руку, которой прикрывал лицо, и увидел устремлённые к нему широко распахнутые полные изумления глаза Валаса. Грудь колдуна была рассечена клинком, закалённым в дыхании дракона. Его людское обличие быстро деформировалось, и Валас снова попал в тело Ши, то же, что у его собратьев, после чего окончательно растворился в воздухе, оставив лишь кровь на мече Артура.
На озере воцарилась тягостная тишина. Валас был повержен, но Мерлин не чувствовал победного восторга. Никто его не чувствовал. Получилось ли задуманное?
– Мерлин…
Маг обернулся на голос Гвен. Она всё так же сидела, сгорбившись рядом с Фреей, и от маски, исказившей её черты, сердце Мерлина оборвалось. Волшебник бросился к девушкам.
– Фрея, – Мерлин склонился над друидкой, и Гвен спешно отодвинулась в сторону. – Фрея, – позвал он более настойчиво, бережно обхватывая ладонями поникшее лицо.
Фрея взмокла и похолодела. Мерлин окинул её беглым внимательным взглядом с головы до ног и одним точным движением вынул кинжал из её тела. Руки Мерлина были залиты кровью, но он, казалось, не замечал этого.
– Должно было сработать. Фрея! – он вновь коснулся её лица, оставляя на нём алые отпечатки. – Пожалуйста,
должно получиться! – волшебник потряс друидку в попытке пробудить. –
Пожалуйста!
Король, королева и их рыцари замерли на некотором удалении и наблюдали за этой картиной с одинаковыми гримасами неверия и горечи.
– Нет,
нет, – было видно, что Мерлин вот-вот заплачет, он тёр грязными пальцами ледяные щёки Фреи. – Пожалуйста, я не выдержу. Ты не можешь уйти. Я обещал. – Он захлебнулся первым всхлипом. – Пожалуйста,
не снова.
По щекам шокированной Гвен бежали солёные струи, она ухватилась за руку Артура, но король не мог выдавить никакой реакции.
«Не снова». Эхо разносило эти слова Мерлина, пока он баюкал Фрею, раскачиваясь взад-вперёд, почти касаясь лбом её лба и умывая её лицо своими слезами.
Артур повидал ярость, грусть и досаду Мерлина прежде. Сильные эмоции волшебника странным образом нередко сопровождались необычными явлениями: разрушенными комнатами, грозами посреди ясного неба, даже небольшими землетрясениями. Но сейчас, глядя на Эмриса – нет,
Мерлина, – Артур не видел перед собой ни повелителя драконов, ни великого мага, ни даже заурядного чародея. Он видел простого человека с разбитым сердцем, бессильного перед своим горем, измотанного, опустошённого и раздавленного скорбью.
И Артур не знал, что сделать.
– Пожалуйста, – голос Мерлина ослабел до шёпота, он изо всех сил старался абстрагироваться от запаха крови и забыть, что это из-за него она пролилась.
«Не снова» – твердил он в попытке достучаться до сознания, которое было уже недоступно. Плечи волшебника беззвучно трясло.
В этот миг на озере внезапно появилась рябь. Сначала Артур подумал, что причина в Мерлине и уже обернулся было, чтобы сказать ему что-то, но тут Гвейн, крутанув голову к водоёму, разглядел что-то важное и толкнул Артура, привлекая его внимание. Это были Ши. Артур немедленно вынул из ножен Экскалибур, и рыцари повторили его движение.
Тот из Ши, кто возглавлял процессию, не сиял от счастья, но выглядел весьма кротко, когда возвестил:
– Законы Старой Религии должны покориться воле Эмриса.
Артур бросил взгляд на Мерлина: тому ни до чего не было дела.
– Что это значит? – спросил Пендрагон, но Ши не удостоили его ответом.
– У Ши нет выбора, они признают каноны древней магии. Да здравствует леди Авалона! – торжественно провозгласил предводитель волшебного народа и поклонился в воздухе, прямо там, где парил.
– Да здравствует! – лавинообразно подхватили другие Ши, один за другим преклоняя колени.
Рыцари обескураженно взирали на это действо ровно до тех пор, пока за их спинами не раздался шумный вдох.
Мерлин отскочил от Фреи. Её очертания были скрыты покровом ночи, она насквозь пропиталась водой и кровью, к которым лип песок, но глаза её были открыты и излучали магическое мерцание. Фрея выгнула спину дугой и сделала порывистый жадный глоток воздуха.
– Фрея? – проронил Мерлин.
Судя по всему, она его не услышала, зато легко поднялась на ноги, словно не было ни ранения, ни проклятия, ни даже отдалённой усталости за день. Её глаза продолжали источать свет, а стать была столь благородно-царственной, что в какой-то момент окружающие перестали узнавать её. Она медленно подошла к озеру, вступила в него и зашагала дальше, погружаясь всё глубже в воду, пока её талия не оказалась под зеркальной поверхностью. Затем Фрея заговорила чужим повелевающим голосом:
– Я Фрея, владычица вашего озера. Мне была дарована сила старейшин вашего рода, впоследствии предавших меня, мою семью и моих союзников из Камелота. Их прежние цели будут навеки отринуты. Моя воля есть воля Авалона. И я желаю мира.
Компании на побережье оставалось только ошеломлённо наблюдать, как Ши, которые всего несколько минут назад жаждали погубить Фрею и нападали на её защитников, теперь отвешивали перед ней смиренные поклоны, низко, хотя и не без сожаления пригибая головы в знак почтения. Фрея приняла церемонию выражения пиетета, и постепенно золотой блеск в её глазах угас, а величественно вздёрнутые плечи опали.
– Это моё озеро, – молвила она своим обычным голосом и рухнула в воду.
Никто не шелохнулся, будучи не в силах стряхнуть с себя оцепенение, и только Мерлин немедленно нырнул вслед за Фреей в страхе, что она может утонуть. Вскоре вымокшая до нитки девушка показалась на поверхности водоёма в его руках, хватая ртом воздух и улыбаясь.
– Озеро, как ты и сказал! – она со смехом приложила по ладони к каждой его щеке. – Я же говорила, ты уже спас меня, Мерлин, – а потом добавила так, чтобы мог услышать только он: –
Обещаю, больше никогда.
Лицо Мерлина было мокрым от озёрной воды, но Фрея видела, что даже сквозь смех он плачет, прижимая её руки к своим грязным скулам. Их взгляды встретились, и они ощутили, что всё у них наконец-то впервые за очень долгое время будет действительно, по-настоящему хорошо.
Рыцари и королевская чета остались поодаль, на берегу, но не могли отвести глаз от развернувшейся сцены. Некоторые из них напряжённо следили за Ши, другие с облегчением опускались на песок. Артур же старался запомнить лучшего друга и девушку, которую успел полюбить как сестру, в один из самых необыкновенных, трогательных,
мерлиновских моментов, что ему когда-либо доводилось созерцать. Оба стояли по пояс в воде, всё ещё вымазанные кровью Фреи, Мерлин – в опалённых магией брюках и мешковатой ночной рубахе, оба с налипшими на щёки песчинками, которые крепко держались на их слезах и брызгах солёных волн, заливших каждого от макушки до пят. Они обнимали друг друга и хохотали как дети. А потом произошло то, к чему Артуру, как он рассудил позже, давно следовало морально подготовиться.
Артур никогда не видел, чтобы Мерлин кого-нибудь целовал. Но больше он уже не смог бы сделать подобное заявление.
***
Гаюс чуть не сошёл с ума от тревоги к тому времени, как отряд вернулся. Лекарь издали разглядел знакомые силуэты, пока компания ещё не достигла ворот замка, и вышел ей навстречу. Он извёлся в бесконечном ожидании и намеревался как следует расспросить пропадавших, где они были, а также потребовать ответа, почему никто не поставил его в известность о том, что Валас сделал свой коварный ход. Гаюс в общих чертах догадывался, что случилось до того, как Мерлин покинул город, но даже с учётом массы теорий, построенных им за время своего беспокойного бдения, лекарь не был готов к тому зрелищу, которое открылось его взору на входе в крепость.
Все вопросы растаяли у него на устах, едва он рассмотрел вернувшихся путников. Не было ни серьёзных травм, ни хмурых взглядов, ни причитаний, никто даже не прихрамывал. Пришедшие были перепачканы грязью, отдавали солёной водой и смеялись. Невзирая, однако, на эту обнадёживающую картину, Гаюс отыскал объект своих непрестанных переживаний и пробился к нему.
– Мерлин! – воскликнул лекарь, заключая парня в краткие объятия, а затем отстранился и осмотрел его с головы до ног. –
Святые небеса, что же ты сделал? – Гаюс бросил взгляд на Фрею, у которой был вполне здоровый вид, и на Артура, всё ещё сжимавшего эфес Экскалибура: тот виднелся из ножен на его талии. – Где Валас?
Чародея хватило лишь на то, чтобы чуть усмехнуться.
***
Мерлин был слишком поглощён недавними потрясениями для того, чтобы пытаться хоть что-то объяснить, но к счастью, извечно невозмутимый Леон и Артур, который стал свидетелем большей части событий, изложили произошедшее настолько быстро и доходчиво, насколько было возможно. В ходе их рассказа обнаружились две любопытные вещи. Первое: у Фреи осталось весьма смутное воспоминание о её обращение к Ши. И второе: Экскалибур обладал чудесной способностью общаться с Артуром. Откровение Гвен на этот счёт изумило всех присутствующих.
– Никогда ничего о таком не слышал. Ты что-то знала об этом? – спросил Мерлин Фрею. Однако бывшая хранительница артефакта только покачала головой.
– Экскалибур всегда был грозным оружием, но ни я, ни Ши не представляли, что он обладает такими качествами.
– Я тоже не читал об этом, сир, – вставил Гаюс.
– По словам Килгарры, меч выкован специально для Артура, – отметил Мерлин, переведя взгляд на друга. – Возможно, это значит больше, чем мы думали. Экскалибур говорит только с тобой, Артур.
Все взоры устремились к королю. Тот рассеянно поочерёдно переглянулся с каждым и пожал плечами:
– Во всяком случае, если бы не его жутковатая трепотня, – блондин опустил глаза к лезвию и вздохнул, – вас не было бы в живых. – Артур вновь поднял глаза на Мерлина. – Так что, пожалуй, не стану отрицать его разговорные навыки с денёк-другой. Пусть это и
меч.
Мерлин хохотнул и согласно тряхнул головой, тут же осознав свою усталость.
– Мы
действительно живы. И за это я бесконечно тебе благодарен.
Его пальцы сами собой нашли руку Фреи. Мерлин был слишком измождён, чтобы дать себе отчёт в этом жесте, но все в зале заметили его и заулыбались.
***
Следующие несколько дней не стихали сумбурные слухи. Всё потому что правда о Валасе открылась и на поверхность постепенно выплыли обстоятельства спасания Фреи (как и роль, которую сыграли в нём король и его придворный маг). Впрочем, в публичных сообщениях отдельные детали были опущены: например, то, что касалось Экскалибура или обряда равновесия жизни и смерти. Историю переложили на максимально доступный для широких масс язык и приукрасили в наиболее вольных пересказах, однако официальное обращение короля к народу внесло полную ясность. Жители замка как никогда прежде преисполнились гордости за лорда Эмриса и его леди.
И всё же сейчас, повязывая платок вокруг шеи, Мерлин думал о другом. Под путаные пересуды о Валасе Фрея снова осела в Камелоте и определённо намеревалась остаться насовсем. Для придворных, королевской четы и для Мерлина её присутствие означало кое-что неизбежное. От таких размышлений Мерлин улыбнулся своему отражению в зеркале, расправляя тунику.
–
Давно пора, – добродушно усмехнулась Гвен, когда волшебник с лёгким смущением завёл разговор о женитьбе на Фрее. – Если вы уже не сделаете это, я ни за что не прощу вас обоих.
Тем не менее, они решила не торопиться. Пара объявила о своих отношениях (которым никто не удивился) примерно через неделю после гибели Валаса. Мерлин отправил письмо в Эалдор, вопреки советам Гвен и Фреи попытавшись описать всё случившееся одним махом. Его затея имела спорный успех, но Хунит знала о девушке из прошлого Мерлина, а кроме того нередко проявляла поразительную чуткость, когда дело касалось сверхъестественных таинственных перипетий, усложнявших жизнь её сына из-за магии. Она с готовностью приняла приглашение приехать в Камелот на встречу с юной леди, которая стала избранницей её сына, и послушать их общий умопомрачительный рассказ о том, как они вновь обрели друг друга. Именно по причине её прибытия в королевство Мерлин пробудился в столь ранний час, невзирая на свободный день, облачился в свой лучший шейный платок и тщательно побрился.
В дверь постучали, после чего в башню проскользнула Фрея.
– Гвейн вышел встречать твою маму, они скоро будут, – сообщила она, отыскав волшебника у зеркала.
– Как я выгляжу? – спросил Мерлин, поворачиваясь к друидке.
– Взъерошено, – ответила та и направилась поправлять его воротник.
Привыкнув за долгие годы к наряду слуги, Мерлин никак не мог уяснить, что утонченная одежда, которая отныне отводилась ему как придворному магу, требовала более аккуратного обращения.
– Другое дело, – Фрея разравняла ткань на груди чародея и с улыбкой подняла к нему лицо, но вскоре мимолётно нахмурилась. – Только вот… Мерлин, ты пропустил пятнышко.
Когда она тронула покрытый щетиной участок аккурат под его подбородком, волшебник понял свой промах.
– Опять? – неопределённо выдал он в воздух и скрылся в своей умывальной комнате, откуда почти сразу вернулся, широко улыбаясь. – Лучше?
– Гораздо.
Мерлин склонился к губам Фреи, чтобы оставить на них поцелуй, и с удивлением отметил, каким естественным было это движение, как комфортно он чувствовал себя в её присутствии. Фрея отстранилась и начала возиться с его рукавом, твёрдо вознамерившись разгладить все складки на нём ладонью. Мерлин подумал, что не возражал бы, если бы она хлопотала над его одеждой хоть каждый день, какими бы анекдотичными ни казались ему эти хлопоты. Он с улыбкой остановил на ней взгляд, совершенно безучастный к тому, что именно она вытворяла с манжетой его туники.
В конце концов Фрея добилась результата, которым осталась довольна, и засобиралась на выход:
– Пойдём, не хочу заставлять твою бедную маму ждать! Не терпится познакомиться с ней!
Следуя за друидкой из башни, Мерлин наморщил лоб:
– Почему «бедную»?
– Разве легко воспитывать такого сына, как ты? Сложно представить, через что ей пришлось пройти с твоей-то магией, – Фрея оглянулась на Мерлина через плечо, – и ушами.
Мерлин сделал вид, что шпилька его задела, и, приняв серьёзный облик, произнёс:
– Да будет тебе известно: она моя мама и всегда очень меня любила. Несмотря на уши и всё прочее.
Девушка засмеялась:
– Чтобы любить тебя, нужно быть сумасшедшей.
– А
ты сумасшедшая? – изогнул бровь Мерлин.
Он отставал на полтора шага и не мог видеть лица Фреи, но услышал улыбку в её голосе.
– Самую малость.
