***
Минуло несколько месяцев. Осенний ветер играл разноцветными листьями, принося первые запахи созревшего урожая и грядущей зимы. Во дворе королевского замка образовалось столпотворение: разумеется, повод для этого был особый. На самом верху своей башни Мерлин сходил с ума за процедурой наведения праздничного марафета. Мама предостерегла его от того, чтобы повязывать излюбленный платок, зато придумала заменить его на более благородный тонкий шарф, который плотно облегал шею и лишь лёгким алым всполохом виднелся из-под парадной туники. Наряд очень шёл Мерлину, делая его образ соответствующим статусу придворного мага и мудрого советника, которым он стал. Однако какой бы эффектной ни была ткань, волшебник, хоть тресни, никак не мог справиться со шнуровкой под воротом. Сколько бы он ни усердствовал, добиться ровных линий не получалось. Мерлин издал обречённый вздох, в который раз распутывая завязки. – Знаешь, я думал, что после того, как ты годами ковырялся в моём гардеробе, с такой задачкой ты как-нибудь разберёшься. Обернувшись, Мерлин увидел Артура в его лучших рубахе и короткой кожаной куртке, с отполированным до блеска Экскалибуром на талии. Чародей вновь потеряно выдохнул: – Это совсем другое. – Разве? – вскинул бровь Пендрагон. – Раз так, давай я попробую. Разреши-ка. Артур нахмурился, оценивая мешанину из нитей под ключицами Мерлина и принялся за какие-то манипуляции с ними. – Постой смирно, будь добр. – Я и стою. – Неправда. – Артур метнул хитрый взор на друга. – Расслабься уже. Она не сбежит из-под венца в последнюю минуту. – Зато я могу, – пробубнил Мерлин. Артур округлил глаза: – Мерлин, не мели чепухи. После таких-то эпичных приготовлений? Только попробуй, и Гвен оторвёт тебе голову. Слишком уж много времени она посвятила организации этого дня. Мерлин пробормотал в ответ что-то невнятное. Король снова бросил на него взгляд и доверительно произнёс: – На самом деле причин волноваться нет, Мерлин. – Я спокоен. – Вот и отлично! – Артур завершил со шнуровкой и хлопнул Мерлина по плечам. – Так-то, теперь ты, как и дóлжно, самый неотразимый жених. – Он прищурился и в привычной журящей манере добавил: – Ну, если, конечно, не считать, что ты – это ты. Мерлин уставился в потолок: – Мне, по крайней мере, не нужно надевать на свадьбу нелепую корону. – Между прочим, я думал об этом… – Артур. – Ладно, так и быть, обойдёмся без короны. Но серьёзно, возьми это, – Артур протянул откуда-то взявшийся плащ. Мерлин узнал его: то самое торжественное облачение, что было на нём в день, когда Артур узаконил колдовство, когда Мерлин получил свободу, когда он был произведён в придворные маги и вступил в свою нынешнюю жизнь. Волшебник поднял глаза и улыбнулся. – Спасибо. Артур ответил коротким кивком. Он выдержал небольшую паузу, отдавая должное моменту, и махнул рукой в сторону двери. – Ну всё, пошли! Нечего тут без толку выжидать с ошалевшим выражением физиономии. Гвиневра и твоя матушка уже целую вечность забаррикадированы с Фреей. Я отправлю кого-нибудь узнать, всё ли у них готово. В течение часа во дворе замка собрались все приглашённые. Участники церемонии заняли свои места. Согласно традиции гостей предполагалось размещать в главном зале, но Мерлин настоял на проведении мероприятия под открытым небом, дабы его могли посетить Эйсуза и Килгарра (последний обещал появиться, по крайней мере, на официальной части праздника). Едва показавшись, Фрея отыскала глазами Мерлина и просияла. На миг он забыл, как дышать, потому что она была ровно такой красивой, как полагалось невесте. Ткань её ослепительно белоснежного подвенечного платья струилась подобно воде, и Мерлин отметил, что этот стиль как нельзя лучше отражает новую связь Фреи с озером. Гаюс любезно вызвался сопроводить леди к алтарю, и стоило им приблизиться, благодушно подмигнул жениху, но Мерлин не видел никого, кроме Фреи. У него был довольно ошеломлённый вид, когда она встала рядом. На губах волшебника замерла безотчётная полуулыбка. А потом его взгляд упал на её волосы, вернее на то, что было в них вплетено, и ему пришлось срочно потупить голову, чтобы спрятать дурацкую ухмылку. По всей длине её свободно лежащих локонов были рассыпаны крохотные белые цветы – соцветия клубники. Она заказывала их особым поручением, хотя ягодный сезон прошёл несколько месяцев назад. Один из недавно прибывших в королевство чародеев смог выполнить её просьбу. К тому моменту как Фрея подошла к алтарю и улыбнулась ему, Мерлин понял, что она никому не сказала, почему просила достать именно эти растения. Оба боролись с искушением засмеяться. Как монарх и единственный, кто стоял выше Мерлина в иерархии чинов Камелота, Артур лично сочетал влюблённых законным браком. Было видно, что он доволен своей ролью. Пендрагон избегал елейных оборотов в краткой речи над парой, тем не менее, все заметили улыбку одобрения, осиявшую лицо короля, когда Мерлин с Фреей обменялись кольцами и склонились друг к другу для первого поцелуя в качестве мужа и жены. Позже, на свадебном пиру Гвен не преминула поддразнить благоверного: – А тебе не чужды сантименты. Я видела, как ты умилялся на заднем плане за нашими молодожёнами. Ты явно печёшься о них. Обоих. Сколько бы над ними ни подтрунивал. – О, конечно, я о них пекусь, – ответил Артур, обняв супругу за талию. – Мерлин может быть полным кретином, но он мой друг. И он наконец отвоевал девушку своей степени безумства. У них идеальная совместимость. – На этой фразе Артур сдвинул брови и скосил взгляд к Гвиневре. – Только им не говори, что я так сказал. Особенно это касается Мерлина. Гвен рассмеялась и сама оплела спину мужа рукой. – Ни в коем случае, дорогой. Мы ведь не хотим, чтобы Мерлин узнал, что его король – человек чуткого сердца. Они говорили так, словно Эмрис ещё не знал этого. Но он давно был в курсе, ему даже не нужно было смотреть на Артура, прежде чем повести свою новоиспечённую жену вниз по ступеням каменной лестницы к ликующей толпе доброжелателей. Вечером, когда они танцевали и Мерлин любовался нарядом Фреи (который был настолько белым, что мог посрамить Эйсузу), ему отчего-то вспомнился один далёкий эпизод. – Это платье, на мой вкус, куда лучше того шёлкового, которое пришлось умыкнуть, – шепнул он Фрее. – С тех пор прошло сто лет, – хихикнула она. – Кажется, что так, – Мерлин сжал её руку чуть крепче. – Я и подумать не мог, что мы вновь увидимся вживую. – Я тоже. Невероятно, правда? – Невероятно? Пожалуй. После всего, что случилось, нам словно подарили второй шанс… – И вот к чему он привёл нас, – Фрея закончила предложение, с улыбкой вскинув лицо. Мерлин улыбался в ответ. – И ещё не к тому приведёт. Одно могу сказать точно: я ужасно хочу, чтобы мы всегда были вместе, как сейчас. – Не волнуйся, я не собираюсь никуда исчезать. – Наклонившись чуть ближе, Фрея добавила: – Обещаю. – И я обещаю, – откликнулся Мерлин, но Фрея покачала головой. – Ты уже дал обещание, любимый. Просто продолжай держать слово. Мерлин с усмешкой кивнул, осознав, что в известном (доступном только им вдвоём) смысле Фрея была права. Светящийся счастьем волшебник накрыл её губы своими. – Буду держаться своего обещания. Так началось их следующее большое приключение.Глава 16. Второй шанс
15 июля 2022 г. в 23:49
В глубине души Мерлин не мог отрицать определённых сомнений относительно того, поладят ли мама с Фреей. Он был уверен: не будь Фрея его избранницей, понравилась бы Хунит без всяких оговорок. Но они уже встречались, и Мерлин не знал, чего ждать. Он никогда не проявлял ни к кому романтического интереса в Эалдоре и позже, вплоть до Фреи не состоял в отношениях с девушкой. Оставалось только гадать, как мама воспримет то, что у него появилась возлюбленная, особенно учитывая, что ею являлась та, о ком мама знала лишь понаслышке.
Даже после обмена объятиями и знакомства Мерлин продолжал мучительные попытки уловить мамин настрой. Вскоре волшебник почуял, что общение пошло на странном невразумительном женском языке, состоящем из мимики, взглядов и иных невербальных посылов. Они втроём проговорили не один час и уже вознамерились отобедать, а Мерлин всё ещё не разобрался во впечатлениях дам друг о друге. Наконец, Хунит опустила руку на предплечье друидки со следующими словами:
– Он хороший мальчик, Фрея, береги его. – Она посмотрела на сына и улыбнулась. Тогда-то Мерлин и понял, что всё будет в порядке.
После трапезы он оставил представительниц прекрасного пола, поскольку его родительница настойчиво заявила, что желает побеседовать с Фреей с глазу на глаз, без мужской компании.
– Я так до конца и не поняла, – призналась Хунит за чаем, – как ты обрела способность колдовать. Кажется, Мерлин упоминал, что у тебя нет склонности к магии… – На лице женщины читалось любопытство.
Мерлин с Фреей добрый час толковали о событиях последних месяцев. Они поделились деталями, которые не раскрывали даже Гаюсу и рыцарям. Хунит слушала по обыкновению терпеливо, вникая в суть сказанного благодаря опыту своего материнства.
– Всё верно. – Фрея отставила чай и постаралась объясниться. – У меня не было врождённого дара к магии как у Мерлина, но когда он… В общем, когда Валас погиб, его сила перешла мне. Честно говоря, это какой-то парадокс, – друидка уткнулась взглядом в колени. – Валасу было известно, что Мерлин вложил в меня свою магию. Расчёт был на то, что при поражении Мерлина его сила сосредоточится во мне. Валас не учёл того факта, что, поскольку он использовал свои чары на поддержание во мне жизненных сил в Камелоте, то же правило стало применимо и к нему.
Собеседницы синхронно улыбнулись.
– Так что, – добавила Фрея, – я никогда не умела творить волшебство, но отныне, полагаю, могу – через озеро, Ши и древнюю магию, законы которой они привели в действие. В голове не укладывается, но теперь я не представляю, как обходилась без этих способностей.
– То, что всё так сложилось, к лучшему, милая, – отозвалась Хунит. – Я всем сердцем люблю Мерлина, но не пожелала бы той, кто не владеет магией, связать с ним свою судьбу. По крайней мере, теперь, если он будет безобразничать, ты сможешь ответить самым доходчивым для него способом.
Подмигнув Фрее, Хунит вернулась к горячему напитку. Фрея усмехнулась и тоже обхватила ладонями свою чашку.
Они просидели вместе ещё какое-то время, разговаривая обо всём, что приходило на ум: от серьёзных тем до деликатных, от банальностей до курьёзов, но больше всего – о Мерлине. Он являлся связующим звеном их жизней. Каждая из них прониклась другой, решив для себя, что симпатизирует новой знакомой, и всё же Мерлин был той причиной, которая в принципе их свела.
Под конец вечера Хунит поднялась и стиснула руку друидки.
– Я рада, что встретила тебя, Фрея, и вдвойне рада, что тебя встретил мой сын. – Она улыбнулась своей тёплой открытой улыбкой, и Фрея не могла не улыбнуться в ответ. – Счастлива принять тебя в нашу маленькую семью. Жить с моим сыном непросто, и, бывает, это изматывает, но уверена, после всего, через что вы уже прошли, ты и сама знаешь, что с ним совершенно невозможно заскучать.
Фрея повеселела. Перед глазами замелькали картины: бастет, охотник за головами, озеро, её смерть, огонь, Ши, проклятье, заговор, ритуал наведения чар, кинжал, вода, восторг и, наконец, место, которое стало домом. Её взгляд подтвердил Хунит, что она прекрасно понимает, о чём речь.
– Иной жизни я не желаю, – молвила Фрея. – Есть вещи, которые стоят любых трудностей.
– Да, – согласилась Хунит, – это точно о нём.