Teeth

      — Я могу войти?       Александр оборачивается и смотрит на стоящую на пороге его комнаты Эйду. Она кутается в халатик и переминается с ноги на ногу.       — Проходи, но… Два часа ночи. Почему ты не спишь?       — Во-первых, у меня бессонница. Во-вторых… После действий Чарльза и Фредерика я больше не чувствую себя в безопасности в своей комнате. А ты… Ты чего не спишь?       — Я работаю. Эйда, ложись в кровать и засыпай.       — Над чем работаешь? — Эйда подходит к письменному столу, за которым сидит Александр. Он вздыхает и, обхватив её за талию, садит к себе на колени. Харрис склоняет голову ему на плечо и смотрит в экран ноутбука. — Это…       — Ты как-то говорила, что тебя пугает церковь. Я проектирую яхты, но Рэйчел как раз занимается зданиями. Мы посидели с ней и подумали, что можно сделать. Сошлись на том, чтобы всё разобрать и построить заново. И использовать белый камень, постараться сделать так, чтобы света было больше. Рэйчел ещё предложила сделать что-нибудь с колодцем, ей он совсем не нравится.       — Мне тоже, — соглашается Эйда, смотря на показываемые Нильсеном эскизы. — Вот этот. Третий вариант. Белый камень, большие окна.       Эйда ещё что-то говорит, но Александр не слушает. Он вдыхает её запах, напоминающий её любимые кислые яблоки, и думает, что они похожи на семью. Он прикрывает глаза: тихий семейный вечер, жена на коленях; обсуждают то, над чем работает муж.       Действительно, как семья.       — Знаешь, я бы хотела проводить так время, — шепчет Харрис, возвращая Александра в реальность. — Никаких убийств, расследований. Рутина. Действительно, мы начинаем что-то ценить, когда лишаемся этого.       — У тебя всё это будет, — он целует её в висок. — Ты заслуживаешь этого, Эйда.       Она улыбается и поворачивает голову.       — А над чем ты ещё работаешь? Покажи мне.       Он щёлкает её по носу.       — Инициатива…       — Наказуема, — она целует его, обхватывая лицо ладонями. Нильсен усмехается и, расчистив место на столе, сажает на него Харрис.

***

      — И чего тебе опять не спится?       — Отвечай на вопрос, — Эйда пинает Александра в колено. Он закатывает глаза.       Она вновь не может сомкнуть глаз, а ему вновь приходится её развлекать.       — Хорошо. Рэйчел с ума сходит от сумочек. В Швеции у неё под них отведён целый шкаф. Фредерик говорит, что ей пора лечиться.       — Кто бы говорил — человек, ворующий картины.       Александр усмехается.       — Теперь ты, моя дорогая. Расскажи какой-нибудь интересный факт.       Эйда задумывается, делая глоток вина. Затем, вспомнив, улыбается и выдаёт:       — Данте в детстве плакал, когда у Элизы получалось что-то лучше, чем у него. Навзрыд.       — А на траве валялся и кулаками землю бил?       Эйда смеётся.       — Он и в подростковый период переживал. Но поспокойнее стал, когда Элиза заявила, что хочет стать врачом. Расслабился, наверное, конкурент самоустранился. Твоя очередь.       Александр наклоняется вперёд и касается лица Эйды. Она приподнимает бровь.       — Расскажи мне о своей страсти. У девушек всегда есть что-нибудь, от чего они сходят с ума. У Рэйчел — сумки, Марта не может жить без любовных романов, Элиза обожает серьги. У тебя что-то тоже должно быть.       Эйда улыбается.       — На самом деле, это пошло от моей мамы, но… Я ужасно люблю обувь. Дорогую, качественную. И я просто обожаю туфли. Недавно купила замшевые синие лодочки, потратила на них половину зарплаты, но я просто счастлива. Я ненормальная, да?       Он качает головой.       — Знаешь, из всех своих родственников ты кажешься самой адекватной. И если ты обожаешь всего лишь туфли, а не… Своего брата, так это же отлично.       — Правда?       — Правда. Уж туфли я точно смогу тебе покупать.       — Александр…       — Я не настаиваю, чтобы ты после того, как всё закончится, уехала со мной в Швецию. Но мне было бы приятно, если бы ты составила мне компанию. Вдвоём всё-таки веселее.       — Ты правда хочешь, чтобы мы были вместе?       — Эйда, когда ты пьяная, ты не понимаешь очевидных вещей.       — Мне просто не верится.       — Ну, что-то теряешь, что-то приобретаешь.       Эйда кивает и допивает вино одним глотком.

***

      — На часах 2:20, Эйда. Ты прямо как «Титаник», — Александр не ложится, ждёт, когда к нему придёт темноволосая любительница туфель.       — Чем сегодня займёмся?       — Предлагаю прогуляться по саду со стаканом молока.       Эйда кивает, и они направляются на кухню, греют себе молоко и вооружаются миской с печеньями.       В саду хорошо, дышится легко и свободно. Харрис прикрывает глаза и наслаждается ночной прохладой.       — Чего улыбаешься?       — Поняла, что хочу сад. Хочу, чтобы я могла так прогуливаться с любимым человеком, а потом и с детьми. Мне кажется, это невероятно.       Александр приобнимает её за талию.       — Поехали со мной. Теперь это не пожелание, а просьба. Поехали со мной, Эйда. Подели наследство со своим двоюродным братом и отправляйся в Швецию.       — Это…       — Я обещаю, что защищу тебя. Найдёшь работу, будем жить в моей квартире. Захочешь — выберем что-нибудь другое.       Серьёзный Александр — пугающий Александр, но Эйде нравится, что он видит их вместе в будущем. О свадьбе не говорят — время не пришло, но то, что Нильсен предлагает… Очень даже её устраивает.       — Только сначала разберёмся со всем и «проводим» Элизу в медицинский университет. Я обещала ей, что всегда буду поддерживать её.       Александр кивает.       — И ты познакомишь меня со своей лучшей подругой. Интересно узнать про тебя с её слов.       — Идёт.       Александр целует Эйду и не хочет думать о том, что было бы, если бы он отказался приезжать сюда.