IX
19 апреля 2020 г. в 21:00
Калеб повёл ребят к одному из свободных столов. По пути парень здоровался со своими подчинёнными, пожимал некоторым из них руки или просто махал, если человек сидел слишком далеко. Было видно, что люди очень рады его видеть. Казалось, что их боевой дух гораздо выше, чем его описывал их лидер. Стоило им дойти до стола и сесть, как тут же одна милая девушка уже несла пиво. Идиллия — вот, что можно сказать об этом месте, но вскоре всё встало на свои места.
— Это самые верные люди, которые будут с нами, несмотря ни на что, но оставшееся большинство не может похвастаться таким же качеством, — отпивая из кружки, поведал друзьям Калеб.
— Научился читать мысли? — Натан понимал, что просто так Калеб не сказал бы это.
— Нет, но и так понятно, о чем ты мог подумать, увидев это место. Но к сожалению, оно — последнее в Меридиане. Оставшиеся базы — это разваливающейся и затхлые каморки.
— Ясно, но радует, что хотя бы одно такое есть. — Натан отозвал шлем и тоже начал пить.
— Это точно, — подтвердил его слова Калеб. — Нам стоило больших сил создать его и сохранить в тайне.
— А зачем Вы его вообще создали? — спросил Ольгерд. Ему действительно было интересно, ведь при нем подобных мест не было.
— Надежда, — как что-то само собой разумеющееся, сказал брюнет. — Нам нужно было место, где люди почувствуют себя в безопасности, смогут отдохнуть от вечных сражений и просто поговорить с соратниками о чем-то, кроме работы. Идея создать это место пришла мне год назад, когда от нас повально начали уходить люди, — начал свой рассказ Калеб. — Это было ещё до появления новых стражниц, но именно в тот день, когда Седрик обнаружил и раскрыл одну из наших важнейших баз. Ты, возможно, слышал об этом, Ольгерд, — обратился лидер повстанцев к своему другу, делая очередной глоток прохладного хмельного напитка.
— До меня доходили слухи, что была какая-то жуткая бойня на Востоке между шавками Фобоса и Вами. — Ольгерд помнит, как переживал за всё восстание, когда услышал эти новости.
— Жуткая — не то слово, — голос Калеба был очень опечаленным, он до сих пор сожалел, что в тот момент потерпел поражение как лидер. — Я тогда был на той базе, мы планировали атаку на груз с провиантом, который ехал в замок. Нас было достаточно много, что-то в районе ста человек, возможно, больше, нас с головой хватало, чтобы захватить какой-то жалкий груз. Но мы не успели даже начать, — Калеб облокотился лбом о сложенные в замок руки и смотрел куда-то на дно кружки, которая была перед глазами. Ему было неприятно вспомнить те события. — Нас окружили ещё до нашего выхода. Седрик каким-то образом выяснил место нашего собрания и окружил его с тысячной армией.
Натан внимательно слушал парня. Он чувствовал, что сейчас Калеб раскрывает очень важную часть своей жизни, ту, которая до сих пор давит на него. Это было видно по осунувшимся плечам, по печальному выражению лица, да и дрожь в голосе то ли от злости, то ли от страха выдавала его. Поэтому Натаниэль решил его не перебивать, а молча выслушать, так же поступил и Ольгерд.
— Это был полный провал, нам почти некуда было отступать, а замок, в котором мы находились, был непригоден для обороны, да и замком это нельзя было уже назвать, так, руины. Когда Седрик протрубил в рог для атаки, это был наш приговор. Бой, а точнее побоище, длилось около часа, мы отчаянно пытались прорваться через лес к реке, через которую шёл единственный мост. Наша идея заключалось в том, чтобы сбежать через него и взорвать, тем самым отрезая преследователям путь.
Калеб до сих пор отчетливо помнит, как десятки его товарищей тогда погибли у него на глазах, как на их посмертных лицах запечатлелось обреченность. Помнит, как одну из девушек, что была, с ними схватили и начали раздевать, дабы изнасиловать. Их людей давили числом, словно тараканов. Если бы Калеб тогда не выжил, скорее всего, повстанцам пришел бы конец.
— До моста нас добралось всего пять человек. Каждый из нас был пропитан кровью друзей и врагов. У некоторых были серьёзные раны, но мы держались из последних сил и пересекли тот чертов мост. Когда мы его перешли, мы закидали его шашками с динамитом и продолжили путь. Не знаю, чудо это или Седрик посчитал, что я погиб вместе с остальными, но преследовать нас никто не стал, — Калеб осушил кружку до конца и протяжно вздохнул. — До ближайшей базы уже дошли только я, Бьянка и Олдерн. Двое парней по пути скончались от ран и не смогли дотянуть до лекаря.
Вокруг ребят поселилась гнетущая атмосфера, Натан искренне сожалел, что Калебу пришлось пройти через подобное хоть и в зрелом, но всё равно юном возрасте. Ольгерд же просто сочувствовал своему другу, ведь он, как никто другой, знает, что значит потерять товарищей в кровопролитном бою.
— Когда мы прибыли к другой базе, пройдя через ад, уже по всему Меридиану говорили о грандиозной победе Лорда Седрика над жалкими мятежниками, что хотели свергнуть благородного Князя. Конечно, после услышанного многие бежали из наших рядов, не желая повторить судьбу погибших собратьев, а говорить о притоке новых было просто глупо. Нас растоптали и лишили хоть какой-нибудь надежды. В тот день не просто погибли люди, а окончательно умерла вера в то, что у нас получится свергнуть Фобоса.
— Мне жаль, что ты пережил подобное, Калеб. Но ты молодец, что не сдался и продолжил свой путь, — Натан был под впечатлением от истории Калеба. Тот не только не сдался, когда почти всё было потеряно, но и смог основать такое место и продолжить борьбу.
— Поддерживаю Натана. Ты молодец, Калеб, несмотря на все невзгоды и проблемы, ты смог и дальше сражаться, а это, действительно, подвиг, — Ольгерд говорил от чистого сердца, ведь в своё время он не смог продолжить сражаться, несмотря ни на что.
— Спасибо, ребят, для меня это правда много значит, — Калеб нуждался в этих словах. Он понимал, что если бы не та поддержка, которую он получал от всех своих друзей, он бы уже сдался. — В общем, когда всё пошло через одно место, боевой дух умер, а люди начали бежать, я понял, что им нужно такое место. Место, где они смогут почувствовать уют и снова пережить времена до появления Фобоса. Ты ведь не знаешь, Натан, какими они были до него?
— Нет, я оказался в этом мире только вчера, — Натан до сих пор не может до конца принять, что оказался не рядом с Сиэль, а в этой Вселенной. Но Кодекс заглушал эти чувства, давая понять, что сейчас есть более важные дела, чем самобичевание.
— Раньше это был очень светлый мир, мы реально жили в сказке. Мир, дружба, жвачка — конечно, были какие-то конфликты, но король и королева их решали без применения насилия.
— У нас было всё, чтобы жить припеваючи, словно в раю, — взял себе слово Ольгерд. Он всё-таки был старше, чем Калеб, и запомнил те времена гораздо лучше. — Но был довольно своевольный принц, — мужчина от ненависти к Фобосу сжал ручку кружки настолько, что она сломалась. — Этот ублюдок с самого своего рождения был, как заноза в заднице. Я тогда ещё был молодым лордом, совсем ребёнком — лет десять мне было, — но я помню, как мы все радовались рождению принца. Но со временем, когда он взрослел, а я становился старше и был обязан принять на себя обязанности отца, я начал понимать, что маленький принц — тот ещё фрукт. Насилие над служанками, разнообразные формы ментального надругательства над людьми. Верхом его садизма было внушить одной кухарке, что она чуть его не отравила своей стряпней! Он сказал, что если она сама отрубит себе кисть руки, его родители об этом не узнают.
— Как, чёрт возьми, это терпели его родители?! — Натан был в ярости. С каждой новой информацией об этом Князе его жажда крови усиливалась, он уже хотел не просто оторвать голову Фобосу, а изничтожить его. Казалось, что сама концепция Тёмного Рыцаря создавалась, чтобы убить именно его.
— Они не верили, а у людей не было доказательств, — Ольгерд отложил сломанную ручку и взял кружку без неё, чтобы отхлебнуть так необходимого сейчас алкоголя. — Чёрт, кончилось.
— Аннета, принеси нам ещё! — попросил официантку-повстанку Калеб.
— Сейчас! — послышалось вдалеке.
— Спасибо, Калеб. Так вот, Фобос был умным ублюдком, что тогда, что сейчас. Все знали, что он творит, но не могли доказать. Это как с некоторыми законами: они нигде не прописаны, но все им следуют. Тут то же самое, доказательств не было, но люди и так всё понимали. Поэтому со временем появились правила, вроде «не смотреть молодому принцу в глаза», «не говорить, если он не позволил», «следовать его приказам безоговорочно», и так далее. Даже я, когда мне было уже двадцать два, а ему только двенадцать, следовал этим правилам, ведь боялся его гнева… — Ольгерд — очень гордый человек, и ему было неприятно признавать, что он, уже будучи зрелым парнем, боялся какого-то мальчишку, но это правда, а лгать друзьям он не мог.
— Что произошло, когда ему было пятнадцать? — Натан помнил слова Калеба про то, что Фобос узурпировал трон и пришёл к власти, когда тот был в этом возрасте, и он хотел больше узнать о тех событиях.
— Череда не очень приятных событий, которые позволили Фобосу устроить переворот. — Калебу тогда было шесть, и он помнит, как почти в один миг светлый и прекрасный Меридиан превратился в то, чем является сейчас.
— А если более развёрнуто. — Натан понимал, что местным, скорее всего, тяжело вспоминать те события, но он должен был знать, что тогда произошло, Кодекс этого требовал.
— Когда Фобосу было четырнадцать, у него родилась сестра, — начал вспоминать те годы Ольгерд, как один из непосредственных участников. — Это порушило все его планы, ведь у нас матриархат и власть передаётся по женской линии.
— А почему по женской? — поинтересовался Натаниэль.
— Генетика. Наши женщины гораздо сильнее в магических навыках, чем мужчины, а многовековая селекция довела это все до невообразимого уровня. Сам, наверное, понимаешь, что у королей и королев нет браков по любви. Только выгода и политика, но точно не семейное счастье главный критерий поиска партнера. Поэтому Элион уже с рождения имела больше привилегий, чем её старший брат… — В этот момент ребятам принесли пиво, и они взяли по очередной кружке светлого. — Спасибо, Аннет. В общем, столь своенравного человека и самолюбивого, который строил грандиозные планы, это категорически не устроило. За год с небольшим он настроил Знать против Короля и Королевы, против своих, блять, родителей, лишь бы сохранить то, что у него есть. Когда, по неизвестным нам причинам, и о которых мы можем лишь догадываться, пропали родители Фобоса и Элион, механизм заработал. Все думали, что пройдёт инициация принцессы, подтверждение её власти, и Фобос лишь немного сможет поиграть в правителя в качестве её заместителя и опекуна, ведь родственников больше нет, но не тут то было.
Калеб с Натаном внимательно слушали Ольгерда. Калеб в то время был ещё ребёнок и не знал всех подробностей подковёрных игр, а после уже было все равно. Натан же был чужим в этом мире, но Фобос уже стал его целью номер один, а знать своего врага — это одно из главных правил. Ольгерд во время рассказа был очень серьёзным, Натан понимал, что те события были тяжелым грузом для мужчины, но пока он не понимал, почему.
— Чтобы провести инициацию принцессы и она полноправно стала королевой Меридиана, должно было пройти пару лет — все-таки это — тяжелый ритуал, и таким нагрузкам нельзя подвергать младенца. Фобос решил этим воспользоваться, и в один «прекрасный» день, когда было собрание всех лордов, в замок ворвались его прихвостни, — Ольгерд из-за злости ударил по столу и почти начал кричать. — Он нас всех поимел! В тот день в замке были все его сторонники со своими армиями, и мы — те, кто был против него, почти без охраны. Нас тупо окружили, мы ничего с этим не могли поделать. Его ультиматум был прост: подчинитесь или умрите, вот и всё. Каким-то чудом во время всего этого верные сторонники принцессы смогли её выкрасть из замка и спрятать, но мы, обычные лорды, остались со львом в клетке, который уже взял наши глотки в свою пасть. Те, кто уже был на стороне Князя, прилюдно принесли ему присягу; остальные либо подчинились из-за страха, либо, как я, послали его нахуй, — Ольгерд сделал большой глоток пива, его горло немного пересохло от долгого рассказа, а злость переполняла всё тело. — Этот мелкий засранец решил всех кто не подчинился прилюдно казнить на главной площади, якобы за измену, но все мы понимали, что вернее нас у бывших Короля и Королевы не осталось.
— Я помню этот день. Тогда к нам, простому люду, Фобос явился, словно мессия, который в тяжёлой битве с изменниками потерял сестру и родителей, — Калеб говорил это с таким сарказмом, что не понять этого было просто невозможно. — Он обещал, что наш мир с ним у власти придет к процветанию и все будет хорошо, а предателей, что убили прекрасную принцессу, казнят перед нами. Тогда мы ещё ему верили и переживали за него.
— И как Вы выжили? — спросил Натан.
— Верные подданные. Как я и сказал раньше, мы были без своих армий, а лишь с маленькими отрядами охраны, и когда до земель тех, кто не подчинился Фобосу и якобы предал Меридиан, дошла весть о случившемся, конечно, никто не поверил Князю, и все силы, что были в нашем распоряжении, выдвинулись к стенам замка. Много хороших бойцов тогда полегло, даже слишком, но нас смогли отбить, и мы вернулись в свои дворцы и земли, дабы разработать план.
— Именно так и появились первые повстанцы, — сказал Калеб. — Мой отец рассказывал, что именно тогда и началось сопротивление тирании Фобоса.
— Ну, тогда мы ещё не называли себя «повстанцами», всё-таки власти у Фобоса тогда законной не было, а Меридиан можно было ещё спасти малой кровью, но да, зачатки были положены именно тогда.
— И почему у Вас не получилось победить его?
— Неорганизованность, нехватка времени на подготовку, малое в сравнении с противником количество войск, незнание сил и возможностей врага, сражение на его территории. Причин много, но суть одна — мы проиграли.
Ольгерд отчётливо помнит день, когда он выдвинулся со своей армией к стенам замка, словно это было вчера. Как люди пели песни в походе, как кричали: «За Короля и Королеву!», — идя на смертный бой. Как сотни его верных воинов погибали, чтобы спасти этот мир. Он до сих пор в кошмарах видит тот день, ведь никогда в своей жизни он не лицезрел столько крови и отрубленных конечностей. Тысячи тел у стен замка, где сейчас простирается туман, лежали там в тот день и лежат до сих пор.
— И что было дальше? — Натан был необычайно тихий, словно сам прочувствовал все тяготы жизни мужчины и сочувствовал ему всем сердцем. Он уже давно отозвал свой шлем, ему больше не нужно было бояться, что его испугаются и назовут проклятым существом, теперь он мог спокойно пить пиво уже наверное всё-таки с друзьями или пока что соратниками, он сам ещё не понимал кто они для него. Он просто верил этим людям, а они отчего-то верили ему.
— А дальше? — Ольгерд усмехнулся. — А дальше годы партизанской войны, попытки восстановить справедливость и сотни потерь друзей и близких. — Мужчина прикрыл глаза, и перед ним появилось лицо его прекрасной и самой дорогой жены, которую он любил всем сердцем и за которую готов был отдать жизнь.
— Предлагаю выпить за погибших, не чокаясь, — Калеб поднял кружку с пивом вверх.
— За погибших, — повторил жест Натан.
— За тех, кто не с нами, — Ольгерд присоединился к парням.
В таверне до этого стояла гробовая тишина, и все, кто в ней были, воскликнули в унисон:
— За тех, кто покинул нас!
Все внимательно слушали рассказ Ольгерда о тех событиях, и прониклись к нему уважением. Не каждый смог бы пойти против Фобоса особенно при тех обстоятельствах, и это много говорило о силе духа Ольгерда и его воле.
Когда очередная кружка была выпита, Калеб собирался пойти поговорить с Ватэком, чтобы разузнать, где находится Бланк, а то они и так засиделись, вспоминая былые времена, но в дверь неожиданно застучали.
— Ватэк, открой дверь, это срочно! — Калеб сразу узнал голос Ольдена.
— Открой, Ватэк, это Ольден.
— Ага, — Ватэк подошёл к двери и открыл её. Суть в том, что никогда никакого пароля не было, а спрашивал о нём орк чисто, чтобы посмеяться.
Зеленокожий эльф ввалился в импровизированную таверну и сказал то, что шокировало всех.
— Стражницы сейчас на главной площади, и они сражаются с армией Фобоса! Уже сейчас туда направляется Седрик и кто-то из отряда Мщения!
— Пиздец… — это всё, что смог сказать Калеб после услышанного.