Тёмный Рыцарь: Путешествие в Меридиан

      Пару минут назад на улице пошёл сильный дождь, люди начали прятаться под всевозможные навесы, забегать в магазины, а кто имел возможность — к себе домой. Типичная ситуация, что уже стала обыденностью в этом мире. Раньше, когда почти постоянно светило яркое солнце, а грозовые тучи могли сниться только во снах, народ встречал дождь с улыбкой, дети начинали играться более активно, прыгать в образовавшиеся лужи, тем самым пачкая свою одежду и промачивая башмачки, но они получали от этого удовольствие. Для них дождь был редкостью, и люди ему радовались; сейчас же — они его ненавидели.       — Итан, быстрее домой! — кричала какая-то женщина своему ребёнку.       — Уже бегу, мам! — ответил ей парнишка лет десяти.       Одежда мальчика была на вид вся поношенная, это и неудивительно: она досталась ему от старшего брата, но была тщательно заштопана руками хорошей домохозяйки. Мальчик ничем не выделялся из толпы: непримечательные зелёные глаза, что достались ему от матери, длинные каштановые волосы от отца, и черты лица деда, что когда-то был лордом, но их семья потеряла этот титул из-за Фобоса. Сейчас его семья еле сводила концы с концами, чтобы выжить в этом ужасном мире. Брат работал в кузнице, что делала оружие для узурпатора и его армии, а отец…       — Мам, а когда папа вернётся? — спросил мальчик, когда забежал в дом и принял из рук матери полотенце, чтобы тщательно вытереться и пойти греться к камину.       — Скоро, сынок, — спокойно соврала ему матушка и пошла на кухню дальше готовить суп. Сейчас должен прийти её старший сын, который явно проголодался после тяжёлого рабочего дня.       — Но вчера ты сказала то же самое! — не унимался ребенок.       Он уже высушил несильно промокшие волосы и снял грязные ботинки, сменив их на домашние тапочки. Все-таки их семья уже не имела прошлых богатств, и на полу не было кучи ковров, дом был довольно обветшалый, поэтому если бы он ходил босиком, мог бы легко посадить себе занозу. Прежде чем мать успела ему ответить, он присел возле камина, в котором горел небольшой костёр и обогревал дом.       — У него просто небольшие проблемы, вот он и задержался на работе, так что нам остаётся только ждать, — нарезая морковку с луком, ответила женщина.       — А кем работает папа?! — поинтересовался мальчик. Он говорил громче, чтобы мама могла его услышать из кухни.       — Твой отец… — Женщина не успела ответить. Входная дверь открылась, и в дом зашёл её старший сын.       — Я дома! — крикнул он, уведомляя всех о своём приходе.       — Братик! — Итан тут же побежал к брату и обнял его, совсем забыв о разговоре с матерью.       — Привет, карапуз, — парень лет восемнадцати слегка растрепал волосы младшего и улыбнулся ему.       — Я не карапуз! Я уже взрослый, — гордо ответил ребенок и надулся, словно рыба фугу, чем лишний раз подтвердил, что он ещё маленькое дитя.       — Конечно, карапуз, ты уже взрослый, — не стал отвергать надежды своего младшего брата старший.       — А как прошёл твой день?! Сделал сегодня какой-нибудь крутой меч? А мне что-нибудь принёс?! — начал осыпать его своими вопросами Итан.       — Ооо, я сегодня создал самый легендарный бритвенно-острый и невероятно длинный меч, а знакомый маг его зачаровал. Теперь этот меч будет повергать врагов Меридиана в ужас, да так, что они будут бежать с поля боя! — начал свой очередной рассказ для младшего парень.       Конечно, он не создал сегодня никакого «легендарного меча», да что уж говорить, он даже и обычный сегодня-то не сделал. Весь день он возился с заклёпками на уже изрядно поношенных и проржавевших доспехах, а также пытался хоть как-нибудь заточить топоры. Единственное, что он сегодня действительно создал, так это пару деревянных топорищ, так как из-за повышенной влажности дерево сгнивало зачастую быстрее, чем успевал разрушиться сам топор. Но он никогда не расскажет об этом своему младшенькому, пусть тот лучше живёт в фантазиях, пока есть такая возможность, чем узнает горькую правду о том, что его любимый старший брат — обычный подмастерье, которому не доверяют ответственную работу.       — Вау! — мальчик от удивления аж открыл рот, настолько он был поражен словами брата, ведь тот никогда не рассказывал, что у него есть знакомый маг. — А как вы его назвали? У каждого легендарного оружия должно быть имя!       — Эм… — растерялся старший от такого вопроса, но, немного подумав и вспомнив пару историй из детства, которые ему ещё рассказывал отец, он ответил Итану. –Дайнслейф. Мы назвали его — Дайнслейф. — Уже увереннее заявил старший с улыбкой на лице.       — Круто!       Дальше их разговор продолжался в том же русле: младший задавал тысячу и один вопрос, а старший отвечал, чтобы порадовать своего братика. Наблюдающая за этой идиллией мать не могла нарадоваться, она действительно была счастлива в такие моменты, ведь создавалось впечатление, что у них всё хорошо и будет только лучше. Порой она так отдавалась в такие моменты счастью, что забывала про всяких там Фобосов, про недремлющую армию лурденов, которые в любой момент могут ворваться к ним домой, про дамоклов меч, что навис над их семьёй. В такие моменты она искренне сожалела, что рядом нет мужа.       — Мам, я есть хочу! — вырвал её из мыслей старший сын.       — Сейчас уже будет готово, сынок! — быстро ответила она и продолжила готовить.       Сегодня у них на ужин суп, как и десятки раз до этого. Они жили очень бедно, поэтому не могли позволить себе роскошных блюд, как раньше. Не было больше тех яств, что они вкушали раньше, только жалкий бульон на кости и немного нарезанных овощей, что она смогла собрать по соседям или купить на рынке. Итан из-за такого образа жизни рос очень щуплым ребёнком и явно не добирал в весе. Старший же значительно потерял в массе. Когда её муж ещё был лордом, а она — знатной леди, их старший сын был сильным юношей, что в будущем мог стать неписанным красавцем и воином. Сейчас же… Нет, он до сих пор был очень красив, но чёрная копоть, что осела на коже, подавленные волосы испортились из-за работы с печью, недостаток витаминов сказался на цвете коже. Её сын был красив, но не настолько, как мог бы стать в тепличных условиях. Он, словно прекрасный цветок, что стал увядать в тяжёлых условиях, как и она.       Её уже нельзя было назвать леди, максимум крестьянка. От былой красоты остались отголоски: прекрасную шевелюру заполонили седые волосы от постоянного стресса и страха, лицо покрылось морщинами, а шелковистые руки, на которых она раньше с гордостью носила кольца, особенно обручальное, были безвозвратно испорчены тяжёлым трудом. После прихода к власти Фобоса их прекрасная жизнь была утрачена, но где-то глубоко внутри в ней теплилась надежда, что когда-нибудь они к ней вернутся. Она верила в это и верила мужу, что обещал ей это, когда в очередной раз уходил к своим друзьям-повстанцам. Верила в его клятвы, что он дал когда-то у пылающих останков их старого дома, верила в его силу, верила в его идеалы… Она верила в мужа, ведь ей больше ничего не оставалось.       Ужин прошёл как обычно, Итан задорно смеялся и рассказывал о своих «приключениях» с друзьями, мама и старший брат внимательно его слушали и отвечали тёплой и искренней улыбкой на его рассказы, а на какие-нибудь вопросы, которые он мог задать посреди своего монолога, спокойно отвечали. Итан был очень любопытным ребёнком, как и все в этом возрасте, поэтому старший брат смотрел на всё это с умилением, ведь он сам совсем недавно был таким же… До всех этих ужасных событий.       Когда семья закончила трапезу, сыновья пошли в свою комнату. Время было уже позднее, а день для них обоих — очень утомительный. Братья спали вместе и в одежде, к сожалению, их дом не мог похвастаться хорошим сохранением тепла, многие доски уже давно прогнили и пропускали уличную прохладу в дом. Когда младший пытался доказать, что он уже достаточно взрослый, чтобы спать один, ему даже позволили попробовать, но когда он начал мучаться от жуткого кашля и непрекращающегося насморка, старший брат дал ему ясно понять, что если будет нужно, они до старости будут так спать, но он ему не позволит больше из-за своих капризов гробить здоровье. Итан и не был против, ему нравилось то тепло, что ему дарил старший брат и то чувство защищённости ото всех бед.       Стоило двоим братьям заснуть, а их матери подумать о том, чтобы тоже пойти в свою комнату, так и не дождавшись мужа, он пришёл.       — Я дома, — проговорил суровым и немного охрипшим голосом мужчина.       — С возвращением, дорогой, — поприветствовала его жена и нежно поцеловала в щёку — невинный жест, можно сказать, женский, но от него на душе у обоих становилось теплее. — Я рада видеть тебя в добром здравии.       — И я тебя, любовь моя, — мужчина начал раздеваться, дабы снять изрядно промокшую одежду. Пришлось немного попотеть, но, наконец избавившись от неё, он кинул её возле камина, чтобы она быстрее высохла. — Где дети?       — Спят уже, — коротко ответила женщина.       — Ясно, — удовлетворившись этим ответом, он сел в потрёпанное кресло, что стояло возле камина.       Поудобнее устроившись в этом старом кресле, мужчина похлопал по своему колену, как бы приглашая устроиться свою жену вместе с ним. Она не стала в очередной раз говорить, что когда-нибудь это бедное и несчастное кресло развалится под их общим весом, а просто села к мужу, приложив голову к его груди. Так они и сидели, отдыхая вместе, наслаждаясь присутствует друг друга, но женщина всё-таки решила заговорить, перед тем как они заснут здесь от такой идиллии или пойдут в свою кровать.       — Какие новости в последнее время? — поинтересовалась она у мужа.       — Довольно неплохие, — ответил бывший лорд и нынешний капитан повстанцев.       — Да? И что же случилось, раз они неплохие?       — Ольгерд вернулся, — ответил мужчина.       — Этот старый плут жив?! — удивилась женщина настолько, что привстала, чтобы посмотреть в глаза мужа.       — Живее всех живых, как оказывается, — спокойно подтвердил мужчина.       — Это хорошо, — уже более спокойно ответила она и снова уместила голову на груди любимого.       — Это точно, — сказал повстанец. — Также Калеб смог сбежать из тюрьмы, так что все наши попытки по его освобождению прошли не зря, у нас снова есть какой-никакой лидер, который ещё умудрился найти где-то нового союзника.       — Ты про того Рыцаря, что разгромил армию Фобоса на площади? — До женщины доходили отголоски той битвы, а также слухи, которые появились после, но она не особо ими интересовалась, так как знала, что людям свойственно преукрашивать.       — Ага, тот самый. Не знаю, где он его откопал, но этот Рыцарь спас стражниц и Калеба, по словам Ольгерда, и его самого ещё в таверне, в которой он жил. Этот Рыцарь не только их спас, но ещё умудрился ранить Седрика и Охотника. Про то, что он устроил там на площади, я вообще молчу.       — Вам повезло с союзником, — женщина была рада, что на стороне повстанцев появился такой сильный воин.       — Это да.       На этом разговор и закончился, больше новостей не было, а посвящать женщину в дальнейшие планы повстанцев мужчина не стал, да и не интересно ей это было.       Когда пара уже собиралась идти к себе в комнату, чтобы хорошенько выспаться, в дом ворвались люди Фобоса. Именно люди, не лурдены, не нелюди, а именно люди. Один из элитных отрядов, что подчинялся непосредственно главе тайной разведки и нынешнему генералу армии — Азалии.       Мужчина не успел даже схватиться за меч, что висел у него на поясе, а его уже повалили на пол и оттаскивали от него кричащую и вырывающуюся жену. Когда мужчина оказался на полу, он смог заметить в проходе кожаные сапоги с длинным каблуком. Такая обувь точно не могла принадлежать одному из солдат, так что он сразу понял, кто прибыл по его душу. Неписанная честь, можно сказать, его скромную обитель посетила лично Мгла. От понимания безысходности всей ситуации у мужчины вырвался нервный смешок.       Пока повстанца прижимали ногой к полу, эти сапожки начали плавно и бесшумно приближаться к нему. Он мог поклясться, что не чувствовал даже вибрации от её шагов, а ступать столь бесшумно по этому гнилому и скрипучему полу — действительно достижение.       — Вот мы и встретились, лорд Холланд, последний из восставших против Князя Фобоса.       Мужчина еле сдержался, чтобы не засмеяться от этих слов. Так он, по их мнению, «последний»?       «Ну, что же, так даже лучше», — подумал мужчина.       — Лорд Холланд, Вы и ваша семья обвиняетесь в пособничестве повстанцам. Также, Вы обвиняетесь в измене Короне, предательстве Меридиана и его жителей и попытке переворота. Нам известно о всех ваших «тайных» операциях против нашего Короля. Хотите мне что-нибудь сказать в своё оправдание, лорд Холланд?       — Я. Ничего. Тебе. Не скажу. Женщина, — почти прошипел мужчина.       — Жаль, а я надеялась, у нас получится по-хорошему, — ледяным тоном промолвила женщина. Казалось, что в её интонации должна быть печаль, но её не было. — Уведите их всех в темницу, детей тоже, — всё так же равнодушно отдала приказ Азалия.       — Нет! Не трогайте моих детей! — запротестовала леди Холланд, но её оглушили ударом в висок, и она потеряла сознание.       Один из солдат заковал в наручники сопротивляющегося мужчину и повёл его в карету, в которой их всех должны были переправить в тюрьму. Двоих вырывающихся братьев просто закинули в карету, как мешок с картошкой, так же поступили и с их матерью, которая всю дорогу была без сознания.       На следующий день, глашатые во всеуслышанье сообщали о поимке последнего из предателей. Каждый из них в разных уголках столицы озвучивал огромный перечень преступлений, в которых обвинялся лорд Холланд. Убийство, воровство, нарушение клятв, данных Королю и Королеве Меридиана, попытка убить нынешнего короля, организация побегов заключённых, помощь восстанию, укрывательство преступников и так до бесконечности. Каждый житель Меридиана знал, что всё это неправда, каждый знал, что обвиняют ни в чём не повинного человека, который сражался за свои идеалы, который был готов биться до конца, но, к сожалению, проиграл. Каждый в столице знал, что всё это гнустная ложь, но они не решались идти против тирании Фобоса, они не были так сильны, как лорд Холланд — последний из «истинных лордов».       В темницах замка Фобоса семью Холландов ждал долгий и тщательный допрос: их пытали, несмотря на все их мольбы, ломали кости, несмотря на слёзы детей, истязали разум, несмотря на уверения, что они ничего не знают. Азалии было всё равно, она требовала ответов, которые лорд Холланд упорно не давал, даже несмотря на то, что его собственных детей пытали у него на глазах. Первой не выдержала и умерла леди Холланд. Она и так была слаба, и пытки окончательно её доконали. Она скончалась первой, несмотря на то, что её пытками занимались профессионалы и они старались, чтобы каждый из них продержался, как можно дольше.       Вторым погиб старший сын Холланда, ему из семьи досталось больше всего: если самого лорда жалели, чтобы он остался в живых и мог ответить на вопросы, а младшего подвергали поверхностному насилию, так как тот и от чиха мог умереть, то на старшем отыгрались по полной. Для начала, к нему приставили ученика. Тот вставлял ему иглы под ногти, вырывал их с корнем, отрубал пальцы на руках и ногах. Каждый раз парню прижигали раны раскалённым железом, чтобы он не умер от кровопотери.       — Ты крепкий юноша, — заговорила с ним однажды Мгла в один из перерывов между истязаниями. — Ты мне напоминаешь Калеба. Он точно так же молчал, как и ты. Нет, ты даже сильнее него, ведь тогда наши пытки и пытками было не назвать. Ты же испытал в десятки, если не в сотни раз больше физической боли, чем он, но всё равно молчишь, как и твой отец, — Азалия говорила в свойственной ей манере, спокойным и размеренным тоном, словно говорила о сортах какого-нибудь чая, а не вела монолог о его мучениях. — Ты держался достойно, юный Холланд, поэтому тобой займусь лично я. — Эти слова стали его приговором.       Женщина имела на поприще пыток колоссальный опыт: десятки воинов сломались от её манипуляций, но она не испытывала за это угрызений совести. Мгла подошла к допросу со свойственным ей профессионализмом. Она не стала использовать банальные способы, она обратилась к тем, которые сама когда-то создала. В первую очередь, женщина вколола юноше несколько зелий, рецепты которых ей достались от предков. Первое зелье: усиливало все чувства в сотню раз. Даже самое невинное прикосновение к коже отдавалось жуткой болью. Из-за этого снадобья даже обычная одежда доставляла невыносимый дискомфорт.       Второе зелье — тонизирующее. Оно лишало человека сна на долгое время, укрепляло его мышцы, кости, нервы. «Сыворотка супер-солдата», если по-нашему. Оно позволяло издеваться над заключёнными в более извращённой форме, не переживая о том, что они умрут. Но у этого зелья был один негативный эффект, из-за которого его называли «Зельем смерти»: да, оно позволяло тебе стать машиной для убийств, ты становился Вестником Смерти, но также оно убивало тебя с невероятной скоростью. Печень, сердце, мозг — всё это начинало отказывать буквально через пару дней, а если ещё и подвергнуть тело стрессу и побудить активно работать регенерацию, которую оно также давало, то можно было умереть и за день.       Азалия не испытывала сострадание, когда погружала юношу в кипящее масло, не испытывала его также, когда при помощи магии превращала его внутренности в лёд и останавливала работу сердца на некоторое время, из-за чего юноша мог пережить не одну клиническую смерть. Ей было всё равно, когда лучшие менталисты вводили его в гипноз и секунда здесь ровнялась году в его внутреннем мире, где он также подвергался мукам . Она даже глазом не повела, когда после очередной смерти от истязаний ножом его откачивали лучшие лекари. Она не просто резала юношу, она буквально играла с его нервами, и ту боль, которая могла бы убить и без всяких зелий, он испытывал в десятки раз сильнее.       Но парень терпел, он не обращался к отцу, не просил его сделать невозможное. Он просто кричал. Кричал так, что из глотки шла кровь от напряжения, но не просил отца погубить последнюю надежду этого мира. Отец и так не справлялся с увиденным, но даже за эти попытки сына был благодарен. Под конец от парня осталось лишь истерзанное кровавое полотнище кожи и мяса и голова без всего — почти череп. Парню вырвали всё зубы и отрезали язык, говоря, что раз он не умоляет, значит он ему не нужен. Даже нос отрезали и выжгли глаза. С такими последствиями не могла справиться даже регенерация, подаренная зельем.       Третьим, что удивительно, умер лорд Холланд. Один из истязателей перестарался, и у мужчины не выдержало сердце, но тот не позвал лекарей, которые могли ещё спасти лорда, а промолчал и попытался сбежать. Тот, кто допустил смерть столь важного источника информации, также подвергся пыткам и наказанию в виде смертной казни за столь непростительную ошибку.       Последним умер Итан. Когда необходимость в нём пропала, как рычага давления, ему просто отрубили голову. К сожалению, мальчик так и не понял, за что ему всё это, за что так поступили с его семьёй и чем они заслужили такие муки. Его последние мысли были о том, что было бы хорошо снова оказаться дома, в кругу семьи, снова покушать мамину стряпню, поиграть с братиком и просто послушать его истории. В последнее мгновение своей жизни он видел всю свою семью, и они улыбались ему и обнимались все вместе, дарую невероятное тепло и всю свою любовь.       В этот же день, головы всех Холландов были посажены на пики и выставлены на всеобщее обозрение посреди площади, где сражался Тёмный Рыцарь. Эти головы были напоминанием того, что будет с теми, кто пойдёт против правления Князя.