Это все война

Вторая неделя ноября пролетела почти незаметно, и день первого квиддичного матча обрушился на гриффиндорцев прохладным осенним воздухом, шумом Большого зала и духотой раздевалки. Весь последний месяц они тренировались в поте лица и теперь были готовы на все сто процентов, к тому же погода была благоприятная: пасмурно и почти безветренно. Всё утро они были особенно молчаливыми, а в раздевалке лишь уверенно кивнули друг другу и, сжав мётлы в руках, направились к трибунам. Игра предвещала быть не из лёгких, но когда Джинни боялась трудностей? Под крики и свист болельщиков команда, облачённая в красно-золотую форму, вышла на поле для квиддича. Джинни крепко сжимала «Молнию» в руке, чувствуя спиной напряжённую решительность друзей. Они прошли мимо своих соперников, пожав руку каждому. Уизли до хруста стиснула ладони слизеринцев, не забывая испепелить их взглядом. Рука Малфоя на секунду дольше положенного обожгла её, а воздух вокруг них моментально сгустился, добавляя азарта. Сегодня они выиграют. Непременно выиграют. Раздался свисток, и Джинни резко взмыла вверх, вырывая квоффл прямо из-под носа Монтегю. Кровь бурлила, а зрение будто перефокусировалось, вылавливая только нужных ей игроков. Трибуны шумели, но их перебивал бешеный стук сердца в ушах. Чёрт, как Джинни обожала это чувство! Адреналин, смешанный со свободой и азартом, а в голове ни одной лишней мысли. Только глаза успевают следить за сложными схемами противника, а руки уже на автомате передают нужный пас. Она ловит кивок Слоупера и швыряет квоффл в его сторону, облетая массивных загонщиков. И чем думали слизеринцы, когда принимали этих увальней в команду? Джинни хмыкает и подрезает Блетчли, чтобы Демельза, которой Джек отдал пас, смогла беспрепятственно забить гол. Трибуны взрываются криками, а голос Майкла Корнера радостно вещает из будки комментатора: — Робинс мастерски обходит охотников, и Гриффиндор открывает счёт! 10:0 в пользу красно-золотых! Секундный триумф проходит, и Джинни снова в игре. Все проблемы остались там, внизу, запутались в пожухлой траве и завязли в песке квиддичного поля. Сейчас она свободна от всего лишнего, сдерживающего её. Сейчас она отчётливо чувствует своё внутреннее пламя, которое прожигает каждый нерв, вырываясь наружу. Нет, это не золото её квиддичной формы, это огонь, ласкающий кожу, составляющий сейчас всю Джинни. И она горит. Поэтому ей не составляет труда за секунду догнать Монтегю, который сжимает в руке квоффл, и прокричать, перебивая шум ветра: — Может, уступишь даме? — волосы огнём развиваются за спиной Уизли, а в глазах уверенность в самой себе. Капитан слизеринской команды зло зыркает на неё и уже хочет что-то ответить, но свист бладжера отвлекает его, и он ослабляет хватку ровно на секунду, которой достаточно для Джинни, чтобы вырвать мяч из его рук и, резко развернувшись, помчаться к кольцам соперника. «Спасибо, Джимми», — проносится в её голове, и Уизли, найдя самое плохо защищённое кольцо, изо всей силы отправляет туда квоффл. Напряжённая секунда тишины, от которой звенит в ушах, и Джинни мысленно молится, что рассчитала всё верно и Блетчли не успеет отбить мяч. — С лёгкой подачи Джиневры Гриффиндор получает ещё десять очков, увеличивая разрыв с противником. Неужели они решили выиграть в сухую? — раздаётся над полем комментарий Корнера, и болельщики оглушают её криками, но девушка уже не слышит их, она снова несётся против ветра на пару с Демельзой и Джеком, чувствуя себя единым целым с ними, предугадывая каждое их движение, понимая, что они прикроют её в любой ситуации. И не только на поле. Дерзкая улыбка растягивает её губы, а в глазах — чистая, не замутнённая ничем свобода. О да, она была свободна. До побелевших пальцев сжимая метлу, чтобы войти в очередное сложное пике, не чувствуя лица от холода и ветра, уклоняясь от бладжеров и слизеринских игроков, вдыхая колючий осенний воздух, прямо сейчас она была свободна. Никаких навязчивых мыслей о несносном слизеринце, никаких сомнений и сожалений. Только она, почти слившаяся с метлой, и коричневый мяч, который должен попасть в кольцо противника. И её команда, и почти весь Гриффиндор, и, чёрт возьми, они были готовы победить. Джинни, переполненная адреналином, почти искрящимся, почти горящим в её венах, на новой метле летит быстрее Монтегю, Вейзи и Уоррингтона вместе взятых. Передаёт пасы, обходит защиту противника и снова забивает гол, и ещё один, и ещё. А трибуны ревут, и счёт уже 50:0, потому что Викки, мать её, Фробишер никогда не подводит. Мяч снова у слизеринцев, и в этот раз они настроены серьёзно. Демельза кивает Джинни и спешит наперерез охотникам. Уизли не отстаёт, краем глаза замечая Майкла, парящего высоко над полем, и Малфоя, который напряжённо следит за развернувшейся атакой. Тут он перевёл взгляд на неё, и она почти забыла, где вообще находится. Даже с такого расстояния она могла разглядеть ненависть в его глазах, но там было что-то ещё. Восхищение, которое не успело спрятаться за привычной маской. Наверное, в запале игры и на адреналине, обнажившем все чувства, он просто не успел закрыться вовремя. Но Джинни не смогла остановиться на этой мысли, потому что Малфой вдруг резко бросил взгляд куда-то вбок, а затем снова вернул зрительный контакт, только теперь его глаза были расширены, и в них читался страх. Страх за неё. Он еле заметно кивает головой вправо, и Уизли оборачивается туда, только чтобы в ту же секунду резко затормозить и чуть не потерять равновесие, потому что прямо перед ней на бешеной скорости проносится бладжер. Джинни медленно выдыхает и, тряхнув головой, вскидывает голову вверх, чтобы поймать взгляд серых глаз, но Малфой больше не смотрит в её сторону. Почему? Зачем он предупредил её? Спонтанно, незапланированно, но предупредил? Однако крик Ричи не даёт ей ответить на эти вопросы. — Прости, Джин, эти уроды начали грязно играть, Крэбб чуть не… Она сбрасывает минутный ступор и снова превращается в огонь. — Мне плевать, что сделал Крэбб, мы все знаем, что они играют грязно, и, как я думала, вы готовы к этому! — её взгляд метает молнии, но в голосе нет злости. Только упрёк и беспокойство за них всех. Тут она прищуривает глаза и заговорщически добавляет: — Соберитесь и научите их паре честных приёмчиков. Виноватое выражение сходит с лица Ричи, уступая место весёлой усмешке. Он шутливо подносит ладонь к виску и задорно кричит: — Есть, капитан! А в следующую секунду Кут уже орудует битой. Джинни улыбается, а затем оборачивается на счётчик очков. 50:40 Чёрт. Улыбка сползает с её лица, и глаза наполняются решительностью. Она находит фигурку Демельзы с квоффлом в руке и устремляется к ней. Их преследуют Монтегю и Вейзи, а Уоррингтон замер где-то ближе к кольцам. Джинни за секунду просчитывает тактику соперника и ловит понимающий взгляд подруги. Придётся провернуть кое-что хитрое. Только бы Слоупер оказался в нужном месте в нужное время. Слизеринцы всё ближе и ближе, поэтому Робинс отдаёт Джинни мяч, и та резко уходит вправо и вниз. Уорринтон ещё далеко, а Вейзи с Грехемом тут же устремляются за ней. То, что ей и нужно. Земля стремительно приближается, а на лице Уизли расплывается ухмылка. «Надеюсь, вам приятно будет провести выходные в больничном крыле, мальчики». И когда до столкновения остаётся меньше пары метров, а глаза слезятся от скорости и ветра, Джинни отточенным движением выворачивает метлу, меняя её направление, и теперь она летит вверх ногами, почти касаясь земли рыжими волосами, а за спиной слышит ругательства слизеринцев. Она выравнивает метлу и быстро оборачивается. Охотники заметно отстали, но, к сожалению, не валяются с переломанными костями. Чёрт. Намного приятнее было бы вывести их из игры. Уизли хмурится, но продолжает нестись к кольцам, набирая высоту. Теперь надо обойти Уоррингтона. Краем глаза она замечает Джека, который летит параллельно ей, и аккуратно кивает. Они много раз отрабатывали это, у него должно получиться. Кольца уже близко, и слизеринец летит ей навстречу. На его лице застыло решительное выражение, а в глазах — тошнотворная самоуверенность. Джинни усмехается, сжимает квоффл сильнее и, подлетев достаточно близко, вдруг перекидывает его в противоположную руку, выставляя Уоррингтону блок, и почти вслепую со всей силы швыряет мяч Слоуперу. — Прекрасный обманный манёвр гриффиндорских охотников! Видно, что они сработались как команда, — над полем раздаётся голос Корнера, но Джинни не обращает на него внимание, следя за Джеком, который стремительно приближается к кольцам соперника. Он должен попасть, должен… Слишком долго они боролись за этот мяч. Слоупер же отчаянно выискивает слабые места в защите и, подлетев почти вплотную к вратарю, запускает квоффл в самое дальнее кольцо, принося Гриффиндору ещё десять очков. Джинни выдыхает, с гордостью смотря на Джека, а потом устремляется к Робинс, чтобы вдвоём окончательно порвать Монтегю и Вейзи.

***

«Сраные придурки», — думал Малфой и не был уверен, что имеет в виду гриффиндорцев. Хотя, конечно, он говорил про Кута и Пикса. Это ведь они не уследили за чёртовым бладжером, это их вина, что Уизли чуть не пересчитала себе все косточки. Вовсе не Крэбба и Гойла, которых он хочет хорошенько приложить к стенке сейчас. Блять. Малфой затряс головой, понимая, что если бы не он, Уизли быстро вышла бы из игры, обеспечив тем самым лёгкую победу Слизерина. Он только что помог не просто врагу, а противнику в спорте, подведя свою команду. Но ведь если они не узнают, это не считается? — Монтегю забивает гол, чуть не сбив Фробишер с метлы, но она в порядке, а Демельза Робинс перехватывает квоффл с явным намерением отомстить. Драко закатывает глаза на слишком восторженный голос когтевранца и возвращает своё внимание на поле. Снитч так и не показывался, а мельтешащий перед глазами ловец Гриффиндора начинал порядком раздражать. Чем Уизли думала, принимая его в команду? Да, может, он и поймал снитч на отборочных, но сейчас не отборочные. Это большая игра, а его противники — почти все семикурсники. Когда играл Драко, его соперником был Поттер, его ровесник. Но даже это не помогло тебе обойти его. Усмешка прорезала его аристократичное лицо. «Не сейчас, папочка, ты же видишь, я немного занят. Думаю, мы можем отложить мою внутреннюю экзекуцию до поры до времени?» Усмешка стала походить на нездоровый оскал. Прекрасно, он разговаривает сам с собой. Благо, до трибун больше ста метров и никто не видит его лицо. Иначе Малфоя сразу бы загребли в отделение Святого Мунго для душевнобольных. Тут по полю пронёсся поражённый вздох, что заставило Драко отвлечься от своих невесёлых мыслей. Он прошёлся взглядом по игрокам и приковал его к фигурке девушки с пламенными волосами, почти сливающимися с её ярко-красной формой. Она на полной скорости неслась прямо к земле, а за ней не отставая летели два слизеринских охотника. Она будто камнем падала вниз, и Драко задержал дыхание, боясь отвести взгляд. Мерлин, пусть она знает, что делает. И уже второй раз за эту блядскую игру у него в груди расплылось беспокойство, сжимая лёгкие, скребя по рёбрам, заставляя злиться на всех: на себя – за то, что вообще чувствовал это, на Монтегю и Вейзи – за то, что они вынудили её рисковать своей безопасностью, и на чёртову Уизли, которая сейчас могла на бешеной скорости врезаться в землю. Вдруг Малфой замер. Девочка-ураган вышла из крутого пике, лишь мазнув волосами по песку, а у Драко наконец получилось вдохнуть и медленно выдохнуть. Мгновение назад он понял, что готов был предать свою команду ради Уизли ещё раз. И если бы она не успела вывернуть метлу, он бы сорвался и полетел к ней. И если бы ему предложили переиграть последние несколько минут, он бы снова «предупредил» её о бладжере. И делал бы это снова и снова. Снова и снова предавал бы свой факультет, а заодно и себя. А она обходит Уоррингтона и передаёт пас Слоуперу, после чего тот забивает гол. Трибуны снова кричат, свистят и беснуются, а Малфой протирает лицо, заставляя себя не смотреть на неё. Не думать о ней, не винить себя. «Сосредоточься на сраном снитче, мать твою!» — кричит сам себе, мысленно давая себе пощёчину, и переводит взгляд на гриффиндорского ловца. Он даже не знает, как его зовут, но Малфою всё равно. Просто очередной мелкий борец за справедливость, напичканный благородной чепухой с ног до головы, как и все остальные представители его факультета. Заноза в одном месте, не более. Драко хмыкнул и стал сканировать взглядом поле, пытаясь найти золотой мячик. Игра кипела, слизеринцы почти сравняли счёт, но Гриффиндор всё равно опережал их на несколько десятков очков. Если Малфой не поймает снитч — победы им не видать. Он всё не появлялся, а краем уха Драко слышал слова комментатора: — 80:50 в пользу красно-золотых… 100:90, Гриффиндор ведёт, 140:120, кажется, слизеринцы не намерены проигрывать… «Конечно, не намерены», — пронеслось в голове Малфоя, и тут он заметил золотой блик прямо за спиной белобрысого мальчугана. Довольная усмешка расплылась на его лице, а в следующую секунду он вихрем пронёсся мимо гриффиндорского ловца, почти ловя мячик, но тот встрепенулся и резко ушёл вниз, несясь к трибунам. Малфой не отставал, поле зрения сузилось до крошечного золотого всплеска, а от скорости закладывало уши, и Драко летел, ни на секунду не отставая от снитча. В груди гулко стучало сердце, разнося наполненную адреналином кровь по всему телу. Мышцы напряжены, пальцы онемели от того, с какой силой он стискивал метлу, но шум трибун, смешанный с криками игроков, заглушил все мысли в голове, позволяя Малфою стать свободным хоть ненадолго. Хоть на время этого бешеного полёта. Есть только он, снитч и соперник, почти догоняющий его, почти дышащий в спину. Драко усмехнулся. Какой-то второкурсник не сможет обыграть его. Он прижался ещё ближе к метле и ускорился. Золотой шарик молниеносно менял направление, петляя между игроками и трибунами. Пролетел сквозь кольцо, чуть не врезавшись в квоффл, и устремился выше в небо. Малфой не отставал, как и Майкл. Они вместе неслись за снитчем перпендикулярно земле. Выше, ещё выше. Вдруг мячик замер на месте, и когда рука Малфоя почти сомкнулась на нём, он резко вильнул вправо и ушёл вниз. Драко выругался и нырнул следом, с удивлением отмечая, что Майкл теперь чуть впереди. «Какого хуя?!» — пронеслось в его голове. Он ведь обгонял его. Видимо, этот пацан не так уж и прост. Драко изо всех сил стиснул метлу, пытаясь догнать гриффиндорца. А снитч уже снова изменил направление и теперь летел параллельно земле почти по прямой. Наконец Малфой поравнялся с соперником и бросил на него быстрый взгляд. Гриффиндорец был сосредоточен, на лице застыло серьёзное выражение, а глаза горели решительностью. Складывалось ощущение, будто он играет не в первый раз, будто он опытнее самого Малфоя. Видимо, Уизли действительно хорошо его подготовила… Ветер бил в лицо, отчего глаза начали слезиться, снитч был всё ближе, и Драко уже вытянул руку вперёд, готовый схватить чёртов мячик, но тут он, блеснув крылышками, ушёл в крутое пике, и Малфоя чуть-чуть занесло на бешеной скорости, из-за чего он снова отстал, и этой доли секунды хватило, чтобы Майкл, резко извернувшись, схватил снитч. Болельщики взорвались овациями и криками, а голос Корнера, оповещающий о конце игры, потонул в этом безумном гаме. Парнишка, сжав золотой мячик в руке, взглянул на Малфоя и гордо вскинул подбородок. Совсем как она. Драко тряхнул головой и ядовито усмехнулся, но эта усмешка словно клеймо прижглась к его лицу, когда внутри всё закипало. Овации болельщиков, ругань Монтегю, радостные вопли гриффиндорцев, — всё смешалось в давящий гул, заставляя его поморщиться. Проиграл. Он снова проиграл, причём кому? Второкурснику! Чёртову молокососу! Блять… Малфой сжал челюсти почти до хруста, пытаясь не сорваться здесь и сейчас. Пять минут, и он разобьёт плитку в душевой, а холодные струи воды успокоят его. Пять минут, и он выплеснет всю свою злость. А сейчас нельзя оборачиваться на гриффиндорцев, среди которых ярче всего сияла Уизли, обнимая каждого, но её радостный смех всё равно достиг его слуха. Малфой слез с метлы и быстрым шагом направился к раздевалкам, даже не смотря на капитана, который сейчас рвал и метал. Скорее убраться из этого бедлама. Скорее остаться одному.

***

В большом зале царила оживлённая атмосфера, за ужином все обсуждали прошедшую игру и победу Гриффиндора. Майкл светился от счастья, а когда все поздравляли его, он снова и снова рассказывал, как в последний момент смог схватить снитч. Джинни смотрела на него, такого радостного, такого взбудораженного, и на губах расплывалась гордая улыбка, а в груди теплело. Они не зря потели весь месяц на тренировках, выбиваясь из последних сил, не зря она сорвала голос, крича на них, пытаясь донести все тонкости игры. Всё это было не зря. Целый день к ним подходили друзья и знакомые, крепко обнимая каждого и поздравляя с победой, а в их глазах читалось понимание важности этой игры. Они победили не просто в квиддичном матче. Они в очередной раз доказали, что никакая война, никакие пожиратели и пытки не смогут заставить львов замолчать. Их рёв будет громче шипения змей. Джинни окинула взглядом свою команду. Демельза весело смеялась над какой-то шуткой Ричи и Джимми, а Слоупер болтал с Викки и Симусом. Майкл же что-то очень эмоционально рассказывал своим однокурсникам, а его голубые глаза искренне светились. Эта эйфория на какое-то время унесла Уизли, позволив ей не вспоминать о реальном положении вещей, позволив ей забыться в этом счастливом триумфе. Но за всё надо платить. Тут с учительского стола донеслись хлопки. Прерывистые, резкие. Насмешливые. Кэрроу поднялся со своего места и откашлялся, привлекая внимание учеников, а его взгляд прожигал гриффиндорский стол. Смех и разговоры постепенно затихли, а ученики начали недоумённо оборачиваться на учителей. — Сегодня был замечательный матч, — Амикус сделал паузу и обвёл глазами их команду. Джинни насторожилась. — Мы получили непередаваемые эмоции и безмерно рады за сборную Гриффиндора, которая принесла своему факультету победу. Алекто поднялась вслед за братом с усмешкой на лице и нарочито вежливо похлопала. Зал молчал. Учителя недоумённо смотрели на пожирателей, а Снейп с непроницаемым выражением лица прожигал взглядом стол. Демельза сдвинула брови и переглянулась с Джинни. Беспокойство. «Что-то не так», — пронеслось в голове Уизли, а Кэрроу тем временем продолжал этот непонятный спектакль. — Предлагаю поздравить наших победителей, — он поднял кубок и залпом осушил его, а затем опасно блеснул глазами. — Робинс, Уизли, Слоупер, Пикс, Кут и, конечно, малыш Майкл… На последнем имени его губы изогнулись в насмешливой улыбке. — Будьте добры, пройдёмте с нами. Он кивнул Алекто, и они вдвоём направились к гриффиндорскому столу. Сердце Джинни гулко стукнулось о рёбра, а в голове заметались вопросы. Что им от нас нужно? Какого чёрта все молчат? Почему учителя стыдливо прячут глаза в свои тарелки? Она оглянулась на своих однокурсников, которые с непониманием следили за перемещениями Кэрроу, оглянулась на притихшие столы других факультетов, которые будто впали в ступор, она даже оглянулась на такие ненавистно-спасительные серые глаза, в которых нашла отражение тех же опасений, что терзали её. Вдруг Малфой тряхнул головой и разорвал зрительный контакт. А шаги Кэрроу тяжёлыми ударами отдавались в её голове. Джинни обернулась на Джимми и Ричи, которые придвинулись чуть ближе друг к другу, на непонимающий взгляд Джека, на Викки, с губ которой до сих пор не сошла улыбка, на Майкла, чей смех до сих пор отражался от красивых витражных окон. На испуганные глаза Демельзы, в которых всё ещё теплилась надежда. Джинни попыталась улыбнуться подруге. «Может, всё ещё обойдётся». Фигуры пожирателей неотвратимо приближались, и по коже Джинни побежали колючие мурашки. Она в последний раз окинула взглядом Большой зал, в котором будто померкли все краски, и как нельзя отчётливее ощутила страх. Настоящий, почти забытый страх перед болью. Нетнетнетнет… Всё будет хорошо, они просто немного пообщаются с Кэрроу и пойдут в гостиную праздновать. Ничего страшного. И Джинни кивает Демельзе, вставая со своего места, за ней поднимаются Ричи и Джимми, а Амикус растягивает губы в неприятной улыбке. — Прекрасно, что в вас есть благоразумие, — и жестом показывает следовать за ним. Они словно в прострации выходят из Большого зала, в котором до сих пор не остыл триумф и радость от победы, в котором продолжала витать атмосфера счастья и беззаботности. Тут рука Демельзы нащупала ладонь Джинни. Та заглянула в распахнутые глаза подруги, в которых отражались все её переживания, и слабо улыбнулась. Они вместе. Робинс стиснула её пальцы. Они справятся. И с захлопнувшейся за ними дверью, с этими жёсткими усмешками Кэрроу, с искренним непониманием в чистых глазах Майкла, с всё ещё сверкавшей в нём наивной радостью, с напряжением в спинах Кута и Пикса, с мерным стуком ботинок пожирателей об пол из Джинни ушли последние ошмётки иллюзий о безопасности. Их дом превратился в тюрьму.