***
В ответ на мои сбивчивые предположения о том, что Геральт появится с часу на час, Эскель взял меня за руку и повёл через зал. Мы поднялись по винтовой лестнице и прошли мимо двери в комнату, в которой я жила раньше, до самой макушки башни. Ведьмак открыл в потолке скрипучий деревянный люк, подтянулся и затащил меня наверх. Я в недоумении оглядывалась по сторонам. Косые лучи, пробивающиеся сквозь узкие окна-бойницы, освещали пыльное замусоренное помещение. — Хочу показать тебе кое-что, — Эскель снял и аккуратно сложил на пол куртку и мечи и принялся стаскивать сапоги, показывая, чтобы я сделала то же самое. Ещё более теряясь в догадках и решив не задавать вопросов, я последовала его примеру. Эскель подобрал в углу верёвку, протянув, завязал у меня под грудью и закрепил у себя на поясе. — Иди за мной. Он с трудом протиснулся через одно из окон. Верёвка натянулась, я полезла следом. — Мне только колокольчика не хватает, — пошутила я. За окном башню опоясывал узкий карниз. Я осторожно шла за Эскелем, цепляясь пальцами за щели между камнями. К счастью, панического страха высоты, в отличие от замкнутых пространств, у меня не было, хотя желудок всё равно неприятно сводило, и я старалась не смотреть по сторонам, сосредоточившись взглядом на кладке стены перед носом. Я волновалась и в то же время сгорала от любопытства, совершенно не представляя, что он задумал. Я не боялась упасть, хотя и не очень понимала, что сделал бы Эскель, сорвись я, — он лишь слегка касался руками стены. Но почему-то само присутствие ведьмака давало уверенности больше, чем хлипкая верёвка, стягивающая рёбра. Из-под ног сыпалась крошка. Мы уже обогнули четверть башни, когда Эскель обернулся и приложил палец к губам — мы проходили над распахнутым окном. Снизу доносился певучий, срывающийся голос, который выводил знакомую мелодию. Неслышно я переступала босыми ногами по шершавым нагретым камням карниза. — Из снов моих с утра бежишь проворно… Чёрт… Чёрт-чёрт-чёрт! — послышался звон разбитого стекла. — Крыжовник едкий, душная сирень! Эскель усмехнулся, в золотистых глазах мелькнула озорная искра. Пожал плечами, и мы двинулись дальше. Ведьмак нащупал ржавые скобы, вбитые в стену, и начал подъём. Ступень за ступенью, выше и выше я лезла за ним, стараясь не оглядываться на уходившую вниз пропасть и не обращать внимания на ветер, хлопающий рукавами рубашки. Наконец, Эскель перевалился через каменный зубец и вытянул меня вслед. Мы находились на плоской башенной крыше на самом верху Каэр Морхена. — Это наше с Геральтом тайное место, — тихо проговорил ведьмак, — кроме нас, никто про него не знает. Ещё пацанами мы прятались здесь от Весемира, и если и есть какой-то лично наш уголок в Каэр Морхене, так это тут. Он махнул рукой на грубо сколоченное дощатое сооружение в виде гигантского ящика, установленное в центре крыши. Привычным жестом откинул щеколды и отложил вперёд переднюю стенку. Теперь эта стенка превратилась в помост, а за ней открылась крохотная комната — детский домик, пол которого застилал ветхий ковёр, в углу красовалась, видать с прошлого века, горка иссохших яблочных огрызков, валялась лампа со свечой внутри, а у стены покосилась стопка деформировавшихся от перемены погод книг. Судя по названию верхней — «Мемуары женщины для утех», Весемир бы подобной библиотеки не одобрил. — Это же… — прошептала я, — это же ваше детство. — Да, — Эскель задумчиво гладил шрам на щеке, — мне захотелось показать тебе, перед тем как… Я замерла. Слишком хрупок и ценен был этот дар, и я боялась испортить момент неожиданного доверия. Это было слишком, слишком много для меня. Подавив смятение, я взяла Эскеля за руку, погладила по ладони. — А эту шкатулку мы использовали для секретных посланий друг другу, да и себе тоже. Для тех мыслей, что и сказать не скажешь, слишком пафосно и глупо, и нигде не запишешь, в страхе, что прочтут. А тут — можно. Он улыбнулся. — И вид здесь самый лучший. Ведьмак подвёл меня к краю. Окно моей комнаты, из которой мы, пробираясь сюда, слышали пение, выходило на ту же сторону, но никогда ещё я не смотрела на знакомый вид с такой высоты. Тут меня не окружали стены, не давали ощущения безопасности. Стоя на краю, я раскрыла руки порывистому ветру, и мне казалось, что я парю над долиной, вместе со стремительно носящимися в высоком небе стрижами. — Я лечу! — я пыталась перекричать ветер, задувающий в нос и горло и треплющий ткань рубахи. Эскель обнял со спины, прижался щекой к шее. По коже к затылку побежали мурашки. Наверное, впервые в этом мире я была настолько счастлива. Ветер трепал волосы и уносил сомнения, страхи, оставляя сиюминутный восторг и ощущение полёта. Мягкий поцелуй в шею, ещё один, лёгкий укус за мочку уха. Я не поворачивалась. Руки Эскеля скользнули под рубашку. Быстрые поцелуи по краю брови, по кромке век. Он прижался ко мне, я чувствовала тепло его тела. Мир перевернулся, и его заполнило небо — Эскель подхватил меня на руки. Некстати пришла мысль, что в этом мире на руках меня носили чаще, чем в прошлом за всю ту жизнь. Выбросив её из головы, в очередной раз я почувствовала, до чего же Эскель силен, будто из стали отлит, со стальными мускулами. — Сколько раз, будучи здесь, я мечтал об этом, — засмеялся он. — Опошлим такое прекрасное место? — Детство должно когда-нибудь закончиться…***
Я отодвинула шкатулку для секретных посланий, острым углом впившуюся в бок. — Это твой метод, как снять напряжение перед бойней? — спросила я Эскеля. — Ты волновалась. Хороший ведь метод? — Работает, — засмеялась я. — Вот видишь. Яна, обещай мне… — М-м? — привстав на локте и водя пальцами по груди ведьмака, я вглядывалась в его золотисто-карие глаза. — Что никуда больше не уйдёшь. Хватит приключений. Я больше не хочу… не смогу этого вынести. Голова закружилась. Ветер, завыв меж зубцов башни, взметнул пыль, в небе пронзительно застрекотали мечущиеся под набежавшим облаком стрижи. — Ты ведь это не всерьёз, правда? — Я серьёзен, как смерть. Я откинулась на спину. Пора. Пора всё сказать. Про поход в Зерриканию, про то, что я должна рано или поздно вернуться в тот мир. Про то, что, вообще-то, моя задница оказалась тут только лишь из-за любви к приключениям. Появилось противное чувство, будто я шпион, вынужденный признаться, что он не тот, за кого себя выдавал. Вдох-выдох. Сквозь щели в досках пробилось голубоватое свечение. — Геральт! — Эскель подхватился с места, и уже скакал на одной ноге, натягивая штаны. Я медленно потянулась к одежде.***
Скрестив руки на груди, Иорвет ждал на ступенях у двери в замок. Эскель отправился встречать Геральта, я же, вдруг почувствовав робость от знакомства с Цири, предпочла остаться в стороне, рядом с эльфом. — Битва скоро, — он скользнул взглядом по моему лицу и саркастически добавил: — Вижу, что водка тебе в этот раз не понадобится. — Есть вещи и получше водки, — не менее язвительно ответила я. Обнявшись с Весемиром, в ворота входила Цири в окружении встречающих её гостей Каэр Морхена и ведьмаков. Она с наслаждением, как и я, когда только вернулась сюда, вдыхала напоенный ароматом горных трав воздух и оглядывалась по сторонам. По лицу старого ведьмака было видно, что он счастлив. Трисс, ещё раз обняв девушку, ушла внутрь замка. Йеннифэр порывисто прильнула к губам Геральта, он прижал её, рука скользнула по талии ниже. Чародейка легонько оттолкнула его и последовала за Трисс. Геральт с Цири приблизились. Пожав руки Иорвету и мне, ведьмак представил нас. — С неделю назад все мегаскопы в окрестностях жужжали не переставая, так всех поразил ваш успех при обороне Вергена. — Не сомневаюсь, — усмехнулся Иорвет. — Чародейки переобулись в прыжке и уже делят новый мир, так что ждите посланниц, искренне желающих помочь. Особенно из тех, что ранее ставили на Нильфгаард, — Геральт пристально смотрел эльфу в глаза. — Саскии хватит решимости отправить их восвояси, — без колебаний ответил тот. — Мне бы твою уверенность… Изумрудные глаза Цири изучали нас. Вблизи хорошо чувствовалось, насколько эта девушка особая — бриллиант в тоненьком теле ершистого, бунтующего подростка. Звезда, чьё предназначение — сиять для многих миров. Она упрямо смотрела исподлобья, но в глазах читались почти старческая мудрость и боль. — Ты позвал защищать меня ведьмачку, а ей лет даже меньше, чем мне! — Цири с возмущением обернулась к Геральту. — Не волнуйся, я здесь не из-за тебя, — я постаралась сказать это мягко. Мне хотелось хоть чуть-чуть облегчить для девушки давящую вину, которую она несла, позволяя другим погибать из-за неё. Геральт с недоумением приподнял бровь, лицо Цири вспыхнуло, но слова достигли цели, и нахмуренный лоб разгладился. — А из-за кого? — с вызовом спросила она. — Не твоё дело, — улыбнулась я. Цири захохотала. Такая юная и такая непосредственная! Всей душой мне хотелось, чтобы она улыбалась всегда. Геральт увлёк её в замок, мы пошли следом. Кейра Мец, которая как ни в чём не бывало расчёсывала волосы внутри магического пузыря перед иллюзорным зеркалом, отложила гребень и встала. Ламберт, решившийся ради приезда Геральта показаться на людях, не отрывал взгляда от глубокого выреза её платья. Кейра красноречиво стрельнула глазами на беловолосого ведьмака. — Я уже, буквально вот несколько минут как, начала скучать по тебе. Ламберт приветственно пожал руку Геральту и сообщил в сторону декольте чародейки: — Ведьмаки — ценный товар, по мне вот тоже кое-кто скучал. Я прыснула в кулак. Геральт, завидев приближающуюся Йеннифэр, отшатнулся от Кейры: — Ты говорила, что тебе нравятся брюнеты, — кивнул он в сторону Ламберта и ретировался. Кейра Мец кислым взглядом окинула молодого ведьмака и вернулась к зеркалу. В стороне я увидела Хьялмара и Цири. Мощный викинг держал девушку за руку, взгляд его был красноречивее тысячи слов. Цири стояла, низко опустив голову. Зычным голосом Весемир позвал всех на совет.***
Я примостилась подальше на ступенях, ведущих в башню Эскеля, рядом с Иорветом. За нашими спинами сгорбился Лето. Все друзья Геральта в тишине ожидали его слов. Столько раз я видела этот момент в игре, и сейчас один в один он повторялся наяву. Охватило странное ощущение, будто меня позвали статистом в хорошо знакомую мне театральную постановку. Но нет, была и разница — стена уже заделана, арсенал расчищен. Я нервно хихикнула: бабочка уже погибла под подошвой путешественника во времени, Аннушка разлила масло. К чему это приведёт — непонятно. Геральт приступил к детальному обсуждению плана. Цири, нахмурившись, смотрела на стол перед собой. Я знала, что она ослушается приказа сидеть в крепости, и восхищалась ею. — Подведём итоги, — с расстановкой сказал Весемир. — Йеннифэр создаёт магический барьер и задерживает первый удар. Она оттесняет всадников в лес. Геральт, Ламберт и Лето ждут в лесу. Двимеритовыми бомбами они будут закрывать порталы. Трисс ждёт сигнала и по отмашке устраивает всадникам огненный ад. Остальные отражают натиск тех, кто всё-таки проникнет за стены. — Если что-то пойдет не так, мы оставляем внешний двор и отступаем в крепость, — добавил Геральт. — И самое главное — Цири не должна попасть в руки Эредина. В крови забурлило знакомое возбуждение. Всё идёт по плану. Я переглянулась с Иорветом, во взгляде которого промелькнуло нечто сродни изумлению пополам с ужасом, и мне показалось, что впервые с того момента, как я описала ему ход битвы, он по-настоящему мне поверил. На совете повторили слово в слово то, что я рассказывала ему. Все поднялись. Мышовур отправился открывать трещины с огненным газом, скопившимся под Каэр Морхеном, Лето с Роше показывали ведьмакам на карте расположенные в лесу взрывающиеся растяжки и волчьи ямы. Остальные отправились проверять оружие, чародейки исчезли. Я вышла во двор. Опустилась душная неподвижная тишина, как бывает перед грозой. Села, прислонившись спиной к стене колодца, и задумчиво стала рассматривать склянки с маслами, расставив их кругом. Масла от эльфов среди них не наблюдалось. — У нас нет ничего подходящего, — Эскель сделал пируэт и замер. — Разве что «серебряницу» возьми, если будешь использовать Розу Шаэрраведда. Она её усилит. — Намажу на всякий случай, — мрачно ответила я. Потянулось томительное ожидание.