***
Шаг-другой, шаг-другой. Постепенно внутренний монолог иссяк и мысли испарились, и не осталось ничего, кроме размеренного шага и перестука камней под ногами. Столько дней мы шли пешком, но только теперь, когда я шла одна, я поддалась чувству дороги, впала в медитативное состояние странника. Прошлое исчезло, будущего не было. Забылись цели нашего путешествия, и казалось, что главное — это двигаться, ставить одну ногу впереди другой и делать следующий шаг. Не раздумывать, не сомневаться, не ждать конца пути. Просто идти вперёд. И монотонная пустыня, в которой не за что было зацепиться взглядом, вдруг начала отвечать взаимностью: то мелькала в сколе камня ярко-красная причудливая жилка, то на дне ямки открывались сияющие на солнце кристаллы соли. Редкий ветерок взвивал вихри пыли, они возникали из ничего, обегали круг в танце и опадали. Спина эльфа маячила впереди на одном и том же расстоянии, и чудилось, что иду я на месте и только пустыня вокруг слегка меняет своё лицо. Однако, когда солнце начало клониться к западу, оказалось, что цепочку Огненных гор вместе с перевалом поглотила сизая дымка, а из низких облаков впереди сложились очертания далёкой крепости. Иорвет ждал. Его взгляд был обращен за мою спину, а рука лежала на рукояти меча. Я остановилась поодаль. Со стороны гор приближалось облако пыли. Мы молчали. И вот уже из пыли сложились силуэты четырех всадников. Люди. А так хорошо было идти! Иорвет вмиг преодолел зону отчуждения и встал рядом: — Ждём. Мечи не достаём. Кони загарцевали вокруг. Наездниками оказались женщины. Я невольно засмотрелась на них — это были те самые легендарные зерриканские воительницы, о которых я читала в книгах. Они хмурили смуглые лица, от уголков миндалевидных чуть раскосых глаз бежали к ушам синие полосы татуировок. Длинные волосы были убраны в высокие хвосты и заплетены в косы, тела закрывали короткие кольчуги, блики плясали на металле наручей. Атаманша резко крикнула что-то, кони остановились. Две зерриканки спрыгнули на землю, сабли напряжённо подрагивали в их руках. — Не двигаться! — охриплым голосом скомандовала главная, её рыжий конь задрал морду и фыркнул. Спешившиеся зерриканки ногами отпихнули наши сумки в сторону и склонились над ними. Как грубые таможенники, они вывернули нутро, и по камням покатились пузырьки с эликсирами, выпали доспехи и чистая рубашка. Рядом кучей валялись вещи Иорвета. Медноволосая зерриканка мускулистой рукой ухватила блокнот Умута, и в моё горло упёрлось остриё сабли. У шеи Иорвета держала лезвие совсем молоденькая девушка, однако она так свирепо сдвинула брови, что не оставалось ни капли сомнения в серьёзности её намерений. — Мешки с кровью становились дырявыми за меньшее, — с угрозой заговорила атаманша. — Отвечать! — Мы нашли это на перевале, — медовым голосом ответил Иорвет. — Мы идём с той стороны гор в касбу Шала и у нас есть письмо к Хранительницам. Зерриканка смерила его, словно кобылу, оценивающим взглядом, начиная от красной повязки до пыльных сапог и обратно. Спешилась. На широких, как у атлета-тяжеловеса, плечах играли мускулы. Она подошла вплотную к Иорвету, с возгласом «Ха!» хлопнула себя по ляжкам, пузырившимся рельефными мышцами. Она вообще вся целиком состояла из бицепсов, трицепсов и прочих квадрицепсов. Несмотря на то, что она немного уступала Иорвету в росте, ей удалось смотреть на него сверху вниз. Губы растянулись в опасной, похожей на оскал, улыбке. — Кто это у нас тут голос подаёт? Молчать! — она обернулась ко мне, и её плоское широкое лицо скривилось, словно я была лимоном. — Пусть она говорит! Я скосила глаза на саблю, впившуюся в кожу на шее. Лезвие чуть отодвинулось. — Мы шли с Севера через перевал и нашли это на трупе в пещере, — повторила я слова Иорвета. — Мы идём в касбу Шала и… — Никто не может пройти через перевал, — перебила она. — Нам повезло. Зерриканка задержала взгляд на Иорвете, скользнула по письму Мауно, которое тот держал в руке, и наморщила лоб, видимо производя тяжкий мыслительный процесс. Эльф смотрел ей в глаза. Она моргнула. — Эотэанерле разберётся! Она обернулась к своим и скомандовала что-то. Держащая у моего горла саблю зерриканка толкнула в сторону сумки. Пылая от гнева и унижения, я принялась собирать вещи. Рядом тем же самым занимался Иорвет. Мы переглянулись, и он слегка кивнул, будто бы передавая мысль, что не стоит делать резких движений. Одна из женщин приторочила наше оружие к седлу, а вещи закинула в седельную сумку. Грубые окрики, и меня подтолкнули в сторону вороного коня. Я забралась на лошадиный круп, передо мною вскочила рыжая зерриканка, которая потрошила сумку. Конь недовольно вскинул хвост, заржал. Под насмешливыми переглядками остальных атаманша забрала себе Иорвета, который без сантиментов обхватил её за талию, и пустила могучего коня в галоп. Я вцепилась в заднюю луку седла, и мы помчались вслед. Высокие перистые облака расцветились розовым и сине-серым, по лицу хлестала толстая коса. «Как же я соскучилась по Туче!» — вдруг подумала я, несмотря ни на что наслаждаясь бешеной скачкой. Крепость приближалась.***
Вымазанные рыжей глиной прямоугольные каменные строения с узкими окнами лепились одно к другому и уползали на склон холма. Мы миновали толстые стены крепости, кони шагом ступали по тесным глиняным улочкам. Стайка босоногих ребятишек в длинных рубахах преследовала нас некоторое время, но главная зерриканка шикнула на них, и те рассыпались в лабиринте разбегавшихся в стороны проулков. Местами мы чуть не задевали головами своды переходов, перекинувшихся через улицу, выныривали из-под натянутых между верхними этажами верёвок с сушившимся бельём, пересекали крохотные площади, где по-вечернему пустовали тряпичные навесы торговцев. Из-за приоткрытых дверей нас провожали взглядами жители, а потом мы опять исчезали в узких проходах-арках между домами. Кони остановились перед массивными полукруглыми двустворчатыми дверьми. Зерриканки на часах перекинулись с нашим конвоем короткими фразами и отворили ворота. Мы спешились. Выстроенные квадратом дома образовывали крепость внутри крепости. Тенистый двор, усаженный по кругу деревьями с глянцевыми тёмно-зелёными листьями, обрамляла галерея с колоннами и арочными сводами, а посередине бил фонтан, на круглой чаше которого видны были остатки ярко-синей мозаики. Зерриканки провели нас через двор, и предводительница распахнула решётчатую деревянную дверь. — Ждите! — приказала она. Из-за занавешенного плотной тканью прохода послышался взрыв женского смеха. Зерриканка откинула полог и скрылась. Как только она исчезла, трое оставшихся девушек расслабились, забыли о нашем существовании и начали хихикать и перешёптываться. У молоденькой на ещё по-подростковому пухлых щеках расцветали ямочки, но загорелая рука меж тем привычно лежала на эфесе сабли. Из-за полога послышался звук скрежетавшей по полу мебели, ткань отодвинулась, и гигантская командирша позвала нас. По периметру просторной комнаты тянулся подиум с накиданными подушками, наклонные лучи вечернего солнца золотили пол из бело-синей плитки. В середине на низком столике остались брошенными чашки и рассыпанная колода карт, а рядом стояло вытащенное, видать, в честь нашего прихода массивное кресло, на котором непринужденно откинулась зерриканка в леопардовой шкуре. Вокруг неё, по трое с каждой стороны, вытянулись женщины в шароварах до колен и в коротких рубашках, но широкие пояса с ножами, подтянутые тела и синие татуировки у глаз выдавали их принадлежность к воинам. На помосте у окна приподнялся на подушках единственный мужчина в комнате. Сидящая на второпях сооружённом троне зерриканка подтянула на плече край шкуры за свисающую лапу, как будто она набросила её специально ради гостей, и внимательно осматривала нас. Она была старше остальных и, наверное, примерно того же возраста, как была я в старом мире, и хоть тело её было таким же поджарым и мускулистым, как у её воительниц, но возраст и готовность засмеяться выдавали морщинки в уголках глаз. Её взгляд задержался на ведьмачьем медальоне на моей груди. — Рэя сказала, что у вас есть письмо, — глубоким контральто произнесла она. Иорвет шагнул вперёд и протянул сложенный лист с запиской Мауно. Зерриканка пробежала его глазами. — Кто вы и откуда у вас вещь с эмблемой Чистого Братства? Иорвет открыл было рот, но Эотэанерле подняла ладонь и перевела выжидающий взгляд на меня. Похоже, на здешней иерархической лестнице мужчина по умолчанию располагался ниже женщины, а они хотели общаться с главой нашего тандема. Я представила нас и рассказала о находке в пещере, не упоминая призрака и наш с ним договор. — Я решила, что нельзя оставлять магическую вещь валяться без присмотра, и взяла блокнот с собой. — Эта вещь останется у меня, — Хранительница открыла блокнот Умута, заглянула внутрь, захлопнула. Рэя — та мощная атаманша, что привезла нас, встряла и на своем языке что-то возмущённо выкрикнула. Её горящий взгляд был прикован к Иорвету. Эотэанерле отмахнулась. — Мы закрыли путь через перевал… — начала она. — Много лет назад я знавала одного ведьмака. Но не знала, что они умеют просачиваться сквозь камни. Тот не умел. — Я — улучшенная модель, — с гордостью расправила плечи я. — Ну, конечно, ты же женщина, — неожиданно рассмеялась зерриканка, показав белые зубы, — наконец-то на Севере до этого додумались. Иорвет издал сдавленный звук. Я смотрела прямо в глаза Эотэанерле. Она встряхнула письмо тиллика в руке. — Ещё ни разу Мауно ни за кого не поручался, — задумчиво произнесла она, — он советует присмотреться к вам. Рэя шагнула вперёд и опять выкрикнула что-то, показывая на Иорвета. Эотэанерле ответила, вокруг её глаз разбежались весёлые морщинки, среди стоящих девушек прокатился смешок. Лицо могучей зерриканки побагровело. — Тот ведьмак был с белыми волосами? — понадеявшись на невероятное совпадение, решилась спросить я. — Да. — Тэя? — Так меня звали на Севере. Откуда ты знаешь это имя? — спросила она, и Иорвет, выпучив глаз, обернулся на меня. — Геральт. Он рассказывал о вашем путешествии. О тебе, и о Вэе, и о золотом драконе… — ответила я, молясь про себя, чтобы прочитанное в книгах оказалось правдой и что Геральт потом не успел как-то обидеть их. — Вот как? — в её голосе послышался интерес. — И что же он рассказывал? — О ваших приключениях в Голополье. Он вспоминал таверну «Под задумчивым драконом» с… с большой нежностью, — пошла я ва-банк. Тэя захохотала. Сказала громко что-то, и обстановка неуловимо разрядилась, воительницы расслабились и уже не смотрели на нас как на врагов. Тэя качнула головой, помрачнела, глаза перестали смеяться. — Вэя… Твои слова обрадовали бы Альвэанэрле, будь она жива, — её пальцы сжались на блокноте Умута, словно она хотела раздавить его. — И что же ведьмачке нужно в нашей стране? Тэя снова проигнорировала все порывы Иорвета хоть что-нибудь сказать. — Мы ищем эльфа, его брата. Он пришёл сюда четыре года назад. — В те смутные годы к нам повалило столько беженцев и бандитов с Севера, что пришлось закрыть путь через перевал. Теперь караваны идут в Виковаро через перевал Эрхатердег и никто с той стороны гор не может пройти без специального разрешения. — Как нам получить разрешение? — воскликнула я. — Их выдает Торговая Гильдия… Или мы, Хранительницы, при определённых условиях, — добавила Тэя, снова скользнув взором по медальону. — Возможно, мы с тобой сможем договориться. Она встала — леопардовая шкура соскользнула на пол — и бросила взгляд на Рэю. — Если говорить о разрешениях, есть ещё один вопрос. Снимите перчатки! — вдруг резко сказала она. Переглянувшись, мы выполнили приказ. — Я не вижу колец на ваших руках, — продолжила она, а Рэя победно улыбнулась. — Кто этот мужчина для тебя? «В Зеррикании особое отношение к мужчинам», — зазвенели в голове слова Саскии. Почуяв подвох и мысленно чертыхнувшись, что не выяснила подробностей, я попыталась потянуть время. — При чём здесь это? — Женатый мужчина должен иметь документ о принадлежности. Мы уважаем традиции других государств, где не выдают такого документа, а обмениваются кольцами. Но у вас таких колец нет. По нашим законам свободного мужчину, вошедшего в брачный возраст, может взять любая женщина, подходящая по условиям. А если желать его будут несколько, то та, что победит в состязании. И у нас уже есть претендентка. Иорвет отпрянул и с мольбой посмотрел на меня. — Это мой эльф, — твёрдо сказала я и загородила его. — Ты врёшь! — крикнула Рэя. — Никто не обращается так со своим мужчиной! — Можешь ли ты доказать это? — Тэя смотрела на меня. — Может, — Иорвет взял мою левую руку, повернул ладонью вверх и приложил рядом свою, чтобы наши знаки были видны. Тэя вздрогнула от звука его голоса, удивлённо заглянула ему в лицо. — Мы соединены законами другого государства. — Это какого же? — она бросила взгляд на знаки. Мужчина у окна привстал с подушек и, вытянув голову, смотрел нам на ладони. — Америки, — веско проговорил Иорвет, — что лежит через океан на запад от Скеллиге. Зерриканки зашумели, гигантская Рэя кричала и жестикулировала. Иорвет стоял рядом, вцепившись в мою ладонь. Тэя прошла за занавешенную дверь, ведущую во внутренние покои дома, и поманила за собой Рэю и ещё двух женщин. Мысли в голове перемешались, начали всплывать обрывки воспоминаний о матриархате в Зеррикании. Я крепко держала Иорвета за руку и ловила на нём заинтересованные, приценивающиеся взгляды зерриканок. Похоже, что все они подходили ему по неведомым нам условиям. В мгновение ока эльф превратился в ценный приз в аукционе, и покупательницы уже ничем не маскировали интерес к товару. Из-за занавески послышались крики и возглас Тэи, ткань откинулась, и главная Хранительница вернулась в комнату. — Совет единогласно проголосовал за ускоренную процедуру и за бой. Сегодня же! — объявила она. — Мы не знаем такой страны — Америки. Единственное, что я могу сделать для тебя — дать привилегию. Ты будешь драться только в последнем бою с победительницей. Исман, оповести публику и займись ставками. Мужчина встал с подушек, поклонился Тэе и вышел из комнаты, бросив на нас с Иорветом заинтересованный взгляд. Женщины взорвались одобрительным шумом. «Бой! Бой!» — слышали мы радостные голоса, Хранительницы хлопали друг друга по ладоням и возбуждённо смеялись. Рэя подошла вплотную, и я задрала голову, чтобы прямо встретить свирепый взгляд чёрных глаз. — Я тебя раздавлю, — прошипела она и двинулась прочь, будто ненароком ударив меня плечом. Голова закружилась, ноги подогнулись. Иорвет повёл меня в сторону выхода, где рыжая конвоирша вернула наше оружие и вещи и скомандовала идти за ней. Как барана на бойню эльф тащил меня за руку через двор, двустворчатые ворота и дальше вверх по улице. Перед глазами расплывалась глиняная мостовая, а взгляд зацепился за ритмично сокращавшиеся мощные, как у скаковой лошади, мускулы на ногах нашей провожатой. За углом мы нырнули в дверь, послышался гул голосов, и Иорвет потянул меня через просторное помещение, заполненное дымом кальянов. Как в виденных мною чайханах, там стояли заставленные пиалами низкие столы, окружённые мягкими диванами, на которых полулежали люди. Юноша в шароварах выравнивал граблями засыпанную песком площадку в центре. Зерриканка откинула полог алькова, выходящего в зал. — Ты будешь ждать здесь своей очереди, — сказала она мне. Повернулась к Иорвету, ласково и призывно улыбнулась: — А ты можешь быть тут… или там. Это ничего не изменит. Она выскользнула за штору. Я повалилась на подушки у стены. Из меня лилась самая нецензурная, самая ужасная и грязная брань, о существовании которой в моей голове не подозревала даже я сама. Выдохнула. — Бежим, — сказала я Иорвету, который выглядывал из-за полога в зал. — Бежим сейчас же по изнанке. — Далеко не убежим. А в следующей деревне будет то же самое. Мне надо получить этот чёртов документ! О принадлежности, bloede arse! Как у скотины! — он смачно выругался. — Если чародеи сражались с этими оголтелыми женщинами за право распоряжаться собственной жизнью, то я на их стороне! Я вскочила и тоже выглянула в зал. Около песчаной площадки стояла Тэя с листом бумаги и пером, напротив толпились её воительницы. Пятеро из них шагнули вперёд, но через минуту две, посмотрев на возвышающуюся над ними Рэю, покачали головами и слились с толпой. Остались только приведшая нас рыжая зерриканка, ещё одна женщина из числа тех, что были на совете, и сама Рэя. Тэя записала их в свой лист и принялась распоряжаться. Зал меж тем набивался публикой. Столы опустели, мужчины и женщины занимали места у арены и подтаскивали лавки для задних рядов. — Ты должна победить, — безапелляционно заявил Иорвет. — Что?! Ты видел эти машины для убийства? Претендентки тем временем, как боксёры перед матчем, подрагивали мускулами, корчили друг другу зверские лица и выкрикивали оскорбления. Рэя захохотала, ударила кулаком одной руки о ладонь другой. Ещё раз обменявшись выкриками, бойцы направились к таким же комнатам, как наша, вероятно, чтобы готовиться к драке. Прежде чем исчезнуть за пологом, Рэя послала долгий взгляд в нашу сторону. — А она не так уж и плоха, эта богатырша, — пролепетала я. — Ты хоть думаешь, когда говоришь? — взорвался Иорвет. — И она не пахнет тилликской мазью! Она, вообще, наверняка распрекрасно пахнет! И в походе пригодится — да она сто человек вырежет, не моргнув глазом, тонну вещей унесёт! И всего-то лишь тебе надо на ней жениться… — Ты не можешь бросить меня на растерзание этим диким человеческим самкам! — На успех в такого рода делах я не подписывалась! Иорвет перестал шагать из угла в угол и приблизился вплотную, припёр меня спиной к шершавой глиняной штукатурке. — Бейся за меня, Яна, — прошептал он. — Прошу тебя. Я сползла по стенке.