Frau Groupie

И вот сейчас, столкнувшись с серьезной проблемой, он просто тянет время. Как всегда. А если бы все подтвердилось? Вот так вот на минутку просто задуматься… Я вздохнула. Он не перезванивал. А где-то через час вернулся. Вернулся тихо, не сильно гремя вокруг себя. Я уже лежала. Он провозился где-то в соседней комнате, затем пришел ко мне и, аккуратно включив лампу на тумбочке со своей стороны, отошел к шкафу раздеваться. Я смотрела на него практически не моргая. Не знала, что делать дальше. Кое-как запихав джинсы, он обошел кровать, лег с другой стороны. Свет погас. - А так не тошнит? Или может мне в другую комнату пойти? – хрипит мне в спину. Я промолчала. – Не надо делать вид, что ты спишь. А касательно остального, знаешь, я не готов. Я не хочу никаких детей. Конечно я все для тебя сделаю, что потребуется, но мне сейчас это не нужно. Я плотно закрыла глаза, но слезы все равно потекли в подушку. - Ты меня поняла? - Рот закрой, - как-то слишком безразлично выдаю я. - Группи, я сказал, мне это не нужно. Включив свет, я медленно развернулась к нему, посмотрела в глаза. Уставшие, серьезные, немного злые. Села на него сверху, а он пристально смотрит, не до конца понимая, что все это значит. - А помнишь, - начала я сладким голосом, вырисовывая пальцем на его животе, - когда ты только попал в аварию, первым делом сразу позвонили мне. Юта, приезжай. Все, приказ получен. Я говорила, что не могу, что меня это не устраивает, у меня свои проблемы, дела и заботы, а на меня в ответ смотрели, как на врага. За меня уже все решили. Так же и сейчас, да, Билл? Ты уже все решил, непослушную шестеренку твоей машины нужно просто посильнее завернуть, и все заработает, как раньше, - внимательно смотрит на меня, не трогает, - почему-то я приняла все как есть. А ты? Для тебя все иначе, не так? Тебя что-то не устраивает, и все под тебя подстроятся? Попробуй, - резко дернув его за руку, я положила ее себе на живот, - так не нравится? Нравится только трахаться, а потом выкидывать, как игрушку? Он резко скинул меня с себя, сел. - Хватай ключи, собирайся, уезжай, давай. Банальный до безумия. - Бл*ть, ты заткнешься или нет? – развернулся ко мне, - хватит уже, и так тошно. - Тебе не должно быть тошно, Билл. Твоей радости сейчас не будет предела, потому что я не беременна, внутри ничего нет, абсолютно. Только органы. Сидит молча, медленно переводит взгляд по мебели вокруг, затем оборачивается: - Совсем? - Нельзя быть немножко или чуть-чуть беременной. Ничего не говорит, медленно ложится обратно. Закрыл лицо рукой, что-то напряженно вспоминает, затем снова выдает: - Так ты это мне назло придумала? Ладно, нет, понял, - быстро заканчивает он, видя, как резко стало меняться мое лицо. – Бл*ть… - Это точно, - подхватываю я, - увидела еще одну твою бл*дскую сторону. Сделала выводы, запомнила. Успокаивайся, расслабляйся и спи. - Юта, - щелчок зажигалки, - я тебя спокойно прошу, не надо делать из меня монстра, хорошо? Прежде чем судить меня, сама подумай, тебе сейчас нужен ребенок? Ты счастлива в браке, у тебя все есть, ты всего добилась, чтобы заводить семью? - Это тонкий намек, что мы, в принципе, сегодня-завтра можем разбежаться? - Нет, - слышу, как выдыхает, - ну а ты? Уже мысленно поженила нас? Повесила фото счастливой пары в старости? - Билл, ты снова делаешь больно своими словами. Я не думала об этом, серьезности в тебе отродясь не было, с тобой я ни на что не рассчитываю, более того, - я замолчала, затем продолжила, - я вообще не уверена, что ты когда-то заведешь семью. Чего я только понять не могла, так это зачем ты постоянно держишь меня рядом, не давая двигаться дальше по жизни. Потом, в какой-то момент, я осознала, что ты влюбился, что ты собственник, но очень гордый, чтобы в этом признаться. Я и не ждала. Уже с самого начала становится ясно, что ты за человек, так что пожалуйста, перестань говорить вещи, которые ранят, - я повернула к нему голову, - я помню о своем месте с самого начала. Расслабься. Он молчал, долго молчал, затем задумчиво изрек: - А я как-то несколько иначе видел нас. - Как же? - Ну точно не вокалист – группи. Теперь пришло мое время молчать, а затем вылезло любопытство. - А как… - Доктор сказала расслабляться и спать. Я последую совету. - Билл, - я дотронулась до его руки. - Что, Юта? – снова стал раздражаться, - я должен тебе сейчас излить весь свой поток мыслей за последние месяцы? Не собираюсь, отстань, все, - он демонстративно отвернулся. - В любом случае, если бы ты думал как-то иначе, ты бы меня не мучал… - Я говорил, что ты дура? Я не устану это повторять. Не во всем, конечно, но есть такие моменты, когда вещи просто супер-очевидны. И не понять их… Я не знаю, насколько слепой надо быть. Ты же у нас так круто меня изучила, чуть ли не с какой периодичностью я затягиваюсь, так где же твоя догадка сейчас? - То, что ты перевел нас в стадию отношений, я помню, - не унималась я, игнорируя его замечания, - и в них мы уже тоже живем порядком немало. Но когда люди двигаются дальше, то это движение и происходит. У нас же не меняется и не происходит ничего, и я снова не вижу смысла в таких отношениях. - Я устал. - Я тоже устала ждать, Билл. - Хватит, я прошу. - Просто подумай об этом. Мы оба замолчали. Спать так спать, больше нечего делать. Так и не пришли ни к чему.

***

Последнее время, проанализировав ситуацию, я пришла к выводу, что он действительно стал каким-то… Более задумчивым что ли. Часто смотрит на меня, наблюдает, в голове идет какой-то процесс. Когда я не выдерживаю и спрашиваю, что не так, он только опускает глаза и молчит, либо бубнит свое «ничего». Затем, как ни в чем не бывало, заводит какой-то разговор, мы болтаем. Он как-то слишком внимательно меня слушает, слегка прищуривается. Иногда задает какие-то странные вопросы. С самого начала, я помню, ему как-то всегда было важно, чтобы на него смотрела именно я. Были туры, множество концертов, и когда он поглядывал налево от себя, его интересовал не Георг, ему надо было сквозь резкий свет заметить меня, увидеть, что не кто-то, а именно я смотрю на него. После концертов он все чаще уходил со сцены и выходил на нее с той стороны, где стояла я. Иногда мы специально с Кристиной делились, становясь в разных концах, и он с завидным упорством шел мимо меня. Большинство его поступков лично для меня были лишены логики. Наверно он как-то пытался говорить со мной взглядами, потому что понимать я их научилась относительно недавно, наверно где-то после аварии. До этого я была банально запугана, боялась на него смотреть, потому что он всегда мог сказать что-то грубое, неприятное для меня. Да что там, травил прямо как в школе. А, как оказалось, он банально хотел внимания. Смешно так, когда сейчас вспоминаю. Одно я только знаю точно – у меня нет будущего с этим человеком, я никогда не знаю чем закончится следующий день с ним, будем ли мы вместе на следующей неделе. Я как на постоянном вулкане, готовая в любой момент хватать деньги и документы и бежать. А у него, видите ли, свои мысли на этот счет. Но я их не умею читать, я умею оценивать поступки, которые характеризуют его не столь положительно. Иногда мне кажется, он исправляется, переходит на мою сторону. Да в принципе, он всегда меня поддерживал, просто я не всегда была в состоянии это увидеть. Но порой он вытворял такое, что хотелось навсегда уйти и забыть и не вспоминать никогда. Я видела, что иногда совесть на него давила, но это было так редко. И вот сейчас, сегодня он выдает мне, что он нас видит иначе. Ну-ну… Начнется тур, закончится запись и все будет по-прежнему. Уж слишком хорошо я успела изучить этого человека. - Что ты хочешь от меня услышать? Он сидит завтракает, я уже успела половину дел переделать по дому, так как встала раньше и не стала его будить. Сон притупил головную боль, но легче не стало и неприятный осадок после вчерашнего ночного разговора так и остался. - Уже ничего, наверно. Сейчас я думаю, я еще могу подставить «наверно», только, думается, это не надолго. Еще, скажем, пару месяцев вот такого болтания, потом ты уедешь, то есть месяца два-три мы не увидимся… И, пожалуй, все. - Ты не поедешь со мной? - У меня работа и нет каникул. - Что ты хочешь от меня услышать? Он сидит завтракает, я уже успела половину дел переделать по дому, так как встала раньше и не стала его будить. Сон притупил головную боль, но легче не стало и неприятный осадок после вчерашнего ночного разговора так и остался. - Уже ничего, наверно. Сейчас я думаю, я еще могу подставить «наверно», только, думается, это не надолго. Еще, скажем, пару месяцев вот такого болтания, потом ты уедешь, то есть месяца два-три мы не увидимся… И, пожалуй, все. - Ты не поедешь со мной? - У меня работа и нет каникул. Жует, уставился в тарелку. Оторвал кусочек хлеба, отправил в рот, снова за салат. Один хруст в тишине. Откуда ни возьмись пришло внезапное осознание: да я же люблю его. Или привыкла, не знаю. Вот сейчас он сидит передо мной беззащитный и домашний, обычный, без звездного налета. Даже не острит в ответ. Уже так привыкла к этому телу, беспардонно бродящему то по моей квартире, то по собственному дому. Каждая татуировка, каждая родинка, просто наизусть уже. Закрыть глаза и треугольник у основания шеи слева, по руке, на боку совсем близко к тату, ниже к пояснице неровный квадрат, больше похожий на трапецию… Черт, я бы его опознала при любых обстоятельствах! Может, просто надоел? Но я знаю, что как только мы расстаемся, меня ломает и тянет к нему. Хотя бы позвонить или написать. Да и он… Но бл*ть, будь ты уже мужиком, возьми и скажи мне в лицо, что у тебя внутри! Юта давно впустила тебя в свой персональный шар. Точнее сказать, смирилась с тем, что ты в него влез. Так что же тебя вечно останавливает? Неуверенность в себе? Не замечала. Не верю, что такой человек, как ты, может чего-то вот так испугаться. Разозлившись от своих же мыслей, отшвырнула ложку. Билл вопросительно посмотрел на меня, но я не стала ничего объяснять, просто ушла. Все к черту, и вообще пора бы навестить родителей, давно мы не виделись.