incipiens a stellas

проснувшись, донхёк в ужасе смотрит на время. на часах уже семь часов утра, и это означает, что на сборы в университет времени у него ровно на час меньше. чертов ли минхён, который вчера не только испортил младшему и без того плохое настроение, но и повлёк своим поведением мучительную бессонницу, из-за которой хёк заснул только под утро. он мгновенно вскакивает с кровати, надевает тапочки и аккуратно открывает дверь, сначала высовывая макушку и осматриваясь, а потом осторожно следуя в гостиную. несмотря на злость на марка, младшему было бы неловко контактировать с ним после ночной перепалки, поэтому он лишь облегченно вздыхает от осознания того, что тот уже ушёл и в квартире младший один. в спешке умывается, несколько секунд сверля взглядом душ и раздумывая, хватит ли ему времени, но потом лишь чертыхается и идёт одеваться. на дисплее телефона одно непрочитанное от марка сообщение с лаконичным « извини за вчерашнее». в здание университета он буквально влетает и почти сносит с ног сразу нескольких человек, после чего спешно извиняется и идёт по направлению аудитории, в которой проходит первая пара. он мысленно бьет себя рукой по лбу, когда первым делом смотрит туда, где сидит марк, и встречается с ним взглядом. сразу же переводит взор на макушку джемина, еле заметную из-за того, что тот не изменяет себе и предпочитает сон занятиям, расположив свою голову на стопке тетрадок. — привет, — здоровается хёк, плюхаясь на место рядом с другом, мгновенно принявшего сидячее положение, стоило ему услышать голос ли. — привет, ты как? — интересуется на, пристально наблюдая за парнем. — я уже в порядке, ещё раз извини за то, что было вчера и за то, что долго не отвечал на сообщения и звонки, — тараторит хёк и краем глаза замечает в дверях преподавателя, после чего успевает лишь виновато улыбнуться другу, который улыбается в ответ и почти невесомо поглаживает по руке хёка. этот жест на последнего действует успокаивающе, и теперь он думает лишь о том, когда же удастся встретиться с друзьями с журналистики, ведь попросить прощения донхёк должен и у них. он украдкой поглядывает на спину марка, внимательно слушающего преподавателя или делающего вид, что слушает. события вчерашнего вечера всплывают в голове, и донхёк, поджав губы и сведя брови к переносице, отводит взгляд, пытаясь вникнуть в тему. получается плохо, поэтому он почти сразу же скучающе смотрит в окно, подперев рукой щёку. мысли вновь и вновь возвращаются к словам марка, которые уже беспощадно въелись в сознание хёка. «почему ты думаешь, что способен, если ты только и делаешь, что, весь такой хороший и невинный, отталкиваешь всех под предлогом, что ждёшь соулмейта? а вдруг этот человек не захочет терпеть твои нескончаемые истерики, которые терпим мы?» — действительно, — шепчет он, неотрывно наблюдая за тем, как сгущаются тучи над крышей соседнего здания. и донхёк сам не понимает, что движет им, когда он осторожно достаёт из кармана телефон, открывая какое-то богом забытое приложение для знакомств, скачанное ещё полгода назад в очередном порыве переключиться на кого-то, кто не марк ли. может быть, банальная злость и желание доказать что-то последнему или осознание чего-то важного, что он всё это время настойчиво игнорировал. например, того, что ли донхёк тоже не лыком шит и вполне может играть по правилам марка, если в конечном итоге это позволит марку испытать на себе хоть долю того, через что прошёл младший ли. когда пара, к великому счастью хёка, заканчивается, он, опасаясь того, что марк успеет к ним присоединиться и лишить этим донхёка возможности поделиться с джемином своей замечательной идеей, резко вскакивает с места и тащит к выходу последнего, ничего не понимающего и пытающегося ослабить хватку на своём локте. — я залил несколько своих фотографий, и мне уже написали два парня, представляешь, — донхёк, радостно похлопав в ладоши, завершает свою речь длиною в пять минут, за которые джемин пытался вникнуть, как так получилось, что они с марком вчера не только виделись после пар, но ещё и успели повздорить. они сидят в фойе на подоконнике, и кажется, что хёк сейчас светится ярче, чем солнце, то появляющееся, то скрывающееся за крышами высоких зданий. — ты думаешь, что это хорошая идея? — осторожно интересуется на, не разделяя энтузиазма друга. — я думаю, что это прекрасная идея, дже, — немного неуверенно тянет хёк, наигранно обиженно надувая губы, ведь он ожидал совсем другой реакции. — я только рад, если тебе это поможет, правда, хёк, — джемин, привыкший показывать свою поддержку тактильно, тянется к руке хёка, сгребая в свою ладонь и поглаживая большим пальцем запястье, — и ты готов к тому, чтобы марк всё узнал, да? то есть, ну, он же догадается, если ты, например, начнёшь с кем-то встречаться. хёк вздыхает и, откинув голову на холодную стену за спиной, смотрит на проходящих мимо студентов. улыбка медленно спадает с лица, но потом он возвращает взор на друга и натягивает ее снова. — я ни в чем не уверен, если честно, но я так устал быть тем, кто постоянно мучается и физически, и морально из-за ли минхёна. поэтому я хочу, чтобы он испытал на себе хотя бы первое? — последние слова звучат, скорее, как вопрос, нежели утверждение. от глаз джемина не ускользает секундное сомнение, проскользнувшее в глазах напротив. ему больно думать о том, что жизнь хёка стала сложнее из-за марка ещё даже до того, как они встретились, а за последние полтора года — тяжелее вдвойне, ведь появившиеся чувства делали донхёку только больнее каждый раз, когда особенность их метки проявлялась благодаря марку. и джемин знает, что хёк вовсе не желает своему соулмейту проходить и через долю того, через что прошёл он сам, однако слишком боится того, как марк может отреагировать на известие об их связи, поэтому ищет обходные пути, способные хоть как-то исправить ситуацию. и на хочет помочь лучшему другу и быть рядом, если хёку снова станет только хуже. — знаешь, а я всё-таки поддерживаю эту идею, — на хихикает, пододвигаясь ближе к другу, — в конце концов, он должен понять, кого упускает. они смеются, слезая с подоконника, и идут к автомату с кофе, чтобы немного взбодриться перед парой, параллельно жалуясь на плохой сон. следующие часы занятий мучительно долго тянутся, и донхёку сильнее обычного хочется застрелиться от монотонных, нудных и совершенно не закрепляющихся в голове лекций. студент буквально считает минуты до счастливого момента, когда они, наконец, смогут покинуть здание университета и обсудить планы на долгожданный субботний вечер. с марком они за целый день так и ни разу не поговорили, и хёк предпочитал со скучающим видом наблюдать за тем, как вместо него это делает джемин, иногда взглядом намекающий младшему присоединиться к ним. — ура, — устало выдыхает хёк, стоит последней паре, тянувшейся, кажется, вечность, закончиться. — идёте? — спрашивает марк, накидывая на плечо лямку рюкзака и разворачиваясь к друзьям. джемин утвердительно кивает, а хёк ничего не отвечает, одаривая старшего секундным взглядом и первым выходя из аудитории. марк закатывает глаза, а на лишь пожимает плечами. — долго будешь дуться? — кричит вслед удаляющемуся донхёку марк, выходя следом из душного помещения. — о боже, — хёк разворачивается к другу и наигранно удивляется, — не боишься, что я закачу истерику, и тебе снова придётся терпеть меня? — я уже извинился, перестань драматизировать, пожалуйста, — отвечает марк, сравняв шаг с младшим, пока тот дожидался застрявшего с преподавателем джемина. — удивительно, что ты вообще помнишь что-то, — хёк облокачивается о стену, складывая руки на груди. марк встаёт перед ним и почему-то улыбается. — я умею пить, в отличие от тебя, — гордо заявляет старший, на что хёк лишь фыркает и отводит на секунду взгляд. — ты был в жопу пьян, дорогуша. — я просто притворялся, — марк беззвучно смеётся, и хёк не может не рассмеяться тоже. он, вообще-то, даже не обижался, а только злился, ведь сказанные друг другу слова — чистая правда, от которой не убежишь и не спасёшься, сколько бы злости на неё в сердце юноши не было. и марк всё это понимает тоже, но донхёк для него — что-то чуть более ценное, чем его гордость, смещающаяся с пьедестала всякий раз, когда в их с хёком взаимоотношениях образуется очередная трещина. и поэтому он каждый раз эту гордость не переступает даже, а топчет, не понимая и даже не пытаясь, почему именно ради донхёка он готов так поступать. — не пытайся наебать того, кому обслюнявил все ноги, — с умным видом отвечает донхёк и уклоняется от подзатыльника от возмущённого старшего. — что я пропустил? — появившийся из ниоткуда джемин довольно улыбается, наблюдая за парнями, радостно дурачащимися так, будто и не ругались вовсе. как и всегда, впрочем. они втроём выходят на улицу и наслаждаются теплым вечерним воздухом. последние лучи солнца догорают за спиной, окрашивая в оранжевый окна стоящих напротив зданий, и хёку впервые за весь день так спокойно и хорошо. то ли от прекрасной погоды, то ли оттого, что эта глупое и почти беспочвенное подобие ссоры с марком, наконец, завершилось. и даже надоедливые мысли о том, как сообщить друзьям, а точнее одному конкретному, о регистрации на сайте знакомств, совсем не лезут в голову. однако донхёк все ещё настроен решительно, и план остаётся в силе, сколько бы ссор и примирений с марком у них не было. в конце концов, цель сомнительной задумки напрямую со старшим ли и связана, поэтому отступать уже поздно и даже не хочется вовсе. парень недостаточно наивен и глуп, чтобы таким образом пытаться избавиться от чувств к своему соулмейту, но достаточно безнадёжен, чтобы пытаться так вызвать у последнего хоть какие-то чувства, будь то хоть банальная ревность., но это всё потом, а сейчас они обсуждают дальнейшие планы, сводящиеся к тому, чтобы дождаться окончания пар лукаса и джонни и поехать к марку. так они и поступают, и через час с лишним заваливаются в квартиру канадца, нарушая гробовую тишину звонким смехом и шуршанием многочисленных пакетов с едой и выпивкой. — а где тэён-хён? — первым делом спрашивает хёк, пытаясь дотащить пакеты до кухни и по-хозяйски заглядывая в комнаты в поисках старшего брата марка. — он уже неделю тусуется у джехёна, — отвечает марк, а потом разочарованно смотрит на хёка, склонив голову набок, — так и знал, что ты только ради него пришёл. — за кого ты его принимаешь? — подключается лукас, мастерски изображая возмущение, — он пришёл ради выпивки. донхёк отбивает пятюню и смахивает воображаемую слезу. — ты так хорошо меня знаешь. — что будем готовить? — спрашивает джонни, занося последние пакеты на кухню, где все уже столпились у столешницы и начали раскладывать всё купленное. — давайте мы с хёком и джонни что-нибудь состряпаем, а лукас с марком выберут фильм? — джемин выжидающе оглядывает друзей. все, кроме одного, хором соглашаются и переводят взгляд на хёка, уставившегося в телефон и не замечающего устремленных в свою сторону взглядов. — донхёк, ты согласен? — а? на что? — ли отрывается от гаджета, пытаясь скрыть улыбку, и растерянно оглядывает друзей. — ты хочешь помочь с готовкой или выбрать фильм с этими двумя? — спрашивает джонни, а потом прищуривается и продолжает, — чему это ты там улыбаешься? хёк в ответ лишь шире улыбается, убирает телефон в карман брюк и обводит взглядом беспорядочно раскиданные на столешнице продукты. — я бы ни за что не позволил марку выбрать фильм, учитывая то, что в итоге приходится смотреть его сюрреалистическое дерьмо. но сегодня я ухожу пораньше и вряд ли останусь к фильму, поэтому сделаем так, как вы решите. старший ли даже не успевает возмутиться тому, что кое-кто только что оскорбил его предпочтения в кинематографе, как все начинают возмущенно интересоваться, куда тот намылился. — в смысле уходишь? — ну, у меня завтра, кажется, свидание, и нужно, типа, подготовиться, — неуверенно отвечает донхёк, стараясь не смотреть на друзей и делать вид, что обёртка на перце ему интереснее, чем их реакция. когда лукас заливисто смеётся, хёк сдается и разворачивается, недоумевающе наблюдая за тем, как смех китайца подхватывает и джонни. он не обращает внимание на нахмурившегося марка и джемина, которому всё и так известно, и ждёт, пока первые два успокоятся. — стоп, — лицо джонни вмиг приобретает самый серьезный вид, и он, вопросительно вскинув бровь, смотрит на хёка, — ты серьёзно? — да, — с нотками обиды в голосе выдаёт донхёк, — и меня немного оскорбляет ваша реакция. — мы просто немного удивлены тому, что ты собираешься на…свидание, — лукас делает небольшую паузу перед последним словом и неловко почёсывает затылок, — типа, чувак, кто ты и куда ты дел нашего ли-отношения-who-донхёка? хёк, и так понимавший причину подобной реакции, всё же немного успокаивается после этих слов и снова улыбается. он был рад подвернувшийся возможности сообщить перед марком о своих планах. — я давно об этом думал, и тут кое-кто натолкнул меня на идею уже найти себе кого-то, — он переводит взгляд на притихшего марка, который пристально смотрит в ответ, сведя брови к переносице, — и я решил попробовать, почему нет? — а с кем свидание-то? — интересуется джемин, которому только это и не известно о планах лучшего друга. донхёк снова разворачивается к столешнице, на этот раз с намерением уже начать что-то делать. — его зовут тэиль, третий курс экономики в СНУ, мы переписывались несколько часов, и он, ну, вроде бы классный, — на одном дыхании тараторит он в ответ, выискивая что-то в шкафах напротив, — марк, где у тебя разделочные доски? в общем, он только что предложил встретиться завтра, но я еще не согласился. марк подходит к донхёку, и тянется рукой к ящику, стоящему прямо перед младшим, из-за чего плечо последнего упирается ему в грудь. хёк немного тушуется и отходит в сторону, выбирая подходящий для нарезки овощей нож. — никогда не замечаешь того, что у тебя перед носом, — донхёку совсем немного некомфортно от холодного тона канадца, который кладёт перед ним доску и плетётся в гостиную, ничего больше не говоря. все провожают его взглядом и так же, как и тот, кому были адресованы последние слова, ничего не понимают. лукас идёт за ним, вспомнив об их совместной миссии. — он точно про доску говорил? — первым неловкую тишину нарушает джонни и принимается помогать донхёку. — да поебать, — отрезает хёк, пожимая плечами, — джемин, поставь кастрюлю для рамёна. — ты точно уйдёшь пораньше, да? — разочарованно спрашивает джемин, выполняя поручение, — я надеялся, что вы с марком споёте под гитару, как обычно. — я не уверен, что я пойду завтра, так что, может быть, останусь. — ёбу дал, всё понятно, — вклинивается джонни, легонько ударяя хека по плечу банкой пива. — ничего я не дал, — возмущённо отвечает, кидая в друга огурец, который тот мгновенно загребает в свои огромные ладони. — тогда даже не думай отказываться. никто не заставляет тебя бежать под венец, но и вечно оправдываться тем, что не хочешь тратить время на не предназначенных для тебя людей, тоже нельзя. у меня до тэна было немало парней и девушек, сам знаешь, и у него тоже. и это абсолютно нормально. джемин не встретил ещё своего соулмейта и тоже спокойно вступает в отношения. я тебя, конечно, не заставляю, но нет ничего плохого в том, чтобы просто попробовать, — в завершение смотрит на хёка, задумчиво крутящего острие ножа на доске, мягко улыбается и ободряюще хлопает по плечу. — это была охуеть длинная церемония к тому, чтобы вытереть свою мокрую руку об его рубашку, джонни, — произносит джемин, после чего хёк исподлобья смотрит на со, изо всех сил пытаясь выглядеть устрашающе. — думаю, ты прав. спасибо, ёнхо, — благодарит донхёк, когда они заканчивают дурачиться, кидая друг в друга всё, что под руки попадёт. он действительно считает, что друг прав, даже несмотря на то, что его ситуация немного отличается и его соулмейт буквально сидит в соседней комнате и громко спорит с лукасом, пытаясь убедить того в том, что «заклятие» и «проклятие» — это разные фильмы, и ни один из них они смотреть сегодня не будут. хёку хочется верить, что джонни, узнав всю правду, в том числе и то, что первый вовсе не случайно завел этот разговор про свидание и затеял всё это тоже не с целью «попробовать», так же поддерживал бы эту идею. в любом случае, ли прислушивается к словам друга, и достаёт телефон, на экране которого сразу же высвечиваются несколько новых уведомлений. 16:37 moontaeil: как насчет того, чтобы прогуляться завтра? 16:45 moontaeil: это значит нет? : ( хёк улыбается и, бросив взгляд в сторону гостиной, из которой доносится голос марка, строчит ответ. 17:03 noturhyuck: извини, я был немного занят. я согласен;з спустя час они все сидят на просторной кухне, и расхваливают кулинарные способности донхёка, который приготовил целый стол разнообразных блюд почти в одиночку, ведь два горе-помощника оказались совершенно бесполезны в этом деле. — хёк, переезжай ко мне, — восхищённо тянет лукас, облизывая железные палочки, с которых в мгновение пропал кусок жареного мяса. — чону не одобрит, — донхёк смеётся с друзьями, однако, как бы ни старался, не может игнорировать то, что марк всё ещё выглядит расстроенным и угрюмым, хотя за всё это время не произошло ничего, что могло бы так отразиться на настроении парня. — марк, — осторожно начинает он, рассматривая лицо друга, лениво поднимающего голову, когда к нему обращаются, — всё в порядке? все замолкают и устремляют взгляд на старшего ли. — в полном, — коротко отвечает канадец и продолжает бездумно рисовать палочками узоры на тарелке, пытаясь не обращать внимания на несколько пар любопытных глаз, направленных в его сторону. никто с расспросами не лезет, прекрасно понимая, что, если марк сам не хочет говорить, нормального ответа от него, хоть убейся, не добиться. и все вскоре вновь возвращаются к непринуждённой беседе, пытаясь ненавязчиво задействовать и притихшего марка, который без особого энтузиазма изредка вбрасывает какие-то реплики. после ужина хёк пытается помочь остальным с уборкой, однако его практически выпроваживают, напоминая о завтрашних планах и о том, что парень должен хорошенько отдохнуть перед свиданием. — я тебя провожу, — донхёк натягивает джинсовую куртку и кивает появившемуся из ниоткуда марку. младший ли тянется к ручке двери и не успевает и дотронуться до неё, как дверь отворяется и на пороге появляется тэён. — хё-ё-ён, — радостно тянет хёк, мгновенно заключая в объятия неожиданно вернувшегося домой старшего брата марка. — привет, солнце, — тэён, не меньше обрадовавшийся внезапной встрече с младшим, крепко обнимает в ответ и отстраняется, чтобы ласково потрепать по голове, — я так рад тебя видеть! — ну вот, теперь я не хочу уходить, — донхёк по-детски надувает губы и не спешит опускать руки, обвитые вокруг талии тэёна. — а куда ты так рано? — старший поднимает в воздух руку и смотрит на часы, после чего вновь переводит взгляд на расстроенное лицо перед собой. — планы на завтра, поэтому хочу сегодня отдохнуть, не спал всю ночь из-за кое-кого, — последнее младший произносит ещё более обиженно и слегка кивает головой в сторону марка, со скрещёнными руками стоящего позади. — что ты снова натворил? — спрашивает тэён и, склонив набок голову, смотрит на незаинтересованного в разговоре брата, который удачно игнорирует вопрос, — его просто забыли научить нормально выражать чувс… — хён, за донхёком сейчас приедет такси, ему пора, — марк перебивает брата, направляется к выходу и, подцепив пальцами за рукав куртки, тянет за собой хёка, который успевает только спешно помахать рукой застывшему тэёну прежде, чем марк захлопывает за ними дверь. они молча направляются к лифту, пока донхёк не останавливается, вырывая из чужой хватки свою руку. — марк, — донхёка ужасно раздражает поведение друга, но он старается скрыть это, чтобы они смогли спокойно поговорить, не напоровшись на очередную ссору, — скажи, пожалуйста, что не так? — а что не так? — марк вызывает лифт и, устало потирая глаза, разворачивается к донхёку. — мне бы тоже хотелось это знать. ты сам не свой с момента, как мы пришли к тебе, хотя в универе и в магазине всё было нормально. — я просто устал, хёк, всё в порядке, — марк выдавливает из себя улыбку и заходит за младшим в лифт. — не пизди, — обиженно бубнит в ответ донхёк, рассматривая обшарпанные листовки с объявлениями, приклеенные на стены, — но можешь не говорить, если не доверяешь мне. — о боже, выключи драму квин, пожалуйста. всё правда хорошо. они выходят на улицу, и младший немного успокаивается благодаря прохладному воздуху. марк опускается на стоящую недалеко скамейку и похлопывает по месту рядом с собой. — я думал, тебе это понравится, — начинает хёк, доставая из внутреннего кармана пачку сигарет и зажигалку. «я надеялся, что нет.» — о чём ты? — о свидании, — хёк старательно игнорирует то, как всё его тело напрягается в этот момент, и подносит к губам сигарету дрожащей то ли от внезапного волнения, то ли от холода, руку. — ты снова начал курить? — марк поворачивается к донхёку и рассматривает его профиль, пока тот не поворачивает голову в ответ, выдыхая ему в лицо клубок дыма. — я хотя бы попытался бросить, в отличие от тебя, — невозмутимо отвечает донхёк. — за себя я не переживаю, — марк зрительный контакт прерывает и поднимает голову, пытаясь разглядеть хотя бы одну звезду на тёмном небе. — какой ты отвратительный, — пытаясь скрыть умиление в голосе за напускным отвращением тянет в ответ донхёк и посмеивается, делая очередную затяжку. он проходится изучающим взглядом по лицу марка, всё ещё увлечённого небом, спускается к оголенной шее и задерживает взор на спине, вспоминая про то, что за тканью толстовки, где-то под правой лопаткой, у старшего кроваво-красным тянется андромеда. абсолютно идентичная той, что у хёка скрыта под ключицей. — ну так ты рад или как? «скажи, что нет. скажи нет, чтобы мне не приходилось устраивать эту блядскую клоунаду с этими блядскими свиданиями. скажи нет, чтобы я наконец смог поцеловать тебя, чёртов ли минхён.» — да. я рад, донхёк, что ты наконец решился. кто знает, может, ты так даже соулмейта своего встретишь, — у марка губы в глупой и совсем немного грустной улыбке растягиваются, а хёковы кривятся в ухмылке. — вот и заебись, — донхёк до крови прикусывает губу и прикрывает глаза, опуская голову. — вот и заебись. вскоре такси приезжает, и марк, дождавшись, пока машина скроется за многоэтажками, плетётся к подъезду. на пороге квартиры он встречает выходящего тэёна. — я чуть не взболтнул лишнего, да? — спрашивает он, взглядом нашкодившего кота смотря на младшего брата. — да, хён, ты чуть не взболтнул лишнего, — марк устало вздыхает и проходит в квартиру, не желая продолжать разговор.