Сталь и пламя.

Глава 7.  — Ну, слушай! Дело было так. Я нарочно дразнил Макса, изображая его манеру рассказывать какие-то истории. Он прекрасно всё понимал, но подыгрывал мне. Очевидно ему самому было интересно принимать участие в этом спектакле.  — Началось всё в конце августа, когда мне пришло очень странное письмо… — Дальше я какое-то время рассказывал о том, как с отцом обсуждал странности письма, как он мне поведал о тайнах нашей семьи, а потом о том, как пришли ко мне из школы…  — Да, ладно! И Снейпа отпустили за первогодкой? Он же «упиванец»!  — Он кто?  — Да, из этих, «Упивающихся смертью», которые ранее были «Вальпургиевыми рыцарями»… Ладно, рассказывай, а-то тут долго будем…  — Эммм… Ладно, но за тобой ответы…  — Не вопрос. Рассказывай… Я стал повествовать о походе по «Косой Аллее», как покупал и не купил палочку, и как вернулся домой. Макс молча слушал, где-то хмыкал, и приподнимал удивлённо брови. Под конец истории, когда я добрался до шляпы, и того как проходил отбор — он уточнил:  — Олух, Пузырь, Уловка?  — Эммм… Да… Проклятье, Макс, а ты что, тоже волшебник? Откуда ты всё это знаешь?  — Ну, тут тебя ждёт большой сюрприз… У нас вообще нет магии… Во всяком случае, когда пять лет назад проводилась глобальная фотосъёмка Земли, у некоторых товарищей возник вопрос, а нет ли на планете скрытых зон пространства? Вся планета была промерена одним из новых спутников. Нашли одну зону в Сибири, но там именно аномалия. Не факт что природная, но точно не магия. Да и особенности техногенной цивилизации таковы, что волшебников давно бы вычислили…  — Так, а как же этот мир? Эта полянка?  — Я так подозреваю, что это ваш мир, а мне просто повезло сюда подключиться…  — Ну, допустим, но тогда откуда ты знаешь про магов, аллею, что сказал директор?  — В конце двадцатого века, у нас вышла серия детских книг, одной британской писательницы, породивших небольшую истерию среди народа самого разного возраста. Семь томов основной истории, если быть более точным. Они назывались: «Гарри Поттер и…»…  — Погоди, Поттер? Это тот очкарик, что поступил на Гриффиндор?  — Он самый, вы же с ним ещё и погодки!  — Ну, да… Стоп, но тогда и я есть в той книге?  — А вот как раз тебя-то в ней нет. Не, там был один Макмилан, но не Рэй… Вроде-бы Эни, или Энди…  — Эрни… Погоди-погоди… То есть всё что происходит у меня, давно известно у тебя???  — Ну, не всё. Тот факт, что в этой истории присутствуешь ты и твой наставник, как его, Гоибниу?  — Да…  — Вот! То, что в истории присутствуете вы двое — уже меняет многое, а уж я и моё предзнание и вовсе может изменить всё!.. Вот только я не знаю, стоит ли что-то в этой истории менять…  — Почему?  — Ты понимаешь, там на фоне детской сказочки показаны такие политические дрязги, особенно ваш директор, «Шмель», который печётся о «Всеобщем благе». Помнишь, я советовал тебе найти переводы книг «братьев Стругацких»?  — А… Ты про тот институт волшебников?  — Ага. Помнишь, почему Савоаф Баалович отказался от магии?  — Конечно, только в переводе эту главу порезали до неузнаваемости, зато в оригинале…  — Так, погоди, в каком оригинале?  — Ну, я общаясь с тобой, обнаружил, что немного понимаю русский, очевидно эффект этой полянки… Ну, и как-то так вышло…  — Понятно, но ты понял о чём я? Вот с Дамблдором та же песня, только он не понимает, что мир многогранен, и если кому-то хорошо, то кому-то по той же самой причине очень плохо!  — То есть ты против директора?  — Я не против, но и не за… Не, скорее всё-таки против… Если ты политик — то за каким чёртом ты приплетаешь в это дело детей?  — Я понял… Наверное… А что за «упиванцы»?  — Тебе «Тем-кого-нельзя-называть» ещё все уши не прожужжали? На пару с «Мальчиком-который-недоубился»?  — «Недоубился»… — это прозвучало так уморительно, что я ещё какое-то время хихикал, прокручивая в голове эту фразу? — Есть немного. Только я так и не понял, кто он?  — Мальчик — это Поттер, как ты понял. — Я кивнул, подтверждая, что не совсем дурак.  — А «Неназываемый», это некий Том Риддл, полукровка, который ныне носит кличку «Воландеморт». Учился он в Хоге в годы войны, и Дамблдор, преподававший в то время в школе трансфигурацию, присмотрел себе жертву, в его лице, а позднее подтолкнул на тот путь, на котором Том вообще съехал с катушек. Потом прозвучало пророчество Трелони, и он, узнав его кусок — отправился убивать Поттера. Мать Гаррика была хоть и маглорожденной, но сильной волшебницей, и когда у неё на глазах попытались убить сына — наложила, ценой своей жизни, проклятье. Собственно этот доморощенный лорд об это проклятье и убился. Вот так, если коротко…  — Обалдеть! Значит он мёртв? Тогда почему его так бояться?  — Он не совсем мёртв. Он навертел всякой дряни из раздела некромантии. Ряд филактерий, и ловушку сознания. В филактериях куски его души, а ловушка не даёт ему упокоиться. При этом, есть такая забавная фраза: «Тёмная магия — это не просто так! Ей заниматься надо!» Этот идиот нахватался по верхам, не понимаю, что тёмные семьи, вроде тех же Блэков не просто так всё держат в тайне. Там много подводных камней, и изучать это нужно годами!!!  — Кхэм… М-да… Кстати, в письме Гиппериона были упомянуты Блэки? Вот только я этой фамилии в школе почему-то не услышал…  — И не услышишь… С Блэками всё плохо. Двое в Азкабане, это такая магическая тюрьма, одна вышла замуж, а двое… Ну, не то чтобы изгнаны из рода… Скажем так, их «недоизгнали»… Остальных на твой сентябрь девяносто первого — нет в живых. Во всяком случае официально, согласно книг. Как там в реальности — трудно сказать…  — Я не понял… А «недоизгнаны» — это как?  — Изгнать из рода Блэков можно только пулей в голову, ну или «Авадой», как это делают волшебники. Заклинание такое… Очень нехорошее… Так вот… Твоя знакомая, Нимфадора… Её мать, Андромеда — это и есть, та самая «недоизгнанная», а сама Нимфа… Ну, она как-бы Блэк, но бастард. Законный бастард. И если ей провести соответствующий ритуал — то она из Тонкс станет полноправной Блэк.  — А остальные что? Та, которая замужем?  — А это мать твоего ровесника, Драко Малфоя.  — Что-то он какой-то надменный… У нас в школе, в обычной школе, таких били, чтобы не задавался…  — А он вырос в закрытом магическом мирке, общаясь с очень узким кругом… Ну, его таким воспитали… Если верить книгам — он не плохой парень… Просто он не представляет, что себя можно вести как-то «по-другому»…  — А в тюрьме кто?  — А там самые бедовые. Во-первых Сириус, крёстный отец Поттера. С этим вообще мрак! Его обвинили в покушении и предательстве Поттеров, но тогда он, будучи крёстным — потерял бы магию, а это смерть в Азкабане. По нему не было ни суда, ни чего! Он мешает Шмелю, а потому его убрали. Ничего, через два года он сбежит, но долго не проживёт… Дедушка об этом позаботится… Благо мозги у Сириуса загажены — знатно!  — А второй?  — Вторая… Беллатрикс Лестрэндж. Ничего не возьмусь говорить, очень мутный персонаж книги… Я так подозреваю, что у неё со свободой вообще всё плохо… В голове в том числе… Она вышла замуж на младшего Лестрэнджа, и что-то там со свадебными обрядами… Всё как-то мутно… С одной стороны её выставляют эдаким палачом, но палач — это тот, кто может жертву не только мучить, но и лечить! Это как-бы аксиома… в смысле…  — Я знаю, что такое аксиома, — улыбнулся я. Макс рассказывал очень интересно, и просто. Звучало как сказка. Вот только мне в этой сказке жить…  — Короче, её всю книгу выставляют эдаким страшилищем… Вот только когда взрослеешь, ты начинаешь смотреть на всю эту историю несколько по другому…  — Значит, ты считаешь, что её подчинили?  — Я просто не знаю. И очень рекомендую, заручиться помощью твоего наставника на случай встречи с ней…  — Понял… Дааа… История… Слушай, Макс, можно тебя попросить… Ты перечитай ещё раз книжки… Припомни канву событий… Я понял, что наша история может пойти совсем иначе, но возможно эти знания помогут решить часть проблем…  — Хорошо. — Он расплылся в довольной улыбке. — Я, правда, терпеть не могу оригинальную историю, но только ради тебя… Хочешь добрый совет? Не забрасывай обычную школу. Подтягивая физику, алгебру, химию… Кто его знает, как сложится жизнь, а в обычном мире диплом Хога — это пустышка…  — Эммм… Постараюсь… Слушай, а ты где работаешь, что не можешь тут появляться?  — Гагарин. Это лунный город. Я гоняю буксиры между лунной международной станцией «Gateway» и городом на поверхности спутника. Вернее под его поверхностью. У меня младшая племянница в этом году в первый класс пошла, вот и выпросил рейс к Земле, чтобы её по видеосвязи поздравить. А за одно — вздремнуть, и пообщаться со своим старым глюком… Тут на смех пробило меня. Никогда не доводилось быть чьим-то глюком…  — Когда тебя снова тут ждать?  — Не раньше октября… А, октябрь… У вас там профессор такой, Квирелл. Он, вроде-как повелевает тролями. Или артефакт для этого у него есть… Короче, он на Хелоуин выпустит в Хоге такого… И Поттер с Уизли попадут в историю, спасая Грэйнджер. По книге всё было хорошо, но ты сам старайся не лезть во всё это… И не суйся в запретный коридор. Цербера тебе и наставник, я думаю, покажет, а всё остальное — это не для тебя… Это Поттера будут гонять, героя из него воспитывать…  — Бррр… А директор говорил, что Хогвартс — это самое безопасное место в мире…  — А… Есть такое дело… — Рассмеялся Макс. Тут послышался какой-то дребезг, и его силуэт расплылся… Очевидно это был такой будильник… Вот тебе и самое безопасное место в мире… Я уже не очень радовался фактом попадания в магическую школу. В прочем, к дьяволу все тревоги! Они все ещё пожалеют, что помешали мне нормально учится! С этой мыслью я поднялся со своего любимого камня, и встретился взглядом с наставником, который стоял у небольшого клёна, в другом конце полянки.  — Вот это другое дело! Твой друг тебе всё очень верно рассказал. Конечно, он упустил некоторые детали, и местами, я не согласен с его выводами, но… Это тоже часть твоего обучения… А теперь — тебе пора просыпаться… В этот момент у меня в голове ударил большой гонг, и окружающий мир стал терять свою стабильность. Спустя несколько мгновений, я открыл глаза в факультетской спальне. Начался мой первый учебный день. Прошла неделя учёбы. Нас активно нагружали теорией, а так же учили правильно держать палочку, работать кистью, пальцами. Словом, всё то, чем я занимался на тренировках по клинковому бою много лет. Это было даже смешно, потому, что наставник хотя иногда и давал мне дополнительные движения, тем не менее утверждал, что фехтование — это всегда было основой подготовки хорошего волшебника. Однако, из всех четырёх факультетов что-то показывал Малфой и две девчонки со Слизерина. Остальные, даже те про кого я точно знал, что это чистокровные волшебники — не знали и не умели вообще ничего! По началу это шокировало. Я даже пару раз подошёл с вопросами к нескольким однокурсникам, но меня просто не поняли. А несколько дней спустя, меня в коридоре перехватила Нимфа, и кое что разъяснила:  — Про твои вопросы, на факультете уже слухи ходят. Не надо. Люди не любят ощущать себя идиотами. Тебя хорошо подготовили, в лучших традициях старой школы, но большинство об этом просто забыло. Я подумал, и молча кивнул, соглашаясь с её словами. Пронеслась учебная неделя. В воскресенье меня поймал Эрни, и предложил поговорить. Мы поднялись на один из пролётов своей башни, где было большое окно, и замолчали. Никто не понимал, с чего начинать разговор…  — Ну, если ты не против, я начну? — Проговорил он. — Ты носишь кольцо наследника — значит ты из рода. Ты носишь нашу фамилию, но я никогда о тебе не слышал.  — А что ты знаешь про свою семью?  — Я знаю всё! Наш род тянется на десять поколений, от Рассела Макмилана.  — А откуда происходит Рассел? — Я очень хорошо запомнил наше древо, особенно учитывая тот факт, что Рассел был троюродным братом Гиппериона.  — Рассел, согласно хроникам, вышел из семьи предавшей магию, и ставшей «Предателями крови».  — Нет, тут ты ошибаешься. Рассел основал параллельный род, после того, как его троюродный брат Гипперион, создал из своего новорожденного сына — антимага. Дабы сохранить магию, и не попасть под общую сеть — Рассел отделился в самостоятельную семью, которая вышла из рода, сохранив фамилию и магию. Эрни несколько мгновение смотрел на меня, после чего его глаза стали большие, как галеоны.  — Антимага? То есть ты — Великий Сквиб? Они были Макмиланы? Значит вот почему у нас нет родового алтаря, а родовому камню всего несколько столетий… Но вы же потеряли магию!  — Потеряли, но всё меняется. В десять лет я получил ученичество, и это пробудило во мне магию. Перед поездкой в школу — я принял род, и пробудил алтарь.  — И много у вас магов?  — Маг — только я. Отец и оба брата — сквибы. Женщины и вовсе магглы… По крайней мере мама точно, а что до сестёр — не знаю. У меня не хватает знаний, чтобы это понять…  — А родовая магия?  — Мы сохранили мастерство. — С этими словами я вытащил из ножен крис, и положив на ладони, продемонстрировал его Эрни.  — Ты кузнец! — В его голосе практически не было вопроса. Это было абсолютное утверждение, напополам с восхищением.  — Я скорее ювелир, филигрань мне ближе. Хотя с наковальней я тоже знаком. Вот отец с братьями — они да! Эрни смотрел на меня, а на его лице пролетали стаи совершенно разнообразных эмоций. В конце-концов, он широко улыбнулся и протянул мне руку:  — Значит мы одна семья, брат, не смотря на то, что история многое решила за нас. Я протянул руку в ответ:  — Именно так, но отныне мы возьмём историю в свои руки, брат. Стоило нам это произнести, как что-то сверкнуло, и наши запястья окружила зеленоватая дымка, которая в несколько всполохов свернулась в маленькие кристаллы на наших кольцах наследников. Тем же вечером, мисис Макмилан читала письмо из школы от своего сына. Эрни ничего не писал прямо, но делал огромное количество намёков на то, что он что-то знает. Словно боялся доверить свои знания пергаменту. Описывал школу, преподавателей, много писал про своего нового друга по имени Раймонд, при этом ни разу не упомянул его семью. Как интересно, у сына появились секреты. Женщина подняла взгляд на каминную полку. Там стоял древний артефакт, который передавался в семье много поколений. Согласно хроникам, его создал Рассел Макмилан, бывший мастером кузнечного дела. Это была искусно выполненная из металла картина, на которой кузнец закладывал заготовку в горн. Три недели назад — горн разгорелся, и рядом с кузнецом возник подмастерье.