Galgen

Опять Тэхён в чужой квартире. Штрудель, попив из миски воду, удобно устраивается на его ногах, пачкая светлые джинсы обильными слюнями. Парень закатывает рукава бежевой льняной рубашки и активно гладит «хорошего мальчика». Он не помнит, как Чимин уговорил его и сегодня прийти сюда. Вроде как сопротивления с его стороны не наблюдалось. На это просто не было сил, а желание пойти, наоборот, присутствовало. У Тэхёна нет временного ориентира, поэтому неизвестно, сколько на этот раз он провозился с неугомонным псом. Но он был даже счастливее, чем вчера. Одним мячиком дело не обошлось. В игре утонули сомнения, ночные печали, она будто всё смыла, оставляя голову пустой и готовой к принятию нового. Радости, например. В какой-то момент парень почувствовал, что сам чем-то смахивает на собаку, припоминая свои выходки с питомцем. Ему не стыдно, он только рад, что вновь окунулся в эту гущу положительных эмоций. Тэхёну даже захотелось плакать, настолько он был счастлив. Но на краю сознания продолжала жить мысль: чего-то не хватает до пика. Отсутствует небольшая, но жизненно важная деталь. В доме не было Сокджина. Тэхён обречённо вздыхает, потирая глаза. Усталость всё ещё присутствует. И утренний кофе не помог. Пульсация в затылке заставляет время от времени против воли дёргать головой. Тэхёна это раздражает: постоянно приходится отвлекаться, выплывая из спокойной и комфортной атмосферы, которую, как он думает, ничто не способно уничтожить. В этот раз Чимин клятвенно заверил, что специально заберёт его пораньше. На всякий случай. Вчерашним состоянием Тэхён не на шутку напугал друга. Штрудель не жалуется на перерыв в поглаживаниях и, ощущая настрой своего друга, поудобней устраивается на тёплом полу. Он открыто предлагает сегодня полениться. Тэхён немного сомневается, но всё-так ложится, используя мягкое тело в качестве подушки. Он сворачивается в клубок, заручившись поддержкой пса, который внимательно смотрит, как бы подтверждая, что будет охранять его сон. Всего пару часиков, и парень снова будет в строю. Полон сил, чтобы играть, а потом и думать. Наивный, но, к сожалению, слишком утомлённый, чтобы развить эту мысль. Кошмары с предвкушением ждут его, Тэхён это чувствует. Он уже не боится их, настолько привык. Телу нужен отдых, чтобы жить. Ради этого можно пожертвовать ментальным спокойствием. Если задуматься, он всю жизнь терпел, лишь бы хоть немного приблизиться поведением к понятию «нормальный человек». У Тэхёна со школьных дней сохранился в памяти слабый образ, блекнущий с каждым днём, как призрак, каким он должен быть. Каким его хотят видеть окружающие. У этого существа несколько лиц и куча противоречий, потому что у всех разные требования. Но одна черта нравилась всем, от учителей, до неё и Чимина. Просто в разной степени. Покорность. — Ч-что это? — Она раздражена, как никогда, но всё же милостиво просматривает бумажки, принесённые Тэхёном. — Я тебя спрашиваю, что это?! Парень молчит, заранее подготавливая себя к предстоящей буре. Он знает, что будет больно, что будет непросто, но он должен и в этот раз всё вытерпеть. Он не сломается. Только не сейчас. Тэхён готовил себя к этому дню, пытаясь воспитать бойца. Потому что в случае провала он погибнет. Сердце откажет в просьбе не сдаваться, лёгкие не будут больше работать, а мозг уснёт, стараясь облегчить страдания хозяина. Но, видимо, у неё на этот счёт другие планы. На её лице медленно отражается понимание, которое тут же сменяется яростью, да так резко, что Тэхён не успевает никак среагировать на удар. Он пошатывается, но не падает, чем явно ещё больше распаляет её. Тэхён опускает остекленевший взгляд и прикрывает пострадавшую губу. В прошлый раз она била слабее. Да, он оказался прав. Сегодня будет нелегко пережить это. Ещё труднее будет собрать себя позже. — Как ты мог провалить итоговый экзамен?! — визжит она, пихая его в ближайшую стену, и размахивает документами, на которых красовались печати. Метки, подписавшие ему приговор. — Что значит «необходимо медицинское обследование»? Ты что, больной? Или чокнутый? Когда ты успел тронуться умом?! Хороший вопрос. Тэхёну не удаётся скрыть еле заметную усмешку, за что прилетает в живот, заставляя, слабо охнув, сползти на деревянный пол. Он знал, что именно этот экзамен его выдаст. Знал уже очень давно. Но не знала она. Возможно, скажи он ей в самом начале… Нет, ничего бы не изменилось. Он бы пострадал ещё больше, чем сейчас. А так разум хоть немного затвердел, оброс бронёй, готовясь к защите. Если повезёт, он переживёт эти страшные часы без серьёзных последствий хотя бы для тела. Но тяжёлый удар в рёбра напрочь выбивает эту мысль из головы. — Ты даун?! Умственно отсталый?! За что я заслужила такое? — воет она, не уставая работать ногой в своём тяжком деле. Парень корчится внизу, задержав дыхание. Она привычно не замечает очевидного. Винит всех, кроме себя. Так легче, но от этого правда не меняется.  — Ты жив только благодаря мне! И это твоя благодарность? Какой позор! Нет! Ты не мой сын! Мой сын не может быть отсталым! Он не может быть грязью под ногами, коей ты являешься! Тэхён не может закрыть уши, прикрывая голову, поэтому всё слышит. Боль от безостановочных ударов постепенно притупляется, к ней привыкаешь с каждым разом всё быстрее. Но её главным оружием всегда были слова, чем и пользовалась, понимая, как это его ранит. Раньше парень верил, что это всё порывы, и она не знает, как ему плохо от гневных тирад. Но, увидев однажды довольную улыбку на лице, всё понял. Она испытывала явное удовольствие от его страданий. — Ты абсолютно здоров! Разве могут быть болезни в голове?! Глупость! Это замаскированное понятие для психов и тупиц! Но я-то всё знаю! Ты! Полностью! Здоров! Каждое слово вербуется новыми вспышками боли. За столько лет практики она научилась бить прицельно, что не могло не огорчать Тэхёна. — И почему ты до сих пор жив? — прерывая физический труд, спрашивает она и, заметив шевеления и постанывания, широко улыбается. Если это можно назвать улыбкой. — О, я отвечу за тебя. Я не позволю тебе бросить меня! Так, как это сделали они! Ты будешь отвечать за их поступки! Вся ответственность на тебе, понял? И как же ты будешь это делать, если умрёшь? «Вырубайся! Вырубайся! Вырубайся-а!» — умоляет Тэхён свой разум. Но ответа нет. Парень, явно не ожидавший такого предательства, тихо скулит. — Посмотри на себя! — Она приподымает его голову за волосы. — Ты уродец! Весь в них! Но они были лучше тебя. Знаешь, почему? У них хотя бы не было проблем с головой. Ни у кого в моей семье не было! Один ты оказался бракованным! — Она тычет проклятыми бумажками ему в лицо, а затем, поудобней схватившись за парня, швыряет того в стену. – Теперь у тебя нет будущего! Но тебе и этого мало! Ты и мне решил жизнь подпортить! Какое будущее ты мне дал?! Носиться с инвалидом? Это ты должен был обо мне заботиться! Так должно было всё быть! Ты всё испортил! Ну, чего молчишь, поганец? Чего молчишь, сучоныш? Тэхён на грани сознания еле различает её слова. Щеки касается что-то липкое и тёплое, но он занят собственным дыханием, чтобы придавать значение таким мелочам. Лёгкие будто отказываются работать, но он упрямо продолжает хватать ртом воздух. Как же Тэхён устал. И ведь парень считает, что она права. Теперь у него нет будущего. Никаких друзей, которые в затравленном сердце представлялись в образе мифических существ, тех, в ком живёт неведомый свет и тепло. Никакой дальнейшей учёбы в университете, о которой он грезил. Тэхёну порой снился парень, смутно похожий на него. Только взгляд был уверенней, без страха, без тени сомнений. И он был студентом, познающим все тонкости какой-либо профессии. Никакой высококвалифицированной работы, способной обеспечить его независимое существование. Тэхён готов заняться и физическим трудом, но она и тут постаралась, изуродовав и покалечив его тело, унявшись тогда, когда от долговязого подростка осталось только его подобие. А путь в больницу закрыт. Но всё равно стоит бороться! Стоит жить! Побывать в местах, о которых с мечтательным взглядом рассказывал Чимин. Тэхён слушал друга и понимал, что с ним он пошёл бы хоть на край света. Прочитать ещё больше книг, с помощью которых парень ненадолго убегал из реальности. Его всегда захватывали выдуманные миры. Они прекрасно отвлекали от собственных мыслей, боли. Признаться, наконец, как же Чимин ему дорог. А то всё молчит и молчит, даже другом не называет. А ведь Чимин однажды может обидеться или даже бросить. Тэхён этого не переживёт. Определённо стоит продолжать дышать, лёжа в луже собственной крови, и стараться абстрагироваться от её криков. Чувствуется боль в затылке, да такая сильная, что, будь у него силы, Тэхён бы точно вскрикнул. Но он молчит, задыхаясь ненавистью, которой пропитан сам воздух. Или просто задыхаясь. — Отродье! Ты не заслуживаешь ни любви, ни сочувствия! Ты не заслуживаешь жизни! Ты во всём виноват! Всё ты! Тэхён чувствует, как по щекам текут слёзы. Его сердце впитывает всю мерзость, бьётся всё отчаянней и отчаянней. Он каждый раз, как первый, оплакивает самую большую потерю в своей жизни. Потерю семьи. Парень уже давно не может назвать её матерью. Она была ею однажды, но сейчас нет даже отголоска, хотя бы крохотной частички, только оболочка, оскверняющая такое прекрасное слово, «мать». Боль, как цунами, смыла все светлые воспоминания детства. И Тэхён рад этому. Он бы точно сошёл с ума, если бы у него ещё остались мысли, где она нежно прижимала к груди, целовала, любила. А сейчас с наслаждением ломает, мучает, пытает. Этот кошмар должен скоро закончиться. Ад не может длиться вечно. Чёрное рано или поздно должно перейти в белое. Ведь так?.. — Тэхён! Тэхён, да проснись же! — кричит удивительно красивый голос, а его хозяин уже довольно долго трясёт парня и, добившись результата, выдыхает. Тэхён садится и испуганно смотрит на обеспокоенного Сокджина, которого здесь определённо быть не должно, и Штруделя, который жалобно скулит и мечется возле них. Красавчик, не отпуская дрожащие плечи и вообще находясь непозволительно близко, осведомляет: — Ты очень громко кричал. И не просыпался. Тэхён виновато отводит взгляд, наблюдая за разнервничавшимся псом. Да, он знает, как трудно его вырвать из царства кошмаров. Сегодняшний был особенно ярким, и он рад, что такое не засвидетельствовал Чимин. Парень хочет уже поблагодарить хозяина квартиры, но вместо этого спрашивает: — Что Вы здесь делаете? — Что я делаю в собственном доме? — усмехается Сокджин и заметно успокаивается. Раз Тэхён может говорить, то всё не так уж и плохо. — У меня свободный график работы. Главное — отработать определённое количество часов в неделю. Чимин тебе не рассказал? — Он сказал, что Вы всегда возвращаетесь не раньше семи. — Это устаревшая информация. Так было года два назад. — А сколько сейчас время? — Чимин придёт за тобой только через два часа, если ты об этом. Тэхён, мастерски избегая чужие глаза, напряжённо ждёт. Ему придётся побыть здесь ещё два часа. Или, если его выставят за дверь, посидеть у лифта, дожидаясь друга. Ключей у него от квартиры Чимина нет, как и телефона, которым он вообще не пользуется. Кому он может позвонить? Что уж говорить об обратном: ему-то точно ждать звонков не приходится. Сокджин не станет с ним возиться и наверняка мягко, в своей вежливой манере, которая так приглянулась Тэхёну, попросит удалиться. Но тот опускает, на счастье парня, руки и также садится на пол. На нём чёрные джинсы, белая футболка и синий кардиган. Сегодня у него более элегантный образ, который никак не вяжется с его действиями. Сидя на полу, красавчик выглядит по-домашнему, несмотря на одежду для выхода. — Тебе надо умыться, — говорит он, приподнимая руку к своему лицу, но Тэхён непроизвольно вздрагивает. В глазах Сокджина мимолётно проносится искорка необъяснимой боли, но быстро исчезает. — Ты плакал. И кричал. Так, будто тебе больно. Тэхён никак не комментирует чужую наблюдательность, утешительно поглаживая требующего внимания Штруделя. Его голова сейчас занята отнюдь не слезами, испортившими медицинскую маску, которую он постоянно носит. Он пытается предугадать дальнейшие действия Сокджина, чтобы потом быть готовым и не тормозить. Сейчас он, как примерный хозяин, предложит чай. Тэхён, конечно же, не хочет чай, а точнее не хочет новых ожогов, поэтому будет упорно молчать. Затем ему, возможно, предложат поесть. Красавчик же что-то вчера о еде говорил, а кроме утреннего кофе в организме парня ничего нет. И на это Тэхён ответит молчанием. После такого беспокойного сна еда только усугубит и без того шаткое состояние его психики. Что ещё обычные люди делают в гостях? Разговаривают? С ним такой номер не прокатит, хотя собственная болтливость сейчас поражает. Он сам не побоялся спросить, ещё и ответил что-то вразумительное. Это явный прогресс. Чимин будет им гордиться. Если, конечно, выудит эту информацию за вечерней беседой. Не будет ли спокойней подождать у лифта? Последний этаж, и шанс, что во вторую квартиру кто-то зайдёт, не так уж и велик. Но ведь Тэхён хотел увидеть Сокджина! Он полночи о нём думал и теперь просто уйдёт? Чисто теоретически, он уже мимолётно словил образ, но хотелось, конечно, большего. Открыто смотреть не решится, а вот если они сядут за стол и поедят, шансы незаметно полюбоваться возрастут. — Тебе помочь встать? Или есть на полу будешь? Тэхён немного рад такому ходу событий, но всё-таки непроизвольно морщится, без слов выражая своё мнение по поводу всей этой затеи с приёмом пищи. Он уже довольно давно не знает, что такое «есть с аппетитом». Ещё одна «головная» проблема, которую он игнорирует. Парень не хочет расстраивать Сокджина, поэтому надеется сбежать в ванную, чтобы там успокоиться и с чистой головой нырнуть в бытовую ситуацию, от которой заранее поджилки трясутся. И Тэхён уже порывается встать. Но у его ног другие планы. Они отказываются слушаться и помогать хозяину выйти из неловкой ситуации. Почему неловкой? Он сам не знает. Ему почему-то неудобно принимать помощь, поэтому игра в молчанку продолжается. А Сокджин подавляет смешок и, поднявшись, тянет руки к нему. Тэхён дёргается. Не специально, конечно. Он очень надеется, что красавчик не примет это на свой счёт. Тот выжидающе смотрит. Зашуганный парень стискивает зубы, не успевая взвесить все «за» и «против», и вкладывает свои конечности в чужие. Добровольно. Мозг отказывается такое воспринимать. Сокджин, видимо, удивлён не меньше, поэтому немного заторможено реагирует. Он уже готов был ждать пару минут, не настаивая на сиюминутных действиях от своего пугливого гостя. — Вот так, — Сокджин легко возвращает его в вертикальное положение, но руки не отпускает, заставляя немного напрячься. Они у него тёплые, в отличие от ледышек Тэхёна. Держат уверенно, но аккуратно. — Тебе новую маску дать? У меня есть несколько. Тэхён заторможено кивает, поглядывая на их руки, а затем на секунду вскидывает взгляд, чтобы посмотреть на выражения лица Сокджина. Вдруг, тому неприятно или даже противно к нему прикасаться? Учитывая состояние и нездоровый вид, это вполне нормальная реакция. Но парень никак не ожидает увидеть мягкую улыбку и глаза, направленные на их сплетённые руки. Что это значит? В голове нет ни одного логического объяснения. А красавчик нехотя разрывает телесный контакт и выходит в коридор, махнув Тэхёну идти следом. Парень не теряет широкую фигуру из виду и оказывается на пороге одной из комнат, но не заходит, вновь опустив взгляд. Ему очень неловко. Он сам ещё не до конца разобрался, из-за чего, но разум паникует и требует бежать или прятаться. — Ты как вампир? — улыбается Сокджин и протягивает ему маску. — Без приглашения войти не можешь? Вот твоя маска. Нет, всё-таки на Чимина он похож. Вредностью. Тэхён, сильно не разглядывая светлую комнату, делает пару шагов и уже собирается забрать протянутую вещь, как она резко исчезает из поля зрения. Парень непонимающе смотрит на Сокджина. Тот с серьёзным выражением лица выдаёт: — Это не благотворительность, а обмен. Ты мне свою, я тебе свою. Ангел показал рожки. Бедный Тэхён чувствует себя преданным, хотя рад, что хозяин квартиры чем-то смахивает на его лучшего друга. Так общение явно идёт легче, и он не совсем замыкается в себе, чувствуя знакомые нотки и в словах, и во взгляде. Сокджин, как и Чимин, показательно строит из себя серьёзного, но в тёмных глазах проглядываются хитрые огоньки. Будь красавчик полностью непредсказуемым в своём поведении, всё бы затянулось и сдвинулось с мёртвой точки в лучшем случае через месяц, а не на второй день. Так заверяет себя Тэхён, потому что не видит другое объяснение своему поведению рядом с Сокджином. Эту невероятную смелость, заинтересованность. Влечение. Ничего не поделаешь, с мокрым ходить он бы смог, но не в чужом доме. А ведь этим утром парень очень хотел надеть свитер с горлом, но Чимин уговорил на новую рубашку. Вот и слушай после этого друга. Тэхён решает действовать максимально быстро. Стягивает маску, припав подбородком к шее, но этого ему кажется мало, и он прикрывает свободной рукой уязвимую зону, протягивая желаемое красавчику. Но тот не двигается с места. Парень чувствует, что страх сейчас вновь захлестнёт разум, и он утонет в собственных мыслях, в которых уже надоело тонуть. Он не прочь это сделать во взгляде Сокджина, как бы бредово это ни звучало. Но, к сожалению, тут у него нет контроля. В голове всё происходит инстинктивно, Тэхён порой даже не успевает вздохнуть. Иногда так происходит и с телом. Как, например, сейчас. Рука не слушается, опускаясь, и зажимает содержимое. Паралич сдавливает грудь, боль в затылке усиливается. И чего он разволновался? Конечно, боится реакции объекта восхищения. Но ведь до этого его не волновал свой внешний вид. Никогда! Только когда дело касалось Чимина. Тэхён элементарно не хотел расстраивать и волновать друга. А некоторые отклонения в облике запросто могли вызвать у с виду не очень впечатлительного адвоката море отрицательных эмоций. Почему же сейчас он боится вызвать беспокойство у Сокджина? Ему не безразлична его реакция? Почему? Он всё тот же посторонний, с которым Тэхён только вчера познакомился! Или он хочет вызвать у красавчика хоть какую-то реакцию, чтобы убедиться в его неравнодушии? Тэхён ужасается собственной мысли, которая вызвала неприятные мурашки. От желания сдавить голову чешутся руки. «Тэхён, определись, наконец, чего ты боишься! Равнодушия? Или беспокойства?» Но Сокджин действует непредсказуемо, изрядно напугав и без того взвинченного Тэхёна. Он в мгновение ока оказывается рядом, не настойчиво убирает вторую руку от побледневшего лица и осторожно, будто доктор, осматривающий рану, поднимает подбородок парня. Его встречают безжизненные глаза, полные боли, но Сокджин всё так же спокоен и не отводит взгляд, даже не опускает его в эпицентр трагедии. Как будто ему всё равно на заметный изъян. Как будто его не беспокоит какой-то тонкий, но уродливый шрам, обрамляющий, словно обруч, верхнюю часть тонкой шеи и заканчивающийся на правой скуле, слегка задевая её. Можно подумать, что жертве пытались перерезать горло. Почему пытались? Потому что, если бы всё получилось, в мире бы стало на одного морально разбитого и растоптанного меньше. «Удача», не иначе. — Тебе будет неудобно умываться и есть в маске, — заботливо забрав непригодный экземпляр из руки Тэхёна, объясняет Сокджин и отпускает чужой подбородок, мимолётно проведя большим пальцем по виднеющемуся рубцу. Красавчик немного удивлён: после его смелых действий не следует никакой реакции, даже привычного вздрагивания. — Я отдам её после, хорошо? Жду тебя на кухне. И уходит, оставляя Тэхёна одного в комнате. Очень просто объяснить спокойствие и отсутствие какого-либо сопротивления. Парень сейчас вообще не здесь. В его голове что-то щёлкнуло, когда он повёлся на игру Сокджина и, подчинившись, снял маску. Он понял, что его беспокоит. И это не обыкновенные противоречия, с которыми Тэхён привык сталкиваться. Слишком много вложено в этот шрам, чтобы его просто так оголять. Сняв маску, он будто снял завесу. Прошлое вырвалось наружу и, не теряя ни секунды, начало душить несчастного. Как ему сейчас выйти? Он еле дышит. Знал бы лунный красавчик, что натворил! Тэхён вязнет в своих мыслях, а они и не думают отпускать, превращая того в овощ. Лучше бы он совсем не думал. Не умел. Был отсталым, коим она его считала. Невыносимо, когда боль причиняют другие люди. Но ещё хуже, когда ты сам себя истязаешь. Конечно, и в такой плачевной ситуации есть положительные стороны. Например, гордость. Парень вроде повёл себя адекватно, не закричал, не вздрогнул, не потерял сознание. Это абсолютная победа! Но только для окружающих, хотя они этого не понимают. Тэхён в ужасе прижимает дрожащие руки к шее и давит, отчаянно пытаясь уничтожить не слишком заметный след его прошлого и убрать кажущееся ему осязаемым удушье. Он не замечает, что делает только хуже. А всё проклятый шрам, о котором знал до этого только он. Он и ещё два человека. Тэхён уберёг от этого знания друга. О, знай Чимин историю этого шрама… У него бы не было сейчас непутёвого сожителя. Нет, Тэхён беззаботно бы коротал дни на койке психбольницы, редко навещаемый своим другом. Поэтому Чимин об этом не знает, списывая постоянное ношение маски на другой, чуть менее ужасный момент из прошлого. Тэхён не способен сопротивляться, поэтому послушно проваливается в воспоминания, которые должны отвлечь, помочь вновь начать свободно дышать. Тэхён видит взгляд, пропитанный недовольством. В этот раз друг молчалив, что немного настораживает, но парень терпеливо ждёт объяснений, не рискуя распалить ситуацию своим вопросом. — Тэхён, — хмурит брови Чимин, отчего парень против воли улыбается, любуясь им. Даже когда обижен, красивый. Тэхён считает это невероятным, ведь все увиденные им порывы негативных эмоций уродовали самые привлекательные черты любому. Но не Чимину. — Сезон простуды прошёл, а ты до сих пор в маске. Не хочу тебя обидеть, но это немного странно. Ты боишься грязи? Или у тебя что-то не так с внешностью? Прыщи? Брекеты? Обещаю, что не буду смеяться, ты только не молчи и объясни по-человечески. Мы же друзья! А я даже твоего лица толком не видел! Тэхён продолжает скрыто улыбаться, нисколько не удивляясь просьбе. Он, летающий в своих мыслях большую часть времени, давно рассмотрел такой вариант развития событий. Ещё и поразился, как Чимин столько терпел и молчал, что в очередной раз показывало, какой он замечательный. Как Тэхёну повезло с ним. И он просто обязан отплатить искренностью, поэтому спокойно снимает маску, не отрывая взгляд от застывшего от такой прыти Чимина. — Тэхён! — в ужасе выдыхает друг. — К-кто? К-как?.. Тэхён недоумевает. Он же был с ним честен, открылся, без страха всё показал. Почему же по красивому лицу чуть ли не текут слёзы? Его испугали многочисленные отметины от ударов на лице и разбитая губа? Или ему противно? Да, не всем такое по душе видеть. Поэтому Тэхён поспешно надевает маску и спрашивает: — Чимини? Ты почему расстроился? Я сделал что-то не то? Или… Его перебивают, заключая в крепкие объятие. — Я всё понял! Я с тобой, Тэ! — бормочет разволновавшийся Чимин. — Носи чёртову маску, но больше никогда от меня ничего не скрывай, понял? Я всегда буду рядом! И сделаю всё возможное, чтобы хотя бы со мной ты забывал обо всём… об этом! И не переставал смеяться! Тэхён внимательно слушает, улыбаясь подобному проявлению эмоций. Больше он маску точно не снимет, раз уж у его друга от одного вида сердце стучит, как бешенное. Шрам появился после обещанного «чуть-чуть», и Чимину совсем необязательно о нём знать. Да, он возмужал, стал уверенней, но Тэхён никогда не забудет его первую реакцию, а потом и слёзы в больнице. Его миссия — не волновать лишний раз друга, и такое откровение сулит ей однозначный провал. Парень тешит себя мыслью, что он сам позволил Сокджину всё это сделать, что всё было под его контролем. Но он также знает и горькую правду. Ступор, выпадение из реальности, отказ тела слушаться, заполнившие голову сомнения — всё, как раньше. Как будто и не было реабилитационного месяца. Он всё ещё действует на инстинктах, когда дело касается прикосновений или довольно рискованных действий. И вряд ли Тэхён сможет когда-нибудь перебороть себя и поступить так, как хочет он. Дать отпор, например. Не обязательно физически, хотя бы словесно. Сказать «нет» или сделать хоть малюсенький шаг назад. Он всё ещё не понимает, что волен так делать. Разум не запрограммирован на такой «абсурд». Парень ещё в рабстве. Не у неё, у себя самого. У собственных страха и паники. Он слаб, безволен и податлив. Он не человек. Штрудель возвращает его в реальность, лизнув руку. Тэхён с тяжёлой, но немного посвежевшей головой вынужден идти в ванную, где непроизвольно ловит собственное отражение. Покрасневшие глаза и нос, гнездо на голове, искусанные губы и шрам. Чимин был прав: он просто вылитый «красавчик». Парень автоматически умывается одной рукой и, не воспользовавшись чужим полотенцем, «радостно» спешит на кухню, где его уже заждались. Пёс беззаботно хрустит в миску, ни на секунду не прекращая вилять хвостом. Хозяин квартиры успел переодеться в домашнее, что крайне удивляет Тэхёна. Разве светлая комната не его? И сколько тогда длилось его зависание? На Сокджине серые спортивные штаны и чёрная футболка с каким-то узором на спине. Он возится у плиты, не обращая внимание на приход гостя. А гость, между прочим, даже не знает, куда сесть. Он растерянно смотрит на стол, на котором уже стоит пара тарелок, поэтому решает разместиться в самый дальний конец. Подальше от еды. Подтверждает статус пропащего, так сказать. Тэхён незаметно делает дыхательные упражнения и призывает себя к порядку. Хотя бы при постороннем человеке. — Ты не обедал, — доносятся до Тэхёна недовольные нотки. — Я что, зря на час раньше встал, чтобы приготовить лазанью? Ну, тебе же хуже. Парень опасливо приподнимает глаза, чтобы обнаружить перед собой целый противень с непонятной оранжевой субстанцией. Тэхён вздрагивает, когда рядом опускают ещё и блинчики. Он с ужасом прячет лицо в руках, пока красавчик расставляет приборы. Когда всё затихает, он рискует ещё раз взглянуть и закусывает губу, чтобы не застонать. У самого носа его уже ждёт полная тарелка с непосильной порцией. — Да-да, ты всё это съешь, — сразу утверждает Сокджин, и парень понимает, что его заранее тошнит. — Что пить будешь: чай, кофе, сок, воду? «Яд», — невольно хочет ответить Тэхён, но смиренно соглашается на воду. Покончив с приготовлениями, Сокджин тоже садится, вопросительно глядя на замершего гостя. — Приятного аппетита. — Спасибо… Комнату наполняет неловкая тишина, которую прерывает красавчик: — У тебя на что-то из предложенного аллергия? Или ты не любишь конкретно это? — Нет. Я… я просто не знаю, что это. — Это лазанья. Попробуй. Думаю, тебе понравится. — Да… И опять тишина. Никто не ест. Каждый чего-то ждёт. Тэхён боится хоть немного поднять подбородок. Ещё и чужой взгляд нервирует. Не сам взгляд, а неведение его мотивов. Но Тэхён вспоминает, что в его планах нет пункта «разочарование предмета восхищения», поэтому неуверенно берёт вилку в левую руку и пробует стряпню, показательно проглатывая. — Вкусно, — удивлённо протягивает Тэхён, смелее поглядывая на Сокджина. Тот отвечает ему яркой улыбкой, которую, слава богу, гость не видит, и тоже начинает есть. — Я… я очень люблю сыр. — Ну тогда с блюдом я точно не прогадал. Рад, что тебе нравится. «Стоп. Он что, сам это приготовил? Сказал, что встал раньше… Он повар? Как-то не сходится со свободным графиком. Хотя откуда мне знать». Парень одёргивает себя. Ему нельзя быть любопытным. Нельзя задавать лишних вопросов. Даже мысленно. Без маски Тэхён чувствует себя голым и на полном серьёзе думает, что у него все мысли на лице написаны и Сокджин их может прочитать, как статью в газете. Тэхён, погружённый в свои мысли, съедает уже треть и чувствует, что от ещё одного кусочка лопнет. Нет, он не специально голодает. Просто, когда хочет есть, почему-то воротит нос от одного вида еды, хотя желудок может требовательно урчать. Очередной парадокс, в котором он сам не до конца разобрался. Но парень обязан всё съесть. И не важно, что потом его будет ждать ночь в обнимку с унитазом из-за не привыкшего к такой нагрузке желудка. В этот раз будет легче бодрствовать, ведь Тэхён немного отдохнул днём. Поэтому он решительно кладёт в рот ещё один кусочек. И давится. — Осторожно! — Хозяин квартиры тут же откладывает свои приборы и пытается помочь, протягивая стакан с водой. — Вот, запей. Вступив в борьбу с кашлем, Тэхён ослабленными руками берёт предложенное и честно старается унять дрожь, но тщетно. Он осознаёт бесполезность своих действий и уже хочет убрать стакан на стол, как руки в конвульсиях просто опрокидывают содержимое на него, задевая рубашку, джинсы и даже лицо. Приступ кашля сменяется приступом паники. Штрудель безостановочно гавкает. Парень сокрушённо опускает голову и, готовясь к худшему, быстро бормочет: — Простите, простите, я не хотел, простите… Пожалуйста, простите меня… Из его рук забирают стакан и отвечают молчанием. Тэхён весь сжимается, поднося руки к лицу, но так и замирает, сгорбившись, когда плечо вздрагивает от мягкого касания. — Не нужно извиняться. Ты ни в чём не виноват. Тэхён, слышишь? Посмотри на меня. Парень настороженно поднимает взгляд и задерживает дыхание. От зрительного контакта его сердце будто замедляется, чтобы потом пуститься вскачь. Нет, человек не может быть настолько прекрасным, Тэхён отказывается в это верить. Пухлые губы напряжённо сжаты, а во взгляде можно в очередной раз утонуть: столько там заботы и беспокойства. Как будто ему не всё равно, как будто он сожалеет, как будто это он выплеснул воду. Знакомое чувство. Тэхён недоумённо моргает, совершенно запутавшись. Красавчик знает его второй день, а проявляет столько эмоций, будто перед ним самый близкий человек. Такого не бывает. Только в книгах. Или Тэхён совершенно не разбирается в жизни. Ну разве можно испытывать такое к нему? Он же бракованный, это даже слепой поймёт! И ведёт себя совершенно невоспитанно в гостях. Одалживает маску, которая могла потом наверняка пригодиться. Утомляет собаку, с которой, возможно, вечером хотят поиграть. И как это сделать, если питомец за день выдохся? Капает на пол, вынуждая оторваться от трапезы и убрать. Случись такое раньше, ему бы пришлось несладко. «Тэхён, очнись! Раньше!» Опять. Который раз Тэхёну приходится напоминать себе, что сейчас всё по-другому, и ему не нужно из-за любой оплошности ждать наказание. Это нормально, ошибаться. И каждый склонен это делать. Но вина уже успела вгрызться во внутренности, вызывая дискомфорт в районе груди, как вдруг была отброшена улыбкой напротив. Сокджин, воспользовавшись ступором гостя, вооружается полотенцем и медленно, даже слишком медленно вытирает подбородок Тэхёна. На привычное вздрагивание уже не обращает внимание, смирившись с таким «дополнением» к касаниям. Тэхён загнанно дышит, но позволяет красавчику совершить задуманное, отвлекая вопящий разум всеми возможными способами. «Не думай об этом. Не думай. Думай о выпирающих ключицах. О широких плечах. О сильных руках, из которых если что не выбраться, а удар от них наверняка сломает челюсть или нос. Такая мощь оставит более заметные отметины на теле, а боль будет… Нет, меня не туда понесло! Лучше уже красивые ключицы!» Тэхён опять не замечает, как Сокджин немного смущается от пристального разглядывания, потому что занят совершенно другим. Он устал не понимать себя. Что за абсурдный алгоритм? Чтобы абстрагироваться от боли, парень думает о красавчике. Потом у него в голове что-то заклинивает, и он судорожно мечется и возвращается к неприятным думам и боли, лишь бы перестать думать о хозяине квартиры. И опять сначала. Что его пугает? Логические цепочки в голове, которые, если немного напрячься, доведут до чего-то стоящего? А что это стоящее? Не надумывает ли себе лишнего Тэхён? Ещё слишком рано судить и заниматься мысленным анализом. Это принесёт только новую волну боли в затылке, а позже и разочарование. Сокджин усмехается, отчего привлекает внимание Тэхёна, который уже привык к размеренным прикосновениям полотенца к лицу. — Тебе гораздо лучше без маски. У тебя очень живое лицо, — объясняет красавчик свою реакцию и, заметив широко распахнутые глаза гостя, добавляет: — Живое и красивое. Если целью Сокджина было словесно нокаутировать Тэхёна, то он успешно её достиг. Нагнись красавчик немного ближе, он бы услышал остановку механизмов и всех примыкающих к ним шестерёнок в голове парня, который, не управляя своими лицевыми мышцами, сидит с раскрытым ртом. Нет, Тэхёну чуть ли не каждый день говорит подобное Чимин, и он отвечает либо «спасибо», либо ответным комплиментом. Этому он наловчился за месяц совместного проживания и теперь никак не воспринимает похвалу от друга. Парень ведь видит своё отражение почти каждый день и понимает, что Чимин просто пытается поднять его самооценку. Воскресить, если быть точнее. Потому что её давно хладнокровно убили самыми грубыми словами, не стесняясь в выражениях. И теперь самый красивый человек на планете говорит Тэхёну, что у того красивое лицо. И как он должен на это реагировать? Хочется отнестись к этому с недоверием, но, глядя на искренность в тёмных глазах, подобные мысли враз улетучиваются. Он обязан хоть что-то сказать, невежливо вот так сидеть и молчать! Но вместо слов парень чувствует, как медленно начинает гореть лицо. Сначала щёки, затем уши, а потом его голова целиком превращается в огненный шар. Тэхён замечает начинающую расцветать улыбку на лице Сокджина и, будучи не в силах справиться со смущением, резко отворачивается. До его ушей доносится заливистый смех, от которого воспламеняется уже всё тело. — Какой же ты милашка! — вытирая выступившие слёзы, произносит Сокджин, после чего гость закрывает алое лицо руками. Красавчику нравится его реакция и он бессовестно продолжает: — Ты милый! Очень милый! Самый милый!.. — Пожалуйста, прекратите, — пытаясь успокоить разбушевавшееся сердце, стонет Тэхён, тем самым вызывая новый приступ смеха. От незнакомого чувства кружится голова, даёт о себе знать и боль в затылке. А сердце, то самое израненное, растоптанное сердце, болезненно бьётся, грозясь вырваться из груди. Парень не понимает, что с ним происходит. Это точно не страх, но отголоски паники присутствуют. Тогда почему он так реагирует? — Тэхён, я приглашаю тебя завтра на чай. — Что? — Завтра выходной, и я остаюсь дома. Так что за Штруделем приглядывать не надо. Но я хочу, чтобы ты пришёл. Так что, согласен? Тэхён хочет уже повторить своё «что», но замирает, и только сейчас до него доходит смысл сказанного. Его приглашают в гости? Зачем? Интересным собеседником его никак не назовёшь. Да и просто интересным тоже. Почему Сокджин хочет провести с ним время? Он боится спросить. Точнее боится услышать ответ. — Я… Мне нужно спросить Чимина. Возможно, у него уже есть на меня планы и… — Чимин завтра работает, — как-то чересчур весело прерывает красавчик слабую попытку отказаться. — С девяти до двух. Что-то срочное, наверное. Он тебе не говорил? Мотая головой, Тэхён быстро подсчитывает и уже знает, что ответит. Пять часов наедине с практически незнакомым человеком он не перенесёт. Особенно с человеком, к которому тебя тянет. Но так просто переступить вечную покорность не получится. Голосовые связки изо всех сил сопротивляются и не дают выдавить ни звука. — Давай так, — уже серьёзно говорит Сокджин, приметив сомнения на лице гостя. — Я погуляю утром со Штруделем. И отлучусь по делам до часа дня, оставив квартиру и питомца в твоё полное пользование. Когда я вернусь, мы просто часик посидим и попьём чай. Или я вновь уломаю тебя на обед, что было бы очень здорово. Ровно в два Чимин тебя заберёт. Так лучше? Теперь согласен? Вот, кстати, новая маска, которую я обещал дать. «Почему я хочу согласиться? Ради Штруделя и игры с ним? Или… Да, только ради пса, ничего больше». — Хорошо. — Что? — Я согласен, — чуть громче произносит Тэхён, надевая маску и сразу чувствуя себя уверенней. Но тут же тушуется из-за счастья, исходящего от взгляда красавчика. Удивительно, что такое чудо сотворили каких-то два слова. Ещё удивительней, что эти слова принадлежат Тэхёну. Парень, спасаясь от залипания, отводит взгляд и тут же вздрагивает от раздавшегося дверного звонка. Как раз вовремя появился Чимин, который спасёт его от дальнейших неудобных ситуаций, где во всей красе могут проявиться нелюдимость и неуклюжесть Тэхёна.

* * * *

— Тэ, не злись, пожалуйста, — протягивает Чимин, устраиваясь поудобней в кресле для привычной вечерней беседы. — В этот раз я даже не подозревал, что Сокджин придёт раньше. И про смену расписания он мне тоже ничего не говорил. — Я никогда не злюсь на тебя, Чимини. Всё в порядке, честно. — Тебя что-то гложет? Ты выглядишь потерянным. Что-то между вами произошло? Тэхён встречается с внимательным взглядом друга и, будучи не в силах контролировать эмоции, отворачивается, пытаясь скрыть накатившее смущение. — Что? Что произошло? — подаётся вперёд Чимин, от глаз которого, несмотря на маску, не укрылось покрасневшее лицо. — Он тебе что-то сказал? Мне уже завтра идти отстаивать твою честь? Или… — Он пригласи меня на чай, — пряча голову в подтянутых коленях, выдыхает парень. Сердце враз просыпается и даёт о себе знать отчаянно сильными ударами. — Боже, наконец-то! Погоди. Ты, надеюсь, согласился? — Д-да. Чимин победно вскрикивает и, как-то хищно улыбаясь, говорит: — Раз уж у нашего маленького Тэ появился первый друг, в его образ нужно внести парочку изменений! Тэхёну уже всё равно. Внутри разливается тепло, а мысли то и дело возвращаются к мягкой улыбке и счастливому смеху. Непонимание уже не так пугает. По крайней мере не сейчас. На это у парня есть целая ночь.