* * * *
В окно в очередной раз стучат тяжёлые капли. Тэхён по-турецки сидит на своей большой больничной кровати, которую иногда не удосуживается даже заправить, и читает, слабо сконцентрировавшись на тексте. Читает, сгорбившись, без света. Знает, что получит нагоняй за подобное, если сейчас кто-нибудь зайдёт, но включать свет всё равно не собирается. В палате и так достаточно тонов, не выходящих за диапазон белого и светло-серого. Парень не жалуется, но на подсознательном уровне продолжает тянуться к темноте. Там привычней, спокойней. Взгляд сам собой находит небольшой календарь на тумбочке — подарок Юнги. Тэ подмечает, что ноябрь совсем скоро кончится. Невероятно, сколько уже времени прошло. Год, как он здесь? На вычисления точной даты уходит минута. Да, Тэхён теперь и такое умеет. Медленно, но верно приближается к мечте. Прогресс виден невооружённым глазом, но Тэ этого мало. Он отдаёт лечению всего себя, хотя знает, что раньше положенного срока, известного одному доктору Мину, его никто не выпустит. Потому что скучает. По Чимину. По Сокджину. Конечно, шанс, что парня примут с распростёртыми объятиями после внезапного исчезновения, минимальный. Но он есть. И от этого в душе растекается приятное тепло. Его никто не торопит. Времени разобраться в себе и научиться жить заново полно. Помогают не только терапии, но и таблетки. Они позволяют без страха погрузиться в свой разум и неторопливо разгребать погром, оставшийся после пережитого хаоса, который бесследно исчез ещё до начала лечения. Никакой магии. Тэхён всё сделал сам. Перерезал петлю, прогнал холод, усмирил вечно непокорную панику. Отказался от плана, который поддерживал бы хоть какую-то связь с прошлым, и, кое-как разобравшись с «внутренними демонами», остался стоять у развалин собственного Я. В полном одиночестве. Без малейшего понятия, что делать дальше. Поэтому Тэ позвонил тому, кто знает. Попросил помочь. Именно помочь, а не сделать всё за него. Сначала было непривычно: свободное дыхание, только собственный голос в голове, чёткое осознание реальности. Тэхёну казалось, что он спит, что он всё-таки спрыгнул с крыши и сейчас этот прекрасный сон дарит тьма в качестве награды за смелость и решительность. Ну не может быть так легко! Но нет, всё это происходит на самом деле. Потому что парень отчётливо помнит, что произошло в тот вечер. И в ленте событий нет кадра, где он ступает за край. Зато память хранит моменты жесточайшей борьбы, из которой Тэ, раз жив, вышел победителем. Всё таким же сломанным, отчаявшимся, усталым, но с желанием наполнять лёгкие кислородом, просыпаться по утрам, любоваться дождём. С желанием жить. Трудности никуда не делись. Становиться обычным человеком ой как непросто! С первых дней в больнице Тэхёну пришлось забыть, что существует личное пространство и… доверие по отношению к нему. Доктор Мин контролировал каждый его шаг, опасаясь, по мнению Тэ, непонятно чего. Парень действительно недоумевал. Как можно навредить себе с помощью зубной щётки или расчёски? Видимо, можно, раз их ему выдавали по расписанию. Но фантазия то ли из-за пережитого, то ли из-за лекарств отказывалась работать, поэтому объяснений не было. Почему элементарный поход в душ можно совершать только со специально отведённым сопровождающим? Тэхён задушит себя мочалкой? Проглотит кусок мыла? Утопится в воде, набранной в ладони? Бред! Хорошо, что всё позади. Внешне он не показывал, как месяц назад был рад относительной свободе, но внутри повизгивал от счастья. Наконец-то одиночная палата оправдывает своё название. Часы тишины и одиночества — роскошь, которую Тэ теперь больше всего боится потерять. Есть и пятна, которые не отмыть, кажется, даже хлоркой. Кошмары. Они никуда не делись, будто стали полноценной частью Тэхёна. Никакие таблетки не спасают от того, что приходит с наступлением темноты. Поначалу парень будил целое отделение своими душераздирающими криками. Позже приноровился глушить их подушкой, чтобы не беспокоить и так нервных обитателей этажа. Поэтому и выглядит не особо привлекательно: тёмные круги под покрасневшими глазами и искусанные в кровь губы всё ещё при нём. Тэ не заботит собственный внешний вид. Но он наивно надеялся, что тот поменяется в лучшую сторону, как только наладится хрупкое душевное равновесие. Видимо, ошибся. Конечно, Тэхён бы не справился без поддержки Юнги и, что до сих пор удивляет парня, Хосока. Доктор наведывается в его палату чаще положенного, любит разговаривать на отдалённые темы, часто шутит. Тэ с удовольствием поддерживает с ним разговор и раз в две недели красит мужчине волосы. У него хорошо это получается. Юнги оказался очень чутким и мягким человеком, который отдаёт всего себя работе, чем напоминает Чимина. Порой он бывает чересчур серьёзным или, наоборот, бесцеремонным со своей жёсткой прямолинейностью. Но Тэхёну комфортно в его компании. Он доверил доктору Мину свой разум и ни разу не пожалел об этом. С Хосоком всё немного сложнее. Паренёк не отвернулся, когда узнал, где теперь обитает его друг. Только приуныл, осознав, как долго ехать от его квартиры до больницы. Бывший студент уже полгода чахнет на работе в офисе, посвящая всё своё свободное время Штруделю и Тэхёну. Поэтому Тэ винит себя. Хосок мог бы вновь заняться танцами, развивать свой талант, но он в очередной раз отказывается от своей страсти. Ради нового друга. Хосок убеждает парня, что никаких проблем нет и ему даже нравится, что чуть ли не каждый вечер его одежда пропитывается медицинским запахом. Тэхён ему верит. Но всё равно волнуется. А ещё Тэ часто думает. Ничего нового, он делал это и раньше. Но теперь его мысли не жужжат надоедливым роем, не скапливаются, превращаясь в неподъёмную ношу. Можно размышлять на какую-нибудь тему. Или нет. И она не отложится неприятной субстанцией в сознании, а испарится, освобождая драгоценное место. У Тэхёна наконец-то есть право выбора. Сам же процесс мышления не напрягает, хотя всё также затягивает. Больше нет сомнений. Они могут появиться, но в адекватном количестве. Никакой паники на пустом месте, никаких надуманных теорий, искажающих реальность. Как же он этого добился? Препараты, подготавливающие почву для практики, и опытные специалисты, которые знают цену каждому своему слову. Конечно, над многим ещё работать и работать. Но подобный результат за какой-то год кажется Тэ чудом! Тэхён дышит полной грудью и тоскливо улыбается, вспоминая, чего это всё стоило. Возможно, слишком многого. Внезапно дверь открывается и Юнги сразу задаёт привычный вопрос: — Сколько? Тэхён, не поднимая голову, со вздохом отвечает: — Утром было двести семь слов. Хочу ещё вечером проверить. Вдруг, будет больше. Доктор одобрительно хмыкает. Тэ не стыдится своей новой привычки: ежедневно проверять технику чтения. Парню жизненно необходимо знать, что с каждым днём он читает хотя бы на одно слово быстрее. Для него это достаточно мощный стимул не опускать руки и также показатель того, что есть заметные улучшения. Тэхён не сразу понимает, что, прежде чем дверь закрывается, в палату заходят ещё люди. Он инстинктивно напрягается. Сейчас не время обхода. Хосок ничего не забыл, у него нет повода сегодня возвращаться. По новой программе лечения, вступившей в силу месяц назад, к нему не заглядывают каждые пять минут, так что это точно не медперсонал. Кто же это? Чувствительный нос улавливают запах сигарет и… знакомого чая. Сердце пропускает удар, когда Тэхён решается посмотреть на прибывших. — Вечно ты в темноте сидишь, — ворчит доктор Мин и, включив свет, садится на своё привычное место у стены. Тэ в панике чувствует, что не может дышать. Мерзкое чувство, которое он столько месяцев пытался забыть, сейчас не даёт ему нормально вдохнуть. Страх. Парень боится, потому что перед ним стоят две удивительно реалистичные галлюцинации самых близких ему людей. Может, стоит сказать Юнги, что недуг вернулся? Что сознание вновь решило сыграть с ним злую шутку? Тэхён, оторвавшись от образов друзей, переводит взгляд на Юнги и в сомнении закусывает губу. Доктор смотрит в ответ крайне внимательно, даже как-то виновато, что очень странно. Нет. Тэ больше не жертва, которая будет трястись в углу и сразу звать на помощь, сдаваясь без боя. Он способен держать ситуацию под контролем, поэтому пока что беспокоить мужчину нет необходимости. Тому, наверное, даже не нужны какие-либо объяснения. Сам всё поймёт через пару минут по взвинченному состоянию своего пациента. Тэхён откладывает книгу и, расположившись поудобней, покорно кивает: — Я бы включил сам. Чуть позже. Вы что-то хотели, доктор Мин? — Да вот, гостей к тебе привёл. Разрешишь им присесть? — будничным тоном спрашивает Юнги, немного нервно поправляя свой халат, который и так идеально на нём сидит. — Гостей? — в шоке произносит парень. «Так они настоящие?» — хочется уточнить, но он сдерживается и, выбрав тактику, целью которой является сохранение спокойствия, хрипит: — Да, конечно. Но осталось только одно свободное кресло. А в верхней одежде на кровать нельзя. Тэхёну хочется стукнуть себя за то, что только что сморозил. Но он сделает это позже, а сейчас нужно не расплакаться от отчаяния и подобающе поприветствовать прибывших. Однако его опережает Чимин, тихо сказав: — Ничего страшного. Я… я постою. Тэ заторможено кивает и, не решаясь открыто смотреть на объекты своих бесконечных дум, рассматривает собственные вечно холодные пальцы, выступающие из рукавов красной толстовки, которую ему подарил на День Рождения Юнги. Повисает неловкое молчание, которое стоило бы развеять, но Тэхён не может. Нет, в этот раз от него первого шага не дождутся. Ему страшно. И немного стыдно, что парень предстаёт в таком виде перед, возможно, уже бывшими друзьями. Вот он: больной во всей своей красе. Тэ давно понял, что Чимин с Сокджином ничего не знали и тем более не придумывали план по его лечению с дальнейшим «устранением». Все подозрения оказались плодом нездорового воображения, что было крайне непросто принять, потому что параноик в Тэхёне живёт до сих пор. Только сейчас в спячке, но вполне может проснуться. А теперь они всё знают. Юнги мог не рассказать деталей, но они в данной ситуации и не нужны. Даже с отсутствием подробностей понятно, что здесь происходит. Тэ ничего бы не рассказал даже после выписки. Он бы за год подготовился, настроил себя, подобрал и записал нужные слова, чтобы не забыть при встрече, придумал историю, оправдывающую столь долгое отсутствие. Но ни за что не признался бы. Видимо, доктор Мин всё решил за него, даже не поставив бедного парня в известность. А Тэхён ещё хотел его другом назвать! Подобный поступок можно рассматривать как предательство. Если только эти двое не вынудили Юнги так поступить. Они вполне могут. Упрямства не занимать обоим. — Тэхёни? — несмело зовёт его Чимин, отрывая от раздумий. Тэ подымает-таки взгляд на лучшего друга, показывая, что он внимательно слушает. Адвокат недолго мнётся и спрашивает: — Как ты себя чувствуешь? Тэхён озадаченно моргает, забыв на мгновение все волнения, а доктор Мин не выдерживает и прыскает в кулак. Чимин недовольно поджимает губу, но, быстро погасив вспышку гнева, вздыхает и с искренним беспокойством в глазах ждёт ответа. Тэ открывает рот, но тут же закрывает его. Почему от банального вопроса так смешно? Наверное, это истерика. Нельзя! Нельзя этого делать, друг может обидеться! Парень не смеётся, однако широкая улыбка всё равно появляется на побледневшем лице, выдавая неуместное веселье. — Я чувствую себя хорошо, Чимини. — Хорошо? — с сомнением повторяет Чимин. — Хорошо, — подтверждает Тэ и, всё-таки тихо посмеиваясь, добавляет: — Не просто хорошо. Я чувствую себя отлично. — Ну и славно. Ты не знаешь, когда тебя выписывают? А то этот, — адвокат указывает на Юнги, — не хочет говорить. — Я… я не знаю, — теряется от такого напора парень. — Если всё пойдёт хорошо, через год. — Это совсем скоро, — протягивает адвокат, сомневаясь в правдивости собственных слов, и замолкает, хватаясь за карман пальто. Тэхён видит, что друг готовит себя к чему-то важному и терпеливо ждёт. Наконец собравшийся с духом Чимин спрашивает: — Тэ, скажи, почему ты ничего не рассказал? Почему… ты просто ушёл? — Сначала я думал, что ты всё знаешь, — спокойно начинает Тэ. Он не удивлён подобным вопросам, но отвечать всё равно нелегко. Парень не понимает, почему молчит Сокджин. Он чувствует его прожигающий взгляд, но решает разобраться с этим после диалога с Чимином. — А потом… не хотел, чтобы ты узнал. — Почему? Потому что не хотел лишний раз беспокоить? — бесконтрольно распаляется Чимин, отчего в его голосе проскальзывают пугающие стальные нотки. — Я напомню тебе, Тэхёни, что для этого и созданы друзья! Чтобы их беспокоить! Чтобы приходить к ним, когда нужна помощь! Чтобы… — Мне не нужна была твоя помощь, Чимини, — перебивает его Тэхён. Правда может принести боль, но лучше сказать её сейчас, чем хранить внутри, чувствуя постоянное давление. Первая эгоистичная мысль за последние несколько месяцев. — Тогда ты бы мне ничем не помог. Не смог бы. Всё было… слишком запущенно. Объятия и успокаивающие слова были бы бессильны. — Ты думаешь, я бы не осознал серьёзность твоей проблемы? Тоже считаешь меня недостаточно умным для подобного?! — Нет, Чимини. Просто… такое трудно понять, особенно неподготовленному. Тому, кто раньше не сталкивался с подобным. — Ты даже не попытался объяснить, а уже пришёл к подобным выводам! Сразу вычеркнул меня из списка доверенных лиц, не дав и шанса! — Я делал это ради твоего же блага, — устало вздыхает Тэхён, опустив веки. Придётся наглядно продемонстрировать, опираясь на реальные события. Абстрактными речами тут дело не решить. — Доктор Мин, наверное, что-то рассказал, хотя я просил его этого не делать. Сейчас это не так важно. Я поговорю с ним об этом позже. — Парень аккуратно подбирает слова. Ситуация не располагает к безрассудству. — Как ты думаешь, Чимини, почему я остановился там, на крыше? Почему не спрыгнул? Как смог возродить в себе желание жить? Как решился позвонить доктору Мину? Он не говорил? — Нет, — напряжённо отзывается адвокат. — Что же, я скажу тебе. — Тэхён резко распахивает глаза и с отголосками прежнего холода смотрит на друга. — Мне пришлось убить собственного брата, чтобы выжить. — Что?! — недоумевает Чимин. — Разве на крыше ты был не один? Тэ дарит ему сочувствующую улыбку и, сдерживая безумный порыв рассмеяться, качает головой. И как ему объяснять что-либо такому человеку. Невинному в своём незнании о каких-либо отклонениях в психике. Он же наверняка подумал бы, что Тэхён тут лежит с какой-нибудь бессонницей или депрессией из-за смерти матери, если бы Юнги решил отмалчиваться! Нужно что-то сказать, но мягко, осторожно. К сожалению, парень не знает, как случившееся описать осторожно. — Он…эм… всякими способами подталкивал меня к краю, — нерешительно говорит Тэ, чувствуя несильный румянец на щеках. Его немного смущает то, что пережитый ужас, из-за которого он кричит по ночам, сейчас озвучивается так легко. — Я сопротивлялся, но ты же знаешь. Я… не очень сильный. — Тэхён издаёт нервный смешок и на одном дыхании заканчивает: — Поэтому я задушил его петлёй, которую сорвал с собственной шеи. Сам процесс не очень интересный, поэтому давай не будем обсуждать детали. Все молчат. Тэ мимолётно ловит взгляды Юнги и Сокджина. В первом плещется сожаление и своего рода поддержка. Во втором — всё тот же чёртов огонёк, который уже и огоньком не назовёшь, настолько он разросся. Теперь это пламя, которое не заметит только абсолютно слепой. Но это уже неважно. Всё пропало, ничего уже не исправить. Они знают. Этот факт перечёркивает все планы. Тэхёну придётся оттолкнуть их. Суровой правдой или холодностью. Чем угодно. Никому не нужен ненормальный друг, который требует к себе особый подход. Даже если Чимин сейчас скажет обратное, Тэ ему точно не поверит. Это будет либо жалость, либо попытки спасти прошлые отношения, либо напускная уверенность, что всё будет хорошо. Никто в здравом уме не захочет продолжать общение с больным человеком. Это приведёт только к новым трудностям и разочарованиям. Ну почему они пришли именно сейчас, когда в душе уже осела надежда на светлое будущее? Как вообще узнали, что он здесь? Тэхён не верит, что это инициатива Юнги. Не в его интересах лишний раз волновать своего нервного пациента, которому покой… даже не снится, потому что ночное время забронировано кошмарами на годы вперёд. Главное — дышать. Парень продержался без этих двоих год. Сможет и всю оставшуюся жизнь! Так будет лучше для них. Тэ не станет причиной слёз, злости или беспокойства. Ведь его элементарно не будет рядом! Тэхёну хочется заскулить и, закрывшись в душевой, тихо выть от отчаяния. Они знают! Он молодец, хорошо держится, но теперь глаза друзей видят на парне клеймо «ненормальный». Оно не исчезнет. Ни после выписки, ни через десять лет. Тэ не сможет стереть им память. А другого способа добраться до заветного счастливого конца он не видит. — Зачем вы пришли, Чимини? — холодным тоном интересуется Тэхён. Уже нет смысла скрывать внутреннее напряжение и быть приветливым и весёлым. — Чтобы увидеть тебя, — тихо отвечает Чимин, странно наклоняя голову. Тэ хмурится и слегка подаётся вперёд, чтобы лучше рассмотреть лицо лучшего друга. Неужели, он?.. Адвокат резко выпрямляется, выставляя напоказ скатывающиеся по щекам слёзы и с горечью выкрикивает: — Я знаю, что ты опять себе что-то придумал и всё решил! Но прошу, Тэхёни, не прогоняй! Ты мой лучший друг! Мой… маленький брат! — Чимин громко всхлипывает и безжалостно продолжает, отчего сердце Тэхёна болезненно сжимается: — Мне всё равно, что там написано в твоей медкарте! Всё равно на заумные диагнозы! Даже если тебе тут полвека коротать, я хочу быть рядом! Ты мне нужен, Тэ! Любым! Знаю, в нашу последнюю встречу я сглупил и не сказал главного. Но я хочу сказать это сейчас. Несмотря на твою закрытость и нежелание впускать в свою жизнь, вызванные сомнениями, я хотел предложить тебе остаться! — Глаза Тэ расширяются от шока. — Оставь прошлое позади, продай квартиру, в которую тебе наверняка неприятно возвращаться, и живи со мной! Я должен был сказать это раньше, но испугался. Ведь я тебе не нужен, и отказ в подобной ситуации — вполне реальный исход! Будь я смелее и… умнее, ты бы не убежал, знаю, и даже смог бы довериться. Я признаю свою вину и умоляю простить меня! Пожалуйста, Тэ! Я так скучаю… Голос Чимина окончательно ломается, и он закрывает лицо подрагивающими ладонями, заглушая тем самым рвущийся наружу плачь. Тэхён растерянно смотрит на заметно побледневших Юнги и Сокджина, но те продолжают молчать, показывая, что всё решать только ему. Опять парень стал причиной слёз своего ангела. Опять расстроил, огорчил. Но больше этого не будет. Нужно пережить только самое сложное: первый шаг. Дальше станет легче, он на примере лечения убедился. Нужно предотвратить повторение, окончательно разорвав все связующие нити. Только так можно уничтожить боль, которую ощущают близкие люди. Из-за него. Тэ пытается выдавить из себя убедительную речь, которая всё, наконец, решит, но не произносит ни звука. Всё из-за слёз Чимина. Не хочется наносить ему удар, когда он в таком состоянии. Тэхён знает своего друга. Тот убежит, не дослушав самого главного: что дальше будет легче. Но и пустую надежду оставлять тоже нельзя. Это ещё хуже. Это был бы… бесчеловечный поступок. — Нет, Чимини. Я тебе не нужен. — Тэ замечает, как дёргается от его слов Сокджин, а Чимин на мгновение затихает. — Возможно, понадобится время, чтобы ты понял. Но так будет лу… — Для кого лучше? — выдыхает адвокат, направив взгляд, полный боли, на парня. — Для меня? Или, может быть, для тебя? Так и скажи, что просто больше не хочешь меня видеть! Зачем утаивать и делать из меня виноватого?! Тэхён стискивает зубы, не давая эмоциям поглотить себя. Если правда не сработала, остаётся только одно: применить холод, которым он научился однажды управлять. С помощью которого он и смог убить собственного брата. Парень на секунду зажмуривается и, выдохнув, впускает в себя уверенность, что не позволит отказаться от задуманного. Он с заметным спокойствием разглядывает немного опухшее лицо друга и, убедившись, что боль притупилась и не будет мешать, выдаёт: — Ты прав, Чимин. В этом больше нет смысла. Я не хочу тебя больше видеть. — Чимин дёргается, как от пощёчины. — Уходи. Адвокат, мертвенно побледнев, сразу срывается с места и уносится прочь. За ним незамедлительно следует обеспокоенный Юнги. Громко хлопает дверь, и в ту же секунду Тэ падает лицом на кровать, прикрывая уши руками, чтобы не слышать собственные всхлипы. Пусть это будет сном! Пусть он сейчас проснётся и не будет никаких нежданных посетителей! Тэхён должен был предугадать, что рано или поздно его найдут. От таких друзей не спрячешься на два года. Но месяцы шли, и всё было тихо, отчего парень решил, что всё вполне может сработать. Глупый, наивный, теперь ещё и бессердечный Тэхён! Зачем ему теперь это лечение? Нет, нельзя впускать такие мысли в сознание! Иначе всё точно будет напрасно! Доктор Мин учил его, что нельзя жить только ради других. Это чревато. Нужно жить и ради себя. Тэ старается это делать, но сейчас, когда твою душу будто вывернули наизнанку, очень трудно сохранять позитивный настрой. Несмотря на успехи, Тэхён всё тот же сумасшедший. Он не уверен в завтрашнем дне, опасается, что в любую минуту вернётся упрямый голос или, что ещё хуже, Намджун. Парень всё ещё ходит по краю, только теперь от пропасти его отделяет невысокое ограждение. Оно есть, но через него, если постараться, вполне реально перелезть и раствориться во тьме. Тэ задерживает дыхание, чтобы остановить дрожь, охватившую всё тело. Так будет лучше. Так… правильно. Чимин не заслужил новые мучения, поэтому поступок Тэхёна оправдывает себя. Слёзы высохнут, рана затянется. Да, так будет… Трясущегося плеча касается чья-то тёплая рука и начинает осторожно поглаживать парня в попытке успокоить. Тэ вздрагивает и резко принимает сидячее положение, неуверенно поглядывая из-под отросшей чёлки на Сокджина. Точно, испытания на Чимине не закончились. Ему предстоит ещё и с красавчиком разобраться. Сначала, правда, отойти от шока, вызванного столь прекрасным видом. Как будто и года не прошло. Джин всё также красив, если не больше. Тёмные глаза по уже понятным причинам сверкают, пухлые губы растягиваются в сочувствующей улыбке, а выбившиеся пряди так и манят дотронуться до мягких волос. Тэ смаргивает очередную порцию слёз и хрипит: — Видишь, я же говорил. Я плохой человек. — Зачем ты соврал, Тэ? — тихо спрашивает Сокджин, любуясь непонятно чем. Тэхён ещё не забыл, что выглядит просто ужасно. — Вы нужны друг другу, ты это прекрасно знаешь. Зачем ты оттолкнул? — Я… — растерянно бормочет парень, наблюдая, как чужая рука бережно вытирает влагу на щеках. — Так было нужно. Это единственный верный вариант. Чимин будет счастлив. Без меня. — Ты испугался, верно? — Красавчик оставляет покрасневшее лицо Тэ в покое и, поудобней устроившись на краю больничной кровати, говорит: — Ты испугался, потому что мы узнали. Сейчас тебе кажется, что все слова и действия Чимина неискренние, потому что он осведомлён о твоём непростом положении. Ты боишься, что, возобновив общение, воплотится в жизнь одна из твоих навязчивых идей, которой ты был одержим год назад. Тэхён испуганно затихает и во все глаза смотрит на абсолютно спокойного Сокджина. Откуда он знает? Как смог так точно подобрать слова, попадая каждый раз в цель? Так, будто знает, что происходило, да и происходит сейчас в голове у потерянного парня. Тэ шумно сглатывает и, поддавшись порыву, убирает особенно длинную прядь со лба красавчика, на что тот отвечает благодарной улыбкой. Нет, здесь простыми словами не отделаешься, не оттолкнёшь. Если чувства, конечно, те же. Но что если они погасли, а огонёк предназначен кому-то другому? Парень, поборов накатившую неловкость, спрашивает: — Всё ещё любишь? — Люблю, — просто кивает Сокджин, и Тэхён понимает, что не может не поверить. Парень пытается угомонить разбушевавшееся сердце, которое, кажется, пляшет победный танец, узнав о взаимности, и лепечет: — Н-ничего, это пройдёт. Мы с тобой уже взрослые люди. Разберёмся без истерик и разойдёмся, я надеюсь, с миром. — В жизни не слышал подобной глупости! — по-доброму усмехается Джин и наклоняется ближе к Тэ. — Даже не старайся, Тэхёна. Я не Чимин, психовать не буду, потому что уверен в собственных чувствах. — Красавчик прищуривается и с хитрыми нотками в голосе произносит: — Не одному тебе помогает упрямство. Меня оно, например, не раз вытаскивало из, казалось бы, безвыходных ситуаций. Думаю, ты его вниманием тоже не обделён. — Что?! — Тэхён старается привести разум в чувства, но пока что это у него плохо выходит. Очередное совпадение. Неужели, Сокджин… что-то знает? Нет, неправильно поставленный вопрос. Как много он знает? И как давно догадался? Либо у Тэ вновь просыпается паранойя, либо красавчик действительно что-то скрывает. — Ты… Как ты?.. Ч-что?.. — Позже, на сегодня достаточно потрясений. Не думай, что так легко отделался от Чимина. Он успокоится, покурит, разберётся с Юнги и захочет ещё раз поговорить. Мы вернёмся, не сомневайся. А пока… — Джин резко подаётся вперёд и на мгновение накрывает израненные губы парня своими. Тэхён удивлённо выдыхает, лишаясь необходимого кислорода, и чувствует, как тонет в океане нахлынувших чувств. Сердце стучит, кажется, где-то на уровне шеи, а лицо в мгновение ока воспламеняется, распространяя жар по всему телу. Секунда растягивается в вечность, и Тэ безоговорочно признаёт, что подобное прикосновение может быть болезненным, однако это не мешает ему быть одновременно и сладким. Но, чтобы окончательно в этом убедиться, нужно не раз повторить. И эта мысль не пугает, а манит, вызывая странное волнение. Он успевает и задохнуться, и утонуть, и сгореть, и так по второму кругу, прежде чем Сокджин с явной неохотой отрывается от его губ и, выпрямившись, дарит своему ошарашенному собеседнику лучезарную улыбку. — Я скучал. — Т-ты сумасшедший, — шепчет Тэхён и недоверчиво ощупывает собственные губы, на которых ещё остался след чужого присутствия. — В этом мы с тобой похожи. А теперь отдыхай. Тэ бросает прощальный взгляд на широкие плечи своей Луны и уже не хочет, чтобы всё это было лишь сном.* * * *
В коридоре Сокджина встречает Юнги. Доктор кивает странно хмурому посетителю и сообщает: — Чимин уже в порядке, быстро перегорел. Ждёт тебя в курилке. Я отдал ему свой зонтик. А ты можешь и под дождём промокнуть, не сахарный. — Ты специально это сделал, — тихо произносит красавчик, одаривая мужчину недобрым взглядом. — Чимин сам не захотел тебя ждать, я тут не при чём. К тому же с твоей комплекцией вы бы под одним зонтиком не поместились. — Ты понял о чём я. Ты, как никто другой, знал, как отреагирует на наш визит Тэхён. Ты с самого начала знал, что он оттолкнёт нас, что не подпустит. Не сомневаюсь, ты за год изучил его мысли вдоль и поперёк. Тэ наверняка хотел сохранить всё в тайне и после выписки, а ты так просто его сдал. — Юнги смотрит на Сокджина с нейтральным выражением на лице. Он прекрасно научился контролировать эмоции. — Не по доброте душевной, не потому, что ему нужна была наша поддержка. Ты сделал это, чтобы мне было больно. Всё ещё не забыл тот случай со своим братом? — Кадык на шее доктора нервно дёргается, выдавая внутреннее напряжение. — Вижу, тебе трудно это далось. Пришлось пожертвовать чувствами Чимина, но ты веришь, что он быстро оклемается. И придёт за утешением к тебе. Получается, ты в выигрыше! Я же останусь с разбитым сердцем и пожизненным недоверием ко всем. А Тэхёна не жалко, потому что у него на такой случай есть Хосок. Только у тебя ничего не выйдет. Я не оставлю Тэхёна, и мы будем счастливы. Я уже счастлив, потому что он жив и относительно здоров. Считай, что твой план провалился. И не советую придумывать новый. Заранее скажу: у тебя ничего не выйдет. Юнги терпеливо дослушивает до конца и, выдержав небольшую паузу, с улыбкой выдаёт: — Ты умный малый, Сокджин. Иногда даже слишком. — Мужчина наклоняется ближе и с издевкой в голосе произносит: — Но тут ситуация немного другая. И после твоих слов я вижу только одно. Вижу, что не одному Тэхёну следует лечить паранойю.