Мое имя - Судьба

— Прости, — Чонгук отскочил от парня в растерянности, не зная, куда деть свой взгляд, а ещё лучше, куда деть себя самого. Он чувствовал как всё его тело дрожит, как сердце сходит с ума внутри его грудной клетки и как мозг готов взорваться от такого большого притока крови в клетки. — Это с-случайность. — Ну, судя по твоему письму, нет. — Ты ведь не дочитал его. — Но мне бы хотелось, — Юнги спокойно протянул свою руку, прося тот белый листочек, который Чонгук всё ещё держал у себя в руке. — Нет, ни за что! — Чонгук сделал шаг назад и помотал головой. — Почему? Если ты написал это письмо мне, значит хотел, чтобы я его прочитал. — Неет, я написал около сотни таких писем и ни одно я бы не смог отправить. Я писал их для себя. — Сотни? — Юнги бросил свой взгляд на стол в поиске остальных, но Чонгук быстро загородил ему проход своим телом. — Давай я покажу тебе комнату, где ты сможешь поспать. — Я буду спать здесь. — Но это моя комната. — Ладно. Значит я буду спать с тобой. Раньше же мы так делали, почему мы не можем сейчас? — Сейчас мой дом намного больше и есть свободные комнаты, в которых ты можешь остановиться. Раньше у меня была всего одна кровать, поэтому других вариантов не было. Пока Чонгук заканчивал свою длинную речь, Юнги выхватил листок из его рук и убежал в ванную. Маленький кусочек остался в руках Чонгука, на котором было написать имя Мина и словно люблю. Сначала Чонгук бешено бил кулаками в дверь. Он уже хотел её выбить, но силы резко пропали, и он рухнул на пол, рядом с ванной. Он понимал, что сейчас Юнги узнает обо всём: о его мыслях, о его чувствах, о его снах. Этот парень станет для него прочитанной книгой. Юнги сидел в ванной достаточно долго: либо читал слишком внимательно, либо перечитывал. Чон уже ушёл на кухню и допивал бутылку вина без бокала. Он пил так, из горла. На его футболку капнуло несколько капель, но в тот момент он даже не заметил этого. В проходе показался Юнги. — Это мило. — Мило?! — воскликнул Чонгук и чуть не уронил бутылку из рук. Парень сел на пол и сделал несколько глотков, — Мило… — тихо повторил Чонгук, когда алкоголь уже прошёлся по его горлу внутрь. — Ладно, я пойду спать. Оставлю это у себя, если ты не против, — Юнги махнул листочком, а после ушёл в спальню макнэ. Чонгук открыл ещё бутылку вина и уснул лишь спустя несколько часов прямо на полу в кухне, окружённый пустыми бутылками вина, пива и соджу. «Я пишу, потому что не могу сказать лично, а, возможно, потому что и не хочу. Я не знаю, каждый раз, когда пытаюсь ответить на вопросы у себя в голове, начинаю понимать, что я уже совершенно ничего не знаю. Я запутался. Я запутался в себе, в своих чувствах, в своих мыслях, но когда я был с тобой, это как-то переставало быть важным. Мне было неважно, что у меня больше нет жизненной цели, что я не знаю, куда мне двигаться дальше, что я чувствую и к кому я это чувствую. Я ценил моменты. Моменты, которые я проводил с тобой. Порой мир переставал существовать. Красиво, согласен. Позаимствовал эти строчки из миллиона песен и книг, стихов и картин. Но кажется, это то, что я испытываю на самом деле. В какой-то момент это перестало быть только лишь моими мыслями, это даже стало моими снами. А ведь мне никогда прежде не снились сны! Никогда! Я ещё никогда прежде не испытывал такое наслаждение и разочарование. Я был готов раствориться в собственном счастье, когда видел те сны, а после хотел спрыгнуть с крыши, когда осознавал, что это был лишь сон. Я говорю так много и завуалированно, хотя было бы достаточно просто сказать: Юнги, я хочу проводить с тобой как можно больше времени, потому что, кажется, ты мне нравишься. Или мне стоит сказать, что я люблю тебя? Не хочу быть голословным, но я никогда прежде ещё не испытывал таких чувств». POV В этот раз хотя бы получилось остановить его от похода в комнату к Юнги. Парень хотел полюбоваться на спящего Мина, но это было явно лишним. Происходит какой-то бред, с которым я не могу ничего сделать. Я не могу ничего сделать? Нет, ну я остановила его от похода, значит я могу влиять на его Судьбу. Могу. Я всё могу. Всё в порядке. Ничего странного. Чёрт, кого я обманываю, происходит что-то, что я не могу даже объяснить.