Мы склеим осколки

Это была самая скучная суббота Эрена из всех им пережитых. Хореограф строго-настрого запретил ему на выходных появляться в танцевальном зале, сказав, что нужно хотя бы иногда давать мышцам отдохнуть и не напрягаться. Зик же уехал отдохнуть куда-то за город со своей женой и их общими друзьями до понедельника. Брат долго извинялся за то, что не сможет провести эти выходные с младшим, и даже в какой-то момент начал предлагать поехать ему с ними, но Эрен тактично отказался, припоминая ту неловкость, которую обычно испытывает, находясь с тридцатилетними брутальными дружками Зика. Таким образом, Йегер с самого утра тухнет на кровати в своей комнате, залитой ярким полуденным солнечным светом. Он отмечает, что в помещении довольно душно и надо бы открыть окно, впустив внутрь хоть какую-то уличную прохладу, но ему слишком лень. Из-за отсутствия каких-либо занятий на этот день настроение весьма сонливое. Делать не хочется абсолютно ничего, но при этом хочется непонятно чего. Эрен даже подумывает включить какой-нибудь дешёвый сериал, чтобы посмотреть и забыть, хоть как-то скрасив свою скуку, но представив, что сейчас ему придётся столкнуться с выбором, желание пропадает. Можно, конечно, пойти погулять, но с кем? С Жаном и Конни они вроде как поссорились. Остаются Армин и Микаса, но они отказали ему ещё два часа назад, ссылаясь на дела, когда Эрена только посетила мысль выбраться на улицу. Можно было бы даже позвать гулять милашку Кристу. Йегеру кажется, что ему хватит сейчас смелости её пригласить, но не уверен, что хватает желания. Теперь он отчего-то сомневается, что ему нужны романтические отношения с ней. И не потому, что у Эрена маячит подозрение, что одноклассница подсажена на наркоту, вовсе нет. Просто кажется, что нравится ему уже не она. Внезапно лохматую голову Йегера посещает мысль о том, чем бы мог заниматься Леви в этот жаркий, хоть и февральский, день. Наверное, учится. Он же сам говорил, что значительное время уделяет учёбе и не имеет хобби. Хотя, может, в выходные он позволяет себе отдохнуть и идёт на какой-нибудь мотокросс или в кафе с друзьями. Эрен не знает, какие планы у Леви на субботу, но хочет узнать. А ещё сильнее хочет стать частью этих планов. Одиночество и скука угнетают. Эрен рывком поднимается с постели, накидывает джинсовку, берёт в руки закатившийся под кровать скейт и бежит вниз. Суббота — день, когда у обоих родителей выходной, поэтому чета Йегеров чинно устроилась у телевизора за просмотром какой-то научной передачи. Их сын проходит мимо через гостиную, следуя к выходу, но не произнося свою привычную фразу с оповещением о том, что он уходит. Эрен всё ещё обижается на мать за её слова. Тем не менее забастовки не устраивает, просто сокращает общение к минимуму. — Куда собрался? — интересуется Карла, когда рука парня уже касается ручки двери. — Опять кости ломать на своей доске? — Ну и что? — раздражённо вздыхает Эрен. Мать уже собирается возмутиться язвительности сына, но на её плечо ложится рука мужа. — Иди, Эрен, — говорит отец. Парень тут же делает то, что сказано, хотя он бы и без этого разрешения всё равно свинтил. Но он всё равно благодарен отцу — Гриша всегда лучше Карлы понимал своего сына. Однако и он порой выносит мозг, настраивая сына на дальнейшее поступление в медицинский университет, продолжив семейное дело: его мать — опытная палатная медсестра, а отец и вовсе главврач. Значит, и сын обязан посвятить себя медицине — так считает глава семейства. Пожалуй, только из-за этого Эрен и не мог стать с отцом лучшими друзьями. — Пока, — безразлично бросает Эрен и скрывается за дверью. Очутившись на свежем воздухе, кидает скейт на землю и тут же вставляет наушники. Специально не стал делать этого в доме, чтобы избежать очередных нравоучений по поводу того, что по улице нельзя ходить с этими затычками в ушах. Но Эрен не может жить без музыки. В ушах начинает играть давно заученный наизусть и горячо любимый плейлист из песен, которые многие могут назвать попсой, но Йегеру плевать. Он считает это искусством, и никто не сможет изменить его мнение. Главное, плейлист одного безумно интересного для Эрена человека состоит из тех же песен. «Может быть, стоит всё же написать Леви?» — сам у себя спрашивает юноша, не спеша катясь по тротуару местного сквера. Раньше прогулка в одиночестве не казалась ему такой страшной, но, вспоминая те мгновения, когда рядом с ним на расстоянии буквально вытянутой руки шел человек, разговаривать с которым Йегер мог на любые темы и быть этому искренне рад, вдруг начинает душить жгучее чувство уныния. Этого человека срочно нужно поставить рядом и снова начать заводить беседы. Что-то царапает в груди и мешает ровно дышать, но Эрен отказывается признавать, что это что-то — желание проводить с Леви всё своё время. Даже собственная гордость и нежелание казаться назойливым сопляком не могут побороть эту навязчивую идею. Йегер любит своих друзей, но он не припоминает, чтобы что-то подобное он испытывал из-за Армина или Микасы. Аккерман действительно был кем-то особенным. Эрен ложится на скамейку, задумчиво глядя в небо. Это похоже на какое-то безумие. Неправильно ведь так радоваться вниманию к своей персоне и возможности встречи. Но Йегер радовался и был готов пожертвовать многим ради этого. Настоящее помешательство. Кажется, ещё чуть-чуть — и он перестанет дышать. Игнорируя проходящих мимо людей, бросающих на него взгляды, Эрен вынимает телефон из кармана и открывает переписку, которую перечитывает минимум один раз в день. Пальцы отчего-то дико дрожат, но написать короткое сообщение всё же удаётся. «Привет» Такое ощущение, что Йегер совершил какое-то преступление или учудил чего похуже, ибо дрожь в теле унять не выходит. Он кидает телефон на собственный живот и жмурится, но не от солнца, слепящего глаза, а от страха увидеть негативный ответ на своё сообщение. Который, к слову, приходит сразу же, как только парень убирает гаджет. «Привет» Что ж, всё не так плохо. Приветствие совершенно нейтральное, поэтому пока паниковать не стоит, но Эрен паникует. «Какие планы на день?» — это сообщение даётся Йегеру с ещё большим трудом, чем предыдущее. «А что? Соскучился и хочешь позвать на свидание?» — это просто текстовое сообщение, но Эрен почему-то слышит язвительный голос Леви, а сам же Йегер едва не давится кислородом. «Нет, с чего ты взял?» — врёт и краснеет. Вид у него настолько испуганный, что если бы Аккерман увидел его сейчас, то наверняка бы рассмеялся, однако Эрену совсем не до шуточек. А что, если Леви и прошлую их прогулку считал свиданием? Что же это… «Успокойся, я шучу», — успокаивает Аккерман, и Йегер облегчённо выдыхает, проклиная этот его дурацкий юмор. «Я буду свободен после шести. Встретимся около школы», — пишет Леви следом после своего признания. «Договорились», — строчит Эрен на эмоциях, вызванных инициативой Аккермана. Сразу же после отправки под его сообщением появляется надпись «Просмотрено». Леви ничего не отвечает, но тут ничего и не нужно уже. Йегер готов пищать от счастья, что и делает, привлекая к себе шокированные взгляды прохожих, которые совершенно не замечает, ведь сейчас для него важно только одно: вечером они с Леви вновь проведут время вместе, а ночью он будет, улыбаясь и жмурясь, прокручивать в голове их диалог до тех пор, пока не провалится в сон. Настроение слишком резко поднимается, вялость исчезает, и Эрен чувствует, что способен даже горы свернуть. Но именно этого делать он не собирается, а просто слетает со скамейки, прыгает на скейт и катится к выходу из сквера, ловко объезжая прохожих. Эрен не удивляется, увидев в парке рассекающего на доске Кирштайна, хотя он не надеялся его здесь встретить. У него же вроде как теперь другие интересы. А ведь именно Жан познакомил Йегера со всей этой скейтерской темой, показал трюки Тони Хоука, помогал с выбором его первой доски и обучал твёрдо на ней стоять. Даже как-то грустно. Присутствие Кирштайна Эрен игнорирует и идёт к рампе подальше, надеясь, что Жан его не заметил. Не тут-то было. Кирштайн несколько секунд тупит взгляд в землю, а затем бросается догонять своего когда-то лучшего друга. — Эй, Эрен! — окликает одноклассника Жан, но тот его игнорирует, хоть и прекрасно слышит. — Йегер, сука! — Чё надо? — не выдерживает Эрен и грубо отвечает, обернувшись. Весь энтузиазм Кирштайна куда-то мигом улетучивается от неожиданной резкости друга. Хотя, чего он ожидал? Тёплого приветствия после их недавнего разговора? — Слушай, ты прости меня, — неуверенно мямлит Жан, но Эрен всё хорошо понимает и едва не впадает в шок. Да чтоб Жан сам извинился? Да ну нет. — А как же твоя новая компания? — надменно интересуется Йегер, демонстрируя свою обиду. — Они просто кучка уёбков, — вздохнув, отвечает Жан. Эрен выдерживает пугающее молчание, нервируя этим товарища, но после всё же говорит ему: — Ладно, всё в порядке. Я рад, что ты одумался. Жан резко веселеет и улыбается. — Я тут людей вечером собираю. Приходи тоже. Выпьем, повеселимся, — приглашает Кирштайн, но Йегеру даже не нужно думать над ответом. Этого веселья ему в прошлый раз хватило досыта, и на сей раз у него действительно намечается событие, которое никогда и ни на что в жизни он не променяет. — Нет, извини, — отказывается Эрен, стараясь сделать свой тон максимально вежливым. Вышло натянуто, так, словно это ответ на очередной вопрос дальних родственников о том, есть ли у него уже невеста. Жан, естественно, неладное чует. — Эй, ты же сказал, что всё в порядке! — напоминает, возмущаясь. — Да нормально всё! — фыркает Йегер. — У меня просто запланирована важная встреча. — Свиданка, что ли? — Жан не может не подстебнуть. — Нет, — цыкает Эрен, закатив глаза. «Но было бы неплохо», — хочет добавить он и едва не бледнеет от ужаса, когда ловит себя на этой мысли. — Позвони Микасе. Ты очень разочаровал её, — напоследок советует Йегер, собираясь уходить. На Жана словно озарение снисходит. Он стоит с удивлённым выражением лица, а после начинает кивать и тянуться к карману штанов за телефоном. Эрен же тем временем направляется к выходу, чего Кирштайн не замечает, слишком увлечённый поиском номера девушки в своих контактах. Дома Йегер падает на кровать, на которой провёл всё утро и, кажется, собирается провести ещё несколько часов своей жизни. Всё это — полнейший абсурд, нелепица, сумасшествие в чистом виде. Ему не может нравиться Леви. И не только потому, что он парень. Это же бред какой-то… Но он ему нравится, и это уже факт, Эрен не может это отрицать. Он понятия не имеет, как его так угораздило. Ему ведь никогда не нравились парни. Да и девушки тоже особо не привлекали, если уж на то пошло. Он просто жил, не задумываясь об отношениях с кем-то, увлекался своим хобби и решил подумать на эту тему, когда совсем внезапно в его голове всплыло осознание, что ему почти семнадцать, а он ни разу не целовался. Тогда-то он и разглядел в Кристе нечто привлекательное. Или просто захотел разглядеть. Но у него вышло, и он стал видеть в однокласснице какую-то особенность, которой не было у других. И он подумал, что вот она — влюблённость, но как же, оказывается, ошибался. Это похоже на какой-то страшный сон. Эрену хочется видеться с Леви, проводить с ним каждую минуту своей жизни и долго-долго обниматься, но ему это непозволительно. Как отреагирует на это сам Аккерман? Явно не положительно. Это всё не для него, и единственная тонкая нить, которая сейчас их связывает, может оборваться после малейшего неправильного действия. Возможно, она уже рвётся и находится на грани, ведь Йегер не один раз вёл себя странно. Причём он сам находил своё поведение странным, чего уж до Леви. И Аккерман не единожды высказывал нечто схожее с недовольством по поводу вездесущности Эрена. А ещё эти объятия, чересчур близкие и крепкие для просто дружеских. Эрен ведь ни на что не рассчитывает. Просто хочет быть рядом. Хочет неловко улыбаться ему в школьном коридоре и переписываться по вечерам, а на выходных ходить вместе в кино или напиваться у кого-нибудь дома. Ах да, Леви же не пьёт. Не важно, с этим человеком Эрен готов на что угодно. Но главное — вместе. И, чтобы всё не просрать, нужно просто перестать вести себя как влюблённая восьмиклассница и начинать вести так же, как с Жаном, например. При нём он не краснеет и не испытывает никакой неловкости. Возможно, это просто всё из-за того, что Леви старше его. Эрен никогда не дружил с людьми старше, и все эти странные смущения могут быть просто из-за того, что он боится выглядеть посмешищем. А эта неумолимая жажда внимания Аккермана возникает из-за того, что Леви всего лишь интересный человек и Эрену искренне приятна его компания. Он же никогда раньше не влюблялся — откуда он может знать, что это именно оно, то самое чувство, которое воспевают в стольких песнях? Вдруг то, что он испытывает к Кристе, — именно оно, а в случае с Леви — не больше, чем просто странный интерес? В любом случае это нужно прекращать, пока ещё не поздно. Эрен размышляет очень долго и приходит к выводу, что сегодня он должен доказать Леви, что между ними только дружба, если у него вдруг возникли какие-то подозрения по поводу намерений Йегера. Хотя доказывать это сегодняшним вечером, скорее всего, он будет сам себе. Несмотря на это, подведённый итог не мешает Эрену рвануть из дома, едва часы пробили пять. Он заходит в супермаркет, находящийся как раз по пути к школе, и невесть зачем покупает там бутылку воды, из которой делает три небольших глотка и забывает о её существовании. Наручные часы показывают, что до шести ещё больше сорока минут, когда Йегер добирается до школы и валится на дворовую лужайку. Он глядит на плывущие в небе облака, и хотелось бы сказать, что он наслаждается фоновым пением в наушниках, но тяжкие думы не позволяют этого делать. Эрен чувствует себя подавленно, и причина тому — встреча с самым желанным на данный момент человеком. Ещё несколько часов назад это событие принесло бы ему безграничное счастье, но сейчас же — только тягость. Он понятия не имеет, как себя вести и как не позволить себе лишнего. Как не вызвать отвращение у Леви своим чувством, заставляющим его желать странные вещи? Эрен валяется на траве и успевает опустошить всю бутылку воды до шести часов, а после поднимается, беспокойно оглядываясь по сторонам. Он волнуется ещё больше, чем в предыдущий раз — если раньше у него была задача не опозориться, сболтнув какой-то бред, то сейчас перед ним стоит задача не опозориться, сболтнув какой-то влюблённый бред. Чёрт, родители его не поймут, если о чём-то начнут догадываться. И друзья тоже не поймут. Его вообще никто не поймёт. Он сам себя не понимает. Не хочется думать о том, что Леви всё же что-то заподозрил, скривился в отвращении, отказался куда-либо идти с Эреном и заблокировал его везде, но Йегер об этом думает, ибо время уже давно перевалило за шесть, но Аккермана нигде не видно. Догадки свои Эрен не решается проверить, страшась, что когда откроет их переписку, то поймёт, что они верны. Вместо этого он разочарованно садится обратно на траву. Был бы чуть более эмоциональным, то расплакался бы, наверное, но пока только нервно покусывает губу. — Извини, задержался немного, — слышится голос сзади. Эрен резко подскакивает и старается унять быстро забившееся сердце. Он рад, что Леви здесь, и все его эмоции у него написаны на лице. — Леви! — Йегер понимает, что снова ведёт себя как придурок, и старается взять себя в руки. — Здравствуй. Аккерман недоверчиво оглядывает его. — Привет, — настороженно говорит в ответ. — Куда идём? — Не знаю, — задумчиво отвечает Эрен, пожав плечами. — Ну придумывай, значит. Ты же погулять хотел, — напоминает ему Леви. — Я? — переспрашивает Йегер, стараясь изобразить удивление, словно вовсе не при делах. — Ты же сам написал, что будешь свободен после шести, встретимся у школы. Аккерман смотрит на него как на идиота, а после закатывает глаза, решая не спорить. — Ладно, идём, — говорит Леви и уходит. Эрен торопится, стараясь догнать его после своего пятисекундного ступора. Конечно, хочется спросить, куда Аккерман ведёт его, но Эрен боится из-за излишнего любопытства выдать всю подоплёку своего интереса, поэтому старается выглядеть равнодушным и, кажется, в этом деле преуспевает, и даже, похоже, делает это лучше Леви, что не остаётся незамеченным. — Йегер, с тобой что? — звучит вопрос, вызывающий у Эрена волну мурашек. — Со мной всё отлично, — улыбается он, но внутри неистово паникует и всё же решает не уточнять, что именно насторожило его спутника. Аккерман снова оглядывает его с ног до головы, отводит взгляд, и дальше они идут в неловком молчании. Эрен несколько раз порывался начать разговор, но быстро подавляет собственные порывы, так ничего и не сказав. На половине пути Йегер начинает понимать, куда они идут, и не ошибается. Леви заводит его в тот самый сквер, откуда сегодня и начался их диалог. Они даже садятся на ту же самую лавочку, где днём Эрен, развалившись, боролся с одиночеством и странным щекочущим чувством внутри. Сейчас всё почти так же, только взамен палящего солнца — медленно ползущий за горизонт алый диск, а вместо одиночества — человек, вызывающий абсолютно новые для Эрена чувства. Он чувствует себя сконфуженно под прицелом пары серых глаз, садится идеально ровно, смотрит точно перед собой и, кажется, даже перестаёт дышать. — Ты продолжишь мне доказывать, что всё нормально? — язвительно интересуется Леви, вальяжно развалившись на скамейке. Терпеть раздражающее поведение Йегера больше нет сил. — Да, — отвечает он. — Брось, — фыркает Аккерман. — Перестань бесить меня и скажи нормально, что произошло! — Всё хорошо, — в очередной раз говорит Эрен, сохраняя хладнокровие. — Раз всё хорошо, то перестань вести себя так, — цедит Леви. — Как это «так»? — уточняет Йегер, начиная понемногу заводиться. — Странно! — Аккерман позволяет себе повысить голос. Эрен угрюмится, обиженно надув губы, а после не выдерживает и выпаливает то, чего сам от себя не ожидал: — Я просто по уши влюбился! Ясно? Леви вдруг осекается и удивлённо приподнимает брови. — И я понятия не имею, как завоевать её внимание, — грустно добавляет Эрен, приуныв. — Её? — уточняет Аккерман. — Кристы Ленц, я рассказывал тебе про неё, — поясняет парень. — Та, которая не такая как все? — задаёт Леви уточняющий вопрос, словно ему есть до этого дело. — Она самая, — соглашается Йегер, кивнув. — Что мне вообще нужно делать, чтобы влюбить в себя человека или хотя бы просто постараться удержать его рядом? — задавая этот вопрос, Эрену не приходится строить из себя актёра. Это действительно интересует его больше всего, и ответ хочется услышать именно от Леви. — С этим любовным дерьмом не ко мне, сопляк, — Аккерман произносит это с неким отвращением. — Но она мне так нравится… Леви вдруг вскакивает со скамейки и встаёт прямо напротив Эрена. Резко вздёргивает за подбородок голову, удерживая и не позволяя вырваться, а Йегер испуганно замирает, боясь даже моргнуть. Аккерман же напоминает свирепого быка, готового напасть и убить в любой момент. Его взгляд направлен чётко в зелёные глаза напротив, он не двигается с места, смотрит только туда, словно стараясь считать мысли Эрена. — Раз нравится, то сожми яйца в кулак и признайся ей в этом. Будь, блять, мужиком, Йегер, — шипит Леви почти в самые губы, а после резко отпускает его лицо и уходит. У Эрена нет времени отходить от шока и пытаться переварить произошедшее. Он подрывается на ноги и хватает Леви за плечо в попытке остановить, но тот скидывает его руку. — Леви, да в чём дело? — возмущается Эрен. — Закончим на этом. — Что? — испуганно переспрашивает Эрен. — Этот спектакль закончим. Заигрался ты, малец. Всё, — Леви практически рычит, но старается объяснить доходчиво. Йегер словно теряет дар речи и совершенно не может найти слова, которые подошли бы для ответа Аккерману, но этого уже и не требуется. Леви уходит, а Эрен не собирается за ним идти. Точнее, не может. Ненависть к самому себе и осознание произошедшего сковывает его по рукам и ногам. А Леви уходит всё дальше, коря себя за то, что приказал Эрену быть мужиком, но сам собственным советом пренебрегает.

***

— Принимай. В руки Эрену опускается только что вскрытая Жаном бутылка какого-то алкогольного коктейля, который своим ядерным цветом и аляпистой этикеткой не внушает никакого доверия. Однако парню совершенно плевать, и он припадает губами к горлышку, едва успевает взять её в руки. Вокруг шумно и полно людей, но, конечно, по сравнению с тем, сколько народу было у Райнера, здесь почти никого и нет. Йегер точно видел где-то здесь лица своих одноклассников, несколько ребят из десятого класса и троицу размалёванных девиц из девятого. Все держатся своими компаниями, собираясь небольшими кучками в какой-нибудь части дома с пластиковыми стаканами в руках и нелепо виляя бёдрами в такт играющей музыки. Как ни странно, у Эрена даже нет желания танцевать. Этот день нужно будет обвести красным карандашом в календаре, ведь такое произошло впервые за его почти семнадцать лет жизни. — Да брось, друг. Все тёлки — шмары, — пытается расшевелить друга Жан. Он моментально ловит свирепые взгляды от женской части их компании и добавляет, оправдываясь: — Но есть, конечно, исключения. Йегер сидит поникший весь вечер и почти ничего не говорит, за исключением короткого «да» на вопрос о том, будет ли он что-нибудь пить. Он сюда и пришёл исключительно затем, чтобы напиться. Если не до беспамятства, то хотя бы до состояния полного равнодушия. Но сейчас выпитый алкоголь лишь немного отдаёт в голову и ни на йоту не заглушает гнетущее чувство в груди. Эрен понятия не имеет, как умудрился всё запороть. За эти прошедшие два часа он передумал абсолютно всё и нафантазировал десятки причин внезапного решения Леви положить конец их едва начавшемуся общению. Начиная с банального — наскучил, и заканчивая тем, что Аккермана могли задеть слова Йегера о Кристе, потому что та ему тоже нравилась. Возможно, звучит нелепо, но Эрен понятия не имеет, к чему склоняться, и винит себя абсолютно за всё. Он ведь просто хотел быть рядом. — Может, ты нам хоть расскажешь, с кем там у тебя твоя супер важная встреча была? — Кирштайн предпринимает очередную попытку разговорить товарища, но тот упорно молчит. Эрен нехотя поднимает взгляд. Напротив него сидят Микаса и Армин, а сбоку от них — Конни, обнимающий свою возлюбленную за плечи, Жан суетится с бутылками около Йегера. И каждый из них заинтересованно разглядывает поникшего товарища, ожидая наконец-то его печального рассказа о том, что же так подпортило вечно счастливому мальчишке настроение. — Это ведь не Криста? — обеспокоенно спрашивает Микаса. Вся компания видела Ленц где-то в толпе отдыхающих школьников и выглядела она в два раза веселее Эрена. Ни у кого не возникло предположений о том, что именно с Кристой их друг провёл часть своего вечера и так огорчился. Ни для кого не секрет, что Эрен к ней неравнодушен. Но если не она, то кто? Ответ известен только самому Эрену, и он предпочитает, чтобы эта постыдная тайна умерла с ним и на протяжении его жизни больше никогда не всплывала. Однако вряд ли забудешь такое. — Я подышать схожу, — сообщает Йегер, поднимается со своего кресла и, не дожидаясь какого-либо ответа от друзей, стремительно уносится на террасу. На улице Эрен чувствует себя спокойнее. Прохладный воздух отрезвляет, а приглушённо играющая из дома музыка не бьёт по ушам, позволяя расслабиться. Район хоть и спальный, но вечеринки школьников для него не редкость, поэтому за внезапную облаву вызванных соседями полицейских можно не беспокоиться. Хотя Йегер и так не беспокоится. Ему абсолютно плевать на всё, кроме одного. Он правда влюбился. Впервые и, кажется, по-настоящему. И даже не волнует, что это холодный и несговорчивый парень из выпускного класса, а не миловидная одноклассница. Да и какая уже разница, что у человека в штанах, если он действительно нравится. Очень нравится. Эрен, кажется, будет до конца своей жизни гнобить себя за то, что допустил ссору с Леви и позволил ему отстраниться. Он упустил шанс быть рядом со своей первой любовью, видеть его каждый день и обмениваться СМС. Он лишил себя того, что так сильно радовало его всю последнюю неделю и приносило невероятные, совершенно новые эмоции. Он настоящий дурак. Хочется полностью унизиться перед ним, написать и узнать, в чём конкретно проблема, и долго извиняться, лишь бы всё было так, как было ещё в пятницу, с непонятными логарифмами и песнями Бейонсе. Эрен совершенно не понимает, как один человек может заставить всё это ощущать. Сзади тихо скрипит дверь, и музыка на мгновение становится громче, а после так же быстро вновь приглушается. Эрен оборачивается в надежде разглядеть непрошеного гостя, и удивляется, видя позади себя блондинистую одноклассницу. На Кристе чёрные кожаные шорты, надетые поверх капрона, соблазнительно обтягивающего сочные бёдра, наверх надета блузка, почти прозрачная и едва ли что-то прикрывающая. Золотистые волосы слегка вьются на концах, придавая девушке сексуальности. Она вся в целом весьма соблазнительна. Мечта любого парня. Дерзкая и недоступная, но при этом милая и самая добрая. И сейчас эта мечта садится рядом с Эреном на деревянную ступеньку и почти соприкасается с ним плечами. — Привет, — здоровается она, улыбаясь. — Привет, — отвечает Йегер из банальной вежливости, но на самом деле говорить сейчас ни с кем не желает. — Я могу тебе чем-то помочь? — спрашивает Ленц, стараясь расположить к себе; её голос такой сладкий и бархатистый, что он невольно поддаётся. — С чем это? — хмыкает парень. — Ну, тебе лучше знать, — лукаво отвечает Криста. Эрен сначала молчит, а после вздыхает и всё же решает, что если кому-то выговориться, то станет легче и, возможно, даже решение проблемы найдётся. Криста умная, и в людях разбирается. Она могла бы помочь. — Мне кажется, что я влюбился. По-настоящему. И не кажется, а так и есть, — сознаётся Йегер, невольно улыбаясь. Только улыбка эта полна печали. — Ого, так это же здорово! — радуется девушка. — Нет. Мы не можем быть вместе по многим причинам. И сегодня ещё и поссорились, и уже вряд ли когда-нибудь снова будем общаться, — выговаривается Эрен. — И что же это за причины такие? — интересуется Ленц, не скрывая возмущения в голосе. — Хотелось бы, чтобы их можно было назвать несерьёзными, но это не так, — с грустью произносит Эрен, мрачнея всё больше. — И поссорились из-за этого? — с сочувствием интересуется одноклассница. — Я, честно говоря, не знаю точно, из-за чего, — поясняет Эрен. — Но, кажется, это из-за того, что я просто конченый идиот. — Ну эй, не говори так о себе! Это не так, — протестует Криста. — Ты хороший парень, Эрен! И если кто-то такого о тебе мнения, то поверь, этот кто-то сам явно не умнее. Йегер усмехается такому заявлению, ставящему под сомнение интеллект Леви, этого чертового отличника, который даже логарифмы щёлкает как орешки. — И всё же я идиот, — вздыхает Эрен. Его лопатку аккуратно накрывает девичья ладонь и плавно поднимается выше, останавливаясь на плече. Девушка ободряюще гладит его через ткань футболки, словно стараясь унять душевную боль своими прикосновениями, и в каком-то плане это помогает. — Знаешь, у меня нет лекарства от разбитого сердца, но есть то, что поможет забыться, — соблазнительно шепчет она на ухо. — И что же это? — проявляет Йегер интерес, искренне надеясь, что то, о чём говорит Ленц, действительно спасёт его. — Дай руку, — просит одноклассница. Эрен послушно протягивает ей раскрытую ладонь, которую тут же накрывает девичья ручка с яркими красными ногтями. Она смотрит ему прямо в глаза, не переставая улыбаться, словно стараясь отвлечь этим внимание юноши, пока что-то ворожит с его рукой. Затем выпускает его ладонь и продолжает смотреть, но на сей раз ожидая реакции. — Нет, — неуверенно отказывает парень, видя на своей ладони маленькую круглую таблетку. — Брось, она не опасна, зато сколько радости приносит, — пытается уговорить его девушка. Эрен смотрит сначала на подругу, а после на её подарок. На сей раз не придёт его «Ангел-хранитель», чтобы отговорить и напомнить, что ему это не нужно. Но почему-то кажется, что именно это ему сейчас и необходимо. Йегер готов на всё, чтобы заглушить эту скребущую в груди боль и избавиться от тяжкого кома в горле. В этот раз ему не нужны долгие уговоры, нужда взвесить все «за» и «против». Сейчас хватает просто вспомнить одно имя, чтобы закинуть таблетку в рот и прикрыть глаза, выжидая своего спасения. — Ну, как тебе? — интересуется Криста, счастливо улыбаясь, как будто точно знает, что ответ будет положительным. В голову не ударяет, в отличие от алкоголя, и никакого резкого прилива сил он не чувствует. Вся боль и обида медленно отступают на второй план, не исчезая, но переставая быть такими значимыми. На их место приходит умиротворение и какая-то странная радость. — Неплохо, — блаженно делится он впечатлениями. — Правда? — уточняет Ленц, радуясь реакции. — Сама попробуй, — предлагает парень, улыбаясь ещё шире. Эрен кладёт ладонь на шею девушки, притягивая её ближе, скользит выше, обхватывая её лицо и заглядывая в глаза. Криста усмехается и подаётся вперёд, ещё ближе. Их губы соприкасаются, сразу без лишних прелюдий углубляя поцелуй. Йегер делает это впервые, однако чувствует, что выходит у него вполне неплохо. Ему нравится то, что он делает, и он совершенно не понимает, почему решил сделать это только сейчас. Эрен целует её слишком страстно, словно это его давняя любовница и подобное для них не в новинку, однако же напротив него всего лишь его одноклассница, едва ли её можно назвать подругой и уж тем более возлюбленной, но со стороны всё выглядело абсолютно наоборот. Эрена не волнует, во что это всё может вылиться и что делать с этим дальше. Он просто наслаждается. — И правда неплохо, — Ленц смеётся и снова накидывается на его губы с ещё большей страстью. Этот день стал причиной появления первой трещины, и никто даже не представлял, сколько осколков из-за неё останется в будущем.