Мы склеим осколки

— Эрен, Ханна опаздывает! Что нам делать? Беспокойный окрик заставляет вернуться в реальность и сосредоточиться на заданном вопросе. Немного потупив взгляд и прокрутив в голове слова Мины ещё раз, Йегер интересуется в ответ: — А что с ней? Вы ей звонили? — Да, сказала, что через полчаса будет. — У нас ещё есть время. Будем надеяться, что она успеет, — беззаботно бросает он и снова увлекается перепиской в телефоне. Мина удивлённо хлопает ресницами, ведь видеть своего товарища таким беспечным перед выступлением непривычно. Он как будто витает где-то в облаках, улыбается чему-то своему, а царящая вокруг суматоха его не особо касается. Странно, поскольку обычно эту суету наводит он сам, и зачастую даже без причины. Никогда не переживает из-за возможности провалиться, ибо знает, что шанс их неудачи равен нулю, но всегда волнуется из-за того, что кто-то или что-то может быть не в полной боевой готовности, и носится до последней минуты, проверяя всё по несколько раз. Сейчас же — спокоен, немного рассеян, с мечтательным выражением лица крутит в руках смартфон, периодически отвечает на сообщения кому-то и настолько увлечён этим, что даже не замечает, как пара любопытных глаз пытается уловить подробности переписки через его плечо. Реагирует только после задорного девичьего смешка и совсем не скромного вопроса, прозвучавшего следом. — Это тот красавчик, да? — ехидно интересуется она. — Мина! От внезапного вопроса Эрен отскакивает в сторону, спеша спрятать телефон подальше от любознательной приятельницы. Внезапно возникший румянец на щеках отчётливо проглядывает даже через слой косметики. И смущает даже не то, что его парня назвали красавчиком, а то, что Мина успела заглянуть в их переписку, и неизвестно, сколько деталей она успела углядеть, вместе с тем наверняка не забыв подсчитать стикеры с сердечками. — Ой, да брось, — отмахивается девушка. — Все видели, как вы обжимались с ним на прошлом выступлении, — улыбка на её лице становится ещё более коварной. Её слова добавляют неловкости, а весь расклад в целом заставляет шокированно застыть на месте и лишь что-то невнятно промямлить в ответ. — Ну давай, колись. Встречаетесь? — Мина веселится с него ещё больше и продолжает без единой капли стыда подкалывать. Она всегда отличалась чрезмерным любопытством и озорством, поэтому слышать совершенно бестактные вопросы, прозвучавшие игривым тоном, дело обычное для всего её окружения. Редко имея желание отвечать на что-то подобное, все, в том числе и Эрен, давно научились уворачиваться от ответа в той же задорной манере. — Нет, просто трахаемся, — с лёгкой улыбкой отвечает он. Уровень сарказма в его словах превышает норму, но при этом он почти не соврал. Главное, что Мина сначала удивлённо смотрит на него, а после смеётся и отходит в сторону, решая больше не докучать шутками и лишними вопросами. Леви он не стесняется. Признаться, что они встречаются, ни капли не боится, зато опасается последствий, которые повлечёт за собой его признание. Нужно смотреть правде в глаза. После раскрытия его секрета отношение многих людей к нему поменяется, и не в лучшую сторону. Появится множество проблем, решать которые нет никакого желания, как и отвечать на бесчисленные вопросы, которые обязательно возникнут у каждого, с кем он знаком лично или заочно. А чего уж говорить о грязных слухах, что будут метаться по школьным коридорам со скоростью света от одного человека к другому? К такому Эрен пока не готов. Он не видит смысла создавать себе трудности, ведь пока что его полностью устраивает жизнь, которая у него началась. А жизнь у него теперь поистине потрясающая. Отсутствие родительского контроля её значительно скрасило, и самый большой плюс в том, что с Леви они теперь видятся регулярно. Эрену не приходится нестись домой сразу после занятий. Время после школы он проводит за страстными поцелуями, соблазнительно постанывая под сильным телом. После танцев он тоже не идёт домой, а бросается в объятия нежных рук, поджидающие за углом почти с середины его тренировки. Тогда они гуляют допоздна, не стесняясь порой браться за руки и целоваться, а иногда просто сидят на качелях детских площадок, наслаждаясь обществом лишь их двоих и долго разговаривая обо всём, что приходит в голову. Романтический фильм, не иначе. И Эрену нравится быть его главным героем. Правда, от мысли, что на днях маму выпишут из больницы, становится грустно, ведь тогда его сладкая сказка подойдёт к концу и всё станет, как прежде. «Уже еду, солнце», — высвечивается на экране очередная смс-ка. Леви. Такой родной, самый лучший. Любимый. От одного его сообщения по всему телу разливается приятное тепло, а воспоминания накатывают одно за другим. — Ты решил всю кухню спалить? Эрен возмущённо мычит из-за разорванного поцелуя и необоснованного, по его мнению, обвинения. Обратно целоваться не лезет, а слезает со стола и подходит к плите. — У меня всё под контролем, вообще-то! — с некой обидой в голосе протестует он, ловким движением снимая со сковородки ароматный блин и перекидывая на тарелку к остальным свежеиспечённым товарищам. Про себя отмечает, что одна сторона всё же немного подгорела. В окно закрадываются лучи утреннего солнца, окутывая комнату мягким теплом. Шум соседской газонокосилки за окном перекрывает собой щебет пташек, поющих свои песни в кронах деревьев, но посторонние звуки на этой кухне совершенно никого не волнуют, ведь рядом самый важный человек на свете, а на тарелке золотистые блины, которыми Йегер решает накормить любимого и неголословно похвастаться поварскими навыками. Только вот постоянно отвлекается от готовки, из-за чего уже третий его кулинарный шедевр получается чуть более румяным, чем хотелось бы. Проследит, как тесто на сковородке постепенно превращается во вкусный завтрак, а потом находит себе занятие поинтереснее, увлекаясь невероятно красивыми глазами, наблюдающими за его занятием со стороны. Ну, а что поделать, если манит? Жутко манит. Особенно после вчерашнего, когда точка невозврата была ими окончательно достигнута, когда звуки страстных поцелуев в стенах дома звучали до глубокой ночи, когда казалось, что без тепла человека рядом можно задохнуться. Назад повернуть уже нельзя, да в этом никто и не нуждается. Совершенно не беспокоясь о том, как утром рано вставать в школу после бессонной ночи, они посвятили её друг другу. Ни грамма стеснения, лишь безмерное влечение. Утренний подъём, к слову, был не таким уж и тяжёлым. Точнее, вообще не тяжёлым. Это самое доброе утро за все семнадцать лет Эрена. И он уверен, что причиной тому влажные поцелуи в шею и по-своему ласковое «Подъём, карапуз» над ухом. Ленивые объятия и совместная готовка завтрака на уютной кухне — Йегер готов проводить так каждое утро до конца жизни. Эрен хочет вылить на раскалённую сковородку очередную порцию теста, но не успевает это сделать, оказываясь в плену крепких, но очень мягких и тёплых рук. — Оставь, — шепчет Леви. — Иди лучше ко мне. Дважды приглашать не нужно. Йегер тут же обхватывает его шею обеими руками и сладко целует. Тихо скулит, чувствуя, как по оголённому бедру скользит ладонь, и подставляется под ласки. Так же тихо вскрикивает и царапает короткими ногтями оголённый пресс, когда нежные поглаживания заменяются звонким шлепком по заднице, но, скорее, не от боли, а от неожиданности. Ощущения сзади ещё со вчерашнего вечера приносят больше странного удовольствия, чем дискомфорта. Поцелуй Эрен разрывает первым, дрожа всем телом. Напоследок коротко целует щёку и тут же стирает собственный влажный след пальцами. — Без завтрака меня оставить хочешь? — лукаво интересуется, нагло глядя прямо в серые глаза. — Конечно же, нет, — монотонно отвечает Аккерман, но в его голосе чувствуется какая-то ирония. Он давит ему на плечо, требовательно заставляя опуститься на колени, и тогда Эрен понимает, что это за нотка сарказма там была. Он выполняет безмолвный приказ. Подаётся навстречу и прижимается к его паху, позволяя гладить свой затылок. — Леви, я не умею… — сознаётся не без неловкости и испуга. Пальцы с затылка проходятся по шее, ловя мелкую дрожь, и перетекают на щёку, оглаживая теперь её. — Ну кто бы сомневался, — усмехается Аккерман. Ласковые поглаживания теперь ощущаются на коже за ухом. Эрен поднимает смущённый взгляд, но в глазах Леви не видит ни осуждения, ни разочарования. Только нежность и желание. Он тоже хочет. Хочет порадовать его и попытаться принести хотя бы малую часть того удовольствия, которое доставил ему вчера Аккерман. Подушечки пальцев прижимаются к пухлым губам, просясь внутрь. Эрен уступает. Пальцы скользят по языку и проникают сразу на две фаланги, оказываясь в плену горячего рта. Йегер сразу понимает, что от него требуется, поэтому осторожно начинает посасывать пальцы, зажатые между его губ. — Щёки втяни, — командует Леви. Почти сразу же следует ещё указание: — Зубы спрячь. Все замечания тут же принимаются к сведению и исправляются. Йегер старательно обсасывает пальцы, пытаясь не задевать их зубами. Лицо даже более сосредоточенное, чем на итоговом тесте по английскому. Леви это кажется забавным, но лишь на мгновение, потому что от такого вида тянет в паху, а думать ни о чем, кроме как засадить мальчишке по самые гланды, не получается. Эрен хоть и дрожит, краснея от смущения, но сам возбуждён почти до предела. Пальцы изо рта вдруг резко вынимают, протягивая за собой тонкую ниточку слюны. Леви наклоняется, тут же впиваясь в уже приоткрытые в ожидании губы. Одной рукой гладит нежную щёку, алеющую с каждой секундой всё больше, а второй вслепую возится с непослушной пряжкой. Разобравшись с ремнём, выпрямляется и распоряжается: — Давай дальше сам. Контроль над своим телом после этих слов Эрен теряет окончательно. Собственные руки его не слушаются, и просто подцепить пуговицу на джинсах и расстегнуть ширинку кажется чем-то невыполнимым. С поставленной задачей он возится долго, то и дело бросая нелепые и безрезультатные попытки избавить, наконец, Аккермана от штанов. Желание управиться поскорее, не томя его долгим ожиданием и не выбешивая своей неловкостью, только прибавляет неуклюжести. Смотреть в его глаза страшно — Эрен боится увидеть там недовольство, только Леви, похоже, хоть и хочет получить желанный минет как можно скорее, но совсем не злится, успокаивающе гладит шею и плечи, иногда ныряя под ворот футболки. Расправившись со всеми препятствиями, Эрен едва не ликует от радости. Не делает этого, наверное, потому, что вся радость мигом исчезает, стоит только в очередной раз убедиться, что член Леви ощутимо больше пальцев. — Не противно? — спрашивает Аккерман, вызывая новую порцию волнения. — Нет! — как можно убедительнее старается заверить его Эрен, совершенно не понимая, чем может быть вызван такой вопрос, и ужасно из-за этого паникуя. В подтверждение своих слов вытягивает шею и замирает буквально на секунду, а после обхватывает губами головку, заставляя Леви шумно вздохнуть. Посасывает и пытается взять глубже, но Аккерман останавливает: — Стой… — выдыхает он с трудом, — оближи сначала. Эрен едва заметно кивает. Прикусывает губу на мгновение и проходится языком по всему стволу от основания. И ещё. Лижет, размазывая слюну и вытекающую смазку по члену. На затылок ложится ладонь, после чего Йегер отстраняется немного и поднимает взгляд. В глазах Леви нестерпимое желание. Хочется позволить себе небольшую шалость и потянуть момент, но Эрен решает, что времени на баловство у них теперь будет много, и берёт в рот сначала головку, а после заглатывает до середины. С губ Аккермана срывается блаженный стон сквозь сжатые зубы. Он ласково гладит Йегера по макушке в качестве похвалы, а тот, довольный реакцией, аккуратно начинает двигать головой. Внимательно следит за каждым своим движением, чтобы не доставить дискомфорт. Леви никаких признаков, что ему что-то не нравится, не подаёт, а только кусает губы и продолжает гладить по голове. — Умница… Не останавливайся, — шепчет с придыханием. Его желание надавить на затылок Эрен ощущает почти физически, поэтому берёт всю инициативу на себя и старается взять член глубже. Терпит не больше секунды и давится, кашляет и поднимает виноватый взгляд. — Ну куда ты так хватаешь? — без злобы в голосе усмехается Леви. — Извини, — бормочет смущённо в ответ. — Успокойся, нормально… Эрен не даёт договорить, вырывая вместо слов сдавленный стон оставленным влажным поцелуем на члене. Пухлые губы снова обхватывают головку, что после скользит по языку в гортань. Сосёт Йегер на удивление хорошо, даже слишком умело. Понимает это по тому, как отчаянно старается сдержать стоны Аккерман, кусая губы. Если честно, льстит до одури. На достигнутом не останавливается и добавляет руку. Шаловливые пальцы сначала касаются напряжённых яиц и переползают на член, уверенно обхватывая его. Рука движется в одном темпе с головой, заставляя Леви сдавленно материться и судорожно дышать. Унять дрожь в коленях становится всё труднее с каждой секундой. Эрен и сам с трудом сидит на месте, елозя от возбуждения, а внизу у него чертовски мокро, и это не может не нравиться. Эрен замирает, ощущая, как рот резко заполняется вязкой жидкостью, и понимает, что довёл Леви до оргазма. Выпускает член изо рта и смотрит в затуманенные серые глаза. Проделанной работой Йегер, безусловно, гордится, и, не дожидаясь дальнейших распоряжений, проглатывает. — Блять, Эрен… — всё, что получается у Аккермана из себя выдавить. — Понравилось? — несмело уточняет он с лёгкой ухмылкой, хотя и так прекрасно знает, что да. Вместо ответа Леви проводит большим пальцем по его губам, стирая остатки спермы, и, наклонившись, коротко целует в лоб. Эрен так просто не отпускает и утягивает палец в рот, на сей раз точно слизывая всё. — Дурень, — говорит Леви без всякой злобы. Наоборот — с нежностью. Йегер широко лыбится, обхватывает шею Аккермана руками и поднимается на ноги. Под футболку ныряет ладонь и ложится на поясницу. — Я тебя люблю, — бормочет Эрен где-то над ухом, получая трепетный поцелуй в шею. Леви выпутывается из объятий, застёгивает ширинку и уходит с кухни, на пороге бросая: — Дожаривай блины, или на завтрак у меня будет твоя задница. Проводив его взглядом, Эрен возвращается к готовке, мысленно называя Леви дураком и негромко усмехаясь мысли о том, что было бы неплохо прямо сейчас отправить всю свою стряпню в мусорное ведро. — Эрен! Не спи! Сердитая девица позвала его уже пять раз, но обращает на неё внимание он только на шестой. Суета нарастает, выступившие коллективы без сил заваливаются за кулисы, ещё не выступившие мандражируют перед выходом, а Эрена всё это как не тревожило полчаса назад, так и сейчас не тревожит. — Чего?.. — Макияж не размазался? — раздражённо дублирует она свой вопрос. — Да вроде нет, — неуверенно отвечает Йегер, на самом деле даже не представляя, как сейчас выглядит его лицо. Она недовольно вздыхает. — Дай сюда! — Мина! — Эрен недовольно шипит, когда его хватают за подбородок, заставляя показаться. Девушка придирчиво осматривает его со всех сторон и только после этого отпускает, напомнив напоследок: — Вот только попробуй брови смазать, заново я тебе их укладывать не буду! Фыркнув, Эрен отстраняется, прекрасно зная, что Мина лукавит, и если потребуется, то его макияж по новой она проработает хоть десять раз. — Ханна приехала? — интересуется он. — Да, она почти готова. — Отлично. Раз теперь всё точно в порядке, то, пожалуй, можно и уделить пару минут на сообщение Леви, чем Эрен и занимается, снова увлекаясь смартфоном. Мина, став свидетелем очередного приступа телефонной зависимости товарища, закатывает глаза и отходит в сторону, понимая, что для того, чтобы снова добиться хоть немного его внимания, придётся потрудиться. Странно — последнее сообщение Эрен писал достаточно давно, а Леви его так даже и не прочитал. «Наверное, за рулём», — думает он, успокаивая вдруг мелькнувшую в груди искру беспокойства. А если это так, то он давно должен быть на месте. Решив, что нет ничего плохого в том, если он выйдет его встретить, Йегер пробирается сквозь толпу суетящихся артистов и следует к выходу. К его большому разочарованию, Леви по пути он так и не встречает. Около выхода тоже. А на парковке нигде не находит чёрный, начищенный до блеска мотоцикл. Разочарованно возвращаясь обратно к своей команде, Эрен не перестаёт повторять себе, что его парень просто застрял в пробке. «Абонент временно недоступен», — сообщает ему монотонным голосом автоответчик, и это уже заставляет не на шутку разволноваться. Йегер пустым взглядом сверлит экран телефона, пока не слышит за спиной голос своего хореографа: — Эрен, ты почему ещё не переоделся? Через два номера наш выход, — отчитывает его учитель. — А, да… Я сейчас, — растерянно бубнит он в ответ. На вешалках остался только его костюм, в который Эрен и переодевается, механическими движениями меняя одежду. Сегодняшнее выступление совсем несерьёзное. Просто небольшой конкурс талантов, в котором его команда решила принять участие для пополнения коллекции дипломов лауреатов первой степени. В победе нет никаких сомнений, ведь вряд ли в этом городе найдутся равные в их сфере. Однако теперь в идеальности их выступления Эрен сомневается, ведь от небывалого волнения всё его тело словно ватное. Фантазия перед глазами рисует страшные картины от аварии до решения Леви молча исчезнуть из его жизни, ничего не объяснив. Остаётся только переобуться. Йегер берёт свою стоящую в одиночестве пару кроссовок с полки и садится на диван. Медлит, в который раз пытаясь убедить самого себя, что с Леви всё в порядке. Легче, разумеется, не становится. Тяжело вздохнув, Эрен засовывает ногу в кроссовок. А в следующую секунду всю его ногу сковывает ужасная боль. Сначала Йегер даже не особо понимает, что именно произошло, и никак не реагирует на внезапные ощущения. Из глаз текут слёзы, а он сам впивается пальцами в обивку дивана и с трудом глотает воздух. Только после этого он вскрикивает и мучительно стонет от боли. — Эрен? — слышит он обеспокоенный голос товарища. — Что с тобой? Волнение подхватывают и остальные ребята, буквально за мгновения окружая его со всех сторон, только Эрен и сам не может сказать, что с ним, лишь жалобно скулит сквозь сжатые зубы: — Нога… Кто-то пытается стянуть с него обувь, но Йегер этого даже не видит, жмурясь. Понимает только из-за усилившейся боли и шокированных возгласов. С большими усилиями приоткрывает веки и подхватывает всеобщий ужас, видя свою окровавленную ступню. — А ну, разошлись! — басит их хореограф, а когда его пропускают, замирает ненадолго, растерянно глядя на своего ученика. Мужчина хватает кроссовок и трясёт его, после чего из него на пол летят маленькие осколки стекла, перемазанные кровью. — Вот уроды, а! — ругается учитель. Стекло в обувь — явление нечастное, но довольно обыденное. Отличный способ устранения конкурентов. Однако Эрен даже и представить не мог, что кто-то когда-то решит опробовать этот метод на нём, а если точнее, то подумать не мог, что найдутся настолько мерзкие люди, способные на такую подлость. — Чего встали? Аптечку тащите! — доносится до Эрена грозный голос сквозь поднявшийся гул. Вокруг собирается толпа зевак, старающихся заглянуть друг другу через плечо, чтобы уловить хоть какие-то подробности. Наверняка среди них есть и тот, кто устроил эту подлость, но с этим Эрен разберётся позже. Хореограф сначала звонит кому-то, а после суматошного и короткого разговора не особо умело пытается оказать первую помощь, ворча всё время, что его ученики слишком долго ищут аптечку. Йегер во время всех манипуляций с его раной только шипит и вздрагивает. — Эрен! Эрен! — зовёт девичий голос. Он поднимает затуманенный взгляд. Мина протягивает ему бутылку воды и таблетку. — Выпей быстрее, — требует она и отвечает следом на его безмолвный вопрос: — Это обезболивающее. Йегер без задней мысли глотает протянутую таблетку и обильно запивает её водой. Уже не в первый раз слышит возмущённый вопрос: — Да где, чёрт подери, аптечка?! И правда, где? Таблетку Мина нашла, а такую базовую вещь, как бинты, ей найти не удалось. Но об этом Эрен не думает, просто прикрывает глаза и ждёт, когда всё это закончится, пока товарищи по команде пытаются соорудить ему повязку из обрывков тканей и носовых платков. Паника вокруг нарастает всё больше. На сцену сегодня он выйти точно не сможет, а как пройдет выступление его команды без их звёздного танцора и с волнением в груди, никто не знает. Как пройдут все последующие выступления тоже не знают, потому что с такой проблемой тут все встречаются впервые и понятия не имеют, сколько времени уйдёт на восстановление и какие могут быть последствия. Только пострадавший другого мнения, ведь боль вдруг начинает исчезать, а через пару минут и вовсе становится равной нулю. Какая хорошая таблетка… Эрен откидывается на спинку и прикрывает глаза. Что станет с раненой ногой, его перестаёт волновать. Он почему-то уверен, что всё будет отлично. Да он хоть прям сейчас готов выйти на сцену и показать всем, на что способен. Какой вообще глупец решил, что порезы на ступне станут для него проблемой? Детский сад! Такая ерунда его не выведет из строя. Только вот уже и суматоха вокруг отходит на задний план, и на конкурс ему всё равно. Зачем ему вообще это? И зачем эти люди вокруг него суетятся? Ему и так хорошо. Даже слишком хорошо. — Эрен! — этот голос отвлекает, заставляет на мгновение выпасть из нирваны и снова вернуться в неё, увидев его обладателя. В глазах Леви смесь страха и беспокойства. Он прорывается сквозь скопившуюся толпу людей, а те и не смеют ему мешать. Как хорошо, что с ним всё в порядке и он всё же приехал. Хотя, если бы было и не в порядке, то тоже было бы наверняка неплохо. Какая вообще разница? — Эрен, что случилось? — спрашивает, едва оказавшись рядом. Да, беспокоится он явно больше любого в этой комнате. — Да порезался слегка, — ответ Леви получает более чем безразличный, но в уточнение деталей не вдаётся, сам прекрасно видя всю картину. Людей вокруг становится значительно меньше, потому что подходит очередь его команды выходить на сцену. Ребята паникуют, ведь блестящий танцор, занимающий центральную позицию, сейчас сидит с окровавленной ступнёй. Хореограф на пальцах разъясняет схему нового построения, выдуманную на ходу, вместе с этим стараясь успокоить учеников. Эрен совсем не понимает причину их паники и почему его вдруг списали со счетов, ведь чувствует он себя более чем отлично и готов взорвать зал. Наверное, поднялся бы да дал всем понять, что своё место никому занять не позволит, но ребята уже убегают на сцену. Да и пускай. Разве есть кому-то до этого хоть какое-то дело? — Всё будет хорошо, — заверяет Леви, с трепетом сжимая его ладонь. Эрен хочет спросить у него, как что-то вообще может быть нехорошо, только мысль быстро забывается и опять же становится неважной. — Давай, Эрен, поднимайся… Леви осторожно придерживает его, пытаясь вместе с учителем поднять с дивана. Кто-то на фоне галдит о том, что нужно срочно везти в больницу. Кого? Точно не Эрена. Ему ведь уже оказали помощь. Куда тогда его тащат? Плевать. На всё плевать. Ведь сейчас он испытывает поистине невероятные ощущения, которые жаждал почувствовать так давно.

***

В рот отправляется уже пятый по счёту желейный мишка. Эрен немного морщится, потому что тот оказывается со вкусом абрикоса — единственным вкусом мармелада, который он не переносит. Неприятное послевкусие запивает сладким чаем и тянется за новым медведем. На сей раз попадается яблочный. — Эрен, ну как же мы без тебя на соревнованиях в Лос-Анджелесе будем? — звучит предельно расстроенный голос из телефона. Йегер смотрит на огорчённое лицо девушки на экране и спешит ободрить её: — Ой, Мина, перестань! Недели две, и я как новенький. Мы им всем ещё покажем! — уверяет он, широко улыбаясь. Из ноги было извлечено всё мелкое стекло, рана обработана и надёжно перебинтована. Доктор Йегер заверил, что страшного ничего нет и скоро его сын будет в строю. Причин не доверять своему отцу у Эрена нет, поэтому он просто ждёт своего выздоровления и чётко соблюдает все рекомендации врачей — ногу не тревожит и принимает все лекарства. Навязчивая ноющая боль всё равно беспокоит, но внимание на неё парень старается не обращать. — Как выступили-то? — задаёт Эрен наиболее важный на данный момент вопрос, откусывая мармеладному медведю голову. Даже не самое лучшее качество изображения не мешает заметить, как Мина мрачнеет за секунду ещё сильнее. — Плохо. Всего лишь третье место. Может быть, не так уж и ужасно, а очень даже хорошо, но каково это, быть не на первом месте, их команда давно позабыла. Эрен, по правде говоря, и сам огорчается из-за такой новости, только виду не подаёт. — Да и ладно! Всё равно мы знаем, что лучше нас никого нет! — заявляет Йегер. — Лучше тебя… — едва слышно бормочет она. — Чего? — уточняет, выгнув бровь. — Лучше тебя никого нет, Эрен, — поясняет Мина. — Мы не взяли первое место, потому что тебя с нами не было. Судьи всегда смотрят на тебя. И все победы — твоя заслуга, а не наша общая. — Брось ты… — произносит он изумлённо. — Это случилось, потому что вы все были взволнованы и перепуганы. — А если бы это случилось с кем-то другим, то ты бы не потерял голову и на сцене бы не замешкался. У Эрена почему-то кончаются аргументы, и он растерянно замолкает, хоть и абсолютно точно уверен в том, что слова Мины полнейший бред. Все ребята из его команды достойные танцоры, просто на них повлияла ситуация. Этого и добивался тот урод, который насыпал стёкла ему в обувь. Эрен бы ему голову на триста шестьдесят градусов повернул за эту подлость, да только это уже всё неважно, ведь первое место ушло другой команде, а их лидер выбит из строя минимум на две недели. — Мы сильно скатимся, если ты по какой-то причине не будешь больше с нами танцевать. Вот поэтому мы все так сильно переживаем за тебя, — говорит она со всей серьёзностью. — Да куда я от вас денусь? — смеётся Йегер. — Не знаю, — вздыхает девушка. — Получишь серьёзную травму или найдёшь занятие, которое заинтересует тебя больше танцев. Да что угодно. Если первое ещё возможно, то второе точно полная ерунда. Даже представить трудно, что Эрен Йегер способен уйти из танцев, увлёкшись чем-то другим. Наверное, тогда случится апокалипсис или Землю захватят инопланетяне. Вот настолько это нелепица. Эрен уверен, что будет танцевать, пока будет иметь возможность это делать, ведь он живет танцами. Это буквально вся его жизнь. — А ещё мы тебя очень любим, Эрен, — вдруг смущённо сознаётся Мина, отводя взгляд в сторону. — И будем по тебе очень скучать. Её слова заставляют невольно улыбнуться. — Поправляйся, пожалуйста, скорее. — Спасибо, — тихо благодарит он. Девушка на экране смущается ещё сильнее и спешит скорее уйти от источника своего стеснения: — Э-э-э… Ну, я в душ, пожалуй, и спать. — Да, конечно, — соглашается Йегер, не видя причин её задерживать. Хотя нет. — Мина, постой! — А?.. Всё же есть одна. — Что за таблетку ты дала мне? Вопрос, который интересует его не меньше всего прочего. Сколько бы он ни выпил обезболивающих, выданных ему отцом, ни одна таблетка не смогла достойно облегчить боль от порезов. Гриша дал указание терпеть час, чтобы лекарство подействовало, но ни через час, ни через два боль не исчезла. Тот анальгетик же утолил его страдания за несколько минут, унеся с собой, кажется, не только физическую боль. Потрясающее чувство. Ему определённо нужно ещё. — Понятия не имею, — отвечает она, пожимая плечами. — То есть?.. — изумлённо уточняет. — Мне его девчонка какая-то дала. — Какая? — Эрен настораживается. — Да я аптечку искала, а она подошла и начала расспрашивать, что там за шумиха. Ну я ей и рассказала, а она таблетку дала и сказала, что обезболивающее, — рассказывает Мина, не понимая интереса товарища. — Как она выглядела? — не унимается он. — Ну-у-у… — задумчиво тянет девушка, стараясь подобрать эпитеты, наиболее подходящие для описания. — Высокая, конопатая такая. Страшная, если честно, зато рожа до того высокомерная! — Мина кривится. Отчего-то Эрен не удивлён. И теперь слабо верит в то, что принял он простой анальгетик. — Хорошо, Мина, спасибо, — учтиво произносит Йегер. — Доброй ночи. — Доброй ночи, Эрен! — прощается она. И видеосвязь обрывается. Доброй ночи он хоть и пожелал, но спать, разумеется, и не думает. Вместо этого открывает фейсбук и ищет ту, которая первая всплывает в голове при таком описании. Даже сомнений нет, что это была веснушчатая подружка Кристы Имир, которая ходит за ней по пятам и в тесных отношениях с главными барыгами школы. Хоть она и тоже из выпускного класса, в друзьях у Леви он искать даже не думает. С такими персонами, да и вообще с кем-то из школы, кроме своих друзей, он не общается. Эрен сразу ныряет в список друзей Кристы и, даже не зная фамилии Имир, находит меньше чем за полминуты её страницу. У неё стоит фамилия Кристы. Как мило… Не медля открывает диалог и начинает писать сообщение. «Давно ты стала танцами интересоваться?» На секунды задумывается, насколько глупо получится, если это всё же была не она. Тогда он выставит себя полнейшим идиотом и даже, возможно, его нос пострадает во второй раз, когда он вернётся в школу. Однако Эрен полностью уверен, что не ошибается. Не может быть столько совпадений. Что именно он хочет извлечь из диалога с ней, точно не знает. Быть может, докопаться до сути или вывести на чистую воду? Вряд ли. Имир была в сети больше часа назад. Возможно, уже спит. Решив, что способен подождать до завтра, Эрен откладывает телефон на тумбочку, закидывает в рот последнего мармеладного медведя и укладывается под одеяло. Только закрыть глаза и уснуть не даёт рокот мотоцикла на улице. Улыбнувшись, Йегер выныривает из-под одеяла и аккуратно перебирается с кровати к подоконнику. Около лужайки видит знакомый байк, а на нём не менее знакомого мотоциклиста. Леви снимает шлем и интуитивно поднимает взгляд к окну второго этажа, а заметив обрадованную мордашку за стеклом, слегка улыбается. Эрен открывает окно. — Сбросишь волосы, Рапунцель, или попробуешь открыть мне дверь? — интересуется Аккерман. — Дверь на заднем дворе не заперта, — рапортует в ответ. Леви ухмыляется и слезает с мотоцикла, а Эрен возвращается обратно на кровать. Едва не задыхается от радости, слыша шаги на лестнице, и тянет руки в нетерпении, когда открывается дверь. В объятия Аккерман бросается с большим удовольствием, глубоко целует и гладит по краснеющим щекам, пока мальчишка под ним с облегчением выдыхает, будто сбрасывая всё напряжение, скопившееся за сегодняшний бесконечный сложный день. — Как же ты напугал… — бормочет Аккерман едва слышно, зарываясь носом в ткань его футболки. — Это кто кого ещё напугал! — обиженно бросает Эрен. Леви поднимается и сползает на край кровати, поднимая на него вопросительный взгляд. — Куда ты пропал? Ты написал, что уже едешь, а сам появился почти через час. Ещё и телефон был выключен! — высказывает Эрен все недовольства. В ответ на возмущения получает тяжёлый и в некотором роде виноватый вздох. Леви закидывает больную ногу Эрена к себе на колени, задерживает взгляд на перебинтованной ступне и проводит ладонью по его бедру. — Бензин прямо по дороге закончился, пришлось тащиться до заправки. А потом ещё и телефон сел, — объясняется Аккерман, ласково поглаживая ногу Эрена. — Ты мог мне хотя бы написать, что задержишься? Я чего только не напридумывал себе, — не перестаёт возмущаться Эрен. В качестве извинений Леви переплетает их пальцы и, поднеся к губам, поочерёдно целует все фаланги. — Ну прости, — горячее дыхание обжигает кожу. — Не злись на меня, ладно? Сдерживать улыбку получается очень плохо, и Эрен всё же сдаётся. — Да не злюсь я. Просто предупреждай меня в следующий раз, чтобы я не волновался. — Обещаю. Последний раз целует руку и отпускает, вновь уделяя внимание ноге. — Как ты? Сильно болит? — тепло интересуется Леви. — Нет, — врёт. Боль хоть и не сильная, но навязчивая и выматывающая, и лишний раз волновать Леви Эрену не хочется. Собственно, он и сам прекрасно знает правду. Леви смотрит на слой бинтов и вдруг хмурится. Его резко охватывает ярость от мысли, что кто-то посмел навредить Эрену. Его Эрену. — Ебальник бы раскрошил, — почти рычит он. Лицо злое и растерянное одновременно, а пряди на лбу чуть более взъерошены, чем обычно, из-за чего Леви выглядит как брутальный уличный кот, встопорщивший шерсть и готовый к драке. Йегер фыркает от смеха, прикрывая рот ладошкой, за что ловит на себе недовольный взгляд. — Извини, ты такой лапочка, когда сердишься, — объясняет Эрен причину своего внезапного веселья. Вроде и смешно, но внутри всё горит из-за его слов. Приятно. Приходится смолкнуть, потому что рот затыкают требовательным поцелуем. Леви наваливается на него сверху, крепко сжимая запястья, целует грубо и ненасытно, а Эрен выгибается от возбуждения и торопливо отвечает на поцелуи. Но чуть морщится и коротко с шипением втягивает в себя воздух, когда нога вновь напоминает о себе тупой болью, потревоженная активными телодвижениями. Чтобы не позволить себе лишнего, Аккерман отстраняется, и никто с ним не спорит. — Останешься со мной? — спрашивает Йегер, обнимая его за шею. — Да я вообще просто посмотреть хотел, как ты тут… Вымотался за сегодня, если честно, просто пиздецки. — Ну Леви, пожалуйста! Отца до утра не будет! — настаивает. — Эрен, я устал, всё, что могу сейчас — это тупо отрубиться, возможно, прямо на тебе, — продолжает отнекиваться в ответ на все уговоры. — Просто побудь со мной. Закатив глаза и вздохнув, Леви сдаётся под напором мальчишки и укладывается рядом, пока тот обнимает его крепче. — Задушишь, — шипит Аккерман, но никакой ответной реакции не получает. Ощущая, как под футболку ныряет ладонь и ползёт вверх по позвоночнику, Эрен довольно мычит от удовольствия и целует Леви в лоб. Поглаживания шершавых пальцев вызывает по всему телу волну мурашек. — Поцелуй меня, — просит Эрен почти жалобно. Проигнорировать такую просьбу Леви не может, поэтому приподнимается слегка и, оглаживая щёки, смазано целует пухлые губы. Отстранившись, устало роняет голову на грудь Йегера и утыкается носом в изгиб шеи. Именно в такие моменты внутри, где-то под сердцем бурлят неописуемые страсти, и Эрен в очередной раз убеждается, что ни разу не ошибался, когда заявлял, что влюблён в этого хмурого выпускника, ведь только он одним своим присутствием рождает в нём то, что не смогли вызвать другие. Каждая клеточка тела, каждая частичка его души сходит с ума от любви к этому человеку. Эрен гладит по голове, удобно устроившейся на своей груди, выводя пальцем узоры, понятные лишь ему. Улыбается по-детски радостно, да и чувствует себя так же. — Леви-и-и, — зовёт вполголоса. В ответ слышит лишь сопение. — Эй! Ты чего, реально спать собрался? — возмущается он, пихая Аккермана в плечо. — Йегер, ну что тебе надо? — ругается Леви, хотя из-за сонливости выходит совсем не грозно. — Давай поговорим! — требует Эрен, ясно давая понять, что так просто не отстанет. Аккерман устало переворачивается на живот и кладёт подбородок на грудь неугомонного мальчишки. — О чём? — интересуется без особого энтузиазма. — Ну-у-у… — задумчиво тянет Йегер и выдаёт: — О мечтах! На его вопрос Леви только выгибает бровь. — Ты ничего поумнее не придумал? — Ну правда! О чём ты мечтаешь? — не отстаёт и снова спрашивает по-детски наивно. — О мире во всём мире, а ещё чтобы ты от меня отстал и дал поспать, — бурчит Леви и снова отворачивается, надеясь, что приставать с вопросами к нему больше не будут. — Какой же ты вредный! — заключает Йегер, но улыбаться не перестаёт и отступать тоже не думает. — У тебя даже целей никаких нет, что ли? В какой вот, например, университет ты поступить хочешь? Пожалуй, именно для получения ответа на этот вопрос Эрен и завёл разговор. Время слишком скоротечно, и каждое утро глядя на календарь, висящий на холодильнике, в груди начинает что-то сжиматься от мысли, что совсем скоро выпускной класс покинет стены школы, получив свои аттестаты. И Леви, к сожалению, в их числе. Осталось всего два месяца, после они смогут провести вместе лето, а уже в августе попрощаются. Поступать в университет в их городе его парень точно не станет, ибо нет здесь достойных учебных заведений. Его наверняка с распростёртыми объятиями примут в Йель или, может быть, даже в Гарвард. Ради возможности каждый день видеться со своим любимым он вряд ли упустит возможность учиться в престижном месте. Эрену тоже учиться осталось всего ничего, лишь год подождать и он смог бы перебраться поближе к нему, только не представляет, как проведёт этот год без переглядываний в школьных коридорах и крепких объятий на пожарной лестнице. Да и захочет ли этого сам Леви?.. Молчание. Долгое и немного напряжённое. — Зачем ты об этом спрашиваешь? — тихо задаёт вопрос Аккерман, кажется, спустя вечность. — Просто хочу понять, видишь ли ты меня в своём будущем. Леви не целует, просто касается его губ своими, облизывает нижнюю и её же прикусывает. — Спать, Эрен, — шепчет в слегка приоткрытый рот. Хоть и возмущается, но не спорит. Ответ ведь и так очевиден. — А я вот после школы стану профессиональным танцором и открою свою студию. Люди будут мечтать о том, чтобы танцевать со мной! — начинает увлечённо рассказывать Эрен, пока его слушатель пытается найти удобное положение под боком. — Смотри, чтоб не подрались. — У нас с тобой обязательно будет уютная квартирка где-нибудь в Нью-Йорке. Раз в год будем ездить в Доминикану или Мексику на отдых, — мечтательно продолжает. — Губа не дура. — А ещё кота заведём! — выдаёт радостно и, немного подумав, добавляет: — И кошечку! — Только кота. — Нет, ему одному будет скучно. Ему обязательно нужна будет подружка, — поясняет Йегер со всей серьёзностью. — Ладно, и кошечку тоже заведём… — Тогда, может, ещё собаку? — Никаких собак, Йегер. — Без собаки, понял. Лунные лучи роняют блёклый свет через незадёрнутые шторы прямо на лицо. Эрен улыбается сам себе, глядя на потолок и лениво перебирая пальцами чёрные мягкие волосы. А на сердце лишь тепло и спокойствие. — Спокойной ночи, любимый, — произносит тихо-тихо, стараясь не разбудить Леви. Честно сказать, нагло пользуется моментом, слыша мирное сопение, ведь обычно за такое обращение он получает подзатыльник и недобрый взгляд. Знает зато, что это обращение его парня не раздражает, а лишь смущает. Он невесомо целует тёмную макушку, нежно поглаживая по плечу. Губы Леви слегка кривятся во сне из-за лишних движений рядом, и Эрен принимает решение больше не тревожить его и самому заснуть, да только так же быстро сделать это у него никак не выходит. Сна ни в одном глазу. Набравшись смелости, Йегер всё же решается потянуться к телефону на тумбочке. На мгновение замирает, видя новые сообщения на экране смартфона. «Да я так, мимо пробегала Как нога?» Эрен невольно скалится, читая ответ на своё сообщение Имир. От её слов так и веет ехидством, бесит неимоверно. Почему-то в голове сразу всплывает мысль, что она точно замешана в появлении стекла в его кроссовках. «Что ты дала мне?», — напрямую спрашивает за неимением смысла ходить вокруг до около. Он знает, чем промышляет её компания, и никогда он не поверит, что Имир проявила добродушие и решила любезно поделиться завалявшимся в кармане анальгетиком. «Чёт мне кажется ты злой какой то)»* «Чуйка тебя не подводит» «Да брось, я ж помочь хотела» Злоба в нём разгорается окончательно, потому что он не понимает, с каких пор обманом заставить закинуться наркотой стали называть помощью. «Дать закинуться наркотой, соврав, что это обезбол — по-твоему, помощь? Вы пытались подсадить моих друзей, Криста чуть не умерла из-за вашей дряни, теперь вы и меня втянуть хотите?» Как же он ненавидит всю эту компанию за всё, что они сделали. Будь они прокляты. «Ну с наркотой ты перегнул малёх, обычный стимулятор Да и кто мы то? С Брауном мы давно в контрах» Йегер хмурится и вспоминает, что, действительно, давненько не видел эту девчонку рядом с громилой Райнером, длинным парнем и их белобрысой подружкой. Этому Эрен верит, потому что доказательства, в принципе, имеет, а вот первому её высказыванию как-то не очень. «Классное ты колёсам название придумала», — язвит он. «Ну и сильно тебя вмазало, умник?) Отходняк поди дикий, блюёшь там весь вечер?» Её сообщения заставляют впасть в ступор, потому что нет. Ничего такого, что было тогда, когда Криста дала ему попробовать амфетамин, не было. Прихода он не почувствовал, и отходняка никакого не наблюдалось. В прошлый раз он заблевал Кирштайну весь унитаз и влил в себя литра три воды. Сейчас же ничего. Просто внезапное исчезновение всех болей и тревожности, и никаких последствий. Действительно, сработало, как какой-то хороший допинг. Такая штука неплохо помогла бы ему на соревнованиях. Он жалеет, что не вышел сегодня и не показал, на что способен, хотя вполне мог себе это позволить даже с разодранной ступнёй. Возможно, тогда эффект был ярче и с неприятностями он столкнулся из-за того, что тот раз был первым, а сейчас для его организма это было не в новинку. Только вот эту мысль Йегер выкидывает сразу, ведь помнит слова Жана о том, что проблем они огребли с лихвой и последствия не стоили того кайфа. Даже во второй раз. «Нет», — коротко отвечает ей Эрен. «А Криста просто маленькая дурёха, упарывалась некачественным говном с рук не пойми кого», — пишет Имир следом, словно оправдываясь. «А где брать качественное?» Зачем Эрен это спросил? Точно не знает. Вероятно, из интереса. «У меня, малыш)», — приходит сообщение немного погодя. «Коль ты у нас мученик, отсыплю тебе немного», — пишет она следом. «Нет», — без раздумий отвечает Эрен. «А чего это так? Не хочешь что ль?» «Нет», — повторяет так же не раздумывая. «Да брось, мы же с тобой уже выяснили, что ничего опасного нет», — не отступает Имир, продолжая искушать свою жертву. «И коротышке твоему я ничего не скажу» Её последнее сообщение Эрен долго сверлит пустым взглядом, а после пишет, не особо задумываясь: «Засунь свои стимуляторы себе в очко» Он откладывает телефон на тумбочку, не дожидаясь ответа. Натянув повыше одеяло и ещё раз напоследок поцеловав голову у себя под боком, Эрен засыпает.