***
— Черт! Где Венделл? — воскликнул Тони, нетерпеливо расхаживая по хранилищу уже битый час. — Куда эти малявки увели его и что собираются делать дальше? — Не знаю, но что-то здесь нечисто, — ответил сэр Джеймс, сидя у стены, настороженно вглядываясь в закрытую дверь. Вдруг друзья услышали звук от проворачивающегося ключа. Дверь открылась, внутрь вошли три маленьких человека — лица их были скрыты под шейными платками, а в руках они держали острые копья, направленные на пленников. — Встать! — приказал кучерявый коротышка. — Я никуда не пойду, пока вы не ответите, что сделали с нашим королем! — возмутился Энтони, усаживаясь на пол рядом с рыцарем. — Я не собираюсь повторять дважды! — гном грозно выставил копье вперед. — Или вы будете делать то, что велено, или пойдете на корм траблоглотам! Тони недовольно поднялся с пола, окинув презрительным взглядом своих тюремщиков. Сэр Джеймс и Вивиана последовали за ним. Гномы связали им руки и, накинув на головы мешки, отвели в неизвестном направлении. Шли они недолго, всего несколько минут, но за это время друзья успели понять, что все еще находятся в банке. Об этом говорило постукивание каблуков по мраморному полу, а также эхо, раздававшееся при ходьбе. Когда они, наконец, добрались до места, с них сняли мешки; друзья увидели, что находятся в небольшом помещении вроде кладовой комнаты, где хранилось зерно и другие припасы. В самом центре расположилось отверстие, похожее на открытый люк, из которого виднелась вертикальная лестница, уходившая под землю. Гномы развязали пленников и слегка подтолкнули вперед. Невольно наклонившись, друзья увидели внизу темноту. Похоже, лестница была очень длинной. Гном нетерпеливо ткнул в спину Энтони тупым концом копья и приказал: — Спускайтесь! — Я ни за что не полезу в эту черную дыру! — бросил Тони через плечо. Гном недовольно фыркнул. — Если хотите увидеть короля Венделла, живо спускайтесь вниз. Друзьям пришлось подчиниться. Первым спустился Энтони, за ним Вивиана и Джеймс. Гномы последовали за ними, после чего захлопнули за собою люк. Сердце Вивианы бешено колотилось, пока они спускались по лестнице — в полной темноте, направляясь в неизвестность. По телу ее пробежала легкая дрожь, потому что чем глубже они спускались, тем сырее и холоднее становился воздух. Когда длинная лестница, наконец, закончилась, друзья ступили на рыхлую землю пещеры. Почувствовав снова запах прелости, Энтони ощутил неприятную тяжесть внутри: они слишком старательно искали выход на поверхность, чтобы опять вернуться в ту же точку. Вдруг загорелось несколько факелов, которые ослепили друзей своим светом. Теперь они четко могли видеть, что находятся здесь не одни. Вокруг них стояли четыре десятка гномов самых разных возрастов: там были старики с седыми бородами и молодые люди; женщины и дети. Все гномы выглядели довольно потрепанно: их одежда была запачкана, волосы взъерошены; многие были ранены совсем недавно. Но они больше не скрывали лица, а наоборот — смело смотрели в глаза пленникам. Среди гномов Тони узнал Бородача — того самого ворчливого коротышку, по чьей вине они и оказались здесь. — Что вам надо от нас? — обозленно воскликнул Энтони, сжав кулаки. — И куда вы дели Венделла? В ответ гномы расступились, пропуская вперед короля, целого и невредимого. При виде любимого на лице Вивианы заиграла счастливая улыбка. Она бросилась к нему в объятия и поцеловала прямо у всех на виду. Выпустив ее из рук, Венделл подошел к Тони и Джеймсу. — Как это понимать? — Тони ошарашенно вытаращил глаза. — Гномы хотели передать нас Мэб, но я поговорил с ними, и они изменили свое решение, — король показал свою фирменную улыбку. — Хм, и что же ты им наплел, интересно? — весело хмыкнул Энтони. Но так, чтобы гномы его не услышали. — Ничего особенного, — Венделл пожал плечами. — Просто напомнил им о долге и чести, о том, что королеве Мэб нельзя верить, и еще, кажется, о том, что одолеть мы сможем ее только все вместе. Он не хвастается. Нет. Но, может, совсем немного. — Я никогда не сомневался в твоих способностях оратора, — широко улыбнулся Тони, пожав руку друга. «Конечно. Не сомневался», — мысленно усмехнулся Венделл, но все равно оценил попытку друга сделать комплимент. — Только я вот не понимаю, зачем нужно было устраивать это представление? — недоуменно осведомился сэр Джеймс. — Почему гномы сразу не привели вас к нам? — У Мэб повсюду шпионы, — шепнул ему на ухо король. — Если она узнает, что гномий народ перешел на нашу сторону, им не сносить головы. Только здесь, в пещерах, мы можем быть в безопасности. — Ваше Величество, позвольте спросить, — к Венделлу обратилась гномиха по имени Карелин. — Какой у вас план? Мы все здесь доверились вам, рискуя своими жизнями. Я думаю, мы имеем право знать. Венделл посмотрел на народ, который совсем недавно был готов его растерзать и предать за собственные жизни. Но на этот раз по-другому — с восхищением. Теперь Венделл ни на секунду не сомневался в их преданности и силе духа; он знал, сколь сложно им было принять это решение, через какую боль и утрату им пришлось пройти, чтобы оказаться здесь. В ожидании его ответа гномы взирали на молодого короля с не меньшим восхищением, чем он на них: он оказался сильнее, мудрее, чем они себе представляли. До этого дня внука покойной Белоснежки гномий народ считал лишь смазливым высокомерным принцем, неспособным на решительные поступки. Но там, в Алмазном банке, он показал себя смелым предводителем, готовым повести людей сквозь тернии к звездам. И они ему поверили. Были готовы выполнить все, что он прикажет: прогневать фею Тьмы, кинуться в бой и даже — отдать свою жизнь. — Разумеется, — кивнул король Венделл после непродолжительной паузы. — Я намерен отправиться к Драконьей горе для того, чтобы поговорить с зеркалом «Знаний». После этого мы найдем способ победить королеву Мэб и станем свободны. — Тоже мне план, — съязвил Бородач, скрестив руки на груди. — Закройся, старый ты дурак! — Карелин пренебрежительно ткнула пальцем в его плечо. — А почему я должен молчать? — набычился гном. — Этот мальчишка ведет вас, глупцов, на верную смерть, даже не имея четкого плана! Ничего не зная о противнике. Венделл открыл было рот, чтобы вмешаться, но не успел. — Твое мнение нас точно не интересует, — гномиха бросила на собрата осуждающий взгляд. — Ты сам хоть что-нибудь сделал для нас? Вспомните, — она повернулась к горожанам, презрительно указав на Бородача. — Он со своими дружками отсиживался в банке, пока мой сын и ваши родные отдавали за нас жизни! — на этой ноте ее речь перешла в отчаянный крик — плач матери, узнавшей боль утраты от потери своего ребенка. Нет, так быть не должно. Родителям не пристало хоронить своих детей. — Олвин был таким же глупцом, как этот псевдокороль! — Замолчи! Замолчи, не то я своими руками придушу тебя! — Что? Правда глаза колет, да? Если бы вы сразу послушали меня и присягнули королеве Мэб, никто бы не погиб. Но твой сын был слишком тупым, чтобы это понять… Завопив во все горло, Карелин кинулась на Бородача, потянув руки к его шее. Остальные гномы поддержали ее, решив наказать высокомерного заводилу. — У тебя нет совести! — орали разбушевавшиеся гномы. — Ты нам не брат, ты предатель! — Может, ты работаешь на Мэб?! — Предатель! Предатель! Венделл напряженно переглянулся с друзьями. Все четко понимали: пора остановить это побоище. Не то, чего доброго, они разорвут гнома на куски. — Тихо! — сэр Джеймс угрожающе выставил меч. Пещера сотряслась. Гномы тут же притихли и отпустили Бородача. Джеймса не зря сделали в свое время главнокомандующим армии, ведь он обладал не только превосходными рыцарскими качествами и искусством ведения боя, но также имел весьма громкий голос, способный донести слово даже до самой дальней линии. — Не время ссориться, друзья, — Венделл тяжело вздохнул, осознавая, что все ждут от него решения касательно судьбы ворчливого гнома. — Настали темные времена, когда каждый человек и гном на счету. Каждый из вас важен. Если мы будем грызться и препираться друг с другом, тогда нам точно не выиграть эту войну. Сейчас мы должны сплотиться как никогда, научиться прощать и доверять друг другу. — Он бросил укоризненный взгляд на Бородача. Кажется, гном уяснил весь посыл его слов. — Только тогда мы сможем освободить нашу страну от сил зла. Рассечь тьму и вернуть в наши земли свет.***
— Волк! Волк! «Странный голос. Кто это? Кто зовет меня? Я ничего не понимаю, где я? Что произошло?» — Волк! Ты меня слышишь? «Да кто это, черт возьми? Перестаньте орать, голова раскалывается. Почему мне так больно? Я что, переломал все кости? Нужно попытаться открыть глаза…» Запах пряностей и дыма, витавший в воздухе, донесся до ноздрей Волка. Он немного поморщил лоб, усиленно стараясь открыть глаза, но веки его не слушались. Как и все тело. Словно оно принадлежало другому человеку, не ему. При этом Волк ощущал ужасную, режущую боль. Он попытался вспомнить, кто он и где находится. Первое, что пришло в голову: «Мила? Где моя сестра?» Значит, память он не утратил. Это хорошо. Волк все же сумел приоткрыть веки. Перед глазами все поплыло. В смутном сознании он увидел расплывчатый образ светловолосой женщины, склонившейся над ним. — Он выживет? — Рана глубокая, но внутренние органы вроде бы не задеты. «Кто это говорит? Где вы? Черт! Почему я не могу сказать ни слова?» Мысли Волка прервались от болезненного укола в живот. Постепенно голоса начали сливаться в один фоновый гул, а затем и вовсе исчезли. Он снова провалился в беспамятство. Волк очнулся внезапно и открыл глаза. Его тут же ослепил яркий солнечный свет. Он прикрыл веки рукой, затем повернул голову набок, чтобы осмотреться. Находился он в какой-то хижине по типу самодельного убежища, сделанного из тонких ветвей деревьев с густыми листьями вместо крыши. Вход в нее прикрывали янтарные бусы на тонких нитях. Посреди хижины находился резной стол из белого дерева с красивыми узорами и эльфийскими письменами на ножках. На столе, среди разбросанных трав, стоял глиняный кувшин со стаканом, а также нард в стеклянной баночке, излучавший успокаивающий аромат валерьяны. Стены здесь были увешаны множеством полок, на которых хранились склянки со снадобьями, а также мешочки с пряностями и травами. Волк сделал попытку поднять голову с подушки, но его тело тут же пронзила острая боль. Он опустил взгляд на свой живот, перемотанный широкой повязкой: под его ребром, через тонкую ткань бинта, просачивались багровые пятна крови. В памяти сразу всплыл образ железного клинка, вонзающегося в плоть. Что случилось потом, Волк не помнил, потому что вскоре после удара потерял сознание. Янтарные бусы раздвинулись, и в хижину вошла очень красивая молодая женщина, одетая в шелковое бледно-зеленое платье с длинными рукавами, украшенное кристальными подвесками. Волк обратил внимание на лицо незнакомки: сияющая мраморная кожа, большие зеленые глаза, белые немного вьющиеся волосы, в которые были вплетены сиреневые цветы. Судя по форме ушей, аккуратно заостренных кверху, а также наличию маленьких фиолетово-прозрачных крыльев за спиной, Волк пришел к выводу, что женщина принадлежала к эльфийскому народу. — Как твое самочувствие? — поинтересовалась эльфийка, подходя ближе к кровати, где лежал Волк. Ее голос был очень мягким, нежным. Он звучал как весенний колокольчик, даря тепло и надежду после долгой зимы. — Бывало и лучше, — прохрипел Волк, выдавив болезненную улыбку. — Тебе очень повезло, — взяв кувшин, она налила воды, затем поднесла стакан к его губам. — Еще пара минут — и ты бы истек кровью, не наступи рассвет вовремя. Волк отпил немного содержимого из стакана. На вкус вода оказалась сладкой с примесями каких-то трав. — Что это? — Это поможет тебе поправиться, — ласково улыбнулась эльфийка. — Пей. Волк послушно допил отвар. По телу разлилось приятное тепло, мгновенно облегчая боль от раны. — Спасибо, — он благодарно кивнул, но затем озадаченно нахмурился. — Где моя сестра? — Она сильно переживала за тебя. Я позову ее. С этими словами женщина ушла, а уже через минуту в хижину вошла Милантэ. Сначала ее взгляд был тревожным, но как только она увидела брата в сознании, на лице сразу засияла улыбка. Сейчас она смутно напоминала ту молодую девушку, еще не познавшую горя утраты. — Волк! — Мила бросилась к постели брата и, присев рядом на колени, взяла его руки в свои. — Я так беспокоилась. Я думала… думала, что ты… Она положила голову на кровать, и брат бережно погладил ее по волосам. — Мила, все в порядке. Эта женщина, которая была здесь, сказала, что я скоро поправлюсь. Кто она? — Это Давонна, — улыбнулась сестра. Что-то изменилось в ней. Она стала спокойнее. — Эльфы спасли нас от демонов и укрыли в своем королевстве. Ты был серьезно ранен, Давонна обработала и зашила твою рану. — Долго я был в отключке? — Два дня. — Два дня? — Волк округлил глаза, затем разозлился. — Черт! — Все будет хорошо, братик, мы найдем Вирджинию и Колина, — попыталась успокоить его Милантэ. — Я потратил слишком много времени. Прошел месяц с исчезновения моей семьи, а я так ничего и не узнал. Волк пребывал в полнейшей растерянности. Неизвестность тревожила его, заставляя чувствовать себя беспомощным, бесполезным. Его главной задачей в жизни была защита своей семьи, и он с треском в этом провалился. Более жалкого неудачника не сыскать во всех десяти королевствах. Самобичевания привели Волка к тому, что он совсем отчаялся. Но, несмотря на это, для себя решил, что никогда не прекратит поиски. Даже если на это уйдет вся его жизнь. Повторять ту же ошибку, что с Милой, Волк не собирался. Ему во что бы то ни стало нужно привести себя в порядок, поправиться и продолжить путешествие. Этим Волк и занялся. В ближайшие три дня он много отдыхал, как ему было велено; глотал все снадобья, что приносила Давонна, не задавая вопросов; сносил бесконечную заботу сестры, которая все это время не отходила от него ни на шаг, не позволяя предаваться унынию и даже собственным мыслям. И вот, к утру четвертого дня, Волк, наконец, сумел сам подняться с постели. Он вышел из маленькой хижины под руку с Милой, опираясь на толстую палку, так как все еще не мог стоять уверенно без посторонней помощи. Как только Волк раздвинул янтарные нити, его взору открылся прекрасный, удивительный мир Седьмого королевства. Теперь он понял, почему сестра так восхищалась им. Волк в жизни не видел ничего подобного. На голубом небосводе ярко сияло солнце, озаряя вечно зеленые леса, цветочные поля и хрустальные озера. Волшебство царило здесь, ведь все вокруг, включая воздух, было буквально пропитано им. Не зря эльфы надежно скрывали свое королевство от чужих глаз, потому что, если бы зло узнало о нем, оно сразу оказалось бы разрушенным. Волк с сестрой стояли на берегу, восхищаясь красотой Хрустального озера, получившего свое название из-за хрустально-чистой воды, под которой даже на большой глубине было видно каменное дно с его обитателями: разноцветными рыбками, крабами и другими озерными жителями. К ним подошла Давонна, как всегда в своем неповторимом образе эльфийской принцессы. — Вижу, тебе уже лучше, — эльфийка мягко улыбнулась. — Я рада. — Это все вы, — Волк с восхищением посмотрел на свою спасительницу. — Я бесконечно благодарен вам за спасение. Если бы не вы, меня уже не было бы на этом свете. — Это меньшее, что я могла сделать для моей Милантэ, — ответила Давонна, с нежностью смотря на Милу. — Дорогая, я всегда верила, что однажды твой путь вновь приведет тебя домой. Мила неловко улыбнулась. Волк заподозрил, что, очевидно, сестра решила оставить в тайне свою вендетту от приемной матери. Может, это и к лучшему. Ведь узнай Давонна о том, что натворила Милантэ, это сильно бы ее расстроило. Мягко говоря. Сам Волк, наверное, не сумел бы вынести, если бы его ребенок ступил на жестокую и опасную тропу мести. Никакая боль не стоит того, чтобы ради нее изувечить собственную душу. Молчание затянулось до неудобного долго. Нужно было как-то поддержать разговор. Волк уже хотел открыть рот, намереваясь рассказать о своем восхищении Седьмым королевством, но эльфийка его опередила: — Идемте со мной в лес, пришло время вам кое с кем познакомиться. Эльфийский лес, лежавший на самом краю королевства, был необычайно сказочным: в воздухе витали разноцветные бабочки размером от мизинца до ладони человека; птицы всех видов пели волшебную песню о солнце и о чудесном мире, в котором живут; звери бродили по лесу, совсем не страшась присутствия людей. Пройдя до самого конца широкой тропы, Волк, Мила и Давонна приблизились к прекраснейшему месту, окруженному благоухающими пионами. За ним лежала стена кристально-чистого водопада. Они прошли сквозь него, оказавшись в вечно зеленом саду, посреди которого находился священный алтарь с мраморным омутом. Подле него спиной стоял высокий облаченный в серебристый плащ эльф с длинными каштановыми волосами, украшенными золотыми перьями. У него на спине тоже трепыхались крылья, как у Давонны, только не с фиолетовым, а с золотистым оттенком. Очевидно, эльф был увлечен чем-то важным или находился в трансе, поскольку не обратил никакого внимания на присутствие посторонних. — Волк, Милантэ, представляю вам милорда Сафлона — нашего владыку и защитника леса, — восхищенно произнесла Давонна. Только тогда мужчина, услышав ее голос, повернулся к гостям. Внешность его показалась Волку ужасно смазливой: белая бледная кожа, идеально очерченный нос, густые брови, большие бирюзовые глаза и пухлые губы. «Наверное, все эльфы такие» — подумалось Волку. Поэтому он мысленно махнул рукой, внимая словам владыки: — Приветствую, друзья, — Сафлон благородно развел руками. — Мы бесконечно рады вашему появлению в нашем лесу. Ибо настали темные времена для Девяти королевств. — Что ты увидел в омуте, владыка? — Давонна тревожно посмотрела на мраморный алтарь, стоящий позади Сафлона. — Возможное будущее, сестра, — тяжело вздохнул эльф. — И оно страшит меня более всего, что уже произошло. Ибо оно черно, очень черно… Солнце покинет небосвод, земля, покрытая мраком, наполнится ужасом тварей из преисподней, гораздо хуже тех, что уже призвала в этот мир королева Мэб. Если Фея тьмы завладеет своей волшебной палочкой, это будущее свершится… — Так, стоп, подождите, какой еще палочкой? — всполошился Волк, совершенно бесцеремонно перебив владыку леса. — Когда подземная Богиня создала Фею тьмы, — спокойно начал объяснять Сафлон, не обращая внимания на вспышку гостя, — она даровала ей палочку, сделанную из черного стекла смерти, обмотанную серебряными нитями судеб страдающих душ, чтобы сила Мэб была безграничной и она могла вершить волю Богини на земле. Воскрешать и умертвлять, управлять явлениями природы, заменять день на ночь — все было подвластно ей. С помощью этой палочки Мэб и сотворила Мерлина — величайшего волшебника всех времен. Но она не учла, что при этом взаимодействии Мерлин получил часть ее силы, а потому он тоже мог управлять палочкой. Он сумел выкрасть ее у Мэб и с ее же помощью заточил королеву на острове. Когда это произошло, палочка исчезла. Никто по сей день не ведает о ее местонахождении. Нельзя допустить, чтобы королева нашла эту палочку, иначе она станет непобедима. — Значит, пока этого не случилось, ее можно победить? — спросила Милантэ, когда Сафлон завершил свой рассказ. — Да, это возможно… — Как это сделать? — Волк никогда не отличался терпением. Особенно сейчас, когда ему уже порядком надоели все эти загадки и красноречивые, но пустые слова. — Ответ на этот вопрос может дать лишь тот, кто это уже совершал. А это великий чародей Мерлин, но он заточен в дереве в недоступном нам месте. Волк закатил глаза. Обратив внимание на его нетерпение, владыка все же добавил: — Великий Мерлин поведал эту тайну женщине, той, которую ты ищешь… — Вирджиния, — не веря своим ушам, прошептал Волк. Наконец у него появилась возможность узнать о ней хоть что-то. — Вы знаете ее? Где она?! — К сожалению, мне известно не все… — Черт! — Волк мысленно ударил кулаком по дереву. — Но она хотя бы жива? А мой сын, Колин? Он с надеждой посмотрел в глаза владыке, на что тот устало выдохнул и подошел к мраморному омуту. Мила бросила на брата многословный взгляд, предупреждавший о том, что нельзя ругаться в священном месте. — Вокруг нее тьма, но сердце ее бьется, — монотонно молвил эльф, стоя спиной к гостям. — Мальчик тоже жив, — он снова повернулся к ним лицом. — Простите, большего я сказать не могу. Вы найдете ответы в Девятом королевстве. Можете отправляться, как только тебе станет лучше. Мы дадим вам припасы и лошадей. И еще кое-что… Наклонившись, Сафлон достал из-за дерева эльфийский лук, расписанный письменами, к нему прилагались золотые стрелы. — Это Caellar — сияющий лук, — сказал владыка, демонстрируя оружие гостям. — И Shalyn — луч солнца, — Сафлон показал стрелы. — Лучшие эльфийские оружейники трудились день и ночь, чтобы создать орудие, способное убить то, что уже мертво. Недавно им это удалось. С помощью этих стрел, сделанных из золота Авалона, мы уничтожили демонов, напавших на вас. Я дарую вам эти лук и стрелы, чтобы в пути вы могли защищаться. — Владыка, мы благодарны вам за помощь, — кивнул Волк, принимая от эльфа оружие. Волк учтиво поклонился, после чего он и Давонна оставили владыку наедине с его думами. Мила тоже собиралась уйти вслед за братом, но Сафлон окликнул ее: — Милантэ! Не думай, что я не знаю о твоих деяниях, — при этих словах Мила напряглась, но не обернулась. — Я впустил тебя лишь потому, что твоему брату нужна была помощь. — Вы расскажете Давонне? — испугалась волчица, мельком посмотрев на владыку. Эльф молча смерил ее осуждающим взглядом, продлевая тем самым пытку, но напрасно: она и так знала свою вину. — Нет, — наконец сказал он. — То, что ты выбрала неверный путь, не должно причинять боль моей сестре. Она очень привязана к тебе и просто не переживет этого. Но вход в наше королевство для тебя отныне закрыт навсегда. Я полагаю, это все. Мила повернулась к нему спиной, но, уходя, все же добавила: — Я ни о чем не жалею. На рассвете следующего дня Волк и Мила покинули страну Солнца. Эльфы дали им двух белогривых лошадей, небольшой запас провианта, новое оружие и одежду. Когда восход полностью вступил в силу, золотые врата Седьмого королевства закрылись, после чего растворились в воздухе. За спинами Волка и Милы вновь оказался пустой берег кристальной реки, дарующей надежду и свет. Теперь Волк хотя бы знал, что его родные живы. Это вселяло в него уверенность и веру в то, что все еще будет хорошо. Оставалось только приложить немного усилий, чтобы их найти…