***
Понедельник начался у Бэкхёна с финальных правок «Инстинкта», чем Бэк и занялся сразу же, как приехал в офис. Чанёль прислал ему рукопись ещё до выходных, однако притронуться к ней вечером пятницы Бэк себя так и не заставил во многом из-за самого Пака. Альфа не сбавлял градус своей навязчивости. К сообщениям он начал прикреплять фотографии, из-за чего помимо текстовых выпадов Пака Бэкхёну пришлось лицезреть и его выражение лица. Первый снимок был очевидно из агентства, поскольку стоял альфа на фоне стеклянной двери с немного размытым, но читабельным названием. Вторая фотография приоткрывала Бэку обзор на «закулисье» работы Чанёля — омега так и не понял, где именно альфа фотографировался, но стол и ноутбук с неким текстовым файлом очевидно говорили о том, что занимался Пак непосредственно творчеством. Далее следовала ещё серия фотографий, иллюстрирующий всё то, чем Пак занимался в течение дня, однако даже после того, как эта фотогалерея подошла к концу, Бэкхён так и не понял скрытого в них смысла. А может, смысла никакого и не было. В случае Пака это даже больше походило на правду. Поэтому Бэкхён продолжал спокойно работать, просматривая сообщения Пака по диагонали. Погода между тем налаживалась. Первая половина сентября всё больше начинала напоминать саму себя, поскольку на улице стало значительно теплее. Бэкхён отметил это, спеша на работу утром следующего дня, и не мог не улыбнуться прорвавшемуся сквозь серые облака солнцу. Омега позволил себе опоздать, поэтому к его приходу в издательстве было уже достаточно людно. Бегло поприветствовав встречающихся на пути коллег, Бэк быстро заскочил в лифт. И последний уже вскоре поднялся на нужный этаж, позволяя омеге двинуться в сторону своего кабинета. — Доброе утро, Бён! — бодро поздоровался Чондже, проходя мимо Бэкхёна, достающего из портфеля ключи, чем немного его озадачил. — Здравствуйте, мистер Чхве. — Могу тебя поздравить? — вдруг спросил альфа, остановившись напротив Бэка. Чондже как-то странно ухмылялся, вскинув брови, отчего непонимание в омеге только росло. — С чем же меня поздравлять? — ответил Бэкхён, усердно пытаясь определить суть этого диалога. — Хитри-ишь, — протянул Чхве, неожиданно похлопав Бэка по плечу, и если омеге действительно не показалось, даже подмигнул. — Ну, хитри пока. А я тебе подыграю, — добавил он и пошёл туда, куда изначально и направлялся, оставив Бэкхёна минимум с одним возникшим вопросом. Впрочем, гадать долго не пришлось, потому как при входе в кабинет пышный букет роз попросту невозможно было не заметить. «Я, в отличие от некоторых, подписываю подарки. От Чанёля». И после того, как омега прочитал вложенную в розы записку, ему оставалось лишь поставить нуждающиеся во влаге цветы в вазу, при этом отметив, что нынешнее обострение Пака, кажется, эволюционировало во что-то куда более серьёзное.Глава 18
3 октября 2020 г. в 23:19
Бэкхён никогда не был любителем острых ощущений, поэтому редко смотрел фильмы ужасов и всегда избегал аттракционов, где люди волей-неволей задумываются о вероятности несчастного случая. Омега считал, что в жизни и без этого достаточно американских горок, на очередном вираже одной из которых он вдруг оказался.
— Я опасался, что мы разминёмся, — бодро вещал Чонин, буквально извергая из себя энергию. — Благо, ты не из тех, кто уходит с работы раньше положенного времени, — хохотнул он, похлопав Бэка по плечу.
— Начинается подготовка новой серии, всё моё время подчинено строгому графику, — ответил Бэкхён, изогнув губы в улыбке.
— А ты всё такой же трудоголик.
— Возможно, — отозвался Бэк, бросая на Кима беглый взгляд.
За все те годы, что они с альфой не виделись, Чонин заметно возмужал. Бэкхён помнил его беспечным студентом, разрывающимся между учёбой и развлечениями. Сейчас же перед Бэком предстал статный альфа в идеально сидящем костюме. Кожа его заметно потемнела от многолетнего пребывания на солнечном побережье Калифорнии, а волосы будто бы выгорели под безоблачным небом. Чонин превратился в зрелого альфу, и Бэкхён ничуть не усомнился бы в его серьёзности, не пляши в его глубоких карих глазах всё те же влекущие черти.
— Что ж, пока мы ждём заказ, может, представишь мне своего друга? — заговорил вновь Чонин, стоило официанту удалиться в противоположную часть зала. Сидели они в ресторане, на посещении которого настоял Ким, чему Бэк был даже рад. Вести беседу на улице, где господствовали первые осенние заморозки, не хотелось от слова совсем.
Чанёль сидел по правую сторону от Бэкхёна, и, кажется, ещё с момента появления Чонина с его лица не сходила пугающая мрачность. Пак не говорил, пока они шли до ресторана, молчал он и сейчас, гипнотизируя Кима нечитаемым взглядом. Бэку, сидящему между ними, от этого было откровенно не по себе, но разговаривать с Чанёлем сейчас и уж тем более что-то у него просить омега почему-то не рисковал.
— Это Пак Чанёль. Весьма известный романист, и в данный момент мы работаем над его новой книгой, — наконец ответил Бэкхён, переводя взгляд на Чанёля.
Проявлять дежурную дружелюбность Пак явно не собирался, отчего Бэк всё больше ощущал себя стоящим посреди хлипкого моста над пропастью. И омега даже в теории не представлял, с какой стороны этот мост оборвётся в первую очередь.
— Ого, вы писатель! — искренне удивился Чонин, протягивая альфе руку. — Признаться, я о вас не знал.
— Бывает и такое, — согласился Пак, натягивая улыбку, и пожал Киму руку. — Не все питают страсть к чтению. Я таких людей обычно по физиономии определяю.
— Чонин! — вмешался Бэкхён, загораживая ухмыляющегося Чанёля своим плечом. — Прекрасный выбор места. Давно я не бывал в ресторанах, — сболтнул Бэк первое, что пришло в голову. И пусть в словах своих он не лукавил, неловкости это не убавило.
— А мне кажется, что нам всё-таки стоило пойти в бар, — возразил Ким, очевидно не поняв, кому Пак адресовал свою колкость. — Вспомни, как мы отрывались! Простите, — прервался он, доставая из кармана жужжащий телефон, — это срочно. Скоро вернусь, — предупредил он и ловко встал из-за стола, удаляясь куда-то в сторону уборных.
— Я ослышался, или он сказал «отрывались»? — тут же заговорил Чанёль, стоило Чонину пропасть из поля зрения. — Вы меня всё больше удивляете, мистер Бён. Кажется, я многого о вас не знал?
— Я не просил тебя идти с нами, — процедил Бэкхён, игнорируя усмешку.
— У нас были планы, которые ты вместе с этим цветочным мальчиком решил изменить. Я лишь подстроился под обстоятельства.
— Это у тебя были планы. Не припоминаю, чтобы я давал своё согласие.
— Я всё ещё могу увезти тебя отсюда, — с вызовом произнёс Пак, глядя омеге в глаза. Альфа плотно сжал челюсти, словно пытался перегрызть незримую кость, отчего нежелание поддаваться на провокации в Бэкхёне только росло.
— Попробуй, — огрызнулся он, стойко выдерживая на себе колючий взгляд.
— Ох уж эта работа, — с возгласом вернулся Чонин, садясь на своё место. — Не даёт покоя даже в такое время.
— Ты работаешь в Корее? — полюбопытствовал Бэк, направив всё своё внимание на Кима. Чанёль продолжал сверлить в омеге дыру взглядом, но Бэкхён приказал себе не реагировать.
— Нет, всё там же, в Калифорнии, — менее эмоционально отозвался Чонин и позволил подошедшему официанту поставить заказы на стол. — В Корее я по работе, но, надеюсь, мне удастся немного задержаться, прежде чем мне вновь придётся покинуть родную страну. Во всяком случае, я хотел бы провести с тобой как можно больше времени. Мы не виделись столько лет!
— Должно быть, вы были в довольно близких отношениях? — заговорил Чанёль, наконец оставив Бэкхёна в покое.
— О да, в очень близких, — хохотнул Чонин и скосил взгляд на Бэка. — Мы познакомились на одной студенческой вечеринке. Я тогда был весьма ребячлив и несерьёзен. Часто развлекался. Бэкхён, можно сказать, вытянул меня из этого омута и наставил на путь истинный.
— На студенческой вечеринке, говорите? Не знал, что мистер Бён любил отдыхать подобным образом.
— О, да он просто обожал это! — ответил Ким без задней мысли, в то время как в Бэкхёне резко проснулось желание провалиться сквозь землю. — Ума не приложу, как ему удавалось всё совмещать. Насколько я помню, ты тогда уже стажировался в издательстве? — обратился Чонин уже к Бэку, продолжая солнечно улыбаться.
— Да, я уже работал, — глухо ответил Бэкхён, решая занять себя ужином.
Альфы, между тем, вели вполне себе мирную беседу, как могло показаться со стороны, но Бэк весьма хорошо знал их обоих, чтобы понимать, что это вовсе не так. За Чонина Бэкхёну было сложно говорить спустя столько лет, однако проснувшийся в нём азарт сложно было не заметить. Ким рассказывал подробности их отношений так, словно это было предметом его гордости, и омегу это заставляло только больше краснеть.
Что до Пака, Чанёль откровенно развлекался. Альфа слушал и впитывал информацию, как губка, в то время как с его лица не сходила ухмылка. Наверное, именно так обычно выглядят люди, дорвавшиеся до сокровищ. Бэкхёну же от такого его поведения было откровенно не по себе. Омега не представлял, в какую сторону в голове альфы крутились шестерёнки, и к чему в итоге приведёт весь этот процесс. Бэк лишь ждал, когда это представление подойдёт к своему логическому завершению, и он сможет остаться наедине с собой.
Благо, засиживаться в ресторане долго никому не позволяло время, поэтому уже через час Бэкхён с небывалым облегчением закрыл дверь своей квартиры.
Поставив орхидеи в вазу, омега переоделся, вслед за чем упал на кровать в полном бессилии. Бэк не помнил за собой столь резкого упадка сил когда-либо, однако находил такой реакции организма вполне себе правдоподобное объяснение.
Пожалуй, если бы среди энергетических вампиров мира проводились соревнования, Пак непременно завоевал бы первое место. Альфы было слишком много, несмотря на то, что в беседе старых друзей он почти не участвовал. И наверное, такого поведения от Чанёля стоило ожидать после того, как сорвались его некие планы, но Бэкхён уж точно не ожидал такого мощного воздействия, когда омега так старался игнорировать чужие нечитаемые сигналы.
Бэк с головой ушёл в разговор с Чонином, продолжить который они договорились буквально на днях. Альфа рассказывал о жизни заграницей и не переставал вспоминать времена студенчества, отчего Бэкхён и сам волей-неволей окунулся в этот омут, позволяя ярким картинкам всплывать в памяти.
Для омеги студенчество было настоящей школой жизни, и даже не сколько из-за учебных нагрузок, скользко из-за личных проблем, возникших в семье. Бэк заканчивал последний курс университета, когда Хёнсын решился на развод с Мёнсу. Проблемы начались сразу же, как альфа об этом узнал. Бесконечные выяснения отношений, напряжение от непроходящего ощущения опасности и серьёзные финансовые проблемы вынудили Бэкхёна совмещать учёбу с подработками. Стажировка в издательстве казалась омеге непосильной ношей. Омегу не раз посещали мысли всё бросить и найти место с более прозрачными гарантиями на будущее. Бэк считал это время настоящей чёрной полосой, высасывающей последние душевные силы, отчего находить отдушину в шумных компаниях редкими свободными вечерами было для него единственным путём к спасению.
Чонин нашёл его в одной из таких компаний. Альфа ворвался в серые будни Бэкхёна фейерверком ярких эмоций: Ким был заразителен и обаятелен, даже несмотря на свой несколько юный возраст, поэтому Бэк нисколько не смутился, когда их отношения вышли за пределы сугубо дружеских. Омега не ручался назвать это романом, однако не мог отрицать тот факт, что с Чонином ему было более чем комфортно. Это не перекрывало и меньшей части проблем в его жизни, но определённо поддерживало его покрытую трещинами душу.
Когда же встал вопрос о переезде Чонина в Штаты, Бэкхён был первым, кто на этом настоял. Омега трезво понимал, что держали альфу лишь их отношения, и он совершенно не хотел затягивать Кима в то непроходимое болото, в котором, как Бэку тогда казалось, он навечно увяз сам.
Чонин уехал, первый год они активно переписывались, однако вскоре расстояние выжгло и эту единственную нить, связывающую их друг с другом. Тем не менее, Бэкхёна это не печалило. Омега тогда находился на стадии подъёма из глубокой ямы проблем, поэтому все происшествия в его жизни расценивал как кирпичики, строившие его благополучное будущее. Пребывание Кима в жизни Бэк воспринял как получение приятного опыта, поэтому нисколько не гнушался писать альфе лишь несколько раз в год, чтобы поздравить его с более-менее масштабными праздниками и с днём рождения.
Бэкхён перелистнул новую страницу своей жизни, однако был ничуть не прочь вспомнить о былом в честь неожиданной, но определённо прекрасной встречи.
Пак с Бэком этой радости не разделял, что омега определил по внезапному затишью, сменившемуся нетерпимой чрезмерностью.
Бэкхёну бы очень хотелось, чтобы Чанёль разучился пользоваться мессенджерами, но увы, этим Пак владел превосходно и продолжал прокачивать навыки, посылая сотни сообщений в минуту. Пожалуй, не будь для Бэка телефон едва ли ни единственным носителем рабочих контактов, омега выключил бы его на добрые сутки, даже не задумываясь.
От кого: Павлин. 11:59.
«Знаете, мистер Бён, ваше былое увлечение молодыми альфами многое объясняет. Кто бы знал, что ваши вкусы столь… занятны :) »
От кого: Павлин. 12:00.
«И даже не отрицаете? Смело!»
От кого: Павлин. 12:01.
«Думаю, мне стоит ещё раз пообщаться с этим молодым человеком. Кто знает, какими ещё сведениями он со мной поделится ;) »
Кому: Павлин. 12:02.
«Ты тоже младше меня».
От кого: Павлин. 12:02.
«Намекаешь на своё неравнодушие ко мне? Что ж, я тронут. Не думаешь, что нам следует об этом поговорить?»
Отвечать на последнее сообщение Бэкхён не стал. Участвовать в непонятной игре, которую Пак вёл с таким энтузиазмом, омега не желал по разумным соображениям. Выводы Чанёля по-прежнему поражали, однако как-либо их анализировать у омеги не было никакого желания.
Бэкхён уехал к семье. Чону просил омегу приехать ещё с тех пор, как они вернулись после барбекю на выходных, поэтому просьбу брата Бэк посчитал идеальным шансом избежать очередное внесезонное обострение Пака.
— Ну как? — нетерпеливо спросил Чону, заглядывая на собственные работы через плечо Бэкхёна. — Похоже на картину?
— Разве в этом деле главное не смысл, вложенный в изображение? — отозвался Бэк, рассматривая акварельные переходы. Как оказалось, у Чону к рисованию действительно лежала душа, о чём говорило обилие свежих рисунков. Более того, писал омега вполне сносно, как Бэкхён мог заметить с небольшой высоты своих знаний в изобразительном искусстве. Линии было уверенными и чёткими, предметы объёмными, благодаря хоть какому-то отражению света и тени, что Бэк уже отметил как маркер чужого таланта. — Во всяком случае, форма должна отвечать содержанию. Кому будет интересно смотреть лишь на оболочку?
— Здесь есть идея, — заверил Чону и прижал небольшую стопку рисунков к груди. — Но она очень личная, так что я ничего тебе не расскажу, — надул он губы, поглядывая на улыбающегося Бэкхёна из-под бровей.
— Какие мы загадочные.
— Это интеллектуальная собственность, — буркнул омега, встав с кровати, чтобы убрать работы в папку. — Мистер Ли обещал нам выставку. Вот там я, может быть, что-то тебе и расскажу.
— Я запомнил, — подметил Бэкхён, падая на подушки позади себя. О некоем мистере Ли Бэк уже слышал не раз, поскольку человек этот вот уже как два месяца преподавал его младшему брату мировое художественное искусство и рассказывал об азах, знать которые обязан каждый начинающий художник. Бэк, честно сказать, пока ещё не был уверен, что Чону остановится на этой деятельности, но предпосылки были, и это не могло не радовать.
— А ещё мы пойдём на выставку Хван Хидже, — объявил омега, вновь сев на кровать. — Он пишет акварелью, и каждая его работа пропитана символическим смыслом.
— Тем не менее, я без понятия, кто это, — не стал скрывать Бэкхён. Пожалуй, после прошлого порыва Бэк более и не стремился изучать мир живописи и всех его представителей.
Однако Чону поставил себе задачей просветить брата, поэтому остаток вечера они провели за рассмотрением картин Хван Хидже, каждую из которых Чону сопровождал своим комментарием, после чего полностью погрузились в просмотр фильма.
Из комнаты брата Бэкхёну удалось уйти лишь после полуночи, однако спать почему-то совершенно не хотелось. Бэк спустился на первый этаж, где обнаружил Хёнсына, привычно домывающего оставшуюся с ужина посуду.
— Иди спать, пап. Я всё сделаю, — вызвался омега, переступив порог кухни. Бэкхён ловко закатал рукава пижамной рубахи и мягко потеснил родителя у раковины. — Я серьёзно.
— Ты устаёшь на работе, а посуда не такая уж и сложная задача, — отозвался Хёнсын, но всё же сел за стойку, подпирая рукой подбородок.
— Вот именно потому, что она несложная, я сделаю всё сам, — вновь проговорил Бэк, не отвлекаясь от процесса. — Чону показал мне свои работы. Кто бы знал, что его это настолько вдохновит?
— Мне стоило записать его в школьные клубы намного раньше, — как-то виновато произнёс Хёнсын, вздохнув. — Возможно, тогда бы ему было куда проще определить то, чем он действительно хочет заниматься в будущем.
— Наоборот хорошо, что ты его ни к чему не принуждал, — возразил Бэкхён, ополаскивая руки. Чистая посуда уже переместилась на волки в шкафу, поэтому Бэк сел напротив родителя. — Чону самостоятельно и осознанно подошёл к выбору, ориентируясь исключительно на собственные ощущения. У вас всё хорошо? — омега решил сменить тему. Бэкхёну не нравилось, когда Хёнсын считал себя в чём-либо виноватым. — Мёнсу больше не беспокоил?
— Исчез, словно его и не бывало, — хохотнул Бён, и Бэку было приятно слышать его смех. Родитель наконец почувствовал свободу и независимость, чему Бэкхён был неимоверно рад. — Мистер Пак не говорил тебе, как ему удалось всё так быстро разрешить?
— Пути Пак Чанёля неисповедимы, папа, — хмыкнул Бэк, мысленно заключив, что разговоры об альфе в этом доме, должно быть, его личное проклятье. — У него есть определённая власть, если можно так сказать. Не думаю, что решение проблемы с Мёнсу стоило ему особого труда.
— Тем не менее, это очень заботливо с его стороны, — отозвался Хёнсын и встал со стула, негласно призывая сына лечь спать. — Я рад, что у тебя есть такие друзья, Бэкхён-а, — добавил он, похлопав омегу по плечу, и первым вышел их кухни.
Бэк на это не ответил. О словах родителя он задумался позже, уже возвращаясь в город утром следующего дня.
Бэкхён до сих пор ещё не решался дать их отношениям с Паком какую-то конкретную формулировку, потому что омега попросту не мог определить природу этих самых отношений. С Чанёлем всё было сложно. Бэкхён не мог назвать его просто коллегой во многом из-за того, что из этой оболочки они оба уже давно выросли. И пусть катализатором этому послужили поступки всё того же Пака, отрицать выход их отношений за пределы субординации было как минимум наивно.
Тем не менее, согласиться с Хёнсыном в определении альфы как друга Бэкхён не мог тоже. Омега мог назвать другом Ифаня, Тэиля, да даже Чонина, несмотря на то, что они не поддерживали связь на протяжении нескольких лет, но уж точно не Чанёля. Иногда Бэк даже думал, что определения, учитывающего все аспекты отношений с Паком, для этого случая ещё попросту не придумали.
Либо же Бэкхён плохо думал.