Новый король

      Мрачный блеск в конце коридора отсвечивал весь периметр помещения, играя тенями на полу и стенах. Иногда так небрежно и неаккуратно, что прошедшему может показаться, как на него из-за угла выскакивает монстр. К счастью, в Академии не учились дети, а даже самые трусливые мальчики и девочки этого заведения уже скептически глядели на тени. Скорее всего, они побоятся только тогда, когда в коридоре перед ними явится сам Сатана, и то некоторым уже и это было совершенно безразлично.       Многие утратили веру в него. Многие и не знали этой веры, а многие пренебрегали ей. Только некоторые искренне верили в Сатану.       Кристин прижимала к груди длинное платье на вешалке, всматриваясь в тени, пляшущие пьяными зигзагами в коридоре. Ей казалось, что… вот, ступит она шаг в этот коридор, в котором некуда спрятаться, и её увидят, узнают, снова начнут смеяться. Не положено ведьмам общаться со смертными.       Девушка прекрасно помнила все издевательства, ощущала жгучий стыд, хлынувший к щекам, и дрожащие ноги, боль на сердце.       И это было только за её пение. Не такое, как привыкли слышать ученики этой Академии. Другое. Настоящее.       Когда Кристин приехала в эту Академию, понимала, что ей не будут позволены репетиции в таком же количестве, как это было в Париже, но увиденное её совсем огорчило. Музыкальный класс был разгромлен до приезда девушки, а занятия в комнате, где жили другие девушки, становились Адом.       Де Лис сделала один шаг навстречу сегодняшнему веселью. Сабрина Спеллман раздавала листовки с объявлением бала-конкурса в школе Бакстерхай. Некоторые над ней посмеялись, как и обычно, но не Кристин. Девушка всей душой возжелала встречи со смертными людьми, встречи с прекрасной музыкой (знала бы она, что там за музыка будет на самом деле), зная вкусы Сабрины, которая не раз спасала её от нападок однокашниц.       Кристина стремительно направилась в уборную, чтобы переодеться в нарядное платье, она прошла почти всё расстояние до спасительной комнаты, из которой можно будет переместиться на бал, но девушку перехватили.       — Кристин! — в коридоре раздался мужской вскрик. Девушка замерла на месте, почувствовав руки на своей талии и сбитое дыхание в районе шеи.       Фаустус никогда не баловал своих детей вниманием, как бы ни ценил их в качестве рабочей силы или запасного варианта. Он считал, что за детьми должны следить женщины, что делала Пруденс, лично он на их воспитание времени не тратил, даже если оно у него было. Порой Блэквуд заходил проведать Юдифь и Иуду, это было ежедневным ритуалом, но особой любви мужчина им не выражал.       Юдифь очень любила рисовать, поэтому всегда звала отца посмотреть на её рисунки, а он постоянно отмахивался. Возможно, девушки более восприимчивы к подобной грубости, потому что она перестала его донимать, а вот Иуда…       Мальчику было очень тяжело без отца и матери. Они не могли найти общий язык с Пруденс, в последнее время та вовсе пропала, наказав сестре и брату вести себя хорошо до скорейшего её возвращения.       Иуда был одинок. Ему часто снились кошмары, отец отказывался читать сказку на ночь, петь колыбельную тем более. Тогда-то в жизни Иуды и появилась Кристина. Мальчик (парнем его было назвать сложно, потому что из-за отсутствия социума в момент развития, он остался на умственном этапе пятилетнего ребёнка) плакал в саду из-за разбитой коленки. Девушка не прошла мимо него, обработав рану и, решив его развеселить, спела песенку. С тех пор Иуда полюбил Кристину, как свою сестру или маму, он грезил воспоминаниями об очередной подаренной ему песне в исполнении Кристины, она читала, как ему казалось, лучшие сказки, потому что придумывала их сама, играла с Юдифь в куклы, рисовала с ней, учила их.       И всё это, к сожалению, происходило в тайне от отца. Блэквуд считал неправильным то, что о его детях заботятся незнакомые люди. Возможно, Кристин бы он их и доверил, но шанс был очень мал.       — Иуда, что случилось? — Кристин обняла мальчика, прижимая его голову к своей груди. Он плакал, сжимая в руках ткань её школьного платья. Девушка гладила Иуду по голове, желая успокоить. — Ну-ну… полно плакать. Ты ведь не хочешь, чтобы я тоже грустила? — Кристин с нежностью приподняла голову мальчика двумя руками, чтобы он посмотрел ей в глаза. Девушка невесомо провела рукой по его голове, поправляя хохолок, оттопырившийся вверх.       Иуда ещё несколько раз всхлипнул, доверительно вглядываясь в глаза Кристин, словно умоляя её о том, чтобы она догадалась о том, какое несчастье захватило мальчика с головой, отчего он босой в одной пижаме стоит в тёмном коридоре.       — Опять приснился дурной сон? — шёпотом спросила девушка, жалостливо сдвинув брови домиком. Иуда кивнул, уткнувшись носом в грудь девушки. — Пойдём со мной. Я прочитаю тебе сказку и поругаю Баку* за то, что он не охраняет тебя по ночам. — Девушка удобнее перехватила платье во второй руке, беря Иуду за руку, ведя его в сторону его комнаты. Они с Юдифь жили в разных с недавнего времени, поэтому до комнаты Иуды было совсем недалеко идти — она была за углом.       — Я могу попросить тебя, Кристина? — робко спросил мальчик, пропуская Кристину в комнату первой. Она зажгла свечи, освещая тёмную комнату тёплым приятным светом.       — Конечно, Иуда. — Тень улыбки появилась на губах девушки, когда она зажгла очередную свечу. Платье аккуратно было повешено на спинку стула, волнами скручиваясь на полу в гармошку.       — Ты можешь спеть мне? — мальчик забрался на кровать с ногами, сминая в руках пышное одеяло чёрного цвета. Матрас под его весом прогнулся, немного скрипнув. Кристин отложила спички в сторону и присела в кресло, с улыбкой смотря на сына Блэквуда. — Пожалуйста, Кристина…       — Как я могу отказать тебе? — тихо хихикнув, пошептала девушка, вставая с кресла. Она присела на матрас рядом с Иудой, он специально подвинулся в сторону, отдавая в руки Кристины свою подушку. Мальчик привык, что та клала её на колени, а он мог ложиться на неё головой, засыпая под приятную мелодию, льющуюся из уст северной феи в сопровождении с лаской, подаренной ей. Она гладила его голову, а когда видела, что он засыпал, укладывала в постель, накрывая мягким одеялом.       Блэквуд всегда тушил все свечи, проверяя своего ребёнка перед сном, а Кристина наоборот оставляла одну, чтобы Иуда, испугавшись, мог при свете рассмотреть, что в комнате нет ничего и никого, чего ему нужно было бояться.       — Ложись поскорее, Иуда. Что тебе снилось? Почему ты так испугался? — мальчик удобно устроился на кровати, положив голову на колени девушки, где она подложила подушку.       Иуда перевернулся на спину, рассматривая блестящие голубые глаза Кристины в свете свечей этой комнаты. На ней было белое длинное платье, у неё были светлые русые волосы, волнистые и пушистые, как у ангела, в ушах были вставлены жемчужные серьги — бижутерия, но довольно качественная и красивая. Мальчику казалось, что девушки и вовсе нет, что она — посланный ангел с Неба, который спасёт его от дьявола и любимого, но жестокого отца. Кристина не была похожа на людей в этой Академии, она по-другому одевалась, была с ним так добра и появлялась всегда, когда ему было страшно. Может, она правда его воображение?       — Мне снился дьявол. Он хотел забрать мою душу себе, чтобы я подписал его книгу Зверя! Он схватил меня за волосы и потащил к алтарю в нашем лесу… — с досадой заметил мальчик, беря Кристину за руку, она положила её ему на грудь, с улыбкой вслушиваясь в каждое слово Иуды. — А папа стоял рядом, я кричал ему, а он не помог мне… скажи, он действительно не любит меня?       — Что ты такое говоришь, Иуда, твой отец тебя очень любит! — пролепетала девушка, расстроенно опустив брови. — Отец Блэквуд — очень сложный человек, но он безумно любит вас с Юдифь, поверь мне. Не все умеют показывать свою любовь.       — Тогда почему он не говорит нам этого? Почему не играет с нами? — одинокая слеза скатилась по щеке Иуды, падая на ладошку Кристины. Она утёрла эту слезу и поцеловала Иуду в лоб.       Приоткрыв губы, девушка вдохнула немного воздуха и запела. Иуда не слышал эту песню никогда прежде — ни от Кристин, ни от кого либо другого.       — Любовь — очень удивительная вещь. Она часто не сразу заметна. — Тихий напев заполнил комнату, превращая тёмную обитель в пристанище святых. Порой можно увидеть, как при каком-то действе на страницах сказки всё начинает расцветать, блеклые дома приобретают разноцветные оттенки. Всё было именно так — комната оставалась тёмной, горели свечи, а на кровати сидели Иуда с Кристин, но из-за её песни становилось светлее. Светлее потому, что светлая душа девушки парила в комнате, зарождая в мыслях Иуды светлые чувства. — Посмотришь на любовь неправильно, и она пройдёт незамеченной. — Девушка легонько захватила указательным и средним пальцами маленький нос Иуды, он захихикал, морщась от того, что ему было щекотно.       — Любовь не всегда красива с самого начала. Закрой глаза и смотри своим сердцем, а когда оно найдёт любовь, то сердце подскажет правду. — Иуда встал с колен Кристин, потянув девушку за руки. Он повалился на кровать, заставив Кристину лечь рядом с ним.       Иуда молчал, Кристина перестала петь, гладя мальчика по голове и прижимая его к себе, чтобы он поскорее уснул.       — Мама. — Девушка приоткрыла глаза, смотря на Иуду. Он смотрел на неё.       — Мама? — удивлённо переспросила Кристина, превращаясь из доброй мудрой женщины в молодую девушку, которая робеет при виде Блэквуда. Ей было так тепло от этого слова и страшно одновременно.       — Кристина, будь моей мамой, пожалуйста. — Иуда прижался к сердцу Кристины, оно быстро билось от нахлынувших чувств. — Ты такая красивая и умная. Я хочу, чтобы у меня была такая мама.       — Мне кажется, что твой отец будет против, Иуда. — Кристина тяжело вздохнула. Было тяжело отказывать этому ребёнку. Она любила его всем сердцем. — Но я хочу, чтобы ты знал, что я очень тебя люблю и никогда не брошу…       — Я тоже тебя люблю… мама. — Он не унимался, и Кристина сдалась, тихо рассмеявшись, когда мальчик так же, как и она, захватил её нос пальцами. Иуда попробовал спеть так же, как и она. Ту же песню. — Сердце нельзя провести…       Кристина улыбнулась мальчику, подхватывая его мелодию.       — Сердце слишком мудрое. — Девушка погладила его по щеке и легонько закрыла его глаза своими руками. — Смотри сердцем, оно всегда видит ясно.       — Любовь не всегда красива с самого начала. — Убирая руки девушки, пропел Иуда, садясь на кровати. Кристин села за ним, беря его за руки.       И они запели вместе, подарив миру новую мелодию, рождающую в обоих новое чувство — в одном — любовь к матери, а в другом — любовь материнства.       — Смотри своим сердцем, и когда оно найдёт любовь, то окажется правым, — закончила девушка, накрывая Иуду одеялом.       — Мам… — в этот раз Кристина обернулась к нему, не став ругать за это. Она лишь приподняла брови, спрашивая, что у него случилось. — Ты у меня такая красивая. Я расскажу папе, как я люблю тебя, и он тоже будет любить тебя также сильно.       — Ты тоже очень красивый, мой мальчик. Очень-очень красивый. Доброй тебе ночи. — Кристина тихо рассмеялась и, улыбнувшись, потушила свечи, оставив гореть только одну.       Взяв в руки своё платье, девушка вышла за дверь, убедившись, что Иуда задремал. *** *Баку Пожиратель снов — это дух, охраняющий людей от кошмаров.