Мисс Весна
11 апреля 2020 г. в 16:07
Примечания:
Попрошу у вас отзывов с критикой и мнением!
Школа Бакстерхай сверкала разноцветными огнями. Благоухающий запах цветов смешивался с запахом различных вкусностей. На столах, расположенных как на улице, так и в большом актовом зале школы, было очень много самых разных угощений, от которых прогибались большие длинные столы, взятые из столовой: шоколадное печенье, различные конфеты и шоколадки, бутерброды, канапе, тарталетки и многое-многое другое.
Рядом со входом в школу висела огромная афиша, точно такая же, как и те, что выдавались в качестве приглашения. Она отличалась лишь тем, что внизу была приписка: «Запись на конкурс костюмов «Мисс Весна Гриндейла» проходит в кабинете директора до 20:00. Всем удачи».
Послышался детский смех и громкий говор. Праздник обещал быть весёлым.
Чёрный подол платья полукругом волочился за стройной фигурой, идущей во тьме коридоров второго этажа школы. Белая кружевная рубашка, заправленная в чёрный корсет, плотно стянувший талию, выделялась среди непроглядного мрака коридора, делая фигуру видимой в темноте. Маленький каблук стучал по плитам пола коридоров, нарушая гнетущую школьную тишину, которая создавала в этом помещении ощущение блаженного спокойствия.
Кристин остановилась, облокотившись спиной о стену. Это спокойствие, царившее в воздухе, вдохновляло её, заставляя оставаться на том же месте. Ей очень долго приходилось делить апартаменты с кучей ведьм, от которых было очень много шума, поэтому, оказавшись здесь, в одиночестве, она была рада этому. Совсем не хотелось спускаться туда, откуда играла музыка. Девушка была рада, что телепортация подарила ей возможность познакомиться с этим тихим местом.
Ведьма ступила шаг в сторону лестницы, освещаемой слабым светом на следующем пролёте, и замерла на месте, прижав одну руку к груди. Ей было боязно присоединиться к веселящимся людям. Для неё это не в новинку, но она боялась, что кто-то из Академии узнаёт о том, что она была здесь. Как потом смотреть в глаза тёмному отцу, преподавателям? Сколько насмешек можно получить от однокашников?
Кристин определённо собиралась пойти на праздник, но пока что робела, готовясь к последствиям, за которые, возможно, придётся взять ответственность.
Фауст уже был на полпути к Бакстер-хай. Как, наверно, невежливо было бросать ученицу вот так, даже не попрощавшись, но сейчас правила приличия вовсе не интересовали тёмного отца. Он был очень близок к школе, а значит, очень близок к отмщению. Блэквуд уверен, что вскоре после этого поползут слухи, что он, якобы, убил невинную девочку, дочь их Господина, царицу Ада. Но, Сатана её дери, никакая она не царица! Она грязная полукровка. И уж точно не невинная.
Вот, впереди уже показались огни. Праздник был в самом разгаре: все собирались у здания, шутили, разговаривали, смеялись. Это было ему на руку: никто и не заметит его, он сможет слиться с толпой. Поправив воротник своего фрака и разлохматившиеся волосы, Фаустус натянул широкую улыбку, которая больше походила на оскал, и, смахнув холодный пот со лба, отправился к этому, по его мнению, нелепому празднику.
Там его, как он и предполагал, никто и не заметил. Все собрались в небольшие группы, так что до него никому не было дела.
Отец Блэквуд оглядел площадку перед школой, которая сплошь и рядом была набита людьми. Не годится. Ему нужно укромное место. Школа. Ну, конечно. День выдался жарким, поэтому никто не решался зайти в душное здание. Фауст проскочил в Бакстер-Хай никем незамеченным. Но, к его глубокому огорчению, на первом этаже всё же была пара-тройка надоедливых смертных. Фаустус сжал зубы в порыве гнева, но разносить детей, а тем более у всех на глазах — не лучший вариант. Потому отец быстро прошмыгнул на лестничную площадку, которую, к счастью, он отыскал очень быстро.
Второй этаж встретил его тишиной и полным мраком. Видимо, сегодня никто не собирался посещать это место. Это именно то, что ему нужно.
Кристин решила не спешить, до самого конкурса было около двух часов, не меньше, она успела бы несколько раз вернуться в Академию, поесть, выпить и поучаствовать в конкурсе, поэтому осмелилась на не похожую для себя дерзость — походить по школьным кабинетам смертной школы. Она питала к смертным огромный интерес, как к объекту анализа, наблюдения, так и как к обычным существам. Ей было интересно всё — чем они дышат, что любят. К сожалению, познавать этот удивительный мир Кристин стала только недавно, когда перестала жить с родителями.
Многие кабинеты встречали девушку неприветливо — они были закрытыми. Частенько Кристин спотыкалась об порожки, проклиная Бога за то, что тот сотворил их. Одной из самых интересных комнат этой школы был кабинет литературы и английского языка. Девушка на долгое время застряла в этой комнате, подыскивая себе интересное чтиво. Выбор пал на мистический роман про демонов. Увы, от таких романтических сюжетов Сатана не сберёг даже своих слуг. Всегда было интересно помечтать о любви с дьяволом.
Уткнувшись в обложку книги «Любовь никогда не умирает», Кристин, с улыбкой на губах, спешно направилась к гостям, совсем не заметив появившуюся в коридоре фигуру прямо перед собой.
Вместо крика при столкновении из груди ведьмы вырвался судорожный вздох страха, потому что она уже чувствовала, как ей в затылок дышит пол. Кристин выронила книгу из рук, та отлетела в стену, а сама девушка схватилась за края пиджака или фрака человека перед собой, ведьма не смога рассмотреть его. Фауст уж подумал, что грешным делом привлёк кого-либо из демонов, но нет. Существо было слишком крупным для демона и уж слишком доверчиво и крепко держало его за лацканы фрака.
От страха за свои каблуки и пятую точку Кристин прижалась к неизвестному спасителю и виновнику падения, облегчённо выдохнув. Между делом девушка почувствовала запах знакомого парфюма.
— Простите меня, я зачиталась на ходу, опрометчиво подумав, что здесь совсем никого не будет. — Сердце гулко забилось в груди. Кристин приняла мужчину за педагога этой школы. Он мог испортить ей весь вечер!
Сколько они так стояли точно он сказать не мог, но она крепко держала его, не выпуская. Наконец, глаза привыкли к темноте, и тёмный отец увидел перед собой миниатюрную девушку. Её черты показались мужчине очень знакомыми. О, Сатана правый. Это же Кристин! Вот так встреча.
— Ты уже можешь открыть глаза и отпустить меня, — Блэквуд усмехнулся, помогая девушке встать на ноги. Девушка расцепила напряжённые пальцы, отстраняясь от мужчины. Она ещё не до конца осознала, кто перед ней, но уже поспешила рефлекторно отстраниться. Кристин слышала голос Блэквуда, однако не могла поверить в то, что этот мужчина стоит перед ней. Он не мог быть здесь, она совершенно не могла представить его в подобной локации. Это было неестественно. — И что это ты так увлечённо читала? — Отец поднял книгу, несколько страниц которой оторвались в момент падения и отлетели на несколько метров, — «Любовь никогда не умирает»? Что за чушь? — Фаустус удивлённо воззрился на ученицу, вновь принимая вид строгого преподавателя и протягивая ей книгу. Кристин взяла книгу из его рук, не замечая разбросанных по полу листков. Щёки алели, а в мыслях роилось множество вопросов, на которые нужно было найти ответы: страшнее то, что узнал о её прибытии сюда, или его разочарование?
— Я не знаю, о чём эта книга, но могу точно сказать, что содержимое её действительно несоизмеримо с учебной литературой и менее полезно для меня, — это всё, что она смогла сказать в своё оправдание. Да, Кристин была прекрасной сочинительницей и мечтательницей, которая может вывернуть всё под удобным ей углом, но нужно ли это сейчас Фаусту?
— Твой острый ум явно создан не для девичьих глупых романов.
Сказать, что он расстроился, — ничего не сказать. Может, он всё-таки ошибся в этой ведьме, и она ничем не отличается от всех остальных учениц Академии?
— Что ты делаешь здесь? Не думал, что ты решишься пойти на праздник смертных.
Фауст отошёл от девушки, спиной прижимаясь к стене и этим самым случайно нажав на выключатель. Яркий свет лампы слепил глаза, заставляя обоих щуриться.
И вот тут преподаватель наконец разглядел девушку: она была в шикарном платье, белая рубашка плавно переходила в длинную замысловатой формы юбку, а волосы были заплетены в красивую, экстравагантную, но при этом простую причёску.
— Замечательно выглядишь, — эти слова сами вырвались с уст Блэквуда, что удивило его. Эта девчонка явно меняла его. Вот только в какую сторону?
Девушка очень долго молчала, не зная, что ответить своему преподавателю. От книги, прижатой к груди, словно исходили тёмные сгустки энергии, поражающие её светлую душу, которая рвалась бежать куда подальше от страха и смущения.
— Вы всегда выглядите прекрасно в такой одежде. — Кристин едва не перешла на «ты» после его комплимента. Девушка, как и обычно, опустила голову в смущении, но через мгновение нахмуренно посмотрела на него, что-то для себя осознавая.
Кристин сделала несколько шагов в сторону Фауста, опуская книгу на небольшой столик с цветком.
— Я не имею права дерзить Вам, но обстоятельства предоставляют мне отличную возможность для этого. — Девушка победно улыбнулась, смотря на него снизу вверх. — Ваше появление в этом месте куда удивительнее, чем моё. Вряд ли Вы решили просто посмотреть на смертных или поучаствовать в конкурсе костюмов. К сожалению, Вам придётся мне об этом рассказать. — Она не давала вставить ему слово между своих фраз, с интересом вглядываясь в его глаза, пытаясь прочитать злость или гнев, чтобы вовремя прекратить. Пусть Кристин и говорила не особо хорошие вещи для ученицы, тактично переходя невидимую границу, она по-прежнему добродушно улыбалась ему, не желая противиться воле своего наставника. Ей хотелось, чтобы он понимал, что она всегда будет на его стороне, хотя бы до того момента, пока его речи не перестанут быть аргументированы.
Только сейчас Блэквуд осознал всю неловкость этой ситуации. Ему редко приходилось испытывать это чувство, да и то, только в детстве, а тут… На минуту он даже забыл о своей разочарованности в этой девушке, ища подходящее объяснение своему присутствию на этом глупом маскараде, или что тут у них. Не мог же он встать, гордо поднять голову и сказать: «Я пришёл убить Спеллманов, убить Сабрину, нашу царицу!» Нет, это точно не прокатит.
— Я здесь. Хм, для встречи с одним моим старым другом, — слово «другом» Фауст буквально прошипел, осознавая, что так он называет Сабрину, — да, нам нужно обсудить одну очень важную информацию. И мы решили, что никто не станет искать колдунов среди кучки глупо разодетых смертных, так что, да, я здесь по важному секретному делу, — и всё же, он сказал правду, пусть и частичную.
Ответ мужчины приструнил девушку, свергнув её с собственноручно созданного звёздного пьедестала, на который она себя уже торжественно возвела. В груди больно кольнула гордость, смущение и страх за свою судьбу пропал, только отчуждённость к этой ситуации. Расскажи она ему правду, понял ли он её? Теперь речь идёт априори о нерадивой ученице, а не Блэквуде, который забрёл в смертную школу.
Его причина показалась ему очень даже убедительной, поэтому минутная растерянность тут же покинула его лицо, вновь принимая беспристрастное выражение.
— Куда больше меня интересует твоё присутствие здесь. Тебе не кажется это глупым? Кучка жалких смертных в ляповатых глупых нарядах, соревнующихся в конкурсе «Чей костюм глупее»? — Фауст успел мельком глянуть на афишу перед входом и знал, что сегодня будет проходить конкурс костюмов среди этих забавных, нет, не так, попросту смешных людей, больше похожих на клоунов. — Чем тебе не нравятся наши праздники? Пиршество пиршеств, например. Или Луперкалий.
Духота здания буквально душила отца, потому он подошёл к окну и настежь распахнул хлипкие ставни. В здание ворвался прохладный ветер, дарящий долгожданное чувство свободы и удовольствия, а вместе с ним громкие нечленораздельные звуки, которые здесь называли песнями. Ну, что же, во всём хорошем есть что-то плохое.
— Я не на конкурс пришла, — пристыженно прошептала Кристин, стеснительно опуская взгляд на его подбородок. Этот взгляд суровых глаз было выдержать безумно сложно. — Дело в том, что… — девушка случайно выключила свет в коридоре, от чего фигура Фауста была прекрасно видна для тех, кто был на улице. Кристине от чего-то стало комфортно в этой полутьме при свете Луны, она подошла ближе к окну, из-за чего были видны только очертания её фигуры. — Вы ведь тоже интересуетесь искусством, я права? Как и я. Я читала Вашу пьесу про Лилит и Тёмного Владыку и нахожу её очень интересной. — Для убедительности в своих словах Кристина ступила ещё ближе, беря его за руку двумя маленькими ладонями, чтобы он взглянул на неё. — В этой школе я играю в настоящем театре, и я зависима от игры смертных людей на сцене. К сожалению, в вашей Академии этого нет с того момента, как она развалилась из-за… — девушка сделала паузу, не решаясь озвучить своё предположение. Для неё в этом был виноват дьявол с Сабриной Спеллман. Так говорили. Остальных подробностей она не знала. — А репетировать с кучей студенток в одной комнате… вы бы смогли? Все слушают какую-то чушь, какую вы увидели в выбранной мной книге, а мои арии или песни, которые сложно понять, не поймут. Будут смеяться подобно животным. Поэтому я пришла сюда. Ожидала услышать показательные выступления, видя это в сценарии, но таких детей просто вычеркнули, назвав скучными! Надеялась на чудо, а его не случилось. Можно идти против системы, но это сложно, когда все так черствы. Особенно, к настоящему искусству. — Девушка поучительно приподняла указательный палец вверх, не выпуская его руку из своей второй. — Не знаю, что испортило людей, но ведьм определённо портят наши праздники. Некоторые действительно прекрасны, а некоторые — безумны. Пусть сколько угодно унижают женщин, ладно, можно признать, что мужчины сильнее, это я о выборе первомальчика, но Луперкалий… как можно быть с тем, кого не любишь? Страсть, как эмоция, которую мы стремимся получить во время этого праздника, неинтересна, если её не подкрепляет любовь, страх или боль.
Фауст удивлённо взглянул на Кристин, стараясь не выказывать никаких эмоций. Авторитет штука такая: сегодня он есть, а завтра — нет.
— Что тебя так привлекает в смертных? Их умение… любить? Привязываться? Или их человечность? — Блэквуд осторожно перевёл тему разговора, лишь бы она ни о чём не догадалась; Кристин, может, и умная, понимающая девушка, но ему это не на руку, — Или их культура? Праздники? Они значительно отличаются от того, что имеем мы.
На самом деле, Фаустусу было не так уж и интересно мнение ведьмы, ему просто не хотелось, чтобы кто-либо узнал о его намерениях раньше времени. Да и он очень давно не разговаривал с кем-либо по душам, может, вот он, его шанс на откровенный разговор с довольно-таки умной, интересной личностью? Пусть она и расстроила его, придя сюда, но всё-так он не отрицал того, что было в ней что-то, что кардинально отличало её от других учениц и даже учеников Академии.
Девушка почти незаметно отстранилась от него, выпуская руку из своих неумелых тисков. Фауст пытался её понять, и по своей наивной простоте девушка видела в этом только искренность и интерес к себе Высшего Жреца, Кристин не могло это не радовать. Он не кричал на неё, почти не отчитывал, а пытался узнать, почему она так поступила.
— Нет-нет… люди… они очень глупы, может, это мне и нравится. Их фантазии нет предела, потому что они не знаю ни о Сата… Тёмном Владыке, ни о магии, им остаётся только догадываться, а от того, что никакие точные знания их не ограничивают, они выдумывают безумные вещи. — Кристин тяжело вздохнула, наклонив голову вбок. Фауст взял выбранную ей книгу в руки и осмелился прочесть. Для такого человека, как он, это было подвигом. Это было удивительно.
— Безумные вещи? Какие, например? — Фауст удивлённо приподнял бровь, разглядывая свою ученицу. — Не могу сказать, что вижу в их реальности что-либо безумное или хоть малость интересное. Да, они и знать не знают о магии, её силе и возможностях, которые она дает. От того они так скучны, глупы и радуются подобным глупейшим мероприятиям, — с этими словами отец опустил голову вниз, разглядывая глупо разодетых смертных людишек. Кристин тихо вздохнула, слыша его заключение. На то, что могут творить смертные, отвечать ей не захотелось. Если ты сам не найдёшь в их творениях что-то своё, удивительное, то не поймёшь того, кто расскажет тебе об этом.
Он снова и снова вглядывался в лица проходящих (конечно, насколько это было возможно со второго этажа здания), стараясь разглядеть знакомый силуэт миниатюрной девушки с короткими белыми, даже можно сказать, седыми волосами, чёрным ободком и наверняка в каком-нибудь ляпистом платье. Все люди были похожи друг на друга, но и отдалённо не напоминали Сабрину.
— Или же ты влюбилась в смертного мальчишку? — Преподаватель перевёл взгляд на ту книженцию, что она читала, вновь беря ее в руки.
Отец Блэквуд сам не заметил, как заболтался, размышляя обо всем вслух, а Кристин же молча слушала, наблюдая за ним из-под пушистых длинных ресниц.
— Смертный мальчик? — она тихо захихикала, прикрывая рот рукой. Не потому, что считала смертных плохими, недостойными, просто эта мысль показалась ей смешной. — Я не могу быть со смертным, потому что он будет слабее меня. Не хочу быть кормильцем и главой семьи. Это отторгает. — Кристин усмехнулась, представляя себя в образе отца. Вышло комично.
— Так значит, ты считаешь, что ни один из смертных не достоин твоей руки? Похвально. А вот одна из наших учениц… — Блэквуд сжал зубы, с отвращением воспроизводя в голове образ Утренней Звезды, — считала иначе. Глупая девчонка.
— Если я скажу, что не достоин, то это будет звучать слишком тщеславно. Скорее, не сойдёмся умом и характером. — Она пожала плечами, увлекая Блэквуда за собой, в глубь коридора, подальше от шума и музыки. — В нашей Академии правда кто-то встречался со смертным? — Кристин слабо улыбнулась. — Николас рассказывал, что его бывшая девушка, Спеллман, встречалась с мальчиком из этой школы. Думала, это враньё, Сабрина неглупая, как мне показалось… — девушка отпустила руку Фауста, открывая дверь в класс. Тут было множество всякой всячины, но самое интересное — это библиотека, где она так долго и проводила время сегодня.
— Да. Сабрина и правда встречалась со смертным. Она же сама наполовину смертная, — Фауст повел плечами, медленно входя в темный душный класс, — нет, я не интересуюсь её личной жизнью, но моя дражайшая жена часто разговаривала со своей сестрой об этом всём, а я был невольным слушателем этих женских разговоров. — Блэквуд довольно улыбнулся, увидев полки, сплошь заставленные книгами, к коим и вела его ведьма. — Сабрина и правда не глупа, очень не глупа, к сожалению, — последние слова тёмный отец пробурчал себе под нос так, чтобы ученица его не услышала, — но, видимо, любовь вскружила голову. Как часто и бывает с молодыми талантливыми девушками. Меняют славу, знание и многое другое на глупых мальчиков, а тут ещё и смертный. — Фауст картинно взмахнул руками, выражая своё искреннее (что странно) сожаление. Пусть ему и не особо нравилась Спеллман… но он признал, что будь она чуточку мудрее — она бы стала великой ведьмой.
— Что насчёт этой книги? — Фауст перевёл тему. — Это же роман, верно? По сопливому названию, могу сказать, что да. — Фауст открыл книгу, прочитав первые несколько слов, и вновь закрыл её, морщась от отвращения к подобной литературе. — Мне интересно, кто пишет такое. Наверняка, женщины. Вы всегда все романтизируете. И ведьмы, к сожалению, не исключение.
— Может, строки действительно бессмысленны, я ещё не читала… — девушка вновь едва опять не назвала его просто по имени. —… отец Блэквуд, но название такое же, как и у моего любимого мюзикла. Раз мы начали разговор об этом. Там нет ничего необычного, без прикрас и романтизма… кстати… автор — мужчина. — Девушка рассмеялась. — Забудьте. — Кристина задумалась, внутри всё затрепетало от щекотки — рядом с ней стоял Фаустус, так близко, что они едва не прижимались друг к другу, они утопали во тьме, и лишь свет Луны освещал комнату. Она отошла от него на шаг, протянув руку Блэквуду, чтобы повести его за собой, на неё удачно упал свет Луны, освещая браслет из ненастоящего жемчуга, купленного за несколько долларов через третьи руки.
— Возможно, женщины всё романтизируют, чтобы мужчины в их глазах были лучше, чем они есть? Чтобы всегда хватало сил поддерживать их… — Фауст усмехнулся, решив проигнорировать выпад девушки. — А Вы правда встречались с Владыкой, отец Блэквуд?
Отец задумчиво потер подбородок, беря в руки тёмно-красный учебник, на котором большими буквами было выведено «Геометрия. 10-11 класс». Колдун открыл книгу, садясь на стул и внимательно читая содержимое.
— Да, я и правда встречался с ним, — лицо мужчины оставалось беспристрастным, хотя, честно сказать, учебник очень заинтересовал его. — А тебе бы хотелось иметь личное знакомство с Ним?
Кристин остановилась на месте, слыша, что Фауст правда виделся с Сатаной. На несколько мгновений девушка замерла, представляя величавую фигуру Люцифера рядом со своим преподавателем. Он автоматически в её голове приблизился к Сатане по статусу.
— Я не хочу встречаться с Тёмным Владыкой. И говорить о нём не хочу, чтобы Вы на меня не злились. — Она пожала плечами и достала маленькую книжку со сценарием спектакля «Вишнёвый сад», который с давних пор искала в школьной библиотеке. Возможно, чтобы дать и Фаусту почитать.
Фауст не отрывался от книги даже тогда, когда встал и медленно прошел к подоконнику, настежь распахивая окно. В библиотеке было еще жарче, чем в коридоре, поэтому ему снова пришлось открыть окно, не заботясь впрочем о том, что и его, и хрупкую миниатюрную ведьму может продуть.
Наконец, Фаустус отошел от окна, вновь присаживаясь на деревянный чертовски неудобный стул. Тишину нарушали лишь мерные постукивания каблуков Кристин, что ходила туда-сюда в поисках интересной книги.
Неожиданно раздался громкий хлопот, что заставил вздрогнуть даже такого бесстрашного спокойного человека, как Блэквуд. Девушка было хотела отвлечь его от геометрии, всучив этот золотой труд со сценарием, но её спугнули. Окно, распахнутое настежь, со всей силы захлопнулось из-за сквозняка. Кристина рефлекторно отскочила от него назад, выбивая локтем книгу из рук Фауста. Девушка бы осталась стоять на месте, схватившись за край парты, но рухнула к нему на колени, одной рукой взявшись за его плечо, а второй за колено, зацепившись подолом платья за каблук. Теперь уже сломанный. Ей это никак не вредило, разве что обидно за него было.
Девушка обернулась к Блэквуду, всматриваясь в его глаза. Ей показалось, что она сделала ему очень больно, всем весом навалившись на мужчину.
Кристин только вздохнула в качестве извинений, устало прикрывая глаза.
Фауст вновь удивлённо посмотрел на девушку, которая удобно расположилась на его коленях. Её лицо покраснело, а из груди вырвался расстроенный вздох. Сегодня прямо день неловких ситуаций. Отец не растерялся, помог ей встать, вновь утыкаясь в книгу. Кристин благодарно кивнула ему, отходя к учительскому столу. Блэквуд разбирался с новыми теоремами, а девушка мысленно торжествовала, понимая, что мужчина нашёл что-что интересное для себя в человеческих науках.
— Это просто сквозняк, не более, — Блэквуд едва заметно усмехнулся, который раз пробегаясь глазами по одной и той же теореме, пытаясь понять её. — Теорема о трёх перпендикулярах, — задумчиво протянул преподаватель, рассматривая чертёж-пояснение к сией, по его мнению, достаточно сложной теореме.
Пока Фауст думал о своём, листая учебник, девушка клеила свой каблук, надевая туфельку на ногу. Клей было видно из-за углов танкетки туфли, но под платьем незаметно.
На несколько долгих десяток минут он вовсе забыл о мести, о Сабрине, о всех Спеллманах, углубляясь в все новые теоремы, леммы и утверждения.
— Так значит, встречи с Владыкой ты не желаешь. Из-за страха? Или считаешь некоторые пункты нашей Библии неуместными? — Тишина нагнетала. Осознание того, что он собирался сделать пришло только сейчас: он собрался восстать против Люцифера, против их Бога. Но отступить он просто не мог. Назад пути нет. Только вперёд.
— Я не имею права так говорить о нём… тем более Вам — его глазам и ушам на Земле. — Кристин тут же смекнула, что это может быть проверка на преданность Сатане, но, взглянув в глаза Фауста, поняла, что это был простой вопрос. Возможно, кричащий из глубины его души, в поисках единомышленника при удовлетворительном ответе хозяина. — Я не боюсь его. По крайней мере, пока что. И, возможно, стану в Ваших глазах отвратительной, но мне не нравится то, что проповедует дьявол. Некоторые его мысли очень даже умны, не спорю, но порой он не считается с теми, кто верен ему, меняя что-то очень важное для нас старое на новое, абсурдное. Я не имею в виду какие-то праздники, многие старые наоборот кажутся мне безумными, но есть такие традиции или устои, которые нельзя менять, а он это делает. Просто потому, что хочет. Не ровен час, как мы все будем поклоняться Лилит. Я слышала, что некоторые в нашей Академии почему-то ей поклонялись… скорее, от непонимания и незнания. В любом случае, я не могу доверять и поклоняться тому, кто не отвечает за мою безопасность. — Девушка закусила губу, отвернувшись к окну. Ей было неловко из-за вопроса.
— А ты считаешь, что поклоняться Лилит — глупо и безрассудно? Я думал, женская солидарность присуща всем женщинам. — Фауст вовсе не заметил, как увлекся чтивом и перестал контролировать свои слова. — Всегда считал Лилит — одной из самых мудрейших женщин, но далеко не королевой. Женщине на троне не место. Твоё мнение касательно дьявола весьма интересно и имеет место быть.
Фауст захлопнул учебник, устало потирая глаза. Слишком много информации на один вечер. Он обязательно обдумает прочитанное завтра днём, а сейчас им и правда пора спустится.
— Может, пойдём вниз? Ваш друг уже мог прийти, а если нет, мы могли бы потанцевать. Я знаю того, кто руководит музыкой, она не откажет мне в выборе песни, прекратим эту какофонию на несколько минут, пусть начнут негодовать.
Предложение Кристин оказалось очень кстати, Блэквуд совсем забыл о своем плане и его осуществлении.
— Признаться честно, не танцевал со времен своего выпуска из Академии. — Улыбка скрасила его лицо, придавая ему вид искреннего и, Сатана его дери, очень доброго человека.
Поднявшись со своего места, он подошел к двери, открывая ее перед, какой-никакой, а все же дамой. Самое время осуществить задуманное.
— Постарайтесь не отдавить мне ноги, отец Блэквуд, иначе потом нам обоим будет неловко. — Кристин тихо рассмеялась, беря с полки две книги по геометрии за полный курс обучения и вместительный справочник на ту же тему. — Оставим это в коридоре у уборной, где можно переместиться обратно в Академию, а по пути обратно… я заберу, когда придёт Ваш друг, завтра утром обещаю занести.
Девушка уже по привычке, да и дозволенной ей вольности, взяла Блэквуда за руку, ведя за собой в бальный зал, где скоро заиграет совсем другая музыка, позволяющая отдохнуть от безвкусной современной, которую так любят подбирать в этой школе. Есть много хороших современных песен, но у этих учеников совершенно отсутствует чувство вкуса.
Фауст недовольно поморщился, прожигая затылок Кристин своим фирменным взглядом «а-ля, да как ты смеешь». И только потом он понял, что эта смелая, чуть нагловатая девчонка делала это весь сегодняшний день. Даже Зельда, его законная жена, не позволяла себе такого, а тут ученица, раза в два меньше и тоньше него, так смело берет его за руки. «Теряешь хватку, Блэквуд», — насмешливо заметило подсознание колдуна, заставляя его грустно усмехнуться, к сожалению, правдивой мысли.