В последний раз

— С вас девяносто восемь долларов, — устало буркнула кассирша, небрежно проталкивая в общую кучу кондиционер для волос. Энджи быстро достал кошелёк, передал бабульке, что так напоминала ему устрицу, несколько смятых купюр, собрал всё купленное и, бросив напоследок сухое «пасиба», поспешил к выходу. На дворе стоял поздний вечер, плавно перетекающий в теплую ночь. Как правило, летом темнеет поздно, поэтому небольшой супермаркет все ещё оставался открытым. Пришлось забежать за парой-десятков «невероятно нужных» покупок, о которых Даст пожалеет, как только начнут заканчиваться деньги. После работы он думал сразу ехать в отель, но тяжёлый рюкзак на плече слишком мешал, поэтому верным решением было вернуться домой и взять более удобную сумку. Теперь в одной из лапок паука красовалась цвета розовой фуксии Тоут. Уж сюда-то поместились и книги, и покупки, и даже дежурный набор косметики. Спасибо за такую удобную сумочку Молли. Сестрёнка приезжала год назад и подарила столь прелестный аксессуар с ещё более прелестными словами, которые старший брат по сей день помнит. Вещица даже потрёпанной не выглядела, благо, беречь вещи парень научился ещё в далёком детстве. Освещённая желтоватым светом фонарей улица встретила демона приятным теплым ветром. Летом в аду стоит невыносимая духота, и выжить можно лишь по вечерам. Именно поэтому сейчас на каждой лавочке сидели влюблённые парочки. Девушки смущённо хихикали, а парни от этого лишь становились увереннее и продолжали развлекать подруг рассказами. Несомненно, влюблённость — это великолепно. Вот только не всем дано почувствовать тот самый щелчок, как, к примеру, по сей день не удавалось Энджелу. Годы шли, а любви всё не было и не было. Не сказать, что он страдал без неё, однако, иногда так хотелось встречать с кем-то рассвет, провожать закат, целовать не за деньги, а просто так, смотреть по-другому, смотреть с беспокойством. И сейчас, глядя на довольные лица пар, так мило щебетавших обо всём подряд, хотелось закрыть уши, что бы этого не слышать, глаза, что бы этого не видеть, и нестись подальше отсюда. Почему? Да потому что где-то в подсознании тоже так хотелось. Хоть Даст и отгонял от себя подобные мысли как мог, списывая всё на раздражительность. Он вновь посмотрел на сумочку в руках, невольно вспоминая их давний разговор с Молли. Тогда речь шла об отношениях, хоть старший братец и не хотел распускать без повода сопли: — Я тебе обязательно помогу найти того самого! — говорила тогда девушка шутливо. — Оу, это всё ересь и никто мне нахрен не сдался, — вяло отмахнулся блондин. — Нет и нет, я не страдаю. — Врешь как ебёшь, Даст! — хихикнула сестричка. — Не хочу слышать от тебя больше таких слов, Молли. — Ла-а-а-дно, ну и что с того? Я тебе всё равно помогу. Даже на расстоянии. — Интересно как? — А, например, вот так, — демонесса схватила со стола сумку и весело покрутила её в лапках, что-то провокационно нашёптывая, вызывая тем самым нервный смешок у собеседника. — Вот, это тебе. Я её заколдовала! Когда появится тот несчастный, кому суждено твоё сердечко украсть — эта вещичка на него укажет. Услышав откровенную ерунду, паук даже коктейлем подавился. Понятное дело, что девочка шутила, но всё же стоит как-то отреагировать. Мало ли, что она там нашептала. — Что за бред, куколка моя? — Никакого бреда. Вот увидишь, она волшебная! Крест на пузе. Век воли не видать. — Молли блять, я что говорил по поводу тюремного жаргона?! Тогда Энджи в последний раз искренне улыбался. И хоть это было давно, но слова дорогой сестрёнки до сих пор в его памяти. Вот только, раз уж сумка такая волшебная, то почему за всё это время ни разу ни на кого не указала? Неужели не нашёлся ещё тот самый принц? Или достойных нет? Парень хмыкнул своим мыслям. Погрузившись в рассуждения, он сам не заметил, как оказался недалеко от отеля «Хазбин», куда, собственно, и обещал прийти его хозяйке. Длинный ремешок сумки, что на протяжении всей прогулки болтался у Даста на плече, звякнул и в очередной раз слетел. Обладатель столь прекрасной вещи выругался сквозь зубы, возвращая тоненькие цепи на своё место. Пальцы схватились за дверную ручку и толкнули её от себя. Со скрипом покрытая резными узорами поверхность поддалась и впустила Энджела в холл. Войдя в более прохладное, благодаря хорошему вентилятору, помещение, он осмотрелся, но никого позвать не успел. В следующую секунду на него налетела Шарлотта и радостно обняла. — Привет, Энджи! — улыбнулась девушка, слегка приподнимая голову, дабы посмотреть в чужие глаза. — Огромное спасибо, что пришёл! Я волновалась, с тобой всё хорошо? — Приветик, блондиночка, — цокнул собеседник, продолжая рассматривать холл, словно ища что-то. Или кого-то. — Я в охуительно-классном настроении и всё в порядке. Как ты просила, я припёрся. Возможно, задержусь на пару деньков. А где твоя быдловатого вида подружка? — Ещё раз меня так назовёшь и найдешь завтра свой длинный язык в салате! — прорычал кто-то низким голосом неподалёку. Паук повернул голову и расплылся в предвкушающей улыбке. По лестнице спускалась ему хорошо знакомая особа с серыми волосами. Вэгги одарила приятеля раздражённым взглядом и поправила розовый бант на голове. Сразу стало видно, что девушка не разделяет восторга Чарли и совсем не рада вечернему гостю. — Ты бы ещё ночью припёрся. — Надо будет — припрусь, золотко, не переживай, — парировал парень. — Напомни мне убить его, как время свободное появится, — фыркнула сероволосая и остановилась рядом с возлюбленной, обнимая её за плечи. — Ой, ладно тебе, бабочка ты моя ночная, не скрипи зубками, — усмехнулся Даст и, понимая, что его участь незавидна, если продолжит стоять столбом в холле, поспешил пройти к бару. Хаск встретил его с угрюмой миной, одним рывком пряча весь алкоголь под стойку. Он знал, что нормальной оплаты от этого клиента не дождётся, а выслушивать предложения отсосать уже осточертело. — Добрейший вечерок, Хаски! — пошло улыбнулся тот самый клиент и присел около стойки, вальяжно закидывая ногу на ногу. Вот только такое красивое движение могло бы стать гораздо лучше, если бы ремешок сумки опять не сполз с плеча. Энджел было подумал, что Молли ненароком её прокляла, а не заколдовала. И как эта позолоченная цепочка его ещё с ног не сбила? — Если бы ты знал, как я по тебе, сука, скучал! — отозвался угрюмо бармен. — Ну-ну, не ворчи, бублик с хвостиком. Ты один? А где же твой приятель? — Аластор что ли? Не знаю, наверно, отправился на охоту или опять мочить грешников. Лезть к нему не советую, себе же хуже сделаешь. И всем остальным в радиусе ста сорока восьми метров. — Оу, ты так за меня переживаешь? — Мне абсолютно похуй на тебя, если честно. Просто не хочу попасть Радио-демону под горячую руку. И если хочешь прожить ещё немного — вали. Хотя, твоя участь и без того незавидна, обдолбанный. Хочется отметить, что в любой другой ситуации Хаскер бы убедил его. Да и кто в здравом уме станет подкатывать к такому опасному существу? Даст даже толком не запомнил, как он выглядит. Поэтому было решено начать действовать с завтрашнего дня, когда Аластор появится в отеле. Паук до сих пор не придумал, как будет сближаться с жертвой. Хотелось верить, что и на этот раз спасёт импровизация, но что если демон почувствует угрозу? И легенда Вэгги, и рассказ Валентино сходился в одном: это нечто опасное и непредсказуемое. С отличным чутьём и интуицией. Будет как минимум страшно. Посидев около барной стойки ещё с десять минут, Энджи решил, что слишком устал играть пошлую шлюшку, ведь эти роли всегда его выматывали. Пора бы подняться в свою комнату и остаток вечера провести за книгой или хорошим фильмом. Он попрощался с барменом и побрёл в сторону лестницы. Однако трудности на этом не закончились. Коридор и зал, в котором персонал так любит сидеть, отделяет дверь с достаточно неудобной ручкой-скобой. Подойдя, блондин уже было хотел оттолкнуть поверхность от себя, но признаки жизни вновь подала злосчастная сумка. Ремешок соскользнул опять, но на этот раз не сполз вниз. Цепочка мастерски закрутилась вокруг ручки, приковывая Энджела к двери. Он растеряно попытался высвободиться, дёргая дурацкую цепь на себя, и всё бы получилось, если бы с другой стороны кто-то с силой не потянул за ручку. Некто резким движением дёрнул дверь на себя, а вместе с нею и взвизгнувшего от неожиданности Даста. Парень запаниковал, но среагировать не успел и, привлекая всеобщее внимание своим воплем, полетел прямо на Аластора, которому не посчастливилось заявиться в бар именно сейчас. От рывка сумка открылась и все покупки, книги и пачка презервативов полетела туда же, куда и их хозяин. Паук открыл глаза и застыл. Он лежал прямо на своей жертве, с пошло разведёнными ногами, а в руках сжимал край чужой красной рубашки. Любая сказанная в такой ситуации фраза звучала бы глупо, поэтому блондин даже не решался как-либо это прокомментировать. Как и Радио-демон, кстати. Ему удалось поймать лицом пару книг и даже успеть прочитать их названия, но больше всего смущало его собственное положение. На шум со столовой прибежали девушки, но тут же поспешили переглянуться. Делать вид, что ничего не заметили слишком поздно, а разбираться в том, как один демон оседлал другого, совсем не хотелось. Однако, любопытства ради, можно и уточнить. — Что здесь случилось? — охнула Чарли, чем и привлекла внимание лежащих на полу несчастных. — Или правильнее спросить, — гаркнула её сероволосая подруга, — как это случилось? — Может, всё-таки встанешь с меня? — первым в себя пришёл Аластор. — Что? Ой, да, точно, прости, — начал было оправдываться Даст, понимая, как нелепо сейчас выглядело его выражение лица. Надо срочно звонить Молли и говорить, что сумка решила его убить нахрен, по-другому это не объяснить. Он, между прочим, наёмный убийца, профессионал, всегда скрывающий настоящие эмоции. Ему довелось многое повидать, но ещё никогда паук не чувствовал себя настолько глупо. Словно его только что окунули в ведро с помоями. И как после такого вести адекватный диалог? Энджи с трудом поднялся на ноги, погрузившись в мысли о собственной неуклюжести. Теперь, каждый раз, глядя Радио-демону в алые глаза, будет вспоминать сегодняшнее происшествие. Впрочем, всё оказалось не так плохо, когда он начал восстанавливать в памяти ощущения. От Аластора пахло чем-то горьковатым, явно дорогим парфюмом. Словно горький кофе смешался со сладкими нотками какого-то фрукта или ягоды. — О, привет, прости, я зацепился за дверную ручку ремешком, который у меня сползал постоянно, и вот из-за него так получилось, — парень хотел сказать что-то внятное, даже прорепетировал про себя, но, стоило только открыть рот, как желание вновь пошло отшучиваться наглухо отпало. Однако замешательство и стыд сменился резким включением мозгов. Подходящий момент, что бы начать разговор. Только нужно подобрать хороший образ, что бы он ничего плохого не подумал. Это должно быть что-то пошленькое, сексуальное и ласковое. Маска нежной глупенькой красавицы всегда работает, особенно на заносчивых похотливых богачах, типа того же Вокса. Девушки ещё постояли немного, а потом Вэгги утащила свою возлюбленную обратно, аргументируя свои действия тем, что всё в порядке и их помощь не нужна. — Морэллес? — спросил радиоведущий, поднимая магией одну из лежащих на полу раскрытых книг и протягивая её пауку. — Это ведь она автор. — Верно, — кивнул собеседник, хотя и не собирался отвечать. Просто захотелось сказать что-то обычное, без пошлого подтекста. — Мне нравятся её детективы, — но потом он поднял глаза и непонятно для чего добавил: — Знаю, скажешь, что это странно, когда шлюха, вроде меня, читает не камасутру, а обычные детективы. — Меня совсем не интересуют твои предпочтения в литературе. — Может и так, но автора-то ты узнал, — собирая разбросанные покупки, Энджел позабыл о продуманной роли, с помощью которой сможет добиться доверия. Обычно тактика дурачка работала всегда, ведь от таких ничего не ожидаешь и подсознательно расслабляешься. Однако на этот раз язык не поворачивался сказать то, что ему приходилось говорить постоянно. Прикинутся глупышкой, часто хихикать и поддерживать любой разговор не сложно, можно сказать путь наименьшего сопротивления. Вот только портить о себе мнение банально не хотелось. — Я, например, часто перечитываю её последнюю работу. Она очень эмоциональная. — Та, которая «Король заброшенной шахты»? — уточнил Аластор. — Значит, что-то общее у нас всё-таки есть. И да, ещё раз прости, что налетел на тебя. — Забыли, — один звонкий щелчок пальцами и все покупки с книгами в один миг испарились. Дабы избежать расспросов, демон ответил сразу: — Я перенёс всё это к тебе в комнату, там разберёшься. И купи себе более безобидную сумку, дорогой. — Это подарок от моей сестры, — возмущённо цыкнули в ответ. — И хрен ты угадал, если решил, что я откажусь от того, на что Молли потратила деньги и время. — Вполне справедливо, несмотря на весь абсурд ситуации, — перед уходом заключил собеседник. — Значит ты хороший брат. Увидимся. «Ну, хоть не послал», — пронеслось у парня в голове. Он смотрел вслед идущему по лестнице мужчине, прокручивая в голове всё произошедшее. План мило заигрывать, прикидываясь развратным идиотом, провалился ниже некуда. Уж это рассказывать начальнику точно не нужно. По крайней мере, теперь у него хоть сложилось примерное впечатление об этом неприступном Радио-демоне. Не лгал Вал, когда говорил о том, что это существо совсем не простое и очень опасное. Ладно, тогда нужен другой план, но сперва хорошо бы узнать свою жертву поподробнее. Спустя полтора часа Чарли позвала всех на ужин. Хотя, стоит отметить, что аромат приготовленных блюд стоял в каждом уголке отеля, и можно было истечь слюной, дожидаясь приглашения. Даст отреагировал не сразу, так как сразу по приходу в комнату, упал на кровать и с удовольствием принялся читать очередной детектив вышеупомянутой Морэллес. В руке он крутил карандаш, изредка делая пометки цитат и интересных слов, которые выучит на досуге. К слову, произведение оказалось неплохим, если можно судить по вступительной части. Вот главный герой уже приоткрывает дверь в квартиру, откуда ещё недавно слышались крики, поднимает глаза полные ужаса, что бы рассмотреть приближающийся силуэт и вдруг…! — Энджел, ужинать пора! — Шарлотта приоткрыла дверь и пригласила парня за стол. — Да, иду, — нехотя ответил блондин. Желудок скручивало в тройной морской узел, ведь сегодня у него во рту маковой росинки не было. Но ещё так хотелось узнать, кто же преследует главного героя уже третью книгу подряд. Что же, это никуда не денется, а вот еды запросто можно лишиться, если не поторопиться. Уже за столом паук стал незаметно поглядывать на Аластора, дабы более подробно изучить свой заказ. Все были увлечены приготовленными блюдами и не замечали, как Даст обводит взглядом демона рядом, как наблюдает за его руками, что так мастерски орудовали ножом, как поднял глаза на острые иногда подрагивающие ушки. Сразу захотелось к ним прикоснуться, помять чёрную кисточку, которая явно была соблазнительно мягкой. Так, стоп! Это что угодно, но только не изучение! — Кто-то из вас во время падения уронил гору книг, — обратилась Вэгги к демонам, заставляя их переглянуться. — Чьи они были? — Мои, деточка, — отозвался Энджи, чем вызвал хриплый смех Хаска. Кот заржал в голос, с презрением глядя в сторону парня. — Твои? — переспросил бармен, сквозь смех. — Не знал, что шлюхи умеют читать. Вы же тупые как пробки! Девушки мимолетно посмотрели друг на друга, а Энджелу отчего-то стало невыносимо гадко. Казалось бы, его и похуже называли, но вдруг захотелось позабыть о маске хладнокровия и заорать коту прямо в морду. Как он посмел оскорблять умственные способности того, кого видит второй раз в жизни? Просто стало обидно, хоть на лице и не дрогнул ни один мускул. И лишь Аластор заметил, как сильно рука сжала вилку, даже немного её погнув. Эта реакция насторожила его, сразу стало понятно, что безобидная шутка задела за живое и уж точно не несла в себе правды. В какой-то момент парень пришёл в норму, расплываясь в улыбке. — Котёнок мой, я и не на такое способен, — томно пропел он. — Хочешь увидеть остальные мои умения? — Какого хрена?! Мы за столом, между прочим! Никого ничего не смущает?! — не выдержала Вэгги и еле удержалась от соблазна бросить свою тарелку в эту развратную рожу. — Не, он серьёзно читает? — не унимался Хаскер. — Кому расскажешь — не поверят! — Пожалуйста, прекратите, мальчики, — вмешалась Чарли. Дальше всё прошло мирно. Бармен переключился на еду, даже позабыв из-за чего так громко хохотал. Шарлотта и её возлюбленная принялись что-то тихо обсуждать, касательно отеля, а блондин продолжил лениво ковырять вилкой недоеденный салат, стараясь сделать самый непринуждённый вид. Он хотел показать, что слова кота совсем не задели его развратную душу, однако, это было даже на треть не так. Многие шутили на тему тупости проституток, но ещё никогда не было настолько обидно и неприятно. По какой причине? На этот вопрос Даст не ответит, даже если захочет. — Ты так быстро меняешь образы, — словно рассуждая, тихо сказал Радио-демон, хоть и знал, что девушки его не услышат. Как и Хаск, который к тому времени уже съел двойную порцию рыбы и отправился спать. — И часто ты так делаешь? — Ты о чем? — до Энджи лишь спустя пару секунд дошёл смысл сказанной в его адрес фразы. — Тебя ведь задела шутка нашего любителя высокого градуса. Не отрицай, я заметил твою реакцию. — Никакой реакции не было, — пожал плечами собеседник, умело пряча растерянность и улыбаясь шире. — Сладкий, я не ною из-за подобной ерунды. — Ты по-разному себя ведёшь. Это защитная реакция такая? — Не понимаю, о чём ты. — Ладно. Мне, собственно, и дела до этого нет, — положив небольшой серебряный ножик на край тарелки, Аластор поднялся и продолжил говорить: — Ужин был великолепен, как и развлекательная программа. — Ты про Хаска? Да уж, повеселил, — нервно усмехнулся паук. — Пожалуй, вернусь к себе. Было приятно увидеть тебя в добром здравии. И трезвым. — Кстати, эм, может, прогуляемся до бара? — с трудом подбирая нужные слова, предложил Энджел. Его, как ни крути, наняли убить, сблизившись перед этим. Пора начинать исполнять приказ. — Выпьем немного. Или много. Что думаешь? Мужчина не горел желанием коротать вечер именно таким способом. Да и компания отнюдь не самая приятная. Ещё не хватало выпивать в обнимку со странноватой порнозвездой. Он видел, как неоднозначно отреагировал Даст на подкол кота, видел хорошо упрятанную злость, видел, как согнулась пополам вилка с помощью одних только пальцев. Ал не дурак, поддельные эмоции за версту чувствует и вновь сделал для себя некие выводы. Ещё пару часов назад этот самый парень сбил его около двери. Он говорил с ним не так, как отвечал на колкость; без пошлых ужимок, без домогательств. Что-то здесь было явно не чисто, а значит нужно прислушаться к своему внутреннему голосу и перестать игнорировать его крики. — Не сегодня. У меня есть пара-тройка незаконченных дел. — Оу, хорошо, — блондин вновь проводил удаляющегося Радио-демона взглядом. Что означала та брошенная фраза? Он понимал, и от этого становилось в разы хуже. В очередной раз ему напомнили о собственной никчёмности, о пустоте, что сожрала его душу, его личность. Всем пришлось пожертвовать. И что в итоге осталось? Образ хладнокровного убийцы? Может, маска пошлой шлюшки, которая готова прыгнуть под любого? Во что его превратило давление Валентино? Аластор был прав. Сделал больно, но был прав. Даст хмыкнул, прокручивая в голове их короткий диалог. Он всё видел. Наблюдательная сволочь попалась. Никто бы и не заметил ту чёртову вилку. Образы? Да, время от времени приходится менять одну маску на другую. Вот только то самое «время от времени» длится уже многие годы. Ничего не осталось от его личности. Рассуждения об истине начали заполнять его голову, поэтому было принято решение вернуться обратно в номер и продолжить читать, пока Энджи окончательно не вогнал себя в депрессию. Комната встретила парня лёгкой ночной прохладой, источником которой служило открытое настежь окно. Уже приближалась ночь. Светильник на тумбочке освещал лишь середину комнаты, углы оставались во мраке, напоминая затаившихся в своём логове монстров. Энджел взобрался на кровать с ногами, даже не удосужившись снять обувь, взял лежащую неподалёку книгу и продолжил читать. Он вовремя вспомнил о шоколадке, что купил на днях и теперь изредка жевал кофейные кусочки, стараясь не отрываться от текста. Тяжёлая профессия заставила развить способность быстро забывать всё неприятное, поэтому паук уже практически не думал об инциденте за ужином. Прошло ещё несколько часов, по крайней мере, так казалось потерявшемуся по времени демону. Его отвлекло шуршание в одном из тёмных углов. Тишина позволила прислушаться и уловить едва заметные шаркающие шаги. Пальцы, что сжимали книгу, дрогнули, а их хозяин не решался поднять глаза. Боялся столкнуться с чем-то страшным, хоть здравомыслие и подсказывало, что это лишь ветер смешался с воображением. Звуки не прекращались, кажется, даже становились громче. Пересилив себя, Даст приподнял голову, что бы в следующий миг застыть, забыв как говорить или хотя бы дышать. Напротив него стояло нечто изуродованное и зло ухмылялось. Кожа существа была едва светлее, чем у трупа, глаза с вертикальными зрачками смотрели прямо сквозь него. В груди можно было увидеть рваную сквозную рану, что не переставала кровоточить. Холодное сердце дрогнуло, Энджел смотрел на жуткое создание полными ужаса глазами и находил в его лице знакомые черты. Однако долго тишина не продлилась. Начали появляться новые демоны, разного возраста и вида, но всех их объединяла рана в груди, оставленная копьём. Его копьём. Они вылезали из стен, появлялись из воздуха, просачивались сквозь пол и даже залазили в открытое окно. — Ты нас не помнишь? — прохрипел один из присутствующих, неотрывно глядя на вжимающегося в стену паука. — Я тебя хорошо помню. — Мы все тебя отлично помним, — вышла вперёд знакомая женщина. Самая последняя жертва. Её заказали меньше двух недель назад. Заказали именно ему. — Бедный маленький мальчик, — она стала подходить ближе. — Теперь тебе страшно? — Это мне кажется… — шептал глухо парень, ощущая всем телом их пристальные полные злобы взгляды, — просто кажется…кажется. — Ты убил меня! — звонко выкрикнула маленькая девчушка с рожками. — Убил маму и папу! Что мы тебе сделали? — Ты расплачиваешься болью за наши смерти, Даст, — протягивала каждое слово женщина с красными глазами. — Убийца. Лишаешь жизни за хорошие деньги. — У меня не было другого выбора, мне приказали, — вдруг рвано выдохнул блондин и почувствовал, как по щекам потекли слёзы отчаянья. Захотелось кричать, что есть сил, но получалось лишь хрипло шептать. — Я…я не хотел этого. Н-не хотел…уходите. — Не хотел? — всё ближе подходила мёртвая. — Всё это ты делал осознанно. Посмотри. Это твоих рук дело. Каждого здесь убил ты. И теперь заплатишь за это. — Пожалуйста, — Энджи закрыл рот рукой, что бы не разреветься в голос. Так его слова звучали глухо, но, судя по ухмылкам демонов, они слышали его мольбы, — уходите…вас же нет. Вы мертвы… — Разве можно избавиться от страхов в одиночку? От них могут лишь избавить. Но тебе суждено расплачиваться за свои ошибки вечность. Помни. Мы всегда с тобой. Наблюдаем и ждём. С этими словами существа со всех сторон налетели на убийцу, крепко сжимая пальцами его тонкую шею. Именно тогда всё закончилось. Паук вскочил с кровати, толком не успев проснуться. Он подскочил к выключателю около двери и зажёг в комнате верхний свет. Никого. Лишь книга и недоеденная шоколадка. Дыхание ещё не пришло в норму, а руки дрожали жуткой холодной дрожью. Прикоснувшись к щекам, ему довелось почувствовать ещё влажноватые дорожки от слёз. Не выключая свет, демон побежал в ванную, открыл холодный кран, подставляя ладони под ледяную струю. Ещё никогда сны не были настолько реалистичными. Теперь, когда вернулась способность адекватно рассуждать, он вспомнил каждую жертву, которая тогда перед ним стояла. Все они мертвы по его вине, убиты его оружием, как бы не хотелось это забыть. Энджел стоял в плохо освещённой маленькой комнате, опустив руки на раковину, рассматривая своё отражение в округлом висящем зеркале. Пальцы ритмично постукивали по керамике, стараясь хоть как-то избавиться от давящей со всех сторон тишины. Он смотрел неотрывно прямо в глаза своему двойнику и мысленно мечтал поскорее сойти с ума. Так бы у постоянных кошмаров появилось бы логическое объяснение, а всю боль, что терзает душу и тело, можно будет заглушать таблетками. От наркотиков всегда становилось лишь хуже, но и они бы не стали сейчас лишними. Навеянные совестью ужасы говорили правду. Ему вовек придётся расплачиваться за содеянное. Как бы хотелось больше не чувствовать. Ведь так сложно удержать на лице маску пошлости, хладнокровия, или спокойствия, когда каждую секунду, где-то в подсознании, он чувствует то, над чем насмехается прилюдно. Боль.