Опекун

Единственный звук, который Дженсен мог сейчас слышать, был шумом крови крови в ушах. Сердце в груди заходилось в бешеной скачке, и дышать было нечем; казалось, что из легких выкачали весь воздух и вместо него залили цемент. Голос Джареда слышался словно издалека, глаза застилала красная пелена, сквозь которую пробивалась ехидная ухмылка Тома. Этот ублюдок знал, где они! – Как давно? – Дженсен все-таки заставил себя процедить сквозь до боли сжатые зубы. Том видел борьбу разных чувств на лице Дженсена и отчаянно желал и обнять его крепко-крепко, поцелуями стирая боль, которую он же и нанес, и в то же время воткнуть нож поглубже в раненое сердце. Его собственное колебание длилось ровно до того момента, пока Джаред не обнял, поддерживая, Дженсена за талию. Так что он вонзил свой нож еще глубже. – Всегда. Дженсен услышал резкий вздох Джареда, почувствовал, как его длинные пальцы напряглись, но все это ощущалось словно издалека. – Ты все время знал, где они? – прошипел он полным боли голосом. – Джен… – Ты все время знал, где находится мой сын? – он перестал обращать внимание на Джареда и, не отрываясь, смотрел на Тома. – Ты видел, как я их ищу… как горюю… как я раз за разом терпел неудачи в своих поисках, и ты все это время знал, где они? Он задохнулся, выпутал пальцы из ладони Джареда и шагнул к Тому. – До этого момента я и не представлял, как же ты меня ненавидишь. Как ты мог… – он замолчал, и сделал еще шаг. – Джен, не надо, не здесь… – дальнейшие слова застряли у Джареда в горле, потому что Дженсен развернулся на каблуках и вышел в двустворчатые двери. Джаред повернулся к человеку, стоящему у кровати дочери, и выражение на его лице ясно дало понять, что он намерен сделать то, что хотел сделать Дженсен. Этот взгляд начисто стер наглую ухмылку с лица Тома. – В свое время я встречал злых, сволочных манипуляторов, но ты – это что-то, – выплюнул он в лицо Тому, глядя на него холодными, вмиг потемневшими от злости ореховыми глазами. – Разрушить брак – это одно, но специально держать его вдали от сына? Ты, может, и хороший доктор, Том, но ты самый премерзкий тип, которого мне, к сожалению, пришлось повстречать. Если бы мы не стояли у больничной койки моей дочери, я бы тебе врезал за все, что ты с ним сотворил. Джаред приблизился к нему, и его губы растянулись в угрожающей улыбке. – Но, знаешь… мы ведь не всегда будем в больнице и я не всегда буду чтить правила хорошего тона, которым меня учила мама. Теперь свали отсюда. – Я тебя предупреждал, Джаред! – затараторил Том. – Но ты меня не послушал. Ты подпал под обаяние этого красавчика. Я понимаю, сам был на твоем месте. Втюрился по уши. А потом, как только он получит то, что хочет, он выкинет тебя как вчерашнюю газету. Он и с тобой так поступит! Джаред ощутил, как кипевшая в нем злость достигла наивысшей точки, и он, обойдя каталку, встал спиной к дочери и лицом к врачу. И не вспомнив даже о хороших манерах, которые так старательно вкладывала в него мама, он поднял сжатый кулак и замахнулся. Со злобным рыком он врезал – костяшки с удовлетворительным звуком соприкоснулись с челюстью Тома, и от этого мощного удара тот свалился на пол. Джаред наклонился над ним и, схватив за грудки, гневно прошипел: – Не могу поверить, что ты по-прежнему несешь всю эту грязную чушь. Все кончено, Том. Оставь свои лживые сказки безмозглым идиотам. Знаешь, что мне сейчас вот интересно? Если ты был в курсе, где они, что же ты врал тогда Кристи, чтобы они держались отсюда подальше? И, заметив, как в холодных голубых глазах Тома промелькнул страх, Джаред почувствовал маленький триумф. Он понял, что задел его за живое. – Ты мне противен, – выплюнул он. – Свою собственную сестру… Поставив Тома на ноги, он толкнул его к двери. – Ты – жалкое подобие человека. Ты так его хотел, пытался заполучить его любыми способами, не заботясь о том, кому при этом ты причиняешь боль. И когда все равно проиграл, натравил всех, кого только мог, против него, ты по-прежнему один. Так вот теперь послушай, – с большим трудом Джаред старался говорить спокойно, – ты никогда его не получишь... потому что он мой, понял? Ты даже дышать с ним одним воздухом недостоин. И если я когда-нибудь увижу, что ты снова вокруг него увиваешься, то, клянусь, ты пожалеешь, что на свет родился! Тяжело дыша, он хлопнул дверью перед лицом Тома и на дрожащих ногах вернулся к кровати дочери. Склонившись, он поцеловал ее мягкую, немного покрасневшую щеку и нежно прошептал: – Спи, моя крошка. Папа скоро вернется. Когда он открыл дверь комнаты отдыха, Ида и Крис немедленно вскочили на ноги. – Что случилось? – взволнованно спросил Крис. – С Дейзи все хорошо? Дженсен пронесся мимо, словно собрался кого-то грохнуть. Джаред дрожащей рукой поправил волосы. – Кто-то может остаться с Ду? Чтобы она не была одна, когда проснется? – Лучше расскажи мне, что происходит, и расскажи мне все сейчас же, парень, – Ида, спросила сквозь зубы, прожигая Джареда зелеными глазами. – Что там произошло? – Том знает, где Джейми. – Вот же блядский выродок! – громко выругался Крис, сбрасывая с себя руки, ухватившейся за него, Сэнди. – Ну-ка, сядь, Кристиан, – непререкаемым тоном сказала Даффи, встав на ноги и положив руку на плечо Иды. Ей не обязательно было смотреть, чтобы знать, что Кристиан сделал именно так, как ему было сказано. – Мы побудем с ней, Джаред. Возьми мою машину, – она вложила ключи ему в ладонь и сжала его пальцы. – Найди нашего мальчика и удостоверься, что он не наделает глупостей. – Крис, – настоятельно спросил Джаред, – куда он пойдет? – Озеро за твоим домом, – Крис ответил без колебаний. – Будь осторожен, Джей. Он наверняка на взводе и готов взорваться. Не хотелось бы, чтобы ты попал под горячую руку. – Спасибо, я справлюсь. Джаред умчался из комнаты. – Кристиан? – Ида была довольно спокойна. Когда он повернулся к ней лицом, ее губы приподнялись в безрадостной улыбке. – Я успокаивала своего внука, когда он рыдал, и сидела с ним ночами, когда он вертелся с боку на бок, не в силах спокойно спать. И я не лезла в это дело, как он мне и сказал. Но думаю, сейчас самое время нам с тобой побеседовать с мистером Уэллингом, как думаешь? Джаред затормозил перед домом, выключил двигатель, и, хлопнув дверью, сразу же рванул в лес. Его вела единственная мысль – добраться до Дженсена. Он даже представить себе не мог, что творится в голове его друга. Отчаяние, должно быть, полностью захватило его. Ветки больно царапали по лицу, пока он мчался по тропе, но Джаред просто отмахивался от них. Он, наконец, выбежал на поляну, рвано дыша, и ему пришлось остановиться, уперев руки в колени, в попытке унять бешено бьющееся сердце. Только когда он понял, что сможет говорить, он посмотрел на Дженсена, сидящего на мягкой траве, согнув колени и опираясь сзади на руки. Он спокойно и пристально вглядывался неподвижную поверхность водоема. Наверное, это было не самое подходящее время для лиричных отступлений, но когда Джаред увидел, как солнце золотит его пряди, как освещает одну половину лица, оставляя при этом вторую в тени... он был в который раз поражен тем, насколько же красив Дженсен. Как он был красив внешне, так же он был красив и внутри, хотя все время пытался скрыть это от окружающих. Скрыть ту красоту, которая, как Джаред знал, жила в нем. Он сбросил свои кроссовки и пошел по траве, чувствуя голыми ступнями росу. Присев рядом, в зеркальном отображении Дженсена, принял ту же позу. Он, как и Крис, ожидал, что Дженсен разбушуется, ведь в нем, наверняка, кипел гнев – но тот выглядел каким-то побежденным и очень усталым. – Я его раньше приводил сюда, – тихо заговорил Дженсен, не отрывая пристального взгляда от воды, как будто видел, своего сына, весело шлепающего по кромке озерца. – Он был еще мал, но уже был таким упертым. Никогда не сдавался, просто продолжал корпеть, пока не получал то, чего хотел. – Звучит очень похоже на его папу, – мягко вставил Джаред. – Я ни за что на свете не хотел их обидеть, – Дженсен закрыл глаза и сердито смахнул выбежавшую из-под ресниц слезу. – Я хотел любить ее так, как положено. Дать им жизнь, которую они заслуживали. Но я был слаб и глуп, и это стоило мне того единственного хорошего, что я в своей жизни сделал. – Дженсен, – Джаред потянулся, и, взяв его лицо в ладони, заглянул в глаза. – Да, ты поддался искушению... искушению, которое было явно подстроено и давно задумано Томом Уэллингом, в целях заполучить то, чего он так яростно желал. Тебя. Ты никогда не хотел причинить Кристи боль, но он даже не задумался об этом. Он увидел тебя, захотел тебя и охотился за тобой. И плевал на то, что, тем самым разобьет сердце своей собственной сестре. И я обещаю тебе, что, даже если это последнее, что я сделаю – мы найдем их. Мы исправим всю ту ложь, что он наговорил, и ты получишь своего мальчика назад. Он оставлял легкие поцелуи на щеках Дженсена, слизывая горькие слезы кончиком языка. – Обещаю. Обещаю. Обещаю. Он повторял это без остановки много раз, притягивая и крепко прижимая Дженсена к себе. Дженсен подался к Джареду и аккуратно уложил его на траву, пальцами зарываясь в мягкие пряди волнистых волос. – Ты вообще настоящий? – бормотал он, освобождая одну руку, и медленно прослеживая пальцами восхитительные родинки, рассеянные вокруг носа и на щеках Джареда. – Как ты это делаешь? Ты проник мне под кожу в тот момент, когда посмотрел на меня из окна своей спальни. Знаешь, я ведь слышал, как ты с треском перся через лес, хотя уверен, что сам ты думал, будто крадешься незаметно. – Он едва улыбнулся, заметив, как Джаред надул губы. – Я ощущал твой взгляд всей кожей, стоя на том валуне и готовясь нырнуть, и я слышал как сбилось твое дыхание... вот точно так же, как сейчас. С того самого момента ты сделал трещину в моей цементной стене, за которой я похоронил свое сердце. И я мог поклясться, что ты не сделаешь этого... не войдешь в воду... Я бы тебя просто трахнул тогда и пошел дальше... но, кажется, я уже не могу уйти. – А ты и не уйдешь, – Джаред простонал ему в губы, сжимая ладонью заднюю часть шеи Дженсена, пальцами лаская напряженную и нагретую солнцем кожу. – Я не позволю. И не рыпайся, Эклз, тебе уже ничего не остается, кроме как смириться и дальше идти по жизни вместе со мной. – Джей... Имя застыло на губах Дженсена, так как Джаред прижал к ним палец. – Не надо... не сейчас, – прошептал он, медленно притягивая Дженсена на себя, и сокращая разрыв между их губами. – Сегодня эмоции у всех нас зашкаливают, и если такое сказать... это будет... Я не хочу, чтобы возникали малейшие сомнения относительно глубины чувств. Достаточно на данный момент знать, что я весь в твоих руках, а ты – в моих. – Уж будь уверен, все так и есть, – протянул, соглашаясь, Дженсен и, опустив голову, соединил их губы, дразня языком темный, жаркий и, с готовностью предлагаемый, рот. Он вздохнул в поцелуй и растаял в объятиях Джареда... Хорошо, хорошо, может, «растаял» – слишком сильное слово... у него же, в конце концов, были яйца. Но именно, так все ощущалось. Чувствовать Падалеки вокруг себя... это было правильно... это было безопасно... и как-то так, словно он был на своем месте. Неохотно разрывая поцелуй, он улыбнулся и поднялся на ноги, протягивая руку Джареду. – Пошли, дылда. Давай-ка вернемся к Крошке Дейзи, прежде чем она проснется. Мне жутко хочется увидеть, как она снова улыбается. – Уэллинг! – позвал Крис, шагая с Идой по больничному коридору. Том остановился и обернулся, глядя на них, складывая губы в саркастическую усмешку. – Я вообще-то не в настроении терпеть твое пещерное поведение, Кейн, – его взгляд перескочил на Иду, – а для тебя, бабуля, разве я не слишком стар? Крис рыкнул и звук усилился, прокатившись по кафельным стенам коридора. – Следи за базаром, ты! – И он схватил в кулак воротник Тома. – Ба, сказала, чтобы я тебя не бил, но вижу кто-то уже постарался. Это мой друг, да? – Крис засек, как краска разлилась по лицу Тома, и широко улыбнулся. – Джаред… неплохо для городского-то парня. Давай, двигай, нам надо немного поболтать, дорогуша. У Тома выбора не осталось – Крис закинул руку ему на шею, и, крепко зажав его в захвате, заставил пригнуться и потащил в комнату отдыха, словно нашкодившего школьника. – Отъебись от меня, ты, деревенщина! – Том зашипел и попытался вскочить с пластикового стула, на который его толкнули. – Сиди и не отсвечивай, мальчик, – приказал Крис, вставая рядом со своей женой. Осмотрев комнату – четырех, спокойно сидящих леди, Иду, устроившуюся напротив, он ехидно улыбнулся. – Вам что, новенького захотелось или еще чего? Или свой котел оставили дома? Ида очень быстро для своего возраста приблизилась к нему и хлестанула ладонью по щеке, на которой тут же налилась красная отметина от ее маленькой ладони. – Веди себя прилично, парень! – тихо произнесла она, таким мелодичным голосом, что от него все занервничали еще больше. – А теперь… Я так понимаю, у тебя есть кое-какая информация о моем правнуке, так что будь добр… – Ничего я вам не скажу, – фыркнул Том. – Думаешь, я позволю твоему внучку-шлюшке и его такой же прибабахнутой бабуле испортить моего племянника?! Я так не думаю. Ему будет лучше без этого жалкого подобия на отца… – Очень жаль, – вздохнула Ида, оглянувшись через плечо на кивнувшую ей Даффи. – Тогда, думаю, самое время тебе обновлять резюме. – Ты это о чем? – Утопия – маленький городок, и Эклзы живут тут уже сотни лет, – принялась рассказывать Ида. – Так что, можно сказать, мы имеем в городе кое-какое влияние. Видишь ли, говорят, что здесь, в Ювальде, есть один отличный доктор, и для некоторых наших горожан до него всего ничего ехать-то. Уверена, что они не будут возражать прокатиться чуть дальше твоей клиники… особенно когда узнают твою маленькую тайну. – Что еще за тайну? – бравада понемногу слетала с Тома. – Да, ладно тебе, Том, нечего тебе тут выпендриваться. Особенно перед нами. Мы просто хотим, чтобы ты стал… Как сейчас молодежь называет это, Даффи? – Кажется, они зовут это «быть чистым», Ида, дорогая, – вдумчиво ответила Даффи. – Чистым? – буквально пискнул Том. – Ну, понимаешь… – Ида понизила голос до драматического шепота, – наркотики. Она ощутила, как огонек удовлетворения проскочил глубоко в душе, когда увидела страх на лице молодого врача. – Конечно же, я не о нас говорю, мы-то понимаем, что это зависимость. Но, вполне возможно, что людям не очень понравится лечиться у врача, который большую часть времени «улетает» туда, где воздушные змеи живут. Видишь ли, их может волновать не случилось бы какой-нибудь врачебной ошибки ненароком. И, да, это же будет не твоя вина, вовсе нет, у тебя же проблема. Уверена, власти будут к тебе снисходительны. – Вы блефуете, – испуганно пролепетал Том, – вы никогда не сделаете этого… Ида наклонилась к нему так близко, что их лица оказались в паре миллиметров друг от друга. И в этот раз в ее голосе четко слышалась угроза: – А ты испытай меня. Затем она потрепала его по щеке и сказала уже своим самым приятным голосом с южным акцентом: – Так почему бы тебе не рассказать мне то, что я хочу знать, и тогда обещаю не рушить твою карьеру и просто позволить тебе уехать из города… Хотя, надо признать, давненько у нас тут никого не вымазывали в смоле и перьях. Джаред заруливал на больничную парковку, и у него глаза от удивления на лоб полезли, когда мимо них как ураган пронесся Том. – Слава богу, он свалил, – произнес Джаред, паркуясь перед входом. – Если честно, мне пофиг, – ответил Дженсен, отстегивая ремень безопасности. – Сейчас самое главное – это Дейзи. Он подождал, пока Джаред закроет машину Даффи, потом соединил их ладони и зашагал рядом с ним. – Спасибо тебе, – не замедляя шага, негромко произнес он. – За то, что не поверил лжи, за то, что посчитал меня достойным борьбы, – он первым открыл двери больницы и придержал их для Джареда. – Не сентиментальничай, Эклз, – улыбнулся Джаред. – Ты и сам можешь за себя постоять. – Не буду, если ты этого не захочешь, – засмеялся Дженсен в ответ, и потерся рукой о затянутое джинсой бедро Джареда. – Бабушка? – воскликнул он, как только они вошли в комнату отдыха и, отпустив ладонь Джареда, подлетел к Иде, бухнулся на колени. Она сидела, обнявшись с Даффи, и плакала. – Что случилось? Что он натворил? Клянусь, ба, я… – Я в порядке, – заверила его Ида, позволяя своему внуку крепко себя обнять. – Это слезы счастья, малыш. Она легонько оттолкнула его от себя, и он откинулся на пятки. Тогда Ида протянула ему сложенную бумажку. – Что это? – спросил он, с недоумением на лице, читая адрес. – Они здесь, – и слезы снова покатились по ее щекам.