***
Эта ночь априори не могла пройти спокойно для Тиффани — мало того, что в доме она была одна, а родители вновь шлялись непонятно где, так ещё и этот странный парень… Может, он какой-нибудь псих похлеще, чем безумная Готэмская парочка. Потому-то и дёргался так на протяжении всего их краткого диалога. Сидит там сейчас в своём доме и продумывает хитроумный план нападения на наследницу-Напьер. Хорошо, что у него ещё нет возможности посмотреть на неё через окно, так бы и трубу подзорную притащил, явно не поленился бы. Его ещё и Клайд зовут. Просто взрыв эмоций — сочетания получше ей никогда не приходилось встречать за всю её не очень продолжительную жизнь. И, честно говоря, не особо хотелось, чтобы она оборвалась прямо сейчас. В случае чего, родители не успеют своевременно прибыть на помощь. А если он… — Так, дурость какая-то уже пошла. Кто меня может тронуть здесь? — сонно пролепетала девушка и перевернулась на другой бок, ещё не оставляя безуспешные попытки заснуть. Действительно, сделать это вряд ли кто-нибудь осмелился бы. Ну, по крайней мере, кто-то из тех, кто хорошо знаком с репутацией её отца. А поскольку в этом городе нет ни одного человека, который не знал бы Джокера — круг быстро замыкается. А говорить что-то о встрече с Квинн не хотелось и вовсе — для той зачастую вообще не существует никаких правил. Но что-то этот Клайд не особо чувствовал хоть какую-то опасность — повредил их имущество и при этом всё продолжал заключать какие-то наглые сделки с дочерью Джокера. Чем-то он всё же выделяется среди всех их совсем немногочисленных соседей. А вот чем? Как же много дурных, пустых вопросов, уже практически мутивших рассудок. Так или иначе, вряд ли он попробует покуситься на её здоровье — это в его же интересах. Как бы то ни было, если он и убьёт её, то мгновенно обречет себя на жестокую кару, которой просто не сумеет избежать. Король Готэма здорово отыграется на нём. Это всё же не было самоуспокоением, это представляло собой лишь здравые мысленные рассуждения, которые вполне смогли придать уверенности девушке. Через несколько минут она перестала ворочаться и, наконец, провалилась в желанные объятия сна. Как хорошо, что это наконец случилось и Тиффани не пришлось спускаться вниз для того, чтобы закидываться снотворным, которое, впрочем, на неё даже не действовало.***
В шестом часу утра уже начинало светать — поскольку в это время господствовал апрель, то яркого солнца, как летом, ещё не было, небо лишь сменило цвет на лиловый, а кое-где на нём красовались и золотисто-оранжевые прожилки, медленно разрастающиеся по всему небосклону. Именно это время можно было сравнить, по его волшебству, с глубокой ночью. Воздух был как никогда чист и прохладен, так что если выйти в это время на улицу прямо в пижаме, то точно можно будет испытать на себе все прелести лёгкого озноба и трясучки. Ну, по крайней мере, здесь и именно в этот месяц. Изредка слышалось щебетанье немногочисленных птичек, прятавшихся где-то в ветвях пышных садовых деревьев, либо в зарослях ближайшей лесополосы и стрекот сверчков — их прекрасная композиция уже близилась к развязке, так что главному солисту уже мало кто аккомпанировал, за исключением нескольких его собратьев, конечно. Но и так их всё ещё было слышно. Тиффани осторожно спустилась вниз, понимая, что этот дом сейчас таит в себе полную непредсказуемость — во сне она так и не услышала, чтобы родители вернулись, но всё же что-то ей подсказывала, что здесь она уже не одна. Прокравшись на цыпочках до середины зала, она остановилась и прислушалась — тишина. Причём абсолютная и довольно напрягающая. Неопределённо пожав плечами, ночная странница уже решительно направилась ко входной двери, и… Заметила фиолетовый пиджак, мирно покоящийся на спинке дивана. Это явно указывало на то, что родители всё же вернулись. Ну, или только Джокер, что тоже было весьма вероятно. — Вот тебе и задачка… — задумчиво прошептала девушка, к этому времени обнаружив ещё и обувь, стоящую у входа. — Неужели я всё продрыхла? А почему маминого ничего нет? Со стороны она явно походила на душевно больную, в данный момент болтающую с назойливыми голосами в её голове, но нет, это был снова тот же самый рой риторических вопросов, на которые просто невозможно было найти ответ путем трезвых и последовательных размышлений. В принципе, если вернулся только Джокер, то вполне можно было понять, почему она не проснулась — у него каким-то магическим способом всегда удавалось делать всё тихо и относительно незаметно, чего уж точно не скажешь про Харли. Если та где-нибудь и появится, то об этом точно узнают все, причём в первую же секунду. Это даже касалось и тех моментов, когда они возвращались со своих вылазок — громкий грохот падающих на пол ключей, задорный и наверняка беспричинный смех и тому подобное. Джей же почти всегда в такие моменты молчал, сдерживая свою раздражительность и агрессию, вызванную тем, что у него вновь получилось что-то не так, как Он хотел. Ну и несомненно этому зачастую сопутствовало поведение Квинн, хотя он и сам нередко вёл себя почти так же. Но вот она… Постоянно. Но сейчас всё же что-то настораживало, несмотря на то, что никаких выстрелов она не слышала и её сон никто не побеспокоил — он точно вернулся без мамы. Хотя, может, стрельба и была, но Тиффани ее как раз и проспала, черт побери. — Как-то мне это вообще не нравится… — уже более настороженно прошептала девушка и озадаченно прикусила губу. Она отчётливо чувствовала аромат одеколона, так что пиджак был точно оставлен совсем недавно, а не лежал здесь изначально. Это отметало все сомнения насчёт того, вернулись ли они домой в полном составе, либо «разминулись». И это в их случае было действительно страшно — им в головы могло взбрести что угодно, вплоть до того, что им вдруг этой ночью вздумалось разойтись, из-за очередных разногласий. Либо же Харли опять сделала что-то лишнее, отчего схлопотала себе наказание, задумкой коего являлось то, что её попросту оставили ночевать на улице. Да, это очень похоже на отца. Но, во всяком случае, это лучше, чем если бы они друг друга прикончили, либо Джокер пристрелил бы её и продолжил со спокойной душой заниматься всем тем, чего он только может пожелать в этой жизни. Но разве сейчас можно было быть уверенным в том, что именно это сегодня и не случилось? Тиффани осторожно направилась к лестнице, ведущей обратно на второй, а затем и на третий этаж — а всё же было интересно заглянуть в их спальню, чтобы подтвердить ту или иную версию произошедшего этой ночью. Последний раз ей приходилось заглядывать туда относительно давно, но и тогда ничего хорошего ей там увидеть не удалось. Мысль о таком повторяющемся исходе событий немного нервировала, но всё же любопытство было чуть сильнее. Или… Девушка аккуратно прокралась уже до седьмой ступеньки — оставалось ещё пять, и можно будет свернуть в коридор второго этажа, а там и та самая комната. Всего чуть-чуть и правда вскроется. Она остановилась, зачем-то устремила взгляд вверх и прислушалась, подобно настороженному охотнику. Ещё одна ступенька вверх, потом ещё… — Да ну нет, нахрен… — растерянно прошептала Напьер и быстро поскакала обратно вниз по лестнице. — Не особо хочется, чтобы в мою ногу прилетел нож. Или не в ногу. Или не нож. Слегка отдышавшись, но больше от растерянности и волнения, чем от усталости, она взглянула на настенные часы, светящиеся бирюзовым цветом — полшестого утра. Вполне странно, что в доме ещё царит полная тишина, и, к тому же, нет никого из "шестёрок", кому бы было дозволено здесь переночевать. Даже Стива почему-то не было, а ведь он чаще всех оставался на ночь у них. Выскочив на крыльцо и предусмотрительно тихонечко прикрыв за собой тяжёлую пуленепробиваемую дверь, девушка осмотрелась, деловито скрестив руки на груди. Времени для того, чтобы любоваться нежно-персиковым небом у неё не было, поскольку сперва нужно было выяснить, что происходит. Раньше бы она не стала париться по таким пустякам, зная своих родителей, но прошлым вечером, когда она приехала, тяжелое напряжение между ними всё же чувствовалось — кто знает, может, они скрыли что-то от неё, ну, а Харли снова учудила что-то сегодня во время их «вылазки», вот Джокер и не сдержался, подобрав удобный момент для того, чтобы заодно отомстить ей и за прошлые её оплошности. Бог только знает, до чего дошло это «возмездие». Вот Тиффани и немного забеспокоилась, поскольку маму она всё же несмотря ни на что, любила. Да и папу тоже очень любила, но если между ними вдруг произойдет какой-то серьёзный разлад, то шансов выжить у мамы будет значительно меньше — один к миллиону. Решительно прошагав за дом и пробравшись через «чащу» декоративных сосен и не менее колючего барбариса, девушка вышла к большой застеклённой беседке, больше похожей на более просторную оранжерею номер два — честно говоря, такие сравнения ей понравились не сильно. С досадой почёсывая небольшие ссадины и укусы подоспевших вовремя комаров, она мельком заприметила какое-то едва уловимое движение внутри этого почти полностью прозрачного строения, в котором крайне сложно было скрыть что-либо. — Лишь бы это был не Генри. — с надеждой произнесла девушка и немного оттянула вниз короткие спальные шорты, чтобы они были менее похожи на обычные трусы. Пройдя ещё ближе, она прислонилась к стеклу и заметила в беседке… Харли. Та сидела на полу в позе лотоса, одна её рука была по локоть засунута в коробку с какими-то снеками, а во второй она держала маленького плюшевого кролика. Она безмолвно уставилась на не менее ошарашенную дочь, на мгновение даже перестав жевать. Да уж, лучше было бы оставить это всё без лишних вопросов. Тиффани отворила раздвижные двери и встала у входа как вкопанная, уже с укором глядя на мать. Единственное, что её сейчас напрягло, так это то, что у неё виднелась среднего размера кровавая ссадина на нижней губе и небольшая царапина на правой щеке — всё же она во что-то успела вляпаться. Её волосы выглядели небрежно, но вообще, такие «хаотичного» стиля причёски были сейчас в моде, а Харли Квинн подходит абсолютно всё — в любом виде она выглядит максимально привлекательно. Но сейчас Тиффани интересовало лишь то, что вообще произошло и происходит в конкретный момент. — Ой, ну всё! Да, да, мы немножко поругались, — вдруг воскликнула Квинн, закатив глаза. — а потом я заскочила в магазин, чтобы набрать себе вкусняшек; когда приехала домой, дверь уже была закрыта, твой отец не пустил меня в дом. Довольна? — Ну так себе рассказ, конечно. — выдохнула девушка и присела рядом. — А из-за… Чёрт, мама, это что ещё такое? С этими словами она резко выхватила два больших бумажных пакета, всё это время покоящихся за спиной клоунессы. Харли уже протянула руку, чтобы остановить дочь, но потом расслабилась, увидев, как она уже начала вытаскивать содержимое. — Кокосовая… Кокосовая сгущенка, так… Миндаль в шоколаде, манговая паннакотта… — насмешливо перечисляла Тиффани, поочередно выставляя на пол всю эту прелесть. — Без лактозы. — осторожно заметила Квинн и слизнула с пальцев крошки от кунжутных снеков. — М-гм, без лактозы. — наигранно серьёзно заключила Напьер. Это было неотъемлемой чертой Квинн — загребать всё, что только упаковано в красивые баночки или пакетики, подобно вороне. И самое интересное, что она действительно всё это съедала, и причём съедала все сама, не больше, чем за один-два дня. Нонсенс. — Две банки варенья из киви, консервированная кукуруза, … Боже, … арахисовое молоко и… — тут она принюхалась. — И огромный кусок копченого мяса. Подытожив, Тиффани вытащила из пакета действительно внушительных размеров кусок мяса, от которого, к слову, приятно пахло специями. — Оленины. — слегка виновато подметила Квинн и отвела взгляд в сторону. — Ещё и оленины. — вздохнула девушка и отложила кусок в сторону. — Думаю, что какие-либо уточнения здесь будут излишни. Тиффани не переставала удивляться тому, какие порой «приколы» выкидывала её собственная мать: мало того, что набрала всякой ерунды в каком-то магазине, заработала новые шрамы на лице, так ещё и сидит, довольная, улыбается во все тридцать два зуба — ей даже всё-равно, что сегодня, она, фактически «ночевала» на улице. Да, это был тот уровень оптимистичного пофигизма, к которому стоило бы стремиться. Хотя, для достижения этого нужно было пройти через болезненную лоботомию, сигануть в чан с кислотой и убить несколько десятков, а то и больше, человек. Наверное, оно всё же того не стоило. А самое интересное, что тревожило Напьер до сих пор, почему Харли почти никак не выказывала свою ненормальность тогда, когда девочка была совсем маленькой — она и вовсе не помнит, чтобы Квинн швыряла её на пол, кричала на неё по пустякам или била, заходясь безумным смехом. Нет, ничего этого не было. Возможно, если бы Джокер не вернулся тогда, после их пятилетней разлуки, то Харли бы могла полностью излечиться и привыкнуть к этой обыденной жизни, но… Видимо, она была рождена не для этого. А как известно большинству, бывших психов не бывает. Некоторые из «излечившихся» всего лишь приобретают временное правильное восприятие окружающего их мира, только путём принятых таблеток. А дальше - всё по новой. Харли и Джокеру это не было нужно. В противном случае, если бы они следовали указаниям психиатров, то их двоих и не существовало бы вовсе. — Слушай, мам, а из-за чего… Ну, это всё? — неуверенно спросила Тиффани, не отводя взгляда от свежих шрамов матери. Харли долго думать не стала. — Мы поехали в клуб этой ночью. По пути, когда мы уже гнали по дороге под двести, я обнаружила, что бретельки моего платья с меня слишком свободно спадают. Я поправила их, решив не обращать на эту глупость особого внимания. — тут она слегка призадумалась и закусила губу. — У нас было много планов, в них уже я тебя посвящать, конечно, не стану, но… Ты ведь уже наверняка поняла, что мы с твоим отцом, ээ… Немного поругались ещё до всего этого. Тиффани утвердительно закивала в ответ на осторожный скрытый вопрос. — Но мы приняли решение, что эта ссора — сущий пустяк и вели себя как обычно. Ну, почти, потому что я понимала, что Джей на меня всё еще зол. — ухмыльнулась блондинка. — Я стояла у бара, когда ко мне начал клеиться какой-то паренёк. Он, видимо, счёл этот момент наиболее подходящим, потому что рядом не было Джокера, да и у меня при себе оружия не было. Но я то прекрасно понимала, что я беспрестанно «на дисплее». — И? — Я решила немного развлечься. Стала показательно смеяться над всеми его глупыми шутками, флиртовать с ним, но от твоего отца было просто ноль реакции. И тогда я прибегла к высшим мерам. — вкрадчиво протянула Квинн и усмехнулась. — Я как бы невзначай повела рукой в сторону и одна из ненавистных бретелек спала с плеча, а за ней и другая. Собственно, платье скатилось вниз и остановилось у меня на бедрах. А верха на мне не было, как ты можешь догадаться. — Мам, ну ты… Аа… — устало простонала девушка и всплеснула руками. — Тогда даже показалось, что музыка перестала играть. Все на меня уставились, до последнего. Хотя, впрочем, это «представление» длилось чуть больше минуты. Затем, когда я удостоверилась, что этот «пикапер», наряду со всеми остальными успел всё рассмотреть, я, как ни в чём не бывало, натянула платье обратно и вежливо извинилась. — бодро закончила Квинн, пожала плечами и вновь засунула руку в коробку со снэками. — Кстати, этого красавчика уже нет в живых. Ну, по моей физиономии ты тоже можешь сделать некоторые выводы, во-от… — М-да, вовсе не удивлена. Тебе ещё повезло, что папа ограничился лишь этим. Хотя, сегодня же ещё целый день… — издевательски протянула девушка и прищурилась. — Да плевать. — равнодушно отмахнулась блондинка и откинула в сторону пустую коробку. — У нас теперь хоть появились оправданные основания на то, чтобы друг на друга злиться. Не странно было и то, что Харли так свободно рассказала это всё девушке. Пусть ей уже и шестнадцать лет, но она всё же оставалась её дочерью. Но обеих ничего из этого абсолютно не смущало. Как правило, «парочка» ещё будет гореть желанием убить друг друга на протяжении парочки дней, а потом - снова громко воссоединится, так что переживать было не за что и не за кого. Ну, если Харли, конечно, не умудрится снова попасть мистеру Джею на глаза лишний раз. Уж об этом придётся слегка позаботиться Тиффани, как так называемому, «бесстрастному посреднику». Вообще, Квинн часто любила делать «вот так», для того, чтобы позлить его. В основном она прибегала к этому методу в тех случаях, если он долго не обращал на неё внимания, намеренно что-то скрывал от неё или же просто как-то задел тем или иным действием по отношению к ней. И это был действительно самый действенный и опасный способ — даже негативная реакция, как ни крути, была реакцией. А также, это был ещё один удобный случай для того, чтобы все вокруг убедились, насколько совершенна Его королева. Да и его ревность, выражаемая совсем не так, как у всех остальных, безумно нравилась Квинн — это как есть много сладкого: удовольствие короткое, а последствия долгие и болезненные. В такие моменты она мысленно подтверждала для себя то, что всё ещё нужна своему мистеру Джею. Это всё как-то по-больному, но иначе у неё не выходило никогда. Но и на Джокера часто вешались всякие дешёвки, но обычно с таким Квинн долго не тянула, в отличии от него. А ещё она недавно заметила, насколько перебарщивает с любезностью в общении с ним одна из официанток их ресторана. Берта… Чтобы её черт побрал. И она совсем не была дурнушкой, но и тупоголовой раскрашенной курицей тоже — такая себе, прекрасная золотая середина. Харли была уверена, что ей совсем не показалось, но и то эти заботы всё же решила оставить на потом, поскольку сейчас находилась в неподходящем расположении духа. Да ещё и эта обстановка… Ладно, скоро тучи всё-равно разойдутся. Очень скоро. Ну не вздумает же он обратить внимание на ещё кого-то, кроме своей королевы? — Что думаешь делать? — внезапно спросила Тиффани. — Не будешь же ты жить здесь. — Я уже позвонила Никки, я смогу сегодня приехать к ним, а дня через два попробую вернуться. — легко произнесла Квинн и пожала плечами. — М-да, зря я устроила этот спектакль, вообще ничего хорошего. — Не знаю даже, чего хорошего ты могла изначально от этого ожидать. — усмехнулась Тиффани и поёжилась от утренней прохлады. — Знаешь что, котёнок, — с энтузиазмом сказала Квинн, наспех обтерев об себя руки. — мне твоя помощь нужна. Кинь мне сегодня с окна… хотя нет, не надо, у Никки всё есть. — Ясно. Снова какие-то глупости. Сейчас жила бы нормально, если бы бросила эту свою дурацкую привычку играть на публику. — с укором отчеканила девушка и отвернулась. Ей было даже слегка обидно из-за того, что зачастую у её собственной матери жизнь намного интереснее, чем у неё самой. С самого детства ей приходилось прятаться от всех и каждого, но самым ужасным было то, что на домашнем обучении она просидела до самых четырнадцати лет, абсолютно не зная того, каково это, общаться со сверстниками. И лишь последние годы перед окончанием получения среднего образования ей позволили доучиться в школе. Но этого было очень мало, этим нельзя было возместить ее утраченное детство. Если уж в садик и какие-то подготовительные учреждения она ходила, то в начальные классы так и не попала — она росла, а опасность всё увеличивалась. Люди начинали что-то замечать. Поэтому единственным решением было максимально ограничить её взаимодействие с внешним миром — общение с родителями и головорезами, прогулки лишь по участку рядом с домом, а хобби в виде коллекционирования гильз в прикроватной тумбочке. Но у неё было всё, о чём только можно пожелать. Всё, что она хотела. Она могла купаться в сладостях и менять обувь по пять раз каждый день, и при этом не повторяться. Тиффани не знала, что значит «нет», но и никогда не капризничала, выпрашивая что-то, а лишь говорила, чего хочет. В результате, её желание исполнялось в ближайшее время и она просто была этим довольна. Папа — как-будто самая настоящая крестная фея из сказки, он может абсолютно всё. Мама лишь иногда "припиралась", но это только для галочки. С течением времени, принцессе Готэма стали позволять гораздо больше, если даже уже не брать в счёт поступление в общеобразовательное учреждение. У неё были друзья, она могла гулять сколько хочет, где хочет и с кем хочет, у неё были соцсети, правда, доступные только для ближайших знакомых — жизнь стала налаживаться и становиться похожей на нормальную жизнь среднестатистического подростка. Но само собой, не во всём. Ей всё ещё приходилось существовать под «официальной» фамилией Джонс, которая, впрочем, была прописана во всех её документах. Хоть никто посторонний и не знал подлинную фамилию Джокера, эта мера хоть какой-то защиты была лучше, чем ничего. Но никто всё ещё не знал, чьей дочерью она является. Им это не нужно. И всё же это напрягало девушку: постоянная жизнь в страхе и горечи от того, что ты являешься для всех знакомых лишь измененной копией себя, неспособной раскрыть кому-либо свои настоящие переживания. — Да брось… Это ведь всего лишь платье, это оно виновато. — кокетливо добавила Квинн и язвительно заулыбалась. — А что это за заяц? — указала девушка на небольшую плюшевую игрушку белого цвета, сжатую в руке Харли. — А… Это? Это мистер Уильямс. — радостно произнесла арлекина и посадив игрушку себе на колени, нежно погладила её. — И вообще-то он не заяц, а кролик. Он просто не нравится папочке, поэтому мне пришлось его забрать. Мистеру Уильямсу было уже четыре года. В очередной раз загребая с прилавков магазина всё, что только попадалось под руку, Квинн смахнула себе в корзинку милого плюшевого кролика с длинными висячими ушами и огромным синим бантом на шее. Уже дома разбирая свои «богатства», она обратила на него внимание — он настолько понравился клоунессе, что та непременно решила его оставить у себя, и в тот же день решила, что отныне его будут звать Томас Уильямс. Томасу довольно повезло — он стал одной из самых любимых побрякушек королевы Готэма, но единственной, с которой она спала. Через какое-то время это всё заметил Джокер, но значения никакого не придал, лишь продолжая молча закатывать глаза при виде того, как засыпая, она хихикает и прижимает этого мягкого самозванца к себе. Но всё же его раздражало появление лишней «персоны» в их кровати, поскольку это казалось ему неимоверно глупым. И при каждой удобной возможности он вышвыривал игрушку из кровати, из-за чего нередко ссорился с разъяренной этим действием, Квинн. Однажды, он даже уехал куда-то посреди ночи из-за нового скандала, причиной которому был ни в чём не виновный мистер Уильямс. Харли не особо расстроилась — теперь у Томаса появилась даже своя подушка. Жаль, что только на время. Нельзя было и сосчитать тех случаев, когда кролику приходилось быть жёстоко вышвырнутым из тёплой постели. Он появился в жизни Квинн совершенно случайно и уже успел натерпеться всех «прелестей» присутствия в этом огромном доме. — Ну, мистер Джей выкинул его в окно. Благо, я успела его поймать, прежде, чем сбежать в беседку. — Харли довольно усмехнулась и поцеловала мистера Уильямса. — А вдобавок ещё сказал, что я веду себя «по-детски». — Ну, в этом я всё же с ним соглашусь. — ухмыльнулась Тиффани. — Тебе нужно что-то принести? Может, хотя-бы ссадины обработаем, мам? Губа… — Ты свои лучше обработай. — насмешливо прыснула Квинн, оглядев исцарапанные руки дочери. — Нет, мне не надо ничего. Сейчас пойду уже, на перекрестке меня Стив должен забрать через… Полчаса. — Ну ничего себе, это когда вы успели так скооперироваться? Ладно, только коробку эту выброшу и всё. — Тиффани подняла с пола пустую картонную коробку от снэков. — Всё-равно не понимаю, где, а главное - зачем ты накупила столько всякой ерунды? — Не смеши чёрта, я никогда не плачу за то, что беру магазинах. — улыбнулась Харли и подмигнула дочери. — Лучше иди домой, подготовься к школе, сегодня последний день твоих «каникул». — Да, знаю. — тихо шепнула девушка и потупила взгляд, вдруг почему-то вспомнив о Клайде, про которого так и не осмелилась рассказать. Но ей всё же повезло, что мама ещё не успела заметить, что случилось с её оранжереей. К тому времени, как она вернётся домой, здесь можно будет всё восстановить. Конечно, некоторые уникальные растения пострадали из-за «удачного» приземления баскетбольного мяча, но большая часть осталась в полном порядке. Вряд ли мама будет сильно горевать или вообще заметит, что вместо них уже растут обычные красивые цветы. — Тебя он тронуть не должен. — небрежно обронила Квинн. — Почему ты так в этом уверена? Кто же знает… — промямлила девушка и грустно улыбнулась. — Он слишком самовлюблён. А ты на него похожа. Так что он не сможет навредить тебе, потому что просто не захочет вредить своему отражению в зеркале. — размеренно произнесла Харли и потянулась. — Хотя, в тебе течёт и моя кровь, что вполне отбирает у тебя шансы… Ай, да ладно, всё будет отлично. Тиффани хихикнула, помахала напоследок матери и вышла из беседки, не закрыв за собой двери, поскольку Квинн уже тоже скоро собиралась выходить и попросила свою дочь этого не делать, чтобы не издавать никаких лишних шумов, которые вполне мог слышать Джей, находясь в спальне с распахнутым настежь окном. А он наверняка слушает… Девушка вернулась обратно, так же тихо прикрыла дверь, поднялась к себе в комнату и улеглась в уже холодную кровать, как будто бы ничего и не было. В доме по-прежнему не слышно было ни звука. Сегодня последний день перед возвращением в школу, надо бы оттянуться. А ещё встретиться со своим новым соседом.***
Во второй раз и уже окончательно, Тиффани проснулась от какого-то грохота, по предположениям, доносившегося с кухни на первом этаже — это было помещение, которое лишь наряду с ванными и душевой, имело кафельный пол. И судя по звуку, кто-то что-то уронил, логично предположить, что именно там. Девушка просидела на кровати ещё минуты две, боязливо притаившись и прислушиваясь к общей обстановке. В итоге осознав, что пока что ей ничего серьёзного угрожать не должно, она, не переодеваясь побежала умываться и причесываться, с надеждой, что пока она будет проходить по небольшому коридору, ей удастся услышать что-нибудь ещё. Все-таки мамы дома не было, а значит, нужно держать ухо востро, хоть и отец ничего плохого ей сделать не должен был. Но всё-равно тревожно. Ночью и ранним утром время имеет необычайное свойство, бежать со скоростью света. Но особенно тогда, когда утром тебе куда-то надо. В нашем случае, у девушки сегодня всё ещё был выходной, хоть и последний перед наступлением муторных учебных будней; но эти, казалось бы, очень долгие пять часов пробежали так, как-будто она успела не поспать, а лишь моргнуть один раз. И самое удручающее — организм решил, что он проспал чересчур много, от чего с утра у девушки, к тому же, жутко раскалывалась голова. Отлично. — А рабочая сила-то уже и не дремлет, хах. — насмешливо произнесла девушка, высунувшись из излюбленного окна над кроватью. В саду вокруг разрушенной оранжереи деловито расхаживал Генри, для чего-то засунув себе за ухо строительный карандаш для чертежей — наверное, так ему казалось, что благодаря этому он выглядит умнее и надежнее. Может быть, так оно и было, но точно не для тех, кто хорошо его знал. Устраивать различные дебоши, палить по кому непопадя, сворачивать шеи «негодяям» и "набухиваться" в хлам на любом торжестве, которое ему позволили посетить — вот это да, это всё было его. А всё то, что напрямую было связано с применением находчивости и логики — к нему никак не относилось вообще. В отличие от Стива, которому можно было поручить всё, что только угодно. Может — сделает в лучшем виде, не может — придумает выход и всё-равно сделает. Наверное, на нём пока сборище головорезов и держалось. Но девушку больше напрягло не это зрелище, а его предшествующие обстоятельства — Джокер уже точно всё знает. А значит, сейчас он начнет задавать ей вопросы, на которые она просто не сможет ответить так, как ей хотелось бы — ему просто невозможно солгать: волей или неволей ты в конечном итоге расскажешь ему всё, абсолютно не осознавая, зачем вообще это сделал. Но самое страшное в этой ситуации было то, что он уже вполне мог успеть посмотреть записи с камер видеонаблюдения. Вот и всё — прощай, практически незнакомый сосед, прощай, надежды на новые знакомства и, в худшем случае, прощай, здоровье. Во всяком случае из-за того, что умолчала. Ну, впрочем, просидеть весь день в своей комнате на третьем этаже не удастся — это будет ещё подозрительнее. Да и глупо, в любом случае. — Соберись. Не надо рассуждать так, как-будто бы ты ограбила банк. — решительно проговорила девушка и вышла из комнаты. — Хотя, за это меня бы и то, вряд ли ругали бы. Тиффани спешно натянула на себя первую попавшуюся футболку, джоггеры и нервно поправив собранные в хвост волосы, быстро засеменила вниз по лестнице. Уже скорее нужно было покончить со всем этим и понять, в каком вообще настроении пребывает её отец — это могло прекрасно предсказать то, как пройдёт день. Быстро спустившись в зал, девушка пробежала на кухню, вовсе не оглядываясь лишний раз — её внимание привлекли разбитые тарелки и две сковородки, мирно покоящиеся в разных углах этой комнаты. Вот от какого звука она проснулась. Но почему же она не услышала, как разбивается посуда? — Чёрт, чёрт, чёрт… Сегодня всё плохо… Плохо… — шептала себе под Тиффани, рассеянно собирая с пола осколки. Хотя, можно было благодарить судьбу за то, что какая-то из этих тарелок не прилетела ей же в голову. А всё-таки и Стиву тоже повезло, что у него выходной — не приходится участвовать в этих драмах и вновь выступать в качестве главного козла отпущения. В основном, именно его винили во всех неурядицах просто потому, что он в неподходящий момент попадался на глаза. А сейчас здесь осталась лишь Тиффани… На помощь Генри рассчитывать точно не стоит, в случае чего. — Он сегодня не в духе, ну, конечно. Ничего удивительного. — произнесла девушка и стряхнув последние осколки в мусорное ведро, уже собиралась повернуться, чтобы приняться за возвращение бедных сковородок на их положенное место, как вдруг… Чья-то рука проскользнула по её правому плечу, а затем плавно переместилась на шею. Тиффани всё ещё стояла как вкопанная, не зная что делать и, само собой понимая, кто это. Ей сейчас не стоит делать резких, да вообще каких-либо движений — рука в любой момент могла сжать её глотку. Неужели он действительно может придушить её прямо сейчас? — А где же: «Доброе утро, Мистер Джей»? Во всяком случае, это бескультурно. — вкрадчиво произнес Джокер прямо над ухом девушки, все еще не убирая руку с её шеи. — Доброе утро. — решительно пролепетала Тиффани, умело скрывая нотки ужаса в голосе. — Умница. — прошипел он и расслабил хватку. — Bonjour, mademoiselle. Напьер резко развернулась, но Джокер уже стоял у окна, абсолютно не обращая внимания на свою потенциальную «жертву». Внутренне девушка гордилась собой за то, что смогла сохранить спокойствие даже в такой ситуации, не расплакалась и даже не выдала голосом своего испуга — он наверняка должен это оценить. И всё же, она отметила, что вёл он себя достаточно спокойно, если даже не апатично. Вот этот минутный спектакль был лишь «ширмой», или баловством от скуки. Хоть она ещё и не успела изучить его так же, как и Харли, но некоторое уже растолковать вполне могла, как и то, что запись, скорее всего, он не видел. А иначе диалог они начали бы совсем с другого. А может, он и знает уже всё… Поди разбери, что выражает каждый его жест или эмоция, на самом деле. Он идеальный актёр. И именно из-за этого было столько сложностей, даже у самых приближенных. Сейчас Тиффани словно взаправду ощущала, как стоит на каких-нибудь острых шипах, безжалостно вонзающихся в её стопы и не позволяющих сделать хоть единственный шаг в любую сторону. Может, лишь этот шаг сумеет разом всё испортить? — Ты оказалась неправа в своих предположениях. — вдруг мрачно заговорил он. — Со мной всё отлично. Чего в скором времени нельзя будет сказать о твоей мамочке. Он тихо засмеялся, и это по-настоящему пробрало девушку до мурашек. Неужели маме все еще может грозить что-то серьезное? — Сейчас она отсиживается у Стива, но только потому, что я дал ей эту возможность. — усмехнулся он и, наконец, вновь посмотрел на дочь. Тиффани уже сидела за столом, никак не выказывая своей удушающей тревоги — она спокойно смотрела ему в глаза и так же непринуждённо болтала ногами, подперев рукой подбородок. Вела себя так же, как и когда-то в глубоком детстве, ещё тогда, когда была просто неспособна видеть все проблемы, просто кишевшие вокруг неё. Впрочем, это было самым лучшим временем, которое больше никогда не повторится. Она также успела обратить внимание на то, что на руках Джокера красовались белоснежно-белые перчатки, идеально сочетающиеся с его строгим костюмом — наверняка он уже где-то был. Или же только собирается отправиться куда-то. Отлично. Значит, у него не будет времени на то, чтобы её отчитывать за гребаную оранжерею только потому, что больше это сделать было некому. — Но она ведь… Не сделала ничего особенно ужасного для того, чтобы ты… — Ооо, ты очень плохо знаешь свою мамочку. Она этого и ждет, она всегда добивается одного и того же. — глухо отозвался он и педантично провёл рукой по волосам. — Но зачастую она заигрывается, а я считаю своим долгом завершить эту игру, сделав… Решающий ход. Оба замолкли. Тиффани задумчиво нахмурилась, а Джокер лишь злорадно заулыбался чему-то, потупив взгляд в пол и скрестив руки на груди. Скорее всего, это была действительно, всего-навсего, игра. В ней нет правил, а если и есть, то любой из двух игроков вправе изменить их, при этом «поставив подножку» противнику, но утратив свою неуязвимость в будущем. Пока что в минусе была только Харли, хоть вчера ей и удалось вдоволь позабавиться с огнём. А есть ли у этой игры конец? Определённо, нет. Но только потому, что оба из участников «действа» всё ещё живы. — А сковородки с тарелками? — осторожно спросила девушка. — Они лишь мешались и досаждали своим неотвязным присутствием. — ледяным тоном ответил мужчина и поправил запонки на рукавах. — Хотя я бы назвал это… Безнравственность. Здесь он скорчил какую-то жалостливую гримасу, нарочно выглядящую чересчур театрально. Снова тишина. Создавалось ощущение, что Тиффани выступает инициатором диалога не потому, что ей действительно интересно, а только для того, чтобы избавиться от нависшей неловкости. Хотя чувствовала её наверняка только она — Джокер всегда предпочитал тишину. Но при этом, ей в любом случае нужно было «прощупать почву» и разъяснить для себя всю обстановку. И сейчас этой информации ей вполне хватало для некоторых выводов: он не зол, а лишь подавлен, но и тормошить его всё же не стоит, если не хочется нарваться на ненужные неприятности. Вот и всё. Вообще, ещё нужно будет сходить к «архитектору» по имени Генри, чтобы узнать про чёртовы камеры, но это будет вдвойне сложно: во-первых, он вовсе может ничего об этом дельного не сказать, а во-вторых, в любом случае проболтается своему боссу. Но в общем-то, его можно попробовать подкупить; благо, средств у Тиффани было предостаточно. В противном случае, придётся звонить Стиву, но это уже и впрямь полный бред — раздувать такое из-за какой-то сущей ерунды. Придётся разгребать всё в одиночестве, если не хочется подставить себя и этого малознакомого дурака, которого она ненавидела не настолько, чтобы желать ему смерти. А Харли непременно и с радостью организует это, когда вернётся. Но пока она ни о чём не знает, и это очень хорошо. По крайней мере, позволять ему калечиться нельзя пока что хотя-бы потому, что он должен ей денег. Для девушки всё ещё существовало очень много нераскрытых тайн, которые касались этого Клайда, её собственного отца и немногих сторонних объектов, но это уже был праздный интерес. Джокер отвечал, но при этом делал это довольно расплывчато — но суть остаётся лишь в том, что он это сделал. Так что юная Напьер вообще не имела никакого права на всевозможные уточнения, которые и впрямь могут привести его в ярость — а она ведь даже ещё не знает, как это может отразиться на ней. Если он и не станет причинять ей физическую боль, но найдёт другой способ для вымещения злости — а возможных вариантов расклада событий, в таком случае, в голове совершенно не было. Тиффани продолжала молча прожигать мистера Джея взглядом, но тот всё никак не реагировал на это, хоть и наверняка чувствовал. Он вновь повернулся к ней спиной и уставился в окно, продолжая неподвижно стоять в этой позе, не выражающей абсолютно ни-че-го. Отчего он делал это? Сдерживал свой гнев? Или придумывал, что сделает с Квинн в конечном счёте? Так иногда хотелось узнать, о чём именно он думает, но сделать это как-то нужно было, не задавая раздражающих вопросов. — А ещё, леди, я настоятельно порекомендовал бы Вам задавать поменьше вопросов. Причём, этому правилу стоит следовать не только при разговоре со мной. — наконец, рассудительно заметил Джокер. — Что ж, я покидаю Вас до вечера. Он подмигнул Тиффани, поправил причёску и в ту же секунду скрылся за дверью, заставляя этим девушку облегчённо выдохнуть и расслабиться. Она и без этого знала, что он, вероятно, не мог причинить ей серьёзный вред, но при этом всё же опасалась, поскольку понимала, что период сейчас довольно непростой. И у неё, кстати, тоже. Ему вновь удалось провернуть всё так, что ей почти не удалось уловить ни единого его движения, как и ни единой правдивой мысли. Это всё даже загадочнее, чем волшебство. Но главное, что он сейчас, в любом случае, уедет. А это радикально облегчает сложившуюся ситуацию.***
— Хм, а он что, действительно останется? — задумчиво произнесла Тиффани, стоя у окна на первом этаже и глядя на Генри, который даже не посмотрел в сторону отъезжающего по делам босса. — Ла-адно, пойду сейчас. Прежде, чем выйти во двор, она подумала над тем, что вообще конкретно хочет узнать — о том, смотрели ли они ночную запись, или о том, как её стереть? Но даже, если и задавать один из этих вопросов, то нужно неплохо продумать такой план, чтобы Генри ни о чем «лишнем» догадаться не смог. Но, в принципе, здесь можно было бы обойтись и без этого. На улице было очень тепло для середины весны — можно было выйти даже в шортах, что действительно кажется чем-то «грандиозным» после долгой надоедливой зимы. Хотя утром немного знобило. Вообще, у младшей Напьер существовало своеобразное разделение времён года — осень начиналась тогда, когда, бродя по улицам, уже можно было с лёгкостью тонуть в лужах и поскальзываться на кленовых листьях; зима вообще ассоциировалась только с традиционной ангиной, чаем и разными «пьяными» поджогами, учинёнными "шестёрками" в Рождество; весна была самой долгожданной и ассоциировалась почему-то с медовым запахом одуванчиков и оранжево-лиловым закатом; а лето… — это жаркие ночи (причём в прямом смысле), надоедливые комары, море и запах скошенной травы. Тиффани обошла дом и притаилась за углом, посчитав, что так резко появляться — совсем скучно. Интересно всё-таки, чем руководствуется этот «мистер Всё Могу». И на самом деле, главной из загадок пока было то, с чего это вдруг отец поручил всю эту работу ему? Об этом она доселе даже и не задумывалась. Генри лишь продолжал наматывать круги, вокруг причинного объекта и вычитывать что-то, непонимающе пялясь на экран смартфона. Единственное, что он сделал хорошо — подобрал рассыпавшиеся осколки стекла, пока никто не успел напороться на них ногой. Или, может быть, он сделал что-то ещё… Хотя, маловероятно. В следующее мгновение головорез наклонился и у него из-за уха выпал этот злосчастный карандаш, что взбесило его ещё больше, по-видимому. Тиффани тихо хихикнула, но через секунду же вернулась в адекватное состояние, поняв, что смеяться с упавшего канцелярского предмета — как-то странно, и вдобавок это её ещё и задерживает. — Доброго дня дилетантам! — саркастично воскликнула девушка, направляясь к "шестёрке". — Сломал больше, чем починил? — Да ну тебя… Привет. — отмахнулся Генри и продолжил усиленно искать что-то в Интернете. — Я вообще не понимаю ничего… — Не удивительно. — резко вставила Тиффани, недовольно оглядывая пробитую оранжерею. Всё же странно, что Харли не подумала о том, что такая ситуация, в принципе, всегда имеет место быть. Ею же подобран был самый обычный стеклопакет, который пробить можно было просто локтём, практически даже не стараясь. Джей вообще про это и вовсе никогда слышать не хотел, так что этим она полностью занималась сама — всё-таки это её личное хобби, а не общественное достояние. Стоит она на участке лишь благодаря безмерному упрямству Квинн, не более. Возможно, из-за такого пренебрежительного отношения к этой ерунде, Джей ничего утром про это не сказал. Может, это ещё один шанс к более благоприятному раскладу? — Если бы мама поставила закалённое стекло, то проблем уж точно было бы меньше. — задумчиво вздохнула девушка, легонько проведя рукой про уцелевшему стеклу постройки. — Серьёзно, ты хоть что-нибудь сделал уже? — Да нифига… Говорю же, не могу разобраться. — раздраженно огрызнулся мужчина. — Руки и ноги оторвать бы тому, кто это сделал. Тиффани нервно сглотнула и покосилась на забор — вчерашнего нового знакомого было ни слышно, ни видно. Может быть, уже уехал? Пфф, тогда вообще можно расслабиться. — Да ну, зачем. Мы всё-равно ведь не знаем даже, кто это, и как это случилось. — спокойно сказала она, продолжая невзначай проверять всю «усложнённость» ситуации. — У меня даже предположений нет никаких, как это вообще могло случиться. Хрень какая-то паранормальная. — брезгливо отрезал Генри. — Я бы ещё мог подумать, что это кто-то мяч забросил, или что другое. Но согласись, что этот предмет всё же остался бы где-то здесь. Даже я до этого допёр, так что не, здесь расследование делать нужно. Расследование. Ага, как же. Ещё не хватало только этого. Вот если он сейчас заикнётся о камерах видеонаблюдения, то всё, здесь сразу можно объявлять развязку истории и падать в обморок. Если Генри дошёл, пусть и до такого элементарного вывода, то родители и Стив точно поймут, в чеё тут дело. Да и что тут вообще думать? Клайд — это единственный их сосед, находящийся так близко. Не зря же они выбирали себе участок на самом отшибе города. Но вот вам и сюрприз! Здесь этой «семейке» тоже удалось нарваться на неприятности в виде вот таких придурков. Которые, кстати, всё никак не могут дать о себе знать, чтобы хотя-бы вручить обещанные деньги. Да уж. Как там это называется… «Влипла»? В некоторые моменты Тиффани удивляло, что она печётся о жизни какого-то почти незнакомого ей «недо-спортсмена», который ещё и учинил такое на их участке. Вёе же не должны его убить за… Нет, Харли непременно этим шансом воспользуется. Она вообще терпеть не может, когда трогают что-то, напрямую или косвенно принадлежащее ей. Но в девушке говорила совесть — ей не хотелось подставлять парня, к тому же, если он действительно сделал это ненарочно. Но ещё в ней говорила какая-то частичка эгоизма — она видела в нём потенциального «хорошего знакомого», с которым можно было бы и пообщаться. На данный момент, любой контакт со сверстниками всё ещё был для неё в новинку, а любопытство - неоспоримо тянет людей к неизведанному. Может быть, не такой уж он и плохой парень. По крайней мере, Тиффани всё ещё на это надеялась, чтобы потом не жалеть о том, что сейчас занимает свою голову лишь мыслями о том, как получше прикрыть и его, и свой зад. — Слушай, а… — рассеянно протянула Тиффани, оперевшись о каркас оранжереи. — почему бы… Почему бы не посмотреть записи с камер, м? В любом случае, так можно будет сразу разъяснить всё, не прилагая особых усилий. Генри на секунду потупил взгляд, точно о чём-то задумавшись и почесал в затылке — неужели до него сейчас дошло это в первый раз? Нет, нет, нет… Если камеры в рабочем состоянии, то он сейчас же побежит проверять записанное. Вот это, конечно, Напьер не очень продумала, хоть и была близка к выигрышу. Ну ничего, она ведь только тренируется. — Точно! Нам нужно в серверную, там всё должно было сохраниться. — воодушевлённо заявил "шестёрка" и поднял указательный палец вверх. — Слушай, я бы сам это не вспомнил! Ну, вот и всё, собственно. По крайней мере, перед Генри ей будет очень стыдно. Да что там… Перед всеми. Теперь делать вообще нечего, лишь понуро плестись за Генри, а потом собственными глазами созерцать всё это ночное великолепие. Да, именно то, чего ей бы хотелось в свой последний выходной. Но, к сожалению, времени подумать у неё не было совсем — мужчина уже нёсся на всех парах в серверный кабинет, находящийся под лестницей на первом этаже. Ей лишь оставалось бежать за ним вприпрыжку, придумывая себе по дороге оправдания. Хотя, оправдываться — это глупо и недостойно, но какая-то тут, к чёрту, гордость? — Эм, а… Где клю… А, вот он… — ещё с надеждой лепетала Напьер, стоя у входа вместе с головорезом и глядя, как он вытаскивает маленький ключ из одного из своих карманов. — Может… В следующую секунду дверь распахнулась и Генри влетел в комнату, словно голодный, запертый в клетке зоопарка лев, увидевший кусок брошенного ему мяса. Тиффани рванула за ним, но сразу же чуть не упала, запнувшись о высокий порог. Вообще, комната как комната. Но скорее какая-то каморка с кучей разных проводов, счётчиков, датчиков и остальных приборов, природа работы которых была девушке неизвестна. Единственное, что она точно могла знать здесь — это относительно большой рабочий стол чёрного цвета и три настольных компьютера на нём. А может два… Просто сплошные экраны и всё те же провода, провода и провода разных цветов и размеров. Здесь не то, что что-то делать было страшно, а вообще дышать получалось через раз. Да и к тому же, эта стальная, громко захлопывающая дверь напоминала о какой-то операционную из фильма ужасов, в которой проводят опыты над жертвами. Да и вообще, откроется ли она, когда они будут выходить? — Ничего не трогай! Слышишь? — чуть ли не прокричал Генри, тревожно роясь на рабочем столе. — Я вообще сам тут мало что понимаю, но во всяком случае, это единственное, что точно будет правильным. — Да мне и не особо-то хотелось, честно говоря. — тихо произнесла девушка, с интересом оглядывая всё вокруг и потирая плечи, как-будто ей вдруг стало здесь холодно. — Ну, что там? Впервые она видела на его лице такую искреннюю растерянность — обычно он не пёкся о таких вещах, и если что-то не получалось, то либо шёл за разъяснениями к Стиву, либо просто лениво забивал на это. А сейчас… Самое настоящее беспокойство, от которого и ей уже стало совсем не по себе. На мгновение она представила себя убийцей, спрятавшим труп где-то в бункере дома, и вот-вот её должны рассекретить. А там арест, пожизненный приговор и так далее… рр. Хотя, что там далее-то? Уже ничего. Благо, в этот раз всё было не так серьёзно. — Я не понимаю… Ничего не понимаю… — Это обыденная для тебя фраза, что случилось-то? — нетерпеливо прорычала девушка и подошла ближе к столу. Генри клацал по всем кнопкам и переключателям, но мониторы не подавали признаков жизни. Вообще ничего не включалось, сколько он не старался в меру своих знаний. Позже он додумался до того, что дело, скорее всего, в распределительном щитке. — Твою мать, кто вырубил электричество?! — бешено воскликнул он, оглядывая множественные провода с переключателями, доселе таившиеся в этой «коробке». А понимает ли он в этом что-нибудь? Вот задачка. — Камеры на бесперебойнике. — недовольно подметила Тиффани и посмотрела на головореза исподлобья. — Погоди, ты чё, вырубил щиток? За каким бесом-то? — Ну вырубил, и что? Я проверял исправность. Ой, тебе то что… Смотришь на меня. — смутившись пробубнил он. — Сейчас вообще день, а в доме окна везде. — Включить-то сможешь сам? Генри лишь безмолвно пожал плечами и слегка прокашлялся. Невооруженным взглядом Напьер заметила, что он явно что-то от неё скрывает, а вот что? Ведёт он себя так, словно всё это время следовал какому-то чёткому плану, но сейчас вдруг стоит очень близко к провалу. Ну, не настолько он тупой, чтобы просто так с утра копаться в электрощитке, ещё и при этом практически ничего не зная о системе управления. Дело - дрянь. — Ясно. Сделаю вид, что мне всё понятно. — выдохнула она, утвердительно закивав. — Так, ну, резиновых перчаток у нас нет… Ладно, просто делай, что я говорю. Может быть, повезёт. — Что-то как-то неуверенно прозвучало. — усмехнулся Генри. — Ты на перестрелки ездить не боишься? Так и здесь не дрейфь! Так… Готов? — решительно уточнила девушка, при этом усиленно вспоминая что-то. Головорез согласно кивнул ей, осознавая, что это единственный выход. Он и отключать это всё боялся, а здесь, считай, повторная операция, но только обратная. — Этот рубильник вниз опусти… Да, сейчас зажми вот эти кнопки, ага, так, рубильник вверх, а теперь отпусти кнопки… Да отпусти же! И на вот эту большую нажми. — командовала девушка, представляя себя кукловодом в дешёвом театре. Из-за двери донёсся какой-то мимолетный звук, оповещающий о том, что электричество снова в строю. Оба «напарника» выдохнули. Одна из-за того, что никого не убила своими смутными подсказками, другой - из-за того, что не убит. Но основной вопрос всё ещё оставался нерешенным. — Охренеть просто! Ты откуда знаешь-то это всё? Не, ну… Уважение… — восхищённо проговорил Генри, наконец опомнившись от шока и пожал Напьер руку. — Схема действий вполне проста. Главное, самому разобраться и запомнишь. — с ноткой гордости заявила она и улыбнулась. — Как долго, говоришь, ничего не работало? — Да я ж утром это делал, так что с утра. — беззаботно всплеснул руками мужчина. — Правильное всё же решение. А то если бы вернулся отец, а света не было, то получил бы ты, конечно, знатно. — насмешливо произнесла Тиффани и сонно потянулась. Так, ну если он сделал это утром, то никакого отношения к её проблемам этот случай не имеет уж точно. Нужно было разбираться дальше. Ведь тогда процент того, что он прямо сейчас посмотрит эти записи, крайне повысился. И вот чёрт её дернул включать электричество? Хотя, этот тугодум начал бы заниматься этим сам и, возможно, в охране Джокера стало бы на одного головореза меньше. Не очень хороший разворот событий, несмотря на то, что ей следовало бы оставить в приоритете свои задачи. — Но ничего это, особо, не меняет. Записей всё-равно нет. — огорчённо произнёс Генри, уже безо всякой надежды клацая мышкой. Его голос «вывел» её из собственных блаженных размышлений. Что?! Нет записей?! Ей ведь не могло так просто повезти? Чёрт, какая-то ерунда, право. Может… Хотя нет, не стоит — просить его что-то заново перепроверять, значит закапывать себя саму. Пусть лучше всё остановится на этом этапе. Тиффани сама посмотрела на монитор и увидела лишь чёрное изображение без помех, разделённое на четыре прямоугольника, по идее выполняющих видео-слежку обстановкой на улице. Но ничего не транслировалось. Неужели это просто воля случая? Самое время верить в волшебство и материализацию заветных мечтаний. — А как так… Произошло? — Не знаю. Такие перебои в системе случаются крайне редко, но всё же случаются. Вот он, реально уникальный случай, короче говоря. — усмехнулся Генри и, похлопав девушку по плечу, прошёл к выходу. Тиффани улыбнулась во все тридцать два зуба и еле сдержалась от того, чтобы закричать. Вместо этого она со всей силы сжала кулаки и только счастливо пропищала что-то себе под нос, надеясь, что Генри этого всё же не услышит. Вот и всё, главное оставалось позади. Осталось только выйти на связь с Клайдом, но, наверное, говорить ему о том, что записей нет, не стоит — пускай платит деньги. Пускай даже и за моральный ущерб. Из серверной Напьер выскочила уже облегченно, мурлыча себе под нос какую-то задорную песенку — такая перемена в настроении сейчас была явлением вполне оправданным.***
Часы мчались так же неимоверно быстро, как и всегда — Тиффани несколько раз выглядывала из окна и «невзначай наматывала круги по саду. Но Клайда всё ещё не было. Неужели испугался? Но всё же, если так оно и есть, то понять его можно. У девушки этот вариант просто не укладывался в голове — крайне странный поступок, с учётом того, что у него здесь есть дом. Смысл куда-либо вообще сваливать из-за какого-то пустяка? Но грустнее было ей от того, что у неё так и не получилось увидеть его ещё-раз. Нет, он ей не нравился, просто… Ей было интересно, кто он вообще такой и как в таком возрасте можно иметь свой дом, да ещё и в таком уединенном районе? Всё же ей удалось прийти к ещё неподтвержденному выводу, заключающемуся в том, что парень действительно живёт здесь один. А ещё в фильмах ужасов всегда было одно правило — маньяки всегда строят дома на отшибах, чтобы крики похищенной жертвы, доносящиеся из подвала, никто не смог услышать. Собственно, их дом тоже находился здесь, но ведь она прекрасно знала, кто её родители, так что в этом случае практически всё сходилось. Единственное, она не помнит ни одного случая, чтобы они запирали кого-то в подвале. Ну, кроме гепардов, когда те каким-либо образом начинали раздражать Джея. Но было и другое правило, которое тоже иногда присутствовало в таких кино — ничего не происходит случайно. Может, он специально забросил к ней мяч, чтобы завести с ней знакомство, а в дальнейшем начать строить ей козни, в лучшем случае. Кому как не ей знать, как бывают опасны нажитые со временем враги и их преданные последователи — а неприятелей у её родителей было о-очень много, что, впрочем, совсем не удивительно. Именно поэтому её всё детство прятали, опасаясь, что кто-то может причинить ей вред. Доселе никто ещё не мог найти какое-либо уязвимое место у Джокера, но догадаться было нетрудно, что это может быть его дочь. И действительно, король Готэма довольно благосклонно относился к своей дочери и даже, может быть, по-своему любил. Естественно, её убийство могло нанести ему мощнейший удар и могло бы быть способно сбить его с ног на долгое время — а это довольно успешно, стоит признать. Поэтому, когда девочка находилась на домашнем обучении, всех приходивших учителей проверяли на наличие с собой тех или иных подозрительных предметов, способных нанести вред маленькой принцессе. Сам Джокер им никогда не показывался, считая нерациональным лишний раз светить своим лицом перед обычными людьми, да и, к тому же, способными в ту же самую минуту начать паниковать, или даже вызвать копов, благодаря которым, их с Харли мигом запрут в Аркхеме пожизненно — да возрадуйся, Готэм! А выпускать Квинн было не так уж и страшно — в любом случае, вся чернота польётся именно на него. А та ещё не до конца наработала себе образ злостного «врага народа», так что для окружающих всё ещё являлась более-менее нейтральной стороной. Телефоны у них тоже отбирались, чтобы никто не мог отследить их геопозицию в случае преднамеренной слежки, а также шла определённая договоренность о том, что они не будут разглашать местонахождение их дома и прочее, касающееся их семьи, включая существование Тиффани — в противном случае, следовало ужасное наказание. Харли сходу выдавала преподавателям папку со всеми их данными и данными их ближайших родственников. После такого, конечно, мало кто решился бы что-нибудь замышлять. Ну, а на занятиях обычно присутствовали два головореза, неподвижно стоящих у стенки все время. Стиву, как начальнику охраны, выдавалось распоряжение, чтобы он выбирал на этот пост самых ответственных и проверенных — собственно, такими были все телохранители Джокера, но всё же. Нередко Стив присутствовал и сам. Но сейчас… Нет, всё же как-то глупо было представлять его своим самым коварным врагом, просто потому, что всё, во-первых, произошло спонтанно, а во-вторых, неужели мальчишка настолько самоуверен и считает, что может покуситься на Тиффани? Глупость. А что, если он уже многим разболтал её местонахождение? Могут поднять мятеж, с которым будет максимально тяжело справиться. Да нет, это уже было больше похоже на паранойю — он ведь не сможет доказать, что она их дочь, если в их семье и с фамилиями происходит такая «чехарда». Просто нужно будет вовремя прикинуться гувернанткой или ещё кем. С силой зажмурившись, девушка попыталась прогнать все эти мысли из своей головы — завтра… А точнее - уже сегодня в школу, на часах двенадцать ночи, а сна всё ни в одном глазу. Что она только сегодня не делала, помимо этих бездумных прогулок по территории около дома: дочитывала книги, предложенные к обязательному изучению, рисовала, но, правда, отказалась от этого занятия после первого же сломавшегося карандашного грифеля, болтала с Генри, от которого наслушалась уйму сумасшедших историй… Одна из них была о том, почему он вместе со Стивом задержался в группировке дольше всех — помимо множественных восхвалений своих давних достижений, из его рассказа и впрямь можно было выделить что-то интересное. Собственно, ещё шесть лет назад в перестрелке погибли Майкл и Адам, которые тоже доселе претендовали на «старичков» сбора. Джокер был не очень рад этой новости, поэтому следующим же утром пристрелил ещё двоих, а вот нашему веселому дуэту повезло не попасться под раздачу. Собственно, только Стив с Генри и остались. Пришлось искать замену «павшим» головорезам — королю Готэма нравилась цифра «6», поэтому кровь из носу ему нужно было найти ещё четверых. Но естественно, эти заботы он скинул на Стива. Тот же поставил для себя в поиске диапазон в возрасте потенциальных напарников: от 20 до 35 лет, чтобы не чувствовать себя "старпёром" рядом с ними. К слову, диапазон вскоре максимально сузился, что также неудивительно. В итоге, двоих Стив прибил сам же, а ещё троим пулю пустил в лоб Джокер. Пускай они и отклонялись от норм по незначительным критериям, но они должны были и сами знать, что босс не прощает ошибок и не посмеет допустить их. Только со временем удалось собрать четверых находчивых и смышлёных ребят, уловивших суть своей серьёзной работы сразу же, хоть и было это всё нелегко. Ну и само собой, Генри не побрезговал в очередной раз похвастаться тем, что по праву они вдвоем со Стивом могут считаться самыми везучими «ветеранами» их команды. Но только в отличии от Харли и Джокера они старели, а значит, скоро истечёт и их срок, что несказанно расстраивало головореза. Но во всяком случае он уверен, что… Мистер Джей будет поддерживать связь со Стивом, как с достойной и ответственной персоной, а Генри будет и дальше продолжать общаться со своим другом, а значит, и пересекаться иногда со всеми ними. В детстве ей редко приходилось замечать частую смену лиц в их группировке, но вот сейчас ей словно открыли глаза — возможно из-за того, что Стив и Генри были рядом всё время без перебоев, она и не обращала внимания на остальных, считая, что там по-прежнему остаются всё те же люди. Да и расправы над ними обходили её стороной — может, она и слышала выстрелы в доме, только особого значения этому не придавала, поскольку родители строго-настрого запретили ей выходить из своей комнаты, если она очень близко услышит что-нибудь подобное. «Это их дело, в которое не стоит совать свой маленький курносый носик» Девушка сладко зевнула и потянулась к пульту, чтобы выключить свет и, наконец, попробовать заснуть, подавив в себе тревогу перед школьными буднями — как вдруг, как и прошлым вечером, на всю комнату "дилинькнул" макбук, оповещая её о новом сообщении. — Да ну кто это ещё, Боже… — устало простонала она и медленно провела ладонью по лицу сверху-вниз. — День сурка уродский… Она нехотя откинула в сторону тяжелое уже нагретое одеяло, подошла к столу, с ненавистью схватила ноутбук и плюхнулась обратно в постель, стараясь улечься так же, как и в первый раз. — Если это какой-то очередной спам, то я разобью тебя об свою же голову, слышишь? — сонно обратилась она к ноутбуку и ввела пароль доступа. Это было сообщение. Да. А еще и запрос в друзья, от которого у Напьер сбилось дыхание и пришло осознание того, что заснуть сегодня будет намного сложнее, чем она думала изначально — «Клайд Гордон» красовалось в столбце проигнорированных запросов. — Собственной персоной, надо же. — устало усмехнулась Тиффани и кликнула по «подтвердить действие». — Стоит мне закрыть личку для всех желающих. Она решила не тратить время на рассматривание его странички, а сразу же ответить на сообщение. Но это лишь сперва. Ей показалось, что это также успешно сможет отвлечь ее от навязчивого страха пребывания в большом доме в абсолютном одиночестве — даже Генри уже куда-то смылся, а отец, впрочем, все еще не приехал. От мамы тоже ни слуху ни духу. Уже даже не знаешь, за что из всего этого переживать усердней. — «Привет, Тиффани Джонс. Ну что же, я тебя нашел, но признаюсь, это было тяжело. Так что, я уверен, что заслужил твоего ответа;)» Девушка ухмыльнулась и уставилась на потолок, думая, с чего лучше начать. Хотелось бы начать с гадостей, но наверное, лучше оставить это на десерт. Искал он. — «Ага, здравствуй. Знаешь, хотя бы ради уважения написал бы мне раньше. Где ты, спортсмен? ахаха» Что было интересно, ответ не особо затянулся и был прислан с нормальным интервалом, из чего девушка сделала вывод о том, что он точно не лжет — даже если ты и заранее «спроектировал» свое вранье, все равно в любом случае имеешь шанс замешкаться вовремя исполнения своего «черного» плана. — «Я в бейс гонял. Мы иногда выезжаем соревноваться, но я буду уже через день. Скучаешь что-ли?)» — «А ты не перестаешь меня удивлять, разносторонняя ты личность. Ну расскажи еще чего-нибудь тогда уж, раз нарушил мои планы¿»***
Джокер вернулся лишь в третьем часу ночи, уже со Стивом, как ни странно. Сегодня все обошлось без крови — он иногда выделяет себе дни для того, чтобы «подумать», или же просто мысленно отдалиться от всего того, что его окружает. Да и такие интервалы бывают очень спасительны для тех случаев, если на его след нападут копы — два года назад они с Квинн вместе загремели в уже привычную психушку, правда, получили неслабую угрозу, заключающуюся в том, что если кто-то из них вновь устроит такую шумиху, то ни о каком помиловании речи уже идти не будет. Либо пожизненная лечебница, (но в любом случае, это вряд ли) либо уже казнь. Вряд ли уже могли мешать какие-то формальные установки, связанные с психическим состоянием заключенных. Но преступность росла в «геометрической прогрессии» с каждым годом и, похоже, копам уже стало на это плевать — они ограничивались несколькими «невезунчиками» в месяц, закрывая глаза на остальные дебоши. Однако, у безумной парочки Готэма уже давно выработалась своя стратегия, с определенным «графиком», помогающим им каждый раз обходить блюстителей закона, при этом еще умудряясь «показать язык им вслед». Хотя придерживались они его нечасто и продолжали безумствовать когда им хочется и сколько хочется. Сейчас все было так, касаемо закона в этом городе: не успел убежать — тебя поймали, успел убежать — не поймали. Вот и все, больше никаких правил. При этом здорово было наблюдать за тем, как улочки города превращаются в кадры из «Судной ночи», каждый раз, когда Джокер и Харли отправляются «веселиться», что традиционно сопровождалось бешеной ездой по встречке, беспричинным смехом и пальбой прямо из окна автомобиля. Но это уже привычно. Стив жестом уточнил, можно ли ему будет зайти и, получив положительный ответ, прошел в зал и развалился в огромном кожаном кресле. Честно говоря, ни о каких манерах речь сейчас не шла — он все же не машина, а человек. Человек, которого подорвали в десять часов вечера с приказом приехать. Впрочем, он бы сделал это и сам, но возможно, даже чуть позже. — Как она? — сухо спросил Джей, апатично взглянув на головореза. Здесь не требовалось никаких особых разъяснений — и без того было ясно, о ком идет речь. Стив сдержал зевок, посмотрел в потолок, словно что-то высчитывая в голове и спокойно ответил: — В порядке. Джокер удовлетворенно кивнул и по привычке провел рукой по волосам — как же его раздражали чистые волосы без капли лака, постоянно норовящие залезть в глаза. Он и не сомневался, что с Квинн все хорошо — наверняка еще сегодня поплачется Никки, а уже завтра начнет затевать всякую увлекательную бессмыслицу, абсолютно позабыв обо всех планах и обидах. Да и ему забавно было думать о том, что Харли чувствует себя в полной безопасности и отрешенности, хотя этого никогда не было и не будет. Пусть поиграет. По крайней мере, скучно Джокеру точно не было — сейчас у него было кое-что намного веселее, чем вечные «соревнования» с Квинн. Так что та, скорее всего, в данный момент бездельно мельтешила бы рядом, да и только. Он прерывисто вздохнул, скрестил руки на груди и недовольно покосился на Кайлу, сидящую на ручке дивана и прожигающую хозяина своим хищным кошачьим взглядом. Продолжая громко мурчать, она упрямо призывала к тому, чтобы он ее погладил. К слову, такое случалось крайне редко. Джей лишь взглянул гепарду в глаза и кивнул в сторону уже засыпающего Стива. Уже осознав, что ничего другого ей не светит, она ловко соскочила на пол и обреченно поплелась к головорезу, уже с замыслом выпрашивать ласки у него. Надо сказать, сон у мужчины в следующую же секунду как рукой сняло. — Почему Вы не поручили это Генри? Он все-таки всегда рядом, да и мне не пришлось бы вечно сидеть у телефона… — вдруг нарушил тишину шестерка, самозабвенно продолжая гладить по голове этого странного домашнего питомца. — Твой друг вырубил утром электричество во всем доме из-за того, что просто решил покопаться в щитке. Вопросы есть еще? — ледяным тоном произнес Джокер и угрюмо потупил взгляд. Стив усмехнулся. Надо же, братец все продолжает веселиться. Надо признать, переходит уже на новый уровень — травмоопасные приколы. Жаль конечно, что в этот раз его не шибануло током со всей дури. Может, хоть это стало бы для него уроком и еще одним поводом для звонка Еве, чтобы разделить с ней «радость произошедшего». — Но в чём-то ты прав. Я мог обойтись и без тебя, но знаешь, так в любом случае, надежнее. — с непонятной досадой добавил он. — Как знаете. — пожал плечами Стив. — Я практически в этом не участвовал. — Я должен был оповестить тебя об этом, чтобы в дальнейшем ты не задавал глупых вопросов и оставался в курсе дела. Не думаю, что передавать тебе информацию через кого-либо, было бы хорошей идеей. — заключил Джей и ухмыльнулся. Генри все же сумел догадаться, что такие сбои в системах видеонаблюдения случаются редко и лишь в тех случаях, если к их установке и проверке относятся с халатностью. А этого точно нельзя было приписать в этом случае. И пожалуй, это была хорошая и здравая мысль, которая все равно бы никак ему не помогла, увы. Конечно Джокер все уже знал. Причем узнал о ночном происшествии первым и единственным из сторонних личностей. Квинн он ничего не сказал, чтобы та не закатывала никаких раздражающих истерик. Оставалось лишь довести дело до конца, не выдать себя раньше времени и понадеяться на удачу в том, что все пойдет так, как надо. И он вновь не просчитался. — Так что в итоге вы сделали? — заинтересованно уточнил Стив и сощурился. — Камера не несет никакого смысла в том случае, если не может сохранить то, что было на нее зафиксировано. Я извлек из каждой внутренний жесткий диск, чтобы это все не выглядело странно. Если бы я провернул это лишь с определенными, то это явно было бы довольно опрометчиво с моей стороны. — разъяснил он, вновь коварно ухмыльнувшись. В следующий момент он вынул из кармана телефон и намекающе покрутил им перед Стивом. — Удивительная штука, согласись. Здесь присутствует детекция любых выраженных посторонних шумов и движений. Так что… вполне непредусмотрительно с ее стороны, а также немного обидно для меня, что мои способности кто-то посмел недооценить. — наигранно обиженно вздохнул он и прищелкнул языком. Тиффани перебрала в своих тревожных размышлениях абсолютно всё и всевозможные исходы событий, но только не учла одного — она имеет дело с Джокером. И еще не вспомнила ничего о существовании облачного сервера, чем сама же себя и подставила, растратив нервы и силы на какие-то пустые надежды и планирования. Но она изначально не могла ничего здесь приостановить и изменить, так что, все есть, как и должно было быть. Это все было совсем не сложно. Нужно было лишь проявить терпение, вначале связанное с технической частью выполнения своей задумки, а затем и с самой приятной — ожиданием и наблюдением. Скрыть Джокеру это было еще проще, благодаря своему закаленному актерскому мастерству. Но при этом руки, конечно, чесались. Он знает, с чьим сыном повстречалась его дочь. Джеймс Гордон умер уже двенадцать лет назад, так и не сумев выкарабкаться из этой ямы, в которую его благополучно запихнул принц преступного мира. Но вот только, доселе он не знал, что тот успел оставить после себя еще одного внебрачного отпрыска, который сейчас еще и разместился столь близко к ним. Джокер не думал ни о какой мести, ни с его стороны, ни со стороны этого вражеского сыночка. Хотя, и то, и то было вполне возможно. Ну, первое больше. Но он ни за что не позволит себе закрыть глаза на то, что его Тиффани сможет пересечься с ним еще не единожды, а это было совершенно неприемлемо. Все-таки и частичка нежелания ворошить прошлое тоже здесь имела место быть, хотя и Джей периодически припоминал в позитивном ключе тот случай с парком аттракционов. Вот только таким веселым он был только для него. Пока ничего трогать он не станет, как и говорить дочери о том, кто на самом деле живет с ними по соседству — та, как ни странно, не знала ничего и про Гордона-старшего. Впрочем, вся эта информация явно будет для нее лишней. Не хотелось бы сейчас поднимать шум, который в любом случае начнется, стоит ему лишь сделать что-то неверно хоть один единственный раз. И все же пацаненок знал, что Джокер находится уже даже не на нейтральной территории, а чересчур близко, чего никогда бы не допустил его отец,… если бы только был живым, хах. А знал ли он вообще о том происшествии? Это только предстояло выяснить. Но, собственно, ответ скорее был очевиден. Он же наверняка не раз задавался вопросом о том, «почему его сводная сестричка катается на инвалидной коляске, а не бегает ножками?» Но одно мистер Джей знал точно — если он только посмеет тронуть пальцем его дочь, то в их уже и так поредевшей семейке станет на одного калеку больше. — Почему бы вам не сказать все Тиффани? Или… ну не знаю, разобраться, почему вдруг начали происходить такие «совпадения»? Если вы не хотите еще больше проблем в будущем, то лучше было бы его нейтрализовать прямо сейчас. — непонятливо рассуждал головорез, нахмурив брови. — Разве нет? Джокер широко улыбнулся. Размышления были вполне здравыми. Вот только, причем тут он? — О, мой дорогой… — вкрадчиво прошипел он, уже стоя у Стива за спиной и с силой хлопнул того по плечам —…друг. Нет, нет, нет… оставь свой энтузиазм на потом. Если моя дочь так упорно старалась прикрыть его передо мной и Харли, значит, это всё же может иметь какой-то смысл…