Величайший из богов

Осаму мягко отстранился от него и, нависнув над парнем, заглянул в его небесно-синие глаза. Там были…страх, неуверенность, даже удивление и…желание.? Вот чего Дазай явно не ожидал, но очень хотел видеть в этих бездонных омутах. Словно завороженный он глядел на хрупкого подростка. В его мозгу промелькнула мысль: «Он невероятно красив». Бог часто наблюдал за Накахарой, но всегда издали, он и представить не мог, что «его» Чуя будет вжат им в кресло и теперь краснеть от каждого его взгляда. Он выглядел действительно мило: его рыжие волосы, отливающие медью, были раскиданы по бордовой подушке, лежавшей на ручке кресла. Его ледяные бледные руки удерживались бинтованными запястьями Осаму, а щеки и губы блестели кораллово-розовым. Дазаю захотелось подчинить эту красоту.

***

Окончательно сделать своей.

Склонив голову к шее своего «маленького ангела», он, опаляя ее горячим прерывистым дыханием, оставил на ней метку. Чуя прижался к его плечу и сдавленно застонал. Разумеется, никто еще не вел себя с ним так…по-собственнически, но… Осаму он позволил. Это так приятно и одновременно несколько болезненно… В груди сладко щемило от любых взглядов и движений Дазая. Что это за чувство? Из-за него Накахара словно теряет контроль. Каждое касание дарит ему неуправляемую эйфорию. Хоть он и старался не показывать это, но безуспешно, счастье выступало румянцем и отдавалось бабочками в животе. Пока он судорожно цеплялся за спину Осаму, пытаясь успокоится, тому так же кружило голову. Почему он не делал так раньше? Это прекрасно. Но он сдержится, чтобы не спугнуть доверившегося ему Чую. Не навредить ему. Накахара в очередной раз отводит взгляд. Дазай отпускает его, чуть приподнимая над собой, и усаживает к себе на колени. Парень зажмуривается и изгибается, краснея еще сильнее, чувствуя, как рука Осаму гуляет по его позвоночнику вверх и вниз. Не в силах себя сдерживать, рвано выдыхает. Вдруг возмутитель его спокойствия обнимает его, резко прислоняя к себе. Непроизвольно парень вновь ложится на чужую грудь, закрытую легкой юкатой, за которой в бешеном темпе громко колотилось сердце Дазая, выдавая того с потрохами. Его ладонь располагается на голове Чуи, прижимая того к себе, будто желая защитить. Накахара медленно согревается и проваливается в сон. Просыпается он все в том же кресле, сразу отмечая лишь одно изменение: Осаму ушел. Недовольно вздохнув, Чуя нехотя встает и бредет к шкафу, где находился градусник. Что-то Дазай говорил насчет температуры, стоит перепроверить. Порывшись в недрах большого шифонера, а после оглядев полки, Накахара не обнаружил искомого. Но ведь откуда-то Осаму взял градусник! В раздумьях, Чуя закинул голову, посмотрев наверх. Вот оно что! Бог закинул термометр на самые высокие полки, до которых парень бы при всем желании не дотянулся. Обернувшись, Накахара кинул быстрый взгляд на комнату. Ничего достаточно высокого, что могло бы ему помочь достать необходимый предмет. Вновь вздохнув, но на этот раз уже с раздражением и растерянностью, Чуя, уперев руки в бока, упорно рассматривал градусник, словно пытаясь загипнотизировать и передвинуть его силой мысли. Спустя полминуты упрямство парня было сломано и он, подставив низкий стул, полез за коварным приборчиком. Как он и думал, дотянуться ему не удалось. Старательно вытянувшись в струнку, подняв руки, он балансировал на носочках. Перед его глазами маячила прозрачная трубочка градусника, до которой, казалось, оставались считанные сантиметры. Накахара весь напрягся. Еще совсем чуточку, совсем немножко… В какой-то момент он понял, что равновесие неумолимо теряется, стул падает и он не успеет ухватиться за что-нибудь, чтобы удержаться. За секунду собравшись, он подпрыгнул, достав градусник, мягко приземлился. После обратил внимание на его неудачный вариант лестницы, что грозился упасть, наделав невообразимый шум. Зажмурившись, парень отскочил, непроизвольно выбросив руку вперед. Звука упавшего о пол сидения не последовало. Тогда Чуя осторожно, словно опасаясь чего-то, приоткрыл глаз, а потом распахнул оба, стоя в изумлении. Стул замер в воздухе! Правда, он был какой-то другой…будто что-то неуловимо изменилось. Вокруг него светился алый ореол, но что показалось Накахаре самым странным, это то, что таким же светом сиял и он. В оцепенении снова глянул на себя. Действуя по наитию, он немного выпрямил вытянутую руку. Стул несколько переместился, на пару метров, но этого было достаточно, чтобы у Чуи глаза вылезли на лоб от удивления. Он неаккуратно махнул рукой, впрочем, сразу же пожалев об этом. Стул отлетел к стене и почти что ударился об нее, но оттуда резко высунулась чья-то рука, придержав и остановив его. За стенкой раздался голос Акико, а после появилась и она сама. Они умеют ходить через стены?! Парень уже не успевал удивляться. — Балуешься со своей способностью, да, Чуя-кун? Накахара нашел в себе силы просто кивнуть. Пока он совершенно ничего не понимал. Мило улыбнувшись, Йосано продолжила: — Хорошо, только не ломай стулья и не шуми, пожалуйста. Я в соседней комнате и очень бы хотела почитать в тишине, ладно? Он снова кивнул. Дар речи от подобного пропал напрочь. Девушка удалилась. Чуя без сил опустился на кровать, глядя прямо перед собой. Спустя какое-то время он вспомнил про термометр и, держа его в ладонях, вспомнил про Дазая. Мгновенно вспыхнув, откинул градусник и упал на кровать, закрыв лицо руками. Он вовсе не хотел себе в этом признаваться, но… Осаму вызывает у него это странное приятное чувство. Н-не то чтобы он влюбился… Да, он именно влюбился! Безнадежно втрескался в парня.

Приехали.